Ночь империи

Проскользив чуть назад, он затормозил и, вытерев кровь с пореза на щеке, снова метнулся вперёд. За всё время, что провёл среди простых солдат, нынешний был первым, кто действительно мог оказать сопротивление. Не прятался, наивно выжидая момент для контратаки, а пытался взять нахрапом и имел в этом определённый успех.

Джанмариа бы, глядя на него, не в первый раз хмыкнул на тему того, как старавшийся почаще держаться в стороне от активных действий племянник при этом за годы службы стал отличным мечником. «Ты умеешь убивать, так что растрачивать талант, отсиживаясь за чужими спинами?». Чаще всего так и было, либо военные действия старался закончить малой кровью и в большей степени – разговорами, но этот случай отличался ото всех предыдущих: здесь, сегодня всё решалось исключительно тем, в чьей крови они будут по колено на исходе дня.

Если бы это было в его силах, сражения бы не состоялось вовсе, и отчасти он жалел, что в момент зачитывания указа не ушёл, но тогда империя бы осталась под властью огненных на срок гораздо больший, чем год. В определённый момент они бы всё равно нашли себе достойного лидера, однако предсказать точные временные отрезки здесь было невозможно.

Счёт своим убитым он потерял, а о том, сколько ран успел получить незаметно для себя, не задумывался: природа суламаррэ позволяла бегать, пока тебе не отрубят обе ноги, потому что без них бег становился невозможной задачей. Тело работало само по себе, уворачиваясь, отклоняясь и нанося удары, и в какой-то миг Самаэль перестал чётко продумывать каждое действие. Это было именно тем, что Джанмариа называл его «умением убивать» – за годы в армии набрался столько опыта, что мог делать подобное с закрытыми глазами.

Ифрит открылся, пропуская удар, и повалился на землю с глубокой рубленой раной поперёк груди, кровь в которой тут же начала дымить от соприкосновения с воздухом. Не теряя времени, Самаэль метнулся дальше, намеренно делая первый шаг точно в голову противника. Треск ломаемых костей и чавканье чужой плоти потонули в общем шуме.

Нужно было найти кого-то, кто мог бы привести к Князю. Эта мысль возникла на фоне, в считанные мгновения оформляясь и крепко заседая в сознании. Они могли биться, пока не останется только по одному представителю каждой армии, но всё можно было закончить быстрее, если только добраться до того, с оглядкой на кого действовали все ифриты без исключения.

Эту задачу пришлось отложить на потом, когда краем глаза он заметил Каджара. Тави столкнулся с одной из высших чинов, и Самаэль не без недовольства заметил, что он бы скорее ожидал увидеть в рядах сражавшихся Белета, чем обманчиво хрупкую при первой встрече Гаап.

Женщины в окружении Иблиса практически не вызывали опасений – да, некоторые из них могли подпортить жизнь, но не прервать её. С ними, в отличие от мужчин, казалось возможным не всегда быть внимательным, и Гаап, вероятно, пользовалась этим в обычной жизни, едва подворачивался случай.

С другой стороны, подумалось Самаэлю, когда он кинулся на помощь другу, отбивая грозившийся стать для него последним удар огненной, все ифриты были такими – обманчивыми по самой своей природе.

– Генерал!– сложно было сказать, искренне Гаап ему обрадовалась или постаралась скрыть за фальшивой улыбкой реальные эмоции.– Чем обязана?

– Владыка,– ответил ей такой же улыбочкой Самаэль, отводя руку с мечом чуть назад.– Не учили выбирать противников себе под стать?

Позади Каджар, поднявшись на ноги, сбивчиво поблагодарил его за помощь, и кинулся прочь. Не сбежать с поля боя, но оказаться от превосходящего по силам противника подальше.

Гаап, будто и не заметив пропажи своей изначальной цели, теперь уже откровенно издевательски поклонилась, после сразу метнувшись в атаку.

Полагавший прежде, что никогда не поймёт Мортема, радовавшегося шансу изрубить кого-нибудь в мясо, Самаэль почувствовал заклокотавший внутри звериный восторг, когда от их с огненной мечей брызнули искры.

Она, как и многие из её народа, не пыталась прятаться от противника, до последнего удерживая часть того, на что была способна – давала всё и сразу. Каджару бы была не по зубам, двигавшаяся легко, с такой непосредственностью, будто танцевала с ним на столах в таверне.

