Сделка на чувства

Он меня не знает.

Я привстал и потянулся через стол. Вцепился ему в воротник. Подтащил ближе, чтобы его глаза встретились с моими.

– Да, есть, – сказал я тихо и холодно. – Она не должна видеть, как я могу размазать одного мерзавца по стене этого кабинета.

Моё голос звучал угрожающе. Я никогда раньше так не выходил из себя из-за девушки.

– Ещё раз уставишься на мою жену – и я сделаю так, что ты будешь смотреть на свой мозг через собственные глаза.

Страх мелькнул в его глазах. Я оттолкнул его обратно в мягкое кожаное кресло.

Похотливый ублюдок.

– Документы передайте через секретаря отца. Мне некогда этим заниматься, – поправил рубашку и пиджак. – Надеюсь, теперь вопросов не будет и вы понимаете, насколько наш брак настоящий?

– Д-да, – заикаясь и тяжело дыша, проговорил он.

Я кивнул и, не оглядываясь, вышел из кабинета.

Мелисса стояла у окна, как и я некоторое время назад, и, глядя на улицу, терла плечи. Что – замёрзла? Или просто лишилась тех внимательных, жадных взглядов со стороны мужчин?

Я подошёл ближе и слегка прокашлялся; она вздрогнула.

– Боже мой, ты доведёшь меня до инфаркта! Кто так обращает на себя внимание? – её голос сразу обрушился на меня шквалом.

– Хорошо, что я тот, кто может об этом позаботиться, – ответил я с лёгкой усмешкой. – Может, так тебя и заткнуть?

Зависло молчание. Мы смотрели друг другу в глаза; лица были спокойны, но напряжение висело в воздухе. Мелисса дрогнула.

– Ты замёрзла? – вырвалось у меня, и я, наклонившись, коснулся её плеча.

Она всё ещё держала руки на них, затем быстро сделала короткий шаг назад, разорвав наше прикосновение.

– Нет, – нахмурилась она. – У меня мурашки от твоего тона, – фыркнула. – Здесь ужасно холодно, кондиционер будто ветер из Арктики гонит.

Я принялся снимать пиджак и заметил на лице Мелиссы смесь чувств: смущение, настороженность, чуть растерянности.

– Что ты делаешь? – с укором спросила она, но голос уже не был таким острым.

Я подошёл и накинул пиджак ей на плечи. Она заметно расслабилась, словно впервые почувствовала тепло. Мой подбородок коснулся её лба; не знаю, зачем это сделал, но медленно провёл им по её коже. Она вздрогнула.

– Теплее? – шепнул я, вдыхая её нежный запах.

Она кивнула, молча. Мы оторвались друг от друга; она посмотрела на меня так, будто пыталась понять: играю я или серьёзен. Я глубоко вдохнул и жестом указал на выход.

– Пойдём?

Она отвела взгляд, на лице застыло лёгкое смущение, но потом она кивнула и двинулась вперёд.

В пустом коридоре, где лишь эхом отдавался стук наших каблуков, она не выдержала и спросила:

– Почему ты так резко выгнал меня оттуда? Что случилось?

Разумеется, она не могла оставить это просто так.

– Не важно, – ответил я. – Пойдём. Нам предстоит поработать над твоим публичным поведением и выбрать наряд на вечер. Сегодня вечером соберется много людей, где я сделаю тебе уже официальное предложение.

Её лицо исказилось от удивления.

– Что? Когда это решилось? Почему меня никто не предупредил? – воскликнула она и попыталась преградить мне путь. – Я требую объяснений! Кто так делает?

Я мягко отодвинул её в сторону.

– Ещё утро, – сказал я спокойно. – Мероприятие ближе к восьми вечера – успеем подготовиться. И не устраивай истерик. Пошли, – взял её за локоть и повёл прочь.

Но не думайте, что она так просто смирилась. В машине она завалила меня шквалом вопросов.

– Итак, кто будет на мероприятии?

– Наша семья, родственники, друзья семьи, пресса, – коротко ответил я, не отрывая внимания от дороги.

Каждый новый вопрос выводил меня из терпения. Еще пару минут и она уже поплетется за машиной.

– Куда мы едем? Что значит «поработать над моим публичным поведением»? – снова и снова.

Я не выдержал: резко притормозил, и Мелисса чуть не врезалась в панель. Остановившись, посмотрел на неё с раздражением.

