Когда здоровые завидуют больным. Когда больные здоровые. Часть 2.

– Добавим. У тебя его много. – Витале явно не хотелось возиться с могилой, но и оставлять в больнице или на улице тело Славы было как-то неправильно.

– Тань, не в курсе, где бензин тут можно найти? Нам в город надо.

– У бандитов, если только. Они в центральном магазине засели. Но тут парой банок тушенки уже не отделаетесь. – Таня задумчиво посмотрела на Юлю. – Помнишь, за тобой Бондарь бегал?

– Ага, отшила я его. Тупой, здоровый. Мне умные мальчики нравятся. – Юля погладила меня по коленке, потом наклонилась и звонко чмокнула в щёку.

– Ну, вот и думай, что он может попросить, а может и просто взять, в нынешней ситуации. Говорят, обиделся он на тебя тогда сильно, когда ты его в клубе на дискотеке перед всеми опозорила.

– Пусть только попробует. – Юля хищно улыбнулась и взяла со стола нож. – Да и мой любимый меня ото всех защитит. Да, любимый? – Юля порезала сало и вернула нож обратно на стол.

– Конечно, милая. – Я обнял Юльку. И задумался: Как я жене буду Юлю показывать, что жена мне за это оторвет? Пришьют ли мне это потом обратно?

– Погоди, а давно Бондарь главным стал? – Юлька прервала ход моих мыслей. – У них же Бек вроде главным был?

– Там как получилось. Когда начался весь этот беспредел, Бек решил заправку взять – типа у кого бенз, тот и главный – тому и еду и водку и девок принесут. А Бондарь решил наоборот – взять магазин, там водка и еда уже есть. У них банда – то 6 человек, держать и магазин и заправку людей бы не хватило, да и расстояние. Они поругались и разделились. Бек всё-таки захватил заправку и начал держать там круговую оборону, меняя бенз на еду, оружие и водку. Никого посторонних к себе не подпускал. А Бондарь отжал магазин и начал шпану к себе зазывать, в итоге сколотил новую банду, почувствовал себя крутым и решил податься в город, да и еда заканчивается. С Беком он договариваться не хочет – он же крутой теперь и банда своя есть. Вот он своих отморозков вокруг заправки поставил, те не разговаривают, а сразу стреляют во всех, кто пытается приблизиться к заправке. Одно слово, отморозки. – Тут Таня задумалась. Я так мыслю. – Нам к Бондарю надо. Данил предложит себя в качестве боевика за бензин, Юлька мелькать не будет, может и получится с ним договориться. Кстати, покажи что-нибудь этакое? Про ниндзей японских тут прям такое рассказывают, почти супермены.

– Это немного не так работает. – Я поморщился. – Опасность нужна.

– Вот так? – Таня схватила нож и начала тыкать им в мою сторону.

– Очень смешно.

– Значит думай, как свои способности показать, а то меч нацепить и форму сшить любой дурак может.

М-да, головной боли только прибавилось. Что за день то такой? Вернее ночь.

– Ладно, я спать. И вы ложитесь. Завтра встать надо по раньше, а то я уже забыл, как солнце выглядит. С утра грузим Славу, едем в церковь, потом к бандитам.

– С утра? – Виталя уже обнимал Таню.

– Ну не с утра, так хотя бы с обеда. Спать до вечера не дам, если что, то и мечом будить буду.

Таня показала, в каких палатах взять мерзлые матрасы, подушки и одеяла. Я и Виталя быстро принесли спальные принадлежности, девчонки устроили для нас лежбища по разные стороны от печки. Мы разбились по парам. В случае с Виталей по тройкам, и завалились спать. Ну, почти. Со стороны Витали, Тани и Наташи полночи слышались пыхтения, а также женские охи и вздохи. Меня же Юля чмокнула в щеку, повернулась ко мне спиной. Я её обнял, она обняла мою руку и уснула. Набегалась за сегодня, моя девочка. Ну, и видимо, травка дала о себе знать. Я чмокнул её в шею и тоже заснул. Ножны с мечом, я предварительно снял и положил рядом с импровизированной кроватью. Печка весело трещала, подкинутыми на ночь дровами. На улице прозвучал волчий вой, снег постепенно перестал падать, а тучи разогнал легкий ветерок.

