Инвиктус

– Обычное слабое животное. Пробуждённое или нет. Вы все будете наслаждаться тем, в чём сами виноваты.

Немного придя в себя, Райль попытался отползти и встать, однако в ту же секунду Утарм оказался прямо над ним, поставил на него ногу и начал вдавливать его в землю, параллельно говоря:

– Какой смысл пытаться? Быть свидетелем появления высшего и лучшего, и при этом продолжать сопротивляться. Это жалко.

– Да ты больной нахрен… А-А-А! – В этот момент, что-то вонзилось в живот Райля и начало проходить сквозь органы и позвоночник.

– Ты же знаешь, что смысла нет. Всё уже сделано, мир умер, а мы танцуем на его могиле.

В попытках вытерпеть боль, Райль схватился руками за асфальт и выкрикнул:

– СРАНЫЙ ШИЗОФРЕНИК!.. А-А-А!!! – Сопротивляться было бесполезно. Любые попытки сдвинуть ногу или ударить его вызывали ещё больше боли.

Утарм ещё некоторое время продолжал толкать Райля в землю, однако услышав его крики, он, неожиданно, поднял ногу. Из подошвы его старого кроссовка выходил острый чёрный кол, который за это время успел проткнуть Райля насквозь. Он сразу опустил эту ногу на землю, из-за чего кол сразу рассыпался в пыль. Затем, сделав небольшой шаг назад, он посмотрел в сторону и со слабой ухмылкой сказал.

– Возможно… Да… – Затем, его улыбка постепенно увеличивалась, и начал доносится тихий нервный смех. – Хе-хе… Ты прав… Хех…

Он держался за свою левую руку, нервно царапая остатки от лезвия и раздирая кожу. Смех его становился всё громче, а в голосе смешались паника, радость и истерия. В один момент, он обхватил левую руку правой и с криком:

– ДА ТЫ МАТЬ ТВОЮ, КАК НИКОГДА ПРАВ!!! – с корнем вырвал её из плеча. Затем, отбросив её в сторону, посмотрел на Райля и начал с бешеным лицом кричать: – ДА Я БОЛЬНОЙ, НАХРЕН!!! НАХРЕНА Я ВООБЩЕ ОПРАВДАНИЯ ИЩУ?! ВЫСШИЕ ИДЕИ?! СЕРЬЁЗНО?! Я ЖЕ МОГУ ПРОСТО ПРИКОНЧИТЬ ВАС. НАХРЕНА МНЕ АРГУМЕНТЫ?! ДА Я ВАС НАХРЕН С ЗЕМЛЁЙ СРОВНЯЮ!!! ПРИБЬЮ ТРУПЫ ГВОЗДЯМИ!!! Я НАХРЕН СОВЕРШЕНЕН. И НАСТАНЕТ РАЙ НА ЗЕМЛЕ, КОГДА ОНА СДОХНЕТ ОТ СОБСТВЕННОЙ ГНИЛИ. Я ПЕРЕДЕЛАЛ ЭТОТ СРАНЫЙ МИР, РЕСТРУКТУРИРОВАЛ ЭТУ ХРЕНОВУ РЕАЛЬНОСТЬ, ЧТОБЫ НИ ОДНА МРАЗОТА НЕ ВЫПЕНДРИВАЛАСЬ ПЕРЕДО МНОЙ…

Он не переставал кричать, раздирал свою грудь, срывал кожу с лица, вырывал из шеи подобие кровеносных сосудов, пока на их месте отрастали новые. Голос его эхом раздавался на километры, перебивая собой непрекращающееся сердцебиение. В то же время некая сила полностью дезориентировала Райля и буквально прижала его к земле. С каждым криком и движением Утарма она становилась сильнее. Райль, в панике сдерживая адскую боль в теле, попытался встать, но не смог. Нечто весом в несколько тонн начало давить его.