– Какая тебе разница? Делай, как я говорю. Если это нужно – значит нужно! – голос вырвался громче.

Она вздернула брови; глаза её вдруг заблестели, как монеты. Удивление сменилось гневом.

– Не смей так со мной разговаривать! Ты хочешь научить меня манерам, а сам даже не пытаешься быть джентльменом! Лицемер!

Я проигнорировал её слова и также резко тронулся: её вжало в спинку кресла, и в душе я слегка ухмыльнулся, хотя лицо осталось каменным.

– Ты идиот? Ты можешь нормально водить? – прорычала она.

Не хотя я все же сбросил скорость через пару секунд.

Через пятнадцать минут мы прибыли к запланированному месту – к тёте – сестре моей бабушки.

Я вышел, открыл пассажирскую переднюю дверь и протянул руку, чтобы она вышла. Мелисса выползла и фыркнула в мою сторону:

– Не нуждаюсь в ваших любезностях, у меня сворачивает желудок, когда я вижу твою лицемерную добрую душеньку.

– Я это делаю не для тебя, а для вида, – ответил я сухо.

Мелисса оглядела загородный дом.

– Куда и зачем мы приехали? – осматривала она его, не скрывая любопытства.

– Сейчас узнаешь. Идём, – двинулся я.

– Ты мог бы быть многословен? Слова бесплатные, если что, – шла она рядом и подогревала спор.

– Не хочу тратить их зря. Приберегу на ссору с тобой. Их куда интереснее использовать в таких случаях, – ответил я.

Она фыркнула и пробубнила «козел».

Я открыл перед ней дверь. В доме было пусто: все родные тёти в будние дни на работе или в учёбе, а сама Эванджелина любила пропадать в своём саду среди растений.

– Посиди тут, я схожу за тётей, – указал я на большой диван в зале для приема гостей.

– Зачем? Ты оставишь меня тут одну? – снова вопросы.

Я медленно вздохнул.

– Ты уже здесь, так почему это имеет значение? – засунул руки в карманы.

– Перестань так говорить. Что с тобой случилось? Почему ты вышел от нотариуса другим, Дарен? – в голосе слышалась тревога.

Сам не знал точно, почему так реагировал. Где-то глубоко во мне ещё бурлило чувство ярости: хочется стереть того ублюдка с лица земли.

Я не стал спорить. Молча развернулся и направился во внутренний сад.

Там, среди зелени, заметил седую голову моей тёти – Эванджелины Миллер. Она преподавала этикет и культуру в одном из вузов Нью-Йорка – женщина, которая учила юных девушек держаться как принцессы. Я тихо надеялся, что она быстро сможет привести Мелиссу в порядок.

Я уже почти дошёл до неё, когда она заметила моё появление.

– Дарен? Боже мой, мой мальчик! – воскликнула тётя, глаза её тут же засияли радостью. – Что ты здесь делаешь? И без предупреждения!

Она тут же бросила садовые ножницы на скамью, сняла рабочие перчатки и двинулась ко мне с раскрытыми объятиями.

– Здравствуй, тётушка, – я слегка улыбнулся. – Прекрасно выглядишь. Как твоё здоровье?

– Здравствуй, сынок. Спасибо, – ответила она и крепко обняла меня, пахнущая свежей землёй и цветами. – Всё хорошо, вот видишь? Тружусь как пчёлка.

Я окинул взглядом её сад: буйство красок, аккуратно подстриженные кусты, цветущие клумбы. В детстве я любил воровать отсюда цветы, чтобы вручить соседской девочке. Тётя тогда ужасно расстраивалась, а её муж ворчал на меня. Воспоминания кольнули, и на секунду я почувствовал себя тем самым мальчишкой.

– Вижу, дорогая моя, – сказал я мягко. – Извини, что отвлекаю тебя, но у меня к тебе дело.

Она нахмурилась, тревожно посмотрела.

– Что-то случилось?

– Пройдём в дом, я всё расскажу, – предложил я.

Она кивнула и, отряхнув ладони, пошла рядом. По дороге я объяснил суть моего приезда. Сказал о Мелиссе, о её непростом характере и попросил помощи. Тётя слушала внимательно, чуть приподняв брови, а потом, как и ожидалось, согласилась. Конечно, не без упрёков: я мог бы рассказать о невесте и раньше.

