Красная Дева

– Оставайся здесь.

Теодор испуганно глянул на Ариэль, чуть ли не вцепившись ей в запястье, чтобы та никуда не уходила. Она же всё ждала подходящего момента.

Похваставшись своей добычей, хозяин и его спутница остались развлекать гостей, отвечая на вопросы, а шкатулку с украшением унесли. Ариэль считала, что её оставили в капитанской каюте. Более подходящего места на корабле не было. А ещё она считала, что ей просто необходимо достать эту брошь. В качестве награды, трофея, исключительно из разбойничьих побуждений – это не так важно. Она думала о «Сердце море» сколько себя помнит. История о трагически погибшей принцессе была одной из любимых, и, несомненно, маленькая Ариэль мечтала о подобном украшении. Сейчас же она имела возможность исполнить мечту. Масла в огонь желания подливало и недоверие к хозяевам. Настолько богатым не был даже губернатор! А личное приглашение главного работорговца навевало плохое предчувствие.

В подобных обстоятельствах Теодор не сумел бы её отговорить. А даже если бы имел в запасе всё время мира, то не смог. Ариэль приказала ему оставаться здесь, следить за гостями и обстановкой. Сама же Рохас нашла выход на верхнюю палубу. После жаркого зала и танцев, свежий морской воздух оказался глотком живительной силы. На палубе было пусто, не считая одной дамы, которую нещадно рвало за борт. Уж ей явно сейчас наплевать на происходящее вокруг.

Долгожданное «Сердце моря» крылось за резными дверями каюты. Приподняв платье, Ариэль подошла ближе и аккуратно дёрнула за ручку. Дверь легко пошатнулась, но не поддалась. Другого Рохас не ожидала. Кто же будет оставлять дверь незапертой, когда за ней прячется драгоценный камень из легенды? Сильвер как-то учил её вскрывать замки, но поблизости не было ничего подходящего.

Она ещё раз оглянулась, убедившись, что рядом никого нет, и наконец отпустила дверную ручку. Не во многих каютах на палубу выходили окна. Например, на «Пропавшей принцессе» таких не было. Лишь одно большое в кормовой части корабля. Ариэль осторожно провела пальцами по деревянной раме, не боясь вогнать занозу, и зацепилась за нижний край. Даже самая маленькая щелочка для проветривания могла послужить ключом. С тихим, неприятным шуршанием оконная рама поддалась, съехав вверх лишь на треть. Сегодня Сиринг явно играет с нервами Ариэль! Перехватив край поудобней, Рохас приложила чуть больше усилий, и рама наконец сдвинулась с места. Даже открытого окна было недостаточно, чтобы без проблем залезть в него в таком платье. Мысль раздеться прямо здесь несколько раз промелькнула в её голове, когда Ариэль пыталась перекинуть вторую ногу на ту сторону. На ткани наверняка осталось множество зацепок, но это ли сейчас важно?

Прикрыв раму, пиратка наконец смогла осмотреться. Внутри каюты капитана царил полумрак. Тонкие лучи лунного света проникали сквозь занавески, освещая старинные книги, ровными рядами выстроенные на полках. Сразу видно: на этом корабле никто никогда не выходил в море по-настоящему. Ни одной карты, ни одного компаса на столе. Лишь какие-то безделушки. Ариэль замерла на мгновение, прислушиваясь к тишине. Она подкралась к столу, стараясь не дышать лишний раз. Попытав удачу с несколькими ящиками, Рохас открыла тот, в глубине которого лежала та самая чёрная шкатулка. Благоговейно проведя пальцами по мягкому бархату, она откинула крышку, наконец взглянув на камень вблизи. Блеск сапфира был настолько идеальным, что Ариэль не стала лишний раз касаться его. Серебряный сеттинг оказался вырезан в виде маленьких пенящихся волн, а не просто ажурных веточек. Аккуратно захлопнув крышку, капитан поспешила вернуться.

Крепко сжимая шкатулку в руках, Ариэль вернулась на палубу. Оставалось спуститься, найти Теодора в толпе – и они исчезнут на подготовленной лодке. И никто никогда не узнает, как и кем было украдено «Сердце моря». Однако у судьбы на сегодняшний вечер были другие планы.

Вместо шума моря прохладную тишину ночи разрезал стальной женский голос. Он насмехался, и Ариэль слышала, как ноги в каблуках спускаются со шканцев.

– Очень предсказуемо.