Будь это другое время и место, Самаэль бы позволил себе засмотреться на то, как быстро она двигалась и как следуя за её действиями то и дело взметались в воздух светлые кудри её волос. После такого зрелища не возникало никаких проблем в том, чтобы понять когда-то сватавшегося к ней Мортема: устоять было сложно.

Зверь, слишком долго сидевший внутри и не рисковавший показать себя, бился в эйфории от возможности выбраться наружу. Ему были равны, его могли задавить, и это был бы, между тем, честный бой без мороков и обманов, которыми в последний раз значительно пошатнул веру в себя Иблис. Здесь были только сила, скорость и умения обоих управляться с мечом.

Подпустив его довольно близко, Гаап получила удар коленом в живот, которого явно не ожидала. Закашлявшись и отшатнувшись назад, она потратила пару секунд на то, чтобы прийти в себя.

– Бить женщину? Как низко, генерал.

– То есть, резать – ещё нормально?– Самаэль с усмешкой провернул меч в руке.– Учту.

Они вновь сошлись, замолкнув на некоторое время. Не до разговоров было, не до философствования. Внимание только на противника и совсем немного – на окружение, чтобы в важный момент не споткнуться обо что-то или кого-то.

Делая очередной выпад, Самаэль слишком поздно заметил, что огненная вильнула от него чуть в сторону, и оказался лицом к лицу с другим воином. Ожидаемого удара в спину не последовало – отражая атаку нападавшего, мужчина мельком глянул назад, и увидел, что Гаап и сама оказалась ненадолго занята с другим имперцем. Едва разобравшись с временными проблемами, возникшими на пути, они вновь вернулись друг к другу, и на этот раз отразить удар Самаэль смог лишь ухватившись за лезвие своего меча свободной рукой.

Выдержав пару секунд, он резко убрал порезанную ладонь, одновременно с этим делая шаг влево, и Гаап по инерции нырнула вперёд, открываясь для удара. Тот не заставил себя ждать.

Кожа жилета на её боку разошлась, открывая взгляду часть светлой кожи, на которой выступила кровь от пореза. От глубокого ранения спасла лишь скорость.

Прижав ладонь к ране, женщина с лёгким недоумением уставилась на собственную кровь, тут же начавшую испаряться.

– Неплохо.

– Опыт, сударыня. Не хочешь пари?

– И какое?– развернувшись, Гаап вновь нанесла удар, за ним ещё один, явно намеренная оставить противника так же, как и Каджара ранее, с возможностью исключительно защищаться.

– В тебе мне интереса нет,– Самаэль отразил первый удар, во время второго схватив её за запястье и протянув мимо себя.– Ваш Князь – иной разговор, но я его здесь не вижу.

Женщина, в один скачок преодолев оказавшееся между ними расстояние, сделала подсечку, от которой он смог отскочить в последний момент. Неловко приземлившись на одну ногу, он тут же шагнул вперёд, не давая ей времени на раздумья перед следующим ударом.

– Будь он здесь, битвы бы не состоялось,– со смешком отмахнулась Гаап.– Поспорим, так и быть.

Нанося удар в развороте, она вынудила Самаэля шагнуть назад, не скрывая своего довольства от того, что нашла кого-то, способного держаться с ней наравне.

– Первый на лопатках проигрывает. Буду я – скажу тебе, где его найти.

Улучив момент, Самаэль подловил её за волосы, дёргая к себе.

– А если я?

– Ну,– Гаап усмехнулась, ударив его пяткой в сгиб ноги и получив таким способом возможность высвободиться из захвата.– Суламаррэ у меня ещё не было. Будет любопытно.

4.

Попытка просесть в коленях отдалась неприятным покалыванием в старых ранениях, но сегодня он не обращал на это внимания. Придерживаясь свободной рукой за землю, чтобы не упасть, валакх оттолкнулся от попытавшегося напасть со спины противника и бросил себя вперёд. Удар Гласеа он отразил на ходу, меняясь с ним местами, и ифрит не заставил себя ждать с ответной атакой.

Время превратилось в незначительную единицу измерения, потому что в голове осталась только одна цель – изувечить мальчишку до такого состояния, чтобы не смог встать. Об убийстве в их случае речи не шло: он мог умереть только, если кто-то из высших чинов или сам Князь вдруг решили бы, что он пожил достаточно.

