Забивая стрелки

Ахт не колебался, аномалия налицо. Он схватил Рип за капюшон и поволок за собой, равно как и девушку, от которой охотница не отлипала.

– Для начала найдем укромное место, – сказал ифрит, закрывая жертву от посторонних глаз собой.

И вот, трое стояли на пустой улице, за парковкой, прячась под козырьком здания торгового центра. Студентка делилась подробностями жуткого утра.

– …Поиск ответов привел меня на работу, но из-за тревоги я ничего толком не нашла. – Лиза припала к стене рядом со служебным входом. – Меня не заметил только один незрячий и, те, у кого я находилась вне поле зрения. – Она взглянула на Рип со спальной маской на лице, которая, сложа руки, участливо слушала. Затем на Ахта. – И вас. Кто вы?

– Ифрит. Сверхъестественное существо. Видимо, ты интересна только людям.

– О, ну… Как это… ифрит? – Лиза глянула на ван Винкль, которая развела руками с улыбкой. – Ну, я не осуждаю. Всякое бывает.

Ахт застыл с недоуменным видом, пока Рип посмеивалась в сторонке. Она показала студентке жест о’кей и заверила:

– Все пучком. Ты нарвалась на спецов. Я – Рип ван Винкль, а это, – «слепая» указала в противоположную от консьержа сторону, – мой напарник Ахт. Вместе мы находим корень аномалии – такой, как твоя, – и не оставляем, сука, ни камешка на камне, пока не выкорчевываем его.

Лизино лицо озарил робкий проблеск надежды.

– Проникновенно, – прокомментировал консьерж. – Долго репетировали?

– Чистая импровизация, детка.

Смешок. Еще один. Лиза расхохоталась, поражаясь, какие забавные хелперы ей достались. Из покрасневших глаз хлынули слезы – но котловскую студентку никто бы не осудил за слабость, ее день был полон дрянных сюрпризов и кошмара.

Она вдруг осеклась, и ее лицо вытянулось.

– Так вы… та самая Рип ван Винкль? – спросила Лиза. – Котловский Лазарь?

– Я не люблю это пошленькое погоняло, но факт, ага, я – та чувиха, которая перехитрила Смерть.

В бравых речах, отметил про себя Ахт, сквозил надлом. Рип не шибко любила говорить о коме.

Лиза выровняла носки кроссовок по парковочной линии. Закрапал дождь, моментально окрашивая серый асфальт в черный, пятно за пятном. Клиентка протерла глаза рукавом: они стали выглядеть еще более раздраженными.

– Я слышала, что ваши услуги стоят не дешево. Учусь в одной группе с сыном бизнесмена Деяна Варнова. Он мне по секрету сказал, что вы решили проблему за миллион, – девушка заговорщически понизила голос. – У меня нет таких денег.

Рип отвернулась от всех и приспустила маску. Она дважды вздрогнула, когда дождевые капли разбились о ее щеки и покатились к изогнутым в улыбке уголкам губ. Она сказала:

– Знаешь, у меня, оказывается, была младшая сестренка. Она сгорела от какой-то пиздецомы. Так что не ссы, – разрумянившись, ван Винкль поторопилась замять откровение, – у меня все по Фрейду. Тебе не придется платить.

– Спасибо! – Лиза обняла охотницу со спины, но, будто обожглась, отстранилась от неловкости: – Простите. Только не смотрите на меня, пожалуйста. А вы… – студентка обратилась к ифриту, – Ахт, вы не будете против?

Консьерж с улыбкой покачал головой. Он предложил временно укрыть Лизу в доме Рип, пока ведется «следствие». Девушка планировала отказаться, но вспомнила утренние «гляделки» с Киром и согласилась.

– Ну и ладушки, – Рип с азартом потерла ладони друг о друга. – Всем в тачку!

– В салоне только два места, – обломал ее ифрит. – И вы не сможете водить, отвлекаясь на нашу клиентку.

