Баллада о вечном змее: судьба и плен

Кто-то говорил, что видел туманный силуэт далеко за Свободным континентом, кто-то рассказывал, что встречал его среди Тайных островов. Иногда он играл: позволял ступить на свои земли, но оставлял там навсегда. Кому-то встречались призраки, кому-то – дриады или дикие звери. Некоторые говорили о руинах древнего города, где жили боги. Особенным гостям остров показывал то самое Хрустальное озеро.

Рэймонд верил, что он нравится острову, как и многие пираты. Хейз не сомневался, что скрытые земли покажутся ему и в этот раз. Поэтому капитан с напором произнёс:

– Найди прошлые координаты.

– Тебе напомнить, что… – с упрёком вступился Гэб, скрестив руки на груди.

– Я знаю! – прервал Рэймонд. – Уверен, он появится.

– Так точно, капитан, – кивнула Тара и удалилась.

Проведя её взглядом, капитан обратился к старшему помощнику:

– Как успехи?

– Скорость слишком маленькая, нужно что-то делать.

– Сбрасывать груз. Это единственный вариант. Только не переусердствуйте.

Рэймонд до последнего не хотел этого делать. Обычно в трюме «Бунтовщика» было полно ящиков с награбленным, но в последнее время они путешествовали налегке. А сбрасывать припасы или корабельные материалы все равно что шагать навстречу смерти.

Наблюдая, как старший помощник развернулся, чтобы заняться возможной гибелью от голода или пробоины, Рэймонд сражался с донимающей мыслью о том, что это не поможет «Бунтовщику» оторваться. Им нужно преимущество, а не шанс.

– Нет, этого недостаточно, – твёрдо заявил он сам себе. Подняв голову, капитан окликнул: – Гэб.

– Да, капитан?

– У нас в трюме есть сети?

Старший помощник недоумённо поднял бровь, немного задумавшись.

– Должны быть.

– Сделаем, как у опорного пункта Соддена.

Между восточной и западной частью Железного континента находился небольшой опорный пункт. С каменной крепостью и вечно бдящими дозорными. Их миссия была куда ответственней, чем задачи рыцарей. Дело в том, что с одной стороны Железный континент омывало море чудовищ – море, где правил Маарис и откуда лезли все подводные твари. Воины защищали хрупкую границу от дьявольских созданий и не пускали корабли отчаянных приключенцев в опасные воды. Усмотреть за всем невероятно трудно, поэтому от границ берега до самого дна в проливе была протянута сеть из толстых металлических звеньев, не пускающая глубинных тварей.

Рэймонд решил, что может воспользоваться выдумкой родного континента, немного изменив её под себя. Они не ускорят «Бунтовщика», а замедлят другой корабль.

Увидев, что старший помощник не совсем понял, к чему вдруг капитану понадобились сети, Хейз продолжил:

– Свяжите сети между собой, если нет сетей – парусину, что угодно. Бочки со смолой есть?

– Да, – на сосредоточенном лице Гэба мелькнуло одобрение. – Давно я не рыбачил.

– Улов будет крупный.

Разрыва почти не осталось. Время, потраченное на создание ловушки, сократило расстояние между кораблями. То, что не прозвучало ещё ни одного выстрела, не чудо – расчёт. Если бы Рэймонд не нужен был им живым, то от «Бунтовщика» ничего бы не осталось.

На палубе всё происходило стремительно быстро. С отточенной решимостью матросы тащили ловушки к корме корабля. Деревянные бочки, наполненные смолой и связанные между собой сетями, тяжело скользили по доскам. Они нетерпеливо поскрипывали под собственным весом, готовые к тому, чтобы превратиться в непреодолимый балласт для чужого судна.

Рэймонд отдал первый приказ. «Бунтовщик» вывернул новый манёвр, огибая волну, чтоб дать преследователям повод ещё приблизиться. В отличие от опущенного кливера, это сработало. Чужой корабль сделал ещё «шажок» навстречу. Суетящийся экипаж, который теперь было видно, работал настырно и слаженно.

Ветер усиливался, море порождало волну за волной, будто в преддверии шторма. Сначала – несколько ящиков, словно сбрасывание балласта было единственной целью «Бунтовщика». Пара мгновений ожидания. Бочки с глухим шлепком полетели за борт. Их крышки маячили между гребнями волн, а сеть спряталась в потемневшей воде, как хвост морского змея.

