Девять хвостов бессмертного мастера. Том 5

Небесный дворец жителям Средних и Нижних Небес посещать разрешалось лишь по приглашению или по большим праздникам, но поговаривали, что Небесный император подготовил эдикт, упраздняющий это разрешение. Будто бы посещать Небесный дворец вскорости сможет любой бог, или небожитель, или дух. Небесные жители были воодушевлены и с нетерпением ждали этого, но грянуло известие о заговоре в Небесном дворце.

Ли Цзэ, старший бог войны и начальник личной охраны Хуанди, принял беспрецедентные меры безопасности, и теперь в Небесный дворец даже насекомое не могло проскользнуть: было изловлено на подлете и с позором изгнано туда, откуда явилось. Куда уж там рядовым небожителям! Оставалось дожидаться, когда волнения улягутся и Небесный император вспомнит о том, что собирался издать эдикт.

Лао Лун ничего об этом не знал, но запрет его не касался, поскольку он был царем небесных зверей, а это высший небесный ранг. После Хуанди, разумеется.

Лао Лун специально слетел с Верхних Небес окружным путем, чтобы показать Ху Сюань все нижерасположенные Небеса. Ху Сюань смотрела с любопытством. Нижние Небеса показались ей похожими на Лисоград: те же узкие, запутанные улочки и теснящиеся, как выводок цыплят, дома. Лао Лун между делом объяснил, что Нижние Небеса – самые густонаселенные. На Средних Небесах было чуть просторнее.

Небесный дворец не был дворцом на самом-то деле, так называлась часть Небес, расположенная под царством небесных зверей. Скорее это был огромный дворцовый комплекс, окруженный высокой каменной стеной и состоявший из бесчисленных дворцов, павильонов, пагод и садов. Дворец Небесного императора был в самом центре этого лабиринта, вокруг него вились спирально небесные сады.

Можно было, конечно, слететь сразу к дворцу, распугав небожителей, но Лао Лун все же предпочел опуститься у врат Небесного дворца. Ему хотелось, чтобы Ху Сюань на них посмотрела, а заодно похвастаться. Причин хвастаться было целых две.

Во-первых, нефритовое полотно врат было изготовлено самим Лао Луном в незапамятные времена и поднесено Почтенному в дар, и Лао Лун своей работой гордился. Немногие на Небесах могли похвастаться таким мастерством.

Во-вторых, Лао Луну хотелось похвастаться Ху Сюань. До собственно дворца Хуанди идти и идти, встречных небожителей попадется немало, многие Лао Луна знают, особенно боги, и наверняка спросят о его спутнице, а он им тогда скажет: «Это моя супруга».

Пусть смотрят и завидуют: другого небесного лиса на Небесах нет. Лао Лун, как и все драконы, был чуточку тщеславен и любил покрасоваться, тем более повод был.

Лао Лун спустился неподалеку от врат и поставил Ху Сюань на ноги, не сводя с нее глаз.

– Ну? – спросил он нетерпеливо. – Ничего не чувствуешь?

Ху Сюань прислушалась к себе. Ауру миров она чувствовала, но та не причиняла ей вреда, – значит, драконья кровь действовала. Она покачала головой. Лао Лун вздохнул с облегчением.

– Тогда пойдем, – сказал он, взяв Ху Сюань за руку. – Посмотришь на врата Небесного дворца. Это я их сделал.

Последнее он сказал с нескрываемой гордостью. Они прошли несколько шагов, причем Лао Лун то и дело шел спиной вперед, чтобы не терять ни одной лишней минуты и смотреть, смотреть, смотреть, пока не насмотрится, а он никогда не насмотрится, это уж точно, на Ху Сюань.

Ху Сюань вдруг остановилась как вкопанная. Глаза ее широко раскрылись потрясением.

– Впечатляет? – довольно спросил Лао Лун. – Я знал, что тебе понравится!

