Девять хвостов бессмертного мастера. Том 5

Шу Э подвинула рыбу ближе и, чтобы облегчить таинственному похитителю задачу, почти наполовину сунула рыбу под стол головой вперед, и услышала характерное клацанье: кто-то вцепился в рыбу зубами. Шу Э моментально дернула рыбу вверх, выуживая таинственного похитителя из-под стола.

Вцепившись зубами в рыбу и дрыгая лапами в разные стороны, как лягушка, в воздухе повис Недопесок. Ситуация, в которую он попал, была патовая: если отпустит рыбу – шлепнется на землю и отшибет лисьепопу, а если не отпустит, то вывихнет себе челюсть или слюнями захлебнется.

– Это что такое? – удивился Чангэ.

– Ряженый лис, – сказала Шу Э.

Пока Недопесок болтался на рыбном «крючке», шапка свалилась у него с головы и откатилась к ногам Чангэ. Тот шапку поднял, отряхнул и, рассмотрев, уверился, что сшита она небесными шляпниками. В мире смертных такой ткани точно не найти. Недопесок косил глазами в сторону Чангэ. Его любимая шапка!

Наконец он решился, щелкнул челюстями, откусывая рыбью голову, и плюхнулся на землю, но во время падения использовал хвосты для маневрирования, так что шмякнулся не как попало, а на задние лапы, расставив при этом передние лапы, как заправский уличный акробат после выполнения смертельно опасного номера. Чангэ и Шу Э невольно восхитились его ловкости и даже захлопали.

Недопесок одернул одежду, опять покосился на Чангэ и протянул лапу. Чангэ понял, что чернобурка требует вернуть шапку.

Получив драгоценную шапку обратно, Недопесок нахлобучил ее себе на голову, покосился на стол и сказал:

– Простите, не удержался.

Челюсти его при этом энергично двигались, пережевывая рыбью голову.

Доев, Недопесок вытер усы лапой, внимательно поглядел сначала на Шу Э, потом на Чангэ и спросил деловито:

– Это ты мой дядюшка?

– Дядюшка? – пораженно переспросили Чангэ и Шу Э.

Недопесок рассуждал так: если у шисюна есть дядя, то этот дядя приходится дядей и Недопеску, раз шисюн – его шисюн. Свои рассуждения он охотно повторил вслух.

– Кажется, я где-то тебя видел, – пробормотал Чангэ, глядя на Недопеска.

Его сбивала с толку чиновничья шапка Недопеска и вообще одежда, но если представить чернобурку без всего этого…

– А, я видел тебя в деревне Чжао много времени назад.

– Тогда шисюн тебя хорошенько приложил, – радостно подтвердил Недопесок, виляя хвостами. Ему нравилось, что кто-то его помнил.

– Так это Фэйцинь твой шисюн? – удивленно спросил Чангэ.

Недопесок кивнул, а пока Чангэ и Шу Э удивленно переглядывались, вездесущая лисья лапа слисила со стола еще одну рыбу.

[474] Недопесок лиспоряжается в Речном храме

Пока новоявленный родственничек расправлялся с очередной рыбой, Чангэ и Шу Э перекинулись парой слов. Чангэ не рассказывал Шу Э о своей первой встрече с Ху Фэйцинем, вернее, упомянул как-то, но в детали не вдавался. Теперь Чангэ пришлось расщедриться на подробности. Недопесок расслышал, о чем они говорят, и радостно осклабился: Чангэ упомянул его, когда рассказывал, как разбудили Ху Фэйциня.

– Это я его разбудил, – гордо сказал Недопесок и по такому случаю слисил еще одну рыбу.

– И как в него только лезет? – поразилась Шу Э. – У него что, не желудок, а бездонный цянькунь?

– Пузо само себя не наест, – строго провозгласил Недопесок, услышав это. – Небесный чиновник должен быть пузаном.

– С чего ты взял? – удивился Чангэ. – И что тебе до небесных чиновников?

– На картинках они все толстые-претолстые, – пояснил Недопесок и похлопал себя по животу. – А я никак жирка нагулять не могу. Костетуция у меня такая.

– Что? – переспросила Шу Э.

