скачать книгу бесплатно
Легенда о капитане Бероевой
Василий Боярков
Чтобы изучить некое таинственное явление, на Северный полюс нашей планеты снаряжается совместная российско-американская экспедиция. Через какое-то время полярная станция оказывается во власти необъяснимых явлений, знаменующих себя чередой жестоких убийств, загадочных и странных, не поддающихся никакому нормальному восприятию. Сумеет ли кто-нибудь вычислить и обезвредить хитроумного, безжалостного убийцу?
Василий Боярков
Легенда о капитане Бероевой
Пролог
Год 2017-й. Самый конец ноября. Вечер. По Ленинградскому проспекту города Москвы на бешенной скорости несется британский автомобиль «рендж ровер» черного цвета. Им управляет мужчина среднего роста (хотя ближе все же к высокому); выглядит он лет эдак на тридцать (может, чуть больше); подтянутая фигура не выделяется грузной тучностью, но имеет массивные формы – развитым внешним видом она передает образ сильного, уверенного в себе, человека; волевые серо-голубые глаза излучают расчётливый ум, удивительное бесстрашие и несгибаемую решимость. Сосредоточенное лицо, ненапряженные движения при маневрировании – они только лишний раз подтверждает то первое впечатление, какое складывается о его видимой неустрашимости и твердом характере. Одет незнакомец в теплую болоньевую куртку, удобные синие джинсы и коротенькие зимние полусапожки. Сбоку, на пассажирском сидении, лежит восьмизарядный пистолет «Beretta», изготовленный в далекой Италии.
Странный субъект куда-то явно очень спешит, если, нарушая существующие правила дорожного движения, гонит с бешеной скоростью, целиком поправ как требования принятого закона, так и врождённый инстинкт элементарной собственной безопасности.
Что же послужило истинной причиной, казалось бы, бессмысленного и неоправданного (на первый взгляд) поведения?
Утром того же дня в студеных водах Москва-реки был обнаружен неопознанный труп, принадлежавший неизвестному человеку, убитому накануне. По отпечаткам, снятым с окоченевших пальцев, в самые кратчайшие сроки удалось однозначно выяснить, что выловленным покойником является ранее судимый Варнаев Игорь Прохорович 1961 года рождения, по преступному псевдониму Зубатый. Согласно его криминального «послужного списка», более чем отчетливо следовало, что не прошло и одной недели, как он освободился из мест «не столь отдаленных», где отбывал назначенный срок, выразившийся в виде десяти лет тюремного заключения.
При жизни типичный уголовник отличался значительным ростом и выглядел коренастым. Несмотря на зрелый возраст, он смотрелся излишне подвижным и отмечался периодическими подёргиваниях, неестественными для обыкновенного, нормального человека. Говоря о его непривлекательной внешности, можно выделить следующие основные особенности: худощавое, неприятно осунувшееся лицо выглядело изборождённым многочисленными, въевшимися в смуглую кожу морщинами (по-видимому, от постоянного употребления крепкого «чефира» и дешевого табака?); взгляд закоренелого преступника виделся поистине волчьим и выражал ту непомерную алчность, что у людей криминального толка направлена на поиски очередной беспомощной жертвы, пригодной для корыстных, а в чем-то и безжалостных замыслов; короткая стрижка, поношенная куртка и застиранные штаны завершали зловредный облик, ожесточённый и беспринципный.
Не имея личного жилья и каких-нибудь близких родственников, бывший заключенный сразу же направился к Маркову Михаилу Николаевичу, являвшемуся в далёком прошлом его преступным подельником по одному опасному и незаконному «бизнесу». Какому? Вдвоём они занимались систематическими грабежами и вооружёнными разбоями – нападали на квартиры одиноких старушек и стариков, где после несравненно жестоких пыток похищали все сделанные впрок кровные сбережения. Когда усердным оперативникам МУРа удалось напасть на след отъявленных и подлых мерзавцев, за гнусными злодеями значилось множество исковерканных судеб и более пяти миллионов рублей материального ущерба, причиненного пострадавшим людям в результате совершённых хищений. Всю основную вину взял на себя Варнаев. Нетрудно понять, украденные деньги (по понятным причинам) так и не были обнаружены: ими распорядился оставшийся на свободе Марков, который открыл солидную фирму, занимавшуюся перепродажей подержанных иностранных автомобилей, и очень скоро дела его пошли в гору. Невзирая на исключительное везение и значительно продвинутый бизнес, он не забыл былого товарища и периодически помогал тому выживать в тюремных условиях, высылая пищевые продукты и предметы личной гигиенической надобности. С другой стороны (что бы для бывшего «компаньона» не делалось), Михаил хорошо себе представлял, что рано или поздно прежний соучастник вернется «на волю», а следовательно, потребует вторую часть награбленных денег, ради коих, собственно, он и пошел на бесславную, огромную жертву, а заодно благополучно «отмазал» другого бандита – к справедливому дележу благодарный предприниматель был абсолютно готов и ждал его с нескрываемым нетерпением.
Итак, когда освободившийся сиделец появился в главном офисе более молодого подельника (тот сидел в комфортабельном офисе и внимательно отслеживал видеонаблюдение), он поразился тому невероятному размаху, с каким его криминальному сообщнику удалось развернуться за время его длительного отсутствия. Он осматривал респектабельное предприятие настолько алчным, корыстным взглядом, что бывший соратник по совершенным преступлениям инстинктивно напрягся: Марков «переродился» в пристойного владельца крупного автосалона, занимавшегося легальной реализацией новых заграничных автомобилей, и обострённый интерес закоренелого зека являлся ему явно не по душе. Впрочем, особого вида осторожный мужчина не показал; напротив, вопреки той откровенной неприязни, что возникла у него от скаредных мыслей Зубатого, он (как только доложили о прибытии бывшего криминального компаньона) широко распахнул позолоченную входную дверь, позволявшую попасть в просторное рабочее помещение, и самолично выбежал встречать старого друга, для пущей убедительности распростирая дружеские объятья.