Хотя старались не оставаться близко слишком долго, чтобы не пострадать сильно от контратак друг друга, валакх успел точно убедиться в наличии у себя нескольких ранений. Да и ифрит чувствовал себя не лучше: быть может, кровь его и «горела» на свежем воздухе, но повреждения моментально не залечивались. Едва ли Гласеа это замечал, умудрявшийся не хромать при повреждённой ноге, которую – Айорг был в этом убеждён – ему подломили чуть ниже колена.

Хорош, этого было не отнять. Успевший после первой встречи как следует покопаться в своих воспоминаниях о знакомых огненных, Айорг с неудовольствием припомнил – он умудрился испортить отношения с цепным псом, который не просто не любил тех, кто смог его задеть. Для Иблиса этот юнец был своего рода живым оружием, с помощью которого он в давние времена начинал многие кровопролития. Во Второй Эпохе от Гласеа и пары его людей за ночь полёг целый город, поэтому стоило ждать от него умения голыми руками вскрыть врагу брюхо.

Надежда на собственную природу у валакха до сих пор теплилась.

Он мог бы двигаться быстрее, но тогда бы и быстрее выдохся, мог быть сильнее, но и это влекло за собой более скорое уставание. С момента приезда в Мидэри на охоту выбирался лишь раз, и той добычи было недостаточно, чтобы окупить год голодовки.

Гласеа всё равно оказывался впереди на один шаг. Любая попытка уйти от него на расстояние достаточное для короткой передышки завершалась абсолютным провалом, и раз за разом приходилось только успевать уворачиваться, да защищаться. Будь их двое против одного, шансов было бы больше, но между делом он видел Гринда, и тот в ближайшее время на роль помощника не подходил. У него были свои проблемы в лице Гаап, но у этих двоих валакх с неприязнью отметил большую уравновешенность в силах.

Пытаться вытянуть на помощь кого-то из других тави было гиблым делом: никто из них до прошлого года ни разу не сражался с рядовыми ифритами, не говоря уже о высших. Клинки тоже были заняты другими воинами – по всему выходило, что со своим противником валакх остался один на один, вынужденный противостоять не только ему, но и тем из крылатой армии, кто был не прочь помочь своему губернатору.

В отчаянии, отбивая чужой удар и тут же нанося свой, Айорг задумался об обращении за помощью к Василиску, но гордость и здравый смысл завопили одновременно, запрещая. Дело было не в подозрениях о возможном предательстве со стороны младшего – он всего лишь был хорош исключительно в сарпиде, но никак не в ближнем бою. Крокум или Шумер бы отказались помочь просто из принципа, хотя могли внести свою лепту в эту казавшуюся нескончаемой битву.

Гласеа, оскалившись, замахнулся фальшионом, но это было обманом. К своему стыду, осознал это валакх только тогда, когда из-за подсечки упал на лопатки.

Поспешно откатившись в сторону, он с лёгким ужасом глянул на то место, где до этого была его голова. Лезвие оружия ифрита вошло в землю чуть ли не наполовину, и секунды промедления могли обернуться крайне печальным финалом.

Валакх не успел толком подняться на ноги, вынужденный отбивать очередную атаку. Преимущество, до этого ещё перемещавшееся то на его, то на Гласеа сторону, окончательно перешло ифриту, и даже попытка бегства на некоторое расстояние обернулась бы ударом в спину. Спешно пытаясь измыслить, что делать дальше, Айорг закрылся мечом от удара, но лезвие, до этого шедшее трещинами, не выдержало напора и разломилось.

Фальшион, затормозившийся совсем слегка, оставил рубящую рану на плече.

– Наконец-то!– глаза у Гласеа загорелись совсем неподходящей в условиях битвы радостью.

Вскинув здоровую руку, валакх попытался защититься ледяным барьером, но оказался недостаточно быстр. Глядя на огненного, он морально приготовился оставить страну и не готового к правлению Владыку без помощи первого советника, но в живот огненному вдруг прилетел удар ногой, которого тот явно не ожидал. Подавившись собственным вздохом, Гласеа отлетел на приличное расстояние, впервые за время их сражения упав на лопатки.

Первым, за что зацепился взгляд Айорга, была длина сапог – у кавалеристов были ниже. Эти заканчивались на середине бедра, и на памяти валакха ходить в подобных имел наглость только один, кого он готов был увидеть с имперцами в последнюю очередь.

– Чего встал?!– рыкнул на него Гленн, перепачканный в чужой крови.– Претензии хочешь покидать?