– Ой, я не подумала. – Рип округлила глаза. – Ну, вызови ей такси, а я пойду заведу нашу тачку.

Подобрав пакеты, ван Винкль отправилась на парковку. Ручка одного из них порвалась, и охотнице пришлось остановиться около дорожного знака. Вовсю лил дождь. Она натянула капюшон ветровки, как вдруг ее взгляд упал на сам знак: белая стрелка на синем фоне. Рип отошла, рассматривая частокол таких же знаков, указывающих туда, откуда охотница пришла. На повороте от угла здания велись газовые работы: углубление в земле до коммуникаций было обнесено забором, а знак в треугольнике показывал путь объезда. Диагональная стрелка, обведенная лихорадочными аварийными лампами, указывала четко на ифрита.

Рип мотнула головой, хмыкнув:

– Тебе бы проспаться, подруга.

Она сложила порванный пакет в другой и донесла покупки до «Тойоты». «Супра» приветливо моргнула фарами. Водитель разблокировала багажник, поместила внутри сумки и обошла со стороны водительского места. Дождь не переставал, и, мокрая насквозь, охотница решила включить печку и погреться, пока старомодный ифрит дозванивается до местного таксопарка.

Рип открыла дверцу, но ее захлопнули, возникнув за спиной. Ван Винкль опустила плечи, скуксившись, и подняла взгляд на отражение в окне:

– Ахт, напуг… – ее вопль оборвался в мужской ладони.

Брыкаясь, охотница попыталась привлечь к себе внимание, но лишь выронила ключи от авто – они с брызгом шлепнулись в лужу. Загрохотал гром, молния озарила парковку: в том же отражении ван Винкль увидела лицо нападавшего, скрытое темной маской. Он был в капюшоне, весь в черном, в перчатках без пальцев, но она узналаего.

Охотница воспользовалась свободными руками, ткнула нападавшему в глаза и оттолкнулась от машины. Она повалила злоумышленника на землю, и они принялись возиться в луже. Рип попыталась позвать Ахта на помощь, но напавший заткнул ей рот. Тогда она оставила для ифрита послание – выкинула смартфон и спрятала в кармане беспроводной наушник.

В шею впилось болезнетворное жало. От препарата, который ей вкололи, у Рип поехала картинка зрения. Охотница свалилась в лужу и беспокойно подергивалась, теряя сознание. Злоумышленник ловко скрутил Рип и затерялся с нею среди автомобилей.

сталкер, а вместе вы рэд-флаг-дуэт, – король высокопарно поаплодировал. – Рип ван Винкль и Волк[2]! Какая уморительная ирония!

С левого угла ринга раздалось утробное рычание – в серии прыжков когти заскрежетали по бетону. В правом вместо астеничного зумера помахивал раздвоенным хвостом черно-белый кот, ничуть не уступавший оппоненту в габаритах. Рип ван Винкль подобрала кочергу, лязгнув по полу. По-умному, надо было спрятаться и ждать, когда монстры друг друга сожрут.

Но Рип не считала себя умной.

Ахт бросился первым. Передняя лапа скользнула по полу, взметая искристый столб огня. И если отбросить иные звуки, можно было услышать, как в нутре потрескивает клекот, будто там разгоралось пламенное сердце, питавшее призрачное тело. Оно наполнило конечности силой – ифрит кинулся на Белета и попытался вцепиться в горло.

Даже лишенный способностей король превосходил консьержа по силе. Вращая хвостами, как балансиром, демон ускользал от лобовых атак, подгадывая момент, чтобы неожиданно напасть. Выгнув спину дугой, он поднялся на дыбы, уводя тело от укуса – челюсть ифрита клацнула в нескольких сантиметрах.

Ахт нападал агрессивно, несдержанно. В противовес, Белет выдерживал дистанцию. Выгадав удобную позицию, король ушел вбок, не теряя оси, и просочился под брюхо ифриту. Демон разодрал огненное тело, Ахт взвизгнул, но скулеж моментально превратился в еще более гулкий рык. Несмотря на фиолетовые искры, фонтанирующие из раны как кровь, ифрит со скрежетом заземлился, взрыхлив бетон, и вцепился противнику в хребет.

