Сделка на чувства

Сейчас Дарен вёз меня домой. Ему ещё нужно было заехать в офис поговорить с Феликсом, который задержался на собрании и должен был подтянуться чуть позже. Поэтому обратно мне пришлось ехать с мистером занудностью. И, признаюсь, я была рада, что дорога прошла спокойно. Мы не убили друг друга – уже прогресс.

И на сегодня я уже была свободна.

Идеально. Я мечтала только об одном – плюхнуться в горячую ванну и хотя бы ненадолго забыть, что такое работа.

Мне нужен отдых. И немного времени на творчество. Я уже неделю не брала кисточки в руки и скучала по этому, как по воздуху. Я живу рисованием. Каждое движение кисти по холсту заставляет моё тело будто вальсировать. Этот талант передался мне от папы. Ну, также как и Феликсу.

Чёрт, я давно не звонила родителям. Сегодня после ванны обязательно наберу. Они старомодные, у них только домашний телефон, которым они начали пользоваться недавно. Я убилась, пока учила их. Всё время приходилось звонить соседям, чтобы передать весточку. Они так и остались в маленьком городке в Пенсильвании, а мы переехали в Нью-Йорк.

Я также мечтала налить себе кофе и просто замереть хотя бы на полчаса в тишине.

Повернув голову в сторону Дарена, я заговорила:

– Тут скоро будет кофейня. Давай заедем, я возьму кофе.

Он сразу же ответил, даже не удосужившись посмотреть на меня:

– До дома не можешь потерпеть и сделать себе кофе там?

Спустя пару секунд он приложил палец к губам и закатил глаза:

– Ах да, я совсем забыл. Ты же чертовски отвратительно готовишь кофе. Так уж и быть, знаю, что такое остаться без него, поэтому заедем. Вдруг ты всё на себя прольёшь и обожжёшься, – он наконец повернулся ко мне и состроил гримасу в виде широкой улыбки.

Теперь уже на моём лице появилась гримаса шока:

– Ты отвратителен.

– Травка, перестань вести себя как стерва. Могла бы хоть раз сделать мне нормальный комплимент, – он отправил мне воздушный поцелуй.

Он что, рехнулся?

Придурок.

И какого чёрта он меня так называет?

– Не называй меня травкой. Я тебе не растение, – злобно уставилась я на него.

– А как? Сорняк? Кочерыжка… хм… Нет, будешь корень зла, – с самой серьёзной физиономией объявил он.

Я бы с радостью обвела его шею руками и задушила прямо сейчас. Но ограничилась тем, что показала ему средний палец. Он ухмыльнулся и продолжил вести машину.

Иногда я могла долго смотреть, как он водит. Как мягко крутит руль, как его сильные руки сжимаются и разжимаются… И всё это мгновенно напоминало мне о нашем «почти-поцелуе».

Его рука на моей талии…

Так, Мелисса, ты сейчас уйдёшь не в то русло. Не смей поддаваться этому.

***

Минут через десять мы остановились у той самой кофейни.

Я начала выходить из машины и с удивлением заметила, что онидёт следом.

– Ты тоже идёшь? Признайся, что остановился, потому что сам захотел кофейку, – бросила я, не оборачиваясь.

– Нет, я просто забочусь о людях вокруг тебя. Они же в смертельной опасности, пока ты рядом с ними. А я такой супергерой, который спасает их от ведьмы в твоем лице, – бурчал он где-то у меня за спиной.

Я резко остановилась. Он врезался грудью в мою спину.

Я развернулась, и мой лоб оказался ровно на уровне его подбородка.

Настоящая телебашня. Осталось только маяк прилепить на макушку. Хотя плохая идея. Максимум, что он раздаст, – свои идиотские подколы. И тогда мир точно сойдёт с ума.