Утарм продолжал кричать. Он стоял перед Райлем, пока вокруг него образовывались кольца из обломков, камней и пыли. Что он говорил было невозможно разобрать, его истеричные выкрики больше напоминали беспорядочные вопли, без какого либо смысла.

Вновь началось землетрясение. Давление, что сдерживало Райля, сломало ему большую часть костей, повредило несколько органов, и уже было готово раздавить череп. Он всеми силами пытался встать, параллельно слушая хаотичные вопли Утарма, но чрезмерная нагрузка в миг лишила его сил. Как бы он не собирался терпеть и ждать подходящего момента, он находился на грани потери сознания, потому ему оставалось только сопротивляться до последнего.

И именно в этот момент прогремел гром.

В воронке из облаков в дальней части площади возник яркий голубой свет. Когда Утарм обратил на него внимание, давление резко прекратилось, а образовавшиеся кольца вокруг него разлетелись в стороны. В то же время Райль, сквозь боль попытался встать и хотя бы сделать вдох, но всё та же сила направила его прямо в стену ближайшего небоскрёба. Он улетел в угол здания, оттолкнулся и упал в нескольких метрах на тротуаре. Однако момент столкновения для Райля ощущался как падение, где стена на миг стала полом.

Затем, нечто на околозвуковой скорости полетело прямо в Утарма, после чего в него ударила молния. Всю площадь на мгновение окутал оглушающий металлический гул и чистый белый свет, которые пропали также быстро, как и появились, оставив после себя настолько же громкое эхо. Утарм исчез, на его месте остался крупный обожжённый след голубоватый железный шест, наполовину зарытый в земле, из которого выходили мелкие голубоватые молнии.

Спустя несколько секунд, шест начал трястись, постепенно выкапывая самого себя из пыли и кусков асфальта. Следом, он вырвался и огромной скорости полетел прямо в руки силуэту, который выпрыгнул из-за небоскрёбов и, словно метеорит, летел на площадь.

Это был Акула. Поймав на лету стремящееся прямо ему в руки оружие, он, с похожим на взрыв грохотом, приземлился, подняв вокруг себя огромное облако пыли. Он гордо встал на ноги, отставив трезубец назад, и сразу же, подобно хищнику, провёл взглядом по площади. Сияние его глаз было видно отовсюду.

Завидев Райля и Ди, Акула, мысленно приказав триании спрятаться в его руке, с умеренной скоростью подбежал к ним. Он сразу подошёл к Райлю, который в это время лежал на земле и с трудом сдерживал невыносимую боль, приподнял его и оглядел с головы до ног.

Через несколько секунд, когда Райль осознал, кого видит над собой, он, с болезненной улыбкой и сжимая руками рану, спросил:

– Нашёл?..

Акула ответил быстро, настороженно оглядываясь по сторонам:

– Нашёл. Где он?

– Хрен знает, тут был, – ответил Райль, делая тяжёлые глубокие вдохи.

– С Ди что?

– Кх-ха… – Райль откашлял кровь изо рта, – Без понятия…

– Ходить можешь? – также быстро спросил Акула.

– Ну… Да, наверное… – ответил Райль, смотря на свою сквозную рану, после чего скорчил ироничную улыбку, – Щас подождём и узнаем.

– Понял. – Нагнувшись, Акула аккуратно перенёс Райля ближе к стене, чтобы тот находился в сидячем положении, после чего выпрямился и, оглядевшись, подбежал к телу Ди. Он бегло осмотрел его и, судя по всему, Ди был всё ещё жив, несмотря на сильное кровотечение. Он был без сознания, это можно было сказать по слабо заметному дыханию.

Затем, когда Акула начал думать, каким образом можно безопасно унести их обоих, параллельно продолжая искать глазами если не самого Утарма, то хотя-бы признаки чьего-то присутствия. На самой площади словно за это время ничего не поменялось: пустое, почти плоское, пространство с потресканной поверхностью, по которому также разбросаны изуродованные трупы. Всё, что изменилось, так это появились несколько новых вмятин в асфальте, и молчаливое, но оглушающее напряжение.

