Рай земной

На следующее утро они оба стояли в очереди на контрольно-пропускной пункт. Людской конвейер был длинным, но двигался быстро. Многочисленный персонал – уборщики, повара, техники, садовники и прочая обслуга из третьего класса – направлялись на работу во второй сектор. Нат работал земледельцем. В его обязанности входил уход за пастбищем для скота. Сначала срезался верхний слой почвы, который мог быть заражён радиоактивными осадками, потом землю кормили лучшими удобрениями, засевали здоровыми семенами, поливали водой супервысокой очистки, выращивая густую, высокую и сочную зелёную траву. Будущие стейки для первого и второго класса жили в лучших условиях, чем люди третьего и четвертого.

Подошла её очередь, она показала защитнику код пропуска на смартфоне. Он поднёс сканер к её запястью, считывая штрихкод ЧГ – чипа гражданина ГССГ. В случае неповиновения защитник мог нажать кнопку на сканере, чип посылал мощный разряд, вызвающий временный паралич бунтаря. Министерство Защиты в новом мире родилось от слияния остатков силовых структур – армии, полиции, частных военных группировок. Надобность в армии отпала, так как у Союза не было внешних врагов, мир наконец-то стал един. Оружие защитников было направлено против собственных граждан. В первые годы становления нового строя ещё было какое-то сопротивление, но любой бунт подавлялся настолько жестоко, что очень быстро почти не осталось людей, способных на борьбу.

В защитники отбирали детей после множества тестов. Не столько на физическую форму, сколько на психоэмоциональную и интеллектуальную составляющие. Склонность к жестокости, неспособность к эмпатии, низкий уровень интеллекта и готовность без размышлений следовать приказам были приоритетными качествами при отборе. Потом подростки занимались физической подготовкой с приёмом стероидов и гормональных стимуляторов, учились владеть всеми видами оружия, боевыми искусствами и мастерством пыток. Перед выпуском они проходили ряд биомодификаций: от пуленепробиваемых пластин под кожей, защищающих жизненно важные органы, до встроенных в роговицу линз с ночным и инфракрасным видением и микрофона в ухе, напрямую передающего приказы начальства.

Нат смотрела на защитника на КПП. Под два метра, весь какой-то квадратный, с нижней челюстью, перевешивающей всё остальное лицо, низким лбом, целиком состоящим из массивных надбровных дуг, из-под которых цепко и жёстко смотрели водянистые глаза с взглядом дохлой рыбы. Рядовые защитники проживали в третьем секторе, но обладали преимуществами по сравнению с остальными гражданами – безлимитное снабжение водой, электричеством и чернилами первой категории для принтеров еды. А также правом на ограниченное медицинское обслуживание и социальной надбавкой в виде баллов. Эти льготы и сканер с кнопкой в руке позволяли им смотреть с чувством собственного превосходства на граждан своего же класса как на низший сорт. Защитники считались элитой третьего класса.

Квадратная глыба в чёрной униформе проверила коды пропусков Натали и Натана и пропустила их к эскалатору подземки.

– Нати, твой поезд от второй платформы через пять минут, а мне в другую сторону. Удачи тебе в первый день, может, вечером пересечёмся тут, а если разминёмся – встретимся позже, расскажешь, как всё прошло.

Они попрощались и разъехались по своим маршрутам. Нат впервые попала во второй сектор и поразилась тому, насколько тут всё отличалось от третьего. Выйдя из подземки, она словно попала в иной мир всего в сорока минутах езды. Здесь всё было другим: запахи, цвета, даже воздух другой – богатый кислородом, чистый от смога и такой прозрачный, что видно было с потрясающей чёткостью очень далеко. Все заводы, загрязняющие окружающую среду, были расположены в третьем секторе, а воздушная наносеть не пропускала частицы смога во второй и первый сектора, даже если ветер дул в их сторону. Этим воздухом хотелось надышаться досыта, полной грудью. Его хотелось жадно пить большими глотками, как ледяную воду в жаркий день. С непривычки даже слегка закружилась голова.

Нат шла мимо парков, с восторгом и удивлением разглядывала зелёные лужайки, причудливо подстриженные кусты и яркие клумбы, впервые увидев живые цветы. Она и представить не могла такой богатой палитры красок, форм и ароматов. Её потрясли грандиозные фонтаны, но не только своей эстетикой – наблюдая, как переливаются на солнце затейливые струи и искрятся брызги, Нат пришла в голову мысль о своём тазике и нормировании воды в третьем секторе. И, вдыхая с наслаждением полной грудью, подумала, что чистый воздух в третьем секторе тоже лимитирован.