Глава 9. Ах у ели, ах у ели, ах у ели злые волки.

Глава 9. Ах у ели, ах у ели, ах у ели злые волки.

Утро, вернее обед, задался. На ярко голубом, чистом, без единого пятнышка облаков, небе, ярко светило солнышко. Было тепло, хоть и дул легкий южный теплый ветерок. Даже легкий шелест, опадающего с деревьев снега, не нарушал тишину.

–Эх, красота. – На крыльцо вышел Виталя, шумно высморкался, прокашлялся, и начал ссать на крыльце напевая. – Ах у ели, ах у ели, ах у ели злые волки.

– Ты бы отошел хоть, что ли?

– Не мешай наслаждаться моментом единения с природой.

– Ты ссышь с крыльца, где тут наслаждаться?

– Вот именно. Знаешь, какое это с утра наслаждение?

– Знаю, но не на крыльце же. В общем, слушай мой приказ самого главного главнокомандующего. Рядовой, Виталий!

Виталя вытянулся во весь свой невысокий рост и сделал свирепое выражение лица.

– Возвращаемся в казарму, пьем таблетки, ты остаешься помогать женщинам собираться, я подготавливаю технику к выполнению боевой задачи!

– Есть, главный говнокомандующий! – Виталя отдал честь.

– Виталя, не перегибай. И письку спрячь уже.

Я проверил масло в машине, обновил скотч на задней двери, которым Слава залепил разбитое окно, на уровень бензина даже смотреть не хотелось, чтобы не расстраиваться, повернулся и увидел Виталю.

Витале явно было скучно. Он, то охотился на голубей, то пытался заглянуть в окна кухни, а скучающий Виталя способен только на пакости, натура у него такая, на это я в больнице насмотрелся.

– Виталя? Почему я вижу злостное нарушение приказа товарища главнокомандующего? Почему солдат охотится на воробьев, а не собирает манатки?

– Женщины водные процедуры принимать соизволили, а то от них попахивает. А меня, бедного, на мороз выгнали, а я им так помочь хотел. Так хотел.

– Как ты хотел, я сегодня полночи слушал. Ппц. Сейчас они моются, потом будут стираться, потом обед готовить. По ходу мы сегодня никуда не поедем. Отдохнуть, конечно, надо, но это явно женский заговор. У тебя фонарик с собой?

– Ага. А зачем?

– Слушай мой приказ. Пошли- ка гараж местный проверим? Дуракам везет, может, и бензин найдем и к бандитам ехать не придется.

– Так точно, товарищ главный дурак!

– Виталя, опять перегибаешь. Смотри, я же могу и не понять твои шутки.

Гараж стоял рядом с больницей. Боксы в принципе ничем не отличались от Березняков, только котельной не было. Центральная дверь была распахнута, рядом вались остатки замка, сбоку от двери свисала железная полоса засова. Виталя попинал замок: – Сбили выстрелом. А вот это – интересно. – Виталя несколько раз открыл и закрыл дверь.

– Дверь не скрипит. Петли хорошо смазаны. Может и правда дуракам везет, у такого хозяина наверняка где-то и бензин должен быть припрятан, если до нас его не нашли и не вынесли.

– Принято. Светим фонарем, нюхаем воздух.

Зайдя внутрь, мы постояли на пороге, попривыкнув к темноте, пошли по коридору вдоль боксов. Виталя возился с фонариком, он у него никак не включался, но дневного света от двери хватило дойти по коридору до четвертого бокса и убедиться, что первые три гаража пустые. Мы остановились у четвертого. В сумраке ещё можно было разглядеть, что в третьем боксе нет машины, а вот тайна четвертого бокса была сокрыта чернильной темнотой. В воздухе бензином и не пахло, хотя какой-то странный запах был. Причем с увеличением темноты запах усиливался.