Акула снова посмотрел на Райля. Тот, на его удивление, успел встать на ноги, пусть и держать за стену. Быстро обменявшись взглядами, Акула быстро взял Ди в руки, снова посмотрел на Райля и достаточно громко сказал:

– Уходим.

В ответ Райль слабо кивнул, и начал аккуратно разворачиваться в сторону дороги. В свою очередь, Акула в последний раз провёл взглядом по площади, после чего собрался уходить с площади. Но не успел он сделать и двух шагов вперёд, как сквозь не утихающий гул сердцебиения прозвучал до боли знакомый, но в то же время инородный голос. В нём не было понятно ни единого слова, это были бессмысленные вопли, раздающиеся эхом по всей площади, находясь везде и нигде одновременно.

Аккуратно положив Ди на землю, Акула принял боевую стойку, выставив и начал искать глазами Утарма, но ничего, кроме всё той же площади, он не увидел.

– Где ты?! – твёрдо спросил Акула, однако в ответ получил лишь истеричный надрывистый смех, медленно становящийся криком.

В воздухе всё сильнее нарастало напряжение. Он в панике вертел головой во все стороны каждый раз, когда слышал его. Его голос всегда доносился из разных точек, то где-то вдалеке, то прямо за спиной или у ушей. Не сумев что-либо понять в этом звуковом хаосе, Акула смотрел на опирающегося о стену Райля. Однако только он собрался снова поднять Ди и пойти за ним, как резко почувствовал чьё-то присутствие у себя за спиной.

Только по воле инстинктов Акула успел развернуться, призвать трианию и заблокировать ею удар.

Он увидел перед собой Утарма. Из его левой руки теперь торчало чёрное бесформенное нечто, больше напоминающее щупальце с острым концом. Его прочность была больше любого металла, однако всё кроме места столкновения постоянно двигалось и пульсировало. Смотря ему в глаза и не прекращая давления на трезубец, Утарм сказал:

– И душу свою принёс… Превосходно…

Не думая, Акула наклонил трезубец и отвёл его руку в сторону, после чего схватил трианию обеими руками, словно меч, и, замахнувшись, с яростным криком нанёс удар Утарму по шее, тем самым разрубив её наполовину. Затем, Акула выдернул трезубец, снова взял его в руки, выставил перед собой, оттолкнул его, после чего отпрыгнул назад, готовясь к следующей атаке.

Утарм несколько секунд шатко стоял перед Акулой, от чего у него на миг появилось ощущение, что тот, наконец, умер. Однако затем, его жидкий отросток принял форму, похожую на руку, поднялся к голове, и выровнял её. Через несколько секунд, место удара полностью восстановилось, после чего он размял шею, несколько раз дёрнул головой, посмотрел на Акулу и произнёс:

– Ты слаб. Как бы ты не пытался, ты меня не убьёшь. – Его голова нервно тряслась, а речь теперь больше звучала как неконтролируемый хор из разных голосов.

– Прекрати! – крикнул Акула, надрывая голос. – Хватит! Чего ты добиваешься?!

– Тебе это знать смысла нет. Ты просто животное, примитивное смертное животное…

Акула понял – пытаться говорить с ним нет никакого смысла. Он ещё раз посмотрел на Райля, сжал в руке трезубец, развернулся и метнул его Утарму в голову, однако тот успел поймать его правой рукой. В ту же секунду, Акула накинулся на него, встал на него, выдернул у него трезубец и начал яростно бить всё, что выше плеч. Он бил руками, ногами, пытался пробить его насквозь трианией, однако Утарм блокировал абсолютно все удары, слегка отходя назад из-за веса. Затем, Акула отпрыгнул от Утарма, взлетел на несколько метров и со всей силы метнул в него трезубец. Он также полностью закрылся от удара, после чего снова поймал трианию и взял её в правую руку, однако та сразу же засветилась и прожгла её насквозь и полетела обратно к владельцу.