Белет и тогда выкрутился, ускользнул рваным мазком. Ифрит низко склонился, вывернув плечо, перекладывая вес на задние лапы. Демон отразил движение, и они столкнулись в лобовой атаке. Сцепившись, пытались задеть друг друга когтями и клыками: Белет изворачивался, но Ахт упорно хватал его за шкуру. Ахт дернулся, обрушивая вес на врага. Белет рухнул на спину, но сразу изогнулся кольцом, лапой оттолкнул голову Ахта в сторону и пнул его в брюшину.

Завоняло паленой шерстью. Белет присел, прижав уши и подрагивая хвостом. Ахт, мягко ступая, начал сосредоточенный обход.

И прежде, чем они вновь сцепились, Рип не выдержала и встала между ними:

– Зоопарк закрывается. Все.

Ахт дернулся то с одной стороны, то с другой – но ван Винкль закрывала собой Белета. Ифрит не мог причинить «добыче» вред, поэтому живой щит сработал. Она стояла, как последняя кретинка, с кочергой между двух особо опасных существ, но продолжала гнуть свое:

– Белет, прежде чем откусить мне голову, скажи: зачем ты затеял все это?

Щелчок – и кот вновь принял иллюзорный человеческий облик. Потерев шею от пота, король ответил:

– Показать тебе истинное лицо твоего дружка и милого-доброго «МЬ».

– К чему этот жест доброй воли?

– Ради сохранения мира. Хотя бы на клочке земли. – Встретив непонимание на лице собеседницы, пояснил: – Меня депортировали из Ада. Все, кто встал Люциферу поперек горла, иммигрируют в Котлов. У нас тут… типа нейтральная диаспора. – Белет пожал плечами. – Думаешь, с чего тут такой аншлаг с очагами аномалий?

Рип чувствовала горячее дыхание зверя-ифрита по позвоночнику, но старалась переключиться на разговор. Поигрывая кочергой, она сказала:

– Считаешь, мы с Ахтом каким-то образом нарушили ваш безмятежный распорядок?

– Ты вайбовая. Говноеды из корпорации «МЬ» – нет. Котлов был слепой зоной для скупки душ. Это так-то дела черного рынка – Люц однажды прикрыл лавочку, но, сама понимаешь, всякий запрет – плацдарм для нарушений. – Белет почесал бровь. – Слушай, а как ты вообще установила приложуху и вызвала сюда ифрита? Мы ж вокруг Котлова файрвол возвели.

– Пиратский магазин и випиэн, – приподняла бровь ван Винкль. – Иногда я ворую платные приложухи.

– Фу такой быть. – Белет сложил руки на груди. – Ну, как поступишь? Я могу бесконечно танцевать с твоим крашем, а в конце концов ушатать и тебя…

Рип покусала нижнюю губу, но следующие слова изумили ее:

– Но я обожаю троп, когда двое недругов объединяются перед лицом общего врага. Поэтому я хочу нанять вас изгнать демона, протирающего задницу в директорском кресле корпорации. Вместе размотаем клубок, я задам вектор. Мы сработаемся, я охуенно сбалансированный руководитель.

– Звучит геморно… Я люблю задания попроще и покороче, – надулась Рип. – К тому же, ты пытался меня запечь, как пиццу, с трудом могу представить, как с тобой после такого дружбу водить.

– «МЬ» маяком возвышается над нами, котловскими изгоями. Людей же они принимают за валюту. А ты, – на нее наставили тонкий палец, – борешься с демонами. Одни из них забронировали твою душонку, как гребаный столик в рестике. У тебя есть резон направить свой крест против.

– Ты сказал, что Ахт – их цепной пес, – напомнила охотница.