– Ты запах чуешь? – Шепотом спросил я.

– Знакомый, но не могу понять. – Виталя принюхался.

– Что с фонарем?

– Погоди, товарищ, как там тебя. Шелуха от семечки между контактами попала, сейчас починю.

Внезапно фонарик вспыхнул и осветил потолок.

– Вот, я же говорил, что погкхм..

Я заткнул ему рот ладошкой и начал пятиться назад. Отраженный от потолка свет заблестел на волчьих шкурах. Волки. Крупные. Стая. Спят на полу, ближайшему я чуть не наступил на хвост. Вроде нас не услышали. Виталя повернулся, опуская фонарь, и мы увидели два круглых блестящих глаза, смотрящих на нас из соседнего бокса. Волк встряхнулся, чихнул, посмотрел на нас и зевнул.

Виталя начал светить ему в глаза. Воцарилась тишина.

– Виталя, что ты делаешь, Виталя? – нервно прошептал я.

– Как что? Свечу ему в глаза фонарем, Данил. А сам, как думаешь? Что я, блять, делаю? – У Витали проскользнули истеричные нотки в шепоте.

– Да я вижу, что ты светишь ему в глаза фонарем, Виталя. Но зачем, блять? – Меня начало потряхивать от напряжения.

– Чтобы светом фонаря ослепить его, Данил! – Виталя пытался кричать шепотом. – Чтобы он нас, блять, не заметил.

– Знаешь, Виталь. У тебя, сука, надежный план. Надежный , как швейцарские часы. – Процитировал я шепотом Гоблина. – Но я считаю, что гораздо надежнее будет сбежать. Ты, как думаешь, Виталя?

Волк сначала недоуменно блестел глазами в свете фонаря и, видимо, прислушивался к диалогу двуногих закусок. Затем зевнул и встал на лапы.

– Чего – чего? – Не расслышал Виталя.

– Бегооом, бля!!! – Завыл я, следом завыл волк, и мы побежали. А за нами понеслась стая. Ещё не проснувшаяся, медленная, но уже почуявшая запах убегающей добычи.

Я затормозил, больно врезавшись плечом в косяк входной двери, схватил за шиворот мимо бегущего Виталю и выпрыгнул на улицу. Рядом в прыжке пролетел волк. Вдвоем мы захлопнули дверь, Виталя помог накинуть засов, порыскал рядом и воткнул в петлю дужку от замка. Я всё ещё придерживал дверь спиной, не в силах от неё отойти, не веря, что ещё живой. Виталя встал рядом, с трудом переводя дыхание. Ярко светило солнце, стоял хороший теплый зимний день, в дверь билась смерть, а на крыльце Юля выплеснула тазик с грязной водой.

– Юля!!! – Заорал я. Юля увидела нас и насторожилась. – Бегом в дом! – Юльку смело с крыльца. Глухо хлопнула дверь.

– Надеюсь, дверь она не заперла. Ты без ружья? – Спросил Виталя.

– Ага, и без меча. Дуракам нынче не везет, дураки нынче быстро заканчиваются. Как ты думаешь, дверь выдержит?

– Думаю, что выдержит.

– Тогда побежали в больницу. Там забаррикадируемся, если волки вырвутся.

– Насчет три?

– Три. Побежали. – И мы побежали. Оказывается, я умею входить в полу боевой режим, когда вроде всё медленно, но не столько медленно, как обычно. Т.е. Виталя бежал быстро, но я всё равно был быстрее его, звуки были глуховаты, но приглушены, как, я уже привык в боевом режиме.

Я позволил Витале первым заскочить на крыльцо. Он проскочил, поскользнувшись на собственной моче, по ступеням крыльца, затем, сквозь дверь, убежал в коридор, и ломанулся на кухню. Я же задержался. Закрыл уличную дверь на засов, и только потом промчался на кухню по коридору, отчаянно вспоминая, что со второй уличной дверью, через которую мы вчера вошли в больницу. Дверь на кухне в коридор уже закрывала за мной Татьяна. Виталя подскочил к столу. Налил пару стопок. Я появился рядом, как-то естественно вышел из боевого режима и мы выпили. Закусили. Виталя налил ещё по одной, и мы повторили.