Поскольку он стоял спиной к вратам, то не мог видеть того, что заставило Ху Сюань остановиться и застыть в потрясении. Если бы он стоял к вратам лицом, думается, реакция его была бы точно такой же, как у Ху Сюань.

Кто бы не удивился, увидев, как «украшены» врата Небесного дворца!

[458] «Достопримечательности» Небесного дворца

Ху Сюань застыла в немом изумлении. Врата Небесного дворца действительно поражали воображение, но не их красота заставила Ху Сюань замереть.

Над вратами раскачивался на ветру подвешенный за шею труп, причем входивших и выходивших из Небесного дворца небожителей это нисколько не смущало, будто это и не труп болтался на веревке над их головами, а, скажем, «музыка ветра». А по левую сторону от врат, вдоль стены, были воткнуты в землю копья с насаженными на них оторванными человечьими головами. На двух из них сидели вороны и глумливо улыбались.

Ху Сюань легко могла представить такую картину в любом из поместий мира демонов, но чтобы на Небесах…

– Лунван, – несколько опомнившись, спросила она, – а что, на Небесах принято так… украшать вход во дворец?

– Хм? – не понял Лао Лун и повернулся к Небесному дворцу лицом.

Рот его тут же открылся, нижняя челюсть поехала вниз, а глаза начали стремительно округляться. Разумеется, ничего подобного он увидеть не ожидал. Выглядело очень колоритно.

– Разве только какое-то нововведение, – потрясенно сказал Лао Лун. – Прежде такого не было.

Он посмотрел по сторонам, высматривая небожителей, и схватил проходящего мимо сухонького мужчину в потрепанной одежде. Это был Пыль-бог, покровитель нищих и вообще странников.

– Спокойно, – велел Лао Лун, видя, что Пыль-бог изготовился, чтобы завопить и позвать на помощь, – я лишь хочу спросить, что это такое.

– Так вы не местные? – понял Пыль-бог. – Первый раз в Небесном дворце?

– Хм… – просто давно здесь не был. С каких это пор врата Небесного дворца… украшают висельниками?

– Так вы и о заговоре не слышали? – удивился Пыль-бог и несколько насторожился.

– Я отлучался в мир смертных по делам на пару-сотню лет, – быстро сказал Лао Лун и тут же воскликнул: – О заговоре? О каком заговоре?

Пыль-бог, который любил поболтать, тут же выложил все, что знал о происшествии на небесном банкете.

– А этот, – сказал он, указывая на висельника пальцем, – был одним из зачинщиков. Тьфу! А еще Первый министр!.. Ли Цзэ велел его тут повесить другим в назидание.

– Ли Цзэ? – переспросил Лао Лун.

Он уже подзабыл небесную иерархию и теперь силился вспомнить, кем в ней является упомянутый Ли Цзэ, что имеет власть отдавать подобные распоряжения.

– Кто здесь поминает мое имя без надобности? – спросил Ли Цзэ, возникая прямо перед ними.

Пыль-бог подскочил на месте и поспешил сбежать.

Лао Лун невольно заслонил Ху Сюань рукой, потом пригляделся и воскликнул:

– Ли Цзэ! Точно! Теперь вспомнил!

– А еще говорят, что у драконов абсолютная память, – ядовито процедил Ли Цзэ.

– Провалялся бы ты с отрубленной головой с драконий тай-суй, поглядел бы я тогда, что с твоей памятью стало бы.

Ли Цзэ фыркнул и церемонно сложил кулаки:

– Тайлун.

Лао Лун проделал то же самое:

– Генерал Ли.

Ху Сюань несколько растерялась: следовало ли и ей поступить так же? Она дернула Лао Луна за край рукава. Лао Лун тут же выпятил грудь: настало время хвастаться!

Ли Цзэ внимательно, но в рамках приличий посмотрел на Ху Сюань и, поклонившись, сказал:

– А это, я полагаю, шицзе Тяньжэня?

– Кто-кто? – вскинулся Лао Лун.

– Тяньжэнь предупредил, что вы придете, и просил вас встретить. – Ли Цзэ махнул рукой, приглашая их во дворец.