– Нет, ты пошёл за мной только потому, что не можешь пропустить всё веселье. Тебе необязательно быть главным героем во всех моих передрягах. Достаточно просто периодически издеваться надо мной, – сквозь ослепляющее солнце я вгляделась в его глаза.

Он был светловолосым, голубоглазым, с загорелой кожей.

Беспроигрышный вариант, да?

А под этим солнцем он и вовсе напоминал Зевса.

И меня это бесило.

Чёрт, он был моим типажом мужчин. Но его язык отбивал всякое желание крутить с ним роман.

Вот что значит «внешность обманчива».

Он лишь хмыкнул, быстро надув губы, а потом вернул их в обычное положение.

Демон.

Почему он выглядит так чертовски привлекательно?

Но моя память всё ещё прекрасно помнила каждое его слово.

Мы вошли в кофейню, и мне повезло, что очереди почти не было. Дарен молча присел за столик, а я направилась заказывать.

– Добрый вечер. Латте, пожалуйста, с собой.

Через пару минут мне вручили стаканчик.

Я оплатила и, идя к столику, решила немного отпить. Но замерла на полпути, сморщив лицо от отвратительного вкуса. Сплошная вода. Это что такое? Просто мерзость. Такого ужасного латте я ещё нигде не пила. И, между прочим, я умею готовить кофе. Просто этому козлу я не собиралась варить тот кофе, каким угощала свою семью.

Я развернулась и решительно направилась к стойке, намереваясь либо вернуть деньги, либо потребовать нормальный напиток. Но за мной уже выстроилась очередь из двух человек. Я немного потопталась, наблюдая за баристой.Мошенник. Он действительно обманывает людей. Я видела, как он не добавлял даже половины ингредиентов. Мало кто это заметит, но я – заметила. Пока клиенты отвлекались, он, как крыса, разбавлял напитки водой.

Когда подошла моя очередь, я поставила стаканчик на стойку и спокойно, но твёрдо заговорила:

– Эй, приятель. Я прекрасно вижу, как ты дуришь посетителей. Этот кофе невозможно пить. Либо возвращай деньги, либо сделай мне нормальный латте.

Он повернулся ко мне и, подходя ближе, протянул с наигранным удивлением:

– Я не понимаю, о чём вы, мадам. Это настоящий латте. Может, вы просто никогда не пробовали оригинал? – он приподнял брови и начал меня разглядывать.

Он вёл по мне взглядом, и потом тихо, мерзко добавил:

– Может, договоримся? – игриво шевельнул бровями и скосил глаза на мою грудь.

Как же это было омерзительно.

Я удушу его прямо сейчас.

Я приблизилась, схватила его за воротник рубашки и резко притянула к себе:

– Ты мелкий извращенец и обманщик. Думаешь, я буду торговать своим телом из-за стаканчика кофе? Я сейчас натяну его тебе на голову, – заорала я на всю кофейню и оттолкнула его от себя.

Пусть все видят, кто он на самом деле.

– Малышка, ты неправильно играешь, – процедил он, начиная выходить из-за стойки. – На твоём месте я бы заткнул свой сладкий ротик и принял предложение. Но ты не оставила мне выбора, сучка. Сейчас ты за это ответишь.

Он уже потянулся ко мне, когда я схватила деревянную доску со стойки и со всего размаху заехала ему по голове. Он отшатнулся, но тут же успел вцепиться мне в локоть. Но не успел ничего сказать, как отлетел назад.

– Не смей к ней прикасаться, иначе останешься без конечностей, – прозвучал злой голос Дарена.

Чёрт. Вот это уже проблема.

Хотя… Мелисса, ты только сейчас поняла, что всё вышло из-под контроля?

Извращенец, пошатываясь, ринулся на Дарена, но тот ловко скрутил ему руки и, прижав его щекой к стойке, проговорил тихо, но так, что мурашки побежали:

– На твоём месте я бы не стал усугублять ситуацию. Хочешь уйти отсюда живым – делай, что я говорю. Сейчас ты послушно заведешь свой зад обратно за стойку и будешь варить кофе, будто ничего не случилось. Если ты решишь ещё раз раскрыть свою пасть или полезть к ней – обещаю, закончится для тебя это очень плохо.