– Виталя, ты волчьи следы около гаража заметил? – Спросил я в паузе между стопками.

– Ага, когда обратно бежали, так сразу и увидел.

– А чего сразу не заметил?

– Так я не Слава. Я же городской, а он Охотник. Был. Он бы сразу почуял неладное. Помянем Славу?

– А, так вы выпить, гады, захотели. Ещё и меня напугали? – Юля вышла из ступора и в руках у неё появилась мокрая тряпка.

– Ещё и нас голых решили заценить. – Таня тоже взяла мокрую тряпку из тазика. Они и правда, затеяли постирушки.

– Мальчики, признавайтесь, что вы пошутили? – Голос Натальи дрожал. Три пары женских глаз с надеждой уставились на нас.

– Волки. В гараже. Мы сунулись. Бензин искали. А там стая зараженных волков отсыпается. Большая. Наливай.

– И нам. – Женщины мрачно подошли к столу. Всем было понятно, что про отдых можно забыть.

– А ты был прав. Волки реально ахуели.

Глава 10. Всё сам да сам, а тут ведь Во

Глава 10. Всё сам да сам, а тут ведь Во

Собирались быстро, практически молча, периодически поглядывая в окна на гараж. Дверь пока держала напор стаи, периодически до нас доносился заунывный злой вой. Женщины обернули тело Славы в несколько простыней и перетянули скотчем по вдоль и поперек. Получился некий саван или мумия. Мы с Виталей перенесли тело в машину. Сначала расставляли бутылки со спиртом и запасы еды вокруг тела Славы, потом плюнули и накидали сверху на него. Так даже удобнее получилось и безопаснее для бутылок.

Юля с Таней определились с маршрутом – едем по улице Кильдерова, потом сворачиваем на Гагарина, оттуда до Пионерской и далее по улице Дружбы. Я сел за руль, Юля рядом на пассажирском сидение. Потихоньку поехали. Улица Кильдерова была заметена, как и раньше – свежих следов от машин или людей не прибавилось, зато Пионерская уже была не то, чтобы расчищена, скорее расхожена. Стали попадаться группки людей, спешащих по своим делам. Одинокая фигура была редкость, двигались по двое – по трое. Даже наткнулись на пару телег, запряженных лошадьми. Почти все были вооружены, кто топорами, кто вилами. На едущую машину поглядывали с опаской и интересом. Надо было хотя бы кресты на скорой заклеить чем-нибудь, чтобы не вызывать дополнительного интереса. Многоэтажные дома выглядели заброшенными, а вот в деревянных видна была жизнь – топили печки, слышны были, визг пил и глухие удары топоров. Где-то ругались женщины. Со стороны всё выглядело мирно. Мои пассажиры притихли, Виталя курил, Юля с Натальей молчали, а Таня и вовсе задремала.

Я попросил Юлю поискать работающую радиостанцию по радио в магнитоле, но на всех частотах была тишина.

Доехав до Пионерской, мы остановились у деревенского магазина. Этот магазин мне напомнил магазин в Березняках: также общались женщины, также в сторонке молча курили мужики. Вот только, магазин отапливался печкой – из трубы в крыше шел дым, на крыльце стоял здоровенный мужик с ружьем – охрана.

– Э-дель-вейс. – По слогам прочитал Виталя. – Чё за фигня?

– Цветы такие, – Ответила Юлька. И улыбнулась. – Тоже сначала гадали. Шоппинг?

– Зыринг. Зайдем, посмотрим, последние новости узнаем. Заодно местным про волков рассказать надо. Пойдем мы с Юлей. Остальные в машине. – Я отдал ключи от машины Витале.