– Так А-Фэй нас почуял, – пробормотала Ху Сюань.

– Подожди. – Лао Лун опять показал пальцем на висельника. – Ли Цзэ, поверить не могу, что это ты распорядился подвесить труп к воротам!

Ли Цзэ поглядел на висельника, потом перевел взгляд на Лао Луна и спокойно подтвердил:

– Я. И смею тебя уверить, его не снимут, пока он не рассыплется в прах. В назидание…

– В назидание? – расхохотался Лао Лун, а Ху Сюань опять подергала его за рукав, потому что заметила, как нахмурился Ли Цзэ. – Серьезно? Это что, жилище сорокопута? Это Небесный дворец, Ли Цзэ, здесь живет Небесный император. А вы тут бошки отрубленные у ворот понатыкали и дохлятину вывесили! Почтенный бы в гробу перевернулся, если бы это увидел.

– Ну, допустим, переворачиваться нечему, поскольку тело было сожжено, как и полагается Небесным Дао, – с легким недовольством в голосе парировал Ли Цзэ. – Но Почтенный одобрил бы. На жизнь его единственного оставшегося внука было совершено покушение! Им еще повезло, что Владыка демонов сразу с ними разделался. У меня бы они легкой смертью не отделались, – добавил Ли Цзэ, и его глаза вспыхнули и на мгновение налились кровью.

– А-Вэй? – поразилась Ху Сюань.

Они с Лао Луном переглянулись.

– Да что тут творилось в Небесном дворце, пока меня не было?!

Ли Цзэ фыркнул:

– На досуге за чаркой вина расскажу. На трезвую голову такое ни рассказывать, ни слушать не стоит, уверяю тебя. Пойдемте, я провожу вас к Тяньжэню.

– Я тебе еще не представил мою супругу, – напыжился Лао Лун и за плечи выставил перед собой Ху Сюань, та страшно смутилась. – Это Тяньху.

Ли Цзэ на секунду вздернул брови, но никак это комментировать не стал, сказал только:

– Приветствую Тяньху в Небесном дворце.

Ху Сюань густо покраснела и взглядом пообещала Лао Луну хорошенько его укусить.

Они прошли через арку врат, причем Ху Сюань старалась не смотреть вверх. А вот Лао Лун, напротив, изучал «украшение» взглядом. Когда они шли по вымощенным белым камнем дорожкам и если кто-то попадался им навстречу и приветствовал их, Лао Лун неизменно говорил:

– Это Тяньху, моя супруга!

Ху Сюань мысленно подсчитывала, на сколько укусов Лао Лун уже напросился, но сбилась на втором десятке. Она встретилась взглядом с Ли Цзэ и покраснела, когда тот сочувственно покачал головой.

– Смотри! – сказал вдруг Лао Лун, когда они проходили мимо кучи камней и сломанных балок. – Здесь раньше была темница, в ней меня держали. Мы с Хушэнем ее разнесли. Вернее, разнес я, когда уносил Хушэня.

Лао Лун говорил с безмерной радостью в голосе. Лицо его, с улыбкой от уха до уха, так и сияло гордостью собственными достижениями.

Ху Сюань же размышляла, стоит ли прибавить еще один укус и за это, но решила, что все же не стоит: Лао Лун ведь спас Ху Фэйциня.

– Странно, что ее не отстроили, – заметил между тем Лао Лун. – Ли Цзэ, или теперь всех сразу на ворота вешают?

Ли Цзэ страдальчески закатил глаза. Если уж Лао Лун к чему-то цеплялся, то это надолго.

Ху Сюань между тем остановилась и принюхалась. Пахло знакомо. Пахло…

– Лисоцветы? – удивленно воскликнула Ху Сюань, вертя головой. – На Небесах растут лисоцветы?

– Лисоцветы? – переспросил Ли Цзэ. – А, я что-то про это слышал. Их вырастил небесный садовник.

