Сделка на чувства

Ладно, не буду лезть не в своё дело. Зная Феликса, если он не хочет что-то рассказывать, лучше не настаивать. Он сам всё расскажет, когда посчитает нужным.

Феликс строго-настрого запретил мне посещать подобные заведения без его ведома. После этого мы молча ехали до моего дома.

Надеюсь, Кэти в порядке. Ей было очень плохо. А я, хоть и не опьянела, чувствовала сильную усталость. Я же так нормально и не отдохнула после возвращения из Лос-Анджелеса.

Раз уж не получилось расслабиться за парой коктейлей, значит, придётся отдохнуть в своей мягкой кровати.

2 глава

Дарен.

Чёрт. Эта сучка. Откуда она взялась на мою голову?

Феликс говорил, что его сестра немного неуравновешенная. Серьёзно? Он явно приуменьшил её талант к хамству. Я ещё не встречал таких девушек. Чувствую, она принесёт немало проблем. А теперь я вынужден тащить её пьяную подругу домой.

Как девушка может так напиваться? Ладно мужчина, но где их эталон женственности? Инесс, моя бывшая, была совсем другой. Я ни разу не видел её пьяной. Всегда оставалась леди. Но мы не ужились. Она начала меня раздражать. Мы не состояли в официальных отношениях, просто встречались, но она каждый раз пыталась добиться чего-то серьёзного. Мне это порядком надоело, и когда она в очередной раз решила, что я на ней женюсь, а потом я ещё узнал, что она спит с другими, я окончательно всё между нами перечеркнул.

Хоть выглядела она женственно, вела себя доступно. До сих пор пытается выйти со мной на связь и вернуть то, что было. Я был так зол утром, когда она пришла в мой дом и на коленях умоляла простить её. Так унизительно…

Плевать. Сейчас у меня другая проблема. Эта чёртова девчонка. В двадцать три года она уже достойна звания «Мисс Хамство». Мало того, что моё утро не задалось, так ещё и она появилась у меня на пути.

– Слушай, а ты сексуальный парень, – услышал я голос с заднего сиденья, – но не смей обижать Мелиссу. Она может съесть тебя, – расхохоталась она. – А если серьёзно, я вижу в вас пару, но, зная Лисс, она скорее оторвёт себе язык, чем признается, что ей кто-то нравится.

На этом она наконец замолчала.

Дальше я нёс её на руках до её дома.

Пока я её тащил, я выслушал всё о своей привлекательности и о том, что бы со мной хотели сделать.

С этого дня я твёрдо решил: никогда больше не иметь дела с пьяными девушками.

Я оставил эту сумасшедшую и наконец двинулся домой. Завтра новый день, и мне придётся морально подготовиться, чтобы не убить эту стерву.

Завтра ещё и презентация проекта, на которой нам с Филом нужно обязательно быть. Надеюсь, эта девочка-стервочка не устроит ничего такого, за что мне придётся придушить её прямо на глазах у всех. Я никогда не был в центре скандала, но если она и дальше будет постоянно находиться рядом со мной со своим хамоватым ртом, я точно украшу собой главную страницу новостей – и газет, и телевизионных выпусков.

Какого чёрта Феликс вообще взял её на должность личного ассистента? Как с ней работать?

В мою тихую, размеренную жизнь эта женщина влетела, как торнадо. И я правда буду гордиться своим терпением, если смогу её не прибить.

***

Следующий день. Утро. 9:00.

Пока я подъезжал к офису уже успел словить мандраж при мысли, что снова увижу это воплощение зла по имени Мелисса Гарсия. Но мне повезло – ничего не произошло. Пока.

Поздоровался с администраторами и направился в кабинет, уже зная, что Феликс и его сестра на месте. До сих пор в голове не укладывается: она– на должности личного ассистента?Это полная задница. Надеюсь, она хотя бы представляет, чем там вообще занимаются? Или нам придётся распечатывать раскраски из Гугла и называть это "деловой документацией"?

Проходя по коридору, я машинально бросил взгляд на рабочее место, где раньше сидела наша бывшая помощница, но Мелиссы там не увидел. Распахнув дверь в кабинет, застал её за столом с Филом – хохочущую.

С утра ей уже весело, да? Из-за чего они так смеются?

– Доброе утро, Дар. Как твои дела? – поприветствовал Феликс, пытаясь отдышаться после смеха.

– Доброе. Пока отлично, – специально выделил последние слова и уставился на неё.