– Да, и мнения своего не меняю. Идеологически ифриты демонов на дух не переносят, но кого ебет, что там думают рабы. Вы на привязи у них, они – у руководства. – Белет пожал плечами. – У всех свои резоны, я же сказал. Даже у сраных монстров.

– Он сраный монстр, может ты и прав, – ван Винкль стиснула зубы и посмотрела на демона исподлобья, – но он мой сраный монстр. Мой консьерж. Он торчит мне два желания. Хочешь заполучить точку входа в «МЬ» в виде нас – ударим по рукам, я за любой кипиш кроме голодовки. Но… – Рип отбросила кочергу – она громко звякнула о бетон. Повернулась к псу: пламя сходило широкими волнами, успокаивалось. – Тронешь Ахта – и я найду способ врезать тебе пинка под зад, чтобы ты отлетел в Преисподнюю. А уж Люцифер устроит тебе «царский» прием. Забились?

Белет посмотрел на ифрита, затем на Рип и сузил в улыбке глаза. Он подошел с протянутой ладонью и с готовностью пожал охотнице руку:

– Моё шипперское сердечко тает от вашей парочки. Договор.

– Я не поняла двух вещей: первая – я заключила еще одну сделку с дьяволом, да?

– Ноуп, – помотал головой Белет, – ты уже обещана другому, у нас четкие понятия. Второе?

– Что такое «шипперское»? – ван Винкль скрючила лицо, как старик на сходке неформалов, от чего демон покатился со смеху.

Ифрит тем временем обратился коконом пламени. Рип дернулась, но Белет выставил руку, в которую она влетела животом. Он сказал ей осадить коней и не мешать возвращению в антропоморфное тело.

Не солгал. Когда огонь рассеялся, перед Белетом и Рип стоял прежний Ахт. Он держался за рану в боку, которую оставили когти короля, и в недоумении, граничащем с недовольством, смотрел на двоих. Больший гнев, конечно, был направлен против демона:

– Ты похитил ее.

– Я вас нанял, песик, я клиент, а клиент всегда прав. К тому же, я обличил врага. Будьте благодарны, а не как жопошник Люцифер, который обижается на правду.

– Прямо правдоруб, куда деваться, – фыркнул Ахт. Он перевел взгляд на Рип. – Ну а вы, госпожа, осознаете, во что ввязываетесь?

Ван Винкль не сразу услышала, что обращались к ней. Завороженная ничем неприкрытым безупречным телом ифрита, охотница ощутила постыдный прилив, как пубертатный мальчишка, впервые открывший «Плейбой». Сильные руки и ноги, скульптурные рельефы груди с прессом, плавные изгибы шеи, переходящей к мощным плечам… Она будто впервые узрела, как должен выглядеть мужчина.

«Еще эта блядская венка внизу живота, ведущая к…»

– Остынь, Ахт. У нас с твоим работодателем неприятности… – ее взгляд метнулся к его паху и вернулся к глазам. – И большие.

[1]Подвид популярного в Японии стиля уличной моды, отличающийся викторианскими нарядами на современный манер, а также рюшами и готической атрибутикой: крестами, черепами и пр. (примеч. автора)

[2]Отсылка к произведению В. Ирвинга «Рип ван Винкль» – у одноименного главного героя был верный пес по кличке Волк. Вместе с хозяином он отправился в Каатскильские горы, где Рип, напившись из кубка голландцев, играющих в кегли, уснул на двадцать лет, проспав важные политические и социальные изменения в обществеЗвон будильника разбил сон Лизы. Девушка разлепила глаза и промычала, потирая рот от слюны. Студентка зевнула, скинула с себя одеяло и поднялась. Лиза не любила подолгу отлеживать бока – неизбежность подъема вынуждала вставать по первому звонку.

Она развела шторы, позевывая до выступивших слез, и зажмурилась от золотистого осеннего солнца. Лиза заправила за уши рыжее каре и дала себе установку работать лучше, чем вчера.

