Альтернатива. Бой за власть

Артур заулыбался, и слегка посмеявшись сквозь сомкнутые губы, тихо молвил:

– В этом вы правы. Но внутри меня не перестаёт звенеть мысль о том, что прямо сейчас он рискует жизнью, выкладывается по полной ради нашего спасения, а я – король этих земель, бесполезно трачу время, грея трон. Я понимаю, что никчёмен как никогда, и поэтому, осмелюсь у вас кое-что попросить…– несколько стыдливо, озадачил король Герда.

Пока светловолосый наследник трона озвучивал своё прошение, двор около Белого дворца опустел, хотя и остался заметно повреждённым. Из многих мест торчали стальные копья, хотя окровавлены были далеко ни все. Двор опустел, и двери во дворец, поскрипывая, болтались на ветру.

Закрыв оставленный секретарём ноутбук, Артур тяжко выдохнул и, глядя на серебристое покрытие последней связи, проронил:

– Надеюсь, я не совершил ещё одну ошибку…

Задумчивое уныние короля прервал его телохранитель, открыв дверь в тронный зал. Хоть Артура вначале и удивил его внешний вид: растрёпанные волосы, струйка крови из носа, ссадина на щеке, разбитая губа, порванный воротник рубашки, оторванные пуговицы на жилетке, слегка окровавленный левый бок, две кровоточавшие дыры выше колена, разорванные низа брюк и чуть ли не сквозная дыра в правой ступне, удивление быстро сменилось радостью, и король счастливо выпалил:

– Ты одолел того нэогара!?

– Да, – безразлично ответил капитан, глядя пустыми, стеклянными глазами ниже королевской головы. Он и раньше любил отстранённость, но настолько пустым, Артур его ещё не видел.

– Тебе, я вижу, хорошо досталось. Лучше сходи в мед часть. Теперь угрозы нет, я в безопасности.

– Я в порядке. И должен вас оберегать. Мне сообщили, что ваша семья просит с вами встречи. Они сказали, что волнуются, – отрывисто, будто устало выдавил Фрол.

– Они? Ты имеешь в виду Инессу? – смутился король. – Мне сказали, что пока лучше её не тревожить, она ведь совсем недавно родила.

– Но она сама желает встречи с вами. Так мне передали, – совершенно не меняя позу, взгляд и манеру речи, стоял капитан на своём.

– Кто? Джой? Почему он со мной не связался?

– Нет, королева. Остальное, мне не известно.

– Хм, это довольно странно. Может у них и правда, что-то случилось…

Король решительно двинулся к выходу и, пройдя мимо телохранителя, пересёк порог зала. Синеволосый капитан, размеренно «поплыл» за ним.

Спустившись на первый этаж, единственные во всём дворце люди дошли до неприметной двери, ведшей в самый обычный туалет. Для рабочего персонала там всегда действовали три кабинки, а напротив стояли два умывальника; странно было только то, что над ними не было зеркал. Подойдя к раковине, что дальше от входа, король обернулся к секретарю, будто чего-то ожидая.

– Ключ доступа; я ведь не забрал у тебя свой…– попросил Артур, пока телохранитель мёртво смотрел в пустоту. Он начал усердно шарить руками по карманам брюк, стараясь его нащупать.

Артур же, лишь просунул ладонь во внутренний карман капитанской жилетки, откуда вытащил неприметную пластиковую карту.

– Ты ведь всегда носишь его там, – просунув ключ между мыльницей и стеной, напомнил капитану паренёк. – Может, всё-таки, тебе стоит отдохнуть? – сморщив лоб, уточнил король, пока другой умывальник, тот, что был ближе к двери, въезжал внутрь стены, освобождая уходивший вниз коридор.

– Я в порядке, – стремился секретарь продолжать нести службу.

Податливо кивнув, Артур проскользнул в открывшийся проход, а капитан послушно проследовал за ним. Спешивший к семье король и не заметил, как его телохранитель, возвращая ключ доступа во внутренний карман, не попал краем карты в разрез и, отпустив, позволил ей упасть у самого входа в бункер. Вскоре после их спуска умывальник снова закрыл проход, а карточка так и осталась лежать у правдоподобной стены.