– Но ведь это демонические цветы, – изумился Лао Лун, – как они могут здесь расти? Разве Аура миров не должна была их испепелить?

Ли Цзэ приподнял и опустил плечи. В устройстве Небес было слишком много нестыковок. Начнешь разбираться – голову сломаешь, лучше просто принять как должное.

– А откуда у небесного садовника семена лисоцвета? – спросила Ху Сюань.

– А, так он из ваших, из лисьих демонов, – ответил Ли Цзэ. – Этот мелкий лисий дух, который подкопался под все дворцы и зовет Тяньжэня шисюном.

– Сяоху? – поразилась Ху Сюань. – Сяоху – небесный садовник?

– Что творится, что творится! – патетически закатил глаза Лао Лун. – Лисы захватили Небесный дворец!

– Не только, я гляжу, Небесный дворец, – заметил Ли Цзэ, краем глаза глянув на Ху Сюань.

Лао Лун тут же сказал:

– Она небесный лис, это не считается.

Ху Сюань настолько привыкла краснеть, что даже не заметила, как залилась краской в очередной раз. Да, оказывается, нелегко быть супругой царя небесных зверей!

[459] О жизни в Небесном дворце (и немного о лисах)

Ху Сюань поглядывала по сторонам и на встречавшихся им небожителей, не скрывая удивления.

О небожителях в мире демонов слухи ходили разные и всегда скверные, и теперь странно было видеть, что небожители мало чем отличаются от демонов, если смотреть на них в целом, не придираясь по мелочам. Они не могли не чувствовать, что она демон или сродни демонам, но смотрели на нее без неприязни, скорее – с тем же любопытством, что и она на них. Они нисколько не походили на кровожадных тварей, убивающих демонов ради забавы.

И Ху Сюань подумала: «Тут как с рыбой. Если одна протухнет – всю бочку испортит».

Стараниями Ли Цзэ Небесный дворец был избавлен от «тухлой рыбы». Зеркало Чжэньли, полученное от Небесного императора, сослужило ему добрую службу, и он быстро нашел тех, кто мог «испортить всю бочку», и разделался с ними, выслав в отдаленную часть Небес, где за ними всегда будут приглядывать люди из тайной службы.

«При мне больше никаких заговоров!» – сказал Ли Цзэ.

Оставшиеся опасности для Небесного императора не представляли.

Хотя, положа руку на сердце, вряд ли кто-то вообще мог представлять для него опасность: с заговорщиками Ху Фэйцинь справился шутя, а Небесной волей, как уже выяснилось, владел в совершенстве. Но это была святейшая обязанность Ли Цзэ – беречь Небесного императора, что он и делал.

Ли Цзэ провел их во дворец. Ху Сюань понравилось, что здесь много коридоров: в порядочной лисьей норе тоже много ходов-ответвлений. На роскошь она внимания не обращала, но ей нравилась драпировка стен и расписанные картинами ширмы.

Они заглянули в главный тронный зал: там во всю стену был портрет Ху Фэйциня в парадном императорском одеянии.

Надо заметить, Ху Фэйцинь нисколько не хотел, чтобы его портретами увешивали стены во дворце, но это быстро вошло в моду, и теперь эти портреты были повсюду. Небесные художники были нарасхват. А на Нижних и Средних Небесах вошло в обычай устраивать дома алтарь для Лисьего бога-императора: куда ж и тут без портрета!

Сила богов зависела от количества их последователей, и не был бы Ху Фэйцинь уже так силен, что дальше просто некуда, он бы обрел неслыханное могущество на одном только поклонении его персоне. Ху Фэйциню все это страшно не нравилось.

А как бы он был удивлен, узнав, что Лисьему богу поклоняются и в мире смертных!

Потомки людей из деревни Чжао, поклонявшиеся одежде Ху Фэйциня с легкой лапы Ху Вэя, теперь считали себя Лисьим культом. Они строили храмы в честь Лисьего бога, денно и нощно жгли благовония и запрещали местным убивать лис.

