Красная Дева

Внезапно поднявшаяся волна качнула корабль, заливаясь на палубу. Несколько матросов без приказа оставили ядра и узлы, спустившись вниз за мешками с песком. Если бы у них в запасе было время, Ариэль обязательно бы похвалила экипаж за самостоятельность.

– Джорджи! – она поймала пробегающего мимо мальца за руку, отчего тот вздрогнул. – Найди Сильвера и скажи, что я приказываю ему явиться ко мне в каюту. Немедленно.

Джорджи яростно закивал и заметался по верхней палубе. Ариэль, прежде чем скрыться у себя в каюте, ещё раз, не сдерживая злобы, глянула на приближающийся к ним корабль: вот-вот он станет в нужную позицию для следующего залпа – тогда придётся стрелять в ответ. Не обнаружив среди занятых Теодора, всё же скрылась из виду.

Крен корабля повалил некоторые вещи в каюте, но вместо того, чтобы расставить всё по местам, Рохас полностью убрала хлам со стола. Из широкого тубуса со скрученными картами она достала одну и расстелила её на столе. Весьма новую, ведь теперь в правом нижнем краю находился большой материк, подписанный как «Поднебесный континент», а бескрайний океан вокруг называли Белым. Один угол Ариэль прижала чернильницей, другие два – книгами, а четвёртый придерживала рукой. На столе вместо деревянного покрытия – расплылись по морям острова. Проведя по шершавой поверхности пергамента пальцем, Рохас остановилась в водном пространстве, где примерно сейчас находилась «Пропавшая принцесса». От этой точки она провела извилистые линии в нескольких направлениях, предполагая, куда они могут отступить.

Корабль, снова покачнувшись на волне, успел развернуться, и теперь следующий за ними рыцарский фрегат выглядывал в окно. Почти сразу же после «прыжка» в каюту спешно вошёл Сильвер.

– Капитан.

Он стоял, сцепив руки перед собой почти в полном спокойствии. Даже корабельная качка не смущала штурмана. Лицо замерло в привычной ухмылке, а глаза так и бегали.

Ариэль решила быстро прекратить его самодовольство:

– Не стой в дверях.

Послушно пройдя внутрь, Сильвер встал рядом с капитаном, сконцентрировавшись на карте. Он прекрасно знал, что в верхнем ящике стола лежат его приборы, но вместо этого достал свой маленький металлический компас из кармана. У Ариэль был почти такой же, но изящнее: на золотой цепочке и с резными стрелками.

Штурман что-то внимательно изучал на карте, пока Ариэль пристально следила за ним. Когда тот безрезультатно начал водить пальцами по карте, в то время как вражеский корабль настигал их, Рохас не вытерпела и напомнила:

– Сильвер, я не умею читать мысли, – она скрестила руки на груди, расправив плечи. Взгляд её то и дело возвращался к окну, где рыцарский фрегат совсем скоро поравняется с «Пропавшей принцессой», если они ничего не предпримут.

– Есть несколько вариантов, – Сильвер наконец выпрямился. Проследив за взглядом Ариэль, он самоуверенно добавил: – Но все они нравятся куда меньше, чем принять бой.

– Это не обсуждается. – На корню пресекла она.

– Я знаю, – едко, но покорно выдавил из себя Сильвер. Стоит отдать ему должное. Для строптивого моряка, чье место Ариэль заняла, штурман вёл себя презентабельным образом. Лишь иногда позволял себе злорадно ухмыляться и подливать масла в огонь. Сейчас он посматривал на горизонт, обнимающий волны, с презрением.

За пределами капитанской каюты обстановка накалялась. Клубясь, разрастаясь, тёмные тучи закрыли собой солнце. Небо потемнело. Лазурная вода окрасилась в иссиня чёрный. Гребни волн пенились, нарываясь на корабли как хищники в поисках добычи. Судно раскачивалось всё сильнее и сильнее, то подгоняемое водной стихией вперёд, то ныряющее во встречные волны. «Пропавшая принцесса» неслась вперёд. Голубые паруса чужого корабля стали новым небом, а ядра, что они готовились выпустить, были сотнями палящих солнц, готовых прожечь древесину «Принцессы» своим жаром.

Матросов заливало водой на верхней палубе. Корабль резал волны носом напару с гальюнной фигурой богини Иллаиды. Ветер свистел в ушах, чуть ли не срывая одежду вместе с парусами фрегата. Капли дождя падали Теодору на лицо, смешиваясь с солеными брызгами. Небо сверкало искрами первобытной магии. Но куда страшнее вспышек молнии – далеко на горизонте сейчас неустанно следующий за ними вражеский корабль.