Через несколько минут в движении преследующего корабля появилась неестественная задержка, трудно уловимая ненатренированному взгляду. На чужой палубе активнее зашевелились силуэты, бегая от борта к борту и тыча пальцами в воду. Сети пленили судно, нос дрогнул, корму потянуло вниз. Несколько бочек, оставшись на воде подобно буйкам, сетями зацепились за перо руля, мешая управлять посудиной. Тогда-то Рэймонд и отдал приказ крутануть штурвал, уходя в сторону.

Через час преследующий корабль всё ещё маячил на горизонте, так и не пустив в ход пушки. Он постепенно отставал, позволяя «Бунтовщику» уйти. Даже если они догадались, куда пираты держат путь, вряд ли бы их это напугало. Поэтому в воцарившемся спокойствии на палубе встречались беспокойные взгляды с немым вопросом посматривающие на линию горизонта.

Реналь почувствовал изменения, происходящие снаружи, как если бы зверский холод сменился изнурительной жарой. Он не решился выходить сразу. Возможно, ждал, что Рэймонд зайдёт сам и сообщит, что угроза миновала. Но шаги становились всё менее суетливыми, а капитан всё ещё не вернулся в свою каюту.

Тогда принц подумал, что хватит ему отсиживаться. Надо выйти и глянуть, что происходит. Осторожно коснувшись свежего шрама, он поднялся с кровати.

На верхней палубе было очень парко. Древесина чуть ли не дымилась от солнечных лучей, которые наконец пробрались сквозь облака. Пираты сновали туда-сюда, наводя порядок. Рэймонда нигде не было, что странно. Он часто просто наблюдал за суетой на корабле. Зато Реналь нашёл взглядом Тару. Сомнение о том, стоит ли вообще отвлекать штурмана, кололось очевидной мыслью, но он всё-таки не слишком громко окликнул пиратку. Не услышит – значит, не надо.

– Тара! – штурман сразу же обернулась, отчего Реналь немного смутился, ощущая себя прилипшим ко дну корабля моллюском. – Ты не знаешь, где капитан?

Тара размяла шею, оглядываясь. Выглядела она довольно уставшей, но удовлетворённой. Подошедший к ней рулевой был остановлен взмахом руки. Тот только сделал шаг в сторону, ожидая, пока штурман закончит разговор.

– Кажется, он говорил, что спустится к Парацельсу. – Штурман уловила мелькнувшее на лице принца беспокойство. Сдержав улыбку, она добавила, но тише: – С ним всё в порядке.

Реналь благодарно кивнул, но всё же решил убедиться в этом самостоятельно.

На нижней палубе было ещё жарче, сыростью пахло сильнее обычного. Благодаря непривычной тишине, голос Рэймонда, доносившийся из лазарета, разносился по всему коридору. Гул моря мешал разобрать слова, но довольный тон отлично распознавался в разговоре с лекарем. Значит, всё действительно в порядке.

Реналь собирался развернуться и подняться обратно, чтобы дождаться капитана там. Если Рэймонд узнает, что принц искал его, то глупых шуток станет ещё больше. Однако тут же из темноты коридора к нему навстречу вышел Парацельс. Старик со спутанной седой бородой был увлечён своими мыслями. Проходя мимо с каким-то хламом в руках, он чуть не сбил Реналя, стоящего на пути.

Если лекарь здесь, то с кем болтает Рэймонд? Хотя, какая разница? Это не его дело.

Но чтобы там себе ни решил Реналь в мыслях, ноги понесли его к каюте. Дверь не была закрыта полностью. Через щель можно было разглядеть небольшой уголок комнаты. Лан Эккели были выше подобного, поэтому принц просто встал у стены, подслушивая.

– Как ты хочешь, чтобы я что-то сделал? – раздался немного раздражённый, но терпеливый голос.

Реналь затаил дыхание, развесив уши, словно ловящие ветер паруса. Он сделал совсем крошечный шажок ближе, очень медленно положив ладонь на косяк двери и повернувшись к щели ухом.

По каюте разлетелся короткий, низкий смешок Рэймонда, с такой крошечной долей негодования в выдохе.

– Лив, тебя это до сих пор волнует?

Последовала пауза, совсем короткая, но принц по ту сторону двери не желал принимать это за знак, что пора бы остановиться и уйти.

Тихий голос боцмана спешно, но виновато бросил:

– Нет, прости.