Дарен сильнее толкнул его в стойку, а потом отпустил.

Я оглянулась – люди вокруг ахали, кто-то снимал на телефон. Дарен поправил пиджак, откинул с плеча невидимую пылинку, взял меня за локоть и повёл прочь из кофейни.

– Пошли, – процедил он сквозь зубы.

Но мой кофе… и мои деньги…

Я работала целыми сутками, чтобы заработать каждый пенни. Я не собиралась так просто уходить.

– Но я еще не взяла свое кофе, – пробормотала я и дёрнула руку, пытаясь вырваться.

Он остановился, повернулся ко мне и слегка тряхнул за плечи:

– Ты совсем чокнутая? Тебе мало того, что ты устроила?! Закрой рот и иди, – он снова схватил меня за локоть и потащил к двери.

Но сзади вдруг раздались крики того ублюдка:

– Научи эту сучку хорошим манерам! Её надо хорошенько оттрахать, особенно её рот!

О боже. Я бы сама сейчас разбила ему голову, но чувствую, это сделает мужчина рядом.

Дарен резко остановился.

Он медленно отпустил меня и с каким-то ледяным спокойствием двинулся обратно к стойке.

От него исходил такой опасный холод, что меня передёрнуло.

Вот как он выглядит в гневе.

Интересно, бывают ситуации ещё хуже?

Хотя даже этого достаточно, чтобы захотеть не перечить.

Дарен подошёл к баристе, схватил его за нос и начал выворачивать.

На всю кофейню раздался жуткий вопль.

Фу. Зачем я на это посмотрела? Гадость.

– Я тебя предупреждал, мразь, – сказал Дарен с мерзко спокойным лицом. – Теперь ходи и освещай дорогу своим носом, как уличный фонарь.

И с этими словами он швырнул его на пол.

Я сглотнула.

***

Дарен завел машину и вырулил на трассу, а я заметила, как у него ходили желваки.

– Ты, блять, можешь хоть один день провести нормально? – взорвался он, едва удерживая руль ровно. – Без сцен, без риска жизни? Ты чёртова мазохистка! Тебя, блять, могут убить! Ты можешь, наконец, научиться следить за своим языком, чёрт возьми?!

– Не ори на меня! – я заорала в ответ. – Я прекрасно знаю, что делаю. Он обманывал людей и предложил мне замять конфликт своим телом! Так что закрой сам свой рот, я не собираюсь выслушивать твои претензии. И, кстати, я не просила помощи. Справилась бы и сама! – я со злостью швырнула папку с документами на заднее сиденье.

Почему он думает, что он прав?

Дарен резко дёрнул руль и с таким же резким торможением встал на обочине. Он схватил меня за руку и сквозь стиснутые зубы процедил:

– Ты, сука, понимаешь, что ты девушка, и мужчины сильнее тебя? Ему ничего не стоило бы изнасиловать тебя и бросить где-нибудь в лесу умирать! Ты, блять, можешь хоть раз подумать о своих родителях и брате? Своим языком ты однажды нахватаешь огромных проблем на свою задницу! Я уже заметил, что она у тебя везде их собирает. Но я не собираюсь быть рядом с тобой. Как я уже сказал – люди оказываются в опасности, когда ты рядом. Так оно и есть.

Он резко отпустил мою руку.

У него зазвонил мобильник.

Что-то защемило у меня внутри от его слов.

И я даже не могу понять, от каких именно…

От всех?

Я так сильно вжилась в роль стервы, что перестала думать о собственной безопасности?

Но после того случая я не могла иначе.

Я хотела ощущать себя защищённой.

Это не моя вина, что я стала такой.