А ещё тут не было высоток. Офисные небоскрёбы располагались в Сити – деловом центре, занимающем несколько кварталов. Отдельным районом была Зона Фан – любые развлечения: от шоппинга, роскошных ресторанов и VR-кинотеатров, до закрытых клубов для людей со специфическими пристрастиями. А сейчас Нат находилась в спальном районе элиты второго класса – чиновников высоких рангов из всех комитетов пяти Министерств. Огромные дома, каждый – шедевр архитектуры, стояли на приличном расстоянии друг от друга в окружении ухоженных скверов. Нат шла по улице, усаженной высокими деревьями, сплошь усыпанными синими цветочками, которые беспрестанно опадали, выстилая траву газонов и тротуар мягким синим ковром. Словно крошки неба усыпали землю. Обилие растительности давало густую тень, и тут было не так жарко, как в третьем секторе, где ничего не росло. Там никому бы и в голову не пришло тратить воду на полив растений. И на фонтаны.

Нат дошла до нужного дома, нажала кнопку звонка и поднесла к камере смартфон с кодом пропуска. Ворота бесшумно открылись, и она вошла на территорию особняка. Подъездная дорожка, усыпанная чёрно-белым гравием, по обеим сторонам которой деревья с пышной кроной образуют сплошную зелёную арку над головой. Искусно подстриженные кусты, уютная беседка в окружении белых и алых роз, маленький пруд, заросший разноцветными водяными лилиями, удобные скамейки на берегу. Нат подумала, как прекрасно было бы сидеть вечерами у этого пруда, любоваться цветами и сочинять стихи. Она шла к дому, с восхищением разглядывая всё вокруг, впитывая впечатления, как губка. Помахала садовнику, подстригавшему куст в форме кота. Он помахал в ответ и показал тропинку, по которой можно быстрее дойти до дома, чем по подъездной дорожке.

Нат поднялась на крыльцо и не успела позвонить, как дверь распахнулась. Женщина в форме горничной приветливо улыбнулась.

– Доброе утро, меня зовут Люси, а Вы, должно быть, Натали Грин, я провожу, Вас ждут.

Глава 8

Просторный кабинет со стеклянной стеной, за которой виден задний двор с бассейном. Навстречу из-за стола поднялась красивая женщина лет тридцати в просторном льняном платье, Нат увидела, что та примерно на седьмом месяце беременности и невольно положила ладонь на живот. Жест не укрылся от хозяйки кабинета.

– Здравствуйте, Натали, присаживайтесь. Я – Элизабет, можно просто Лиз. Хотите кофе, чай? Может что-то холодное, сегодня жаркий день – воды со льдом, лимонад, сок?

– Сок, наверное…

– Люси, принеси, пожалуйста, апельсиновый сок для Натали и лимонад с мятой для меня, и побольше льда.

Горничная вышла. Хозяйка вопросительно посмотрела на живот Нат.

– Вы тоже в положении, Натали?

– Да, мадам, – Нат потупилась, нервно теребя ремешок сумки, – но это ничуть не помешает моей работе.

– Никаких «мадам», просто Лиз, и не нервничай, это вредно для малыша, – у неё оказалась на редкость открытая, доброжелательная улыбка. – Какой у тебя срок, Натали?

– Почти четыре месяца. И можно просто Нат, – она улыбнулась в ответ.

– А мне рожать через семь недель. Мальчик, – она погладила выпирающий живот, и Нат опять поразилась её потрясающей улыбке, будто кто-то внутри женщины включал свет.

Апельсиновый сок с колотым льдом оказался натуральным, свежевыжатым. Нат удивилась, насколько это отличалось по вкусу от порошковой химии ядовито-оранжевого цвета, называемой соком в третьем классе. Лиз с улыбкой наблюдала за ней.

– Наверное, я даже немного завидую – ты открываешь для себя новое и прекрасное.

– Это потрясающе вкусно, я и не представляла, что натуральное настолько отличается от суррогата, – не сдержала детского восторга Нат.

– О, ты откроешь для себя массу новых впечатлений, и мне приятно быть твоим проводником в этот мир. Шаг за шагом. А теперь допивай сок, он отличается от суррогата не только по вкусу, в нём куча витаминов, полезно и тебе, и малышу, и пойдём смотреть библиотеку и знакомиться с домом.