Приземлившись в десятке метров позади него, Акула с тяжёлой одышкой поймал трезубец и выставил его перед собой. Он наблюдал за Утармом, который в это время стоял и смотрел на постепенно восстанавливающуюся кисть. Следом, он несколько раз дёрнул головой, посмотрел на Акулу, приподнял подбородок и сказал:

– Драться хочешь?.. Для чего? Знаешь же, что нет смысла.

– Ты убил мой дом. Хочешь убить меня и моих друзей.

– Ясно… Ты мало чем отличаешься от них.

– От кого?!

– От людей. Точнее, вообще ничем. Ты эгоист, не более.

– А ты кто тогда?! Ты просто убийца!

– Я выше этого.

– Выше чего?! Выше кого?! Кто тебе дал право менять мир?! Зачем его менять?.. – В этот момент, Акула краем глаза увидел, как Райль поднимал Ди, параллельно следя за ними. Однако внимание всех привлекло слабое, но неожиданное землетрясение, чей эпицентр, по ощущениям, находился в центре площади. Утарм и Акула продолжали неподвижно стоять и смотреть друг на друга, тогда как Райль начал терять равновесие.

Спустя несколько секунд, Утарм с улыбкой посмотрел Акуле в глаза и со словами:

– Я просто выше этого сраного мира, – сделал шаг назад и исчез.

Сердцебиение

Затем тряска резко прекратилась. Все продолжали молча смотреть друг на друга, не позволяя себе сдвинуться с места. Все, кроме Утарма. Он смотре вверх, на непроглядный слой туч и дыма, а на лице зияла его несменяемая улыбка.

– Ваши потребности, желание жить, создавать образ, что вы пригодны для продолжения своего жалкого рода. Мне всё это не нужно. Не более чем рудимент.

Пока Утарм продолжал свою тираду Акула, стараясь сохранять хладнокровие на лице, обменивался взглядами с Райлем.

– Ты, мать твою, сраный садист! – прокричал ему Райль, с трудом держась на ногах – Больной на голову шизик, геноцид устроил и несёшь какой-то бред!..

В этот момент из-под земли раздался очередной удар. Но если раньше это был просто звук, теперь это была полноценная взрывная волна из центра площади. Если на Акулу и, тем более, на Утарма она никак не повлияла, то после неё всё тело Райля мгновенно онемело. Затем началась острая боль. В попытке подавить её он упал на землю и сжался в позе эмбриона, обхватив свою грудь руками.

Утарм, пафосно выгибая спину, медленно развернулся к нему и с ироничной улыбкой сказал:

– Насилие – главный метод эволюции. Простой и эффективный. Вы просто спустились на одну ступень пищевой цепи ниже. Вы не стали сильнее, вы не развились, вы просто продолжали существовать и вам просто повезло не сдохнуть. – После этих слов, Акула резко перевёл взгляд на отросток из левой руки Утарма, который начал быстро менять свою форму. Он увеличился в размерах и принял очертания сжатой в кулак ладони, чей размер был в два раза больше головы самого Утарма. – Жаловаться бесполезно. В этом нет ничего не обычного. Просто естественный отбор.

– Какой нахрен отбор, сраный шизо… К-ХА!.. – Райля снова сжало от острой боли, после чего он начал откашливать кровь.

– Может быть я и шизик, – сказал Утарм, пафосно разведя руки в стороны, – Но право решать кому существовать, а кому нет, пока только у меня.

– У тебя нет его. – сказал Акула, сдерживая агрессивный тон, – Ты оправдываешься. Тебе нужны души, ты убиваешь из-за них.

Утарм резко развернулся к Акуле и сказал:

– Выглядит как человек, говорит как человек. Но не человек. Уродство, мусор. Простая имитация жизни.

– Ты тоже. Ты не человек.