Спустившись на уровень ниже дворца, парочке людей среди узких невысоких коридоров, что освещались лишь неяркими лампами в углу меж потолком и стеной, открылся неблизкий путь среди запутанных, одинаковых, длинных ветвистых коридоров. Передвигаясь вполне расторопно, Артур так и водил за собой телохранителя, что уже столько времени был одинаково пуст и хладен. Ни эмоций, ни изменений во взгляде или голосе. Но король слишком старался узнавать лабиринтные ходы, и беспокоился о своей семье, чтобы придавать этому значение. Артур и сам не радовался такому фанатичному стремлению укрыть дорогих людей от опасностей; ходы, что создали под дворцом истинный лабиринт, вымотали и его ноги, и его память. К счастью, без лишних злоключений, любящий муж, а теперь и отец, добрался до жилой части созданных лабиринтов. Миновав парочку комнат, наследник трона открыл дверь в палату Инессы, где она, как ни странно – мирно спала.

– Король? – не сдержал удивлённого возгласа Джой, чем потревожил сон королевы. Приоткрыв глаза и приподняв голову с подушки, девушка растаяла в улыбке, увидев главу правления своей державы.

– Артур, я так рада тебя видеть, – небывало откровенно проронила Инесса, и подбежавший к ней паренёк приобнял избранницу. Лишь обменявшись нежными поцелуями, более- Менее отдохнувшая королева сразу начала расспрос:

– Как, как там на фронте? Что с Киром? Как наши дела?

– Тебе сейчас нельзя волноваться. Лучше оставим эту тему, – торопливо отсёк Артур.

– Вот теперь я точно буду волноваться. Быстро рассказывай, или порошу Джоя закрыть нас здесь, пока не выведаю всё , – с лёгкой улыбкой, шутейно пригрозила королева, отныне законная.

После её слов усмехнулись все, и даже Джой, но только не второй по силе в «Реокрацу», что стоял за порогом открытой двери, как холодное стальное изваяние, с синими волосами и следами крови.

Слабо улыбаясь, Артур недолго посмотрел вниз и, сдержав вздох, признался:

– На фронте наши дела не очень. Гегар уничтожен, из-за моей глупости, и его утаскивает Империя. Мы бы отбили нападение едва целых вражеских сил, но внезапно появились два нэогара, способные манипулировать природными силами. Даже капитаны не идут с ними вровень, так что пришлось выпустить Спидрайдэра, – изредка поглядывая в глаза Инессе, вёл король свою исповедь, пока его жена, не отводя взгляд, смотрела прямо в любимые очи. – Также был открыт второй фронт, на наших северных землях. С помощью Гегара мы его разгромили, отправили туда все оставшиеся войска и почти перебили холодную рать… но солдат оглушили, и как мне сообщили в последний раз – сейчас наглые нэогарские лапы грабят всё, что приглянется бесчестным головам, – Артур всегда был пай-мальчиком, и сейчас всё неизменно. Он описывал страшные вещи, но говорил тихо, глазами бегал, а когда на язык попадались бранные слова, на щеках загорался румянец.

Внимательно выслушав короля, Инесса рассмеялась, сверкая чистой улыбкой. Поддержав супругу недоумевающим изгибом губ – Артур, качая головой, спросил:

– Что такое? Вроде тут ничего весёлого…

– Ты ни разу не упомянул Кира. Значит, он в безопасности. Значит, ты не позволил ему рисковать…– убедил сама себя королева, всем сердцем желая в это верить.

Артур впервые помрачнел. Его опущенные глаза покраснели, улыбка стёрлась, а ровный голос задрожал.

– Это не так. Кир, как сильнейший капитан «Реокрацу»– отправился на бой с императором…

23 эпизод. Преданные

Время не умеет течь плавно; оно либо тянется словно сахарный сироп, либо ускользает песком сквозь разжатые пальцы. Чем сильней ты занят, тем скорее время себя исчерпает, а как раз сейчас Евразия погрузилась в массу неприятных, опасных дел.

За нескончаемым рвением к победе, из-за упорного противостояния холодных вояк и тёплых солдат, ни одна из сторон не успела заметить, как тёплое солнце, яркое над пустыней, но сокрытое облаками для заселённой Евразии, перешагнуло небесный центр и склонилось к западному горизонту. Даже небесному светилу не безразлична была участь тёплых воинов, но оно не могло вечно освещать путь войне, и постепенно освобождало пост своему соседу, что уже сейчас явился миру полумесяцем. Также дневная звезда поступила в Империи, хотя там время выбрало другую позицию, оно сочло нужным потянуться, как сироп.

