На исходе земных дорог

Солнце проклюнулось. Торжественно и безмолвно ворвалось в этот мир, неся новый день. И птицы первыми оценили этот дар.

А она? Оценила ли? Оценит? И новый день, и новую жизнь? Считай, получила второй шанс. И надо его не прозевать. Чтобы оглядываясь назад, не считать за собой нули и в этом мире.

Глава 73

Венок на голове у Борьки вскоре завял и повис унылыми веточками, мешая ему смотреть под ноги. Поэтому Борька то и дело спотыкался.

Мара поглядела на его жалкую фигурку. Сверху он смотрелся потешно – округлый зонт из увядшей травы живо подпрыгивал на лесной дороге, временами показывая быстрые ножки в оранжевых штанах.

Там, где Андрей делал шаг, Мара – два, Борьке приходилось перебирать башмачками-каштанами раз десять. Но на руки он не желал. Приходилось это учитывать и замедлять свои шаги.

Смеркалось. Лес не заканчивался. Пора было думать о ночлеге, вот и высматривали удобное местечко. Желательно возле ручья или озера, чтобы помыться-постираться.

– Что-то светлеется, – указал Борька пальцем вперёд.

И как только со своей высоты заметил?

И в самом деле, лес впереди поредел.

Андрей ускорил шаги, обгоняя спутников. Обернулся:

– Постойте, я посмотрю.

Мара остановилась, стали с Борькой ждать.

Андрей дошёл до крайних деревьев. Дальше, насколько девушка смогла увидеть, росли кусты, потом просвет. Может быть поляна, может, болото какое-нибудь, может, лес закончился. Сейчас Андрей выяснит и даст знать. И вскоре он поднял руку.

– Наверное, нас зовёт, – предположил Борька.

Но Маре показалось, что это предупреждение об осторожности.

– Давай лучше подождём.

Ждать пришлось долго. Наконец, озадаченный Андрей вернулся к ним.

– Ерунда какая-то, – зашептал он.

– Что такое? – Маре стало тревожно.

– Деревня…

– Деревня? – девушка была удивлена. – Самая настоящая?

– Не знаю. Во всяком случае, несколько домов.

Это могло быть опасным.

– Может, лучше обойти?

– Может… и лучше.

– А почему ты сказал «ерунда»?

– Да странно… Столько простоял и ни одного движения. Хотя, туман…

– Пошли посмотрим, – Мара вдруг приняла решение. – А то, что же мы? Так и будем удирать ото всех? Может, там вполне приличные люди.

Андрей внимательно посмотрел в зелёные решительные глаза, перевёл взгляд ниже:

– А ты, Борька, что думаешь?

– Я?.. Что думаю?.. Я как Мара…

– Ну что ж… Пойдёмте знакомиться с местными жителями. Надеюсь, они приличные люди.

Но решимость Мары немного поколебалась, когда втроём они дошли до крайних деревьев и заглянули за их широкие стволы.

Высокий частокол. Прямо перед ними открытые ворота.

Втроём ступили внутрь. Несколько домиков, скорее хат. Низких, старых, бревенчатых. Некоторые были покрыты соломой и по самую крышу вросли в землю.

Между домами виднелись хатки поменьше. Хозяйские постройки, догадалась Мара.

– Это… так раньше жили. Крестьяне или славяне.

– Похоже. Вот только заброшено всё.

– Нет… не заброшено. А словно… хозяева отошли куда-то.

Между тем туман рассеивался на глазах. Избы проступали отчётливей, в глаза бросались детали, которых сразу не разглядели.

Колодец – журавль. Мара на картинке такой видела. Печи. Горшки. Загоны для животных. Какие-то ступы, бочки и кадушки, почти все из дерева.

Мара глянула на ближайшую крышу и на её глазах показалось вырезанное из дерева изображение лошадиной головы. Хотя её там только что не было. Она в этом почти уверена. Почти… Туман, всё же.

