скачать книгу бесплатно
Алексей с улыбкой всем отказал, сославшись на ждущую его жену и детей. Все сделали вид, что поверили, и огорченные, разошлись к своим машинам.
Алексей сел в свою машину:
– Поехали, Антонович, домой.
– Алексеевич. Как же? Наши егеря на озере ушицу заварили. Там Миша командует. Да и Болохин вон ждет, – он указал на Петровича, поглядывающего на машину, стоя в компании охотников.
– А кто там еще будет?
– Никого, только свои. Это ж, Алексеевич, теперь у нас в районе новый праздник – ваше собрание. Все отмечают, а мы, что, левые?
– А где рыбу взяли на уху?
– На удочку Мишка наловил, – хитро сощурил Антонович.
– Вот я покажу когда-нибудь эту «удочку». Ладно, поехали. Зови Сашу!
По пути Алексей попросил остановить у магазина. Купил бутылку водки, бутылку минералки, курить.
На берегу озера весело горит костер. В котелке вариться уха, на покрывале у костра расположились егеря и охотовед. Это уже второй котелок, второй «замес» ухи. В разговоре, в основном об охоте, о работе незаметно пролетел вечер. Звездное ночное небо угадывалось над головой.
Алексей, подперев голову ладонью, наслаждается теплом костра, размеренной беседой егерей. Не вмешивается, пока они, разгоряченные внезапно возникшей проблемой, не обращаются к нему с вопросом. Отвечает, обдумав ответ, чтоб не обидеть ни одну из сторон. А сам думает о своем. Мыслей много: и попроще, и неразрешимых в данную минуту. Надо ехать в город. Надо ехать к семье. А почему-то, как раньше не было никогда, что-то держит, что-то и не очень хочется. Решил все-таки завтра на ночь уехать к семье, с тем, чтобы утром следующего дня быть уже на работе. Сам себе не хотел признаваться, что ехать-то и не особо тянет, как раньше, когда почти каждые свободные дни уезжал к семье.
Весь следующий день провел в кабинете. Закончил все возможные отчеты, подписал все акты, согласовал все планы. С утра провел осмотр всех рабочих дневников егерей, записав себе в блокнот замечания. К шести вечера, загрузив в свою «Волгу» замороженную тушу, отправился в областной центр к жене и детям.
Подъехал к дому вечером. По обыкновению соседки-домохозяйки и старушки затихли при виде его черной «Волги», внимательно проследили, как он с трудом занес на плече в подъезд «что-то большое, завернутое в целлофан», вернулся к машине, и только возвращаясь в подъезд во второй раз со спортивной сумкой, поздоровался с соседками. Когда скрылся за новыми металлическими дверями, не преминули обсудить событие:
– Наверное, целого оленя или лося поволок егерь наш! Везет Таньке: и дома, и замужем!
– Да, вот алименты платит на почте, и так деньги присылает! Мясо и рыбу бесплатно привозит! Что еще надо?
– А наши мужики – ни рыба, ни мясо, и ни грошей. Только что свои пьяные морды! И делов-то!
– Чего-то пьяные? Вон, Гришка почти не пьет. Молодец!
Так, или почти так, обсудили соседи приезд Алексея и перешли к основной теме: выборам Президента России.
Таня уклонилась от поцелуя в губы, подставила щеку. Ткнувшись носом в щеку, Алексей чмокнул, неловко взял ее за плечо и попытался обнять. Она опять увернулась:
– Ну, соскучился? Говори, изменник, как меня любишь?
– Сильно! Вот сколько, – он широко размахнул руки, показывая «сколько» и внезапно опять обнял ее, сжал в объятиях, – так соскучился, так заждался, а ты все не едешь и не едешь. Вот и приехал. Сам!
– А что привез? Если косулю – неси сразу назад. Не хочу. Она сухая, готовить ее долго…
– Нееет. Что надо, то и привез. А вот смотри, что детям привез! Он достал из спортивной сумки коробку, затем другую.
– Это вот Игорю: БМВ на пульте с управлением. Это Антону: новая игрушка-стрелялка, электронная приставка.