Они холодно обнялись (что окружавшим сотрудникам очень бросалось в глаза) и проследовали общаться в директорский кабинет, как принято говорить, без лишних ушей и ненужных свидетелей. Едва они остались наедине, благодарный дольщик достал небольшой металлический кейс, снабженный кодовыми замками, а распахнув его, представил на обозрение долгожданного гостя баснословное содержимое.
– Здесь ровно пять миллионов, – сказал он, пытаясь объяснить невольные действия, со стороны казавшиеся чрезвычайно поспешными, – то есть и твоя основная доля, и незначительная компенсация за годы, проведенные за решеткой.
– Деньги, конечно, хорошие, – придав желчной физиономии кислую мину, возразил Варнаев, отсидевший в тюрьме за обоих. – Но, понимаешь ли, какая существует обидная штука, хм?.. Значит, пока я «чалился» там, на промозглой зоне, ты здесь вовсю развлекался с хорошенькими девчонками и тратил наши общие денежки на создание завидного, успешного бизнеса.
– Тебе, что ли, мало? – прервал Марков скользкого друга. – Скажи сколько, и я непременно добавлю. Только у меня к тебе убедительная просьба: дополнительные требования «заявляй» в разумных пределах.
Михаил презрительно улыбнулся, что не ускользнуло от зоркого глаза прожжённого собеседника. Он одарил торопливого бизнесмена аналогичной мимикой и не замедлил продолжить:
– А ты, Мишаня, меня не перебивай и тогда, если будешь достаточно терпеливым и дослушаешь до конца, сразу поймешь, что требования мои ничуть не безосновательные и не лишенные здравого смысла.
– Говори – я послушаю, – сделав лицо озабоченным, предложил Михаил и приготовился настороженно слушать.
– Так вот, что, Мишаня, я тебе расскажу: лет мне, сам понимаешь, уже «до хрена», то бишь навряд ли я уже создам в треклятой жизни что-либо значимое, ну? или хотя бы нормальное. С другого бока, тебе – не без моего, знаешь ли, прямого участия – удалось «набашлять» отличное состояние, сколотить неплохое дельце, что меня с любой стороны безгранично устраивает…
– Что?! – выпучил глаза Марков. – Что ты хочешь сказать?..
– Я же сказал – потерпи, – ехидно, словно плотоядный хищник, готовый к броску, заулыбался Варнаев, – отдашь мне половину автомобильного бизнеса, а «апосля» справедливого, финального акта мы будем – как есть! – в полнейшем расчете. Поверь, никакую другую цену за то незавидное положение, что впустую «прожег» нехилую часть драгоценной жизни, я у тебя не приму.
Несложно догадаться, предложенная перспектива (иметь в ближайших компаньонах судимого человека) Михаилу совершенно «не улыбалась», и он попробовал возразить:
– Но я сейчас честный, порядочный человек, и наше непосредственное общение сильно навредит моей репутации, создаваемой долгими года?ми и на сегодняшний день практически безупречной. Короче, я скажу тебе так: либо забирай причитающиеся «бабки», либо проваливай. И вот тогда!.. Не получишь совсем ничего – так и знай! Шутить и пререкаться на очевидные вещи я всё едино не собираюсь, потому как считаю сие неблагодарное, бесперспективное занятие бесполезною тратою личного времени.
– Вона ты как, «Мишаня», заговорил! – растопыривая пальцы (указательный и мизинец кверху, средний и безымянный прижаты большими к ладоням) и вытягивая вперед зловредную рожу, хриплой интонацией заголосил шальной посетитель. – А ты «вааще» знаешь, что такое тюремная жизнь?.. А как там тянутся унылые дни – тебе известно?! В общем, так, «милый друг», – вставая и глядя былому подельнику прямо в глаза, настаивал на озвученном требовании бывший сиделец, – либо ты сделаешь меня прямым совладельцем, либо я продам твою безмозглую голову и наш совместный бизнес авторитетным «браткам»!.. Думаю, станется справедливо.
Он резко привстал, размашисто обернулся и уверенной походкой направился к выходу. Марков, едва лишь осознал все тягостные последствия, возникавшие в связи с высказанной угрозой, исходившей от опасного, злобного посетителя, прекрасно понял, что в настоящем случае (как, впрочем, и в любом из предложенных вариантов) его успешный бизнес немедленно провалится в тартарары. Не желая стать заложником прискорбного положения, он подскочил как ужаленный и немедля бросился догонять разозлённого посетителя. Остановил он его, когда тот брался за дверную ручку и, раздражённый, готовился ее открывать.
– Послушай, Зубатый, – начал он, меняя уверенную речь на заискивающую, – ну, чего ты сразу «взандры» полез – простецких шуточек, что ли, не понимаешь? Конечно же, по общим понятиям я должен с тобой поделиться, а значит, так оно и будет – и в этом даже не сомневайся! Но ты же и сам должен понять, что для такого сложного дела, как передача части единоличного имущества, мне необходимо подготовить правовую документацию.
– Сколько тебе нужно реального времени? – настойчиво промолвил старый подельник.
– Два дня, – заверил предприниматель, всеми силами пытаясь удержать беспощадного, злобного человека от непродуманных, деструктивных процессов, – через пару деньков всё будет готово, – скрепил и, стараясь как можно больше расположить к себе жестокого посетителя, заманчиво подытожил: – Тебе денег на развратных девочек надо? Бери, сколько душа пожелает, – мы теперь равноправные компаньоны.
На всякий случай отстраняясь от продуманного проныры подальше и прикидывая в воспалённом мозгу поступившее предложение, Варнаев посчтитал его исконно правильным, схватил из блестевшего кейса нехилую пачку пятитысячных ассигнаций, а затем, презрительно ухмыляясь и не считая нужным прощаться, широким шагом направился к двери.
– Два дня, – произнес он по ходу движения, для пущей убедительности приподнимая средний и указательный пальцы.
