Дом злых ведьм с холма. Том II

Пока все собирались в доме, в комнате, которая была ближе всех кладбищу, я решил бесцельно побродить меж могил скорее от скуки, нежели от любопытства. Мои кузины предпочли остаться среди гостей, а я разглядывал умерших родственников ужасающих и жестоких Беднамов, которые, стало быть, были такие же ужасающие и жестокие. Клан убийц – называли их за спиной, ведь им даже не нужны были враги, каждый мечтал кого-нибудь убить и внутри семьи. Здесь покоились родители Дориана, Даниэля и Габриэля – Джорджиана, которую без памяти любил Дезмонд, и Фредерик, его ненавистный брат. Также тут я набрел на величественные могилы их дедушки и бабушки – Луизы и Вильгельма Беднам, с которыми, по-видимому, имела не очень приятные дела моя тетушка Филиция, еще, когда находилась при дворе Холодного принца. А рядом с ними покоились некая Агнес Беднам – дата смерти тот же год, когда родился отец Дезмонда.

Наконец все гости, облаченные в черное и надев на себя маски скорби и сочувствия, собрались в гостиной, которая была отведена под сие скромное и печальное событие. Прибыло огромное количество людей, даже вампиров, в основном из столицы, а также приехали кланы с пригорода.

Госпожа Клаудия Генриховна Пай только лишь переступив порог, мигом бросилась к господину Дезмонду выразить свои соболезнования, тем самым блестяще подготавливая себе алиби перед планируемым убийством – показать всем, как хорошо она относилась к главе клана Беднам. За ней же посеменили ее внучки, а также, хоть и облаченная в траурные одежды, но все равно такая же расфуфыренная невестка, и внук, вид которого казался крайне страдальческим. Можно было подумать, что это уместно и что горе охватило господина Пай, но его мучили думы далеко не о покойном Дориане Беднам, его терзали собственные страсти. Едва зайдя в комнату, он отыскал взглядом Филиппу и проникновенно поглядел на нее. Но это более не был растерянный взгляд, как прежде, это теперь был взгляд полный решимости и твердости. Он старался держаться подальше от своей невесты Изабель, но она и не стремилась быть рядом с женихом. Ей, судя по всему, было глубоко наплевать на своего, так называемого возлюбленного, ее больше заботило кольцо на безымянном пальце и ее положение при госпоже Клаудии Пай.

За ними следом пожаловали Иви и Айрис Бетси, но на этот раз не одни, а в сопровождении своего занятого дяди Руперта Лонгвуд, который не смел снисходить до посещения пригорода. Его каретный бизнес процветал, и он имел очень тесное сотрудничество с главой клана Беднам. Айрис с Иви находились на полном его попечении, ведь их мать, свою родную сестру, он отослал куда-то очень далеко с выделенным содержанием, посчитав, что она не сможет воспитать что-то путное из девочек. Ну, глядя на поведение и манеры Айрис с Иви, я бы не сказал, что у него это блестяще получилось. Волосы его были черными, и глаза его были также черны, словно у него не было души. Он был горбат и при встрече впивался в тебя своими маленькими черными глазками, будто норовил прочесть всю твою подноготную.

Лишь они вошли, он учтиво вступил в беседу с Дезмондом, уводя его из-под носа возмущенной старухи Пай, а Айрис, которую не особо интересовали соболезнования, вцепилась ненавистным взглядом в Розмари Астраль. Она только выдержала один удар в виде потери Фелеса, как тут же, не прошло и месяца, как у нее забрали второй ценный трофей, и она потеряла Иэна. И из-за кого? Из-за Розмари, которая вообще замуж не собиралась! Айрис терпеть не могла, когда кто-то находился в центре внимания, ведь это ее главное поприще.

Иви же блуждающим взглядом искала меня, в тайне надеясь, что Черный демон все же начал исполнять свое обещание. Ведь ожидание так томительно и невыносимо, оно высасывает все силы и занимает все мысли, не давая спокойно жить. Это страшное оружие медленного разрушения человеческой личности. И этому оружию подверглась Иви Бетси, сама того не ведая.

Не успел я насладиться своим коварством, как взгляд мой невольно упал на Валета Астраль – он прожигал взглядом мою тетушку, достопочтенную госпожу Альдофин. Она же в свою очередь не считала нужным замечать господина Астраль. Возле него стояли его братья Аристарх с Филиппианом, его неизменные соратники, а поодаль них скромной мышкой возле стенки притихла Розмари. Думается мне, что это их последние выходы в свет, ведь с того самого момента, как Розмари выйдет замуж, их влиянию настанет конец.