– Как интересно ты им расскажешь? – Заухмылялся Виталя. – Типа жили мы в кухне, больнице. Заодно грабили её, пока на нас волки не напали?

– Скажу, что следы видел. Это мы, два городских дурачка, не заметили. А местные охотники поймут, что к чему. А дальше не наша забота. Кстати, дай мне, наверное, мешочек, часы попроще и денег, тысячи две.

Виталя грустно вздохнул, повозился, но выдал требуемое.

– А может и не зыринг будет. Кому что надо?

Тут же посыпались запросы от самогона Витале до вкусняшек девчонкам.

– Понятно. А теперь – кому что надо жизненно важного?

– Сигареты заканчиваются, – Шмыгнул носом Виталя.

– И прокладки, – Застеснялась Наталья.

Я согласно кивнул. – Может ещё и презервативы? – Таня с Натальей покраснели. Зато Виталя тут же разулыбался: – В них ощущения не те. Не заморачивайся. Лучше по больше сигарет возьми.

– Юля, я в магазин, ты с тетками потрещи, вдруг знакомые будут? И про волков расскажи, типа следы видели от большой стаи.

– Ага, знакомые. – Высунулась Таня. – Репутация у нашей Юли не та, что бы со знакомыми общаться. Кому денег должна, кому ещё что.

– А у тебя та? – Накинулась Юля на Таню.

– Стоп. Юля, действуй по ситуации и без конфликтов, пожалуйста? Оружие не бери.

– Хорошо, любимый. – Юля в последний раз зло зыркнула на Таню, мило улыбнувшись, посмотрела на меня и собиралась выпорхнуть из машины, но Таня её остановила, схватив за плечо.

– Смотри. Снитков. Правая рука Бондаря из магазина.

Из-за угла магазина вышло несколько молодых парней лет 16-18ти, один держал прожжённую бутылку из-под колы для накури, ментов нет, закона нет, всё можно. Первым перед толпой шагал Снитков, остальная молодежь кучей за ним. Я вылез из машины, но дверь не закрывал, Юля попыталась спрятаться на переднем сидении, но в УАЗике это у неё не получалось при её высоком росте, длинные ноги не давали спуститься под приборную доску.

– Юля, не кипишуй. Сядь ровно, спрячь лицо под капюшоном пуха. В бардачке были черные очки. Виталя, сидите в машине тихо, на улицу старайтесь не высовываться. Окна за тонированы, вас не видно и так хочется без приключений, хотя бы в магаз сходить. Таня, приказ тот же – узнай последние новости, расскажи про волков в больнице.

Я вылез из машины, нацепил, заботливо протянутые Виталей, меч и дробовик. Дробовик, так, для внушительного вида. Вроде безопасно, но время не то. Женщины, увидев Таню, выходившую из-за машины, повернулись к ней и замолчали. Таня же подошла к ним, поздоровалась. Вроде завязалась беседа. Я пошел в магазин, спиной чувствуя взгляды мужиков. Около охранника, притормозил.

– Магазин работает?

– Работает. Ты это. Не шали там? – Охранник уважительно покосился на меч.

– Конечно. Не грабить иду. Деньги есть. – Я потряс брякающем мешочком.

Обстановка в магазине была уютная, но бедная. В уголке со сканвордом скучала продавец, миловидная женщина в возрасте. Вкусно пахло хлебом, видимо только что выпеченным в печи, стояли бутылки с самогоном, консервы.

– Наличные принимаете?

– Да, хотя в основном у нас бартер.

Я купил бутылку самогонки, прокладки, шоколадки. Цены были раза в полтора два выше. А вот сигареты мне продали только за украшения.

– Вы не в курсе, церковь открыта?

– Да, батюшка, же при ней живет, вот только.. – Продавец резко замолчала.

– Что только? – я насторожился.

– Да, ничего. Слухи ходят. А вы в церкви венчаться задумали? – спросила она, поглядывая в окно на Таню.

– Нет, а что?

– Да там у вашей подруги проблемы, что ли?