Ухмыльнувшись, Утарм посмотрел в сторону и ответил:

– Ты прав. Я не человек. Души – просто ресурс. Как плоть и кровь. Ты с твоим замыслом защищать мало что сможешь понять…

Они ещё несколько секунд продолжали смотреть на Утарма. Тот некоторое время продолжал говорить ещё что-то, однако Акуле было уже всё равно. Пристально смотря Утарму в глаза, он приказал своему оружию скрыться в руке и обвить собой ладонь. Затем, он выдохнул, сделал глубокий вдох, и с истошным животным воплем накинулся на Утарма, целясь кулаками в его голову.

Они одновременно нанесли друг по другу удары, от чего прозвучал звук, похожий на выстрел из пистолета. Акула нанёс удар Утарму по виску, который лишь слегка повредил кожу, в то время ему в ответ последовал резкий и точный удар левой рукой в правую часть груди, отправивший атланта прямиком к центру площади.

Затем мгновенно переместившись к Акуле, Утарм воткнул в асфальт отросток, принявший форму твёрдого двухметрового лезвия, и несколько раз провёл им перед собой в попытке разрезать атланта. Но Акула увернулся, откатившись в сторону, после чего быстро поднялся с земли.

И снова они встали друг перед другом. Акула вновь призвал трианию и, отведя её назад, выставил свободную руку перед собой, готовясь защищаться, в то время как Утарм стоял на месте и смотрел куда-то вдаль.

– Думаешь, если ты будешь продолжать избивать это тело, что-то изменится? – Он словно пьяный тряс головой и жестикулировал правой рукой, то вальяжно водя ей из стороны в сторону. – Процесс давно начался и остановить его не в состоянии даже я! Ничего! Бессмысленно!

Акула ничего не ответил. Он настороженно смотрел на Утарма, думая, как ему его победить. К сожалению, вариантов у него было немного.

– Скоро всё изменится, – громко сказал Утарм, медленно шагая вокруг Акулы. – Нравится вам это или нет, мне всё равно. Этот гнилой мир станет лучше, выйдет на новую ветвь развития. В нём не будет места существам вроде людей. Каждый сраный город, каждое ваше скопление просто сгниют. Даже химеры не нужны, только время тратят.

В ответ ему последовал лишь озлобленный взгляд исподлобья.

– Ты слаб. Создан тем же способом, но не доведён до идеала. Я был бы даже рад завершить этот процесс с, таким как ты, но ты сам отказался. Ты принял сторону слабых, потому не вижу смысла продолж…

В ту же секунду, Акула снова набросился на него. Он схватил трезубец обеими руками, и со всей силы пробил голову Утарма насквозь. После Акула попытался повалить его на землю, но решился только вытащить своё оружие из наполовину рассечённого черепа и отойти назад на несколько шагов.

После этого ещё несколько секунд Утарм неподвижно стоял на месте, после чего потерял равновесие и упал замертво. Однако он не умирал. Его тело тряслось в конвульсиях, а полужидкий отросток всеми силами пытался поднять тело на ноги и дотянуться до атланта.

Постепенно, движения Утарма стали спокойнее. Он опёрся правой рукой о землю и постепенно поднялся на ноги. Параллельно чёрная густая субстанция, что медленно вытекала из его головы, полностью заполняла собой рану, после чего застывала и восстанавливала очертания головы. В этот момент, площадь окутала ещё одна ударная волна. На этот раз, она повлияла уже на Акулу. Его ненадолго оглушило, а по всему телу начались слабые судороги, из-за которых он упал на колени.

После, когда всё стихло, пока Утарм подносил к лицу правую руку, и заталкивал обратно болтавшийся перед глазницей глаз, Акула быстро пришёл в себя, с разъярённым криком вознёс над собой трезубец и со всей силы кинул в него.

Тогда эхом раздался громкий хлопок, после чего оружие оказалось у Утарма в груди. Но на него это никак не повлияло. Он не сдвинулся с места, а нанесённый урон не вызвал у него никакого дискомфорта.