– Тварёныш!– Гласеа, подскочивший на ноги, метнулся к ним, но наёмник легко отбил его удар одной из сабель.– Опять все мне портишь! Что на этот раз?!

– Князь нам вольную дал,– сухим тоном ответил ему молодой человек, скрещивая перед собой сабли и ловя таким образом лезвие фальшиона.– И я, к твоему сведению, имперец.

– Точно?– не удержался от язвы Айорг,– мне казалось, ты давно стал ифритом!

Вопреки всем самым смелым предположениям, Гленн вдруг развернулся и одним чётким ударом ноги в бок снёс родного отца в сторону. После, будто только что не пинал первого советника империи, как мешок с картошкой, он вернулся к Гласеа, нанося тому удар и заставляя уйти в глухую оборону.

Отлетев влево (наёмник, казалось, вложил все свои накопившиеся за год чувства), валакх прокатился немного по земле и, рыча ругательства, хотел было присоединиться к ифриту в желании отрубить одну кудрявую голову. Так и поступил бы, если бы не пришедшее в последний момент осознание: это был сам лёгкий и быстрый способ заставить его оказаться от Гласеа подальше. Помощь с огненным, которую он надеялся найти от кого угодно, пришла с совершенно неожиданной стороны, и не пользоваться ею не нашлось ни единой причины.

5.

Оружие, провернувшись в воздухе, вонзилось лезвием в землю в считанных метрах. Дёрнувшись было наверх в попытке подняться, Гаап тут же отбросила эту затею – от движения меч, находившийся у её горла, порезал кожу, оставляя неприятно саднившую рану. Не такую глубокую, как та, с которой вернулся из городка на окраине Мидэри Гласеа, но все ещё неприятную.

Она бы соврала, если бы сказала, что в какой-то момент не поддалась – пари было заманчивым, да и Князь не простил бы, уведи она вдруг от него основного противника. Оставалось лишь верить, что в чём-то тави Гринд мог быть невнимательным и слабой, но действенной попытки ему подыграть не заметил.

– Твоя взяла, генерал,– хохотнула огненная, вскидывая руки ладонями вверх.– Не бойся, слово я держу.

Самаэль, тяжело дышавший, убрал от её горла меч и протянул свободную руку. Ухватившись за предложенную помощь, Гаап позволила подтянуть себя на ноги и только после этого, наконец, выдохнула.

Много лет прошло с того дня, когда последний раз она была в сражении и, более того, столкнулась с тем, кто заставлял пытаться отдышаться, будто загнанная лошадь. Несмотря на общую усталость и довольно ярко маячивший на горизонте шанс проиграть битву целиком, она не могла отрицать и удовольствия, теплившегося где-то глубоко внутри. Новый Владыка умудрился напомнить ей о старых временах, когда война ещё была для всех них просто приятным развлечением и способом отвлечься от размеренной жизни в Геенне.

– А ты хорош,– она не удержалась от смешка, когда на похлопывание по щеке Самаэль дёрнулся, будто в следующий миг готовился отражать очередное нападение.– Мне даже понравилось.

– Аналогично,– выдохнул мужчина, мельком оглядываясь по сторонам и не способный не заметить, как один из направлявшихся к ним ифритов под строгим взглядом Гаап тут же решил, что есть цели получше.– Где Иблис?

– Ближе к городу,– женщина указала себе за плечо.– Он не поклонник подобных баталий. Но тебя, думаю, примет.

Посмотрев в нужную сторону, Самаэль недовольно поморщился. Перспектива оказаться с Князем один на один явно его, наученного опытом Мидэри, не прельщала, но судьба не давала особого выбора. Ифриты бы остановились только, если бы им приказал их властитель.

– Один? Или с ним есть кто-то, кто может стать проблемой?

– Гринд!

Оба одновременно шатнулись в разные стороны, отчего несколько ледяных стрел пролетели по оказавшемуся открытым пространству и вонзились в ближайшее дерево. После этого интерес к Гаап был временно потерян: Самаэлю пришлось в один широкий скачок преодолеть расстояние до своего первого советника и ухватить его за руку прежде, чем успел навредить огненной.

– Айорг, спокойно!

– Спокойно?– взвился валакх, жалея, что вторая рука все ещё плохо слушалась.– Что, решил вместо Гленна с ифритами любиться?!