Окна маленькие, расположенные высоко. Стёкол нет.

Вдруг отчётливо почувствовался запах дыма.

– Что-то горит, – Мара оглянулась.

– Вон, – указал пальцем Борька на печку, – дымится.

Печь была выложена из камней, вверху дыра, оттуда потянуло дымом ещё сильнее.

– И вон ещё, – указал Борька на небольшой костерок, который разгорался на глазах.

– Слышите? – Андрей поднял руку.

Вначале Мара ничего не слышала, кроме обычного лесного шума, который сопровождал их весь день. Но потом… петух прокричал своё «кукареку». Где-то далеко, едва различимо. Потом стук молота… Корова промычала… Ближе… Заскрипел шест у колодца. Мара повернулась на звук… Шест, словно повинуясь невидимым рукам, медленно поехал вниз.

Шум становился всё отчётливей.

– Хлеб… пахнет? – принюхалась Мара к вкусному запаху.

– Фиска, беги за водой, – проорал визгливый женский голос неподалёку.

– Отходим, – Андрей схватил Мару за руку. – Борька, быстро!

Заплакал младенец.

– Фиска! Кому сказала!

– Сейчас, – отозвался детский девичий голосок под самым ухом.

Мара растеряно оглянулась:

– Что происходит?

Но Андрей уже увлёк девушку за забор. Борька прибежал следом сам.

Глава 74

За воротами Андрей отпустил руку Мары.

Не сговариваясь, они тут же обернулись ко двору и стали наблюдать.

– Народ откуда-то понабрался, – забеспокоился Борька.

По участку деловито передвигались мужчины и женщины всех возрастов. Немного. Но от недавнего безлюдья не осталось и следа.

Неподалёку ребёнок в одной рубашонке выскочил из последнего клока тумана, и сизый пар окончательно рассеялся. А мальчуган споткнулся, упал под ноги старика, но не расстроился, а быстро вскочил и прошмыгнул у того между лаптей.

– Ах ты, пострел, – заохал дед, норовя стегнуть его какой-то верёвкой по голой попе. Но того уже и след простыл. Дедова верёвка выскочила из старческих пальцев и улетела за малышом. Но тоже не догнала, упала в солому. И дед полез в солому, что-то бурча про неслухов, которых развелось – шагу некуда ступить.

Солнце осветило двор. Теперь он был полон жизни.

– Как же так? Ведь вечер был, – ничего не понимала Мара.

– Так вечер и есть. У нас. Оглянись, – Андрей чуть повернул девушку за плечи.

Мара оглянулась. За спиной день заканчивался. Солнце уже скрылось за деревьями и оранжевым пятном предупреждало о надвигающейся темноте.

Мара поглядела вперёд. Солнце в зените. Лето. Люди заняты дневными хлопотами.

– Ничего не понимаю, – беспомощно подняла глаза на Андрея.

– Я думаю… Не уверен, конечно… Но всё это вроде миража. Только не в пространстве, а во времени…

– Стёпка, отгони Вечёрку в стадо, – заорала баба тем самым голосом, которым недавно гнала неведомую Фиску за водой.

– Для миража они слишком шумные, – засомневалась Мара.

– Другого объяснения не нахожу.

В это время белобрысый мальчуган схватил кнут и погнал рыжую корову в их сторону. Мара стала напряжённо ждать, что будет…

Ничего не было. Корова вышла со двора в ворота, но не вышла из ворот к ним. Пропала, как не бывала. Следом за коровой исчез и белобрысый Стёпка.

– Пошла, Вечёрка, ишь, не наелась! – откуда-то послышался его недовольный голос. Глухо, словно из подвала.

– Сейчас проверю…

– Андрей, ты куда? – испугалась Мара.

– К ним. Не бойся.

Не бойся! Как это? Как не бояться, если творится что-то непонятное, а парень собрался в самое нутро этого непонятного.

