скачать книгу бесплатно
Светка сузила глаза и прислонилась спиной к стволу дерева. Наверное, искала поддержки у Нелживии.
– Значит, я обманщица, Санек? И меня за это жук оцарапал? А вот ты сейчас шишкой по башке получил – это как? Мальчику, наверное, дали приз за честное поведение?
Вы не поверите, но Иноземцев просиял! Почесав ушибленную голову, Сашка затарахтел:
– Вот, наконец-то дошло до тебя, Ковалева! Понятно, что шишка в меня не случайно вмазалась! Смотрите, она же кедровая. Нам отец такие всегда с Севера привозил, пока на вахте работал. А мне он на картинке кедр показывал, и я знаю, что это за дерево. А ну скажи, Костина умная, где тут рядом кедр?
Так, лихорадочно соображала я, это хвойное дерево, растущее в тайге. И достигающее огромных размеров. Я оглянулась вокруг. Да ведь тут одни сосны и ели, их-то я хорошо знаю! Стоп! Вон там, далеко, вздымается вверх темно-зеленая громада… Была не была! Я ткнула пальцем в неизвестное дерево.
– Молодец, Костина, – кивнул Санек. – Уважаю. Все знаешь, обо всем читала. Но тогда скажи, почему эта шишечка здесь-то оказалась?
Он выразительно покачал на ладони увесистый кедровый плод. Я не успела ничего ответить, как Светка шагнула навстречу Иноземцеву и сказала:
– Точно, ты прав. Шишка тяжелая, а кедр вон где находится, метров за пятьдесят от нас! И ветра почти нет, тихо. Значит, это тебе наказание за обман? За то, что ты неправду про Нелживию орал?
– И во вр-ранье ее обвинял! – строго каркнул скворец.
– Ну да! – расставил руки Сашка. – А чего мне не орать-то? Я точно знаю, что песенку про жаворонка не пел. И уж тем более никогда под девку… м-м… девчонку не косил.
– Но тогда где же истина? – осторожно поинтересовалась я, на всякий случай оглянувшись. – Кто из вас врет – ты или Нелживия?
Странно, но ничего плохого со мной не случилось. Видно, предполагать здесь можно что угодно – только обманывать нельзя. Санек сокрушенно вздохнул и покачал головой:
– Получается, мы здесь находимся… э-э-э… посреди правды. И она нас постоянно контролирует. Но тогда выходит, я с ума сошел. Взял и нарядился в платье, нацепил кружевные штаны, шляпу дурацкую и пошел себе на сцену романсы петь… Да еще перед этим косы себе отрастил белобрысые.
Бедного Сашку передернуло. Он с надеждой переводил глаза с меня на Светку и обратно – ждал объяснений. Мы ошеломленно молчали. Потом Ковалева разлепила губы и добавила:
– А еще потом, сорвав аплодисменты и крики «Браво!», ты ушел без шапки в ночь холодную и сразу, навсегда забыл про свое выступление. И публика, как ни странно, тоже о тебе забыла, Санек. Ведь никто позже не вспоминал о том концерте, верно? Не хвалил твой голос и артистизм? А это еще более странно – ведь пел ты просто прекрасно! Я уверена, что в зале все рыдали…
– Издеваешься, да?! – прошипел Сашка. – А я еще с ними, как с понимающими людьми! Вот сейчас…
Он двинулся к Ковалевой. Я встала между друзьями и спокойно сказала:
– Иноземцев, не бухти. Ты все не так понял. Света просто ищет логику в твоем… дебюте. И не находит. Действительно, ты не мог петь на сцене романс, да и не помнишь ничего подобного. Мы тоже об этом не слышали, а живем-то все в одном доме и учимся вместе. Все равно какие-то слухи о концерте обязательно просочились бы, понимаешь? Ну и муть зеленая получается!
– Зато другое мне ясно как белый день, – протянула Светка. – Ты и тогда, в первый раз, не случайно упал и подвернул ногу. Это было тебе наказание за обман во время пения!
– Чего? – опешил Иноземцев. – Я, по-твоему, слова перепутал или музыку переврал? У-у-у…
Сашка схватился руками за голову и завыл. Скворец слетел с ветки и сел ему на плечо. Поддерживал мальчишку. Светка упрямо продолжала:
– Нет, дело в чем-то другом. Пел ты, Санек, безупречно. У моей бабушки в деревне есть соседка. Она сказала бы: «Как божий андел», то есть ангел, понимаешь? Она ангелами всех детей считает.
Иноземцев удивился:
– Всех?!