Простояв без реакции несколько секунд, Утарм схватил трезубец правой рукой, резким движением вырвал его из себя и кинул себе за спину. Затем, когда Акула, с видимой паникой на лице, попытался вернуть трезубец себе в руки, Утарм меньше чем за секунду переместился к нему вплотную, схватил его за шею правой рукой и со всей силы швырнул его в асфальт.

После, когда его отросток вновь принял форму руки, Утарм начал агрессивно вбивать атланта в землю. Затем, нанеся несколько медленных ударов по Акуле, он разжал кулак, обхватил его голову, поднял перед собой и начал сдавливать ему череп. Когда атлант пытался сопротивляться, то не мог сдвинуть пальцы Утарма с места. Они словно состояли из тяжёлой каменной породы и практически вбивались ему в кожу.

Через несколько секунд, Утарм поднял Акулу над собой, замахнулся и бросил атланта в сторону ближайшего небоскрёба, словно это был просто крупный камень. Когда тот на полной скорости влетел в стену, Утарм переместился к нему, встал в нескольких метрах напротив, смотря на него задрал голову и сказал:

– И это самое сильное существо из оставшихся? Думал хоть с этой хренью ты будешь драться лучше. Покажешь, на что способен… – Медленными шагами он подходил всё ближе к Акуле, пока тот лежал в осколках бетона, зажмурив от боли глаза и устало склонив голову. – Но нет. Я был прав. Просто химера. Слабая жалкая химера.

Через пару секунд, Утарм стоял прямо над ним. Он поднял руку перед собой, медленно сжал её в кулак, после чего снова посмотрел на Акулу, замахнулся и собрался ударить его, но только начал опускать руку, сквозь него сверкнула молния.

Триания за доли секунды прилетела к ним, пронзила тело Утарма насквозь, после чего остановилось в руках у Акулы.

Он обхватил трезубец, выставил его перед собой, и сразу попытался нанести несколько быстрых ударов остриём по телу Утарма, пока он защищался левой рукой, которая постепенно превратилась в подобие клинка. Скрестив с ним своё оружие, Акула начал яростно толкать его от стены, параллельно стараясь сместить отросток в сторону и открыть его тело для атаки.

Но ничего не получилось. Утарм схватил оружие Акулы правой рукой, отвёл в сторону, после чего оттолкнул его локтем, сделал резкий шаг вперёд и взмахнул лезвием перед собой. Но Акула увернулся, отпрыгнул назад и встав на широко расставленные ноги, выставил перед собой трезубец.

После, Утарм опустил руки, выпрямился, и, не отводя от атланта взгляда, задрал голову и произнёс:

– Эта метаморфоза. И всё благодаря тебе. Честно, я в какой-то момент подумал, что это займёт ещё пару веков, но нет… Оказалось всё проще. – После этих слов Акула рывком подбежал к Утарму и снова попытался пронзить его, но в итоге несколько раз ударил остриём трезубца по его отростку, после чего отпрыгнул назад. – Ты привёл их, буквально подарил мне их. Ты пытаешься драться, но это не имеет смысла. – Акула вновь атаковал его. Он прыгнул на несколько метров вверх и кинул в Утарма трезубец, а когда тот его отбил, поймал, схватил обеими руками и направил его остриём в лезвие.

Разбить отросток не получилось, однако получилось лишить Утарма равновесие. Акула всеми возможными способами начал пробивать его защиту. Спрятав трианию в правой руке, он наносил ею быстрые удары, однако те лишь создавали слабые искры.

Акула попытался отодвинуть его отросток, чтобы открыть голову, но Утарм в ответ несколькими быстрыми движениями отбросил его в сторону. Когда тот приземлился и встал напротив него, он переместился за атланта и резко провёл лезвием по его спине сверху вниз, после чего тот с грохотом упал на асфальт.