– Ну вот, Леша. И так в телевизоре весь кинескоп «посадили». Будешь новый покупать!
– Ну купим. Этот и вправду уже старый. Пора.
– А мне ты что привез?
– Тебе я привез себя! Пойдет?
Он достал из сумки коробку конфет, бутылку вина.
– Леша, Леша! Ты не думаешь, что я вино не пью. И тебе не советую. Лучше бы цветов купил. Ты когда в последний раз мне цветы дарил, а?
– Мать, я не помню. Извини. Наверное, когда из роддома забирал. Следующий раз, ладно?
– А, сколько раз обещаешь, обещаешь!
– Таня, а вот еще тебе, – он достал из кармана коробку с духами, – возьми, я не знаю, понравятся ли?
– Ой! Спасибо! Как хорошо пахнут! – она обняла Лешу и поцеловала уже в губы. – Спасибо, муж. Что-то случилось у тебя в лесу?
– Чего это?
– Ты, наконец-то, научился духи выбирать. За столько лет. Впрочем, у тебя ж учителя хорошие, да, Леша?
– Какие учителя, Таня? Я заехал в парфюмерный магазин, попросил девчат, они мне посоветовали, вот и все.
– Да? А я думала, ты сам выбирал. Эх ты, чудо лесное. Кушать хочешь?
– Вообще-то да! Я сегодня еще не ел.
– А ты когда поедешь обратно?
– Вот тебе и раз, – Алексей досадливо поморщился. – Я ж еще и не раздевался.
– Ой, Лешечка! Я не удивлюсь, если ты скажешь, что у тебя дела, и ты уже уезжаешь.
– Ты не удивишься? Я такой хам, по-твоему?
– А что? Не было такого разве?
– Таня, может, я все же пройду?
– Это, смотря насколько ты приехал!
– Это что, условие?
– Да! Если рано утром захочешь уехать, то стоит ли городить огород? У тебя телефон. Позвони и скажи, что останешься на два-три дня. Или вообще, что уйдешь в отпуск. Ты же начальник! А то не успеет приехать – сразу собирается.
– Я действительно должен быть завтра на работе.
– Серьезно?
– Что в этом такого?
– Ничего! – Она отвернулась, поставила духи на трельяж, стоящий в прихожей, и пошла в зал, села на диван, включила телевизор. Алексей остался стоять между кухней и прихожей.
– Таня, а Таня! Ты рада, что я приехал?
– А ты как думаешь? А с чего мне радоваться, если ты утром уезжаешь? С чего? Приехал, отметился, переспал, как… как… с любовницей, получил свое и пока-пока.
Алексей не стал дослушивать, вышел в подъезд, закурил. Где-то в комнате слышен крик играющих детей. Сердце защемило. Очень хочется увидеть детей, но домой идти неохота. Подошел к машине, открыл дверь. Так хотелось, чтоб она вышла, подошла, обняла, позвала в дом. Что-то приготовила пахучее, вкусное. Что-то говорила бы веселое, беззаботное.
Алексей завел машину, включил передачу, медленно выехал со стоянки, медленно проехал возле подъезда, выехал на улицу. Посмотрел в зеркала – никого. Нажал на педаль газа. Через два часа он уже загнал машину во двор, закрыл ворота, взошел на крыльцо дома. Ключ лежит под ковриком. Вошел в дом. Тишина, пахнет родным гнездом, где-то наверху бормочет приемник, у соседей уже начали кукарекать петухи – приближается ранний летний рассвет, а пока еще темно. И на душе скребут кошки. Неужели так и должно быть? Куда все подевалось? И кто все же виноват во всем этом недоразумении? А в недоразумении ли? А может, все уже давно решено? Может, просто не хочет она его? Может, и любовника завела там? А почему бы и нет. Ведь и у него есть женщина. И хотел поговорить, да психанул, как обычно…
С этими невеселыми мыслями, отложив душ до утра, поднялся в спальню, разделся и сразу же уснул.