Ариэль замерла. Смысла бежать или прятать шкатулку за спину не было. Поэтому капитан обернулась, словно её ноги не подкосились от страха. И тогда взгляду представилась та женщина в тёмно-синем платье, что шагала рядом с хозяином вечера. Правда, вернее будет сказать, что именно она и являлась истинной хозяйкой.

– Если ты считала, что выкрасть сапфир представится возможность, то ты очень сильно ошибалась.

Ариэль до боли сжала зубы, натянув уголки губ в ядовито-смиренной улыбке. Совершенно неискренней, ведь взгляд продолжал источать злобу и холод. К себе и к появившейся женщине. Ослеплённая импульсивным желанием завладеть «Сердцем моря», Рохас не придала значения тому, что никто не охранял каюту и даже не пытался её остановить.

Вопреки всем ожиданиям, женщина не стала выхватывать шкатулку. Её ладони, увенчанные кольцами, потянулись к лицу Ариэль и аккуратно сняли с маску. Покрутив аксессуар в руках, хозяйка брезгливо отбросила его в сторону. Перо, погнувшись, припало к полу. Избавиться от маски было приятно, но не в таких условиях.

– Милое личико, – хмыкнула хозяйка. Её чёрные волосы сливались воедино с ночной тьмой. – Слишком взрослое для игр в пиратов, как думаешь? – просмаковала она, опустив взгляд ниже.

Ариэль очень хотелось прокомментировать её морщины на лбу, но воспитанность заставила выдавить из себя менее агрессивный ответ:

– Я сама решу, когда мне взрослеть.

Когда-нибудь, сдерживая страх и злобу, Ариэль разлетится на тысячу мелких осколков. Когда-нибудь, всё её нутро, пропитанное гневом и раздражением, сгниёт. Ну а пока Рохас вновь сделала вид, что ничего не случилось. Что её сердце не билось в груди с бешенной скоростью, или что пальцы не немели от страха.

Женщина перед ней в любой другой ситуации была бы достойна каждой капли уважения капитана. Но именно сейчас её надменное лицо не вызывало ничего, кроме раздражения. Того самого, когда кто-то нагло врывался в планы и вгрызался в них так глубоко, что уже ты сам терял к ним принадлежность.

– Верни мне шкатулку, – резко выплюнула женщина.

– И не подумаю. – Ариэль вздёрнула подбородок, демонстративно подняв брови в вызове. Адреналин покалывал в крови, заставляя испытывать противницу прямым взглядом.

– Разве? А так? – Рука хозяйки исчезла в «ночном небе» её платья и элегантным движением вынырнула с револьвером. Она взвесила оружие и направила дуло прямо на Ариэль. Тьма внутри ствола затягивала взгляд с тревожной скоростью. Рохас уже чувствовала запах пороха и привкус крови, но шкатулку не опустила. Пальцы, наоборот, инстинктивно сжались ещё сильнее. – Кажется, у меня в руках весомый аргумент.

Это настолько взбесило Рохас, что её воспалённый от раздражения и страха мозг не придумал ничего лучше, чем:

– Опусти.

– Ты не в том положении, чтобы указывать мне.

– Я сказала: опусти, – твёрдо потребовала Ариэль.

На лице противницы растянулась неприятная улыбка ещё до того, как капитан успела повторить.

– Я сказала…

– Я сказал: опусти, – Ариэль прервал голос. Она выделила его среди пьяной толпы однажды и узнала среди тысячи сейчас. В мягких переливах слышалась твёрдость, но угадывалась и дрожь, впервые так хорошо замаскированная серьёзностью.

Ариэль повернула голову. Мрак ночи не был способен скрыть сияния голубых глаз даже под маской. Теодор стоял в нескольких шагах, напряжённый и сосредоточенный. Он то сжимал руку в кулак, то разжимал, не имея рядом никакого оружия. Сжатые губы уже подсохли от страха, а взгляд замер на Ариэль.

– Господин Липблауд, а вы явно помолодели с нашей последней встречи, – дразняще поприветствовала Теодора хозяйка. Тот решительно снял маску и бросил её на палубу.

Ну конечно. Теперь всё встало на свои места. Старикашка с острова не стал мириться с поражением и потерянными возможностями. Даже догадался, что приглашение было украдено, а не потеряно. Он всё продумал, предупредил и сдал Ариэль с потрохами. Если бы не их с Липблаудом диалог в рабовладельческой резиденции, Ариэль бы подумала, что это и был его настоящий план.

С трудом оторвав взгляд от Теодора, Ариэль перевела его на хозяйку.