Если бы ты знала, тётя, что это ненадолго…

Мы вошли в зал. Мелисса мгновенно поднялась с дивана, нервно пригладила складки на платье. Хоть какой-то намёк на воспитание – уже плюс.

– Здравствуйте, – произнесла она, скользя взглядом то по мне, то по тётушке.

– Здравствуй, прекрасная леди, – тепло отозвалась Эванджелина, подходя ближе. – Я тётя Дарена, зови меня просто Энджи.

Я отошёл в сторону, наблюдая.

– Какая ты милая девушка, – тётя улыбнулась. – Я уже наслышана, кто ты Дарену. Прекрасный выбор, дорогая. Наш мальчик – само чудо.

Мелисса рассмеялась – сухо, дерзко.

Минус очко, дорогая. В глазах моей тёти ты падаешь стремительно.

– Чудо? – повторила она насмешливо. – С каких небес? Точно не с тех самых.

Тётя тут же нахмурилась.

Беги, травка. Ты вляпалась.

– Девушкам не подобает так отзываться о мужчинах, тем более когда один из них стоит рядом, – спокойно, но с нажимом произнесла тётя и села на диван, сложив руки на коленях.

На этот раз уже нахмурилась Мелисса, губы её сжались.

Я наслаждался этим зрелищем.

– Можно переговорить с тобой? – её голос стал напряжённым, будто струна.

Я пожал плечами и вышел из зала. Она поспешила за мной.

Коридор оказался почти пустым – мягкий ковер глотал шаги, в воздухе висел лёгкий запах цветов из сада. Я отошёл на безопасное от тёти расстояние и остановился, выпрямившись. В груди появилась  раздражающая тяжесть, как будто что-то горячее и острое медленно разливалось по венам.

– Что это вообще значит? Куда ты меня притащил? И почему она такая… чересчур интеллигентная? – снова градом полетели вопросы.

– Моя тетя согласилась научит тебя манерам. Поверь мне, она справлялась и с принцессами похуже тебя, – ответил я, стараясь звучать ровно.

Моё «справлялась» было колючим – я протыкивал им оборону.

Она выпучила глаза, и на лице взметнулись раскалённые волны: сначала удивление, потом оскал гнева. Брови взлетели, а нос сжалился в едком выражении.

– Научить меня? Серьёзно? Ты решил меня перевоспитать?

– Да. Ты слишком резкая, слишком импульсивная, – я уставился прямо ей в глаза. – Ты будешь моей женой, и люди в моём кругу привыкли видеть меня совсем другим. Противоположным тебе. Им будет трудно поверить, что рядом со мной кто-то вроде тебя. Все подумают, что я сошёл с ума, взяв такую… бестолковую девицу.

Мелисса замерла на секунду, но затем ярость прорвалась наружу, как лава. Её лицо посинело от эмоций, вены на шее выступили, пульс забился в висках.

– Бестолковую девицу? Ты сам-то слышишь себя? Ты – тот ещё лицемер, Дарен. Думаешь, сможешь слепить меня под себя? Ошибаешься. Я не твой проект и не твоя марионетка.

Я сжал челюсть, ощущая, как внутри закипает злость.

– Я просто хочу, чтобы ты выглядела достойно.

– А я хочу быть собой! – вспыхнула она. – И мне плевать, что думает твой «круг». Если это тебя бесит, это твои проблемы. Не мои.

Я шагнул ближе, сдерживая себя из последних сил. Я почувствовал, как внутри меня что-то сжалось и одновременно распухло: холодный жгучий ком злости, который с каждым её словом становился горячее.

– Мелисса, понизь голос. Здесь не принято орать.

Её волосы, вздыбленные гневом, казались короной из пламени.

– Да пошёл ты со своими правилами! – отрезала она. – Если тебе так важно, найди другую – послушную, тихую куколку. Я не нуждаюсь в этой помощи и не собираюсь менять свой характер ради твоей семейки!

Я усмехнулся – коротко, зло.

– Я буду вести себя как хочу и делать что хочу. Я вообще не планировала быть замужней, это не мое. Сейчас я бы могла встречаться с парнями, а не выслушивать тут твои лекции. Их хотя бы можно послать без всяких договоров.