Маленькая ведьма взглянула на меня и тут же отвернулась, будто перед ней не я, а куча дерьма.

Она явно нарывается.

– Мелисса, ты не поздороваешься? Ответь на доброе утро, – указал на меня Фил.

– Моёутро было добрым минуту назад, – бросила она и начала собирать бумаги вокруг себя.

– Лисс, хватит. Начните уже нормально общаться. Что было – то прошло, – в голосе Феликса прозвучало раздражение.

Парень, поздно отчитывать. Теперь уже скотч на рот – единственный выход.

Я не сводил с них взгляда и ухмыльнулся.

Ну давай, мисс Невозмутимость, покажи, на что способна. Побори своё эго.

Она встала из-за стола, взяла стопку документов, обошла кресло и подошла к двери – прямо ко мне. Остановившись рядом, посмотрела мне в глаза и, сузив свои, язвительно произнесла:

– Доброе утро, мистер Харрис. Не желаете кофе, чай… – и, чуть пригнувшись, шепнула: – или по вашей самодовольной роже?

Отстранилась и встала, ожидая ответа.

Феликс внимательно наблюдал за нашей перепалкой.

– Пожалуй, от кофе не откажусь. Только занеси его в мой кабинет, а не предлагай моей машине – она предпочитает бензин, – усмехнулся я.

Улыбка слетела с её лица, уступив место каменному выражению и взгляду, будто она собирается испепелить меня на месте.

Превосходно.

Мелисса вышла, громко хлопнув дверью, а я – как идиот – поймал себя на том, что уставился ей вслед. Чёрт. Если бы не была такой хамкой, я бы, возможно, и обратил на неё внимание. Может, даже с удовольствием разделил с ней постель.

Но нет. Не с ней.

Я быстро отвёл взгляд, надеясь, что Феликс ничего не заметил. Не хотелось бы устраивать скандал из-за этой нее.

Подошёл к Феликсу и склонился над бумагами на столе:

– Что это? Новый заказ? – спросил, пробегая глазами по чертежам.

– Да. Лисс принесла. Новые клиенты хотят заключить с нами договор на постройку пентхауса за городом. Прислали описание, образцы – и сегодня вечером собираются подъехать обсудить проект, – откинулся он на спинку кресла.

Да, мы с Феликсом – оба директора фирмы. Он отвечает за утверждение дизайнов и планировку построек, а я – за заключение сделок, проверки объектов и общение с заказчиками.

– Как приедут – свистни. Пойду разберу документы. Сегодня же ещё презентация проекта нового торгового центра. Ты не забыл?

– А? Нет, не забыл. И да – теперь везде бери с собой Лисс. Она поможет с документами. Мне она по дизайну особо не нужна, а тебе – да.

Срань. Он ещё и ко мне её пихает? Что я ему сделал? Это наказание или его хитрый план по нашему «примирению»?

Но я сдержался. Не сказал ни слова.

Хочет работать здесь? Что ж, ей придется очень сильно постараться угодить мне.

***

В моем кабинете мы немного обсудили новый заказ. Я выслушал предложения Фила по дизайну и он направился к себе в кабинет.

Я сел за стол, начал просматривать документы для сегодняшней презентации, как вдруг – стук в дверь.

– Войдите, – не отрываясь от бумаг, бросил я.

В кабинет вошла Мелисса с подносом.

Честно? Я был уверен, что она пошутила про кофе.

Она шла медленно, закусив губу. На ней была белая полупрозрачная рубашка, сквозь которую отчётливо просвечивал лифчик и угадывались очертания груди. Я откинулся на спинку кресла и машинально начал разглядывать её фигуру.

Зачем? Да чёрт его знает. Мужские гормоны, наверное. Другого объяснения тому, почему я пялюсь на девушку, с которой знаком два дня и которая возглавляет мой персональный список «чокнутых», у меня нет.

Рубашка была заправлена в чёрную длинную юбку в пол, плотно облегающую её бёдра и украшенную разрезом на одном бедре. Кожа – тёплый загар, и капроновые колготки на длинных стройных ногах почти незаметны. Средней длины, тёмно-каштановые волосы собраны ободком, передние пряди свободно спадали на грудь. Макияж – едва заметный, не тот яркий раскрас Инесс. Маникюр – лёгкий, с розоватым оттенком. Маленькие серьги, серебряный браслет. На её ногах – лёгкие босоножки на шпильках, делающие ноги ещё изящнее. Всё – лаконично, элегантно. Что нельзя сказать о её языке.