Дарен коротко и раздражённо отвечал в телефон. Когда звонок оборвался, он швырнул аппарат на панель.

– Поздравляю, истеричка, – холодно выдохнул он. – Теперь у меня проблемы из-за тебя. Ты своей проблемной задницей нашла проблему и мне.

Что-то серьёзное?…

Дарен завёл машину и тронулся с места. Мне стало неловко, внутри что-то снова сжалось.

– Что за проблема? – я опустила глаза на колени и начала нервно теребить подол юбки.

– Мне звонил коп, – его голос звучал ровно, но слишком тихо. – Мы оба должны сегодня явиться в отдел. Эта мразь накатала заявление. Довольна?

Он повернулся ко мне, и в его взгляде не было ни капли тепла. Только злость.

Его желваки по-прежнему ходили. Прошло несколько секунд, и он добавил:

– Я отвожу тебя домой, и ты сидишь там на своей заднице ровно. Я сам всё решу.

Я запнулась, с трудом сглотнула и тихо спросила:

– Ты…скажешь Феликсу?

Не поднимая глаз от юбки, я ждала его ответа.

– Да. Он всё равно узнает, – услышала я его глухой, усталый голос.

Я кивнула.

Дальше мы ехали молча, и всё это время я только и думала, какая будет реакция у Феликса.

4 глава

Дарен.

Я отвёз Мелиссу в её квартиру, и теперь мне предстояло заехать в полицейский участок.

И всё это из-за этой сумасшедшей истерички.Она – большая заноза в заднице. Всё, к чему она прикасается, рушится в один миг. Любой, кто заговорит с ней хотя бы пару минут, оказывается по уши в дерьме. Эта девушка – ходячее несчастье.

Три дня. Я провёл с ней всего три грёбаных дня, и уже готов спуститься пучину ада, чтобы уговорить забрать её обратно. Это существо не может находиться среди людей – она опасна для их жизни.

– Пожалуйста, Бог, – пробормотал я себе под нос, – если ты слышишь меня, научи её пользоваться мозгами, что заложены у неё в голове. Потому что это невозможно это терпеть.

Я резко припарковался у самого входа в участок и вылез из машины, захлопнув дверцу так, что металл отозвался глухим звоном. Воздух внутри здания пах дешевым кофе и бумагой. В зале сидел тот самый бариста и что-то тараторил копу, который писал с его слов.

– Здравствуйте, я Дарен Харрис, – холодно представился я и сначала окинул взглядом этого мерзавца, потом перевёл глаза на копа.

Тот поднялся, протянул руку. Я пожал её, сел.

– Здравствуйте, мистер Харрис. Я Зак Браун, – заговорил он. – Дело неприятное, и я вынужден допросить вас лично. Молодой человек утверждает, что вы на него накинулись и… сломали нос.

Я скользнул скучающим взглядом на этого придурка. На переносице – нелепая повязка.

– Дальше, – лениво бросил я, откинувшись на спинку стула.

Коп нервничал. Это было заметно по зажатой челюсти, и по тому, как он теребил ручку.

– За причинение вреда вы должны оплатить лечение. У него сломана переносица, потребуется операция. Мы не можем взять вас под стражу, ваш отец поручился за вас. Но вы обязаны компенсировать ущерб в…

– Сколько? – перебил я, сузив глаза.

– Десять тысяч долларов, сэр, – пробормотал он, крутя ручку между пальцев.

Да, отец умеет давить на нужные места. Хотя, этим чаще занимается его лучший друг – шериф Уилсон. Но суть та же.

Я достал бумажник, кинул на стол пять тысяч.

– Остальное я вычту за его поганый язык. Он предложил девушке заплатить за кофе телом, – сказал я, поднимаясь. – И да, проверьте его на мошенничество. Девушка, которую он пытался затащить в постель, видела, как он обманывает людей.

Коп кивнул и начал писать.