– Да, – подтвердила Светка. – Эта тетя Маша говорит, что если дети и грешат, то поневоле. И в этом взрослые больше виноваты, чем они сами.
Сашка пробурчал;
– Полнейшая ерунда, по-моему. Но ты, Ковалева, не увиливай от ответа. Ну, и в чем я соврал перед тем, как свалиться на землю?
Подружка нехотя призналась:
– Не знаю, Санек. Не могу понять. Но ложь в твоем поведении была. Потому что эта посылка логически объясняет все. Ты прав, жук действительно ободрал мое лицо не зря. Я тебя обманула.
– Ага! – Иноземцев торжествующе ткнул в Ковалеву пальцем.
Кирилл сразу снялся с Сашкиного плеча и перелетел на Светкино. Теперь, значит, он сочувствовал моей подружке? Да, ей и правда приходилось нелегко. Мучительно покраснев, Ковалева крикнула:
– Да, обманула! Чтобы ты не расстроился! Ты был ужасно смешной, когда в певицу превратился и пищал романс! Я подумала: может, ты надеешься, что я ничего не видела? Ну, вроде как скрыть хочешь свое выступление в девчачьем платье? Потому и спрашивал с наивным видом, что случилось. Ну, я и решила тебе подыграть. Меня будто толкнуло прямо в сердце: не говори правды, не приноси горя другу…
Сашка глухо кашлянул:
– Так ты поэтому наврала? Спасибо, Ковалева. Не ожидал. Ты иногда такой язвой бываешь от ума своего – все тебе надо проконторить и нам с Костиной по пунктам выдать. Причем сразу, не откладывая. А тут…
Светка махнула рукой и отвернулась. Кажется, на глазах Ковалевой были слезы. Кирилл на ее плече приосанился и одобрительно свистнул. Честное слово, скворец гордился Светкой, да и Сашкой тоже! – он ласково косился на моих друзей своим блестящим глазом! Но тогда…
– Правильно, Ира! Теперь и тебе надо признаться во лжи, – секундой позже скворец сидел уже на моем плече. – Это трудно, девочка, но ведь Светлана с Александром сумели переломить себя ради драгоценной истины. И теперь им легко и свободно дышится, верно?
Ковалева с Иноземцевым улыбнулись и кивнули. Эх, была не была! Почувствовав, как у меня загорелись щеки, я пробормотала:
– Да, я обманула. Когда мы прилетели сюда, я не сразу показала вам, что уже очнулась от обморока.
– Зачем? – удивился Иноземцев.
– Страшно было, Саня! – с облегчением крикнула я. – Понимаешь, меня просто корежило от ужаса!
– Ну, конечно, – посочувствовала Светка. – Ира ведь до этого была как во тьме, а значит, вообще не понимала, где она и что происходит. Мы-то с тобой, Санек, и над поляной повисели, и оглядеться успели.
– И над друзьями посмеяться! – сердито буркнул Иноземцев. – Понятно, Ковалева. Мы с тобой тогда уже привыкли к Нелживии, а Ирка ее только-только увидела и перепугалась странной местности.
– Нет, мои ощущения были другими, – я подыскивала слова. – Я словно бы точно знала, что мне нельзя шевелиться и открывать глаза. Иначе, если увидят, что я пришла в себя, произойдет несчастье!
– Интересно, какое? – заволновалась Светка. – И я ведь тоже… Я определенно знала: нельзя Саньку говорить, как он только что выглядел и что творил! Иначе может случиться непоправимое горе. В результате мы с тобой обе соврали и огребли за это: я от жука, а ты – от пчелы.
– Погодите, погодите, – замахал руками Сашка. У него был вид человека, озаренного счастливой догадкой. – Теперь все сходится! Мы втроем соврали сразу после прилета в Нелживию, и она нас наказала за ложь. Потом я еще раз сказал неправду про эту страну и получил шишкой по башке. Ты была права, Ковалева. Зря я на тебя наезжал, признаю. Но в чем я наврал, когда пел?! Скажите мне, пожалуйста!
Скворец, оттолкнувшись коготками, вспорхнул с моего плеча и снова уселся на ветку ели. Мы напряженно смотрели на него, ожидая ответа на Сашкин вопрос. Птица-то его знала! Но Кирилл, казалось, не обращал на нас внимания и спокойно чистил перышки.
– Ну, и не надо! – крикнула Светка. – Сами догадаемся!