Я услышал непонятный шум, доносившийся с улицы, мрачно посмотрел в окно, взял пакет с покупками и вышел на улицу.

Танька таскала по снегу какую-то женщину, та орала, пытаясь отбиться. Женщины болели за свою подружку, мужики просто ржали, около машины Виталя и Наташа подбадривали Таню. Юлин силуэт маячил в тонированных окнах салона. Видимо, переползла с кабины в салон машины.

Вдруг одна из женщин подбежала к Таньке со спины и толкнула её.

– Ах, ты тварь! – Наталья подбежала к толкнувшей и зарядила ей кулаком в глаз. Таню начала мутузить её противница. Ещё пара женщин направилась к драке.

– Стоп! – гаркнул я, но меня не услышали.

Я, поставил пакет в снег у крыльца, достал ружье и услышал звук взведённого курка за спиной.

– А вот этого не надо, сказал охранник, уперев мне свое ружье в спину.

– Да я только в воздух, чтобы разогнать.

– А мне почем знать? Хочешь в воздух, а попадешь в наших.

Мужики заметили действия охранника, перестали ржать и пошли в нашу сторону. Молодежь тоже дернулась в нашу строну, предвкушая потеху, но Снитков их остановил.

Я привычно вошел в режим ускорения, мир замедлился, прикинул траекторию возможного выстрела и резко опустился вниз, развернувшись лицом к мужику, ударил его кулаком по яйцам и быстро распрямился, подняв ствол в воздух. Охранник отпустил ружье сам, так как начал приседать, держась двумя руками за пах. Разломив ружье пополам, вытряхнул из него патрон, одним движением распрямил ружье, сделал пару шагов к самому шустрому из толпы мужиков и ударил его в живот, заставив выдохнуть, уронить ствол и присесть на снег. Дальше, сделав пару быстрых шагов, выронил ружье, подпрыгнул и ударил в грудь ногами следующего, того подняло в воздух и он медленно полетел в сторону остальных, сбивая их с ног, устраивая свалку.

В два прыжка оказавшись около дерущихся женщин, я просто поднял в воздух Танькину противницу и швырнул её в ту же кучу к мужикам, сначала одну, затем ту, с которой дралась Натаха. Внезапно раздался щелчок курка, чувство опасности молчало, значит, мне ничего не угрожало. Повернулся к женщинам, одна, по богаче одетая, держала в руке маленький пистолет, типа браунинга. Пуля уже покинула ствол пистолета и медленно летела в сторону Ситникова, постепенно ускоряясь. Мой меч вылетел со свистом, разрезав воздух и пулю, обе половинки пули, медленно вращаясь, улетели в пустоту. Странно, но мне показалось, что до этого пули летели медленнее. Может расслабился, главное, что остановить время успел.

Фвуу-ух, я вернулся в обычный мир. Охранник, валялся по земле, стоная и держась за пах, рядом с ним блевал от удара в живот, шустрый мужик. Мужики и две драчуньи пытались расползтись и встать на ноги. Я повернулся к стрелявшей, ткнул в её сторону мечом и грозно процедил: – Слышь, мушку спили, дура, очень пригодится, когда тебя им трахать будут, за то, что стреляешь в кого попало.

Я воткнул меч в ножны и вернулся за пакетом. Охи и вздохи побитых заглушили хлопки. Ситников мне аплодировал, а за ним подтянулась и его толпа шпаны.

– Спасибо за представление, ниндзя! – кто-то крикнул из толпы. Я повернулся и поклонился.

– Ниндзя, базар есть, – подошел Ситников. – Прокачусь с вами? Вы в какую сторону?

– В церковь.

– В церковь? Будьте аккуратнее, а то слухи ходят..

– Какие? – Да, что, блин, за слухи – то..?

– Да заходят люди и не возвращаются. Постоянные прихожане ходят нормально, а вот залетные.. Хотя, такому бойцу ничего не грозит. У тебя имя есть?

– Данил. А тебя?

– Называй Ситник, все так называют. Спасибо, я видел выстрел и понял, что ты меня спас. Прокатимся?