А ублюдок, сидящий рядом, заёрзал, выдавливая жалкое:

– Поверьте, я никого не обманывал, девушка не так поняла и…

– Мы разберёмся, – отрезал полицейский.

Я наклонился, похлопал его по плечу и тихо прошипел у самого уха:

– Я предупреждал тебя, что со мной лучше не связываться. Хотел урвать выгоду? Теперь молись, чтобы я не нашёл на тебя компромат покрупнее. А если найду – сядешь.

Я вышел из участка, чувствуя, как во мне кипит злость.

Компромат найти на него дело из самих легких. Пара сотен долларов нужным людям, и к вечеру на моём столе будет лежать вся его биография. Со всеми грязными делишками.

Да, у семейного бизнеса есть свои плюсы.

***

Я уже поднимался по лестнице в кабинет, когда дверь внезапно распахнулась, и оттуда вылетела сотрудница. Она едва не сбила меня с ног.

Рубашка на ней была расстегнута почти до середины груди, и она судорожно пыталась прикрыться руками. Юбка сбилась вверх, волосы растрёпаны и липли к вискам. Глаза – виновато-бегущие, дыхание сбивчивое.

Я только прищурился. Ну что ж, похоже, Феликс отлично развлекся, пока меня не было.

Я проводил её взглядом – в спешке она даже не оглянулась – и вошёл в кабинет.

– Вижу, время ты провёл просто замечательно, – усмехнулся я, заходя внутрь. – Может, я мешаю? Стоит уйти?

Феликс, застёгивая ширинку и торопливо заправляя рубашку, поднял на меня усталый, но довольный взгляд.

– Да нет, уже всё. Как Мелисса? Всё в порядке?

Я опустил на стол папку с документами, шумно выдохнул и опустился в кресло.

– Вот именно о ней я и хотел поговорить. И заодно кое-что спросить.

Феликс тоже сел, поудобнее устроился, ожидая.

– Спрашивай.

– Скажи, ваши родители в детстве никогда не пороли твою сестру?

Он резко повернул голову, изумлённо посмотрел на меня.

– Нет.

– Жаль. Надо было. Она ходячая катастрофа, Фил. Каждый, кто общается с ней хотя бы пять минут, моментально оказывается втянутый в полное дерьмо. Вот, к примеру: она решила задержать нас ради чёртового кофе. И в итоге я скрутил нос баристе.

Феликс приподнял брови, а потом громко расхохотался.

– Ты серьёзно? Из-за кофе?!

Я поморщился и потер висок.

– Она сцепилась с ним из-за того, что латте не того вкуса. Заметила, что он мухлюет. Он огрызнулся и она начала вопить на всю кофейню . Мне пришлось вмешаться. В итоге разговор закончился тем, что я чуть не сломал ему нос. И, угадай, кто потом объяснялся копу? Верно. Я. Хорошо ещё, отец подключился и решил вопрос. Но всё равно…

Феликс всё ещё смеялся, с трудом сдерживая себя.

– Бро, извини… но это слишком.

– Если не заткнёшься, я повторю трюк уже на тебе, – я схватил ручку и злобно метнул взглядом.

– Всё, всё! – поднял он руки, но в голосе сквозили смешки.

Я не выдержал и швырнул в него ручку. Она глухо стукнулась о спинку кресла.

– Как ты с ней жил? Как вы вообще с ней уживались? – я взял документы и делал вид, что их просматриваю, но на самом деле ждал ответа.

Феликс вертел в руках ту самую ручку, как будто специально дразня.

– Знаешь… сам удивляюсь. Она была другой. Доброй, мягкой, улыбчивой. Я помню её именно такой, когда уезжал в Пенсильванию. Ей было двенадцать. Потом родители тоже переехали с ней. Но через пять лет, когда она появилась, это уже была не та Мелисса. Я пытался узнать, что произошло, но она всё время отмахивалась. Родители списали на подростковый возраст и просто смирились.