К ним с важным видом проследовала Клеменси Иваницкая, за ней со всей решительностью шел Иэн, за ним его сестры Итори и Ирис в сопровождении своих мужей, и всю эту процессию замыкала едва поспевавшая за ними госпожа Банни Иваницкая.

– Господин Валет, – важно заявила госпожа Клеменси, – мы бы хотели увлечь Розмари за собой, так как она теперь входит в нашу семью. Позднее мы приглашаем вас обсудить детали свадьбы, так что, как будете в пригороде, обязательно почтите нас своим визитом. Иэн – наш единственный наследник, так что это торжество будет для нас особенное.

– Непременно, – процедил сквозь зубы господин Валет Астраль, – почтем вас своим визитом на следующей неделе.

– Будем ждать, – натянуто улыбаясь, присела Клеменси в реверансе.

Затем мягко взяв Розмари за руку, госпожа Иваницкая увела ее за собой. Вся делегация удалилась за ней.

Надеже.

Так боятся их, что решили подойти всем кланом, даже госпожу Банни с собой прихватили. Только вот чем она им могла бы помочь, не ясно.

– Валет, – прошептал Аристарх, – мне это все не нравится… Ты не объясняешь, в чем дело, но с каждым днем мы теряем свое влияние. Только не говори, что это связано с Филицией Альдофин.

– Да, это связано с Филицией Альдофин, – сдерживая бурю у себя в груди, сквозь зубы процедил Валет.

– О нет, – с ужасом простонал Аристарх, схватившись за голову и отвернувшись, – я говорил тебе, я говорил тебе, что твои желания послужат нам концом! Ты клялся мне еще двадцать пять лет назад, что не тронешь ее! Тогда ты вышел сухим из воды не без последствий! Твоя афера чуть не стоила нам жизни, и что же опять?!

– Тише, здесь нас все слышат, – шикнул на брата Валет и пристально поглядел на меня, – в этот раз все гораздо сложнее.

Я не отвел взгляда, лишь усмехнулся в ответ господину Астраль.

Наконец прибыл глава графства и мой будущий зять – Натаниэль Романов вместе с Луи Хитрым. Они выразили свои соболезнования Дезмонду Беднаму, который был не в восторге от господина Романова, считая, что тот весьма плохо справляется с расследованием.

Ха, он-то не в курсе, что господин Романов и не собирается что-либо расследовать.

Натаниэль поприветствовал меня с госпожой Филицией и радостно направился к своей невесте. Роберта сегодня вела себя более благосклонно к жениху, чем в последнее время, что вызвало недоумение у Натаниэля. Что же послужило причиной недавних размолвок, полицейскому оставалось лишь гадать.

Клан Эсмальт и клан Русаковых прибыли вместе, и я заметил, что Фелес относится к своей невесте более внимательно и терпимо, чем раньше. Он зашел в комнату, взяв Конси под руку, что не ускользнуло от истеричного взгляда Айрис, и на протяжении всего вечера подавал ей руку и всячески старался заботиться. Что было, конечно же, небывалым подвигом для него.

Последней прибыла Мелоди Донникова. Она одарила господина Романова презрительным взглядом якобы за то, что тот не ищет убийцу ее ненаглядного Энджела, и проследовала прямиком к Беднамам.

– Ах, Дезмонд, дорогой, я говорила множество раз, как мне жаль, но знай, что мое сердце всегда с тобой, – она его обняла и тут же наткнулась взглядом на наглое лицо Даниэля, который вовсю ухмылялся, глядя, как его любовница обнимает его дядю, который в свою очередь думает, что она только его любовница.

Мелоди нахмурилась, давая понять Даниэлю, чтобы он прекратил свои улыбочки, которые вполне могут не уйти от внимания окружающих.

– Ох, Мелоди, детка, спасибо тебе, – с чувством, никого не стесняясь, обнял ее Дезмонд в ответ, – я надеюсь, что ты всегда будешь рядом.

Мы с тетушкой, наблюдавшие эту душещипательную сцену покосились друг на друга, затем покосились на Клаудию Генриховну, которая конечно заметила столь неприличное проявление чувств на публику, но даже вида не подала. Забавно, он хочет жениться на госпоже Донниковой, а бабки хотят его убить. Кстати, теперь женитьба Дориана на дочери господина Валета Астраль не считается таким уж упущением, учитывая утраченное влияние в обществе последнего. И остается только гадать, кого выберет глава клана в невесты для нового наследника.