Среди целого опустевшего континента, казалось бы, совсем ничего не происходило. Но свои дома покинули далеко ни все нэогары. Самые влиятельные из них, а в основном только такие и отсиживались, решили не позволять времени тянуться напрасно…

Штаб внешних дел Империи хоть и находился в столице «железного» материка, стоял на её окраинах. На целые районы вокруг, не было ничего приметней монументального кубичного здания, украшенного сдержанно, почти лишённого окон, вполне большого, и поразительно квадратного. Каждый угол как снаружи, так и внутри, был практически идеален, и не было ни единого элемента, рушевшего симметрию. Именно по темноватым коридорам этого штаба двигался поражавший добротой нэогар, один из старейших среди живых, и «теплейших» среди всех. Без его помощи разведоперации Евразии не смогли бы пройти успешно, ведь именно он оказывал бесценную поддержку третьему капитану.

Добравшись до тёмно- Серой двери, старик, скрепя локтями, открыл её, и с первого шага внутрь зала совещания военного совета, увидел четверых нэогаров, что вместе с ним, императором и Каном, завершали состав совета. Они сидели на своих местах, ожидая, судя по всему, именно старца.

– Значит, это не ошибка. Я уж думал, над стариком решили поиздеваться, заставив одолеть такой путь без нужды…– с трудом прохрипел нэогар, подхрамывая к своему месту.

– Уверен, вас слишком уважают, чтобы так поступать, – вставил сосед Дэнзиса – неприметный, молодой, трусливый любитель поболтать.

– Правда? Тогда, почему так поступили? – сипя, молвил старче, вызвав удивление коллег. – Военный совет нужен для обсуждения грядущих воин, а созывать его в праве действующий глава державы, или круг его наследников. Война уже идёт, а императора здесь нет. Кто-то из присутствующих, приступил закон.

– Сам военный совет нужен для безопасности державы. Да, мы обсуждаем войны, но мы говорим о том, как победить, или хотя бы не проиграть. Война, что мы ведём с людьми, только тень той борьбы, что император ведёт против нас. Материк не может вечно подчиняться своенравному тирану, только и думающему о его уничтожении! Хватит с Империи расходов, хватит лести перед самозваным нэогаром! Мы должны обсудить не ту войну, что способна стирать с планеты города, а ту, которой всего один упрямый мальчишка хочет растоптать построенный нашими силами мир! – громко вступил Дэнзис, не изменивший своей безвкусице. Он, как и прежде, разоделся в уйму дорогих тканей, ярких и аляповатых; обвесился  мерцавшими даже без света каменьями, в самых различных оправах.

– В чём вы его обвиняете? В стремлении избавиться от тягот старости, из-за которых он стал человеком? Или в истинном нэогарском духе, что изголодался по войне и потребовал пир? – перебарывая старческий хрип, поставил старец крикливого Минфина на место.

– Мы все, я уверен, уважаем императора за его подвиги, – впервые заговорил неприметный нэогар, терпеливо молчавший между Грозором, пугавшим нэогаром без глаза, и рассудительным стариком, – но такие пороки как бездумность и эгоизм, у него не отнять. Достоин ли подобный предводитель, своего поста? Достоин ли любитель подчинять всех и вся Вэнтэр, быть императором?

– Да, он ведь открыто угрожал каждому из нас. Он угрожал собственному военному совету! – напомнил юный трусишка, ждавший очереди после покровителя – Дэнзиса.

– Он угрожал тем, кто ему мешал. Каждый из нас по сей день действует так же, – непреклонно изрёк Грозор. – Проблема ни в этом. Империя нуждается в переменах, а все принципы императора стары, как мир. Он отвергает разумные шаги, и действует, будто последствия не могут быть плохими. Нашему народу, нашим наследникам, и нам самим – нельзя вечно молчать ему в спину.

– Полностью согласен! – не смог не вступить Дэнзис. – Империя не зацветёт, под пяткой эгоиста!

Будто устав от суеты, что министры развели своими идеями, старик вяло взялся слабыми пальцами за край стола и, оглядывая каждого коллегу сизыми глазами, твёрдо спросил:

– Скажите, почему я вхожу в этот совет?

– Вы отставной начальник внешней разведки предыдущего короля Витры. Ваше прозвище – детектив; вас даже создавали, чтобы вы всё знали, – буквально выпалил его с Грозором общий сосед.

– Верно. Я живу, чтобы знать, и знаю много…

– А вы знаете, что любопытство тоже грех? – перебил его тот же нэогар.