Как только он удалился, Марков лихорадочно стал прокручивать в голове все возможные варианты, с помощью которых можно было бы избежать нелепого дележа солидной компании, принадлежавшей ему на праве единоличной собственности и создаваемой с неимоверно большими трудами. Он прикинул множество похожих случаев, но ничего более-менее дельного выбрать так и не смог, кроме единственного…
Точно в указанный срок явился пунктуальный Варнаев. Услужливая секретарша была предупреждена, что «она обязана пустить странного визитера полностью беспрепятственно», и отпетый преступник прошел в благоустроенный кабинет (как он ни секундой не сомневался) будущего компаньона без каких-либо проволочек.
– «Бумаги» готовы? – не здороваясь, пробурчал он, недовольный, с порога.
– Разумеется, – стараясь улыбаться по возможности шире, ответил слащавый предприниматель, – сейчас съездим к государственному нотариусу, как оно полагается, подпишем, после чего ты станешь полноправным совладельцем общего бизнеса. Да и!.. Если можешь, извини меня за высказанные накануне глупые мысли; я тут много думал и теперь искренне каюсь, что сам не предложил тебе, по нашим преступным понятиям, праведной компенсации, несоразмерной той огромной услуге, которую ты мне тогда, перед самой «посадкой», любезным образом оказал.
– Наконец-то дошло, Мишаня, – обрадовался доверчивый бандит приятным переменам, произошедшим в настроении бывшего криминального соучастника; но то?тчас же, видимо несколько усомнившись, строго добавил: – А к нотариусу зачем – разве здесь нельзя подписать?
– Нет, – Марков уверенно замотал головой, показывая Игорю договор, составленный по установленным правилам, – без юридического заверения он, извини, действительным считаться не будет: такие сейчас существуют новые правила.
– Ладно, давай уже… в любом случае не будем задерживаться, а поехали поскорей, – согласился Зубатый, не до конца доверяя, – закончим справедливую, честную «делюгу». Но!.. Смотри – ежели что не так? – пощады не жди.
Давние сообщники сели в иностранную машину, представленную маркой Renge Rover, и двинулись в путь. Близился скорый вечер, в столичном регионе потихонечку начинало смеркаться. Марков уверенно вел заграничный автомобиль по проспекту Андропова, а достигнув заповедника-музея «Коломенское», свернул на улицу, названную Новинки.
– Ты куда это правишь? – с недоверием поинтересовался Гоша Варнаев. – У нас что, ловкачи-юристы в лесах теперь принимают?
– Нет, – не скрывая откровенной озлобленности, грубо ответил задетый владелец автомобильного бизнеса, – просто здесь получится намного короче.
Почти в то же мгновение нахмуренный водитель свернул с оживлённой трассы и решительно углубился в лесистую полосу. Колеса массивного внедорожника увлечённо шуршали по неглубокому, рыхлому снегу… сидевший в салоне матёрый преступник начал паниковать.
– Стой! Ты куда это правишь? – завопил он истерическим голосом, нервно хватая недружелюбного сподвижника за удлинённый рукав. – Остановись, а иначе, поверь, тебе будет худо.
– О себе подумай, треклятый мерзавец, – грозно отчеканил свирепый предприниматель, доставая из грудного кармана итальянский пистолет, изготовленный фирмой «Beretta».
Он остановил транспортное средство и, удерживая огнестрельное оружие у виска Зубатого, возбуждённо и гневно скомандовал:
– Выбирайся, подлая падаль, на улицу: не хочу, паскудная сволочь, твоею поганой кровью запачкать дорогие сиденья.
Недавно всецело уверенный в достигнутом превосходстве, в суровую, жуткую секунду бандит, как телок, ведомый на бойню, послушно подчинился непререкаемой силе убийственной мощи. Однако! Едва лишь оказавшись снаружи, он мгновенно припустился быстро бежать, надеясь, что сможет уберечься от уготованной кровавой расправы; но нет… невезучего беглеца остановил меткий пистолетный выстрел, загнавший первую пулю в неширокую, худощавую спину. Варнаев встал словно вкопанный и медленно опустился на самопроизвольно подогнувшиеся колени. В тот же самый момент к нему подбежал ненадёжный единомышленник и, приставляя итальянское оружие к неразумной башке, осуществил последнее попадание, в один миг оборвавшее непутёвую жизнь никчемного человека. Зубатый рухнул на белоснежную землю, моментально обагряя её вытекающей кровью. Уверенно устранив полноправного совладельца, внезапно появившегося, зато совершенно ему ненужного, Марков поднял с окровавленного снега мертвое тело и потащил убитого покойника к небольшой речушке, носившей странное название Жужа. Скинув бывшего преступного дружка в студёную воду и не выражая никаких сочувствующих эмоций, он поспешил отправиться восвояси.
На следующий день, рано утром, на слиянии с Москва-рекой труп Варнаева обнаружил случайный прохожий. На место происшествия направили оперативно-следственную группу, а расследование неочевидного убийства поручили оперуполномоченной управления уголовного розыска капитану Бероевой Оксане Витальевне.