– Костетуция. Так шисюн сказал. Ну, я хотя бы пушистый. Не так уж и много найдется пушистых небесных чиновников!

– А ты небесный чиновник? – выгнула бровь Шу Э.

Неверие в ее голосе Недопеску не понравилось. Он схватил нефритовую бирку лапой и стал подпрыгивать возле Шу Э, тыча биркой ей в ногу. Шу Э пришлось нагнуться и посмотреть, иначе, она поняла, чернобурка не успокоится и всю ее истыкает, а это было не слишком-то приятно, тем более что Недопесок явно изготовился ее еще и лягнуть.

– Я небесный садовник! А еще лисий отведыватель, а еще распорядитель лисьих свадеб…

– А не слишком ли много рангов для одного недопеска? – фыркнула Шу Э.

– У меня может быть семь рангов, – обиделся Недопесок.

– Почему семь? – не понял Чангэ.

– По количеству хвостов.

Вообще-то такого правила не было, он сам его придумал и сам в него поверил, поэтому очень старательно изыскивал для себя еще четыре подходящих ранга, но пока безуспешно.

– И зачем же такая важная персона явилась к нам? – спросила Шу Э, помахав перед мордой Недопеска обкусанной рыбой.

Недопесок следил глазами, как рыба раскачивается, но искушение вцепиться в нее преодолел. А по правде говоря, он уже так объелся, что на упомянутом пузе можно было орехи колоть.

– Напомнить о свадьбе шисюна.

– У Фэйциня, значит, получилось то, что он хотел сделать? – пробормотал Чангэ.

Но Недопесок ничего не знал ни о ягодах пробуждения, ни о том, что Ху Сюань стала жителем Верхних Небес.

Он потер пузо и повертел головой, выискивая колодец или хотя бы какое-нибудь корыто с водой, чтобы напиться. Ничего не найдя, он юркнул в хижину и принялся рыскать там. В хижине была бочка с водой, но Недопесок сразу заприметил чайник и, схватив его, опрокинул над широко раскрытой пастью. Это была не вода и даже не чай, а невкусный травяной отвар, который Шу Э заварила специально на случай, если Речной бог опять наведается в гости, но Недопесок был неприхотлив и выхлебал весь чайник.

– А он уже в чужом доме распоряжается! – сказала Шу Э недовольно, отнимая у него чайник. – Целая же бочка воды, зачем ты в чайник полез?

– Не распоряжаюсь, а лиспоряжаюсь, – поправил Сяоху, старательно облизывая усы.

– Лиспорядитель!

Недопесок тут же вытащил книжечку и записал. Слово ему понравилось. Лиспорядитель свадеб звучало гораздо лучше какого-то там распорядителя!

– И вообще, – фыркнула Шу Э, – это храм, так что не суй лапы куда не просят.

Недопесок повилял хвостом, вдруг хлопнул себя по лбу лапой и вытащил из-за пазухи глиняную фигурку лиса, которую ему всучил лисий священник.

Высоко подняв ее в крепко зажатой лапе, Недопесок сказал:

– Где тут алтарь? Надо на него поставить.

– Это что? – удивилась Шу Э.

Остаточную лисью Ци на фигурке она чувствовала, та точно принадлежала Ху Фэйциню, но, пожалуй, тех времен, когда Шу Э встречалась с ним в Великой Пустоте.

Недопесок ответил не сразу, припоминая сложное слово:

– Лисий ку-культ. Они шисюну поклоняются.

– Но ведь это храм Речного бога, – сказал Чангэ.

Глаза Шу Э вспыхнули озорством.

– Алтарь вон там.

– Шу Э, – укоризненно покачал головой Чангэ.

Недопесок деловито протопал к алтарю и водрузил на него глиняного лиса, сдвинув в сторону деревянные фигурки, посвященные речным богам.

То, что его потеснили в его собственном храме, Речной бог почувствовал сразу и незамедлительно явился.

– Что случилось? – воскликнул он, затравленно оглядываясь по сторонам, и тут увидел глиняного идола-лиса. – А это еще что такое? Почему на моем алтаре стоит какая-то дрянь?