– Наравне с грубостью, – добро ответил старец. – Мне известно то, что вам знать было бы страшно. Вы зря полагаете, что император один. Не стоит думать, что объединившись, без труда его уберёте. Речь даже не о Кане, не о баронах, все они незначительны рядом с тем, кто заявится сюда после войны, – начиная вставать, скрепя и хрипя, заявил старикан. Явно намереваясь уйти, он добавил:– Я не люблю вражду, и всегда стремлюсь её предотвратить. Но я не всесилен. Не стоит трогать императора. Его тень, уже в пути…– чуть ли не прошептал старик, покидая зал совета.

– А я думал маразм бывает только у людей, – съязвил прихвостень Дэнзиса.

– Глупо было его звать. Мы теряли время и в ожиданиях, и в выслушивании…– вякнул и сам Дэнзис.

– Ладно, уж теперь, мы обсудим наш переворот, – выдавил Грозор, укладывая подбородок на кулак.

Спина, за которой в этот самый момент точился крамольный нож, несгибаемо стояла на своём, атакуя пришедшего за победой Кира. Нескончаемая дробь самых различных пуль без труда проделала бы сквозную дыру размером с мяч в любом человеке, но только ни в том, кто носит «змеиный скелет».

Едва заметно капитан отдёрнулся в сторону, пока ни одна пуля не успела его коснуться. Расстояние до Вэнтэра не превышало пяти метров, так что даже император толком не заметил, как ускользнул оппонент. За мгновение, оттолкнувшись ногой словно мастерский бегун, Кир кинулся прямиком к императору, который, вновь увидав врага – перевёл направление пуль точно по нему. Броня капитана не обеспечивала полнейшую защиту, как прочие нэогарские костюмы; между стальными дугами зияли неприкрытые участки тела, но таковы они были только на вид. Любую пулю, что била как по «скелету», так и между ним – отбивало плотное синеватое поле, заметное только при нанесении удара. В нужном участке оно будто густо сплетённая паутина проявлялось светло-синим свечением, и сминая свинец будто пластилин, отбрасывало его от капитанской плоти.

Осознав бесполезность обстрела, Вэнтэр отодвинул левую руку, прекратив огонь. Его взору тут же предстал кулак Кира, готовый как следует ударить по шлему воеводы. Хотя владыка будто и не удивлённо, словил кулак своей ладонью, крепко сжав чужую перчатку пальцами. Это выглядело удивительно невозмутимо, хотя за спиной юного тирана истрескалась земля, и взвыл ветер, перегнавший облака пыли. Буквально исчезнув со своего места, где за мгновение простыл размытый след, Кир ударил императора ногой в правый бок, который, в отличие от левого, не защищала опущенная рука. Сила удара снова заставила удивиться, но только не Вэнтэра, который, даже не оторвавшись от земли, слегка отъехал. Исчезнув из видимости в третий раз, капитан не изменил стратегии и, на мгновение показавшись за императором, подошвой сапога въехал мальчишке промеж лопаток. Уж теперь покоритель не сумел устоять на ногах, и дабы не упасть прямо на лицо, упиревшись руками о землю, перевернулся, встав на ноги к Киру спиной. Он развернулся, глядя сквозь шлем более недовольными очами. Не успел владыка ступить с места, как две моргавшие красным точки, установленные никем иным, как капитаном, расцвели алыми взрывами, у локтя и на спине мальчишки. Не самый честный удар, понимал Кир, но где честность в целой войне?

Взрывы нельзя было назвать невероятно сильными, но их должно было хватить на повреждения в любой броне. Об этом говорил и серый дым, и мелкие змейки трещин около очага.

Не решаясь предпринимать новых ходов, капитан выжидал, надеясь увидеть хотя бы часть настоящего тела воеводы. Но увидел он вылетевшую ракету, судя по всему из наплечного отсека.

Молчаливо ахнув, Кир накрепко схватил её и снова подчинил взрыв, утонув в чёрных клубнях жаркого пара. Не пришлось переводить взгляд, чтобы понять, где находился император. Его нараставший клич, летевший где-то сверху, и так привлёк Кира, не ожидавшего увидеть совершенно целого, даже не поцарапанного врага в паре метров над собой.

Смекнув избежать удара, капитан решил отскочить назад. Подобную нападку он бы отразил, но заметил сжатые в один кулак руки нэогара, горевшие чем-то алым, будто прозрачным сферическим огнём. Евразийскому герою хватило бы скорости избежать удара самого императора, но мальчишка махнул объединённым кулаком вниз, сбросив плотный шар на Кира.