Но Андрей уже прошёл в ворота. Целый и невредимый, никуда не исчез, и теперь осторожно ступил на широкий двор…

Ничего… Никакой реакции. Люди по-прежнему занимались своими делами. Андрей ходил перед ними, но их глаза его не замечали.

Парень осторожно подошёл к мужику, который изо всей мочи лупил молотом по раскалённой железке, заглянул через плечо, полюбовался его работой, потом попробовал коснуться спины. Ничего. Мужик не оглянулся. Не почувствовал.

– Эй, – крикнул Андрей в пространство.

И снова никакого эффекта.

– Это мираж… Их на самом деле здесь нет. Они далеко. Может, в каком-нибудь четырнадцатом веке, – Андрей стоял, освещённый солнцем и широко улыбался.

«Красивый какой», – не к месту подумалось Маре.

А ещё подумалось, что вот случилось такое чудо с ней. Она своими глазами может заглянуть в далёкое прошлое, а вместо того, чтобы полюбопытствовать, что там да как, трусливо прячется за забор.

– Я тоже иду! – крикнула она Андрею, и у того улыбка сошла с лица.

Мара не стала ждать возражений, а решительно шагнула за ворота. Ну и что, что колени дрожат, кто это видит?

Солнце окатило жаром. Не такое уж оно миражное. Остановилась. Прямо на неё нёсся тот самый малыш, который недавно чуть не сбил с ног деда. Теперь он, похоже, собирался сбить её. Мара замерла. Сейчас что-то будет. Сделать шаг вправо-влево, не смогла. Сила воли, или что там двигало человека, на несколько секунд оказалась парализована.

Мара зажмурилась. Но никакого удара не было. Открыв глаза, она успела заметить, как мальчуган, сделав петлю около неё, понёсся с воплями дальше.

«Они чувствуют нас!», – хотела крикнуть Андрею, но он, похоже, и сам догадался, и послал ей чуть удивлённую и насмешливую гримасу.

И Мара осмелела. Она пошла бродить по чужому хозяйству, как по музею, рассматривая всё. Всё было жутко интересно. Но особенно люди.

Вот бабушка резала крапиву сточенным до узкого лезвия ножом. Она брала жгучие ветки коричневыми скрюченными пальцами, нисколько не опасаясь злых ожогов.

Вот маленькая девочка, с виду Анюткина ровесница, кормила малыша. Она ему всё подносила и подносила деревянную круглую ложку, наполненную с горкой кашей, а тот едва успевал прожёвывать и глотать.

– Фиска, не спеши, – ласково сказала ей проходящая мимо девушка.

– А ты куда? – живо отозвалась Фиска.

– Бельё стирать.

– Можно и я с тобой?

– Покормишь Мишку, и приходи.

И Фиска с новым усердием стала пихать в Мишку кашу. Так, что глазки у того стали круглыми от напряжения. Мара немного испугалась за малыша, оглянулась, кто бы ему помог в такой непростой ситуации. Но все были заняты своими делами, на детей внимания не обращали. Оставалось надеяться, что Мишке, наверное, не впервой есть эту Фискину кашу. Мара пошла дальше…

А Борька долгое время не решался присоединиться ко своей компании. Но стоять одному за воротами тоже было скучно. И вот, тяжко вздохнув, он отправился на чужой двор. Правда, бродить и рассматривать всякое разное ему было неинтересно, и он огляделся, отыскивая местечко, чтобы подальше от народа, поближе к Маре.

Лучшего места, чем укромный уголок за полуоткрытой дверью пустующего помещения, не нашлось. Это была баня. Но Борьку не очень интересовало его название. Он укрылся за дверью и стал ждать, когда его компания наглядится и нагуляется.

А потом сам засмотрелся на девушку. Была та настоящей красавицей. Бровки тёмные, глаза голубые, щёчки нежные, а ресницы длинные, русая коса болталась значительно ниже тонкой талии. Но не это всё впечатлило Борьку, а молоко.