Расписание пар в Котловском университете позволяло подзаработать без вреда для учебы, поэтому она устроилась в кофейню бариста. Менеджер относилась к Лизе, как к младшей сестре, и адаптация на первом рабочем месте для двадцатилетней студентки проходила как надо.

Сделав утреннюю рутину, Лиза натянула джинсы с флисовой рубашкой и сбежала по лестнице в гостиную. В столовой, подобрав под себя ноги на барном стуле, завтракал ее младший брат.

– Кир, разуваться надо, сколько можно повторять? – побранила ребенка Лиза и распахнула створки кухонного шкафа. Она достала банку кофе и коснулась чайника. Дернувшись, охладила пальцы о мочку. – Горячий!

Студентка заварила себе американо и, помешивая, села за стол. Кир смотрел на нее, будто хотел что-то сказать. Долго и очень внимательно. Лиза почувствовала себя уязвленной.

– У меня что-то на лице? Плохо накрасилась? – девушка потерла щеки. – Ну что такое?

Брат без отрыва смотрел ей в глаза. У Лизы поднялись волосы на руках, кофе не лезло в горло из-за выросшего там кома.

– Э… это какая-то твоя очередная тупая игра? Завязывай уже пялиться! – разгневалась она.

Мальчик смотрел, смотрел, смотрел, но материнский голос привел его в чувство:

– Кирюша, солнышко, помоги мне, пожалуйста!

– Иду, мам!

Позабыв о существовании сестры, Кир побежал на зов. Лиза выдохнула. Она брезгливо посмотрела на кофе и, прикрыв веки, потерла их. Допоздна училась, полночи переписывалась с одногруппницей, всю неделю много работала – уговорив себя поверить, что странности от недосыпа, Лиза оставила недопитый кофе, обулась, накинула куртку и вышла из дома.

Девушка выкатила из гаража велосипед и поехала привычным маршрутом до Котлова. Их поселок городского типа располагался за городской чертой, но она доезжала до автобусной остановки за двадцать минут. В то утро – быстрее обыкновенного, будто Лизу подгонял сам дьявол.

Странное поведение брата занимало все ее мысли. Так, омраченная ими, она прицепила велосипед к забору, проверила замок и, засунув руки в карманы ветровки, добрела до остановки. На лавочке спал бродяга, а вдалеке, облокотившись на тележку, стояла полная старуха. Она жевала беззубые десны и пристально смотрела на Лизу.

Студентка испытала дежавю. Повышенное внимание смущало ее, она отвернулась и облегченно передернула плечами, когда из-за горизонта появился автобус. Он выехал из морока утренней дымки, шурша листвой притормозил и, выпустив воздух, открыл двери. Лиза вбежала в салон и забилась в угол.

Но поездка обернулась кошмаром: все без исключения пассажиры повернулись и смотрели на студентку. От страха у Лизы затряслась челюсть. Она отвернулась к окну и моментально пожалела об этом – ребенок, сидевший на заднем сиденье внедорожника, с которым она пересеклась взглядами, прилип к стеклу и, не мигая, глядел на студентку.

– Не смотрите на меня! – завопила она.

Лиза вцепилась в волосы, взвыв. Она выбежала в проход – десятки взглядов следили за каждым движением. Заплакав, студентка побежала к кабине водителя и обрушилась на прозрачную перегородку с кулаками:

– Остановите, пожалуйста! Прошу, мне надо выйти!

Водитель посмотрел на ненормальную через зеркало заднего вида… и не смог отвести взор.

– Смотрите на дорогу! Черт!

Автобус опасно вильнул. Лиза скатилась по перегородке, пряча лицо между коленей. Слюни и сопли растеклись по джинсе темными пятнами. Она задыхалась от паники и от глаз, что непрерывно наблюдали за ней. Автобус выровнял курс – и на первой остановке объект всеобщего внимания сошел с рейса и исчез в глуши спального района.

➪➪➪

– Спасибо за покупку! Хорошего вам дня!