Теодор цеплялся за борт до белых костяшек, чтобы не проиграть в борьбе со стихией. Даже такому неопытному моряку, как Тео, видно, с каким трудом рыцарскому кораблю удаётся держать курс: они взяли чуть левее – и внезапно нахлынувшая волна помогла им практически поравняться с «Пропавшей принцессой».

В миг, когда моряки вокруг него начали что-то выкрикивать и суетиться ещё сильнее, Теодор пожалел, что сегодня выбрался на верхнюю палубу. Возможно, всё, что ему приходилось бы делать сейчас, сидя в камбузе, – держать бочки и кастрюли, чтобы они не разлетелись в разные стороны. Однако Теодор со всем мужеством терпел злобу стихии, со всей храбростью принимал осознание летящего в их сторону снаряда.

В последнюю секунду кто-то затащил Тео за широкую корабельную мачту. Когда тяжёлый металл, объятый запахом пороха, ворвался в намокшую древесину корабля, он невольно прикрыл голову руками. Раздался жалобный треск тысячи досок, разрывающихся на мелкие щепки. Теодор готов поклясться, что от такого удара «Пропавшая принцесса» отлетела немного в сторону, изменив путь.

Матросу рядом с ним задело плечо, а когда тот обернулся, чтобы вернуться к работе, Теодор, вздрогнув от ужаса, увидел засевшее глубоко в коже острое древко, вероятно, прилетевшее от фальшборта. Тео взмолился Сирингу, чтобы ни один из его товарищей не оказался на пути влетевшего в них снаряда. Первые несколько шагов, когда он наконец отошёл от мачты, отдались болью по всему телу, но оторопь и без того впилась даже в кончики пальцев. Неудивительно, что тяжёлые ноги не хотели двигаться. Стиснув зубы, он бросился на помощь остальным. В ушах всё ещё стоял звон от выстрела, который постепенно выгонял ревущий ветер. Судорожно пытаясь набрать в сжавшиеся лёгкие свежего воздуха, Теодор со страхом бросил взгляд на очертания капитанской каюты, которые остались в безопасности. Один из матросов уже рванул к дверям, чтобы доложить обстановку.

Ариэль прочувствовала удар на себе. Слыша, как корабль стонет от боли, её сердце обливалось кровью, а вибрации палубы отдавалась дрожью в коленях. Рохас новой волной окатил стыд и совестливые терзания, но слабости не дозволено просочиться в столь ответственный момент: капитан должен оставаться непоколебимым, чтобы мыслить здраво.

Нарастающую тревогу оборвал ворвавшийся в каюту матрос. Он был из приближенных к Пинту, поэтому без предисловий принялся докладывать о ситуации на корабле. Если бы не бушующие в море волны, пират бы вытянулся по струнке, продемонстрировав манеры. Однако сейчас ему приходилось одной рукой держаться за дверь, а другой упираться в стену. Матросу достаточно было секунды, чтобы перевести дух и прочувствовать горячий воздух каюты. Снаружи бушевал холодный ветер вместе с каплями дождя и морской воды, отчего лёгкие каждого превратились в ледяные осколки, сдавливающие грудь.

– Капитан, у нас пробоина и…

– Сильных и выносливых вниз к насосам, – протокол действий уже давно был подготовлен, Ариэль оставалось чётко и ясно его озвучить. – Начинайте скидывать балласт, нам нужно оторваться. Если это не поможет, пусть Вильгельм придёт ко мне. Мы найдём, что выбросить.

Матрос кивнул и удалился, напрочь забыв о том, что хотел сообщить о сбитых фальшбортах «Пропавшей принцессы».

Собрав мысли в кучу, Ариэль снова обратилась к Сильверу, который почему-то ждал особого приглашения:

– Продолжай.

– Если мы свернём в сторону Холодного острова, нас непременно настигнет плохая погода. В сторону наших узкоглазых друзей нет смысла плыть. Ещё остаются Тайные острова.

Сильвер, после объединив всё сказанное: Ариэль внимательно следила за метками на карте, что оставлял Сильвер, после объединив всё сказанное: – Я правильно понимаю, что с одной стороны буря, а с другой рифы?

– Так точно, капитан.