«В каких же отношениях ты состоишь с настоящим Липблаудом? Он рассказал тебе о происходящем? Намекнул, что опасность с рыжими волосами может заявиться на этот вечер? Ты была готова. Иначе бы не ждала здесь со взведённым револьвером».

Поток вопросов и мыслей вновь прервал голос. Секунду назад время словно остановилось, растягиваясь, а с её словами пустилось вперёд.

– Вас оказалось двое, – хозяйка цокнула языком. – Стоило догадаться. За пиратской принцессой всегда тащится верный пёс. Что ты ему пообещала?

– Он не пёс, – выплюнула Ариэль. Титул «пиратской принцессы» неприятно обжёг совесть, но ещё больше её обозлил вопрос.

– Она ничего мне не обещала. – Осторожно прозвучавший ответ Теодора окатил Ариэль холодной водой. Она вновь повернула голову к нему. Тео успел сделать несколько маленьких шажков. Пора брать ситуацию под свой контроль. Иначе гнев погубит их обоих.

– О, разве?

– Это простое уважение. – Он сделал ещё один шаг, собираясь лишь на секунду посмотреть на Ариэль. Но когда их взгляды мельком пересеклись, Теодор позабыл о планах. – И преданность, – мягко добавил он, адресуя ответ не хозяйке бала, а своему капитану.

Преданность. Слово разлилось необходимым спокойствием. Как колыбельная после ночного кошмара. Как холодная тряпка, приложенная к месту ожога. Ариэль очень хотелось сказать что-то в ответ. Но даже с её остроумием не нашлось слов. Поэтому Рохас ухватилась за взгляд Теодора со всей отчаянной благодарностью, такой нелепой в данной ситуации.

Женщина отмахнулась от его приторных речей, уже обращаясь к Ариэль:

– Возвращай шкатулку, или первую пулю получит твой дружок. – Она нарочно дёрнула рукой с револьвером.

– Ари… – Волнение и страх сорвались с уст Теодора, но он вовремя прикусил себя за язык. Готов ли он сейчас умереть? Нет, о какой бы преданности ни шла речь, Тео не хотел закончить свою жизнь здесь. Но он даже не подумал о смерти, потому что знал – Ариэль ни за что не пожертвует им ради камня.

– Этот сапфир принадлежит мне. И я имею право сделать с тобой всё, что хочу, если ты сейчас же мне его не вернёшь!

Ариэль понимала, что в этой женщине нет ничего, кроме внешней невозмутимости. Если бы её не одолевал страх, выстрел бы давно прозвучал. Она трусиха, прячущаяся за маской властности. Эта ясная мысль наконец сняла оковы. Ариэль плавно дёрнулась, намереваясь обезоружить или хотя бы помешать. Но где-то она всё же просчиталась. Дуло револьвера вжалось в живот, обжигая холодом даже через ткань платья. Рохас зажмурилась на секунду, стараясь устоять на ногах. В них появилась такая тяжесть, словно по венам течёт не кровь, а свинец.

«Ну же, хотя бы опусти палец на курок. Нет?»

– Этот сапфир принадлежит принцессе. – Ариэль нужно было, чтобы Теодор доверился ей. Остался стоять на месте и не предпринимал никаких попыток помочь.

– Её гниющим костям уже ничего не надо.

– Что же, раз мы не можем поделить камень между собой, его следует вернуть на законное место. На дно. – Отчаянно развернув корпус в сторону фальшборта, Ариэль замахнулась со всей силы – чёрная бархатная шкатулка, выскользнув из её рук, описала дугу и направилась прямиком в воду. Ночное море с радостью проглотило драгоценный дар, оставив лишь характерный плеск и едва заметные волны. Ариэль не сомневалась в своих действиях ни на секунду, даже под дулом револьвера её голос не дрогнул, хотя всё нутро кричало о том, что пора бежать.

Истошный крик раненного зверя, который издала хозяйка, метнувшись к фальшборту, стоило слышать. Ей не нужно было вглядываться в воду, чтобы понять, что сапфир снова ушёл на дно. Её ярость не принимала очевидных вещей, и это сыграло пиратам на руку. Точнее, только Ариэль. Теодор всё это время стоял, боясь за жизнь капитана больше, чем за свою. Бросок он и вовсе не пытался понять – лучше дождаться объяснений. Это он уже давно осознал. Но помощника кока не покидало неприятное предчувствие. Будто ещё ничего не закончилось. Будто сапфир был спусковым крючком, а не опущенным якорем. Теодор с ужасом осознал их положение.