– Да я чуть не умер от страха, хорошо этого никто не видел, – донесся до меня яростный шепот Фелеса, который что-то с невероятным волнением поведывал Совету.

Иэн, Фелес, Даниэль, Луи и Натаниэль собравшись в углу, шептались о своих темных делишках. Какая жалость меня забыли позвать на вечеринку плохих мальчиков.

– Вы же знаете, что это значит..? – в ужасе проговорил Фелес дрожащим голосом.

– Боже, – вырвалась у Луи, – нет, нет, это должно быть чья-то шутка?

– Прям пальцы? Живого человека или бутафория? – недоверчиво расспрашивал Иэн.

– Нет, игрушечные, просто я не разглядел, – язвительно процедил Русаков, – конечно настоящие, все в крови!

– Тихо, заткнитесь! Обсудим это не здесь, – шикнул на них Романов, – кто-то просто решил нас напугать. Не может же быть… – смертельный страх мелькнул в его глазах и он тут же отмахнулся от навязчивых мыслей, – нет, быть этого не может… Это просто чей-то нелепый шантаж.

– Тоже ничего хорошего, – гробовым голосом подытожил Иваницкий.

– Если бы это был шантаж, то были бы выдвинуты требования, да, босс? – с важным видом знатока предположил Луи.

– Неважно, давайте не сейчас, – попытался вновь утихомирить их Романов.

– Тебе-то ничего не пришло? – спросил Фелес Хитрого, словно и, не слыша председателя Совета.

– Нет, мне ничего не подкидывали, – развел руками Луи.

Натаниэль опять попытался заткнуть своих подопечных, но они не совершенно не обращали на него внимания – так их поразило утреннее происшествие.

– А тебе Даниэль? – продолжил расследование Фелес.

– А? – очнулся Даниэль, все это время наблюдавший за Мелоди, которая не отходила от Дезмонда.

– Тебе-то что подкинули? – нетерпеливо прошипел Русаков.

– Да карту надрезанную – да хрен с ней! Ребячество! – отмахнулся Беднам и продолжил глядеть на госпожу Донникову.

– Боги, – поморщился Натаниэль, – не говори, что запал на нее по-настоящему?

– Да нет, – усмехнулся Даниэль, – просто наслаждаюсь моментом. Жду, когда смогу раскрыть глаза дяде – он будет в бешенстве!

– Ребячество?! – гнул свою линию Фелес, – это может быть очень опасно!

– Да заткнетесь вы или нет?! – прошипел Романов, не выдержав, – я что для вас мебель садовая?!

Совет, наконец, притих и как раз вовремя, потому что гостей позвали пойти на кладбище, где должна была начаться церемония погребения.

К вящему удивлению многих возле могилы уже стояла Милана, облаченная вся в черное – ее с головы до пояса покрывала черная полупрозрачная вуаль, придавая более трагичный и щемящий сердце вид. На ней красовался черный облегающий корсет, подчеркивающий ее объемные формы, ноги едва прикрывала пышная юбка. Она выглядела бы, как заправская вдова, если бы не столь откровенный образ.

Ее появление вызвало нешуточную бурю гнева в Беднаме старшем, что ему едва удавалось сдерживаться.

– Как она посмела явиться сюда! – процедил он, подходя к свежевырытой могиле.

– Тише, дорогой, – прошептала ему Мелоди, – ты же не хочешь нарваться на гнев Кая Мора? Твой племянничек встречался с этой барышней, так что это вполне естественно, что она заявилась на его похороны.

– Ее видели в отеле, это уже доказано. Она должна была встретиться там с Дорианом, но якобы, когда пришла, он уже был мертв. Она испугалась и сбежала, – прошептал Дезмонд, приходя в еще большую ярость.

– Думаешь, врет? – спросила шепотом Мелоди.

– Конечно, поди, она его и прикончила, – терял самообладание Беднам старший.

– Все, тише, не то она услышит. Держи себя в руках, – продолжила увещевать его Мелоди.

Мы собрались возле могилы, и началась церемония. Все по очереди просились с Дорианом, тело которого было уже не узнать. Его, конечно, изрядно загримировали, но было заметно, что умер он не на днях. Далеко не на днях.