Как правило, третьего не дано. Нахмурившись и надавив на переносицу, Ариэль задумалась. И даже пристальный взгляд Сильвера ей не помешал.

Вариант с путешествием в сторону Поднебесного континента даже не рассматривался. Если не брать в расчёт длинный путь и запасы, которых может не хватить, оставалась другая существенная проблема – отношения между Старым и Новым Светом сейчас натянуты как струна. Они скорее откроют по ним огонь, чем станут прятать пиратов от правосудия. Оставалось выбрать между бурей и рифами. Оба варианта на самом деле ужасны, но ничего другого им не оставалось. Только если в одно мгновение на Ариэль не накатит безумие, и она не решит развернуться, чтобы спрятаться среди трёх континентов. Происходи всё это хотя бы на полвека раньше, Рохас бы рассмотрела этот вариант только из-за Проклятого острова. Пока ещё люди верили в магию, он вселял ужас почти во всех мореплавателей. Особенно набожные люди, такие как рыцари, и близко не подплывали к этому месту. Даже если бы на кону стояла поимка короля пиратов. К сожалению, сейчас знаменитый своими страшными историями Проклятый остров не больше, чем место по добыче ресурсов.

Буря избавит их от любой погони, однако она так же быстро может расправиться с «Пропавшей принцессой». Даже самые хвалёные моряки никогда не одержат победу в битве со стихией. А если им удастся покинуть непогоду, корабль понесёт большие потери, которые не ограничатся несколькими неровностями на корабле. Внутри чёрного шторма, закручивающего в себя облака и воду, их может ждать что угодно.

Рифы – вот действенный способ. Фрегат достаточно манёвренный, чтобы обойти подводные скалы, а команда достаточно опытна, чтобы помочь ему в этом. К тому же множество зелёных островов с густыми и высокими джунглями помогут затеряться. Уже там они вытащат корабль на песок, чтобы залатать дыры и подготовить его к новым «полётам». Если не считать предстоящей гонки на выживание, самая существенная проблема этого маршрута – дикие племена, обитающие там. Они живут обособленно, и вряд ли будут рады чужакам. Но уж лучше встретиться лицом к лицу с метающим копья народом, чем с жителями Поднебесной.

Огромная тирада, которую Ариэль сложила у себя в голове не заняла и минуты. Прежде, чем озвучить своё окончательное решение, она ещё раз пробежалась глазами по лежащей на столе карте. В какой же момент своей жизни Ариэль свернула не туда? Почему же сейчас ей приходиться отвечать за жизни полусотни человек? Если бы кто-то узнал, что именно она променяла на вечные голодные странствия, обязательно упрекнул бы её в безумии.

– Прокладывай маршрут к рифам.

«Пропавшая Принцесса» была куда тяжелее рыцарского фрегата за счёт множества товаров в трюме. Поэтому отдача от выстрела и налетевшая следом волна не замедлила её, когда как вражеское судно отнесло в сторону. Это дало экипажу преимущество. Они изо всех сил боролись со стихией, набрасываясь на рангоуты. Паруса свистели и рвались от ветра. Корабли жалостно скрипели, вторя всплескам волн и далёкому грому. Море бурлило, возбуждённо наблюдая за развернувшейся на его просторах погоней. Рыцарский фрегат то показывался на гребнях больших волн, то скрывался за ними. Сотни раз положения кораблей менялись. Они настигали друг друга или терялись среди мрачной погоды. Но вражеское судно продолжало упорно следовать за «Пропавшей принцессой». Равные по силе корабли, равные погодные условия, но они всё же отличались командами. Неизвестно, что ждало бы их, если бы экипаж «Принцессы» не был столь упорным и ловким. Они вели свой корабль вперёд, пока вокруг шумела буря. Стоило избавиться от балласта, – и волны, бьющие в корму, подхватили судно, унося его вперёд. Все эти тревожные часы погони, длящиеся вечность, Ариэль провела в каюте, наблюдая как рыцарский фрегат без устали следовал за ними.

Она начала догадываться, что что-то не так, когда поразившее чужой корабль ядро не принесло никакой триумфальной радости. Душа металась в сомнениях, не находя покоя. Будто бы тот порыв оказался не тем, чего она желала. Рохас уже сожалела о содеянном, но не могла обернуть время вспять. Когда просвистел ответный залп, не принадлежащий подбитому кораблю, Ариэль, наконец, поняла, чего стоила бессмысленная месть. Тяжёлое ядро летело высоко. Отчаянная догадка, как в игре из детства, всплыла в голове Рохас: «Долетит или перелетит?». Только она играла не на желание, а на собственную жизнь и жизнь её команды.