Мой взгляд снова непроизвольно опустился на грудь. Упругая. Может быть, третий размер?!

И вот уже мой член даёт о себе знать.

Все-таки, женская красота – одно из самых трепетных чудес, подаренных нам Богом.

– Ещё раз будешь так пялиться – и получишь этим подносом по лицу, – процедила она и с грохотом поставила чашку на стол.

Чёрт. Поймали с поличным. Сам виноват.

– Было бы на что смотреть, – пробормотал я.

Солгал, конечно.

Смотреть было на что. Особенно если бы её рот был заклеен скотчем.

Только я пригубил этот холодный кофе, как сразу же поставил чашку обратно.

– Ты что, год сюда шла? Или не знаешь, что такое горячая вода? Этот кофе холодный, как мороженое. Принеси другой, – возмущённо сказал я, подняв глаза на неё.

Она серьёзно никогда не готовила кофе? Это просто ужасно.

– Я тебе не швейцар и не официант, чтобы бегать и ублажать тебя. Или пей, или не пей. Мне всё равно, – вздёрнула она подбородок и впилась в меня своими карими глазами.

Это меня позабавило. Отлично. Хочет остаться здесь? Пусть старается.

– Ты же не хочешь получить плохую характеристику? – улыбнулся я, зная, что попадаю точно в её эго. – Как я понимаю, ты тут ненадолго. Но первое впечатление всё равно спросят на новой работе, не важно где. Так что будь добра, выполняй свои задачи как положено.

– Cabrón, – процедила она что-то непонятное и явно не самое приятное.

Испанский. Я точно слышал, как Феликс разговаривал так. Отмечу себе в блокноте: узнать перевод.

Мелисса быстро направилась к двери, громко цокая каблуками, и хлопнула ею.

Эго задето. Дальше будет ещё веселее. Даже если кофе окажется удачным, я всё равно заставлю её бегать. Во-первых, она должна хоть немного отработать то, что вытворила вчера. Во-вторых, меня откровенно забавляет её злость.

Минут через пять она снова появилась, аккуратно постучав.

Подойдя к столу, протянула мне поднос с кофе.

Я взял чашку и, не отводя взгляда от её лица, сделал глоток.

Господи… Да что за гадость?!

Я поспешно поставил чашку, закашлялся, едва не захлебнувшись.

– Ты издеваешься?! – спросил я сквозь кашель, пытаясь отдышаться.

– Что опять не так? – повысила она голос.

– Ты сама пробовала, что готовишь? Это же невозможно пить. Он ужасно горький. Как можно настолько испортить кофе? Переделай, – я отвернулся, поправляя галстук и молясь, чтобы не отравиться.

Она развернулась и вышла, в этот раз гремя каблуками так, будто топтала мне по нервам, и ещё громче хлопнула дверью.

Истеричка.

Нет, расслабиться с чашкой кофе мне явно не судьба. Скорее всего, она меня угробит своими «умениями». Но теперь я добьюсь, чтобы этот чёртов кофе наконец был нормальным.

Прошло ещё десять минут. На этот раз она вошла без стука и с мрачным лицом поставила передо мной очередную чашку.

Я сделал глоток.

Да чтоб тебя. Что за дрянь она снова приготовила?

– Ты что, колдуешь над моим кофе? Почему оно с каждым разом всё хуже? Первый хоть немного походил на нормальный. Попроси кого-нибудь сделать человеческий кофе, – нахмурился я, глядя ей в глаза.

– Что? Ты что, специально гоняешь меня туда-сюда? Высокомерный ублюдок, – процедила она сквозь зубы.

Я хотел ответить, но в этот момент она резко схватила чашку с моей руки, подняла её и вылила мне прямо на штаны.

Я вскочил, отряхивая брюки, надеясь, что кипяток не дошёл до самого ценного.

Гнев взорвался во мне мгновенно.

– Ты с ума сошла?! Совсем чокнулась?! – сорвался я на крик.

Это было не в моих манерах, но она меня довела.

– В следующий раз подумай своей головой, прежде чем делать из меня собачку, идиот, – холодно сказала она, скрестив руки на груди.

На её лице не было ни капли сожаления. Только удовлетворение.

Я уже собирался подойти к ней и, честное слово, придушить, как дверь моего кабинета распахнулась, и в неё буквально влетел Феликс.