По душевной природе она представлялась бесхитростной, приветливой девушкой, достигшей двадцати пяти лет, но уже успевшей прославиться невиданной смелостью. С самого окончания высшей школы полиции необычайно смышленая сотрудница, помимо всего прочего отличавшаяся непередаваемой, сногсшибательной красотой, проходила действенную службу в Московском уголовном розыске, в простонародье называемом МУРом. С первых же дней она показала себя как отличник боевой и политической подготовки; как закономерное следствие, ей поручались только самые трудные, подчас неразрешимые, поручения, а нераскрытых дел на ее послужном счету практически не водилось. Молодая сыщица отличалась аналитическим, острым умом, мгновенной сообразительностью и расчётливым здравомыслием; а еще она отлично стреляла из любого вида штатного вооружения, выделялась превосходной физической подготовкой и свободно владела эффективными приемами рукопашного боя, добившись в боевых искусствах весьма и весьма значительных результатов. Говоря иначе, достигнутые качества помогали несравненной оперативнице как при раскрытии непростых преступлений, так и при задержании опасных преступников. Как положительный итог, за достижение высоких показателей, все последующие специальные звания ей присваивались только досрочно. Не обладая честолюбивой натурой, она отличалась редкостным бесстрашием, дозволенной самоуверенностью, умеренной инициативностью, непримиримым упорством, проявляемым в достижении поставленных целей; ну, а кроме всего перечисленного, полицейская являлась доброй, отзывчивой, да и попросту очаровательной девушкой. Из бесподобных внешних признаков можно выделить основные: невысокая фигура едва-едва перевалила отметку среднего роста; ровная голова переходила в красивые плечи, гармонично сочетавшиеся с роскошным бюстом, спускавшимся к тонкой, изысканной талии, переходившей в не менее привлекательные округлости, из которых опускались прямые, точёные ноги; лицо казалось настолько прекрасным и привлекательным, что порой от него нельзя было отвести восхищенного взгляда – продолговатое, чуть вытянутое, оно имело смуглую, нежную кожу; выразительные глаза, большие и имевшие тёмно-карий оттенок, порой выражали настолько пленявший взгляд, насколько любой, кто попадал под его несомненную магию, невольно делался зачарованным (в те недолгие минуты, она смотрела, как будто бы завораживала, пытаясь склонить недоумённого собеседника к непременному раскрытию всех самых сокровенных тайн и глубоких секретов); по краям изящных век, практически никогда не знавших броской косметики, красовались длинные, подлинные ресницы, круто загнутые кверху и немножечко книзу; идеальные тонкие брови переходили в «капризный» нос, в основном прямой, но на кончике незначительно вздернутый; дальше располагались алые губы, слегка напомаженные и в меру припухлые; маленькие, плотно прижатые уши скрывались за иссиня-черными волосами, густыми и прямыми, закругленными нижней часть вовнутрь – выделяясь равномерным полукругом, они ограничивали нижнюю часть лица и плавно переходили в грациозную шею. Одеваться оперуполномоченная предпочитала в гражданское платье: в верхней половине оно состояло из серой дубленки, натуральной и утепленной; в нижней – черных лосин, плотно облегавших и крайне удобных, а также невысоких американских сапог, выраженных сплошным подъемом и имевших маленький обточенный каблучок.
Как раз именно ей, оперативной сотруднице, обладавшей всеми необходимыми навыками и практическими умениями, и была поручена поимка отъявленного убийцы. Непоседливая девушка не замедлила приступить к срочному исполнению возложенного задания, где в первую очередь осмотрела место жестокого происшествия. Занеся в неизменный блокнотик наиболее значимые детали, способные продвинуть к раскрытию неочевидного преступления, Бероева сопроводила обнаруженный труп в центральный московский морг, где с него преднамеренно сняли промокшее одеяние. Внимательно изучив одежду покойного, педантичная сыщица выяснила, что к мужским трусам (с их внутренней стороны) пришит миниатюрный кармашек, чем-то туго наполненный. Оторвав пришитую материю, она извлекла крохотный клочок бумаги, обернутый водонепроницаемой пленкой и свернутый в несколько раз: убитый человек как будто предвидел, что с ним обойдутся или таким, или похожим способом и предпринял весьма небезосновательные меры предосторожности.
В незамысловатом тексте, написанном мелким, корявым почерком, убиенный преступник в ярком, красочном стиле изобличал прямого сообщника, а заодно указывал, что, если с ним чего и случится, виновным, бесспорно, окажется Марков.
Не теряя ни единой лишней минуты, Оксана направилась по указанному в «подробном завещании» столичному адресу, где первым делом сличила на иностранной машине «рендж ровер» протекторы шин, – они полностью совпадали. Пока она представлялась его неуступчивой секретарше, та, заранее предупрежденная пронырливым боссом, включила громкую связь, в результате чего предусмотрительный владелец услышал, какие конкретно его посетили нежданные гости! Мгновенно связав произошедшие совпадения воедино, он поспешно решил «пуститься в бега» и через запасный выход покинул помещение просторного кабинета, напрямую, и без малейших проволочек, устремившись к массивному внедорожнику.
Тем же самым временем капитан полиции, убедившись, что Маркова нет на рабочем месте, спускалась вниз, и как раз в тот момент, когда он торопливо покидал пределы престижной фирмы, беззастенчиво отвоёванной у Зубатого. Вмиг сопоставив очевидные, несомненные факты, она быстрее-быстрого помчалась к оперативному транспорту, как водится у нормальных сыщиков, не имевшему опознавательных знаков и ничем не передававшим истинной принадлежности. Благополучно достигнув простенькой «Лады-приоры», незамедлительно и ни секунды не размышляя деловитая брюнетка бросилась в погоню за незадачливым беглецом (почему-то?), вдруг решившим удрать от справедливого российского правосудия. И вот! Аккурат-таки стремительная, безостановочная гонка и явилась непосредственной причиной сумасшедшей, ни с чем не сравнимой, езды, осуществлённой по Ленинградскому проспекту Москвы.
Постепенно неустанное преследование переместилось на городское шоссе, обозначенное одноимённым названием. Увлекшись безумной погоней, Бероева ничего не передала ни по служебному радио, ни по сотовой связи, посчитав, что, как и обычно, любые невзгоды и крайние неприятности она преспокойненько преодолеет сама. В какой-то момент, поравнявшись с Зеленоградом, Марков свернул с основной дороги, вероятно намереваясь запутаться среди его многочисленных улочек и мелких проулков. Но не тут-то и было! Неотступная оперативница словно приклеилась и повисла у него на хвосте, демонстрируя невероятную хватку и завидное мастерство, проявляемое в управлении автотранспортом.