Милана ревела навзрыд, что мне взаправду подумалось, может он не так уж и мало значил для нее? Хоть она и психопатка под стать своему покровителю, но от Кая Мора ласки не дождешься, а все девочки, как ни крути, любят заботу и внимание, а Дориан наверняка окружал ее любовью. Да и какой смысл ей его убивать? Никакой выгоды она с этого не имела, он ей был верен и боготворил. Кай Мор своих наследников тоже бы трогать не стал, да и, как известно Милана с Каем состоят в свободных отношениях, что вполне обоих вполне устраивает. Нет, вряд ли она убила его.

Вампирская жизнь длина и скучна, все ее прелести быстро приедаются и, когда вампир находит себе хоть какую-то отдушину, вряд ли он избавиться от нее добровольно. Тем более таким способом. Уверен кто-кто, а Милана умеет контролировать себя, когда пьет кровь из человека.

Настала моя очередь прощаться. Я похлопал Дориана по руке.

– Надеюсь, ты в лучшем месте, друг, – произнес я и поспешно отошел от гроба, уповая, что никто не услышал мои слова.

Когда стали опускать гроб в могилу и засыпать его мокрой землей, Совет вновь начал перештопываться между собой все на ту же тему, чем явно выводили из себя своего председателя.

– Нет, кто мог знать и кому это нужно? – не унимался Фелес.

– Не знаю, но мне это все не нравится, – отвечал Иэн.

– Если кто-то в курсе, нам крышка, – зловеще предостерег Луи.

– Заткнетесь вы или нет? Мы на похоронах! – опять накинулся на них Романов яростным шепотом.

Он неотрывно глядел на плачущую Милану ненавистным взглядом, словно на самого злейшего врага. Этот взгляд не ускользнул от внимания и Роберты – девушка с тревогою поглядела сначала на жениха, затем на вампиршу. Когда же сама Милана заметила на себе столь очевидный взгляд главы графства, она плутливо улыбнулась и помахала ему рукой.

– Вот сучка, – тихо выругался Романов и пошел обратно в поместье вслед за гостями.

Когда мы зашли в просторную залу, в которой был накрыт стол, нас к нашему удивлению встретил сам Редьярд Больфис. Он с распростертыми объятьями бросился к Дезмонду, громко и пафосно, в свойственной ему манере, выражая свои соболезнования и даря слова поддержки. Госпожа Альдофин встретила своего супруга весьма равнодушно. Я же тоже решил не показывать ему, что прекрасно помню нашу последнюю встречу. Но он решил припомнить мне ее за меня.

– Вижу тебе уже лучше? – с фальшивой улыбочкой нашелся наглости спросить меня Редьярд.

– Вы плохо целитесь, господин Больфис, – шептал я, крепко схватив его за руку, – нужно было понимать, раз вы все узнали, что меня не так-то просто убить обычным пистолетом.

Я поглядел в его глаза, источая угрозу, он ответил мне спокойным взглядом.

– Что ж, в следующий раз я окажусь изобретательней, – ответил он.

– Очень мило, что вы считаете, что будет «следующий раз», господин Больфис, – я выпустил его, слегка оттолкнув, и незамедлительно покинул его неприятное общество.

Мы расселись за стол, чтобы почтить память Дориана. Дезмонду пришлось пригласить и Милану, которая решила сесть в дальней стороне стола вместе с вампирами. Туда же усадили тетушку с кузинами-вампиршами, а нам с Рири и Скарлетт предложили остаться в той стороне стола, где угощают кушаньями, а не кровью.

Даниэль продолжил ухмыляться и глядеть на Мелоди, которая в свою очередь прекрасно чувствовала на себе его опаляющий взгляд и ей это не нравилось. А Совет, что сидел недалеко, все обсуждал свою насущную проблему, что волновала их намного сильнее похорон.

– Так, – пресек поток обсуждения Натаниэль, – вы меня достали! В субботу во время помолвки Берти мы отлучимся и лично все проверим. Весь пригород притащится на прием к старухе Пай, так что нас никто не увидит.

– В каком смысле проверим?! – ошарашено спросил Фелес – его голос несколько охрип от потрясения.

– В прямом, ты понял меня, Русаков, – спокойно ответил Натаниэль.

– Рискованно, босс, – пробубнил Луи с набитым ртом.

– Что же, придется проверить. Наша жизнь вообще состоит из риска, – с легкостью парировал Натаниэль, при этом улыбаясь.

– Да лучше бы проверить, чем мучится от сомнений, – согласился Иэн, – Нат прав, Даниэль, ты нас слышишь?