Лисий культ шагал по Поднебесной и добрался даже до гор-близнецов. Надо ли говорить, что главный храм они выстроили именно на горе Хулишань, где лисы расплодились уже так, что не протолкнуться и шагу ни сделать, чтобы не наступить кому-нибудь на хвост.

– А-Фэй теперь так важно выглядит, – резюмировала Ху Сюань, глядя на портрет.

Лао Лун быстро глянул на нее. Похоже, Ху Сюань не помнила, что Ху Фэйцинь приходил в дворец Тайлуна: ягоды пробуждения вернули ей память, но забрали воспоминания о Круге золотой рыбки. Лао Лун подумал, что это хорошо.

– Это парадное одеяние, – смущенно ответил Ли Цзэ. – Тяньжэнь редко так одевается. Тиара Мянь вообще теперь есть только на портретах.

– Почему? – удивился Лао Лун.

– Тяньжэнь ее сломал, потому что подвески закрывали глаза.

«И правильно сделал, – подумала Ху Сюань. – Лисам ничего не должно мешать смотреть».

– То есть, – развеселился Лао Лун, – древнейший небесный артефакт утрачен безвозвратно?

– Бусины мы собрали, но Тяньжэнь сказал, что руки оторвет тому, кто попытается ее починить.

– Проняло же его, – фыркнул Лао Лун. – А парадное одеяние он в клочки не изорвал? Я слышал, там двенадцать предметов.

Ли Цзэ натянуто кашлянул и сказал:

– Его мы починили.

Лао Лун так засмеялся, что на него оглянулись все проходящие мимо небожители:

– Молодец, Хушэнь, навел тут шороху!

– Это не Тяньжэнь. Владыка демонов…

– А-Вэй? – покраснела Ху Сюань.

Ли Цзэ, немного подумав, рассказал в общих чертах о происшествии с рукавом. К этому моменту Лао Лун уже задыхался от смеха и даже начал икать. Ху Сюань лишь похлопала его по спине.

– Я гляжу, в Небесном дворце царит приятное оживление, – кашлянул Лао Лун, просмеявшись. – Теперь буду чаще заглядывать в гости.

– Тяньжэнь нередко пренебрегает правилами, которые должен соблюдать, – покачал головой Ли Цзэ. Осуждения в его голосе не было, но…

– Лисы никому ничего не должны, – заметила Ху Сюань, – а уж лис-император и подавно. Таково Лисье Дао.

– Тяньжэнь так и сказал. Но у нас впервые лисы в императорах, поэтому мы не всегда знаем, что с этим делать.

– Смиритесь, – философски провозгласил Лао Лун, которого все это неимоверно забавляло.

Ли Цзэ взглянул на него с неодобрением. Не Лао Луну же каждый день приходилось переписывать Небесное Дао, чтобы подстроиться под Небесного императора, и приводить в чувства Первого советника, который нередко падал в обморок от очередного новшества или пропущенного Небесным императором крепкого словечка. А также охранять Небесного императора от всяких незваных гостей, набивающихся ему в родственники… Все это свалилось на плечи Ли Цзэ..

– А-Фэй просто еще молод, – сказала Ху Сюань, решив, что Ли Цзэ нужно немного утешить, – он остепенится, лисы остепеняются с годами.

– Правда? – искренне удивился Лао Лун.

Ху Сюань сердито на него посмотрела, но продолжила:

– Когда на морде появится первый седой ус, лис остепенится, так считают.

– Да ну! Что хорошего в том, чтобы стать старым и скучным?

– Старый – не обязательно скучный.

– Это уж да, – ухмыльнулся Лао Лун, заставив Ху Сюань в очередной раз покраснеть.

Из всех присутствующих Лао Лун был самым старым: он знал еще прадеда Почтенного. Но возраст степенности ему не прибавил, с этим поспорить было невозможно.