Через некоторое время, безуспешно «попетляв» по северо-восточным районам, зачумлённый убийца решился рискнуть и попытаться оторваться от неугомонной, дотошной преследовательницы – как? – он вознамерился проскочить один из попутных светофоров, когда на нем только-только загорелся красный сигнал… Затея оказалась полностью неудачной: с правого бока следовал грузовой автомобильный фургон. Как печальный итог, подуставший преступник чуть-чуть не рассчитал предельную скорость, и водительская кабина громадного автопоезда врезалась в заднюю часть английского внедорожника, спровоцировав неожиданное вращательное движение, направленное по кругу. Неугомонная оперативница, плотно прижавшаяся следом, еле-еле смогла избежать прямого столкновения, дивным везением умудряясь вовремя выжать ножную тормозную систему и одновременно срывая барабанный «ручник». Далее, точно так же как в первом случае, служебный автомобиль безвольно закрутился, а еще через пару секунд его выкинуло с проезжей части на узенький тротуар – и только каким-то удивительным чудом, а возможно, исключительным профессионализмом, достигнутым в управлении транспортными средствами, она случайно не сбила двух незадачливых пешеходов; словом, редкостное везение и виртуозное мастерство спасли ее от наступления самых тяжелых последствий. Времени, чтобы отвлекаться на ерундовые мелочи (из гражданских прохожих никто в итоге не пострадал), у нее просто-напросто не было, поэтому Оксана по-быстрому выскочила наружу и что есть силы бросилась бежать к неподвижному внедорожнику – его вот только-только перестало крутить и «кинуло» на осветительный столб. Сработала подушка безопасности и плотно прижала нерадивого водителя к мягкому креслу. Ситуация, казалось бы, аховая, ан нет! Пытаясь срочно освободиться, правой рукой неуёмный беглец нащупал огнестрельное оружие и произвел единственный выстрел, освобождавший счастливую дорогу на выход. Успешно справившись с несложной задачей, Марков открыл водительскую дверцу, а следом, собираясь поспешно выйти из вместительного салона, высунул на вольную улицу неразумную, буйную голову. К его великому прискорбию, той же секундой последовал нехилый удар – это Оксана привела в обратное движение металлическую конструкцию, воздействуя на нее обеими руками, с виду хотя и хрупкими, но на самом деле вовсе не слабенькими.
На доли секунды у Михаила потемнело в глазах. Капитану Бероевой его короткой прострации оказалось вполне достаточно, чтобы и дальше развивать победоносное нападение, а заодно и закрепить добытый успех: распахнув массивную дверь на полную ширину, она как следует двинула правым локтем в преступную переносицу, намного более усиливая достигнутый эффект, и негативный, и стойкий. Как бы защищаясь, обескураженный противник заводил заряженным пистолетом из стороны в сторону, пытаясь «нащупать» избивающую сыщицу, но моментально получил болезненное повреждение мужского запястья: одной рукой Оксана упёрлась ему в правое предплечье, а другой отточенным движением довела сжимавшую оружие широкую кисть к массивному телу, одновременно, по инерции, ломая запястный сустав… само собой «Beretta» выпала из ослабевшей ладони. Ни на секунду не расслабляясь, столичная оперативница схватила безвольного противника за уши и настырно его потащила, извлекая наружу. Далее, когда он, заплетаясь двумя ногами, готовился рухнуть на асфальтированную поверхность, уда?лая девушка, продолжая прочно удерживать беспутную голову, энергичным выпадом левого колена, направив его вперед, напрочь сломала хрящевую носовую выпуклость, жёстко выбивая сознание из незадачливого врага, предварительно хорошенько не поразмыслившего, с кем именно он на самом деле связался.
Как только он рухнул на ровный асфальт, боевая красавица достала стальные наручники и, ловко закрутив безвольные руки за спину, сцепила между собой. Закончив, она подогнала поближе служебный транспорт, натренированными движениями (становилось очевидно, что проделанная процедура ей давно уже не в диковинку) загрузила массивное тело в автомобильный багажник, передала по рации о случившемся происшествии и отправилась докладывать на «Петровку», предполагая, что красочные подробности расскажет при личной беседе.
Оказавшись в привычных помещениях, Бероева передала захваченного преступника в надежные руки дежурных сотрудников, сама же она незамедлительно направилась в кабинет непосредственного начальника. Виктор Иванович Кравцов (так зрелого мужа звали) считался незаурядным профессионалом оперативного дела; много времени он отработал, как говорят, «на земле», неоднократно нес службу в горячих точках бескрайней страны и прекрасно себе представлял, из чего состоит основной смысл служебной деятельности, «истинный хлеб» подчиненных сотрудников. Находясь в чине полковника, полицейский руководитель являлся немолодым человеком и приблизился к возрастной отметке, равной сорока восьми годам от биологического рождения; он не выделялся высоким ростом, был вполне коренаст и уже слегка начинал набирать излишнюю полноту; круглая голова виделась истинно правильной формы, что легко угадывалось под светло-русыми волосами, остриженными короткой прической, зачесанной набок; приятное лицо, волевое и убедительное, для большей солидности украшалось черными, слегка поседевшими, тонкими усиками; в сине-серых глазах проглядывались холодная рассудительность, аналитический ум и редкая проницательность. В силу служебных обязанностей, одевался Кравцов в форменное обмундирование, отливавшее темно-синей окраской и снабженное необходимой символикой.
– «Коломенское» убийство успешно раскрыто, – бойко отчеканила деловая девушка, как и полагается, стройно вытянувшись перед старшим по званию, – убийца задержан.
– Он хотя бы живой? – зная о нетипичных методах, которые использовала прекрасная сыщица, не замедлил поинтересоваться полицейский полковник.
– Да, – твердо ответила молодая красавица, но, слегка стушевавшись, на всякий случай прибавила: – правда, немного потрепан: уж очень ему хотелось уклониться от нечаянной встречи…
– Знаю, – усмехнувшись, и не дав Оксане договорить, закончил Виктор Иванович; предположительно он догадался, какие слова просятся с чувственных уст, – но ты же оперативница настырная и не при каких условиях не позволишь разыскиваемому преступнику обойти себя стороной, – усмехнулся, а следом, став более серьезным, осведомился: – Кто он такой?