Выстрел прозвучал. Прозвучал на несколько секунд позже ощущения рук, обхватывающих её за талию и тянущих вниз.

***

– Капитан, – Тео мялся у каюты уже какое-то время, но всё же вошёл, набравшись храбрости, – мне сказали, ты хотела меня видеть. – Он прикрыл дверь за собой, оставаясь стоять у порога.

Ариэль сидела за столом, занятая бумагами. Без шляпы на голове она казалась не такой строгой, хотя это всего лишь атрибут её капитанского образа. Теодор старался не пялиться на неё, поэтому опустил взгляд в пол. И очень зря. Он не заметил, как Ариэль, сама того не осознавая, улыбнулась его скромности и покладистости.

– Заходи. – Рохас вернула перо обратно в чернильницу и, дождавшись, пока Теодор перестанет топтаться и подойдет ближе, достала из ящика стола чёрную коробочку.

В ней Тео сразу узнал ту самую шкатулку, ради которой пару часов назад они чуть не остались без собственного капитана. А ведь это начиналось как простое развлечение.

Как? Почему шкатулка сейчас на столе, а не на дне?

Это тот случай, когда подмога оказывается нужна совсем в другом месте.

Обсуждая бал с Альфонсо и Пинту, они шутили, что выбросить камень за борт будет лучшим сокрытием улик. Уж если за сапфиром ныряли так глубоко, неужели шкатулка не найдётся и на мелководье? Ведь праздничные корабли никогда не отходили далеко от берега и уровень воды там достаточно мал, чтобы неопытный ныряльщик достал что-то со дна. В дальнейшем шутка перестала быть шуткой. А в критический момент оказалась самым гениально-глупым решением.

Ариэль открыла коробку и поставила её на стол перед Теодором. Внутри, на белой атласной подушечке, лежала крупная брошь с огромным синим сапфиром в центре.

– Я хочу, чтобы ты взял её себе.

Тео нахмурился, но по Ариэль не скажешь, что она шутила. Девушка сидела, сцепив руки в замок, с самой королевской осанкой, на которую был способен капитан пиратов.

– Что? – переспросил он, захлопав глазами. Первое, что пришло в голову: «Это точно какая-то проверка». Но так или иначе, он бы ни за что не принял настолько дорогую вещь, не предназначенную ему. – Но почему?

– Это знак моей благодарности за спасение, – ответила Ариэль, будто брошь с драгоценным камнем для неё ничего не значила. Может так и есть? Поэтому она так просто отдаёт её?

– Я не мог позволить этому случиться: ты наш капитан, любой бы…

– Не любой бы, – моментально отреагировала Ариэль и спешно добавила, – Альфонсо с Пинту не в счёт. Ты бросился под пулю вместо меня, и тебе просто повезло, что она прошла мимо. Пойми, для меня это – показатель. – Ариэль подвинула открытую шкатулку ближе к краю стола, но поражённый Теодор так и не шелохнулся. – Некоторые могут посчитать меня сумасшедшей, но я больше не хочу видеть тебя в роли помощника кока.

Сердце Теодора рухнуло вниз, разбилось на тысячу осколков и потянуло за собой душу в непроглядную тьму. Это не знак благодарности, а всего лишь способ избавиться от него. Как изящно.

– Ты же знаешь, что у меня до сих пор нет старшего помощника. – Пока у Теодора ничего не вязалось в голове, Ариэль поднялась с места и подошла ближе, взяв брошь из шкатулки. – Я кое-что поняла этой ночью и хочу, чтобы ты занял эту должность. А брошь – лишь приложение к просьбе, чтобы ты согласился.

«А ещё она очень подходит к твоим глазам», – чуть не вырвалось у Ариэль, но ей это показалось чем-то очень глупым.

– Хочешь, чтобы я?.. – Он не успел договорить, завороженно наблюдая за ловкими пальцами, которые расстегнули застежку броши и прицепили её на чёрный плащ, прямо под сердцем. Ариэль разгладила складки одежды и неожиданно положила ладонь на грудь Теодора, вовсе не смутившись при этом держать с ним полный зрительный контакт.

– Обычно, я не прошу ни о чём, что касается корабля. Я приказываю. Но не тебе. Пусть это будет твоё решение. Подумай. Я буду ждать до захода солнца. – Ариэль убрала руку с груди, и Теодору отчаянно захотелось снова ощутить тепло, пусть Рохас бы и поняла всё по гулко бьющемуся внутри сердцу.