– А? – спросил Беднам, совершенно не слыша разговор.

– Ты издеваешься? – нахмурился Иваницкий.

– Тогда решено, на месте скоординируемся, когда будет лучше улизнуть с вечеринки, – распорядился Натаниэль.

Куда это они собрались?

Все это мне не нравится, они затеяли что-то нехорошее и я обязательно узнаю, что именно. Назло Натаниэлю раскушу его коварные планы и буду до конца совать свой нос в их дела. И вообще, это они меня впутали в свои делишки, так что я тоже имею право все знать.

– Они что-то замышляют, это так мило, – неожиданно подал голос возле меня Брент Русаков, которого я поначалу не заметил, – прямо как мы в лучшие наши времена с Хитклиффом.

– Вы были близки, господин? – не упустил возможности поинтересоваться я.

– О, да, мы были друзьями. Хотели, чтобы наши сыновья тоже сдружились, но вот только они постоянно вздорили почем зря, – вздохнул господин Брент, – а жаль.

О, господин, вы даже не представляете себе, насколько они дружны.

– Говорят, господин Иваницкий старший был крутого нрава, постоянно спорил, – начал я прощупывать почву, – есть слухи, что он даже состоял в тайном обществе наемных убийц.

– Да, это все правда, – закивал господин Русаков старший, выказывая мне подозрительное доверие, – но вот сына он в это общество решил не посвящать, уж больно опасно. Да и вообще он с этим завязал, как только женился на Клеменси, очень уж он ее любил.

– А как же Плут Кель? Он с ним не ладил? – решился спросить я, надеясь на словоохотливость собеседника, тем более из воспоминаний, в которые меня погрузила Мэри во время моей болезни, я помнил, как господин Иваницкий старший вздорил с Уолли Эсмальтом.

– Да, они не ладили, хотя господин Эдвард часто останавливал его. Но Хитклиффу, к сожалению, не помогли советы доброго Романова старшего и он доигрался.

– Что же случилось? – сгорал я от любопытства.

– Я не знаю, но я уверен… то есть доказательств у меня нет, но Плут Кель убрал его, – грустно проговорил господин Брент.

– Кельский? – пересохло у меня во рту от одного только упоминания.

– Я не стал в это лезть ради безопасности своей семьи, но дело это мне с самого начала показалось нечистым, – уже почти шепотом рассказывал мне господин Русаков старший, – Хитклифф пропал во время празднований в Самайн, его нашли лишь на следующий день в лесу близ гуляний. Это было очень странно, что он мог там делать? Да, и если бы на него напали, у них не было бы шансов против него – он же профессиональный убийца. Это мог устроить только Кельский.

– А внешние повреждения? От чего он умер? – в ужасе проговорил я, прекрасно понимая, что обстоятельства смерти господина Иваницкого старшего, как две капли воды похожи на смерть Фонси Эсмальта. Да и еще Самайн стоит в противовес Белтейну в Колесе года – как все сходится.

– Доктор заключил, что сердце не выдержало, мол, сердечный приступ. Но он был здоров, как бык! Больше ничего не нашли, – вздохнул господин Брент.

– Почему вы мне решили рассказать об этом? – удивился я.

– Не знаю, ты такой располагающий к себе. Мне вдруг захотелось поделиться, – выдал господин Русаков старший.

– Я?! Располагающий? – изумился я, чувствуя неладное.

Но решив дальше не углубляться в суть, я прекратил расспросы. Здесь все оплетено заговором – я чувствую это. Но пока вдаваться в подробности у меня нет никакого желания. С этим бы разобраться.

После застолья гости разбрелись по группам и продолжили общение – тихое и унылое. Мне уже поскорее хотелось домой. Выделенная часть поместья – пару комнат под поминки была до того неинтересна, что я просто бесцельно слонялся из угла в угол. Увы, остальные, весьма любопытные, части дома были намерено скрыты от посторонних глаз, вызывая тем самым еще большее любопытство.

На улице уже стемнело, и из-за пасмурной погоды мрак ночи накрыл нас быстрее обычного. Уже и вампиры, привыкшие к пышным празднествам и веселым вечеринкам под луной, изнывали от скуки и спешно засобирались покинуть Аунтемпское поместье. Лишь Милана оставалась сидеть на месте, словно каменное изваяние. Может собиралась остаться в этом доме навсегда, кто знает?

– Пошли, чего ждешь? – протянул Редьярд, обращаясь к девушке, – Мор поди заждался тебя.