Лан Эккелю не нужно было смотреть на это, но он резко повернул голову: через приоткрытую дверь было видно Ливретта без рубашки. Боцман стоял, облокотившись руками о стол. Мельтешащий взгляд Реналя успел лишь смазано коснуться голых плеч и выцепить десятки некрасивых шрамов, покрывающих чужую спину. В тот же момент Рэймонд перегородил обзор.

Если уж капитан довёл его до такого позора, пусть и ему будет стыдно за подобное. Переборов себя, Реналь громко позвал:

– Рэймонд!

Тишина поглотила нижнюю палубу. Принц несколько раз вдохнул и выдохнул через нос, пытаясь не думать об увиденном.

Прожигая взглядом дверь, Реналь очень удивился, когда Рэймонд вышел как ни в чем не бывало. Пират облокотился плечом о дверной косяк, скрестив руки на груди, будто его оторвали от заполнения судового журнала.

– Маленький принц, что ты тут делаешь? – беззаботный взгляд скользнул по лицу принца и тут же стал внимательнее. – Что с твоим лицом?

Реналь вспыхнул сильнее прежнего, щёки и уши обожгло.

– Я спустился узнать, в порядке ли ты… – едва не задохнувшись от попытки выразить возмущение словами, он брезгливо наморщил нос.

– Что – я? – с невинной издёвкой переспросил Рэймонд и, едва заметив выражение ужаса и негодования на лице Реналя, рассмеялся. Искренне и громко, будто над отличной шуткой. – Ты сейчас подсматривал?

– Не произноси это вслух! – резко перебил Реналь, взмахнув рукой.

Капитан чуть качнул головой, всё ещё с ухмылкой, но теперь в голосе появилась показная невинность. Он запросто сложил все детали, чтобы получить общую картину происходящего, отчего становилось ещё смешнее.

– Реналь, я всего лишь осматривал Ливретта. Он боялся, что вывихнул плечо. Знаешь ли, не очень приятно. Так что, ты не сделал ничего страшного.

– Осматривал? – фыркнул принц. Он не хотел признавать собственный позор, поэтому из принципа продолжил вести себя по-королевски возмущённо. – Зачем вам вообще лекарь на корабле, если ты отлично со всем справляешься?

Рэймонд вздохнул, прикрыв за собой дверь. Прицокнув языком, пират отвёл Реналя в сторону. Они отошли от каюты на несколько шагов, и Хейз, наклонившись, понизил голос, из-за чего тот казался хриплым, резким, почти режущим.

– Послушай меня внимательно. Вспоминай хоть иногда о своём положении на корабле, прежде чем устраивать разборки на палубе. Я слишком много тебе позволяю. Не всем это нравится. Ни мне, ни тем более тебе ведь не нужны лишние вопросы? – Рэймонд серьёзно посмотрел на принца, задержав внимание на свежей ране. В глубине синих глаз хотелось утопиться от стыда. – Я – капитан. Ты – пленник, – без удовольствия напомнил Хейз.

Реналь сдался в одно мгновение. Растеряв всякое недовольство, он виновато опустил взгляд. Присутствие Рэймонда так близко ещё сильнее давило на него.

– Прости, я…

– Забыли, – отмахнулся Хейз, отстраняясь. – Включай голову, иначе я могу подумать, что ты целишься на моё место.

– Вовсе нет! – протест вспыхнул слишком резко.

– А как же это тогда называется?

– Внимание к деталям, – недовольно буркнул Реналь, скрестив руки на груди. Он снова сморщил нос, и Рэймонд не удержался от того, чтобы обратить на этот жест внимание.

Вернувшись к разговору, капитан закатил глаза и всё-таки постарался объяснить, прекрасно понимая, что Реналь не перестанет дуться:

– У Ливретта есть причины носить закрытую одежду. А ещё у него есть причины молчать об этом. Я единственный, кто знает, поэтому помогаю ему. Перед остальными ему стыдно.

Стыдно стало и Реналю. Ещё сильнее, чем прежде. Он крепче обхватил себя руками и бросил виноватый взгляд на дверь.

Спрятав ласковость за ухмылкой, Рэймонд снова коснулся чужой спины и заверил:

– Я не злюсь, не переживай.

По телу принца пробежали мурашки: непонятно, от неожиданного прикосновения, слов или всего сразу. Вздрогнув, он развернулся и посмотрел на Хейза молча, подняв голову, чтобы рассмотреть в полумраке на чужом лице раздражение или насмешку.

– Подожди меня немного, я закончу и пойдём вместе.