– Нет, – выпалил Тео, – нет, нет. Мне не надо думать. Я буду счастлив находиться рядом с тобой в такой должности. – Хэнд аккуратно коснулся драгоценной броши на груди, задыхаясь от восторга, распирающего изнутри.

– Правда? – Ариэль облегчённо улыбнулась. Так, будто предполагала, что Тео сможет ей отказать. – Хорошо, очень хорошо. Я тебя напугала? Извини, стоило сказать прямо. – Она потёрла переносицу, сморщив нос.

Тео растаял прямо там, Ариэль даже не нужно было на него смотреть. Когда она так делала, – забывала о должности капитана, – Теодору казалось, что капитан явилась ему призраком из сладких сновидений.

Наверное, прямо сейчас он улыбался как дурак, но это совсем не имело значения по сравнению с тем, что произошло только что. Он, пьяный, безалаберный паренёк из таверны, теперь старший помощник? Не старший помощник кока, а капитана. Теперь Тео, как и мечтал, будет стоять плечом к плечу с Ариэль. Он всегда встанет на её сторону, между ней и летящей пулей или взмахом меча. Тео сделал бы так, даже если бы не был старшим помощником, но теперь есть одно «но»: Ариэль действительно доверяет ему.

– Это честь для меня, капитан. – Наконец оставив брошь в покое, Тео встал ровно, чтобы показать, что он готов к первому приказу.

Ариэль оценила это. Она осмотрела Теодора сверху вниз довольным взглядом, а затем вручила ему стопку бумаг.

– Для начала передай это Альфонсо, а потом поднимись на палубу и назначь тех, кто первым вступит на ночную вахту.

Глава 13 «Красные волосы – корона, которую я никогда не сниму»

Мечта – это человеческая душа, стремящаяся к звёздам, преодолевающая границы невозможного, отражающая глубинные желания и надежды. Мечта – это таинственный маяк в ночи, ведущий сквозь тьму и бурю, указывающий путь к истинному смыслу жизни. Именно в мечте заключена человеческая сущность. Она – искра. И пока эта искра сияет, каждый способен на великие подвиги. Чем желаннее мечта, тем ярче светится душа. Только когда искра гаснет, человек перестаёт жить по-настоящему. Мир меркнет на фоне собственной пустоты.

Иногда мечта может обратиться непреодолимым желанием или зависимостью. Тогда свет искры становится настолько сильным, что разрывает человека изнутри.

У многих получается осуществить мечту. И тогда искра сгорает, но на её месте рождается новая.

Невозможно жить без мечты. Это как идти, не зная конечной точки. Оказаться в бесконечном сне, полном тьмы и загадок.

Она бывает маленькой и большой, грандиозной и совсем глупой. Чья-то мечта – найти свою любовь, у кого-то это приятная мелочь вроде новой, но очень дорогой пары обуви. Кто-то мечтает о путешествиях в бушующих водах, а кто-то о своём благополучии и будущем.

Спальная комната утопала в голубых оттенках и солнечном свете. Настежь открытое окно впускало в помещение прохладный ветерок. В его порывах едва-едва слышался солоноватый запах моря. Ажурные занавески трепыхались, как крылья запертой в клетке птицы. Хотелось броситься в окно и улететь за горизонт к приключениям и неизведанным островам.

Сияя в солнечных лучах, комната напоминала хрусталь. Мраморный пол и разбросанные на нём белоснежные ковры отражались в витражном потолке, а блеклые стены украшали картины в серебряных рамах.

На небольшом диванчике, стоящем напротив кровати и письменного стола, сидел юноша. Закинув ногу на ногу, он облокотился на резную спинку и что-то рассказывал со всей серьёзностью. На фоне обивки в мелкий цветочек сосредоточенное выражение лица выглядело весьма забавно. Солнечные лучи задевали его, превращая каштановые волосы в совсем светлые, напоминающие бархат. А сквозняк играл с прядкой, выпавшей из аккуратной причёски, придавая всему образу одну единственную неточность. В остальном никто не мог посоревноваться с ним в доскональности. На безупречно белоснежной рубашке мелькали золотые пуговицы, блестя на свету. Нос с горбинкой добавлял лицу характера, делая облик одновременно мужественным и утонченным. Он напоминал принца, которому наконец удалось отдохнуть в тишине, но готового в любую секунду вернуться к обязанностям. Даже сейчас держался так, будто привык к тому, что вокруг него всегда царил порядок и гармония. В моменты, когда он улыбался после собственных слов, на щеках появлялись едва заметные ямочки. Одним словом – на диване расположилось воплощение благородства, элегантности и загадочной притягательности. С ноткой тайны, которую хотелось раскрыть.