Нанимателем Нат оказался муж Лиз – чиновник высокого ранга из Министерства Информации. Сейчас он в офисе и поручил жене встретить её и всё показать. Лиз служила в том же Министерстве, но в связи с беременностью работала из дома.

– Ник будет к вечеру, останешься после смены на ужин, познакомитесь. Он простой и открытый человек, как и я, и все в нашей семье, несмотря на статус. Поднялся в юности из третьего класса и дослужился до очень высокого поста благодаря неординарному уму, а не рейтингу, – в голосе женщины слышалась любовь и нескрываемая гордость за мужа. – Надеюсь, он сможет как-то помочь вытащить и тебя до родов… шансов получить разрешение или выиграть в лотерею очень мало, даже если участвовать в розыгрыше каждый месяц, нельзя полагаться только на везение и слепой случай… а вот и наша библиотека.

Лиз открыла дверь, и они оказались в огромной комнате, все стены которой от пола до потолка, уходящего вверх метров на шесть, были заняты книжными полками. Посреди комнаты тоже были стеллажи с книгами, журналами и пожелтевшими от старости газетами прошлого мира. У Нат округлились глаза, она никогда не видела бумажную прессу на работе, даже в архиве. Любые газеты уничтожались, так как по ним можно было узнать довоенную историю. Она и не предполагала, что придётся работать с запрещёнкой. В ответ на её изумлённо-вопросительный взгляд, Лиз сказала:

– Вечером Ник сам разъяснит по поводу прессы, я пока покажу остальное. В твоём резюме сказано, что ты читаешь и пишешь на трёх языках прошлого.

– Да, русский, английский и немецкий.

– Отлично. Ник скупает все бумажные книги прошлого, которые удаётся найти, даже на незнакомых ему языках, а он владеет английским, испанским и французским, поэтому нам очень пригодятся твои знания. Раньше говорили: «Что написано пером – не вырубить топором», в отличие от пикселей – в цифровом мире одним кликом можно изменить написанное, называя это редактированием, либо и вовсе удалить. Что и сделали с довоенной Сетью, переформатировав в то, что мы имеем сегодня… поэтому он считает очень важным и нужным сохранить книги. Его отец до войны был писателем и верил, что литературу старого мира надо сохранить. И когда начали жечь книги, впал в глубокую депрессию и покончил с собой. Эта библиотека в память о нём.

Она подошла к полкам, провела пальцем по выцветшим, истрёпанным корешкам и продолжила:

– Тут полный бардак, и работа предстоит огромная. Нужно всё это перебрать и расставить по порядку. Во-первых, по языкам – у той стены будут книги на русском, английском и немецком. В этом углу будешь складывать то, что на незнакомых языках. Если попадается книга на языке, который ты можешь распознать, например, испанский или французский, их отдельными стопками сюда, на каждую – наклейку, на которой пишешь язык произведения.

Когда закончишь сортировку по языкам, начнёшь составлять каталог. Надо будет прочесть все книги на тех языках, которыми владеешь, определить жанр, написать краткое содержание. Тут компьютер, если хочешь, можно переставить стол ближе к окну. Клавиатура – двадцать три языка прошлого, включая китайские и японские иероглифы, арабскую вязь и иврит – справа налево. Книги надо будет расставлять по отдельным полкам, на каждую – наклейку с названием жанра – детская литература, детективы, фантастика, исторические романы, поэзия и так далее.

Художественная литература отдельно от учебников, справочников, энциклопедий. Отдельная полка для словарей. В дальнейшем планируем переписать всё в цифру и сохранить на флешках. Начнём с тех книг, которые в самом плохом состоянии, а таких, увы, много. Обращаться с ними надо очень аккуратно и осторожно, некоторые разваливаются прямо в руках, возможно, во многих не хватает страниц, и если тебе хватит писательского таланта и воображения, попробуешь восполнить пробелы, основываясь на прочитанном. Впишешь свою строку в литературу погибшего мира.