Когда они поднялись наверх, впереди показались очертания острова. Немного туманные, будто морок превращался в верхушки деревьев. Линия берега была неровной, словно остров ещё не определился, где начинается суша, а где заканчивается вода. Его называли проклятым, но прямо сейчас над зелёной кроной джунглей кричали чайки и ловили солнце невысокие скалы. Земля не отличалась от сотни тех берегов, которые моряки видели на своём пути.

Проклятый остров явил себя, ответил на зов капитана «Бунтовщика» и пришёл на помощь.

Глава 9 «Свет укажет путь»

Вопреки пугающему мороку, окружившему остров, чем ближе «Бунтовщик» подходил, тем больше золота касалось песчаных берегов и зелёных верхушек. Никакого окровавленного пляжа с остатками кораблей, никаких жутко завывающих призраков или ужасных пещерных чудищ. Устрашающие картинки из книг не имели ничего общего с Проклятым островом, который пираты видели перед собой прямо сейчас. Он больше напоминал затерявшуюся во времени божественную обитель, чем охваченные тьмой земли. Ничего проклятого, скорее волшебное.

С палубы трудно было разобрать истинные размеры острова: он то казался совсем маленьким, то догонял Дорн размахом берега, выбирая, каким хочет предстать перед пиратами, что не первый раз ступили на его земли. Даже глядя со стороны, можно без сомнения заверить, что остров жил своей жизнью, будто ему не чужда была память и разум. Именно поэтому его так боялись. Здесь природа могла постоять за себя.

У экипажа «Бунтовщика» не было гнусных мыслей, касающихся диких красот этих мест. Они не собирались рубить деревья и ни в коем случае даже не думали о том, чтобы красть воду из Хрустального озера. Пираты хотели перевести дух, убедиться, что за ними не следуют или не поджидают где-то вне зоны видимости. Будь у них чуть больше времени, Рэймонд распорядился бы вытянуть корабль на берег для килевания, но вместо этого «Бунтовщик» бросил якорь поблизости, продолжая покачиваться на мелких водах. С палубы, перекинув через борт, спустили доски с канатами, напоминающие самодельные качели. Несколько матросов, вооружившись скребками, удостоились чести провести время с пользой, счищая моллюсков с древесины шлюпа.

Пешим ходом остальные добрались до берега, будто остров специально поднял дно. В тени деревьев пираты соорудили небольшие палатки, а рядом развели большой костёр, чтобы приготовить что-то понаваристее корабельной стряпни Тима. Выглядело как дружеские посиделки вдали от праздничного города.

Реналь вывалился в духоту острова в сопровождении Хатберта и тут же спрятался в тени палаток, удивительно удобно расположившись на мешках с неизвестным содержимым. Бывший однорукий капитан старался конвоировать мальчишку везде: от палубы до каюты капитана. Словно боялся, что стоит королевскому подопечному отвернуться, пираты вонзят нож ему в спину. Поэтому, как несуразная гранитная статуя, застыл рядом, глядя на всех с укоризной. Сегодня принц даже не пытался отделаться от назойливой компании ворчуна. Тот, наоборот, привносил немного памятной стабильности, мешая Реналю сосредоточиться на том, что произошло во время погони. Едкие комментарии Хатберта по поводу пиратов звучали невероятно абсурдно. В свою очередь, лан Эккель находил их занятие весьма опасным, ведь, сидя на этих узких дощечках, будто птички на жёрдочках, ещё и прикладывая большое усилие, чтобы отскрести ракушку с борта, не мал риск свалиться в воду.

– Даже в такой элементарной работе этим гнусным осквернителям морей не хватает…

Реналь слушал Хатберта вполуха. Рассеянный взгляд скользил по смазанным от жары силуэтам пиратов, пока не наткнулся на недалеко стоящего Ливретта. Принца не столько интересовало, о чём боцман разговаривал с Калебом, сколько то, что он недавно увидел. Теперь вместо плотной рубашки лан Эккель представлял десятки некрасивых шрамов и всё задавался бесстыдным вопросом об их происхождении. Но, конечно же, вслух он ни за что не решился бы его задать, чувствуя себя и без того виноватым. К тому же, Рэймонд явно дал понять, что это не та тема, которую стоит обсуждать.

Словно почувствовав взгляд Реналя, Ливретт повернул голову в сторону палатки, отчего пленник спешно опустил ресницы и сделал вид занятого песком человека. В действительности же, боцман даже не обратил на чужую заинтересованность внимания. Он высматривал что-то в стороне корабля, а потом, поджав губы, отрицательно качнул головой.