Я предложила:
– Знаете что? Давайте пойдем назад в беседку. Я устала стоять, а на траву садиться неохота. Вдруг опять соврешь нечаянно…
– И от цветочков прилетит тебе по репе, – усмехнулся Иноземцев. – Не надейся, Костина, что в беседке ты спасешься, если будешь туфту гнать. Нелживия вранья не простит. Она, не забывай, сама нам этот домик подарила. А за что? За правду. Поэтому, в случае чего, может и назад его отобрать.
Ба-бах! Большой шар со свистом врезался в Иноземцева. Сашка упал, обливаясь кровью. Мы со Светкой в страхе бросились к нему. Кто посмел стрелять в нашего друга?! Я трясущимися руками расстегнула на мальчишке рубашку, боясь увидеть под ней ужасные раны. Светка, заплакав, приподняла Санину голову и осмотрела ее. Иноземцев был цел и невредим. Кажется, обошлось.
– Что это? – тихо спросил Сашка.
Бух! Второй снаряд попал в ствол старой сосны, под которой мы были. Гулко лопнув, он забрызгал нас густой красной кровью, и все замерли от ужаса. Светка осторожно провела пальцами по моей щеке и сказала:
– Кетчуп. Старый киношный трюк. А мы на него глупо попались.
Я увидела рядом, на испачканной томатами траве, какие-то клочки, подняла их и стала разглядывать. Иноземцев рывком приподнялся и сел. Раздраженно стряхивая с лица и плеч красную кашу, Сашка ткнул пальцем в лоскуты:
– Это воздушный шарик. В него налили кетчуп и потом надули. Вроде шар обычный, резиновый. Почему же он мне здоровенным показался, просто как бомба?
– Потому что у страха, как известно, глаза велики, – назидательно прокаркал в двух шагах скворчиный голос.
Кирилл, как ни в чем не бывало, стоял рядом, под высокой ромашкой, и смотрел на нас. Бах! Следующий шар чуть не сбил его самого, но птица успела вовремя отпрыгнуть. Зловредный «снаряд» долетел до куста цветущего шиповника, наткнулся на колючки и шумно лопнул, выпустив из себя кетчуп. Сашка вскочил и заорал:
– Это кто тут муму гонит?!
Прямо перед нами, за густыми высокими кустами, раздался заливистый смех. Видно, кто-то долго сдерживался, чтобы не захохотать раньше времени, но теперь дал себе волю! Так, к нему присоединились еще двое весельчаков. А из-за веток видно какое-то бревно с черным отверстием на срубе. Пушка, что ли?
Светка с досадой ударила ладонью по еще влажному стволу дерева и отчеканила:
– Там Щука, а с ним Мухин и Акимов!
Мы с досадой переглянулись. Только троицы дурбеней здесь не хватало! Интересно, как они нас нашли? И кто из балбесов придумал пулять шарами с кетчупом – да еще довольно ловко? Ни один из этих мальчишек, что называется, звезд с неба не хватает…
– Эй! – крикнул Сашка. – Выходите сюда! Или вам страхово?
Из-за кустов вынырнули три головы. Враги больше не прятались. Они вразвалку шли в нашу сторону. Акимов небрежно помахивал портфелем. Вид у мальчишек был довольный и, на мой взгляд, нестерпимо наглый. Как же, всех они победили и напугали! Мы сдвинулись вместе и встали плечом к плечу. Сейчас опять будет потасовка, подумала я, а драться ужасно неохота. Но недруги, к сожалению, застали нас врасплох и теперь не отвяжутся. Вот они, ухмыляясь, остановились в трех шагах от нашей компании.
– Что, ботанички? – спросил Щука. – Наложили в штаны?
– А не пошел бы ты лесом? – поинтересовалась Светка. – Смотри, Ленчик, сколько его кругом. Самое место для тебя и твоих… м-м-м… так называемых друзей.
– Почему – так называемых? – удивился Мухин.
– Да потому что у зверюги друзей быть не может, – пояснила я. – Только прихвостни – вроде вас. И держать хищника надо в клетке, подальше от людей, чтобы он им жизнь не портил. В крайнем случае пусть животное обитает в лесу. Здесь оно никому не повредит. А с вами, двумя шакалами, зубастому все-таки не скучно будет.
Ленька знакомо ощерился и выставил вперед кулаки. А вот Мухин и Акимов, похоже, растерялись. Не ожидали, наверное, что их посчитают мелкими волками.
– А сами-то вы, девчонки, кто? Крольчихи очковатые, – неуверенно протянул Антошка. – Перепугались, когда Зема кровушкой залился!
– Да, – махнула кудрями Светка, – мы перепугались. Но за друга, не за себя. Разницу ощущаешь?