Лиз сделала паузу в монологе, отдышалась, обвела руками комнату и ослепительно улыбнулась:

– Как видишь, работы – море, но пусть тебя это не пугает, никуда не торопись, нет никакой нормы и сроков. Читай в своём темпе, качество гораздо важнее количества. Если после пробной недели мы продлим контракт, ты сможешь уволиться из своей библиотеки, тут работы на много месяцев, если не лет. И возможны такие контракты в будущем, мы не единственная семья во втором секторе, ценящая литературу. И есть вариант не только частных контрактов, но и работа на Министерство, Ник разъяснит вечером. Кстати, вдруг ты захочешь выучить ещё какие-нибудь языки – все словари в твоём распоряжении. Возможно, со временем у тебя появятся коллеги, мы ищем людей, умеющих писать и читать на языках прошлого, но это такая редкость среди молодых, а стариков почти не осталось, это умирающее искусство. Нам очень повезло найти тебя.

– Кажется, мне тоже очень повезло найти вас, – улыбнулась в ответ Нат.

– А ещё я хочу, чтоб ты учила мою дочь русскому и немецкому, старый английский она знает. Идём, я вас познакомлю.

– У вас есть дочь?

– Да, а недавно мы решились на второго, – она погладила живот. – А как ты решилась? После введения ограничений на рождаемость в третьем классе это стало смертельным риском…

– Я не решалась, это просто случилось… Мы с Дэном любим друг друга и хотим этого ребёнка больше всего на свете. Я участвую в «Пять из тридцати шести», но пока не везёт… зато повезло с вами. Мне очень нужна эта работа, и я приложу все свои способности, чтобы выполнить её наилучшим образом.

– Взаимное везение – это чудесно. А вот и Крис.

Они вышли на задний двор с живой изгородью из кустов с крупными красными цветами. Рядом с ними стоял мольберт, за ним юная блондинка в мешковатом комбинезоне, испачканном красками, рисовала с натуры цветок гибискуса. У её ног лежала чёрно-белая собака, которая при виде женщин радостно тявкнула и бросилась к ним, виляя хвостом. От неожиданности Нат отступила за спину Лиз, а та засмеялась:

– А это Лайк, не бойся, он самый дружелюбный пёс на свете, ему нравятся абсолютно все, поэтому и назвали так, – она наклонилась, потрепала мохнатые уши. – Протяни ему руку, познакомься. Лайк, это – Нат, она своя.

В третьем классе собаки, как и другие домашние питомцы, запрещены. Во имя разумного распределения ресурсов и во избежание заболеваний. Ветеринарной службы в третьем секторе нет, да и мало кому из его обитателей пришла бы в голову идея делить свой скудный рацион с животным. Немногочисленные стаи бродячих псов были уничтожены ещё при постройке сектора, представлявшего собой широкое кольцо, внешняя и внутренняя стороны которого ограничены сплошным забором с редкими КПП. Ограда исключала попадание собак извне в сектор, животный мир которого состоит из крыс, голубей и охотящихся на них тощих кошек. И некоторых людей, охотящихся на крыс, голубей, кошек или даже других людей. «Спортлото» регулярно устраивало забеги каннибалов: в новом обществе запретили людоедство, но за годы послевоенного выживания многие пристрастились к специфическому меню и приучили к этому своих детей. Пищевые цепочки в биологии третьего класса…

Нат никогда раньше не видела собак. Она нерешительно протянула руку, прохладный мокрый нос ткнулся в ладонь. Опустилась на корточки, пёс тоже сел, энергично подметая хвостом и обнажив в улыбке пасть, полную острых зубов. С некоторой опаской она погладила его по голове, почесала за ухом:

– Привет, Лайк, какой же ты пушистый и милый!

Она и представить не могла, что гладить собаку – это так приятно. Псу тоже было приятно, о чём он и сообщил, лизнув сначала её руку, а потом щёку. И Нат моментально влюбилась. Она тут же решила, что если поднимется во второй класс, первым её приобретением станет собака. С сожалением оторвав пальцы от тёплой, шелковистой шерсти, поднялась и направилась вслед за хозяйкой знакомиться с ученицей.

– Не могу поверить, что у Вас такая взрослая дочь, я думала мы почти ровесницы.

– Чудеса нанокосметики и с генетикой повезло. Мне сорок три, а ей скоро шестнадцать, я была на пару лет старше тебя, когда она родилась, – тонкие пальцы Лиз взъерошили светлые волосы дочери. – Крис, познакомься с Нат, она будет учить тебя русскому и немецкому.

Девочка оторвалась от рисунка и протянула руку с испачканными акварелью пальцами.