– Что тут, чёрт возьми, происходит? – его взгляд скользнул на пятно на моих штанах, а потом медленно поднялся на его душевнобольнуюсестричку.

– Лисс, немедленно пройди в мой кабинет, – приказал он с такой злостью, что даже я удивился, и вышел, хлопнув дверью.

Она, кажется, сразу выдохнула, опустила плечи и закусила губу, глядя куда-то в сторону. Боится?

– Лучше иди, пока я сам тебя не пришиб на этом месте. И не показывайся мне на глаза весь оставшийся день. Иначе тебе не поздоровится, – сказал я и направился в свою уборную.

Я прикрыл за собой дверь, но оставил небольшую щель, чтобы наблюдать за ней. Она несколько секунд переминалась с ноги на ногу, а потом всё же медленно пошла к выходу.

Что-то внутри меня непрошено шевельнулось – то ли жалость, то ли раздражение от того, что я вообще способен её жалеть. Сама виновата. Пусть отвечает за свои выходки.

Не в моей манере грубить женщинам, но с ней иначе невозможно. Она ходячая катастрофа. Пора ставить её на место. Так сильно меня ещё никто не выводил. Даже мои славные родственнички. А эта упрямая девчонка сумела расшатать моё терпение всего за два дня.

Я достал из шкафа чистый отглаженный костюм и начал переодеваться. Выйдя обратно, я услышал за стеной гулкий голос Феликса. А вот голос маленькой ведьмы не слышался. Видимо, решила помалкивать.

Я не имел права вмешиваться. Если бы он хотел, чтобы я участвовал в разборках, он бы не позвал ее к себе в кабинет. Но, чёрт возьми, почему мне стало её жаль? Что она сделала такого, чтобы я вдруг начал её оправдывать?

Я терпеть не мог крики. Повторюсь ещё раз – это было не в моих правилах. В моей семье всегда говорили спокойно, даже если злились. В нашем окружении было неприлично повышать голос.

Я поправил галстук и решительно вышел из кабинета. Не ради неё, а ради тишины. Этот скандал слышала уже вся фирма.

Феликс, оказывается, может быть довольно строгим братом. Никогда раньше не видел, чтобы он так терял самообладание. Хотя мы знакомы не первый год.

3 глава

Мелисса.

– Мелисса, прекрати вести себя так ужасно! Хватит устраивать здесь сцены! Ты уже не маленькая девочка. Me decepcionas y me da vergüenza por ti ( пер. с исп. – ты меня разочаровываешь, и мне стыдно за тебя, – кричал мой брат, ходя вокруг стола и размахивая руками.

Когда он злится, всегда переходит на наш язык. Не знаю, что это за странная манера – ругаться именно по-испански. Может, со стороны это звучит красиво? В нашем доме он тоже никогда не кричал по-английски. Всегда – испанский, всегда громче всех.

Я стояла, иногда корча рожицы. Честно, я даже не слушала. Всё одно и то же. Но вставить хоть слово было нереально. Когда он в таком состоянии, лучше просто молчать. Быстрее выговорится – быстрее отстанет.

Дверь кабинета Дарена открылась, и он вышел, останавливаясь слева от меня и привычным движением поправляя костюм.

Я скользнула взглядом вниз. Пятен больше нет. Он что, хранит здесь запасную одежду? Вот это новость. Как это называется? Педантичность? Дотошность? А может, занудство высшей категории?

– Что здесь происходит? – спросил он Феликса, поправляя рукава и явно наслаждаясь зрелищем.

Мой брат тяжело вздохнул и облокотился на кресло, пытаясь взять себя в руки.

– Ты и сам всё понимаешь, – буркнул он и отвернулся к окну.

– Заканчивайте уже этот цирк. Пусть она постирает мой костюм и отгладит, – Дарен посмотрел на меня исподлобья и, клянусь, сначала ухмыльнулся, а потом быстро стёр эту наглую ухмылку с лица.

И прошу прощения…

Постирать и погладить?Может, мне его ещё с ложечки покормить?

Я повернулась к нему и уже открыла рот:

– Я не собираюсь…

– Мелисса, ты слышала? – перебил меня брат, даже не поворачиваясь. – Сделаешь это. Научись наконец отвечать за свои поступки. Это справедливо, – он застегнул часы, взял папку и двинулся ко мне.

Боже, у меня сейчас внутри всё кипит. Кровь не просто бурлит, она готова взорваться и залить этим идиотам пол офиса.

Я убью его. Честное слово, убью этого мерзавца. Что он о себе возомнил?