– Думаешь, мужчины видят в тебе кого-то для серьёзных отношений? Нет. Ты – ходячая катастрофа, способная заинтересовать мужчину лишь на одну ночь. Если бы Фил не был твоим братом, я бы давно наказал тебя за твой грязный рот. Так что радуйся, что всё же хотя бы фиктивно побудешь замужем.

Мои слова ударили её как холодное лезвие. Её лицо вытянулось, глаза расширились до ужаса, губы дрогнули – сначала шок, потом рана, потом ярость, переплетённые в одном выражении.

Я открыл рот…

– Замолчи, – сказала она глухо, но твёрдо. – Просто замолчи. Если ты сейчас же не отвезёшь меня домой, я позвоню Феликсу.

Я почувствовал, как в груди что-то оборвалось. Наша перепалка перешла границы.

– Мелисса, посмотри на меня, – я протянул руку, сжав её подбородок, заставил поднять взгляд.

Глаза её блестели от слёз, но она держалась.

– Я сказала замолчи. И увези меня отсюда.

Она резко оттолкнула мою руку и развернулась, уносясь по коридору быстрым шагом.

Я остался один, с комом злости и досады в горле.

Чёрт.

Да, я мог быть и мягче. Но чёрт возьми, она ведёт себя слишком грубо. А я до сих пор в непонятном состоянии из-за нотариуса.

Почему меня это так трогает? Кто она мне, чтобы я срывался, как истеричка?

Я вернулся в зал – Мелиссы там уже не было. Сдержав раздражение, объяснил тёте, что приедем в другой день. Она лишь понимающе кивнула и проводила меня до ворот.

– Дарен, – сказала она мягко, но в голосе прозвучала строгость. – Ты её застал врасплох. Девушку легко обидеть. Попробуй быть чуточку мягче.

Я молчал, глядя на тяжёлые кованые ворота.

– Пойми, – продолжила тётя, – если ты отвечаешь грубостью на грубость, это тупик.

У каждого за колючками характера может прятаться что-то своё. И ты не узнаешь, что там внутри, если будешь только нападать.

Я тяжело выдохнул, будто скинув с плеч мешок камней.

– Хорошо, тётя. Спасибо. Я приму к сведению, но нам уже пора. Увидимся вечером, – я поцеловал её в щёку.

– Обязательно, – она тепло улыбнулась и послала воздушный поцелуй.

Я двинулся к машине. Уже подходя, заметил в салоне Мелиссу: она, отвернувшись, смотрела в окно. Спина напряжена, пальцы сведены в кулак на колене.

Чёрт. Похоже, я перегнул. Слишком сильно. Теперь чувство вины грызёт изнутри. Снова. Да что ты будешь с этим делать?! И почему я должен её чувствовать? Она хоть раз думала о моих чувствах?

Я сел за руль, завёл машину и направился к универмагу.

Мелисса аже не повернулась в мою сторону. Всё так же смотрела в окно, словно в пустоту, будто отключилась от происходящего.

Что она сейчас думает?

Да что угодно. Что я козёл. Что я придурок.

И будет права…

Я решил рискнуть.

– Травка… извини. Я был зол. Ляпнул первое, что пришло в голову. Не хотел тебя чем-то ранить.

Ответа не было. Тишина висела в воздухе. Я машинально засёк время. Две минуты. И только тогда прозвучал её голос – глухой, отстранённый:

– Нет. Мне не нужны твои извинения. Я привыкла. Все всегда думают так обо мне. Я и сама это знаю. Ты просто сказал вслух то, что у всех на уме. – Она повернула голову, бросила на меня улыбку, кривую, искусственную. – Это моя проблема – я не умею легко принять эту правду. Так что не извиняйся. За правду не просят прощения.

И снова отвернулась к окну.

Минуты тянулись вязко. Потом она спросила, не глядя на меня:

– Мы домой? Или ещё куда?

– Я же говорил, – я скосил взгляд в её сторону. – Сегодня я сделаю тебе предложение перед гостями. Поэтому сейчас мы едем выбирать тебе платье. То, которое понравится тебе.

Она коротко хмыкнула. И мы поехали дальше в тягостном молчании. Мне оставалось лишь надеяться, что позже я найду способ растопить лёд, которым она себя окружила.

Может, тетя права? За ее стервозностью прячется что-то ужасно глубокое и болезненное?…

9 глава

Мелисса.

Я уже почти заканчивала готовиться к мероприятию.

На м