Девушка недавно подоила корову, и теперь разливала белое чудо по глиняным крынкам так, что над каждой крынкой, как только посудина наполнялась, появлялась пенная шапка. Вот эти белые шапки и заворожили Борьку.

Отведать молоко ему мечталось давно, с самого детства. И до ста тридцати годков мечта всё не сбывалась. Не было никакой возможности найти молоко в целом мире.

Как-то раз, по молодости, он даже подбирался к мирно лежащей на лугу дикой корове. Была она с телёнком, значит, и с молоком, логично рассудил Борька. А дальше всё пошло нелогично. Помнил корову, помнил вымя, мягкое и розовое, дальше ничего не помнил. Очнулся – ни вымени, ни телёнка, и день куда-то делся, ясная луна глядела с явным сочувствием.

А тут вот…

Борька не мог поверить своим глазам – девушка налила в миску молоко и пошла прямиком к нему, с этой миской в вытянутой руке. Неужели его угощать?

Он разинул рот и стал смотреть на приближающее чудо.

Но дальше произошло всё быстро и снова не так, как хотелось бы.

Девушка подошла, мельком глянула на него, нагнулась, чтобы поставить миску на пол, как Борька и хотел, но не успела. Резко подняла глаза снова на Борьку. И теперь в них плескалась паника вместе с ужасом. Она выпустила миску из рук, и Борька грустно наблюдал, как падала, переворачиваясь в воздухе вожделенная миска, как выплёскивалось из неё молоко. А потом эта миска брызнула на полу глиняными осколками и остатками неведомого лакомства.

– Домовой! – завопила девушка, закладывая бедные Борькины уши.

Тот дёрнулся к ней, желая разъяснить, что он вовсе не домовой, а совсем бездомный, и к тому же сирота, но лучше бы он не дёргался.

Девица рванула от него. Борьке не осталось ничего, как убегать из своего, теперь уже ненадёжного укрытия, а девушке показалось, что он гонится за ней. Она с воплями бросилась дальше, но и Борька не хотел теперь оставаться на чужой территории и побежал к воротам.

Мара и Андрей поспешили на помощь… Непонятно, кому помощь была нужнее, но они приготовились оказать её всем.

Так, минуту спустя, за воротами оказались – незнакомая девушка, расстроенный Борька, перепуганные Мара и Андрей.

И в этой суматохе не сразу заметили, как туман стремительно надвинулся на встревоженное селение.

Глава 75

Через минуту Ирина и Жора в комнате остались вдвоём.

– Какие медведи? – не поняла Ирина.

– Наверное, такие же, как эти – волки.

С улицы донеслись крики.

– Там, походу, война, – забеспокоилась вновь Ирина.

– Не волнуйся. Скорее, битва.

Ирина постаралась не волноваться. Тем более, раз битва.

– Может, нам под шумок рвануть отсюда? – предложил Жора.

Ирина готова была согласно кивнуть, но не успела, завеса из шкур приоткрылась, и в комнату вбежал Лупа с двумя детьми. Мужчина крепко держал их сзади за шкуры.

Мальчик, в одной руке, недовольно отбрыкивался. Но не серьёзно. Девочка в другой смирно ждала освобождения. Ирина поняла, что такое обращение привычно и для взрослых, и для самих детей.

Лупа довольно небрежно швырнул их в середину комнаты и заорал:

– Не доросли ещё! Отец головы поотрывает… И мне, и вам… Всем!

Потом повернулся к гостям:

– Георгий, пригляди за ними. Ладно? – Лупа, казалось, забыл недавнюю враждебность. – Покарауль, чтобы не сбежали.

Он вновь повернулся к ребятам:

– А то им драки захотелось. Воевать собрались. Не выросли ещё сопатые сопелки!