– Я пойду решать проблему в отделе. Когда вернусь, хочу знать, что эта проблема решена, а ты перестала вести себя как истеричка, – он остановился прямо передо мной и посмотрел тем самым взглядом, которым всегда прожигал меня, когда считал, что я в чём-то виновата.

Мы несколько секунд мерились взглядами. И только когда я нарочито медленно вздохнула, он развернулся и ушёл, громко хлопнув дверью.

Я развернулась корпусом к этому идиоту.

– Это было что-то по типу защиты? Я в ней не нуждаюсь. И стирать, и гладить – я тебе ничего не собираюсь! Я тебе не прачка, чтобы делать всё это, – скрестив руки на груди, сказала я, даже не потрудившись смягчить гневный тон.

Мои губы сжались в тонкую линию, и я смотрела на него так, словно действительно могла испепелить взглядом. А потом развеять пепел по ветру.

– Могла бы сказать спасибо, что спас тебя. И да, это твоя вина. Поэтому сделай, как сказано, – спокойно произнёс он, заканчивая поправлять пиджак.

Моя челюсть отвисла. Второй раз за эту встречу. Он так беззаботно рассуждает, будто его вины здесь нет от слова совсем. Думает, я дурочка, которая не поняла, что к чему? Да этот мерзавец с самого начала гонял меня туда-сюда специально! И я более чем уверена – причина кроется в нашем «очаровательном» знакомстве.

– Я ещё и виновата? Ты сделал из меня собачку! Из-за тебя меня отчитывал мой брат! Если бы ты не заплакал, как ребёнок, а повёл себя как мужчина – ничего бы и не было! Не смей винить только меня! – я подошла ближе и ткнула пальцем в его твёрдую грудь.

Моё дыхание сейчас могло бы соревноваться с разъярённым драконом.

Он выпрямился и медленно опустил взгляд на мой палец, затем снова посмотрел мне в глаза.

– Моей вины здесь нет. Это тыиз-за своей импульсивности повела себя как дикарка. Не надо было выливать кофе – и всё было бы прекрасно, – сказал он спокойно, с ледяной тенью в голосе.

Какой нахал!

¡Que le den!(пер. с исп. —черт бы тебя побрал).

Я отпустила руку. Мой мозг сейчас просто кипит. Во мне столько слов, что даже алфавит начинает дрожать от напряжения. Говорят, больше всего злит не крик, а спокойствие. Вот оно. Его равнодушие бесит пуще всего.

– Ты просто мерзкий тип. Хам и козёл. Ты не умеешь обращаться с девушками! Если бы ты хоть раз признал свою вину и извинился за тот случай, всё было бы по-другому! Всё это на твоей совести. Мне противно даже находиться рядом. Ты – худший мужчина из всех, кого я когда-либо встречала. Надеюсь, ты никогда не женишься. Потому что любая женщина с тобой – обречена на несчастье! Ты…

Но я не успела договорить. Он резко дёрнул меня за руку и притянул к себе. Наши тела столкнулись. Я почувствовала его горячее дыхание у самых губ.

– Лучше заткнись и больше никогдане произноси такие слова в мою сторону, – процедил он, глядя то мне в глаза, то на губы. – Если ещё раз твой рот скажет такое – я найду, как его заткнуть.

– Ты никогдаменя не заткнёшь, ясно? Я буду говорить всё, что думаю о тебе, – я вздёрнула подбородок, упрямо, яростно и попыталась вырваться.

– Ты уверена? – приподнял он бровь.

Я на секунду оторвала взгляд от его руки, вцепившуюся в мою, и чётко сказала:

– Более чем.

В следующее мгновение он схватил меня за затылок, второй рукой обхватил талию и резко притянул к себе. Наши губы столкнулись – он начал целовать меня настойчиво, требовательно, грубо. Его поцелуй был горячим, грубым, с напором, от которого захватывало дух. Я стояла, как вкопанная, с широко распахнутыми глазами, в шоке. Щетина на его лице царапала кожу, вызывая мурашки.

Но уже через пару секунд я пришла в себя.

И, раскрыв рот, со всей силы прикусила его нижнюю губу. Настолько сильно, чтобы он запомнил эту боль до конца своих дней.

Он оттолкнул меня, стиснув зубы, коснулся губ, поморщился и процедил:

– Стерва.

– Козёл, – немедленно ответила я.

И, не раздумывая, приподняла колено и снова всадила туда, где у мужчин болит особенно сильно.