– Я не против,– хохотнула Гаап,– мордашка у него смазливая, мне нравится.

Картинно вздохнув, женщина упёрлась ладонями в пояс:

– Успокойся, маленький Владыка, у нас тут всё по-честному.– Посмотрев на Самаэля, она легко улыбнулась.– С ним Белет и Раджар. Думаю, сам поймёшь, кого надо опасаться.

Замерев в хватке Самаэля, Айорг нахмурился и внимательно посмотрел сначала на него, потом – на Гаап. Не придя ни к каким для себя выводам, потому что, к собственному неудовольствию, не знал всей картины, мужчина решил пользоваться неожиданным подарком судьбы.

– На что ваш Белет вообще способен?

– А с тобой у меня уговора не было,– пригрозила ему пальцем Гаап, проходя к своему оружию.

Прежде, чем двинуться дальше, она позволила себе наглость и со смешком на прощание поцеловала опешившего Самаэля в щёку. Мужчина не смог ничего ответить, только проводив её, пожелавшую удачи, взглядом.

– Да вы смеётесь,– мрачно пробормотал Айорг, отмечая, что звуки битвы вокруг них казались немного приглушёнными, будто доносившимися со стороны.– Меня там чуть на куски не порубили, а ты тут связи с ифритами налаживаешь.

Самаэль, будто только сейчас вспомнив, что держал за запястье валакха, на которого все ещё злился, молча его отпустил и двинулся в сторону города. Пешком это заняло бы у него много времени, да и учитывая часть услышанного разговора становилось ясно, кто именно был целью новоиспечённого правителя. Как бы к нему в прошлом ни относился Иблис, эта битва была для ифритов решающей, и их Князь не погнушался бы убить того, к кому раньше выказывал интерес или симпатии.

Отпускать одного друга не хотелось, но и тащиться куда-то пешком валакх готов не был. Поспешно оглядевшись на местности и отметив, что мировосприятие вновь вернулось в привычное русло, оглушая запахами крови, пота и металла, а также более полными звуками, он нашёл в стороне потерявшую хозяина лошадь.

Вскочив в седло и едва заметно морщась от боли в ногах, валакх пустил её рысью и достаточно быстро нагнал успевшего уйти на некоторое расстояние правителя.

Самаэль, взглянув на протянутую ему ладонь, замер и одарил валакха недоверчивым взглядом.

– Если ты молчишь, я понятия не имею, как тебе помочь.

– Ты уже «помог» дома у моей сестры.

– Да, и это дало тебе армию, готовую за тебя костьми лечь. Давай мы разберёмся с этим, когда зайдём во дворец хозяевами.– Коротко вздохнув, Айорг пошевелил пальцами.– Залезай. У нас не так много времени, чтобы идти на своих двоих.

Когда казалось, что с ним вот-вот согласятся, Самаэль вдруг отвлёкся. Лошадь дёрнулась в сторону, испуганная внезапным нападением одного из солдат, и, пока бывший тави разбирался с этой проблемой, валакху пришлось поспешно вцепиться в поводья и успокоить скакуна. Последнее, что ему хотелось в этот момент – справляться с понёсшей лошадью, для которой подобная битва была в новинку.

Быстро расправившись с противником, Самаэль заметил мчавшуюся в их сторону тварь, подобную той, которых видел во время захвата ифритами дворца год назад. Времени на размышления больше не было, поэтому мужчина, преодолев расстояние до Айорга, с разбегу вскочил позади него в седло и перехватил поводья себе.

– И как ты «разберёшься»?– огрызнулся бывший тави, когда лошадь галопом несла их прочь от основного сражения.– Объявишь, что ошибся и хотел посадить на престол сына, о котором никто не знает?

– Боже мой, нет! Мало того, что он с ифритами якшается, он ведь дурак!

– Интересно, когда ты успел об этом узнать. Ты его годами не видишь.

– Отцовский инстинкт,– пробормотал, хмурясь и ощупывая раненное плечо, Айорг.– Умный бы в жизни к Иблису не подошёл.

Помолчав, валакх со смешком вскинулся, готовый съязвить на тему того, как сказанное касается и Самаэля, но тот только молча отвесил ему подзатыльник. Тему на этом предпочли считать закрытой.

6.

– На кого ставишь?