* * *
Елена Анатольевна – заведующая магазином продуктов, красивая стройная брюнетка с большими красивыми черными глазами в это утро работала у себя в кабинете. Подшивала накладные, сверяла с записями в журнале, когда услышала шум в торговом зале и крики продавцов. Быстро выбежала из кабинета в зал, где увидела страшную картину: трое молодых парней стоят у стойки с холодильником; у одного из них разбит нос, у одного пол-лица поменяло цвет с обыкновенного на лиловый. На полу зала лежат двое мужчин. Один сверху держит второго одной рукой за горло, а второй рукой выкручивает руку, лежащего внизу мужика, в которой зажат нож. Наконец, нож выпал. Верхний мужчина ударил кулаком в лицо нижнего, встал, отряхнул колено и зло бросил пацанам у витрины:
– Что стоите, щенки? Или валите отсюда, или добивайте этого, пока он вас на пику не подсадил, молокососы бестолковые.
Парни сразу же рванули к выходу, стоящий мужчина поднял ногу и сильно ударил в бок ногой лежащего на полу и пытающегося подняться мужика:
– Не вставай, баклан, пока я тебе совсем макатырку не разбил, ясно?
Тот уткнулся головой в пол, ничего не отвечая.
Стоящий мужчина провел взглядом по залу. Глаза Елены и его встретились. Сердце захолодело. Глаза этого мужчины, зеленые, злые, звериные, вдруг улыбнулись. Улыбнулись именно ей, и он подошел к ней. Бесцеремонно приподнял бейдж на ее халате и прочитал подпись:
– Так, так. С Вас причитается гражданка «директор магазина». Еще б несколько секунд, и у вас кровищи бы было. Хорошо, что я зашел курить купить.
– Что вообще тут происходит? Мы сейчас милицию вызовем, – и, взглянув на делающего попытки подняться избитого мужчину, вскрикнула:
– Девочки, вызываете милицию. Он встает.
– Не надо вызывать милицию, лучше в «скорую» звоните. «Девочки. Хм!».
Он подошел к поднявшемуся избитому, взял его за руку и ворот куртки, вывел на крыльцо и ударом в челюсть отправил последнего в полет над ступеньками. Пролетев по воздуху все крыльцо, дебошир ударился о землю и затих, не подавая признаков жизни. Прибежавшая следом заведующая закричала:
– Что Вы сделали? Вы ж его убили!
– Не кричите, дамочка, а то он опять проснется и придет к Вам на разборки. Или за ножом, что лежит там на прилавке. А так, полежит-полежит, подумает за жизнь свою паршивую, встанет и уйдет. Даже не вспомнит, что был у вас в «гостях» … Так, ладно, я пошел. Хотя я сигареты забыл купить. Пойдемте, что ли. Пусть полежит, я ему ничего не сломал, сам доберется, можете не сомневаться…
Они вошли в магазин, где их встретили перепуганные продавцы и редкие в этот утренний час покупатели.
– А кто Вы? Как хоть Вас зовут?
– Меня не зовут. Я сам прихожу. А так, я Сергей Петрович. Можно просто Серёга. А Вас?
– Меня зовут Елена Анатольевна! А вы… свою фамилию можете сказать.
– И паспорт показать! Только вечером. Вы во сколько закрываетесь? – он оглянулся на двери, – в двадцать ноль ноль! Разрешите, Елена, я вас проведу домой!
– Нет, нет, спасибо. Я сама!
– А если этот фраер придёт?
Лена замолчала, поглядывая на двери, потом, собравшись, ответила:
– Не надо меня провожать. Спасибо. Меня есть кому и провожать, и встречать. До свидания. Девочки, кто-нибудь зайдите ко мне и обслужите, пожалуйста, вот… товарища… Сергея.
Она ушла в кабинет, куда вскоре пришли продавцы с хлебного отдела и рассказали, что вот этот… избитый с ножом хотел прямо в магазине порезать своих сотоварищей. Тех, которые потом убежали. Он их бил, они хотели ему сдачи дать, а он достал нож… А потом в магазин вошёл… этот… Серёга. Он посмотрел на драку, скрутил того, что с ножом, хоть тот хотел и его ударить ножом. Всё остальное уже видела своими глазами заведующая. Она всё же позвонила в милицию. Там спросили о том, есть ли раненые, есть ли свидетели. А раз ничего этого уже нет, то и звонить, отвлекать от работы не стоит. Лена вздохнула, положила трубку, глянула в окно.