Преодолев сам звук, сфера опередила паренька и ударила по нему, с грохотом прибив к почве. Не прогремел взрыв, не разожглись пламенные языки, но Кира вдавило в землю и раздробило площадку глубокими, широкими кривыми расколами, образовавшими паутину трещин вокруг капитана.

Ступив на разрывы около носителя «змеиного скелета», Вэнтэр, без раздумий, со всего размаху пнул его ногой, послав к внешней стене. Врезавшись спиной и в эту, толстенную преграду, Кир оставил ветвистые трещины ещё в одном месте. Спадая вниз, паренёк не смог предотвратить раскручивания, и дважды обернувшись вокруг себя, приземлился на бок.

Невредимого Вэнтэра, гордо стоявшего близ дворца, это даже позабавило. Но вспомнив, кто перед ним стоял, захватчик, слегка приклонившись, пустился в атаку.

Не желая больше терпеть поражений, Кир и сам подскочил на ноги. Дёрнув руками вниз, он заставил показаться скрытые с обеих сторон запястья клинки, шириной на пол ладони, и отходившие от краёв пальцев примерно на длину предплечья. Вызвав по два одинаковых лезвия на каждой руке, меж которыми уместилась ладонь, Кир, стиснув зубы, рыкнул. Его гневный крик добрался до императора, когда оба соперника уже бежали, намереваясь встретиться в ближнем бою.

Хозяин нэогаров также не остался без оружия; из того же места, что верхние клинки Кира – его Кулак выбросил одну волнистую заточку, длиной поменьше капитанской, и два изогнутых серпа, острых с каждой стороны. Обладая такими когтями над каждой дланью, император выказал готовность к бою. В отличие от стального блеска клинков его врага, когти Вэнтэра отливали нежным золотом, хотя искры, что они отбрасывали при ударах, ничем не отличались. Если раньше бой вёлся силой и скоростью, теперь всё решали мастерство и умения.

Что Вэнтэру, то и Киру довольно сложно было следить за обеими руками соперника, при этом изворачиваясь наносить собственные удары. Темп их схватки стоял на грани видимости; движения всё ещё улавливались, но переставали различаться.

Попытка ударить через плечо, прямая атака в грудь, протяжный скрип по животу, прямой удар в сердце, звон скрещенных у бедра лезвий, неудавшаяся подножка, замах по шее, удар по прикрытой щеке, точный взмах по макушке, прорез по глазам – даже это лишь скудное перечисление всего, что предпринимали друг против друга оппоненты. Пока свистели мановения острых клинков, и слабые искры отлетали от лезвий, обе стороны не прекращали друг друга изучать, продолжая наносить удары – ловкие, быстрые, беспощадные.

С какой бы силой, на какой бы скорости зачинщик всех проблем не бил по корпусу капитана, не старался отсечь руку, лишённую должной защиты, не решал пронзить насквозь важные уязвимые места, его клинки будто проскальзывали мимо; они достигали своей цели, но даже не порождая искры, не могли нанести удар. Их блокировала светло- Синяя паутинка. Но как подметил мальчишка с Кулаком, так происходило не везде. Только те части, которые походили на высохший скелет огромной змеи, могли без следа отражать удары. Но вот стальные перчатки, шлем на голове, и даже неприметные ботинки – ничем не защищались. При ударе о них, пусть не всегда, но всё же оставались царапины.

Вэнтэру пока не удалось добиться достаточно сильного прореза, чтобы увидеть капитанскую кровь, но мальчишка очень старался добраться до живой плоти. Следя за атаками героя всех людей, он так и трудился над ударом по кистям рук, или же голове.

Сильнейший в «Реокрацу», подобно оппоненту, не думал сбавлять натиск, хотя частью сознания понимал, лидировал император. Соперники не редко расходились в стороны, использовали ускорение падения, пропускали чужие удары, и наносили свои. Но по уязвимым местам капитана всё чаще растягивались царапины, пока броня владыки континента, оставалась неизменно целой. Удары о костюм, что создал Кулак, часто высекали искры, ведь Кир вкладывал в каждый выпад не то что все силы, а саму душу. Но вот его клинок достигал цели, вот он скользил по шее надменного тирана, вот вызывал слабые оранжевые вспышки, но его лезвие проходило дальше, а шея мальчугана оставалась целой.