Он вздохнул, посмотрел куда-то в сторону.

– Поверь, она не безумная и не такая уж вредная. В ней всё ещё есть та прежняя девчонка. То, что ты видишь сейчас – капризы, защита, может, её бунт из-за вашей перепалки. Не принимай близко к сердцу. Просто забудь ваши ссоры и не цепляй её. Лисс оттает, вернётся в нормальное состояние.

Я лишь хмыкнул, не веря ни слову.

Как можно забыть тот случай, когда она каждый день маячит перед глазами? Мелисса – живое напоминание. И я совершенно не уверен, что она когда-нибудь замолкнет о нашей первой встрече. Скорее наоборот – будет припоминать её при каждом удобном случае.

– Слушай, а что значит Carbon… или, может, Cabron? – спросил я у Фила, вдруг вспомнив тот самый возглас Мелиссы.

Феликс удивлённо приподнял бровь.

– Дай угадаю. Ты услышал это от Лисс?

Я лишь кивнул.

– Ну… это значит «козёл».

Я замер и уставился на него. Всего лишь «козёл»? Серьёзно? Я-то думал, что она оскорбила меня чем-то покруче, чем банальное оскорбление на уровне школьников.

Ну что ж, Мелисса Гарсия, поздравляю. С сегодняшнего дня официально ты – травка.

Фил, будто угадав мои мысли, пожал плечами.

– Лисс редко говорит что-то более грубое. По крайней мере, я не слышал.

А я был абсолютно уверен, что мысленно она уже проехалась по мне всеми матерными словами, какие только существуют на испанском и английском вместе. Эта скандалистка наверняка устроила в своей голове целый хор ругательств, пока мило улыбалась мне в лицо.

И почему-то в голове застряла странная мысль: а как звучат другие слова на испанском в её исполнении? Не только колкости и ругательства, а что-то простое… обычное. «Доброе утро», «спасибо», «пожалуйста». Говорят, испанский язык красивый. Но в её устах – способен ли он звучать мягко? Или для неё это исключительно язык перепалки?

– Она хорошо знает испанский? – спросил я у Фила, делая вид, что вопрос случайный.

– Не так свободно, как я, но всё понимает. Ошибки бывают, но в целом говорит нормально. С отцом я всегда общаюсь на нем – привычка. А Лисс больше привыкла к английскому. Хотя в детстве мы оба говорили на испанском в общении с отцом. Потом у нее начались переезды, учёба, и она всё реже его использовала. Иногда может мешать языки вперемешку.

– Понял, – коротко кивнул я.

Хотелось бы услышать от неё что-то другое. Не только язвительные фразы, которые летят как пули.

Мы наконец перешли к делу, которое давно требовало завершения. Сели обсудить детали проекта. К счастью, клиенты перенесли встречу на завтра, и это дало нам шанс спокойно всё выстроить по пунктам. Я отметил для себя, что домой вернусь не раньше десяти вечера.

***

Мелисса.

Следующее утро.

Чёрт, опять опаздываю. Вчера я так устала, что после ванны сразу заснула, атеперь снова бегу. Как обычно, мне не везёт: ни один таксист не принял заказ, придётся ехать на автобусе. Это кошмар – я ненавижу общественный транспорт: мне постоянно попадаются идиоты, которые разглядывают меня так, будто на моём лбу написано «К твоим услугам».

Я выбежала из дома и встала у остановки, но автобуса как назло не было. Через пятнадцать минут позвонила Филу – он уже вызвал мне, наконец, чертово такси. Я опаздывала минут на двадцать, а ведь это я только подъезжала к фирме. Везёт мне, в смысле – нет. Я притягиваю неприятности, это уже ясно.

Я попросила таксиста не заезжать за шлагбаум, чтобы не тратить время на оплату и въезд, и вышла рядом. Спеша в офис, пыталась поправить хвост, который собрала как попало, как вдруг из-за угла вылетела машина и подрезала меня. Снова.