Раджар покривился, не имея ни малейшего желания смотреть в сторону стоявшего рядом Белета. Он бы с радостью кинулся в самое пекло, но противный голосок внутри окончательно закрепился и теперь без каких-то препятствий нашёптывал, что проще ничего не делать – тогда разочаровать отца шанса не будет. Немного стыда в груди всё равно шевелилось: он был сыном самого Князя, но отсиживался в стороне, никак не пытавшийся себя проявить.

«Ты уже проявил,– ехидно ворчал голосок.– Хватит позориться».

– Глупый вопрос,– наконец, придумал он ответ.– Имперцы слабее.

Иблис позади них хмыкнул насмешливо, и Раджар не мог не обернуться. Отец в принципе не походил на того, чья армия сражалась сейчас под стенами города: сидел, вытянув на всю длину ноги, и с умиротворённым видом курил трубку. Ему не хватало только ватаги малолетних детей и внуков вокруг, которых потчевал бы сказками о великом прошлом.

Что-то подсказывало, что называть его дедушкой раньше времени не стоит, но тут Раджар вдруг задумался о ранее прозвучавшем обмене колкостями с Белетом.

– Погоди-ка,– молодой человек посмотрел на короля,– почему ты его дедушкой назвал?

Белет посмотрел на него с нескрываемым сожалением, которое лучше бы было применять по отношению к калечному щенку – и прибить жалко, и оставлять в живых бесполезно.

– Через шесть месяцев узнаешь, солнышко.

– Разве не семь?– Иблис приоткрыл один глаз.

– Ну, у ифритов шесть обычно,– задумчиво хмыкнул Белет, почесав уголок глаза.– Хотя, она же имперка… Может, и семь.– Хохотнув, он ободряюще похлопал Раджара по плечу.– Один месяц разницы не сделает.

У него было предостаточно времени, чтобы с головой нырнуть в осознание услышанного – так Раджару казалось, пока внимание вновь не привлёк отец, вдруг подобравшийся.

Оставив только одну ногу вытянутой, Иблис посмотрел направо, где неподалёку от них находился сторожевой пост стены, и спустя секунду именно там взрезала пространство рамка перехода.

Ожидавшие чего угодно, все трое никак не могли предсказать, что прямиком к ним на стену проскачет лошадь с двумя всадниками. Князь едва успел подобрать вторую ногу, от неожиданности найдя решение упереться пятками в скамью лучшим из возможных решений. Белет, ругаясь, на чём свет стоит, утянул не менее поражённого Раджара прочь с дороги, вжимаясь вместе с ним в заграждение.

После немой паузы, затянувшейся на пару секунд, Иблис рассмеялся на вдохе, тут же давясь табачным дымом.

– Эпичное появление, Ваше Высокопревосходительство,– кашляя и смеясь одновременно, он согнулся пополам и захлопал в ладоши.– Браво!

Самаэль, без малейшего зазрения совести за шкирку опустив своего валакха на землю, с усмешкой повёл плечом.

– Значит, быть мне эпичным героем этой войны.

– Мне нравится,– откашлявшись, улыбнулся Иблис.– Леденец тебе за находчивость.

– Ему?– возмутился Айорг, упираясь руками в колени.– Он переходы лепить не умеет!

– Но додумался-то я.– После этой фразы, утратив всякую весёлость, Самаэль посмотрел на Князя.– Итак. Какие предложения?

Отступив от Белета на шаг, Раджар посмотрел сначала на нового Владыку, потом на отца. От былой весёлости в обоих не осталось и следа, но властитель огненных земель всё равно держался так, будто ситуация была целиком и полностью под его контролем.

Будь он на его месте, Раджар бы без лишних раздумий кинулся на противника, казалось бы, получившего преимущество, когда прорвался на стену.

– Спешивайся,– спокойно ответил Иблис, вновь занимая то же положение, что и до появления врагов.– Можно сразу на колени.

Самаэль, глухо рыкнув, последовал совету лишь отчасти. Спешившись, он немедля двинулся к оппоненту, на ходу доставая меч. К вящему удивлению Раджара, наперерез ему кинулся не только Белет, в считанные секунды будто сбросивший с себя личину добродушного простака, но и Айорг.

Упёршись ладонью в грудь бывшему тави, валакх без особой опаски оказался к одному из четырёх королей и самому Князю спиной, как если бы знал, что именно в этот момент ему ничего не угрожало – пока что.

– Стоять!– Держа друга, мужчина через плечо обернулся к Иблису с Белетом.– Переговоры! Мы требуем переговоров!