Под приветливые голоски продавцов-консультантов Рип покинула девятый за день магазин одежды. Ван Винкль вышла на торговую аллею и подтянула на плечо лямку одного из бумажных пакетов.

Субботний торговый центр «Кристалл Котлова» кишел посетителями: молодые родители оставляли детей в игровых комнатах, а сами ходили по магазинам, подростки зависали на фуд-корте, пожилые люди бродили по гипермаркету, подыскивая домашнюю утварь и овощи посочнее.

В центре торгового комплекса шумел фонтан, украшенный бутафорскими осенними листьями и тыквами. Из колонок лилась медитативная мелодия, вплетающаяся в беспрерывный гам.

– Какой же кайф сливать деньги на фуфло, которое я надену пару раз… – прямолинейная охотница поупражнялась с сумками, как со снарядами, и лучезарно улыбнулась консьержу: – Надо бы и тебя приодеть.

Утомленный шоппинг-марафоном, Ахт радости от предложения не разделил:

– Обойдусь.

– Не ломайся, Ахтик, – прощебетала Рип и потянула его за рукав. – Мне западло транжирить общую выручку на одну себя. Деян столько нам отстегнул, что можно полгода не работать!

Ифрит вдохнул шлейф ароматизаторов из магазина бомбочек для ванн, и у него слегка закружилась голова. Ван Винкль змеей подползла к нему и намотала на палец золотую цепочку.

– Мы похожи на самца и самку птицы, только я самец. Что за готика, чернота, бу-э. У тебя ж редкая радужка глаза, как у Элизабет Тейлор, надо цвет подчеркивать, а не затемнять.

Ахт посмотрел влево-вправо и жестом подозвал охотницу. Она подставила ухо, и он прошептал:

– Если игра в стилиста – ваше желание, то я готов к переменам.

– Какой ты меркантильный засранец, – Рип в шутку отпихнула ухмыляющегося ифрита. – Ну и хрен бы с тобой. Ходи в своей «готик-лолите»[1] сколько влезет. Устала, аж аппетит разыгрался… – охотница поискала взглядом кафе и остановилась на одном. – О! Я хочу шоколадный фондан.

– Бесконечный день…

Рип подхватила пакеты и подалась в сторону уютной кофейни с вывеской «Чаек да Кофеек». Нечего делать – Ахт потащился вслед за ней. Ван Винкль расплющила кончик носа о витрину, вокруг рта запотело стекло. Она прищурилась и щелкнула пальцами:

– Это же Гудбой Догги! – вдохновенно прошептала охотница, словно увидела телезвезду. Она ткнула в рекламный плакат с минималистическим изображением акита-ину.

– Смею напомнить, вам полтинник, госпожа, а вы ведете себя как малое дитя. – Ифрита сбило с мысли теплое прикосновение – его обхватили за запястье и потянули в кофейню. От того, как тонкие пальцы, точно у хищной птички, перетянули каналы его вен, случился перебой в сердце, и оно не билось на миг дольше положенного.

– Мне сорок девять, – процедила сквозь зубастую улыбку Рип и подвела ифрита к витрине, переполненной аппетитной выпечкой и пирожными. Они встали в небольшую очередь. – К тому же… – ее взор помутнел, что не ускользнуло от внимания Ахта, – легкая ебанца мне простительна. Я еще неплохо держусь. На больничной койке, как на гребаной ДеЛориан, я переместилась в будущее, где не осталось ни намека на прежний мир. К тому же, у меня амнезия. Мне сказали, что те, кого я знала, мертвы. Получается, меня никто не знает. Я просто начала с нуля, Ахт.

От печальной улыбки в фортификации демона образовалась сквозная дыра. Он с чувством пригладил волосы над ухом и не придумал, что ответить. Ифритов учили не привязываться к жертвам – правило номер один, основа основ, краеугольный камень. Как-то один из новобранцев спросил: «Зачем в таком случае мне оставили сердце и член? Отключить это – как приказать себе ослепнуть».

Стажеру не дали внятного ответа, либо Ахт его не запомнил.