– Залезай. – Я снял меч, затем залез в кабину УАЗика. Посмотрел в зеркало заднего вида, на Юлю, та, поняв, спряталась в салоне за креслами. Остальная часть моей команды уже рассаживалась по креслам в салоне машины.

– Идите на базу, спросите меня – вас проводят! – Крикнул Ситник шпане и полез в машину.

Минут пять ехали молча. Ситник молча разглядывал нас, запасы в машине, стволы, тело Славы, завернутое в саван. Потом Витале стало невмоготу.

– Что за базар – то? – Спросил Виталя.

– Так, не с тобой, с вашим рулевым.

– А мы одна команда, выкладывай.

Ситник помялся немного: – Данил, вы же все городские? Вам, наверное, в город надо?

– Продолжай.

– А бензина у вас нет.

– С чего так решил?

– Уровень бензина на нуле, уже лампочка мигает. – Лампа действительно мигала. – А бензина у вас нет, повторил Ситник, – Вон и фляги пустые в салоне гремят и шатаются. Да и на местного ты не похож. Если вы мне поможете в одной маленькой операции, то я вам дам бензина – полный бак плюс фляги, еды и патронов подкину. У вас же 12-ый и 7.62 калибры. Два полных цинка.

– И за что такое богатство?

– Вы же знаете про раскол в наших рядах? И ситуацию с бензоколонкой? Буквально завтра послезавтра мы думали штурмовать бензоколонку – самим бензин надо, да и в город Бондарь хочет податься.

– А мы тут причем? – Говори уже быстрее, а то церковь видно. Мы свернули с Пионерской на улицу Дружбы, которая упиралась в церковь.

– Так Бек заминировал цистерны с горючкой и грозится взорвать. Опасно. А я вас увидел, и у меня созрел план. Мы оцепление снимем, мы уже пустили слух, что тепловоз нашли и цистерны с соляркой. Типа по рельсам в город уезжаем, чтобы Бек бдительность потерял. А вас мы во врачей переоденем, типа вы вакцину везете. Бек вас пропустит, вы их убьете и заправка наша. Да и наши бойцы рядом будут – снайпер на цистерне, человек 10 в засаде. Больше нельзя – заметят. План надежный.

– Опять надежный план. Надежный, как швейцарские часы. – Пробормотал я. – Так я это и без вас сделать могу. Всех перебить, колонку захватить, заправиться и свалить.

– Тогда вас наше оцепление положит на въезде. Вы, Данил, может, и спасетесь, а ваши товарищи нет. Подумайте о Юле. – Юля перестала прятаться. Вылезла из-за кресел. Сняла очки, одернула капюшон и зашипела на Ситника: – Да я тебе сама сейчас яйца отрежу!

– Юля, бля! – Прикрикнул я. – Тихо!

Юля опять зашипела, уже на меня, но промолчав, отвернулась, перед этим зыркнув на нас обоих глазами. Остальные сидели в машине, замерев и даже не дыша, прислушиваясь к разговору. Решались наши судьбы.

– Что ж, разумно. – Я опять повернулся к Ситнику. – У нас проблем с Бондарем не будет из-за Юли?

– Нет, я улажу. Я сегодня начну Бондарю этот план рассказывать, а тут и вы вовремя подтянитесь. И пойдем-выйдем ещё на два слова?

Я остановил машину около церковных ворот. Они были закрыты, но дорога была почищена. Какая-то бабка мела церковный двор. Посмотрела на вышедшего из машины меня, перекрестилась и покосилась на ружье, стоящее на крыльце, потом посмотрела на машину и сплюнула в сторону. Рядом встал Ситник, бабка ещё раз перекрестилась, но на ружье уже не смотрела и продолжила мести. Жестом Ситник пригласил пройти вдоль церковного забора. Меч я взял с собой, а дробовик брать не стал. Церковь стояла окруженная лесом, только со стороны ворот была дорога. Было бы опасно, бабка бы держала круговую оборону, а не мела двор.