Больфис бросил на меня многозначительный взгляд, попутно направляясь к выходу. За ним пулей бросилась Рири, я даже сначала не понял, что это именно она с такой рассвирепелой решительностью последовала за главой Вампирской Империи. Я поспешил за ней, пока она не натворила дел, но было уже поздно.

В темном коридоре она настигла свою жертву и, резко прижав Редьярда к стене, с прожигающей злобой поглядела ему в глаза. Больфис удивленно уставился на нее в ответ.

– Что такое, малышка Ри? – ласково и удивленно произнес он.

– Еще слово или действие в сторону Милона и ты будешь иметь дело со мной, – прошипела не своим голосом Рири. Глаза ее горели неистовый яростью.

– Да о чем ты, не пойму… – хотел было перевести все в шутку Редьярд, но заметив, как звереет лицо Рири, осекся.

– Ты меня понял? Помнишь воровок?

Он оторопело кивнул.

– Знаешь, на что мы способны? Пеняй на себя – за эти годы я овладела черной магией лучше, чем это когда-то сделала Микаэла. Мы услышали друг друга?

– Да, вполне, – тяжело дыша, произнес Больфис, – Милона больше и пальцем не трону. Отпусти.

Рири смерила его презрительным взглядом, словно проверяя, врет он или нет, и, отпустив, резко зашагала обратно к сестрам.

Мы тоже вскоре засобирались и простившись с главой клана Беднам, сели в экипаж и наконец, отбыли домой. Путь наш лежал долгий, потому прибыли мы глубокой ночью.

Алессандра преданно ждала нас. Она шепнула Мэри, что Руслану уже лучше и он мирно спит в спальне. Также она шепнула Филиции, что господин Монтеро заглядывал спросить, не желает ли она вместе с ним пойти на прием Леди Пай в субботу.

– Нет, – вспыхнула Филиция до кончиков корней, словно школьница, – и речи быть не может! Я иду с девочками.

– Однако, госпожа, думается мне, нет ничего зазорного в том, чтобы отправиться и с девочками и с кавалером.

Филиция смерила домоправительницу прожигающим взглядом, но та лишь сделала самый, что ни на есть независимый вид. Кузины вслед за тетушкой отправились спать после тяжелого дня, а я еще посидел в темноте возле камина в гостиной, обдумывая все, что услышал сегодня. Я вновь достал портрет отца и глядел на него, пока у меня не заболело сердце.

3.

Следующий день поприветствовал меня теплым летним солнцем – его ласковые лучи, заигрывая, проникали в окно, а чуть заметный ветерок слегка тревожил прозрачные занавески. Тучи рассеялись, и чистое светлое небо озарилось лучезарной белизной.

Свежесть и яркость утра вмиг подняли мне настроение, и я решил тут же встать с постели. Сила неугомонной деятельности пробудила меня и заставила спуститься к завтраку раньше обычного. Сила, какая бывает лишь в летние утренние часы.

– Доброе утро! – поприветствовал я Алессандру, – какая чудесная погода!

– Доброе утро, господин Милон! И впрямь погода просто наичудейснешяя! Так и хочется отправиться на прогулку! – воскликнула всегда жизнерадостная Алессандра, – подать вам горячий тост с маслом и кофе?

– Да, пожалуйста, и шоколадных оладьей с клубничным вареньем, если они еще остались со вчерашнего дня, – вдогонку крикнул я домоправительнице, которая уже упорхнула на кухню.

– Несу, несу! Девочки не все съели вчера, как кстати, – она поднесла мне горячий ароматный завтрак, и я решил неспешно насладиться трапезой, пока Алессандра прибирала в серванте в столовой.

– Жить за городом, иметь свой дом, хоть он и полон женщин, которые терзают тебя на части – это все же истинное счастье, не находите? – спросил я оглядывая через окно дышащий зеленью простор, что раскинулся перед входными дверьми нашего дома.

Солнце любовно освещало поляну, полную полевых цветов, вдали журчал ручей, ветер шептался средь тени деревьев, а птицы упиваясь красотою, завели премилую песенку.

– Что-то вас сегодня философствовать тянет, – заметила домоправительница, – что же у вас никогда не было дома?

– Был… был конечно… – растерянно, с толикой грусти произнес я, – но дома я в нем себя не чувствовал, понимаете?

– Кажется, понимаю, – кивнула Алессандра серьезно, – но любой дом – это большой труд, как в хозяйстве, так и в отношениях.