[460] Рутина Небесного императора

«Экскурсия» по дворцу Небесного императора была краткой, но информативной. Ли Цзэ сказал, что во дворце три тронных зала, и они поочередно заглянули в каждый из них.

Ху Фэйцинь сегодня работал в малом тронном зале, двери в него Ли Цзэ открыл в последнюю очередь, изнутри горько повеяло воскуренными травами. Ху Сюань по запаху определила состав благовоний и одобрительно кивнула: и она бы не смешала лучше. Ли Цзэ сказал, что Тяньжэню не нравится запах цветочных духов, которыми обрызгиваются небожители, поэтому он всегда зажигает благовония, когда приходится работать в их обществе.

– И правильно, – покивав, сказала Ху Сюань. – Лисий нюх – очень тонкий инструмент. Его нужно беречь.

Они заглянули в тронный зал. Ху Фэйцинь сидел за придвинутым к трону столом, на лице его была написана обреченность, вот-вот готовая перерасти в отчаяние. Перед столом стояли вереницей небожители. Ли Цзэ шепнул, что Небесный император разбирает дела и жалобы небожителей.

– Давайте встанем в очередь, – сказал Лао Лун, и глаза его озорно вспыхнули.

– Зачем? – не понял Ли Цзэ. – Посетитель ранга Тайлуна в приоритете, ему не нужно стоять в очереди.

– Ну и скучный же ты, – закатил глаза Лао Лун. – Сделаем Хушэню сюрприз. Смотри, он так погрузился в рутину, что ничего вокруг не замечает. Он на просителей даже не смотрит. Что скажешь, Сюань?

Ху Сюань считала, что отвлекать Ху Фэйциня от важной работы не годится, поэтому согласилась постоять вместе с Лао Луном в очереди.

Ли Цзэ, что-то пробормотав себе под нос, встал рядом с ними. Как глава личной охраны Небесного императора, он должен был стоять у трона, но Небесный император велел ему встретить гостей, поэтому Ли Цзэ счел, что должен оставаться с ними, пока приказ не будет выполнен.

По отголоскам голосов, доносившихся от трона, можно было судить о важности разбираемых Небесным императором дел. Поскольку он передал зеркало Истины Ли Цзэ и его службе, то на суд Небесного императора выносились лишь действительно важные государственные дела. По мнению небожителей.

Ху Сюань навострила уши, но так и не поняла, как может считаться важным государственным делом спор о том, кому принадлежит упавшее на землю яблоко, если упало оно на стороне одного соседа с яблони, растущей на стороне другого.

– Мышам, – раздраженно сказал Ху Фэйцинь, – оно принадлежит мышам. Что упало, то пропало. Вы всерьез пришли сюда из-за какого-то паданца? У вас что, мало яблок на яблонях? Вам делать больше нечего, чем отвлекать меня по пустякам?

– У нас в саду нет мышей, – удивились оба небожителя.

– Так заведите, – еще раздраженнее сказал Ху Фэйцинь, – такова моя императорская воля. Следующий!

Небожители отошли от трона с озадаченным видом.

– И где нам взять мышей? – пробормотал один. – Мыши на Небесах нынче на вес золота.

Ху Сюань и Лао Лун удивленно поглядели на Ли Цзэ.

– На Небесах мыши перевелись? – недоверчиво спросил Лао Лун.

– Мышиный бог ведет им строгий учет. После мышеприношения Лисьему богу мышей в Небесном дворце помелело.

– После чего?!

Ли Цзэ без особого энтузиазма рассказал, что новый небесный садовник во славу Небесного императора передушил всех мышей в небесных садах, где те большей частью и обитали, и это объявили мышеприношением Лисьему богу.

– Очень похоже на Сяоху, – заметила Ху Сюань, не сдержав улыбки.

Лао Лун потер руки:

– Правильно сделали, что встали в очередь. Иначе бы не услышали столько интересного. Правда, Сюань?

Ху Сюань энергично закивала. Может, у следующего небожителя действительно важное государственное дело? Ху Сюань было бы интересно послушать, какие бывают важные государственные дела на Небесах. Но следующий небожитель ее ожиданий не оправдал.