Он согнулся, схватившись за причинное место, и сквозь зубы выдохнул:

– Я убью тебя, сука.

Это уже звучало не как игра, а как настоящая угроза.

Но мне было плевать. Я наклонилась к нему и тихо прошептала:

– Скажу ещё раз. Учись обращаться с девушками.

Мерзавец.

И, поправив юбку, гордо вышла из кабинета, не оглядываясь.

***

Спустя минут тридцать ко мне подошла коллега, чьё имя я пока не запомнила. Кажется, она часто помогала брату с рисовками.

– Мистер Харрис просил передать, что ждёт вас в машине на парковке. Сегодня будет презентация нашего проекта, и вам пора выезжать. Вот документы, которые могут понадобиться, – протянула она мне папку.

Я поблагодарила её:

– Спасибо.

Встала из-за рабочего стола, поправив юбку, я взяла сумочку и направилась на парковку.

Моё сердце колотилось, а в голове беспорядочно роились мысли – как себя вести? Как он поведёт себя после нашего… «поцелуя» и моего заезда по его святому месту?

Должна признать – целуется он чертовски хорошо. В моём опыте вообще было мало мужчин, которые целовались действительно умело. Трое, если быть точной. Но этот засранец превзошёл их всех.

Его губы были мягкие, движения – настойчивые, а колкость щетины только сильнее раззадоривала кожу. Ладно, я готова признать, что меня это возбудило. Если бы не вся эта ситуация, я бы, наверное, поддалась порыву. Но у нас всё равно бы всё закончилось на поцелуе. После одного случая в прошлом я больше ни с кем не смогла зайти дальше. Поэтому это всё было бы… бессмысленно.

Я вышла из офиса и зашагала по парковке.

Честно, в тот момент, когда мы были в кабинете, я чувствовала себя уверенной, почти непобедимой. А сейчас испытывала какую-то трусость. Мелкая дрожь пробегала по ногам и рукам. Вот она – суть адреналина. Пока он бьёт в голову, тебе кажется, что ты можешь перевернуть весь мир. Но как только он заканчивается – ты превращаешься в бесхребетную дурочку, которая пугается любого шороха.

Я уже почти дошла до его машины, как дверь пассажирского сиденья отворилась изнутри.

Дарен откинулся в кресле, посмотрев на меня.

Козёл. Как же он меня бесит.

Я чуть приоткрыла дверцу, села в салон и положила папку на колени, сверху сложив руки.

– Что, мисс Шалтай-Болтай, даже смелости нет в глаза взглянуть? – хмыкнул этот мерзавец и тронулся с места.

Я резко повернулась к нему, уставившись так, будто он был тарелкой остывшего омлета.

– Нет. Просто если я начну разговор, то в конечном итоге могу снова не сдержаться и заехать тебе по твоим достоинствам, – холодно ответила я, хотя дрожь всё ещё не отпускала.

Меня удивляло, с каким спокойствием он себя вёл, будто в кабинете ничего не произошло. Какие антидепрессанты он принимает, интересно? И в каких дозах? Лошадиных?

– Ну, тогда мне ничего не останется, как прижать тебя к стене и снова заткнуть рот проверенным способом, – подмигнул он.

Я медленно подалась к нему, сузила глаза и ткнула пальцем в плечо:

– Ещё раз посмеешь ко мне прикоснуться – ты не отделаешься одним ударом по тому месту.

Он двумя пальцами убрал мой палец и с лёгкой грубостью в голосе сказал:

– Ещё раз посмеешь ударить меня туда – сильно пожалеешь. Не думай, что тебе это позволено.

Я молча послала ему несколько молниеносных «зарядов» глазами, после чего отвернулась к окну.

На улице всё тот же город – бесконечные высотки и шум машин. Я уже миллион раз видела эти улицы, но всё равно их эстетика каждый раз завораживала, словно я смотрела на них впервые.

***

Спустя три часа я была почти уверена: мои ноги больше никогда не смогут ходить.

На презентации проекта я постоянно бегала с бумагами и почти всё время стояла рядом с Дареном. Эти чёртовы каблуки явно задумали меня убить. Больше ни за что не надену этих высасывателей жизни.

Должна признать – Феликс и Дарен прекрасные директора. То, как они говорили, с каким спокойным, уверенным тоном представляли проект, вызывало у меня мурашки. Я сама слушала их заворожённо и пару раз даже не слышала, что меня зовут.