Он хотел было сбросить фигурку лиса с алтаря, но ему не удалось даже подойти: Недопесок ощетинился, хвосты у него стали похожи на метлы, так распушились от гнева! Выругать при нем шисюна было ошибкой, Юньхэ сразу превратился для Недопеска во врага номер один.

Недопесок хищно щелкнул зубами и проскрипел по-лисьи:

– Непочтение к шисюну карается смертью!

– Плевать я хотел на твоего шисюна! – рассердился Юньхэ. – Это мой алтарь! На моем алтаре могут стоять только мои идолы! Да кто вообще такой твой шисюн?

– Небесный император, – с нескрываемым удовольствием сказала Шу Э. – Небесным императором теперь Лисий бог стал, ты не знал? Иерархически он может потеснить тебя даже с твоего собственного алтаря. Но тебя же не спихнули, вон, стоят твои идолы. Что ты раскричался? Мы же в храме.

Речной бог вытаращился сначала на него, потом на Недопеска.

– Что-что? – переспросил он, не веря своим ушам.

Шу Э не отказала себе в удовольствии повторить свои слова еще раз.

Юньхэ рассердился еще больше:

– Тогда выстройте для него отдельный алтарь или вообще храм! Это испокон веков был мой храм! Мой! Почему я должен тесниться с краю, будь он хоть трижды императором! Ты, коротышка! – обрушился он на Недопеска. – Как тебя там? Немедленно убери эту дрянь с моего алтаря!

Хвосты Недопеска завились, как щупальца чудовищного осьминога. На оскорбления в свой адрес он никогда не реагировал, но этот тип, именующий себя Речным богом, вот уже во второй раз оскорбил шисюна, назвав его идол «дрянью». Сяоху был очень близок к тому, чтобы стать первым на свете недопеском, покусавшим бога, но вместо этого хорошенько его отлаял – так, что у всех в ушах зазвенело от лисьего лая. Недопесок, как известно, был голосистый.

– Юньхэ, – сказал Чангэ с некоторой тревогой, – нельзя говорить такое о Небесном императоре. Тебя могут разжаловать в обычные духи за такие слова.

– Голову оторвут или на воротах повесят за шею, – со знанием дела подсказал Недопесок.

Он специально выходил из Небесного дворца несколько раз, чтобы полюбоваться, и даже показывал им при этом лисьи дули. Злорадным лисом он не был, но ведь они собирались убить шисюна.

– Что-что? – переспросил Чангэ.

Недопесок тут же забыл о Речном боге и стал пересказывать Чангэ, как высшие лисы расправились с заговорщиками.

Конечно, Ху Фэйцинь запретил ему приходить на банкет, но кто бы остановил Недопеска, когда он под каждый дворец подрылся давным-давно и даже не по одному разу?

Расправу над заговорщиками он видел собственными глазами, поэтому очень натуралистично изобразил, как вывалился язык у главного заговорщика, и неважно, что на самом деле не вываливался: Недопесок решил, что так будет красочнее.

Рассказ его на всех произвел впечатление, хоть Шу Э и знала о заговоре от теней. Юньхэ взялся обеими руками за шею, будто хотел убедиться, что голова все еще у него на плечах, и потащился, шаркая ногами, к дверям.

– Ты куда? – окликнул его Чангэ.

– Пойду, – кисло сказал Речной бог, – устрою наводнение.

Шу Э презрительно фыркнула ему вслед. Да ведь люди уже давным-давно оставляют приношения не ему, а Чангэ, и ничего с ним не сделалось, такой же зануда, как и прежде, зачем же сейчас так убиваться из-за места на алтаре?

[475] Шисюны и шицзе Недопеска

– Не такой уж и сильный был кусь, – заметил Ху Фэйцинь с некоторым смущением.

– И вполне заслуженный, – добавила Ху Сюань.

Но Ху Вэй только оскорбленно фыркал. Ему перевязали хвост тряпицей.

– Ой, а что это? – удивился Недопесок.

Быстро-быстро перебирая лапами, он семенил через тронный зал к Ху Фэйциню и остальным. Духовную сферу он держал под мышкой, так носят шлемы воины, вернувшиеся с поля брани.

– Ему хвост дверью прищемило? – с сочувствием спросил Недопесок.

Ху Вэй так на него глянул, что Сяоху тут же юркнул за спину Ху Фэйциня и выглядывал уже оттуда, крепко держась за подол его одеяния. Ху Вэй с прежним оскорбленным видом принялся разглядывать свой перевязанный хвост.

– Хватит представляться. Возвращайся в мир демонов. По правилам мы вообще не должны видеться до «свадьбы». И не забудь то, о чем мы договорились.

– Я никогда ничего не забываю, – огрызнулся Ху Вэй.

Только вот Ху Фэйцинь прекрасно знал, что Ху Вэй становится на редкость забывчивым, когда ему это выгодно.

– У меня будут дел полные лапы, – зловеще прибавил Ху Вэй, – некогда языком трепать.

– Ху Вэй… – с беспокойством в голосе начал Ху Фэйцинь.

Но Ху Вэй небрежно махнул рукой и удалился. Именно удалился, но выглядел он не величественно, как надеялся, а даже забавно – с бантиком-то на хвосте.

– Ты вернулся, Сяоху?

– Я выполнил поручение, шисюн, – доложил Недопесок, деловито стягивая шапку и подставляя голову, чтобы его погладили, что Ху Фэйцинь и сделал. – Со стороны демонов все готово. Теперь займусь небожителями.

Недопесок потер лапы, отчасти в предвкушении, отчасти от удовольствия, что шисюн его потрепал по ушам, и тут заметил Ху Сюань. Он с подозрением прищурился, понюхал воздух и удивленно сказал:

– Ой, третья шицзе! И как это я тебя не заметил?

На морде чернобурки прочно обосновалось недоумение. Вообще-то Недопесок полагал, что у него отменный нюх, да так оно и было, но Ху Сюань, что неудивительно, он не почуял.

– Третья шицзе? – переспросил Ху Фэйцинь. – Сяоху, почему ты назвал Сюань-цзе третьей шицзе?

– Потому что она моя третья шицзе, – сказал Недопесок таким тоном, словно вещал правописные истины.

– Но ведь она старше меня и Ху Вэя, – возразил Ху Фэйцинь, – не должна ли она быть первой шицзе?

– Думаю, дело не в старшинстве, – заметила Ху Сюань, заулыбавшись.

Недопесок повилял хвостом, потому что Ху Сюань тоже потрепала его по ушам, и спохватился:

– Ой, третья шицзе, а как же ты – и на Небесах?

– Сюань-цзе теперь живет на Верхних Небесах. Она небесный лис.

«Третья шицзе – третий небесный лис», – подумал Недопесок.

Первым был, конечно же, Ху Фэйцинь, себя Сяоху считал вторым. Он считал, что небесные лисы – те, что живут на Небесах, так что Ху Вэя в их число не включил.

Припрятав духовную сферу и нахлобучив шапку обратно на голову, Недопесок обстоятельно доложил, как выполнил поручение шисюна. Разумеется, о драке с лисом-портным он умолчал, хотя ему жуть как хотелось похвастаться победой. Он смутно понимал, что небесные чиновники, к коим он себя причислял, так себя не ведут.

Зато он взахлеб рассказывал, что теперь творится на Лисьей горе:

– Лисий ку-культ поклоняется шисюну! Они все носят лисьи маски и ушастые шапки и лис на убой кормят.

– Лисий ку… что? – переспросила Ху Сюань.

– Ку-культ, – повторил Недопесок. – Смешное слово, правда?

Ху Фэйцинь понимал, что Недопесок неверно запомнил, но поправлять его не стал. То, что у него есть собственный культ, его немало удивило. Если бы он еще знал о масштабах!

– Разберусь с небожителями, – продолжал Недопесок, подразумевая подготовку к свадьбе с небесной стороны, – и полезу на Верхние Небеса. Небесных зверей-то тоже пригласить надо. Шисюн, шицзе, – сказал он, обращаясь к обоим высшим лисам, – я пошел!

И он вприпрыжку поскакал к дверям тронного зала.

– Генерал Ли, – позвал Ху Фэйцинь, слегка нахмурившись.

Ли Цзэ тут же появился рядом с ним:

– Тяньжэнь?

– Пригляди за Сяоху, когда он отправится на Верхние Небеса, – попросил Ху Фэйцинь. – Он задира, а небесные звери вспыльчивые. Как бы чего не вышло!

– Слушаюсь, Тяньжэнь, – поклонился Ли Цзэ и, скрывая присутствие, поспешил следом за Недопеском.

– На Верхние Небеса и я могла бы его проводить, – с некоторым смущением сказала Ху Сюань. – При мне вряд ли что-нибудь случилось бы.

– Я ведь еще не показал тебе Небесный дворец, – возразил Ху Фэйцинь. – Ты ведь теперь часто будешь здесь бывать, правда?

В голосе его звучала неподдельная радость. Ху Сюань с улыбкой кивнула.

Ху Фэйцинь показал ей Небесную библиотеку, зная, что это место заинтересует Ху Сюань больше всего. Так и вышло: глаза Ху Сюань сразу разгорелись, когда она увидела бесчисленные ряды стеллажей и шкафов, заполненных книгами и свитками.

Потом они отправились в небесные сады, они Ху Сюань тоже заинтересовали, но интерес этот был явно прикладной или, скорее, лисьезнахарский: здесь росло множество незнакомых лисьим демонам растений, а любознательность Ху Сюань никуда не делась, пусть она и считала, что перестала быть лисьим знахарем.

Ху Фэйцинь представил ей Хуа Баомэй и других цветочных фей и сказал, что Ху Сюань может расспросить их о небесных цветах. Цветочным феям Ху Сюань понравилась, и они наперебой начали рассказывать ей, что и где растет в небесных садах. Увести Ху Сюань оказалось непросто: цветочные феи не отпускали ее, пока она не пообещала, что придет снова.

Далее Ху Фэйцинь привел Ху Сюань в небесный лазарет и познакомил с небесными лекарями. Ху Сюань уже позабыла, что она более не лисий знахарь, и ринулась исследовать небесную лабораторию и запасы лекарственных трав. Инструменты и приборы ее тоже заинтересовали, многие из них Ху Сюань видела впервые, и ей, конечно же, захотелось их рассмотреть и потрогать.

– Сюань-цзе, – позвал Ху Фэйцинь, наблюдая за ее деятельной инспекцией, – ты можешь приходить сюда когда угодно и оставаться здесь сколько угодно.

Ху Сюань спохватилась, вспыхнула и спрятала руки за спину.

– Но ведь я… – начала она.

– Сюань-цзе, я знаю о причинах, по которым ты пошла в лисьи знахари. Но ведь дело не только в этом. Тебе же нравится быть лисьим знахарем.

Ху Сюань прикусила губу. Так оно и было. Если не брать во внимание темную сторону лисьезнахарства, она считала, что нет занятия лучше, чем возиться с травами и корешками, изобретая что-то новое.

– Но ведь я…

– Теперь ты житель Верхних Небес, – снова прервал ее Ху Фэйцинь с таким видом, с каким издавал эдикты. – Что мешает тебе стать небеснолисьим лекарем? Небесные лекари – не лисьи знахари. И никто не просит тебя выдавать лисьи секреты. Просто делай то, что тебе нравится, и живи в свое удовольствие. Разве ты этого не заслужила?

Ему не хотелось, чтобы огонь в глазах Ху Сюань погас из-за каких-то предрассудков и суеверий.

– Тогда я буду сюда приходить. Изредка.

– Изредка? – переспросил Ху Фэйцинь.

Ху Сюань слегка покраснела:

– Нужно еще поговорить с Лунваном. Вряд ли ему понравится, что я пропадаю в Небесном дворце.

Ху Фэйцинь понимающе кивнул.

[476] Недопесок лиспоряжается на Небесах

Выполняя приказ Ху Фэйциня, Ли Цзэ пошел следом за Сяоху. Присутствие он свое скрыл, чтобы лишний раз не смущать чернобурку: он подметил, что Недопесок всегда на него косится, когда разговаривает с Ху Фэйцинем.