– Нет, Калеб, уж прости, но что бы ты ни говорил, нам придётся побыть здесь ещё немного. – Ливретт забылся, собираясь по привычке обхватить себя руками, но стоило ему поднять руку, и плечо неприятно заныло. Не следовало ему, конечно, так остервенело тянуть канат, но помощь команде того стоила. Поболит пару дней и перестанет.

– Как твоё плечо? – поинтересовался Калеб, уловив на лице Ливретта мимолётное отражение боли.

– Всё нормально, правда.

Квартирмейстер кивнул, устремив взгляд вслед за боцманом. Он нарочно не проявлял лишней заботы, но они с Ливреттом достаточно пережили в жизни, чтобы полностью проигнорировать увечье товарища. Уперев руки в бока, Калеб наблюдал за тем, как один из матросов рвано опускал конструкцию вниз, отчего сидящий на деревяшке товарищ дёргался, изо всей силы вцепившись в толстые верёвки. Квартирмейстер едва сдержался от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу после увиденной посредственности.

– Ну нет, – резко продолжил он, вернувшись к диалогу. – Только Рэймонд настолько отчаянный, чтобы торчать тут. Надо сваливать в ущелье и решать проблемы там. – Калеб не хотел признаваться публично, но нахождение на Проклятом острове его напрягало. Доверять якобы живому куску земли? Ну уж нет, извольте.

– Боишься? – подразнил Нано, нашедший себе уютное местечко прямо на горячем песке.

– Кто? Я? – громко возмутился Калеб под чужое хихиканье, а потом с грозным прищуром глянул вниз. – Закопайся обратно в песок.

– Только не начинайте, я вас прошу.

В ответ на попытку Ливретта прекратить даже дружескую перепалку, Калеб молча продолжил смотреть в сторону корабля, а Нано скучающе запустил испачканную песком ладонь в лохматые волосы. Но на этом всё не могло так просто закончиться. Дурацкая привычка квартирмейстера цепляться ко всем подряд нашла себе новую жертву – пленника капитана. Каждый раз Калеб делал это из принципа, в силу своего придирчивого характера, до сих пор не приняв странную увлечённость Рэймонда этим щуплым мальчишкой.

– Эй, принцесса, – нагло позвал Калеб, махнув рукой. – Чего отсиживаешься? Боишься растаять под солнцем?

Не успел Реналь открыть рот, чтобы отстоять собственное достоинство, как услышал растерянное и даже немного грозное:

– Эй-эй-эй, Тара!

С элегантностью и лёгкостью дикой кошки штурман абсолютно молча оттащила Калеба в сторону прямо за шиворот рубашки, так что Реналь даже не успел выглянуть из тени палатки.

Всплеснув руками, квартирмейстер в попытках не потерять собственное достоинство, вырвался быстрее, чем Тара его отпустила, но едва не погряз ногами в песке, споткнувшись. Он сначала откинул с лица несколько прядей, а потом раздражённо отдёрнул рубашку. При взгляде на серьёзную Тару со скрещенными на груди руками Калеб немного растерял спесь и только негодующе бросил:

– Что это было?

– Приличие, которого у тебя нет.

– Тягать меня за шкирку, как щенка, тоже приличие? – он нахмурился, однако через пару секунд морщинка между бровями разгладилась, сменившись ухмылкой. – Хотя я не против, если ты решишь потягать меня другим способом.

Обескураженная, Тара застыла на месте с широко распахнутыми глазами. Выражение лица квартирмейстера было до того наглым и довольным, что штурман не нашла подходящих слов. Ей было стыдно, что она так быстро поняла чужую игру слов и, что ещё хуже, непроизвольно представила нечто подобное.

– Ты… – Тара сжала зубы, чувствуя, как сгорает от возмущённого смущения, но вместо словесной тирады выдавила из себя грозное: – Идиот, – и развернулась, чтобы уйти прежде, чем желание ударить Калеба станет неконтролируемым.

– Ну прости-прости! – У квартирмейстера не было цели вывести Тару из себя, поэтому он шагнул к ней, стараясь спрятать удовольствие от шалости за раскаянием. – Действительно, никакого приличия, ты абсолютно права.

Тара остановилась, резко развернувшись и встретившись с Калебом практически лицом к лицу.

– Почему ты не помогаешь капитану?

– Потому что он сам ничего не делает, просто наблюдает за лентяями, – слукавил квартирмейстер, но, увидев недовольство Тары, умело исправился. – Как тебе угодно. Я наблюдаю за тем, как он наблюдает. Достаточная помощь?