У него была тяжба с Пчелиным богом: он считал, что Пчелиный бог специально подсылает к нему в сад пчел, чтобы те воровали цветочный нектар. От этого, как полагал небожитель, цвет осыпался и цветы вяли.

– Он что, слабоумный? – спросил Лао Лун, выгибая бровь. – Даже детям известно, что пчелы цветы опыляют, чтобы те дали семена на будущие всходы.

– Некоторые небожители, – смутился Ли Цзэ, – очень далеки от… реальности. В Небесном Дао не сказано, что все небожители должны знать принципы ботаники.

– Это принцип здравого смысла, – отрезал Лао Лун.

Ху Фэйцинь считал так же. Он одарил небожителя таким взглядом, что тот подскочил на месте и рысью помчался прочь из тронного зала, не забыв, впрочем, захватить с собой свиток с жалобой. Ли Цзэ машинально подумал, что разбираться придется ему.

Следующими были две феи. Они попросили Небесного императора рассудить, кто из них первая красавица в Небесном дворце.

Ху Фэйцинь высоко вскинул брови:

– Что-что?

Феи повторили. Ху Фэйцинь некоторое время смотрел на их в немом изумлении, а они подумали, что он их разглядывает, чтобы оценить их красоту, и стали прихорашиваться.

Ху Фэйцинь взял себя в лапы и сказал:

– Сначала сотрите с лиц всю краску и румяна.

– Зачем? – опешили феи.

– Сейчас я могу только рассудить, кто из вас больше накрашен. И вообще, почему вы к богу красоты не пошли? Разве не он должен разбирать такие дела?

– Мы ходили, – со вздохом сказала одна из фей, – но бог красоты в расстроенных чувствах и никого не принимает.

Ли Цзэ, заметив удивленный взгляд Лао Луна, объяснил, что бог красоты был сокрушен, так как он теперь всего лишь третий по красоте бог, тогда как всегда был первым, но небожители единогласно решили, что первый по красоте – их император, а второй – Владыка демонов.

Лао Лун ухмыльнулся:

– Ну так его ждет понижение в ранге. Теперь он лишь четвертый по красоте на Небесах. – И он многозначительно посмотрел на Ху Сюань.

Ху Сюань покраснела, потому что Ли Цзэ тоже посмотрел на нее и кивнул, соглашаясь с Лао Луном.

Феи, наотрез отказавшиеся смывать краску с лиц, были оттеснены от стола следующим жалобщиком.

– Если это не что-то важное, – сказала Ху Сюань, видя, какие метаморфозы происходят с лицом Ху Фэйциня, – то А-Фэй ему голову откусит.

Но у небожителя оказалось на удивление важное, хоть и не вполне государственное дело: одна из его жен собиралась рожать, и он хотел, чтобы Небесный император помог выбрать ему имя для будущего отпрыска. Было нагадано, что родится мальчик.

Ху Фэйцинь отнесся к делу со всей серьезностью, и они с небожителем довольно долго перебирали имена из «Книги наречения», чтобы отыскать подходящее.

Правда, тогда еще никто не знал, что родится девочка и что у нее наверняка будут вопросы к родителям, когда она вырастет, касаемо ее мужского имени, которое небожитель наотрез отказался потом менять: как же, ведь оно было выбрано самим Небесным императором!

После была еще пара ничего не значащих дел, но Ху Фэйцинь на них даже не взглянул:

– Следующий.

А следующими были Лао Лун с Ху Сюань. Ли Цэ собирался доложить, как и полагается, что гости прибыли и что он их сопроводил должным образом, но Лао Лун сказал вперед него:

– Я хочу, чтобы Хушэнь сказал мне, как теперь его приветствовать: складывая кулаки, вставая на колени или падая ниц? Достаточно ли будет пробить лбом пол, чтобы выразить мою бесконечную благодарность тому, кто спас смысл моей жизни?