– Хм-м… – Рип навела на ифрита большой палец и зажмурила глаз, как режиссер на кастинге. – Знаешь, я подумала, что стиль у тебя все-таки ничего. Ты неплохо ухаживаешь за волосами. Воск, да? И когда успеваешь?

– Мы не спим по ночам, – напомнил Ахт.

Он задержал взгляд на прорези между пухлых губ охотницы и собрался подбодрить по поводу комы и амнезии, но крашеный в черно-белый бариста лет двадцати в кепке с логотипом кофейни идею обломал, как ветку:

– Добрый день, добро пожаловать в «Чаек да Кофеек»! Что вам приготовить?

Ван Винкль тыкнула в рекламный плакат, на котором персонаж-песик держался за щеки напротив стакана с напитком. Надпись гласила: «Акция от Гудбой Догги!».

– Мне пряный чай латте и… и… – Рип два раза рвано вдохнула и от души чихнула. Она потерла румяный нос, извинившись.

– Я ведь предупреждал, что заболеете, если так оденетесь сегодня, – вставил Ахт.

– Ну не зуди ты, как мамка, – пробормотала Рип. Она обратилась к курчавому неформалу: – Короче, мне вот эту акцию. К ней правда идет брелок с щеночком Догги?

Бариста широко улыбнулся, сверкнув пирсингом-«смайлом», и кивнул. Ван Винкль припала к витрине с десертами в поисках желанного пети гато.

– Хотя бы заем мерзкий пряный чай.

«Так она его даже не пьет?» – демон перестал поражаться непредсказуемости охотницы.

Древесный аромат обрушился на нее вместе с прикосновением к плечу – Ахт наклонился и нарочито терпимо, но сквозь зубы произнес:

– Напротив кафе – магазинчик с безделушками, в котором тот же пес продается в два раза дешевле.

Рип толкнулась спиной в грудь ифрита. Она нашла фондан и сделала пару знаков бариста, который отправился готовить заказ. Охотница повернулась к нависшему Ахту и проскользнула в миллиметрах от вытянувшегося консьержа. Ван Винкль потрепала его за щеку:

– Ничего ты не понимаешь. Просто купить – скучно. А оригинальный экземпляр из Азии – это раритет, ясненько? Их разбирают в первые часы акции! Безумные орды фанатов.

– Безнадежная жертва промоушена, – выдохнул ирифт, почесывая веко.

– Девушка, – протяжно позвал неформал, состроив виноватый «бебифейс», – мне очень жаль, девушка, но Гудбой Догги закончился. – Бариста пошуршал под прилавком и достал несколько фигурок рыжих котов с хищными улыбками. – Остался только его злейший враг Бэд Китти.

– Поверить не могу! – поверженная, Рип растянулась на прилавке. – Я ненавижу кошек, у меня на них вообще аллергия.

Очередь сгущалась и начинала громко бухтеть. Бариста поставил поднос с напитком и десертом, кинул щедрую стопку салфеток и звякнул приборами.

Ифрит дотронулся до ван Винкль:

– Госпожа, берите свой чай и идемте уже. Прекратите устраивать буффонады.

– «Госпожа»? – неформал вильнул бровями, осматривая необычную парочку. – Вы что, ребята, практикуете садо-мазо?

– А ты что, хочешь к нам третьим? – Рип стукнула карточкой о терминал и выдернула поднос. – Бэд Китти! Ушам не верю.

Ахт переглянулся с бариста и пожал плечами, мол, ничего личного, просто ван Винкль подавлена из-за того, что не получила дешевый сувенир и вынуждена давиться нелюбимым напитком в угоду капитализму.

Входная дверь распахнулась. Посетители кофейни мгновенно уставились на вошедшую. Молодая рыжая девушка выглядела так, будто пару дней бродила по лесу: веточки и листья в растрепанных волосах, клетчатая рубашка была лишена одной пуговицы и сдвинута, ботинки замараны. На заплаканном лице – разводы туши.