На самом деле, проявлением неприязни это не было. Недопесок просто не определился еще, как относиться к Ли Цзэ. Он завел себе много приятелей среди небожителей и даже богов, потому что такой проныра везде пролезет и будет при месте, но Ли Цзэ казался ему чем-то недосягаемым: настоящим богом!

Во-первых, он был высокий и статный, а во-вторых и главное, он носил доспехи, а к «обмурдированию» Недопесок всегда питал слабость: вспомнить хотя бы, как он по случаю небесной войны вооружился дубиной и нахлобучил на голову котелок. Но здесь-то были настоящие доспехи! Недопесок бы от таких не отказался и временами размышлял, как бы прилисить себе ранг военачальника. Он считал, что вполне этого заслуживал (кто расправился с ядовитыми змеями, когда они наползли в спальню шисюна?), да и свободных хвостов у него еще хватало.

Вообще-то доспехи он уже прилисил: подкопался под Небесный арсенал и разыскал для себя снаряжение подходящего размера, – и частенько вертелся перед большим блестящим зеркалом в отведенных ему покоях (у Недопеска была своя комнатка в Небесном дворце, но ночевал он в ней редко, предпочитая ночью прятаться под кроватью Ху Фэйциня по старой памяти или в норе, собственнолапно вырытой и обустроенной им по всем лисьим правилам в саду Цветения) и любовался собой. Но Ли Цзэ, разумеется, ничего этого не знал.

К удивлению Ли Цзэ, Недопесок не сразу занялся делами, как грозился. Он забежал в небесные сады, чтобы сказать Хуа Баомэй, что вернулся, и вручил ей припрятанный – слисенный! – подарочек – шелковую ленточку для волос, как и полагалось галантному кавалеру. Потом вздремнул четверть часа, выбрав для сна самое солнечное место в саду. Лисы любят погреть бока, «вытопить жирок», как гласит лисья поговорка. А потом с заспанными глазами поскакал наконец на кухню.

Главный повар был хорошим приятелем Недопеска. Во дворце, где привередливые и избалованные небожители то и дело воротили нос от еды и требовали деликатесов, лисы вели себя по-другому, что несказанно радовало поваров: они ничем не брезговали. Недопесок всегда с готовностью пробовал новые блюда, решая, годятся ли они для Ху Фэйциня, и аппетит у него был – позавидуешь! Он по десять раз на день мог забегать на кухню и «проверять».

В этот раз главный повар, прослышав о свадьбе, приготовил множество разных блюд, чтобы Недопесок посмотрел, попробовал и решил, какие подавать на свадьбе. Недопесок, вертя хвостами от удовольствия, сунул морду в каждое блюдо и одобрил все, от первого до последнего.

«Свадебный пир должен быть роскошным!» – сказал он, и главный повар с ним согласился.

Заморив так червячка, Недопесок принялся носиться по Небесам, не забыв прихватить с собой лесенку. Ему еще предстояло набрать небожителей в процессию, и он отнесся к делу со всей ответственностью. Ли Цзэ поразился, насколько деятельной была чернобурка, а еще больше поразился тому, что и он бы не выбрал лучше.

При выходе из Небесного дворца и возвращаясь обратно, Недопесок неизменно показывал лисьи дули трупам заговорщиков.

Покончив с этим, Недопесок отправился к небесному портному, который уже ждал его: он испокон веков шил одеяния для небесных императоров и очень этим гордился. Недопесок полагал, что легко не будет, но они, к его удивлению, сначала поладили, потому что быстро сошлись на том, какого цвета должно быть свадебное одеяние Ху Фэйциня и выбрали один и тот же отрез ткани.

Насчет золотых нитей и алых шелковых, из которых полагалось соткать головную вуаль для Небесного императора, они тоже не спорили: Сяоху сказал, а небесный портной согласился, что хорошо было бы выткать цветы на вуали и что он принесет лисоцветы, потому что Лисьему богу полагается, чтобы на его головной вуали были лисоцветы. Небесный портной, оказывается, видел эти цветы в небесных садах и согласился, что они очень красивые и подчеркнут изящество черт лица Небесного императора.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.