– Ты цепляешься к пленнику, – будто проигнорировав ответ, предъявила штурман.

Калеб пожал плечами, глянув в ту сторону, где сидел Реналь.

– Потому что он пленник, – объяснил квартирмейстер, хотя причина всё же была немного другой.

В ответ Тара отрицательно покачала головой, тяжело вздохнула и, развернувшись, зашагала прочь ещё быстрее.

– Дьявол, что я опять не так сказал?! – Калеб поспешил вслед за штурманом, на ходу выясняя причину её недовольства, совсем позабыв о том, что ещё несколько минут назад он разговаривал с Ливреттом.

Но тот не сильно скучал. Почти тут же компанию боцману составил старший помощник. Гэб стал рядом, молча наблюдая за попытками Калеба привлечь внимание Тары.

Давно Проклятый остров не ощущался настолько живым. Его пески долгое время не чувствовали тяжесть чужих сапог, а листва уже позабыла, как звучит человеческий смех. Гэб был убеждён в таинстве этого места, но не в лучшем понимании подобранного слова. Каждый раз, когда экипаж сходил на землю именно здесь, старший помощник чувствовал себя в ловушке, будто имел свои счёты с магией. На самом деле он просто не любил подобные места, где при необходимости и бежать некуда. От рыцарских повадок не так просто избавиться, а от возрастного скептицизма тем более.

Когда Гэбу надоело наблюдать за забавной, но всё же немного жалкой сценой, он наклонился к боцману с вопросом:

– Как он на этот раз провинился?

– Калеб? – Ливретт с улыбкой посмотрел на старшего помощника. – Не знаю. Я перестал участвовать в их разборках. Хочу сказать, жизнь стала спокойнее.

Со смешком Гэб кивнул и медленно двинулся в сторону палаток, чтобы перевести дух – холодный содденский характер не переносил жару. Ливретт не раздумывая двинулся следом. Он уже сам чувствовал, как вскипает под палящим солнцем.

Спрятавшись в тени, оба пирата продолжили наблюдать за суетой вокруг корабля. Заметив приближающегося к ним капитана, боцман, не сводя взгляда, заботливо уточнил у Гэба:

– Рэймонд же понимает, что одна только треуголка не спасёт его от жары?

Старший помощник только хмыкнул, но в качестве ответа этого было достаточно.

Рэймонд скинул сапоги и достаточно оголился, закатав штанины до самых колен, как только ступил на землю Проклятого острова. Поэтому среди остальных пиратов Хейза выделяла только его пёстрая треуголка с пышным пером, которая не сильно-то и защищала от настойчивых солнечных лучей. Долгое время он расхаживал по воде, контролируя матросов, а теперь, испачкав мокрые ступни в песке, шёл к развалившимся в тени пиратам. С ходу капитан обратился к своим товарищам:

– Саймон уверяет, что к вечеру мы свободно можем отплыть. Я придерживаюсь того же мнения, – Рэймонд потёр глаз, избавляясь то ли от песка, то ли от последствий слишком яркой ряби на воде.

– Если успеем до отлива, – прикинул Гэб немного недовольно.

– Значит, переночуем.

Поглядывая то на Рэймонда, то на старшего помощника, Ливретт осторожно вступился:

– Едва ли это хорошая идея.

– Мы в безопасности, – убедительно заверил капитан.

– Пока солнце не скроется за горизонтом, – ворчливо добавил помощник, которому эта идея решительно не нравилась.

Рэймонд отмахнулся от него, закопав ступни в горячий песок. Его возможная опасность на Проклятом острове совсем не волновала, потому что капитан был уверен в предрасположенности земли, на которую взошёл экипаж. В этом и заключался секрет Хейза, благодаря которому их с Проклятым островом без труда можно было назвать старыми друзьями. В голове Рэймонда не укладывалось, что он может кому-то не нравиться, даже если этот «кто-то» – песок и джунгли.

– Нам всё равно ничего не остаётся, – качнул головой Ливретт, а заметив оставленного в одиночестве Калеба, поспешил добавить: – Я пойду.

Получив одобрительный кивок от капитана, боцман благодарно улыбнулся и удалился. Тогда-то Реналь подгадал подходящий момент, чтобы присоединиться к разговору. Он не хотел влезать в диалог раньше времени, предпочитая делать вид, что его тут нет, поэтому только сейчас вежливо поинтересовался, подняв взгляд на пиратов: