Невозможно представить… Часть 1

– Ну да…

– Лили, прости меня, но ты просто сумасшедшая! – вырвав руку и продолжая идти по мощеной белым камнем широкой дорожке, не выдержала Джулия.

– Мой брат очень несчастен! – выкрикнула Лили ей спину.

– Сомневаюсь, – буркнула Джулия через плечо. Хотела бы она быть такой же несчастной, как этот Алекс Вентворт. Кататься на личном самолете… Посещать самые дорогие курорты мира… Иметь, в конце концов, свой собственный остров… Если уж Вентворт несчастен при таком раскладе – то тогда про остальных она вообще молчит.

12

Замерев у окна, Марта Меллоун с интересом смотрела, как две юных девушки на вертолетной площадке о чем-то оживленно спорят. Они переговаривались очень громко, но находились от нее слишком далеко, чтобы она могла слышать, о чем речь. Марта с интересом вглядывалась в изумленное лицо Джулии, стараясь понять, чем же эта девушка, проведя на острове меньше десяти часов, успела насолить ее хозяину. Она не верила в то, о чем ей сказал вчера Алекс.

– Она журналистка, Марта! И я хочу, чтобы ты глаз с нее не спускала! – она никогда не видела своего воспитанника таким…. Она даже не могла подобрать подходящего определения к его состоянию…

Таким необузданным?

Злым?

Агрессивным?

Жестоким?

Пожалуй, каждое из этих определений подошло бы сейчас к нему.

– Она не виновата в том, что случилось с твоей матерью двадцать лет назад, Алекс, – мягко попробовала урезонить она его. И тут же осеклась, заметив, как застыло и потемнело лицо стоящего перед ней мужчины.

– Она уже виновата тем, что выбрала для себя эту профессию, – сузив глаза, отрезал он. В его словах было столько ненависти, что женщина поежилась, словно на нее подуло ледяным северным ветром.

– Ты ведешь себя неразумно, – попыталась урезонить она его, однако мужчина обдал ее таким взглядом, что она осеклась на полуслове.

– Что я должна делать? – поняв, что всякие попытки спорить с ним бесполезны, спокойно спросила она.

Сложив руки на груди, он молча повернулся к окну. Солнце давным-давно село за горизонт, и на его смуглое лицо, повернутое к ней четким профилем, фонари, освещавшие весь остров, бросали через окно неровные желтые блики. Она вспомнила, каким он был в детстве. Улыбчивый синеглазый мальчишка, который обожал своих родителей. Любознательный, разговорчивый, интересующийся всем на свете. Он перестал улыбаться в тот день, когда его мать, Алина, едва не умерла у него на руках.

– Я дал Лили обещание, что эта девушка не будет работать, – все так же глядя в окно, медленно произнес Алекс.

– Но ты не желаешь выполнять его? – осторожно поинтересовалась миссис Меллоун.

– Да, – в подтверждение своих слов он чуть склонил свою кудрявую темноволосую голову.

– И хочешь, чтобы я тебе помогла, – как ни в чем не бывало, продолжила миссис Мэллоун. Она знала его с пеленок и могла предугадать почти каждую его мысль. Он провел с ней гораздо больше времени, чем со своей матерью.

– Да, – все так же сухо подтвердил Алекс.

– И ты не хочешь взваливать ответственность за нарушение обещания на себя? – в лоб спросила она.

– Марта, – начал было Алекс, но старая экономка перебила его.

– Я думала, что воспитала тебя порядочным человеком, – с легкой ноткой презрения тихо сказала она.

Любой другой, кто осмелился хоть раз сказать ему подобное, на собственной шкуре испытал всю глубину его гнева. Но на пожилую, сидящую в кресле женщину за всю свою жизнь он ни разу не повысил голоса. Он слишком многим был ей обязан.

– Ты не понимаешь, – Алекс с силой провел рукой по темноволосой шевелюре, в одно мгновение превратившись из самоуверенного взрослого мужчины в растерянного мальчишку.

– Я все прекрасно понимаю, – мягко улыбнулась женщина. – Иди сюда.

Широкими размашистыми шагами он в две секунды оказался рядом с ней, опустился на мягкий восточный ковер и, как в детстве, положил ей голову на колени.

– Трудно представить сейчас, что я когда-то держала тебя на руках, – улыбнувшись, Марта привычным движением разгладила спутанные кудри на висках своего воспитанника. Она пришла в дом герцога Ратнера одинокой отчаявшейся женщиной, потерявшей в автомобильной катастрофе мужа и двух маленьких дочерей. На темноволосого синеглазого мальчишку, потянувшегося к ней обеими ручонками, едва лишь тот увидел ее, она потратила всю свою любовь и нежность. Он был ей как сын.

– Что случилось, Алекс? – тихо спросила она.

– Я не знаю, – просто ответил он. – Не знаю…

– Это связано с ней? – Марта не назвала имени, но они оба понимали, о ком речь.

Связано ли это с Джулией? Алекс и сам не знал. Она вызывала в нем смутную тревогу, которую он ни как не мог себе объяснить. Гораздо проще было думать, что она журналистка. И не сдерживаться в отношении ее. Ненавидеть ее за это. Ненавидеть за то, что произошло много лет назад. Но вместе с тем было тут и еще что-то. Он вспомнил ее огромные карие глаза, которые превращались в два бездонных черных омута, когда она злилась. Вспомнил ее губы, которые презрительно кривились, когда она смотрела на него. Вспомнил, какая на ощупь мягкая у нее кожа.

– Она не видит в тебе то, что видят все остальные, – пробормотала пожилая женщина, и Алекс удивлено вскинул голову. – И это тебя, – она насмешливо улыбнулась, – задевает!

Он смотрел в выцветшие голубые глаза несколько долгих минут, а затем пружинисто поднялся.

– Какая разница, – он с силой провел рукой по волосам, словно пытался выгнать из головы засевшую там мысль.

– Она для тебя, как загадка, которую ты не можешь понять. Вызов! И именно это тебя тревожит! Ты привык, что все женщины от мала до велика смотрят на тебя с открытым ртом, внимают каждому твоему слову, не перечат тебе, во всем с тобой соглашаясь. Большинство твоих женщин видит в тебе в первую очередь красивый чек с ногами. (И Алекс криво усмехнулся). Она же видит в тебе человека. И, насколько я поняла Лили, не очень приятного. Ведь так?

Алекс кивнул. Деньги и громкое имя делали для него доступной любую. Модель. Актрису. Светскую львицу. Ему стоило лишь повести бровью, и понравившаяся красотка без слов понимала намек.

И неважно, как он себя с ней вел!

И не помнил случая, чтобы хоть кто-то ему отказал.

А эта маленькая журналисточка смотрел на него так, словно в любой момент была готова вцепиться ему в глотку.

– А если ты ошибаешься? Если Джулия не та, кем ты ее считаешь?

И он вздрогнул от этого вопроса. Эта мысль приходила ему в голову, но он гнал ее прочь, как совершенно бредовую.

– Салливан и Мейси не могли мне солгать, – глядя прямо в лицо миссис Мэллоун, сухо сказал он.

– Только потому, что они мужчины? – язвительно поинтересовалась Марта.

– Нет! – отрезал Алекс. – В этом не было смысла.

– А что бы ты сделал, если репортером оказался Салливан? – продолжала допытывать старая экономка.

– Он в тот же момент отправился бы в тюрьму, – и красивое смуглое лицо мужчины застыло в неприязненной гримасе.

– Так не логично ли предположить, что девушку просто подставили?

– Только потому, что она женщина? – переиначил ее слова Алекс.

Марта кивнула.

– Нет! – он отмел эту мысль.

– Ты собираешься выполнить обещание, данное Лили?

– Да! – он с трудом сдержался, чтобы не ударить кулаком по полированной крышке письменного стола из красного дерева. – Она не будет работать. Но при условии, что она заплатит за свое пребывание здесь!

– Алекс! – миссис Мэллоун была возмущена до глубины души.

– Допустим, по сто долларов за сутки! Это ведь не так дорого? – он сделал вид, что не заметил, как Марта поразилась его мелочности.

– А если у девушки нет денег? – сухо поинтересовалась старая экономка, поднявшись. Ее взгляд Алексу совершенно не понравился.

– Тогда пусть отрабатывает свое содержание здесь, – процедил он, злобно сверкнув глазами. – Но никто не скажет про меня, что я прикармливаю журналистов!

Коротко кинув, Марта направилась к двери. В конце концов, он был здесь хозяином. Его решение – закон для всех.

– И еще! Она ни в коем случае не должна покидать мой остров! – сухое отрывистое приказание ударило ей в спину. – Я приеду через два месяца. Тогда и решу ее судьбу!

– Алекс, она ведь не вещь, которой ты можешь распоряжаться по своему усмотрению, – повернувшись, попыталась возразить старая Марта.

– Да, ты права, – и дьявольская ухмылка исказила красивые черты его лица. – Она никто. Ее нет!

– Ваш чай, Марта, – она, вздрогнув, взяла из рук Салли, старшей горничной, чашку. И по-прежнему не отрывала глаз от дорожки, идущей от вертолетного поля к задней двери дома. Салли, шумно прихлебывая жасминовый чай, стояла чуть позади нее.

– Наша мисс Лили опять что-то затеяла, – негромко прокомментировала она, когда Джулия, махнув рукой, почти побежала к дому. – Интересно, что на этот раз?

Марта промолчала, но в глубине души была согласна с Салли. Лили стояла на дорожке, сверля прищуренными синими глазами убегающую Джулию. А потом решительным шагом отправилась вслед за ней.

– Мне нужно переговорить с девушкой, – женщина торопливо сунула чашку Салли назад. – Пока Лили не наделала беды.

И она быстрым шагом вышла из кухни.

Джулия сидела на маленьком диванчике в коридоре, соединяющим служебные помещения с жилой частью дома, и пыталась переварить только что услышанную от Лили информацию. Но как она не старалась, у нее это получалось с трудом. Лили собиралась свести ее со своим невыносимым братцем! Интересно, как бы это у нее получилось? Заперла бы их в комнате и ждала, пока кто-нибудь из них не убил бы другого? И все это в неполные восемнадцать лет! Да она подлинная интриганка! Ее брату остается только посочувствовать! Он действительно несчастный, если несовершеннолетняя девчушка вертит им так, как сочтет нужным! И с ней пыталась провернуть тот же самый фокус! Джулия фыркнула – не на ту напала!

– Джулия, – девушка вздрогнула. Она и не заметила, как миссис Мэллоун подошла к ней. – Я бы хотела поговорить с тобой.

– Да, конечно, – кивнула головой Джулия и поднялась.

– И с тобой тоже, – посмотрела поверх ее плеча старая экономка. Чуть повернув голову, Джулия увидела Лили. В синих глазах девушки светилось такое лукавство, что Джулия вздрогнула. «Опять что-то замышляет», – мелькнуло у нее в голове. Но миссис Мэллоун, повернувшись, махнула им рукой, и они, как цыплята за курицей, последовали за ней вглубь коридора.

13

– Итак, начнем с тебя, – она уперлась взглядом немигающих выцветших глаз в Джулию. Девушке стало немного не по себе, и она растеряно огляделась вокруг. Они находились в небольшой комнате с двумя окнами, несколькими шкафами и большим письменным столом посередине, который украшали всевозможные безделушки и фотографии в рамках. Чуть поодаль, почти у самой двери, стоял компьютерный стол. Женщина, которая сидела за ним, выскользнула за дверь, едва они вошли.

– Положение дел у тебя следующее, – Джулия вновь взглянула на миссис Марту. Ей показалось, или в почти прозрачных глазах старой женщины мелькнуло сочувствие?

– У тебя есть две возможности жить здесь. Ты или работаешь – но мистер Вентворт запретил платить тебе. Или…, – старая экономка замялась, словно у нее язык не поворачивался произнести следующую фразу.

– Или? – подалась вперед Джулия.

– Или платишь за свое пребывание здесь, – миссис Меллоун только что не плевалась, произнося эти слова.

– Что? – выдохнула Джулия, а Лили, подкинутая с места, завопила.

– Он же мне обещал!

– Сядь, – миссис Мэллоун даже не взглянула в ее сторону. Лили молча подчинилась.

– Что будем делать? – миссис Мэллоун перевела взгляд с ошеломленного лица Джулии на озадаченное лицо Лили. Последняя, глядя куда-то в сторону, что-то сосредоточенно обдумывала, нервно покусывая нижнюю пухлую губу. – Я не могу нарушить приказ хозяина.

– У меня нет денег, – сказала Джулия, глядя в лицо экономке. – Я не смогу заплатить. Значит, я буду работать.

– Ты с ума сошла? – снова взвилась с места Лили. Миссис Мэллоун пригвоздила ее взглядом. Глубоко вздохнув, Лили опять опустилась в кресло.

– Хорошо, – Марта кивнула седой головой. И повернулась к Лили.

– А ты что скажешь?

Девушка перевела взгляд с Джулии на старую экономку и в ее глазах зажглись веселые огоньки. Марта с облегчением вздохнула – она не ошиблась в своей подопечной.

– Мне нужна модель для моей новой коллекции, – чуть склонив голову на бок, проворковала Лили. – Нужно делать примерки, подбирать материал, вдевать нитки в иголки…

– Ну, вот и отлично, – миссис Мэллоун хлопнула ладонью по столу, давая понять, что решение принято. – Джулия, – официально обратилась она к ничего не понимающей девушке, – ты поступаешь в распоряжение мисс Лилианы и будешь помогать ей. В этом будет заключаться твоя работа. Все согласны?

И, не дожидаясь ответа, женщина поднялась.

Джулия взглянула на хитрющее лицо Лили и выпалила.

– Нет! Я не согласна!

Обе женщины, и молодая и старая, с удивлением уставились на нее.

– Навряд ли тебе понравится чистить унитазы, – с сомнением пробормотала миссис Марта, подозрительно глядя на нее.

– Не понравится! – кивнула головой Джулия. – Но это гораздо спокойнее, – она кивнула в сторону Лили, – чем постоянно отбиваться от нее и от попыток свести меня с ее братом!

Марта повернулась к Лили.

– Мисс Лили?

– Ну, я спросила просто один раз, нравится ли он ей, – забормотала девушка себе под нос, опустив голову. Хитрые синие глаза были надежно спрятаны за темной длинной челкой. В ее наигранное раскаяние, которое так тщательно она демонстрировала сейчас миссис Мэллоун, Джулия не верила.

– Это был не один раз! – фыркнула девушка. – Ты просто наваливала мне своего брата! Как пройдоха-торговец, который пытается сбыть залежалый товар!

От такого сравнения Марта расхохоталась. Она вспомнила их вчерашний разговор с Алексом и засмеялась еще громче. Действительно, эта Джулия была та еще штучка. Она не рассматривала хозяина этого острова как потенциальную добычу. Она видела в нем мужчину, который просто немного богаче, чем все остальные. Но это не давало ему в глазах этой девушки каких-либо преимуществ. Напротив, такое пренебрежительное высказывание Джулии по отношению к Алексу довольно ясно давало понять, как в действительности она к нему относится.

– Залежалый товар! – вытирая тыльной стороной ладони бегущие по щекам слезы, повторила миссис Мэллоун. Она бы многое отдала, чтобы видеть сейчас лицо Алекса. А, впрочем, и поделом ему! Он, в конце концов, должен понять, что в мире существуют женщины, которые не видят в нем предел своих мечтаний!

– Лили? – обратилась она к восемнадцатилетней плутовке, скромно топтавшейся в стороне.

Словно понимая, что от нее ожидают, та удрученно пробормотала.

– Я больше не буду! Клянусь, что больше ни разу не заикнусь про Алекса!

– Отлично! Я думаю, – она кивнула Джулии, – твоя проблема решена! Ну, девочки, – она кинула беглый взгляд на часы, – мне пора. Нужно привести в порядок комнаты мистера Алекса и мисс Миллер, подготовиться к приезду твоих родителей! Ну и еще куча всяких дел! Я думаю, вы и без меня разберетесь!

И, ласково улыбнувшись обеим, Марта закрыла за собой дверь.

– Тебе не стыдно? – накинулась Джулия на Лили, едва лишь за старой экономкой закрылась дверь. – Ты манипулируешь людьми, словно кукловод куклами, дергая в нужный момент за веревочки! А это твое обещание «Я ни разу не заикнусь про Алекса!» – передразнила она ее гнусавым голосом. – Я же видела, как ты скрестила пальцы за спиной! А эта коллекция! Просто блестящая идея!

– Знаешь, – чуть склонив голову спокойно сказала Лили, – я всегда выполняю свои обещания! А коллекция действительно планируется мной уже давно!

– Не смеши меня! – всплеснула руками Джулия. – Я знаю тебя меньше суток и, поверь мне, уже порядком устала от твоих многочисленных фокусов!

– Это не фокусы! – Лили уже не улыбалась. Темно-синие глаза смотрели на Джулию совершенно серьезно. – Я обещаю тебе, что ни словом не заикнусь про Алекса, если только ты сама меня не спросишь! И помощь мне твоя нужна! Очень трудно шить одежду на себя! А на манекен, – она скривилась – не интересно! Не понятно, как вещь будет сидеть на живом человеке.

Джулия чувствовала себя так, словно ей рассказывали очень смешной анекдот. Но она никак не могла уловить момент, где же нужно начинать смеяться.

– Джулия, – шагнув к ней, Лили заглянула в ее растерянное лицо, – я тебя не обманываю. Эта коллекция будет третьей, которую я создаю для марки «Блумарин»! Если ты мне не веришь – пойдем, я покажу тебе мои прошлые модели!

И схватив ее за запястье, она потащила Джулию за собой.

Поднявшись по задней лестнице на второй этаж, они оказались перед дверью в комнату Лили. Подмигнув лукавым синим глазом, плутовка тут же исчезла, оставив Джулию изумленно взирать на свои владения. Джулия ни когда не считала себя специалистом по интерьерам, но то, что она увидела, было похоже на сказку из «Тысячи и одной ночи». Десятки оттенков розового – от бледного до пионового – присутствовали в окраске стен, обивке мебели, шторах. Это походило на гостиную куклы Барби. Только отличалось от нее тем, что все здесь было настоящее. Джулия благоговейно провела ладонью по изголовью огромного темно-розового дивана, изогнувшегося словно большая гусеница посреди комнаты.

– Иди сюда, – Лили, появившаяся на пороге соседней комнаты, махнула ей рукой. Джулия покорно последовала за ней.

– Сколько же у тебя комнат? – спросила она, входя в соседнее с розовой гостиной помещение.

– Три, – равнодушно пожала плечами Лили, не видя в этом ничего особенного. – А что?

– Нет, ничего, – ответила Джулия, старательно пряча глаза. Она в детстве легко обходилась одной комнатой, деля ее со своей маленькой племянницей. А ванна и туалет в семье брата были общие.

– Алекс спонсировал мою первую коллекцию, – Лили вырвала ее из воспоминаний, развернув на широком рабочем столе, сплошь покрытом разноцветными лоскутками, глянцевый журнал. – Это было два года назад. Вторую коллекцию я уже делала на заказ. Смотри.

Джулия едва взглянула на фотографии, продолжая рассматривать комнату.

– Тебе не интересно? – вся сникла Лили.

– Интересно, – рассеянно улыбнулась Джулия, пропуская между пальцами лоскутки почти прозрачного зеленого шелка. – Очень интересно…

– А так сразу и не скажешь, – Лили раздраженно захлопнула журнал.

– Почему твой брат так не любит журналистов? – этот вопрос не давал Джулии покоя. Каждый раз, когда она ловила на себе тяжелый взгляд Алекса Вентворта, ей казалось, что она ходит по лезвию бритвы. Одно неверное движение, и он без всяких раздумий уничтожит ее.

Лили странно взглянула на нее

– Я думала, что эта тема тебя не волнует, – медленно протянула она, старательно выговаривая слова.

– Ты обиделась на меня за то, что я не интересуюсь тряпками? – в лоб спросила Джулия. Воспитание старшего брата-десантника очень часто стало себя проявлять, мрачно улыбнулась она, увидев, как окаменело лицо Лили.

– Ты очень груба, – царственно вскинув голову, тихо сказала Лили. – И это не тряпки.

Джулии вдруг стало очень жаль эту девушку. Она знала несколько языков, создала две модные коллекции и готовилась создать третью, но ощущение было такое, что Лили всю жизнь прожила в вакууме. И совершенно не знала, как реагировать на людей, которые не относятся к ее семье.

– На твоем месте я бы залепила мне оплеуху, – мягко посоветовала она застывшей, словно статуя, Лили.

– Ты так считаешь? – надменно поинтересовалась та, кинув на Джулию обиженный взгляд полуприкрытых роскошными ресницами темно-синих глаз.

– Ну да, – усмехнулась Джулия. – Если хоть кто-нибудь назвал то, что я придумала, тряпками… Ой!

Она не заметила, как изящная ладошка Лили взлетела, а лишь почувствовала ее прикосновение на своей щеке. Широко распахнув глаза, Джулия в упор смотрела на стоящую перед ней девушку. Лицо Лили вытянулось от удивления, словно она сама не ожидала от себя такого.

– Достойный удар, – пробормотала Джулия, держась ладонью за щеку. – Мы снова друзья?

– Я прошу прощения, – пробормотала Лили, отступая. – Я не хотела…

– Да перестань ты, – не выдержала Джулия. – Ты хотела это сделать, и ты это сделала!

– Теперь ты будешь считать, что в нашей семье все проблемы решаются с помощью кулаков! – расстроено пробормотала девушка, делая еще один шаг назад. – Вчера Алекс тебя… – она замялась, подыскивая нужное слово, – сегодня – я…

– Лили, и вчера, и сегодня я заслужила! Давай забудем про это! Пожалуйста! Я буду моделью для твоей новой коллекции… Хорошо? Просто я не знаю, как это делать… Я всю жизнь провела среди мужчин! Я даже толком не знаю, как краситься! И уж поверь мне, не отличу голубой цвета от бирюзового! А ты, я не сомневаюсь, без проблем делаешь это каждый день!

– Постоянно, – кивнула кудрявой головой Лили и робко улыбнулась.

У Джулии отлегло от сердца.

– У тебя есть что-нибудь для меня? – она торопливо принялась расстегивать многочисленные пуговички на груди. – С детства ненавижу форму!

Окинув ее фигуру опытным взглядом, Лили кивнула.

– Я что-нибудь найду!

14

– Алекс не хотел, чтобы я родилась! – просто сказала Лили.

– Что? – выдохнула Джулия. Они сидели на маленьком балкончике, скрестив по-турецки ноги. Разложив перед собой кусок пестрой красно-коричневой ткани, Лили лихо орудовала ножницами, что- то вырезая. Джулия могла сказать, что это у девушки отлично получалось. По крайней мере, голубой топ, завязанный бантом у Джулии на шее, и легкие, почти прозрачные синие брюки свидетельствовали об этом. Даже ничего не понимая в одежде, Джулия знала, что вещи высшего качества. По крайней мере, они сидели на ней, как влитые.

– Ты не ослышалась, – девушка откинула тяжелый локон с лица, и на секунду подняла глаза от своего очередного шедевра на Джулию.

– Ерунда! – отрезала та. – Ты, может, и не замечаешь, но он только что не носит тебя на руках! Он тебя обожает! Выполняет все твои прихоти! Терпит твои капризы! Он даже…., – Джулия едва не сказала, что он даже просил ее присматривать за своей сестрой. Ее, которую считает презренной журналисткой и ненавидит!

– Он даже что? – зацепилась Лили за недосказанную ей фразу.

– Я никогда не видела, чтобы старший брат так относился к своей младшей сестре, – просто сказала Джулия. – Мой брат любит меня, но я для него всегда была скорее обузой, чем радостью.

– Может, я высказалась не очень точно, – Лили аккуратно отложила ножницы в сторону и подтянула колени к груди. – Он не меня конкретно не хотел. Он не хотел, чтобы у моей матери вообще кто-либо рождался.

– Но… – замялась Джулия, совершенно ничего не понимая.

– Между мной и Алексом у мамы была еще одна беременность, – она устремила задумчивый взгляд куда-то поверх перил балкона. – Она всегда хотела иметь большую семью. Много детей…

– Но вас и так трое, – неуверенно пробормотала Джулия.

– Когда Алексу было одиннадцать, мама забеременела… Она очень долго не могла. Не получалось. Наверное, был какой-то рывок в медицине или изобрели чудодейственное лекарство.

– Что? – вздрогнула Джулия.

– Мама вышла замуж в восемнадцать лет. А в девятнадцать уже родила Алекса. Представляешь?

Джулия кивнула головой, жадно внимая тому, что рассказывала Лили. А та, как птичка с ветки на ветку, перескакивала с одной истории из жизни своей семьи на другую.

– Мама училась в Лондоне и на какой-то там вечеринке повстречала папу. Ей было семнадцать. Ему – двадцать девять. Он был такой высокий, светловолосый, красивый, – Лили мечтательно вздохнула. – Мама моментально влюбилась в него, в его потрясающе синие глаза. У Алекса и у меня точно такие же, – лукаво добавила она.

– Понятно, – пробормотала Джулия.

– Мама была единственным ребенком в семье арабского эмира. Она мне часто говорила, что до замужества вообще не знала слова «нет»! – тихо рассмеялась Лили, словно сама удивлялась тому, что рассказывает. – Мой дедушка выполнял все ее прихоти. Разрешил, на свою голову, учится в университете в Лондоне…

– И выйти в восемнадцать лет замуж? – не удержалась Джулия.

– Нет! – расхохоталась Лили. – Конечно же, нет! Она была мусульманкой, младше отца на двенадцать лет и богаче в сто раз! Дед посчитал папу обыкновенным охотником за приданым! Он полетел в Лондон, чтобы забрать ее из университета и привезти домой, в Эмираты! Но он опоздал. Мама уже вышла замуж!

– Вот так запросто? – усомнилась Джулия.

– Да! – радостно кивнула головой Лили. – Дедушка, конечно, не смирился! Брак с неверными у мусульман не приветствуется, но мама все сделала, чтобы остаться в Англии! Даже забеременела!

– Лили! – Джулия была шокирована.

– Ну да, – лукаво улыбнулась Лили, – она очень любит папу.