– Марков Михаил Николаевич одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года «выпуска», – чётко доложила Бероева, перейдя к оглашению собранных ею весомых улик, – согласно предсмертного «завещания», написанного лично убитым, он являлся его давним подельником в совершении более двадцати преступлений – аж десятилетней давности! Как раз сие важное обстоятельство и явилось причиной его преждевременного ухода из жизни. Сверх сказанного, протекторный рисунок, имеющийся на автомобиле подозреваемого, полностью совпадает со следами шин, оставленных на месте убийства; полагаю, судебная экспертиза с точностью установит их полную идентичность. Но самое главное! Итальянский пистолет «Beretta», изъятый у Маркова. Лично у меня не вызывает ни маломальских сомнений – внешняя и внутренняя баллистики подтвердят, что оружие является тем самым искомым, что чуть ранее оставило в голове почившего Варнаева округлую дырочку.
– Мне бы твою глубокую убежденность, – озабоченно промолвил Кравцов, – впрочем, как показывает существующая практика, ни она, ни какая-то непонятная женская интуиция тебя ни разу не подводили; но… речь сейчас, прости, пойдёт совсем о другом.
Начальник «убойного» отдела Москвы взял короткую паузу, предоставив Бероевой обратиться к нему с наводящим вопросом:
– О чём же тогда, товарищ полковник?
– У меня для тебя две новости, Ксюша – загадочно улыбнулся немолодой офицер, – одна – хорошая, другая – очень хорошая… с какой начинать?
– Наверное, с хорошей, – предположила заинтригованная оперативница, мысленно пытаясь предугадать, о чём ей желает поведать полицейский руководитель.
– Тогда слушай, – еще больше озарился Кравцов, – тебе представляется превосходный шанс защищать интересы нашей страны в одном международном деле, очень таинственном и крайне секретном, – всех его чрезвычайно законспирированных обстоятельств не поведали даже мне. Точно я знаю только одно: специальная группа российских и американских ученых работает над неким важным проектом. Всего их пятеро – трое наших и двое американцев. Именно они – да разве еще несколько человек на самом высоком уровне? – и находятся в курсе, чем действительно занимаются. У них есть восемнадцать помощников, сотрудники подсобной обслуги, – в подробности тайной миссии, насколько мне известно, они тоже не посвящаются.
– Не понимаю: причем же здесь тогда мы? – искренне удивилась Бероева.
– Правильный и уместный вопрос, – согласился Виктор Иванович, взял принятую «телетайпограмму» и, сверяясь в ней, принялся констатировать: – За последнюю неделю – заметь, при странных, если и не загадочных обстоятельствах – у них погибло три человека, а именно: двое подручных работников и один профессор-ученый. Разбираться в необычных смертях – это наша прямая обязанность; выражаясь проще, тебе предоставляется исключительная честь ехать расследовать запутанные события. Кстати, то была хорошая новость.
– Интересно?.. – искренне удивилась Оксана, многозначительно вскинув кверху красивые брови. – Какая же тогда очень хорошая?
– За казенный счет, Ксюша, – не сдержал ехидной ухмылки Кравцов, – ты отправляешься в далёкое путешествие, – он замолчал, сделав неоднозначную паузу, а глубоко выдохнув, торжественно заключил: – На Северный полюс заснеженной Арктики… Туда уже прибыл наш американский коллега из ФБР, но высокопоставленные руководители, естественно, посчитали, что и от нашей страны должен поучаствовать самый лучший оперативный сотрудник; как видишь, твои способности оценили на самом Высоком уровне. У тебя есть пара часов, чтобы наспех собраться, – и тут же в дорогу! Ты девушка незамужняя и, как довелось, бездетная, так что, полагаю, со скорыми сборами житейских проблем, то бишь семейных неурядиц, у нас не возникнет. Зафрахтованный самолет тебя уже ждет, причем на секретном президентском аэродроме, куда тебя и доставят сотрудники ФСБ; иными словами, с настоящей минуты ты находишься в их непосредственном подчинении. Засим прощаюсь, и желаю удачи! Остальные подробности узнаешь позже, согласно детального плана.
Не позволяя впечатлённой девушке хоть как-нибудь возразить, входная дверь, ведшая в кабинет, широко распахнулась, а следом вошли двое незнакомых мужчин, наделенных непроницаемыми, бесстрастными лицами; они отливали дорогими костюмами и оказались одинаковыми как высоким ростом, так и существенной комплекцией – можно было предположить, что они являются братья-близнецами, если бы не небольшие различия в невозмутимых физиономиях. «Вот те самые двое из ларца, что одинаковы с лица», – заметила про себя Оксана и, не имея дополнительной возможности поразмыслить (что же ей в ближайшем будущем предстоит?), сопровождаемая молчаливыми федеральными сотрудниками, непревзойденной походкой отправилась выполнять ответственное, особо важное, поручение.
Арктический кризис
Глава I. Прибытие
В виду чрезвычайной секретности всей операции, в самолете, следовавшем в самую крайнюю точку холодной Арктики, помимо сотрудницы МУРа, находился всего один человек – личный пилот российского президента. При посадке Оксане было разрешено занять удобное кресло второго летчика, и теперь, наслаждаясь невысоким полетом, она с энтузиазмом поглядывала в смотровые окошки. Видимые пейзажи менялись прямо у нее на глазах: лесистая растительность умеренного пояса плавно переходила в промозглую тундру, затем в почерневшую студеную воду, а заканчивалось представленное великолепие однообразной картиной вечных арктических льдов.
По пути в аэропорт Бероевой позволили посетить магазин зимней одежды, где она запаслась необходимыми в суровой стуже экипировочными предметами; из теплых вещей предусмотрительная девушка взяла толстую куртку типа «аляска», окрашенную защитным, темно-зеленым цветом, однотонные трёхслойные брюки, высокие меховые унты, сизую песцовую шапку, шерстяные валенки(на всякий случай), а также длинную водолазку, отмеченную черной расцветкой (сделанные покупки, в том числе и принадлежности личной гигиены, оплачивались из государственных сумм российского казначейства). Приобретённые обновки пришлось сложить в большую дорожную сумку, приобретенную прямо там же. Сама она предпочла оставаться в привычной одежде, надетой на нее в момент задержания Маркова: они казались ей наиболее удобными, да и попросту полюбились.
Самолет находился в пути уже больше шести часов, показавшихся скучавшей красавице нескончаемо долгими. В конечном счёте, убаюканная размеренным шумом моторов и начавшейся на всём остальном протяжении белой пустыней, оперативница в какой-то момент непреднамеренно задремала. Ее спокойный сон был прерван вежливым криком пилота:
– Мы подлетаем! Я бы советовал Вам, девушка, непременно переодеться: забортная температура воздуха составляет тридцать семь градусов ниже нуля, а ветер – до десяти метров в секунду! Здесь всё-таки крайний север! Кстати, арктический полюс располагается всего-навсего в нескольких километрах!
– Ничего, – гордо ответила московская сыщица, не пожелавшая менять одежду внутри самолета, да еще и на глаза у постороннего человека, – я привычная! В Москве, при таком же в точности холоде, я одеваюсь аналогично, так что мне не впервой!
– Дело Ваше! – согласился податливый летчик и стал заводить летательный аппарат на преднамеренную посадку.
Не успели они еще до конца приземлиться, а Оксана уже увидела, как к подлетавшему самолету приближается встречающий незнакомец, плотно укатанный в стандартную армейскую куртку, представленную утепленной вариацией и окрашенную стандартным военным оттенком хаки; он казался безликим, потому как дополнительно скрывался за накинутым на голову непроницаемым капюшоном. Через пару минут летательный аппарат плавно опустился на заснеженный лед, прочно встал на специальные широкие лыжи, а еще через мгновение прибывшая оперативница не торопясь выбиралась из самолётной кабины, не забывая вручить встречающему мужчине личный багаж. Оказавшись на морозном воздухе и едва ступив на бескрайнюю ледяную поверхность, молодая сотрудница МУРа тут же почувствовала, как ее неприятно пронизывает жуткий арктический холод и как она непроизвольно выбивает белоснежными зубами барабанную дробь. «Да-а… зря я не прислушалась к совету участливого пилота», – подумала недальновидная девушка (к слову сказать, тридцать семь северных градусов, сопровождаемых небольшим ветерком, значительно отличаются от идентичной температуры умеренных поясов).
– Быстрее!.. На тёплую базу! – закричал по-английски подоспевший американец, наблюдая, как воздушное судно поспешно разворачивается и выходит на взлетную полосу, готовое подняться обратно в бескрайнюю высоту.
Прекрасно зная предложенный диалект, замерзшая девушка понимающе кивнула и, справедливо рассудив, что в необычной, неприятной ситуации противиться провожатому человеку не стоит, незамедлительно поспешила за ним (ей и самой не терпелось побыстрее оказаться в обогреваемых помещениях полярной надледной станции). Зимовочная база находилась в ста метрах от взлётной площадки. Хотя незначительное (вроде бы?) расстояние и удалось преодолеть сравнительно быстро, но вновь прибывшей московской оперативнице пришлось испытать на себе неприветливую нетерпимость арктического ледяного дыхания: в северной природе давно уже началась полярная ночь, и, единственное, лишь холодным лунным светом ласкалось то маленькое селение, причём и скупо, и совсем неприветливо.
Арктическая станция представляла собой стандартную конструкцию, смонтированную из отдельных фрагментов; они являлись металлическими блоками, заполненными поролоновым утеплителем. Сюда их доставили грузовым самолетом, а затем смонтировали усердными стараниями специально переброшенной ремонтной бригады. Внутреннее отопление осуществлялось за счет универсального дизельного котла; электрическая энергия вырабатывалась мощным системным генератором, работавшем на том же самом топливе (оно хранилось в огромной емкости, установленной чуть выше ледяного покрова и расположенной на удалении ста пятидесяти метров от основного строения).
Достигнув жилого комплекса, незнакомый мужчина повернул круглое железное колесо, имевшееся снаружи входной двери? и смыкавшее внутреннюю двустворчатую задвижку. И вот! Оба они оказались в маленьком тамбуре, отличавшимся размерами два на два метра, где отрицательная температура едва-едва опускалась ниже нуля и где полностью отсутствовал обжигавший холодом северный ветер. Оперативная сотрудница, непривычная к жёстким погодным условиям, облегченно вздохнула: ее модная одежда хотя и являлась отчасти зимней, но явно не подходила для неприветливых погодных условий, и непривычных, и небывало морозных. Пока Оксана отходила от нестерпимого холода, американский представитель проделывал ту же самую операцию, но уже со второй задвижкой, позволявшей попасть прямиком во внутреннее пространство, где оказалось довольно тепло и где сухой воздух удавалось прогревать до пятнадцати градусов. Сопровождавший человек ловко скинул меховой капюшон и не замедлил представиться:
– Джонни О’Нил, специальный агент Федерального бюро расследований, наделенный особыми полномочиями.
Четко отчеканив и имя и должность, он протянул для приветствия правую руку, на вид показавшуюся наделенной исключительной физической силой. Воспитанная девушка ответила на дружеское рукопожатие и в то же время браво рапортовала:
– Капитан Оксана Бероева, оперуполномоченная Московского уголовного розыска, в неформальном общении попросту Ксюша.
– Ксю-уша?! – проговорил англоязычный американец с невольным акцентом, стараясь запомнить сокращённое имя. – Пройдемте, я покажу Вам отдельную комнату, где Вы будете отдыхать, а потом мы проведем небольшое собрание.
Комната – это, конечно же, сказано громко! По большей части серверная зимовка состояла из пятнадцати крохотных кубриков, имевших размеры два с половиной на полтора метра и используемых сборной командой для недолгого сна либо нерабочего времяпрепровождения (там же хранились и личные вещи); в десяти из них были установлены двухъярусные кровати (они предназначались для второстепенного персонала), в остальных же пяти спальных мест располагалось только по одному (в них селились ученные, в секретном проекте назначенные быть главными).
Оксана быстро переоделась, надев купленную в Москве плотную водолазку, но оставшись в удобных лосинах и американских сапожках без молнии. В предоставленной комнатушке, где раньше селился покойный профессор, в письменном столе, больше похожем на тумбочку, крепился металлический ящик, запиравшийся на специальный маленький ключик – в него она положила огнестрельное оружие и запасные патроны.
О’Нилу досталось пустовавшее помещение, в основном предназначавшееся для летчиков, периодически совершавших грузовые рейсы и доставлявших на полярную базу продукты питания, дизельное топливо, другие, необходимые в нормальной жизни, предметы, а также первостепенные лекарства, без которых в обыденной жизни просто не обойтись. Он быстро скинул утеплённую куртку и, когда столичная оперативница вышла из освоенной комнаты, как преданный пес, терпеливо дожидался снаружи. Только сейчас Бероевой удалось его рассмотреть поподробней: красавец мужчина, он достиг тридцатидвухлетнего возраста, оказался выше на целую голову и считался превосходно развитым в силовом отношении – мощный торс, накачанные грудные мышцы и рельефные бицепсы отчётливо выделялись сквозь тугую водолазку, окрашенную знаменательным цветом хаки (утепленные брюки были в тон остальной одежде). «Не иначе бывший морской пехотинец», – оценив увиденные формы, сделала московская сыщица правдоподобное, логичное заключение. Далее, она принялась делать мысленные отметки, изучая привлекательное лицо: овальная ровная форма не выделялась никакими изъянами; хитроватые голубые глаза светились проницательным умом, трезвой, придирчивой рассудительностью, но заодно выдавали некую звериную жестокость (а возможно?!) и тайный зловредный умысел; взгляд выглядел в основном добродушным, а где-то в самой его глубине проглядывались редкостное упорство и несгибаемая решимость; аккуратный нос смотрелся ровным, прямым, практически идеальным; грубая, обветренная кожа представлялась настолько белой, что, предполагалось, никогда не знавала солнечного загара; блондинистые волосы укладывались в короткую прическу, зачесанную слева направо. Простому обывателю отмеченные мелочи вряд ли бы бросились на глаза, но опытная оперативница сразу же заострила на сделанных выводах сосредоточенное внимание: «А ты не так уж и прост? Хотя – чему я сейчас удивляюсь? – в «бюро» глупеньких дураков не держат», – продолжала рассуждать российская представительница, проницательно оценивая будущего коллегу. А что же Джонни? Он широко улыбался, стараясь пользоваться наиболее открытой улыбкой и показывая безупречные ряды белых зубов и тонкие, ярко-красные губы.
Американский сотрудник, как только российская оперативница вышла из занятой комнатушки, предложил ей проследовать на короткое служебное совещание. Его решили устроить в научно-исследовательском центре – комнате, обозначенной размерами пять на четыре метра и заставленной всевозможным научным оборудованием, где посередине стоял ровный металлический стол. Следуя по непродолжительному пути, практичная девушка мысленно отмечала, что северное зимовье включает в себя разнообразные отделения: зал общего отдыха (где имелся даже плазменный телевизор), медицинскую лабораторию, общественную столовую вместе с кухонным помещением и несколько запертых отсеков, используемых, по-видимому, под кладовые подсобки.
Ее уже ожидали четыре научных сотрудника: двое американских, а остальные российские. По сложившиеся традиции вначале следует остановиться на выдающихся соотечественниках…
Первый – это профессор-геолог Веремчук Константин Георгиевич, мужчина пятидесятидевятилетнего возраста. Он представлялся худощавым и не в меру подвижным, имевшим рост, приближавшийся больше к высокому; обветренное лицо, не лишенное привлекательности, точно так же как и у остальных научных сотрудников, украшалось аккуратной бородкой и подстриженными усами; загорелая кожа неприятно испещрялась многочисленными морщинами; каре-зеленые глаза выражали незаурядные умственные способности и завидное аналитическое мышление (аналогичных качеств, исходя из беглого взгляда, не лишались и остальные коллеги); частично поседевшие волосы подравнивались коротко, под электрическую машинку. Непокладистый характер отличался крайней нетерпимостью и чрезмерной горячностью. Неброская одежда включала в себя коричневый вязанный свитер, выделявшийся бело-черно-серым рисунком, и толстые серые брюки, утепленные синтепоном. Основная его обязанность включала в себя нахождение требуемых членам зимовья точных координат.
Второй – доцент кафедры, занимающейся специфическими особенностями человеческих генов, Григорович Владимир Сергеевич. Он выглядел намного моложе первого, то есть его биологический возраст едва достиг тридцативосьмилетней отметки; при мрачноватой, угрюмой внешности ученый муж обладал овальной физиономией, где колючие серые глазки, узкие и маленькие, располагались по бокам вздернутого кверху длинного носа и где кожные поры казались настолько глубокими, что делали его похожим на больного, недавно перенесшего оспу (на самом деле он являлся абсолютно здоровым – просто такова неприглядная особенность клеточного строения); светло-русые волосы торчали в разные стороны, выступая сантиметра по два, – они давно не знали самой обыкновенной расчески и образовывали бесформенную копну невзрачного вида; ростом он смотрелся ниже и так невысокой Бероевой, телосложением представлялся невыдающимся, с чётко обозначенной избыточной полнотой (по внешнему виду не без веских оснований можно предположить, почему неприятный мужчина избрал себе именно такую профессию). Одетым он оказался в шерстяной разукрашенный свитер, а сверх него в тёплые штаны и унты, идентичные такими же, как и у Константина Георгиевича.
Про американских ученных Оксана вновь про себя отметила: «Вот и еще те двое из ларца…» Действительно, если бы не существенные различия в строении не однотипных лиц, можно было бы утверждать, что перед ней стоят два привлекательных клона, отличающихся друг от друга лишь несущественной разницей и в росте и в возрасте.
Сначала стоит отметить их одинаковые качества: оба виделись стройными, не лишенными физической силы (здесь сам собой напрашивался вывод, что они посвящают личное время не одним научным трудам, но и активно занимаются фитнесом, набиравшим в Соединенных Штатах немалую популярность); схожим являлось и их форменное обмундирование, без сомнения полученное в штатовских армейских структурах – оно включало в себя теплый вязанный свитер, толстые утепленные брюки и высокие меховые сапожки, где, за исключением обуви, окрашенной в черный цвет, все остальное обмундирование имело военный оттенок хаки.