Рыцари нарочно не вывели второй корабль из тумана, готовясь дать залп как только… Как только капитан Ривьер удостоверится, что это тот самый угнанный равендорский фрегат? Надо было предусмотреть такой вариант событий. Надо было не идти на поводу у их провокаций. Они оказались в настоящей западне, и только необдуманные действия Ариэль были этому причиной.

Даже когда «Пропавшая принцесса» миновала воды Спокойного моря, и Южные берега приняли пиратов, унося от разыгравшейся непогоды, Рохас продолжала винить себя в происходящем.

Небо становилось чище, корабль рыцарей начал сбавлять ход: среди голубого простора выросли зелёные острова, значит где-то под ними свои острые шипы выпустило скалистое дно.

Когда рыцарский фрегат сложил первые паруса, Ариэль покинула каюту, чтобы самолично встать у штурвала. Залитые дождём и морской водой доски верхней палубы блестели на солнце. Ветер уже не бил в лицо. По сравнению с тем, что пришлось пережить, он гладил щёки моряков своими лёгкими ладонями. От вида раздробленных щепок и грязного песка грудь неприятно скручивалась в районе сердца. Лишь мысль о том, что это меньшая из бед, которая могла настичь корабль, заставляла не падать духом. «Пропавшая принцесса» всё ещё была на плаву, хоть и заметно осела в воде. Ариэль подошла к борту, касаясь красной древесины, будто гладила верного коня, который унёс её от бед. Она вдохнула полные лёгкие тёплого солёного воздуха, внимательно глядя на горизонт, где рыцарский фрегат становился всё меньше и меньше.

Произошедшее нельзя назвать иначе, как благословением Сиринга. С губ Рохас сорвалось несколько искренних благодарностей морскому богу, когда её уединение с кораблём прервали.

– Капитан, почему они сбрасывают скорость?

Это оказался Теодор, весь мокрый, с прилипшими к лицу волосами, уставший, но более чем довольный тем, как всё обернулось. Он тяжело дышал, чувствуя вмиг навалившуюся усталость.

Ариэль, не отнимая руки от фальшборта, обернулась к Теодору:

– Всё просто. Они струсили. – Позади него Альфонсо с Пинту уже собирали команду, чтобы подвести итоги. Ариэль кивнула им и продолжила объяснять. – Мы плывём к рифам.

– И что мы будем с этим делать? – Тео не хотел показаться настырным, но вопрос сам выскочил у него изо рта. Он никак не мог понять, почему движение к рифам никак не заботило их капитана. Кораблю и так досталось. Ещё нескольких пробоин на самом дне он не выдержит.

– Это уже не твоя забота.

Посчитав, что у капитана могут быть свои причины, Хэнд кивнул. Он выглядел немного расстроенно, потому что надеялся услышать гениальный план. И всё же, стараясь держать лицо, не свалившись от усталости, он собрался развернуться и уйти.

– Теодор.

– Да?

– С боевым крещением.

Ариэль не улыбалась, а у Теодора губы расцвели в счастливой и благодарной улыбке. Тео не чувствовал, что сделал что-то важное для сегодняшней погони, но стоило Ариэль с неожиданной теплотой в голосе упомянуть его причастность к происходящему, как он готов был совершить ещё один подвиг.

Они обменялись взглядами. Теодор уже развернулся, чтобы уйти к остальным помогать разгребать завалы из песка, досок и верёвок, когда его пронзил обеспокоенный голос Ариэль.

– Теодор!

Тео обернулся на её голос. Только сейчас ощущение триумфа отхлынуло, пропустив резкую боль в боку. Он приподнял край чёрного плаща и заметил расцветающее красное пятно на рубашке. Действуя немного заторможено, Теодор не понял, как пошатнулся от упадка сил. Но Ариэль уже была рядом, сжав в руке край одежды так, что побелели костяшки пальцев. И только сейчас, поймав её взгляд, Тео понял, почему он был такой обеспокоенный. Благо он не видел в отражении карих глаз кошмарных образов недавнего прошлого: кровавого пятна на палубе, ножа в спине, красных пальцев и разводов на щеках, – только страх, отчаянно трепыхающийся, как птица в клетке.