Карие глаза, глубокие, прячущие в себе целый мир, были сосредоточены на девушке, стоящей у окна. Она купалась в лучах солнца, напоминая сияющую жемчужину даже в простом нежно-голубом платье. Воплощение живой мечты, особенно, когда девушка задумчиво смотрела то в окно, то в книгу на столе.

Юноша заметил, что подруга блуждает где-то далеко от действительности и совсем его не слушала. Поэтому он резко соскочил с темы, окликнув её.

– Ари…

– Я внимательно тебя слушаю. – Она обернулась, и её глаза цвета закатного моря настигли его прежде, чем он смог закончить.

– Разве? Что я только что сказал?

Ариэль закатила глаза. В этом был весь Генри. Щепетильный во всём, что касалось даже его самого. Он не давал спуску никому. Держал всё под контролем и требовал полного внимания. Но Ариэль нравилось с ним общаться. Возможно, потому, что они знали друг друга с пелёнок. А может, из-за того, что, будучи такими похожими, они сильно отличались и дополняли друг друга. Сейчас, когда Рохас находилась далеко от родного дома, она всё чаще замечала, что порой ведёт себя, как Генри. Будто ей никто не нужен и она не хочет быть нужной кому-то.

– Что мой отец позволил взглянуть тебе на новые бумаги и надеется, что твоя увлечённость заинтересует и меня. – С вызовом посмотрев на друга, Ариэль только триумфально расправила плечи.

Генри с неохотой поднялся с места. Что-то его так заинтересовало на письменном столе, что он быстро пересёк комнату и встал рядом с Ариэль. Эвери осторожно, но властно, убрал руку девушки с раскрытой книги, обхватив пальцами запястье. Хватило секунды, чтобы узнать в потёртых страницах любимый детский сборник Ариэль. С морскими сказками и легендами, рисунками кораблей и морских чудовищ. Теперь понятно, почему её внимание скакало от стола к окну и обратно, минуя слова Генри.

– Боги, ты её ещё не выбросила? – цокнув языком, он посмотрел на подругу с укоризной.

Ариэль высвободилась из осторожной хватки и закрыла книгу прежде, чем к бумаге успели дотронуться.

– Генри, когда-нибудь ты договоришься.

– Я? – он хмыкнул, скрестив руки на груди. Спорить с Ариэль Генри любил ещё больше, чем просто общаться. – Ладно, жемчужинка, тогда уж ты когда-нибудь довыделываешься. Поверь, мне не приносит удовольствия говорить об этом, но ещё немного – и твой отец отдаст всё мне.

В сверкающей солнцем комнате повисла прохладная тишина. Ариэль испытывающе смотрела на Генри, замерев, словно статуя. Она обдумывала сказанное и ещё дольше размышляла над ответом. А потом бросила, пытаясь скрыть нервозность за безразличием:

– Забирай.

– Забирай? – переспросил Генри, прекрасно всё расслышав. Совесть не позволяла ему сразу же согласиться. Оборачиваясь и глядя в прошлое, Эвери казалось, что он всю жизнь положил на работу с отцом Ариэль. И то, что она так просто отказывалась от наследства, невероятно злило и расстраивало.

– Да, мне это не надо, – продолжила гнуть свою линию Ариэль, говоря совершенно искренне и прозрачно. – Я вам обоим говорила, что не хочу этим заниматься.

– Забудь слово «не хочу». Ты обязана, – надавил Генри, не получив от этого никакого удовольствия. Всякое желание не могло сравниться с тёплыми чувствами к Ариэль – той настоящей искренностью, скрытой за статусом и необходимым поведением. Но и она меркла по сравнению с уважением к её отцу.

Возможно, другой Генри, которому осточертела компания несносной девчонки, что только и болтала о ненавистных им морских приключениях с раннего детства, ухватился бы за возможность наговорить Ариэль лишнего. Отвадить её от наследства и отца так, что тот сам ухватится за Генри как за лучшую кандидатуру. Но Эвери не то, что не хотел, он не мог так поступить.

Словно почувствовав, что разговор приобретает самый ненавистный ею тон, Ариэль снова открыла книгу, разглядывая страницы. Лишь через несколько разворотов она заговорила: