Зло обязано быть великолепным

* * *

Я очнулась от холода и ощущения чего-то мокрого на своём животе. Открыла глаза и поняла, что лежу на кровати Мора в одних лишь трусах. Рядом стояло ведро с водой, а по коже осторожно вели холодной тряпкой. Поёжилась и перевела взгляд на сидящего возле меня героя. Тот был без доспехов, в одной лишь рубахе да штанах. Завораживающее уродство и сила, которая исходила от его тела, на миг ввели меня в ступор. После пришло стеснение, ведь сам герой смывал с моего почти что голого тела кровь.

– Почему ты не сказал, что так сильно ранен? – Люциус поднял на меня взгляд.

Я вновь осмотрела едва поцарапанную кожу.

– Да вроде несильно.

– Не шути, дурак, – покачал головой мужчина. – Ещё немного – и ты мог умереть от потери крови. А я думал, что ты по старой памяти в чужой крови умылся.

– Не без чужой, – пожала плечами я, садясь.

– Повернись ко мне спиной, я ещё не проверил её, – скомандовал мужчина, и я без лишних мыслей послушалась.

Смущение от собственного вида сменилось тёплым ощущением нужности и чужой заботы. Нежность чужих прикосновений к моей спине. Обо мне позаботились, исцелили, не бросили на холоде и положили на эту кровать, а не на какую-то другую.

– Я бы и сам мог отмыть спину… – начала было я, но мужчина цокнул языком и сказал:

– Сиди смирно. Я пропустил гематому на позвоночнике.

Вздох облегчения вырвался сам собой, а на лице на миг появилась робкая улыбка. Я стёрла её, собралась с мыслями и спросила:

– Почему мы в вашем шатре?

– Сюда сподручнее, Ольгерт. Да и это уже не только мой, а наш шатёр, ты же помнишь уговор. Расскажи лучше, как ты выжил? Где был?

– Неглубоко в лесу. Первое время у меня был лишь нож, а когда появился меч, я уже не особо мог лезть в гущу боя.

– Понимаю. Мудрое решение: в лагере царил хаос. Видимо, мне стоило тренировать людей как солдат, тогда и потерь было бы меньше.

«Это и правда так. Если бы он изначально воспринял их как войско… Но кто знал, что всё так обернётся? Я тоже думала, что все напасти произойдут уже в непосредственной близости от стены… что люди, живущие здесь и прибывшие раньше нас, истребили почти всю живность по эту сторону стен, но…»

– Можно начать обучение с завтрашнего дня. Лучше так, чем потерять и их, – сказала я.

– Ты прав. – Мягкая сила полилась через его ладонь прямо мне в спину, и ноющая боль отступила, не оставляя за собой ничего. – Присоединишься к тренировкам в качестве тренера или ученика?

– Я?!

Я растерялась.

«С одной стороны, было бы безопаснее стать тренером, а с другой – чему я могу научить людей, которые меня просто-напросто ненавидят?»

– Ты сражался с ними один и выжил. Я же потерял стольких бойцов… Решено. Будем действовать вместе.

Глава 23

Подавленные люди молча слушали тяжёлую речь Мора перед братской могилой. Душераздирающие картины одна за другой всплывали перед глазами: молодой парень, потерявший друга, рыдал под елью; кучер стонал от боли – ему ампутировали ногу; какой-то аристократ кричал, что не согласен продолжать путь.

Там, где моя помощь была не нужна, я старалась не мелькать перед глазами. Но и без этого по лагерю уже к вечеру расползлись слухи, мол, это Ольгерт виноват в том, что на нас напали.

«И тогда, в случае с лошадьми, была виновата и после, с бандитами, а сейчас тем более!»

Одно радовало: никто не трогал, люди лишь смотрели или кричали. Боялись, скорее всего, ведь сейчас они беззащитны. Особенно передо мной, их недавним кошмаром.

Но им повезло: я уже стала безнадёжно глуха, нема и безразлична к этим людям. Даже их смерти не вызывали у меня каких-то чувств, я лишь размышляла о том, как и чему обучать этот сброд. Максимум, что я могла дать им, – это разминку из уроков по физкультуре и основы, как тягать железо в зале. В голове Ольгерта полезного было тоже не много: знания об охоте, о пытках и оружии, но это та информация, которой наверняка владеет большинство.

* * *

Ночью Люциус поставил меня в патруль на несколько часов. Рядом со мной стоял его помощник, который до этого то и дело мельтешил перед глазами и бегал по лагерю с указаниями. Обычный такой невзрачный русый парень. Он стоял, пустым взглядом поглядывал на лес и совсем не обращал на меня внимания.

– Может, хватит? – раздраженно спросил мой коллега по охране лагеря.

– Что? – Я с непониманием уставилась на мужчину.

– Ты уже полчаса смотришь на меня, а должен на лес. Прекращай. – Мой собеседник поморщился.

Я промолчала, перевела взгляд на берёзы, но вскоре вновь вернулась к разглядыванию собеседника. Пыталась понять, есть ли у меня желание, чтобы он ушёл, или, может быть, мне хочется, чтобы его загрыз какой-то монстр. Страшная пустота внутри мне не нравилась. И то, как я всё глубже опускаюсь на какое-то жуткое дно, стремительно меняясь, тоже.

– Да что?! Что тебе надо? – вновь не выдержал мой коллега-часовой.

Я моргнула, возвращаясь в реальность.

– Хотел узнать, почему вы не отказались стоять рядом со мной? – спросила я.

Было забавно раздражать одним своим взглядом.

– Ты серьёзно? – вскинулся собеседник. Я едва сдержала улыбку. – Потому что я единственный в этом чёртовом лагере, кто не вонзит в тебя меч во время караула. И то я уже очень сильно сомневаюсь в этом. Такой ответ тебя устроит?

Его глаза сверкали раздражением, но мой интерес не был удовлетворён, поэтому я снова задала вопрос:

– Почему?

Парень лишь отвернулся и перестал обращать на меня внимание. Я расстроенно вздохнула.

Когда пришло время смены, вместо прощания он бросил мне напоследок:

– Ну и доёбчивый же ты козёл.

* * *

Люциус расхохотался, стоило мне поделиться словами его помощника. Я надулась и скрестила руки на груди. Стерев слезинки, герой пояснил:

– Да вроде он очень даже прав. Больно ты любопытный и неуёмный. Но я рад, что он тебя не боится, как остальные, и вреда тебе не причинит.

– Но почему?

– Ольгерт, даже у меня терпения не хватит всё тебе разжёвывать. Если Кас захочет, сам тебе объяснит. Может, вы даже подружитесь. Хотя о чём это я.

Люциус раскладывал бумаги на стол и параллельно перебирал их.

«Значит, его зовут Кас?»

– Я выяснил, что как таковыми тренировками на стене не занимаются, так что по прибытии число голов, за которое нам отвечать, будет больше.

С губ чуть не сорвалось: «Нам?!» – но я сдержала порыв.

– А ты быстро учишься. Заниматься будем вместе со всеми, подавая пример. Я составил план. Если хочешь, можешь его оспорить.

Мор протянул мне бумагу. Я приняла её и опустилась за стол, вчитываясь.

Мне не понравилась его идея тренировать всех скопом до изнеможения, поэтому я предложила альтернативу – разделить людей на две группы, согласно их навыкам. Некоторое время мы спорили, но после очередного моего аргумента Мор сощурился, потёр ладони, а после поднялся, протянул мне руку и сказал:

– Согласен, но с одним условием: если после твоих стараний слабаки не покажут хороших результатов… я больше не буду держать тебя под своим крылом.

Я побледнела, а герой расплылся в улыбке и добавил:

– Иначе не интересно: ты ничего не теряешь, а они рискуют своими жизнями. Ты наверняка переживёшь и не такое, а они – нет. Так что не обижайся.

До рассвета я судорожно расписывала план действий, а после уснула за столом, так ничего конкретно и не решив.

Мне снился дядя, с ремнём гоняющий маленькую меня по квартире. А я всё плакала, то и дело получая жгучие удары, и никак не могла убежать.

Хлопок по плечу разбудил меня ближе к обеду. Я подскочила, задыхаясь, и дёрнула головой. Надо мной нависал герой в своей помятой броне.

– Пошли, я всех собрал, проведём твой тест, – сказал он.

Спина затекла, а голова трещала с самого пробуждения. Хотелось послать героя куда подальше, но это означало бы окончание нашего договора. Поднялась, на ходу завязала волосы в хвост, взяла записи и вытащила из вороха своих вещей книжку с монстрами. Закончив, побежала вслед удаляющемуся герою.

На поляне стояли почти все лагерные, включая повара и оставшихся двух кучеров. Герой встал перед ними, убрав руки за спину и выпятив грудь. Все затихли.

– Дорогие друзья! Я очень рад, что вы пришли. Вчерашний день дал нам много пищи для размышлений; он показал нам, насколько мы слабы перед стихийной опасностью и как не готовы ей противостоять. К сражению с мечом в руке готовы оказались далеко не все, поэтому теперь нам всем придётся стать сильнее. Я позвал вас сюда, чтобы оценить вашу силу и натренировать ваше тело, дабы вы стали достаточно сильны и в следующий раз выстояли. Ведь любая потеря для нас трагична и каждая жизнь ценна. Если вы хотите отказаться от такого шанса – отказывайтесь сейчас. Но в случае сильного ранения или смерти знайте, что это был именно ваш выбор.

Никто не шелохнулся. Было слышно, что некоторые шепчутся друг с другом, но и они быстро замолкли.

– Я бесконечно рад, что вы выбрали остаться. В нашем тесте будут выявляться лучшие и худшие. В зависимости от ваших показателей вы попадёте или ко мне, или к Ольгерту.

Вот теперь недовольный гул прошёлся по рядам, но Люциус поднял вверх руку, призывая всех замолчать.

– Пусть это будет вашей мотивацией стать лучшими и тренироваться со мной. А тем, кто недостаточно силён, я обещаю, что тренировки Ольгерта будут мной контролироваться и в случае, если он не справится, Ольгерт будет строго наказан.

Послышался тихий смех и шёпот.

«Они будут делать всё, чтобы мне не жилось хорошо. А мне остаётся сделать так, чтобы и им, в свою очередь, не было весело».

– Я обещаю вложить свою душу в эти тренировки и не потерплю, если кто-то из доверенных мне людей будет безалаберно к ним относиться. Вы должны понимать, что на кону не только моя жизнь, но и ваши. Рассчитываю на понимание, – мой голос прогремел, подавляя весельчаков. Злая улыбка сама собой украсила моё лицо.

* * *

Тестирование возможностей наших подопечных заняло много времени, в конце у меня даже разболелась голова. Вот что выяснилось по итогу: всего десять человек может сражаться на мечах; есть парочка хилых магов; человек пять хорошо стреляют из лука; в монстрах не разбирается никто.

Люциус опустился на лавочку перед костром и погрузился в размышления. Я упала рядом. Спустя несколько минут Мор произнёс:

– Я дам тебе шестерых. Остальным зачитаем несколько лекций о монстрах и выживании на тех землях, таким образом обезопасив им будущее.

– Почему только шестерых? – спросила я. В моём личном списке уже насчитывалось около двадцати голов.

– Остальные выдержат мои тренировки. Признаюсь, не знал, что ты хорош в организации подобных мероприятий.

– Нам правда нужно будет идти за стену? – решив не спорить, перевела тему я.

– Да, хотя, видит бог, я этого не желаю.

Мы помолчали. Безжизненная тишина местных земель стала почти оглушающей, а я всё думала о том, что самое опасное только начинается.

* * *

Когда информация о результатах была записана, Люциус удалился, чтобы всё подсчитать. Вернувшись, всучил мне бумаги с данными, а сам достал новую, на которой был список от лучших к худшим. Я хотела посмотреть, кто же достался мне, но Мор лишь рассмеялся, беззлобно шлёпнул меня по лбу листком и так и не дал заглянуть в список.

Через пару минут герой вновь пригласил народ – огласить результаты. Уставшие люди падали у костра или вставали поближе к нам, чтобы лучше слышать и видеть происходящее. Кто-то всё ещё вытирал пот, другие делали ставки, кому же выпадет честь слушаться раба. До моих ушей долетали и хвастовство, и терзания.

Люциус Мор откашлялся, вышел вперёд и, убрав руки за спину, начал свою речь:

– Я благодарен вам за то, что вы согласились на наш тест и благополучно его прошли. Результаты оказались выше моих ожиданий. Я надеюсь, вы и дальше будете меня приятно удивлять. Для начала хочу выделить лучших из вас – пример и гордость для всех остальных. Тех, кто будет помогать мне с проведением тренировок. Тех, за кого я теперь буду меньше всего переживать и кому доверю свой тыл. Пожалуйста, когда услышите своё имя, выйдите вперёд. Пусть все запомнят ваше лицо, ведь вы – лучшие здесь.

Люди приободрились. Каждый, казалось, желал, чтобы герой выделил и похвалил именно его.

«Хотели бы они удостоиться такой чести, если бы Люциус снял свой блестящий шлем?»

Я хмыкнула и начала лениво перебирать листы с цифрами: было желание попробовать угадать, кто же попадёт к нашему рыцарю, а кого увижу уже я сама.

Мор называл имена, и к нему по одному подходили самые крепкие из всех мужчин. Я сверилась с бумагами и согласно кивнула: у вышедших были незначительные проблемы лишь в теории. Гордые и самодовольные ребята с первых секунд начали смотреть на других свысока. Возможно, это потому, что каждый из них был хоть и мелким, но аристократом. В отличие от простолюдинов, для таких открыто больше дверей, им нанимают учителей, взращивают чувство собственной важности… а потом посылают на границу умирать вместе с чернью. Никогда не пойму, как они пришли к этому решению.

Следом Люциус называл людей по убыванию, согласно их навыкам. Параллельно отдавал их под ответственность лучших из лучших. Таким образом образовывались кучки со своими лидерами. Людей в общей толпе становилось всё меньше, а те, кто всё ещё не был назван, явно переживали за свою судьбу и с огромным облегчением выдыхали, стоило герою их позвать.

Время тянулось. Мне было ужасно любопытно узнать, с кем же я буду делить свой досуг и кто больше всего меня возненавидит. И вот осталось семь человек: два очень уставших кучера, измученный повар, тощий юноша, злой аристократ, бородатый мужичок и очень бледный Кас – мой напарник по дежурству. Я смотрела на последнего с таким же непониманием, с каким он вглядывался в фигуру Люциуса.

«Да, показатели парня не назвать хорошими… – Я заглянула в бумаги и нахмурилась: они правда не были хорошими. – Но и ужасными тоже! А значит, кого-кого, а его герой уж точно заберёт под своё крыло, как сделал это раньше, записав в свои помощники».

Наконец прозвучало последнее имя, и один из кучеров радостно пошёл к остальным, на прощание помахав нам рукой, едва не прыгая от радости.

Оставшиеся, словно по команде, повернули головы на меня. Немая пауза была недолгой, но очень выразительной. Мужичок сплюнул, кучер ругнулся, повар измученно вздохнул, а тощий малец начал что-то быстро-быстро бормотать себе под нос.

Слабейший аристократ вышел вперёд и сказал:

– Я отказываюсь в этом участвовать! Да я лучше умру, чем буду учиться у такого, как он!

У него был тонкий и очень писклявый голос, не самая складная фигура и злые глаза, не сулящие хорошей жизни никому из присутствующих.

– Что ж, я могу это принять, – ответил Мор. – Добившись высоких результатов, каждый может вновь попробовать пробиться в сильную группу, тогда слабейший из моих людей займёт освободившееся место в подчинении Ольгерта. В качестве исключения конкретно вы можете тренироваться самостоятельно и позже попробовать попасть в эти ряды, не прибегая к помощи Ольгерта. Можно считать это особым случаем, потому что вторую такую возможность я дать не смогу.

Думаю, те, кто остался под моим началом, хотели плюнуть и совсем не заниматься, но последние слова Мора их остановили. А члены сильной группы поумерили свой пыл, стоило им услышать, что их могут отправить ко мне. Освободившийся от проблем аристократ благодарно покивал и смылся. Следом Мор разогнал и своих людей, попросив лучших ненадолго зайти в его шатёр.

Глава 24

Мои великомученики хотели было под шумок уйти, но я их одёрнула, сказав:

– Не расходитесь, сначала выслушайте, это недолго. Завтра за час до завтрака встречаемся у шатра Люциуса Мора. Запомнили?

– Нет, так не пойдёт, милок! Мне ещё на всех готовить! – повар покрутил головой и погрозил мне пухлым пальцем.

– За час? Да ты издеваешься, чёрт! – Мужичок изогнул бровь и скрестил руки на груди.

Кучер почесал голову и тоже добавил:

– Мне с пацаном конями заниматься, никак не могу за час прийти. Да и желания нет. Тот аристократишка прав: лучше умереть, чем иметь дело с рабом.

Кас молчал. Он выглядел так, будто сильнее всех хотел избавиться от моего общества и уйти.

– Хорошо, значит, за два. Как солнце покажется, приходите к шатру. Кого не увижу – лично приду и заставлю лазить по деревьям до обеда, а после бегом догонять тех, кто уехал дальше. Можете расходиться.

Я развернулась и хотела было уйти первой, но вдруг резко повалилась на землю. В голове зазвенело от боли после оглушающего удара; заложило ухо, а из носа брызнула кровь. Морщась, поднялась, обернулась и увидела возмущённого мужичка, сжимающего кулаки.

«Тяжёлый у него удар…»

– Ты, пёс, место своё забыл.

Он сплюнул и хотел ударить снова, но я уклонилась, дёрнув обидчика за руку вперёд, придавая скорости. Тот с шумом повалился на землю, но очень удачно перекатился и подскочил. Его глаза сияли злобой, а мне хотелось преподать идиоту урок, но поймёт ли он меня правильно – я и предположить не могла.

Небрежно стёрла кровь с лица, доверилась своему телу и обрадовалась, что была сильна, быстра и могла делать то, на что в прошлом теле не была способна. Жаль только, что одно ухо ноет и пол лица онемело от боли. А ещё жаль, что, как средний сын, Ольгерт не получил больше знаний и умений. Но одно то, что он мог убивать, спасало и от хищников, и, видимо, от людей.

Новый удар пролетел мимо: я едва успела отскочить, не давая кулаку врезаться в мой живот. Ударила в ответ, но мой соперник блокировал кулак руками, а после попробовал схватить уже меня. Нужно было как можно быстрее закончить эту бессмысленную драку, поэтому я не нашла ничего более умного, чем просто повалить драчуна. Чтобы осуществить этот план я пропустила тяжёлый удар в грудь, лягнула ногой оппонента ниже колена – и тот вновь оказался на земле.

– На этом закончим эту нелепую драку. – Я обернулась на бездействующих свидетелей конфликта, застывших на своих местах. Отметила, что Каса уже нет, а мальчишка бледен, словно мел. – Завтра, за два часа до завтрака. Не опаздывайте.

Грудь и голова ужасно болели. Ещё ныла нога, с помощью которой я повалила самого буйного из своей шайки, но всю дорогу до шатра я не показала ни на миг, как мне больно. Когда хотела зайти внутрь, пересеклась с напыщенной аристократией, покидающей шатёр Мора. Они сверили меня брезгливым взглядом и, заметив мой помятый вид, начали смеяться, травя шутки о том, что меня избили собственные подчинённые. Я проигнорировала этих гиен и наконец зашла внутрь шатра. Герой перебирал документы, весело насвистывая популярную в этом мире песенку. Заметив меня, замер, а после спросил:

– Кто?

– Кто сделал, тот уже наказан.

Герой стянул с себя шлем и кивнул, чтобы я помогла ему с бронёй.

– Значит, из твоих? Не ожидал, что они так быстро вырвутся из-под контроля. Надеюсь, твоё наказание не было слишком болезненным: я не смогу прикрывать бессмысленное избиение. Тем более если его осуществляет раб.

Я ловко отцепила наплечники и сняла с него воротник. Нагрудник тот снял сам и начал разминать шею.

– Тогда зачем вы вообще решили меня использовать? – спросила я, пока относила части доспеха к изголовью кровати.

– Конечно же это ради их успехов, духа конкуренции и мотивации. Но не буду тебе врать, в душе мне дико любопытно, каким образом ты справишься с этим. Выбранные для тебя люди всё равно не полезут в самую гущу боя, в отличие от тех, кого выделил я. Они слабы, так что навредить тебе не смогут, и их достаточно мало, чтобы тебе было по силам организовать их.

Я кивнула.

«Всё ради веселья, ясно».

– Завтра мы прибудем к стене? – спросила я, садясь на стул напротив героя. Предыдущая тема разговора была исчерпана.

– Нет, ранее мне пришло письмо с приказом ждать здесь, иначе уже сегодня мы были бы в безопасных стенах крепости. А сейчас я получил ещё одно. – Люциус вытащил один из листков и вновь пробежался по нему глазами. – Неподалёку отсюда есть деревня. Нам нужно будет завтра до неё доехать и помочь местным жителям с защитой поселения от монстров. Преимущественно на них напали знакомые нам рогатые волки, но там были и другие твари, которых нужно истребить. Также необходимо помочь укрепить ограждающие стены… И только потом мы сможем двинуться на границу.

– Но почему именно мы? – спросила я.

– Потому что мы ближе всех. И времени у нас в обрез, так что завтра не загоняй своих людей: им ещё пригодятся силы.

Люциус поманил меня к себе и, когда я склонилась к нему поближе, притянул за шею к себе. Я сдавленно охнула, хотела попытаться вырваться из его хватки, но тотчас почувствовала исцеляющую магию, ползущую по коже.