– Привет, я Кристина, лучше просто Крис, добро пожаловать, – её улыбка оказалась точно как у матери, искренняя и светлая, будто солнечный зайчик пробежал по лицу.

– Приятно познакомиться. Неужели ты сама это нарисовала? Потрясающе! – Нат изумил не только высокий уровень работы, но и сам факт такого занятия, как живопись.

Цветок на холсте казался почти настоящим, каждая прожилка красных лепестков была тщательно выписана, блики света играли на них, делая рисунок объёмным и живым. Нат восхищённо разглядывала его. Конечно, ИИ мог сгенерировать такое намного лучше и быстрее, но она испытывала благоговейное уважение к сотворённому руками человека.

– Да, моя девочка умница, – светясь от гордости за дочь, сказала Лиз. – Она будет врачом, хирургом, но мы старались, чтобы её интересы и кругозор не ограничивались только медициной. Крис с раннего детства прекрасно рисует, и пусть это бесполезное занятие в нашем мире, ей очень нравится и получается у неё просто великолепно.

– Нат, хотите я нарисую что-нибудь для Вас?

– Что ты, я не могу принять такой подарок. И давай на «ты».

– Ерунда, конечно можешь. Я всегда дарю свои картины, а что с ними ещё делать, не складывать же на чердаке, жалко… И мне будет приятно, что у кого-то в доме висит на стене моя работа. Я нарисую твой портрет или, может, пейзаж? Например, вид на наш пруд с кувшинками. Ты любишь цветы?

– Наверное, люблю. Я только сегодня впервые в жизни увидела их живьём, как и собаку, – улыбнулась Нат.

– Идём дальше, познакомишься с остальными, с Дэвидом ты уже пересекалась, – Лиз помахала рукой садовнику и повела её в дом, в сторону кухни, откуда пахло отличным кофе и ванилью.

– С Люси вы уже знакомы, это её брат, Серж, наш повар, – хозяйка представила невысокого, лысого парня с по-детски пухлыми, розовыми щеками, похожего на игрушечного пупса.

– Привет, Нат, добро пожаловать, надеюсь, сработаетесь, тебе тут непременно понравится. Если захочется чашечку кофе с печеньем, заходи в любое время. Лиз, что готовить на обед – рыбу, птицу или мясо?

– Пожалуй, телятину, гарнир на твоё усмотрение и пару салатов. И обязательно десерт.

– Фруктовый, творожный, ореховый, шоколадный?

– Нат, ты гостья, выбирай десерт, – улыбнулась хозяйка.

– Шоколад, если можно, – смущённо пробормотала Нат, и в этот момент у неё громко заурчало в животе, заставив смутиться ещё больше.

– Ого! Ты хоть завтракала сегодня?

– Ну… кофе.

– Да уж, суррогатный кофе – это не завтрак для беременной женщины. Серж приготовит тебе бутерброд и нормальный кофе. Идём в библиотеку, Люси принесёт.

Они стояли посреди огромной комнаты, Нат несколько растерянно оглядывалась, Лиз накрыла её руку своей.

– Я понимаю, что такой объём работы пугает.

– Нет-нет, я не боюсь книг, – улыбнулась Нат, – просто не представляла, что когда-нибудь увижу их в таком количестве. Если б бабушка увидела такое богатство, она была бы рада за меня, – её глаза наполнились слезами.

– Я читала в личном деле, что бабушка обучила тебя грамоте и языкам. Кажется, она работала чтецом?

– Да, и надеялась, что и я стану чтецом, получу доступ к литературе прошлого до отдела цензуры… Она брала сверхурочные и приносила книги домой, читала мне, потом, когда стала хуже видеть – я читала ей… Бабушка очень расстроилась, когда меня определили в переводчики на эмодзи, она ненавидела их. И если б сейчас видела меня тут, в окружении всех этих книг, она была бы счастлива…

– Иногда мечты сбываются, девочка, и, кстати, на нашей клавиатуре нет эмодзи, – улыбнулась Лиз. – А вот и твой завтрак, спасибо, Люси, оставь тут поднос. Что ж, Нат, мне тоже пора вернуться в кабинет, работа ждёт. А ты перекуси и в добрый час, – она обвела комнату рукой. – Всё это в твоём распоряжении, увидимся за обедом.