– Это просто царапина, – найдя в себе силы ответить, Теодор поморщился, когда Ариэль осторожно прижала его рану рукой. Иначе бы он никогда до этого не додумался.

– Не смей так говорить, – ей оставалось только быть невозмутимой, держать ситуацию под контролем и отдавать приказы. – Держи здесь, – Ариэль перехватила его руку, заменив ей свою, – крепко, даже если больно. А теперь отведите кто-нибудь его к Гвинерве немедленно.

Голос Рохас незаметно дрогнул на последеней фразе. Ей пришлось отойти от Теодора и заменить Сильвера у штурвала. Она ещё долго отгоняла силуэты недавнего прошлого, страшась даже представить, что случилось бы, если бы Теодор умер по её вине. И всё же, Ариэль не стоило долго цепляться за эти мысли. То, что корабль противника скрылся из виду, не значит, что они прекратили погоню.

Глава 9 «Дикий приём»

Жители трёх континентов поклоняются богам моря и суши – Сирингу и Терросу. Лишь немногие возносят молитвы богине солнца и луны Иллаиде. В противовес трём богам ставят морского дьявола Маариса, обитающего в глубоких водах.

Когда Теодор был маленьким, мама всегда говорила ему, что для мужчины нет ничего важнее, чем защищать девушек. Возможно, она боялась, что у мальчика проявятся отцовские корни, но даже не догадывалась, что Теодор, глядя на её упорство и трудолюбие со стороны, не понимал, зачем же оберегать таких сильных созданий, однако упорно продолжал это делать. У Тео перед глазами никогда не было живого примера, поэтому он полагался только на материнские нравоучения, но ещё с детства каждый раз, когда он без раздумий заступался за девочку, по итогу сам оказывался под её защитой. Возможно, дело в континенте, на котором Тео вырос. Содден, приравнявший мужчин и женщин, выпускал в свет множество прекрасных воительниц и охотниц. Зачем же им защитники?

Это произошло в один из дождливых сезонов, когда привычный тяжёлый туман Железного континента сменился холодными каплями. По мощёным камням разрастались лужи, криво отражающие серое небо. Но никакая погода не помешала Теодору заняться своим любимым делом: неспешной прогулкой, просто чтобы понаблюдать за другими. Маленький Тео очень любил общение, а в родном доме даже с матерью не всегда можно было поговорить, из-за чего он нередко находил себе прохожих собеседников. На Соддене почти каждый знал друг друга в лицо, поэтому иногда с Теодором не только делились новостями прошедшего дня, но и приобщали к работе, которой он был только рад – домашние обязанности его не тяготили. Иногда какая-нибудь милая старушка рассказывала о своих детях, а если повезёт, то её пожилой муж делился историями о приключениях в море. Но всё же чаще всего Теодор присоединялся к местной ребятне. Они то играли в пиратов и рыцарей, то в морского змея, то вовсе придумывали себе новые приключения. Мальчишки всегда были задирами, поэтому неудивительно, что Теодор каждый раз находил играющих мальцов за очередным спором. Обычно с приходом нового игрока всё решалось быстро, и, позабыв о разногласиях, все возвращались к забаве.

Вот только именно в тот день Теодор, выпятив грудь, встал на защиту девочки, которую не хотели брать ни в пираты, ни в рыцари.

– Ты это что, рыцаря из себя строить собрался, малёк? – говорящий парнишка был ненамного старше Теодора, но занимал в компании лидерскую позицию, считая себя самым взрослым.

Споры никогда не были сильной стороной Тео. Он только нахмурился, как можно яростнее сведя брови к переносице, и мысленно кусал себя за локти из-за того, что не взял с собой свой кривенький меч, который, вообще-то, был старательно выструганной палкой.

Однако вслух Теодор произнёс только:

– А вы чего её обижаете? – Тео старался звучать грозно, заслонив собой девочку. Та не проронила ни слова с момента, как Теодор явился к ней на помощь. Она только хлопала глазами, дёргая себя за рыжую косу.

– Ну а чего она лезет? – парнишка сделал шаг вперёд. Ещё немного – и Теодор сможет рассмотреть каждую веснушку на его испачканном лице. – Мы сказали, что брать её не хотим!

– И что! Боитесь, что она играет лучше вас всех?

– Кто? Она? Да она жалкая девчонка! Пусть идёт плетёт веночки и ждёт, пока её приберёт к рукам какой-то мужик!

У Теодора аж дыхание перехватило от такой наглости. Он со всей возможной пылкостью выдал первое же оскорбление, что пришло ему в голову:

– У вас что, мам нет, чтобы учить манерам?!