Жора чуть подрастерялся. Караулить детей, чтобы те не сбежали? Этим ему ещё не приходилось заниматься. Как караулить? За руки что ли держать?

Но Лупа помог развеять сомнения:

– Там выход, – махнул рукой за свою спину. – На выходе постоишь? Чтоб медведи сюда не забрались, и эти не выскочили.

Другое дело. Жора кивнул:

– Постою.

И мужчины ушли.

«Не рванули…», – Ирина постаралась не впускать разочарование в душу.

Огляделась. Теперь, когда народ разбежался, комната стала казаться большой. Она прошла в угол, села на шкуру, приготовилась ждать.

Дети некоторое время покосились в её сторону, потом перестали обращать внимание.

– Ты зачем за мной побежала?

– Как зачем? Ты же побежал?

– Я волк… Ну… скоро им буду. Моё место в бою. А девочки не должны воевать.

– Как не должны? А наша мать?

– Наша мать погибла, потому что на неё напали подло и сзади. Она не воевала.

– Но другие тёти сейчас там?

– Они всего лишь падают оружие и уносят раненых, но сами не воюют. Это дело мужчин.

– Но я тихонько, – девочка понизила голос, – никто не узнает. Я ведь умею хранить тайны.

Мальчик мельком глянул на Ирину, потом шикнул на сестру:

– Тихо.

Девочка послушно кивнула.

– Давай посмотрим, что происходит.

– Давай. На улицу пойдём?

– На улицу этот Георгий… Чистый не пустит. Давай в окно.

Ирина подивилась Жориной популярности. О нём уже и дети знают, и кличка готова.

Дети подошли к одной из стен, отодвинули шкуру, за ней был проём, забитый досками. Между досками светились широкие щели. Дети приникли к ним.

– Можно и мне? – попросила Ирина.

Дети с неохотой отодвинулись.

Ирина выглянула…

Это была почти улица – в разломах бетона, заваленная камнями, заросшая травой и деревьями. И, словно мало было разрухи, люди усиленно добавляли в неё новые детали. Огнестрельного оружия, насколько Ирина могла наблюдать, не было. Зато в ход шли дубинки, камни и мечи.

Битва передвигалась всё дальше от их убежища, очевидно волки побеждали.

Женщинам, как Ирина поняла из разговора детей, драться открыто не разрешалось, поэтому они прятались в оконных проёмах полуразвалин и швыряли оттуда камни, тем самым внося нескромный вклад в будущую победу.

Ирина поглядела на детей.

У мальчика глаза зажглись от восторга. Девочка смотрела хмуро, потом и вовсе отвернулась.

– Почему они бьются?

Мальчик глянул мельком, не стал отвечать.

Девочка подняла на Ирину синие глаза:

– Потому что мы волки, а они медведи.

– Понятно, – протянула Ирина только для того, чтобы как-то отблагодарить девочку за отзывчивость.

Внезапно раздался шум за спиной. Оглянулись. Снова Лупа. На этот раз уже израненный, широкая лента крови заливала лицо.

– Быстро… Уходите. Обманули.

– Куда? – напряжённо спросил мальчик.

– Вела знает… Ты, – Лупа указал пальцем на Ирину, – не брось их.

Женщина машинально кивнула.

– Сейчас сюда…

Но было уже поздно. За спиной Лупы послышался шум борьбы, и он повернулся на этот шум.

«Но там же ведь Жора!», – Ирине стало страшно за своего товарища. Как же Жора?

– Сюда! – крикнула девочка, и бросилась к единственному предмету мебели в этой комнате – грубо сколоченному шкафу. – Отодвинь, – попросила Ирину.

Та, толком ничего не понимая, сделала как велели. Сзади шкафа показался ещё один проём.

– Уходим, – сориентировался и мальчик. – Ты с нами.

Ирина первая шагнула в темноту.

Глава 76

– Где-то здесь факел и зажигалка, – раздался нежный голосок Велы.