– Так намного лучше. Синяк на пол лица тебе совершенно не шёл. – Герой мило улыбнулся, насколько это вообще было возможно, и наконец отпустил меня.

Я откинулась на спинку стула и посматривала на Люциуса, который вовсю зевал. Усталость накатила и на меня, но я осталась за столом: решила перед сном перечитать драгоценную книгу с описанием монстров.

– С завтрашнего дня за завтраком ты читаешь и рассказываешь о монстрах, за ужином вместе будем говорить про выживание. Еду нам будут приносить после всех, есть будем в шатре, как сейчас, – будто прочитав мои мысли, поведал герой.

– Сейчас? – переспросила я, а следом услышала из-за полога шатра неуверенное:

– Можно?

– Заходи, – ответил Мор.

И к нам вошёл Кас, удерживая в руках деревянный поднос с тарелками и кружками. Поставив его на край стола, парень спешно собрал документы в стопочку и стал раскладывать перед нами полноценный ужин. На меня Кас старался не смотреть, двигался он быстро – явно пытался поскорее отсюда уйти. Попрощавшись с Люциусом, Кас наконец кинул на меня холодный взгляд и удалился. До этого момента казалось, что парень меня боится, а он, похоже, лишь ненавидел.

Герой улыбнулся, взял в руку вилку и начал есть. Я пробормотала: «Приятного аппетита» – и присоединилась к нему. Мясной омлет с овощами был нежным и горячим, хотя и чувствовалось, что его готовили на скорую руку. Компот из яблок и толстый ломоть хлеба, покрытый вяленым мясом, заменяли привычные бутерброды с соком, а компания героя добавляла ужину особый шарм. И я совершенно не понимала, почему сижу с ним за одним столом, почему он меня лечит, кормит, держит так близко к себе, оберегает и заботится, шутит, проводит вместе время и при всём этом совершенно точно – я поняла это лишь сейчас – ненавидит.

Ненавидеть и притворяться, что это не так, было для меня обыденностью в той далёкой жизни. Я ненавидела многих, но при этом старалась изо всех сил быть хорошей. Хотела, чтобы меня приняли, хотела, чтобы поменяли своё мнение, исправились… Редко, но это работало. Бывало, люди, которых я терпеть не могла, становились лучше. И тогда притворяться становилось чуть легче. А ведь я до сих пор помню ту боль и обиду…

«Люциус Мор, видимо, похож на меня. Я поняла это лишь потому, что в нём стал прослеживаться скрытый до этого садизм. Он толкнул меня обучать людей из любопытства, как кидают лягушку в кипяток, желая узнать, что произойдёт. Мор заверял меня, что всё в прошлом, но после первое время отказывался брать письмо от моего брата. Потащил меня пытать человека тоже по собственному желанию. А теперь мне кажется, что в деле с лошадьми Люциус тоже участвовал. Конечно, это может быть совсем уж теория из теорий… но вдруг тогда ему хотелось посмотреть, каким образом я буду пытаться очищать своё и без того запятнанное имя? Он держит меня рядом, но, видимо, как врага, которого нужно держать ближе, чем друзей. И Кас… Я почти уверена, что его Мор поставил ко мне неслучайно. Парень – наблюдатель за лягушкой, которая тщетно пытается выпрыгнуть из кастрюли. И он, в отличие от героя, свои чувства по отношению к лягушке не скрывает и скрывать не будет. За это я его, наверное, уважаю намного больше, чем себя и Мора вместе взятых…»

* * *

Утром, что закономерно, у шатра героя стояли не все. Но я думала, что никто и вовсе не дойдёт, поэтому была приятно удивлена, когда увидела знакомые лица. Меня ожидал мальчишка и злой Кас. Подросток переминался с ноги на ногу и то и дело сжимал тощие оголённые плечи: утро было холодным. Помощник Мора скрестил руки на груди и недовольно рассматривал облака.

– Доброе утро, – привлекая к себе внимание, поздоровалась я. Мальчишка вздрогнул и протараторил приветствие, а Кас лишь сдержанно кивнул. – Остальные не придут? – без особой надежды спросила я Каса, но мне ответил подросток.

– Дядюшка-кучер спит. Сказал… – мальчик запнулся. – Сказал передать, что его мучает невыносимая боль и он не сможет прийти. Вот.

– А остальные? – Я вскинула бровь.

Ощутила себя на миг преподавателем, которому вешают лапшу на уши нерадивые студенты. Это было даже немного забавно.