Одним из ударов, Кир спрятал верхний клинок обратно в запястье, а нижним нанёс прямой удар в глаз на шлеме Кулака, воспользовавшись силой высокого прыжка. Хоть сталь капитанского оружия проявила себя, как первоклассная, она – сломалась пополам, где-то посередине лезвия. И что же стало с глазом владыки? Ничего. Он, как и прежде, был цел. Разве что теперь, за светлым стеклом покрытия шлема, взгляд Вэнтэра стал более жестоким; его разгневало такое усердие врага.

Танец клинков прекратил именно воевода; отразив разом обе капитанские руки, мальчишка ногой отбил главу «Реокрацу», вложив в ступню силу Киораку. Волновой удар далеко отбросил Кира, но красноволосый паренёк уже почти привык к такому, так что хотя бы не упал при приземлении.

Не выпрямляя ноги в коленях, капитан внимательно вгляделся в нэогара, стоявшего в паре метров от него. Что он заметил? Ничего. Броня была цела, будто только что покинула мастерскую. Даже царапин или потёртостей, после такого-то урагана пронёсшихся по ней ударов острыми клинками, не было видно. То ли дело «змеиный скелет». Пусть только на отдельных частях, но он износился. Одна из трещин в шлеме и вовсе пропускала внутрь свет.

– Да что с ним не так?! По словам Лиры, его прочность не может быть настолько высокой. Какого чёрта он такой твёрдый?! – мысленно возмутился капитан.

– Это удивительно! – отвлёк мальчуган Кира от размышлений. – Ты вправду заслуживаешь своё звание.

– Из чего ты сделан? Откуда такая крепость?!

– Может, дело не во мне? Может ты, слишком слабо бьёшь?

Кир тотчас явил верхний клинок правой руки, и без труда его сломав, метнул в стену дворца. Обломок лезвия насквозь её пронзил, оставив столько трещин, сколько не сумело даже красное ядро императора. Не прошло и пары секунд, как стена, избитая расколами – обрушилась, пав ниц кирпичами.

– Этого мало?! – гневно выкинул Кир.

Хранитель Империи по- Детски захихикал. Он собрал внутрь костюма головной шлем и, явив надменную ухмылку, молвил:

– Ты обрёк себя на гибель, бросив мне вызов. С тобой, я могу поделиться. Не стоит думать, что скинув меня с последнего этажа дворца, ты победишь. Я бы выжил, упав и с высоты побольше, просто ощущения малоприятные. Дабы их избежать, я впервые показал тебе Магнэрайс. Он всегда выглядит примерно одинаково, – приподняв на уровень головы сжатую в кулак руку, вокруг которой горела красная, пылавшая будто огнём сфера, поведал покоритель, – вот так. Это поле способно обеспечить полную защиту, и даже бетон уступает ему в прочности. Пусть тебе привычно видеть Магнэрайс пылающим красным шаром, он может менять формы, если уменьшить его концентрацию. Каждую секунду нашей битвы, его едва ощутимый слой покрывал мою броню, и покрывает её сейчас.

– Каждую секунду, всю броню… Намекаешь на неуязвимость?

– Нет, уверен, есть на свете существа, способные хотя бы пробить Магнэрайс. Но это не ты. Ты ведь уже понял, что не справишься со мной. Ты пришёл проиграть, – невинно кивая, загнул Вэнтэр губу.

– Не у тебя одного есть защита! Меня тоже не так просто пробить!

– Ну да, магнитная паутина. Чан применил её как основу жезлов кентавров, она и правда обладает защитными свойствами. Но Магнэрайс и был создан, – едва заметно отломав от руки среднюю заточку, по которой сразу пустился заряд красного поля, изрёк завоеватель, максимально быстро метнув её в капитана, – как лучшая альтернатива, – договорил он.

Заворожённый рассказом Кир и не заметил броска; он ощутил лишь боль, где-то в области нижних рёбер. Взглянув на свой левый бок, капитан увидел сиявший красным «пламенем» клинок, без труда пробивший синеватую паутинку, по которой бегали будто помехи. Изгибистый острый брусок почти наполовину углубился в капитанский живот, между предпоследним и следующим ребром. Капитан не удержал сдавленный крик, хотя сила сжатия его зубов без труда откусила бы язык. Не позволяя ногам сгибаться, герой родом из Евразии вытащил заточку, даже не упав на колени. Выкинув окровавленный клинок, Кир едва сдержал болезненный стон.

– Это могло бы быть сердце, – остерёг капитана Вэнтэр. – И в следующий раз – будет.