После того, как Ирина придвинула за собой шкаф на место, а потом они повернули пару раз на невидимой дороге, настала полная темнота. Впереди шла Вела. Она, кажется, здесь бывала. Следом мальчик. Ирина всё ещё не знала его имени.

Женщина нащупывала руками стены, пытаясь понять, что её окружает.

– Вот…

– Давай мне, – потребовал мальчик.

В темноте чиркнули несколько раз огненные брызги, потом мягко занялся факел.

– Ещё есть? – забеспокоилась Ирина.

Трудно сказать, на сколько хватит этого огня, а остаться в темноте не хотелось бы.

– Есть чуть дальше по дороге.

– А ты откуда знаешь? – с подозрением спросил мальчик. – Ты здесь бывала? С кем? Зачем?

Девочка промолчала.

– Говори, – приказал брат.

– Мы с мамой…

– С матерью здесь были? Зачем?

Девочка опустила голову и молчала.

– Ты врёшь, – в голосе мальчика звучало облегчение.

Но вряд ли Вела врала. Она здесь бывала, это ясно.

– Юма, я не вру. Но и сказать не могу. Это не моя тайна.

Юма. Его зовут Юма, поняла Ирина.

– А чья?

– Мамина…

– У матери не было тайн от меня.

Казалось, дети забыли про Ирину. Или она им представлялась неважной и не стоящей внимания. И женщину это пока устраивало. Она пыталась разобраться, что происходит.

– Если ты сейчас мне всё не расскажешь, я вернусь назад. И пусть меня сожрут медведи. Это будет твоя вина!

– Не ходи, – девочка всхлипнула и схватила брата за руку.

Но тот с силой вырвался.

– И пусть меня сожрут медведи… Они ведь пришли за мной. Лупа сказал, что обманули. Теперь ты меня обманываешь!

Девочка заплакала. Ирина хотела уже вмешаться. Но, кажется, Вела решилась.

– Это была наша с мамой тайна… Мы с ней ходили… к одной тёте… и девочке…

– Что за чушь? К какой тёте? Зачем матери ходить по подземелью, если она может к тётям прийти по улице?

– Нет, не может. К этой не может… Потому что… она… Эта тётя не из нашего племени…

– Как это? А из какого?

Вела опять замолчала.

– Кроме нас в городе никого нет… Вот чистые появились. Но их не было, когда мать была жива. Не к медведям же она ходила?

Тишина… длилась и длилась. И это молчание было ответом.

– К медведям? – ахнул Юма.

– Да… К маминой сестре.

– Не ври… – но в голосе мальчика уже не было уверенности. – Как может сестра матери быть медведицей?

– У нашей бабушки родились сразу две девочки. Одна – наша мама, другая… с коричневыми глазами.

– Так не бывает.

– Бывает. Мама сказала, что это значит когда-то, может быть, давным-давно волки и медведи были вместе. И эта отметка – память о тех временах. Так мама сказала. А она никогда меня не обманывала.

– И где эта?.. Которая с коричневыми глазами?

– Старый Тала… Я не знаю. Тала отнёс её в племя медведей. Он знал одну старуху. Когда-то спас её… случайно. Не думал, что она медведица. А потом… Оставил её, не стал убивать. Она живёт на отшибе, сама по себе. И он ей принёс эту девочку с коричневыми глазами. Потом она стала тётей, ну, выросла. Я её знаю. Она совсем-совсем как мама. Только глаза другие. А всё остальное – точь-в-точь. И у неё теперь дочка Шатта. И я с ней дружу… Дружила раньше. Когда мама была жива.

– Так Тала тоже знал?

– И Тала, и Лупа знает. Лупа же его сын. Он нам тоже помогал.

Теперь Юма замолчал. Думал… Вела терпеливо ждала.

– И куда ведёт эта дорога?

