скачать книгу бесплатно
Кущи ль райские явят блажным,
Рая нет – и пойдем голоситься,
Петь бессмертие дивам лепным.
К ложным звездам свой подняли флаг мы,
Кровь свистит на гусином пере.
Это огнь застывающей магмы
Приближается снова к коре.
«В серебре ангелочки начнут голосить…»
В серебре ангелочки начнут голосить,
Переливно вия голоса,
Неубожным и черные снеги косить,
И норвежские зрети леса.
Ах, сиянны в пенатах отеческих бра,
Там давидовы звезды свились,
Из червленого их запекли серебра
И геройски от них отреклись.
Нет отмщения сим, внове орды торят
Ко порогу святому шляхи,
Паки ль Божии звонницы нощно горят,
Нашей кровью их биты верхи.
«Как ударим в Господний порог…»
Как ударим в Господний порог
Покаянно бескровными лбами —
И позволит вселюбящий Бог
Прогуляться тишком за гробами.
Донести до распятия крест
Не смогли и упали мы, Боже,
Со звездами попутав невест,
Свет очес их во смерти дороже.
Ляжем парно в могильнике лет,
Да заплачут младенцы едва ли,
Проводили не в Божий их свет
И не их мы персты целовали.
Ведь сама залежалась, поди,
Ты под крышкой дощатого гроба,
Виждь, чернеет-горит позади
Окаянная жизни утроба.
Хоть ко смерти меня возревнуй —
Я в миру не дождался любови,
А и красил чело поцелуй
Чрез венец только змейками крови.
На твоей орбите
Как два состава в миг крушенья
Слились холодные тела,
Во мрак земного притяженья
Иглой душа твоя вошла.
Но вот междупланетным светом
Теперь огранна ты навек.
Что ж, и забвеньем, и приветом
Быть может счастлив человек.
Когда и раны не удержат,
И листья вьются над тобой,
Вдруг различает чувства скрежет
Душа за мертвою резьбой.
А листья эти вырезные,
Идут к оцветникам оне,
Грядут дороги всестрастные,
Цветки тлееть начнут в огне.
Дано ль избыть мирские страсти,
Туман вселенский созерцать,
Увы, не в нашей время власти,
Живым в огранниках мерцать.
Почто надеялись на светы
Ярких шкатулок и ларцов,
Смотри теченье злое Леты,
Полны брега ее ловцов.
Одни коней купают красных,
Иных зовет к себе Андрей,
Мгновений истинно прекрасных
Взыскуют парии скорей.
Но темен вечности парадник,
Огней и некому зажечь,
Влачится мимо горький адник,
И нет его, а ядна стечь.
Волхвы невинных обманули,
Где раи светлые искать,
Чертоги вышние минули,
Каких высот еще алкать.
Пылает Божеское лето,
Лиется горний лазурит,
Чрез око царское продето
Шелковье нити и горит.
Мы Углич минули во роке,
Не оглянулись на Азов,
Нашли гармонию в пороке
И чернь подъяли от низов.
Ах, нас еще тризнить и видеть
Устанут въяве ангелы,
Блаженных суе ненавидеть,
О тернях бойных мы светлы.
«Образный только свет нас призовет…»
Образный только свет нас призовет.
И звезды воспылают нелюбовью
К свергателям всебожеских высот,
Их выспреннему всуе богословью.
Веками ложь непросто отличить
От истины высокой, солидарность
Являя обоюдную, учить
Брались толпу мессия и бездарность,
Сказители тождествовали им,
Но черни с властным родом ненавистен
Певец любой, зиждительствам благим,
Чей умысел открыто бескорыстен,
Один дарован временем удел,
Одни судьбой подобраны вериги,
Из царствований множества и дел
Слагаются магические книги.
Не чаяний приветствует народ
Спасительную требу, но коварства
Всеядного гниющий чает плод,
В том прочие мирского государства.
А веры крепость иродам страшна,
Поэтому ль живого страстотерпца
Бытийностью доказана вина,
Векам оставит он лишь пламень сердца.
И нынее, Лукреций, посмотри,
Причастность есть царица доказательств,
Участвовал, тогда не говори
О Бруте и сакральности предательств.
Тем был убит взыскующий Гамлет,
Предательства нашедший и обмана
Мистические связи, тем валет
Снедает дам пикового романа.
Велик изменой черною всегда
Скупой на подаяния властитель,
Величию сопутствует нужда
В свидетельствах и праздный нужен зритель.
Чернь горькая внимает суете,
Скрывающейся ложи и пороку,
Плодя себеподобных в нищете,
К иному не готовая уроку.
Засим отраву красную разлив
По лядвиям чернильниц легковесных,
Выводит время свой императив
Софистики и чаяний словесных.
Они ли стоят червных наших свеч,
За сими вечность патиною тлится,
Мы розовые лилии о плеч
Крушне явим и смысл определится.
Как истинно уродцев обелить,
Одним, скорее, адовым уголем
Разметить можно их и разделить,
Чтоб лучше доустраивался голем.
Бессмертия певец не избежал,
А чашу не восполнил кровотечьем,
Соперстием ее не удержал,
Претлил язык лукавым велеречьем.
Божись теперь, Ирод-золотоуст,
Сверяй труды каратом и отвесом,
Молитвенник бери, елико пуст
Изборник, недочитанный Зевесом.
Неправие свое осознают,
С любовию встречаясь, бесов теми,
Пускай еще летают и пеют,
Хмелятся и юродствуют над всеми.
Почто святые веровали им,
Сердца губили мороком литаний,
Во лжи юдоль, теперь дано другим