Глава 9

Оставшись одна, Нат несколько минут стояла, оглядывая своё рабочее место – уходящие ввысь стены с сотнями старых, бумажных книг на разных языках, огромное окно с видом на цветущий пруд и вспомнила свою ячейку в улье библиотеки, душную каморку – пять шагов в длину, четыре в ширину… и эмодзи. Она сделала глубокий вдох и почувствовала аромат кофе. Сначала перекус. Сняла салфетку с подноса, кроме чашки кофе там был маленький кувшинчик со сливками, румяная булочка и большое жёлтое яблоко. Она обмакнула кончик пальца в сливки, понюхала, осторожно лизнула, прислушиваясь к ощущениям, и вылила весь кувшинчик в кофе. Разломила пополам булочку, она оказалась мягкой и тёплой с вкусным расплавленным сыром и зеленью внутри, а яблоко – сладким и сочным. Настоящая еда, настоящие книги, настоящая работа. Она откусывала по маленькому кусочку, запивала отличным кофе и обдумывала стратегию. Книги были сложены в высокие стопки на полу, в беспорядке свалены на полках в дикой смеси языков и жанров.

Пробежавшись взглядом по корешкам, глаз тут же выцепил словари. С них она и решила начать, собирая все на отдельную полку. Параллельно откладывала книги на знакомых языках в три стопки – русский, немецкий, английский. Работа настолько увлекла, что Нат не почувствовала, как пролетели несколько часов. Люси позвала обедать. Днём, когда Ник был на работе, Лиз и Крис обедали вместе с персоналом на просторной кухне. За столом все весело болтали на равных, не чувствовалось никакой разницы в статусах хозяйки и обслуги. Нат, с аппетитом уплетая изумительную еду, рассказала о проделанной работе и попросила пару рулонов клейкой ленты.

– Некоторые книги разваливаются прямо в руках, пока мы доберёмся до переписывания, надо бы их немного подлечить.

– Мне очень нравится твой энтузиазм, – улыбнулась Лиз. – Подумай, что ещё тебе может понадобиться и составь список, обсудим за ужином с Ником.

На десерт Серж подал нежнейший, воздушный мусс. Шоколадный, как и заказывала Нат. И вновь она поразилась тому, насколько этот шоколад отличался по вкусу от батончиков в донорском пункте ЧЧ и окаменелого какао тётки Клары.

Остаток рабочего дня пролетел так же незаметно. Нат была настолько увлечена делом, что не чувствовала ни времени, ни усталости, в отличие от смен в библиотеке. Сейчас она на собственном опыте осознала слова отца Дэна и Натана о том, что счастлив человек, занимающийся интересным ему делом. А вечером она познакомилась с хозяином. Под пятьдесят, сумными, внимательными глазами и приветливой улыбкой. Нат решила, что улыбка – это у них семейное. Он оказался таким же простым и приятным человеком, как Лиз. Нат, не смущаясь, с набитым ртом рассказывала о проделанной работе, о своих идеях.

– Я уже отложила словари и учебники, по которым мы сможем заниматься с Крис, надо будет определиться со временем уроков. Ещё, разбирая словари, я поняла, что многие языки похожи, например чешский и польский похожи на русский, и я уверена, что немного поработав со словарём, смогла бы попробовать читать книги и на этих языках, – она воодушевлённо размахивала вилкой с нанизанной на неё маленькой помидоркой. – А ещё мне нужна лестница – добираться до верхних полок.

– Лестница будет, но ты по ней лазать и не думай, – Лиз обернулась к мужу: – Нат тоже в положении, не стоит ей скакать вверх-вниз.

– Разумеется, я попрошу Дэвида, он снимет всё с верхних полок, и вообще, за любой физической помощью обращайся к нему. И тяжёлые стопки книг сама не поднимай. После ужина я довезу тебя до подземки, по дороге поговорим об остальном. Перед тем как сядешь в машину, выключи смартфон и положи его в багажник. Ну, за удачное сотрудничество, рад знакомству, Нат! – он поднял бокал с вином.

Позже, когда они ехали по чистым и ярко освещённым улицам второго сектора, Ник сказал:

– Я буду говорить, а ты внимательно слушать. Понимаю, что у тебя есть вопросы по поводу некоторой литературы и особенно прессы. Многое из того, что запрещено третьему классу – позволено первому. И для некоторых лиц во втором, имеющих особый доступ от Министерства Информации. Но всё равно мы будем благодарны, если ты не будешь особо распространяться об этом. В ежедневных обязательных постах в Сети не должно быть никаких подробностей о том, чем ты занимаешься на работе.