Вместо ответа Теодор получил кулаком по носу. Он успел только ойкнуть и выставить руки, чтобы не плюхнуться в лужу лицом. Пока в глазах всё рябило от боли, девочка, стоящая в это время за его спиной, без разбора бросилась на обидчика. Тот, видимо, не ожидал такого, поэтому даже не успел поднять ладони к лицу, чтобы защититься, а его могучие собратья рассыпались в стороны, крича о сумасшедшей девчонке. Теодора же, после прошедшего приступа боли, обуяло восхищение и обида. Он даже не подумал подняться и продолжал сидеть в луже, наблюдая за происходящим.

Домой Тео возвращался, истекая грязной дождевой водой, с опухшим носом и размазанной по лицу кровью. На крыльце небольшого каменного домика, со старательно прибранным передним двором, его встречала высокая женщина. Аккуратное, тощее лицо матери Теодора подчеркивала короткая стрижка с такими же вьющимися волосами, как у него самого. Всегда спокойное лицо женщины мгновенно сменилось на встревоженное, когда она увидела, каким сын вернулся с прогулки.

– Теодор! – взяв в руки полотенце, которое до этого висело у неё на плече, женщина присела напротив сына. – Что с тобой произошло?

– Девочка, мам, – Теодор надул губы, предвкушая материнские причитания.

Рука женщины с полотенцем замерла в нескольких сантиметрах от лица сына, когда она с укоризной всмотрелась ему в глаза.

– Ты дрался с девочкой?

– Нет! Я, наоборот, хотел её защитить! – С волос посыпались мелкие брызги, когда он замотал головой из стороны в сторону, выражая высшую степень отрицания.

Лицо матери вмиг смягчилось, она покачала головой, легко улыбаясь.

– Ох, милый, чего же ты у меня такой… – запричитала женщина, аккуратно оттирая кровь и грязь с лица сына влажной тряпкой, отчего Теодор каждый раз морщился. Нос неприятно щипало, хотя от ткани едва уловимо пахло свежеиспеченным хлебом.

Теодор уличил момент, чтобы поинтересоваться и миновать тряпки:

– Какой?

– Самый храбрый на свете, – вздохнула она. – Хватит капать на пол, снимай мокрую одежду. Выглядишь, как утопец.

Она хлопнула себя по коленям, надеясь растормошить сына. Теодор явно не был доволен сравнением с утопцем и очень распереживался, что действительно выглядит так.

– Ну мама! Это из-за носа, да? Я чувствую, как он надулся!

– Не глупи. Шрамы украшают мужчину, – дежурно ответила женщина, придержав подбородок сына. Покрутив его голову из стороны в сторону, она постаралась оценить масштаб бедствия.

– Но это не шрам, это большой нос. Как же он меня украсит?

– Скоро всё пройдёт, не трогай, – успокоила мама, очень осторожно поцеловав сына в кончик носа. Только после она встала, с ласковой улыбкой посмотрев на Тео. – Я тобой горжусь, мой маленький мужчина.

Казалось бы, Теодор не сделал ничего такого. Даже наоборот, сел в лужу в самом прямом смысле, но мама всё равно похвалила его. Может, потому что он не плакал? Но ведь это вовсе не так. Когда Тео брёл домой, постоянно всхлипывал: не то от обиды, не то от боли после удара. Или вообще потому, что замёрз, промокнув до ниточки.

Странно, что он вспомнил об этом именно сейчас: сидя в каюте, отведённой под лазарет, морщась даже от аккуратных прикосновений судового врача. Неожиданный отголосок прошлого смутил помощника кока, нагнав тоски. Но ещё больше Теодора стесняло полное отсутствие верхней половины одежды и присутствие капитана, наблюдающего за происходящим. Спасибо ещё за бинты, которые Гвинерва слой за слоем накручивала вокруг его талии, каждый раз проверяя, чтобы рана не открылась от сильного или недостаточного натяжения.

Ещё ни разу Теодор не контактировал с ней так близко. Девушка, с момента поднятия на борт, казалась Тео не целительницей, а неуловимым призраком. Гвен, как её называли почти все, видимо, не сильно любила море, чтобы проводить время на верхней палубе. Хотя возможно, дело было вовсе не в этом, а в изобилии работы, потому что на судне даже самая маленькая царапина или заноза могли превратиться в отрубленную конечность.