Утарм прорезал Акуле огромную рану, идущую от правого плеча вплоть до левой ноги. Из-за резкой боли, он сначала потерял равновесие, но после этого резко развернулся и увидел, перед собой открытого для атаки Утарма, точнее его голову. В ту же секунду, Акула призвал трианию из руки, с устремлённым животным взглядом побежал в его сторону и прыгнул. Пока Утарм не успел поднять отросток, Акула замахнулся и со всей доступной ему силы кинул трезубец ему в голову.

Раздался гром. Словно ударили в гигантский колокол. Упав на землю, Акула резко отряхнул голову и сделал несколько шагов назад. Он смотрел на Утарма, как тот безмолвно стоял на месте, ослаблено опустив руки, устремлял пронзённую трезубцем голову к небу, пока по его лицу вместо крови стекала чёрная субстанция.

Затем, когда атлант уже был готов расслабиться, из-под земли раздался ещё одна ударная волна. Акулу словно охватило пламя, в его ушах раздавался разъедающий голову писк, а тело словно само склонялось к земле. Невыносимая боль вызывала желание содрать с себя кожу, пока руки и ноги сворачивались словно под напряжением.

Всё прошло через несколько секунд. Но вместо тишины началось землетрясение. Слабое, но не заметить его было невозможно. Пыль на земле взлетала, а уцелевшее стекло на небоскрёбах сотрясалось и разбивалось.

Акула никак не мог прийти в себя. Оглушение было слишком сильным даже для него. В глазах мелькал шум из света, а в ушах всё ещё слышалось эхо. Он ощущал тряску, но не понимал откуда она могла исходить.

В то же время, Утарм медленно поднял правую руку, вытащил из головы трезубец, взял его за рукоять и сказал:

– Это всё бессмысленно… – После, он переложил трианию в принявший форму ладони отросток, и начал сгибать её, словно это металлическая труба. Он смотрел на Акулу. На то, как тот отходя от эффектов ударной волны, в агонии начал хвататься за голову, кладя руки на глаза. Как он орал от боли, не способный сделать что-либо. Словно в мгновение из в какой-то степени могущественного существа он превратился в измученного больного ребёнка.

Так продолжалось до тех пор, пока не раздался тихий треск. Акула надрывал своё горло от криков, Утарм согнул трезубец достаточно сильно, чтобы на нём появилась трещина. Из неё на мгновение появилась маленькая тусклая молния, после чего он её отпустил. Трезубец, как ни в чём не бывало, восстановил свою форму.

Акула стих. Он медленно убрал руки от головы и поднял взгляд на Утарма. Тот смотрел на его усталые глаза и стекающие по лицу окровавленные слёзы. Он швырнул ему трезубец, улыбнулся, после чего его два голоса произнесли:

– Вы просто умрёте. Жалко и бессмысленно. А я выше этого.

После этого, он молча отвернулся и растворился в воздухе.

* * *

Из центра площади расходились трещины. Земля уходила из-под ног. Грохот, скрип и треск. Вся площадь в миг начала рассыпаться, словно под ней убрали несущую конструкцию. Сначала обломки образовывали воронку, словно их несла в центр жидкость. Однако не прошло и минуты, как вся сформировавшаяся масса в мгновение ока обвалилась. Фундаменты небоскрёбов также обрушились. Стёкла рассыпались, металл сжимался, здания прогибались и падали в появившуюся перед ними пустоту.

На месте площади появилась яма. Бесконечно огромная, и бесконечно глубокая. В ней не было дна, лишь бесконечный путь в никуда, скрытый за непроглядным чёрным туманом. Абсолютно всё, что туда попало, больше не существует. Однако всё, что не успело упасть, в воздухе удерживала неведомая сила. Парящие в воздухе куски земли, бетона, части фундаментов зданий невольно притягивались друг к другу и создавали неустойчивые, но цельные конструкции.

Затем, из центра пустоты появилось сердце из чёрного блестящего камня. Каждый его стук раздавался ударной волной по всему городу и на километры и дальше. Оно левитировало, медленно вращалось вокруг своей оси против часовой стрелки, пока оставшиеся над бездной кучи обломков формировали вокруг него орбиты.