– О-о, – оживилась девочка. – Идти по ней долго-долго. А потом впереди будет свет, это значит, выход. И там уже заканчивается город. Там речка и кусты. Там красиво.

– Пошли…

Идти пришлось действительно долго. Факел сносно освещал бетонные стены, но настил был в темноте, так что спотыкаться приходилось часто.

Ирина поглядывала по сторонам, пытаясь определить, что это за подземелье. Временами оно расширялось до невидимых краёв, иногда становилось тесным. Кое-где на стенах сохранились жалкие остатки плитки. Потом она споткнулась о ржавый рейс и окончательно решила, что это бывшее метро.

Конечно, будь её воля, она бы ни за что не спустилась сюда. Но Ирина забыла, когда в последний раз действовала, руководствуясь своими желаниями.

– Вон свет, – крикнула Вела.

Впереди показалось белое пятнышко.

Глава 77

Если не оглядываться назад, на разрушенный город, то можно вздохнуть полной грудью – хорошо!

Вела заглянула в глаза брата, проверяя его реакцию, но тот обиженно отвернулся. Ему очень не понравилось, что мать с сестрой секретничали от него. Он хмуро посмотрел по сторонам. Здесь его мать тайно встречались с тёткой из племени медведей. Как это место ему может понравиться? И ещё неизвестно, что скажет отец.

Ирина огляделась. Хорошо! Река, зелень, солнце. Но тут же новая забота заявила о себе – как бы им теперь устроиться?

И ещё непонятно, сколько здесь придётся прятаться. До завтрашнего дня точно, а потом нужно будет прояснять ситуацию. А у неё, кроме ножа в берцах, да кое-какой мелочи в карманах, не осталось ничего из снаряжения.

Но Вела одним махом решила множество проблем:

– Там у нас тайник есть. И одеяло есть. Надо достать, – девочка поглядела на брата.

– Пойдём, я тебе помогу, – вызвалась Ирина, видя, что Юма не шелохнулся.

В песчаном обрывистом берегу, за пышным ивовым кустом обнаружили деревянный короб. В нём, обрадованные Ирина и Вела нашли много полезного. С этим можно без проблем продержаться несколько дней.

У Ирины такой запас вызвал неясные сомнения. Казалось, женщины к чему-то готовились. Может, не стоило разрушать их схрон? Но теперь это, наверное, не так важно.

Одеялом служила всё та же медвежья шкура.

– Вела, тут водятся медведи? Я имею в виду настоящих зверей? – судя по количеству шкур, их должно быть в округе немало. А это опасно. Вряд ли бы Ирина справилась бы даже с медвежонком.

– Как это – настоящих зверей? Там в городе и есть настоящие звери.

– Но… – Ирина смотрела в глаза девочки и не понимала. – Ладно… надо что-то приготовить на ужин. Юма, пойдём ловить рыбу? Тут удочки.

Но Юма с досадой передёрнул плечами и ничего не ответил.

– Ладно… А ты, Вела, поможешь мне?

– Помогу. Как раз две удочки. Мы с Шаттой ловили. Здесь много рыбы. Она прямо так и плавает туда-сюда.

– Здорово, – искренне порадовалась Ирина.

Может, ей тоже удастся что-нибудь поймать? Никогда не рыбачила. Откровенно говоря, ей было жалко. Но теперь надо своё жалко погасить. Не заглядывать в беспомощные рыбьи глаза. И отключить воображение! Детей надо кормить!

С этими мыслями Ирина наполнилась решимости и направилась к реке.

– А червей вы думаете копать? – не выдержал Юма.

– Точно… Ещё и черви.

Рыба клевала неплохо, но горе-рыболовам удавалось вытянуть каждую пятую. Остальные насмешливо махали хвостами, уходя под воду из неумелых рук. Но ни Ирину, ни Велу это не огорчало. Они тихо переговаривались, а рыба так…

– …Они охотятся за Юмой. Я его одного стараюсь не оставлять.