¡Pero qué mala suerte, joder! (пер. с исп. – да что за невезение, блин!)

Моя жизнь пронеслась перед глазами, когда я с грохотом шлёпнулась на асфальт. Боль пронзила копчик и я зашипела. Пока приходила в себя и пыталась сориентироваться, заметила марку уезжающей машины – белый Mercedes. Точно такой же, как у мистера занудного Харриса. Что удивляло больше всего – человек не удостоился остановиться, чтобы проверить, в порядке ли я. Как можно быть таким бессердечным? Ничего, я поставлю тебя на место.

Боль в копчике уже не была такой резкой, но место ушиба покалывало. Я медленно встала, отряхнулась, сделала шаг и схватилась за бедро – шевелить было больно. Злость снова вспыхнула.

Почему меня преследует невезение? И что за новая мода – подрезать меня?

Я осмотрела стоянку и, раздражённо прищурившись, стала искать ту машину.

Я тебе устрою – мерзавец или мерзавка. Сейчас я найду тебя, и ты пожалеешь.

Я шла по парковке, слегка прихрамывая. Отличное начало дня: опоздала, чуть не отбила себе копчик и теперь хромаю. Знаете что – мне уже плевать на то, что я опаздываю. Дальше опаздывать некуда.

Я оглядела машины и ухмыльнулась, когда нашла ту, что мне нужна. Ни о чем не думая, схватила камень у бордюра и, подойдя к машине, врезала им по лобовому стеклу. Оно лишь треснуло – я повторила удар снова. С размаху заехала ещё раз, и стекло посыпалось внутрь. Скрежет осколков залепил мне уши. Я подобрала ещё пару камней и начала бить по капоту и дверцам: разбила зеркала, принялась за дверные стекла.

Пять минут – и все окна, да ещё и фары, были в клочья.

Получай, наглец… или кто там.

Я достала помаду из сумочки и написала на капоте с заметными царапинами: Pathetic driving (пер. с англ. – «убогая езда»).

И тут за спиной раздался знакомый голос. Очень знакомый.

– Что ты творишь, больная? – кричал Дарен, надвигаясь на меня.

Я обернулась и сглотнула: он шёл на меня, взбешённый, как ураган.

Не поняла… Что за претензии? Будто я тронула его машину. Чего он вообще хочет?

Развернувшись, я продолжила выводить помадой надпись. Даже не жалко косметику.

Дарен подлетел и резко дёрнул меня за локоть.

– Ты совсем чокнулась, идиотка?! – заорал он прямо в лицо.

– Что ты орёшь? Отвали, придурок, я тебя не трогала! – рванулась я вперёд, закипая ещё сильнее.

– Ты, блять, совсем кукухой поехала?! Что ты здесь делаешь?! – он снова дёрнул меня, пытаясь оттащить от машины.

– Пытаюсь восторжествовать справедливость. Не мешай! – огрызнулась я, отталкивая его.

– Ты сумасшедшая сука! Отойди от моеймашины!

Меня будто окатило ледяным душем.

Я застыла.

Что? Его… машина?

Нет, не может быть.

Судорожно огляделась и – о, боже. В нескольких метрах стоял другой белый «Мерседес».

– Там же твоя машина, нет? – прошептала я, надеясь на чудо.

Если нет… я влипла. Жёстко. Очень.

Я уже видела его в гневе, но представить, что он сделает за порчу машины… страшно.

А хуже всего будет Феликс.

– Думаешь, я, блять, свою машину не узнаю?! Номера снизу тебе ни о чём не говорят?! – заорал Дарен и в ужасе схватился за голову.

Его пальцы зарылись в кудрявые волосы, он тянул их, пытаясь отдышаться.

Maldición. Maldito sea. (пер с исп. – Черт. Проклятье) 

Похоже, пора писать завещание.

Хотя,… было бы что и кому. Разве что кисточки и холст.