«Потерпевший» уже поднялся на ноги и, держась за забор, потихоньку стал двигаться от магазина, как обещал тот… Серёга. Ну и глаза у него, как у тигра. Хищные, жгучие, злобные – она передёрнула плечами. А вот у Лёши глаза другие. И хотя тоже такие строгие, внимательные, настороженные; с грустинкой, но добрые. И бывают ласковыми. Она не может их представить злыми. Хотя работа у него такая опасная. И звери, и браконьеры, и вообще – лес, безлюдье. Как ей хотелось попасть на то собрание, что он проводил в кинотеатре. Случайно подслушала на следующий день разговор в автобусе мужиков, наверное, охотников. Хвалили его, а ей было приятно слышать. И почему? Чужой человек, женатый. Но как хорошо с ним! Как спокойно, непринуждённо, как тепло и ласково, как трепетно и нежно… Но вот уже второй день, второй вечер она не может ему дозвониться. Звонила подружке в лесхоз, та сказала, что его на работе не было, только сегодня и появился. Обидно, что не звонит он ей. Может, обиделся за что-нибудь. Но и она больше звонить не будет. Мало ли что сама себе напридумывала. Мужики все одинаковые, а она это узнала, к сожалению, не понаслышке, за последние пять лет после развода со своим мужем – пьяницей. Все одинаковые: и женатые, и холостые обращают внимание только на её талию и грудь. А вот Лёша, казалось, не такой. Он тоже любуется ею украдкой, она это замечает, но он не торопит, не затягивает в кровать сходу. Хотя… Было же у них уже один раз – целая ночь. Какая ж это ночь! Лена вспомнила, и глаза её опять повлажнели. Как ей было хорошо с ним. Она уже стала забывать, что она женщина, что и ей может быть хорошо. А с ним всё так просто, так естественно, как будто они всю жизнь вместе, как будто она рассказала ему сама все свои тайны. Ан нет. Он сам всё понял, сам всё узнал, сам всё истребовал.
Рука сама тянется к телефону. Трубку сняли, она услышала его родной для неё голос, немного с хрипотцой, немного раздражённый, немного уставший:
– Да, слушаю Вас!
Она растерялась. Что сказать? А вдруг он уже и забыл о ней?
– Алексей Алексеевич? Здравствуйте!
– Здравствуйте, извините, а кто это?
Сердце совсем упало. Зачем звонила? Что сказать? Она замешкалась, прикусив губу:
– Алексей Алексеевич! Я, наверное, не вовремя?
– Ох, Лена, Елена Анатольевна! Я тебя и не узнал, извини. Я так ждал твоего звонка. Или, чтоб ключик у меня из-под коврика кто-нибудь забрал!
– Не обманывайте, Алексеевич, бедную женщину. Я Вам звоню, звоню, а Вас нет и нет.
– Лена, я тут двое суток мотался. Давай сегодня я тебя заберу с работы? А там по ходу решим, останемся у меня или как?
– А «или как» – это что?
– А это значит, что в любом случае я тебя подвезу домой. Договорились?
– Хорошо. Я в полдевятого обычно выхожу.
– Ну и прекрасно. Я буду на машине. Не прощаюсь и …целую тебя, – перейдя на шёпот почему-то, ляпнул он, – целую крепко…
– И я тоже, Лёша! Пока…
Лена положила трубку. Он сегодня приедет. А если бы она не позвонила, сама напросилась? Да ладно! Что в этом такого – и сама с себя засмеялась: как девчонка перед свиданием. Мы взрослые люди, и то, что он изменяет своей жене со мной – это не моя вина. В большей мере – это её проблемы. Живёт она там, в «столицах», бросила его одного здесь. Одними пельменями и пивом мужик питается, а ещё женат.
В дверь постучали.