Это было слишком сложно для Акимова. Он выпятил губу и задумался. Хорошо, одним врагом меньше! Я, не теряя времени, опять пошла в атаку.
– Ну а ты, Павлу-уша, – ласково пропела я, – разве смеешь рот открыть, если Щуки рядом нет? Молчишь благоразумненько. Стоишь столбом, боишься двинуться – как бы чего не вышло! Только глазами по сторонам водишь – прикидываешь, куда бежать в случае чего…
Договорить я не успела. Побагровевший Пашка кинулся на меня и уже занес руку для удара, но Иноземцев ловко, всей пятерней, ткнул его в лицо, и Мухин упал навзничь. Сашка, шагнув вперед, сразу прижал драчуна ногой к земле и гаркнул:
– Лежать!
Тот замер. Светка схватила меня под руку, и мы надвинулись на Леньку – чтобы не выкинул какого-нибудь фортеля! Щука машинально отступил и, споткнувшись, тоже брякнулся наземь.
– Шеф, отползай! – крикнул Акимов и бросился бежать.
Куда только делась его тупая задумчивость! Антошка улепетывал, сверкая пятками. Раздутый портфель колотил его по ногам. Поле битвы осталось за нами. Правда, Щукин и Мухин уже вставали, пряча глаза, но желания возобновить драку вроде бы не выказывали…
Хотя кто их, негодяев, знает? На всякий случай мы сдвинулись в одну линию, держа оборону. Светка сказала:
– Враг позорно бежал. Победа осталась за нами!
Мы смотрели, как здоровенный Ленька и мелкий Пашка подчеркнуто тщательно отряхиваются, не смея смотреть в нашу сторону. Обидно дурбеням, конечно. Надо же, получили отпор от одного мальчишки и двух жалких «ботаничек»! Да еще Акимов смылся – настоящий «друг»! Светка подлила масла в огонь.
– И где наш друг, наш третий друг? – насмешливо спросила Ковалева. – Наверное, зализывает раны, полученные в бою. Мне одно интересно: как вы, тупицы, сумели достать где-то пушку и даже выстрелить из нее? И откуда здесь, в лесу, взялись воздушные шары с кетчупом?
Мухин выступил вперед.
– А они у нас с собой были! – радостно заявил он. – Еще со школы.
– Зачем вы притащили шары в школу? – удивилась я.
– Шеф велел. Сказал, что Робик с Кешкой в последнее время его достали и совсем страх потеряли. Значит, надо с маленькой Гаспаряшкой разобраться…
Щука рванул его за плечо:
– Чего разорался?! Замолкни!
Пашка втянул голову в плечи. От возмущения я невольно сжала кулаки и крикнула:
– С кем разобраться?! С второклашкой? Да ведь сестра Гаспаряна вам ничего не сделала! Она совсем маленькая, а вы трое здоровых ослов!
– Шакалье позорное! – бухнул Иноземцев. – Правильно про вас Костина сказала…
Внезапно Сашка прыгнул вперед, сгреб Щуку за ворот его модной рубашки и прижал к стволу ели. Мы с подружкой подскочили к ним, еще не понимая, чего хочет наш друг от Леньки. Иноземцев, согнув колено, притиснул к дереву Ленькину ногу. Щука обалдело ворочал по сторонам глазами.
– Говори, рыбья морда, – отчетливо, чуть не по слогам произнес Сашка, – что вы хотели с девчонкой сотворить. Ну!
Ленька попытался вырваться, и тогда Иноземцев, отведя ногу назад, с силой ударил его коленкой в бедро. Мы с подружкой ахнули. Щука заорал и обмяк в Сашкиных руках.
– Больно, Ленчик? – зло спросил Сашка. – Ясное дело. Ты только других любишь бить, да послабее себя, да втихушку. А сам-то еще, наверное, и не получал ни разу как следует? Конечно! Папочка у тебя культурный, только словами воспитывает. Мамочка пылинки с сынка сдувает. А во дворе и в школе ты главный бычара, да? На, еще схлопочи!
Иноземцев сбоку двинул Щуку кулаком в ухо. Ленька завыл. Вконец перепуганный Пашка бросился бежать, как недавно Антон, и тут же исчез за деревьями.
– Саня, хватит, – сказала Светка. – Отпусти его.
– Скажет – отпущу, – огрызнулся Сашка и угрожающе приставил кулак к носу Щуки.
Тот рванулся, но Иноземцев мгновенно среагировал и так притиснул Леньку к стволу, что наш враг стал задыхаться. Мы с подружкой попытались оттащить Сашку назад, но где там! Он стоял, как скала во время шторма, а Ленька тихо хрипел.
