Ложная слабость, настоящее сокровище

– Вот как. Ну, это лучше, чем проводить дни и ночи в церкви, моля неизвестно кого о прощении. А как ты отнесёшься к тому, что твои труды пойдут прахом? Коллекцию скоро продадут.

С этим я уже смирилась и ответила максимально обтекаемо:

– Я стану с теплотой вспоминать дни, проведённые в библиотеке, и надеяться, что новые хозяева будут относиться к книгам аккуратно и бережно.

– Прямо как хорошая жена к своему мужу, верно? Не дёргать за что попало, не совать пальцы куда не следует, – грубая провокация не сработала: я удивлённо приподняла брови, делая вид, что ничего не поняла. – Прошу прощения, увлёкся. Об этом тебе только предстоит узнать. Ничего, на заседании книжного клуба всё расскажут. Слышала, как обычно проходят такие встречи?

– Пока нет.

– Тогда не буду портить тебе сюрприз, – он отпустил ещё пару сомнительных острот – задеть меня не вышло, а потом наконец подали десерт и фрукты. Отправив в рот пару ложек восхитительного лимонного мусса (доедать его, к сожалению, не полагалось), я промокнула губы салфеткой и подняла глаза на мать:

– Позвольте удалиться в свою комнату.

– Можешь идти, Иветта, – кивнула она. Поклонившись обоим, я вышла в коридор, добралась до лестницы, но подниматься не стала – постучала туфельками по ступенькам, оставила обувь в углу и тихонечко прокралась в тёмный кабинет. Запирать его при гостях считалось оскорблением, и я решила воспользоваться ситуацией. Нужно было добраться до межкомнатной двери – её никогда не открывали, но и не закладывали проём. Лавируя между столом и стеллажами, достигла цели, отодвинула гобелен и приложила ухо к тонким деревяшкам. Слышно было неплохо – почти сразу начала различать фразы:

– … не такая уж она и страшная. Волосы странного цвета, глаза и губы тускловаты, голосок тихий и печальный, грудь маленькая, зато личико правильное, нос ровный, кожа без прыщей, зубы не гнилые. Жирка и мышц маловато, но, если присмотреться, видно, что сложена неплохо. Плечи и бёдра примерно одной ширины, талия есть, ноги не короткие. Задница мне даже понравилась – шлёпнуть бы по ней, чтобы определить, насколько упруга…

– Хочешь сказать, моя тебя уже не устраивает? – в голосе матери была явственная угроза, и её кавалер поспешил оправдаться:

– Дорогая, для меня ты идеал женщины! Не обижайся, – они ненадолго замолчали. – В общем, девочка блёклая и неухоженная, но отнюдь не уродливая. Привести в порядок шевелюру, подобрать одежду, научить нормально улыбаться – и можно выпускать в свет. Если дракон любит молоденьких, хрупких и нежных – она ему понравится, не сомневайся. Проблема в другом.

– Что именно тебя беспокоит?

– Ты недооцениваешь её интеллект и силу воли. Эту малышку нельзя ломать – взбрыкнёт и смешает тебе все карты. Может, познакомишь её со своим осведомителем? Он кого угодно завербует.

– Исключено. До бала – никаких смазливых молодчиков рядом. Вдруг ляжет под первого встречного красавчика и забеременеет? Куда я её потом дену?

– Думаешь, дочурка настолько непривередлива? Кстати, ты собираешься разговаривать с ней о цветочках и пчёлках?

– В этом нет смысла: с теорией она ознакомилась, когда читала романы и учебник анатомии, практические знания получит от мужа.

– А я сегодня получу что-нибудь? – ещё одна пауза. – Намёк понял. Сейчас отнесу мою богиню в спальню.

О нет! Они вот-вот выйдут из гостиной! Так, Иви, без паники. Быстро, но тихо разворачиваемся, идём к выходу, бесшумными прыжками добираемся до лестницы – не забыть прихватить туфли! – взмываем вверх и бежим в комнату. Сердце стучало как бешеное, однако мне удалось скрыться за дверью до того, как в коридоре зазвучали голоса. Отдышавшись, открыла окно и выставила наружу пылающее лицо. Насыщенный выдался вечер. Надеюсь, они догадаются поставить звуконепроницаемый барьер и мне не придётся спать с подушкой на голове.

Глава 4

Подниматься пришлось рано, однако усталости или головной боли я не чувствовала: сон был крепок и безмятежен. Оценку за вчерашнюю проверку следует ждать к вечеру, и низкой она точно не будет: ни одной серьёзной ошибки я не допустила. Быстро позавтракав хлебом и сыром, влила в себя кружку травяного отвара и понеслась переодеваться. Сумочку для прогулок мне не купили – книги пришлось держать в руках. Облачившись в тёплую толстую накидку, неохотно пожертвованную матерью, я в первый раз вышла за забор. Огляделась, но не заметила ничего интересного: два ряда красно-коричневых домов, низенькие живые изгороди, мокрый после ночного дождя булыжник. Вскоре прибыла заказанная накануне повозка – она должна была доставить меня к месту сбора, а после привезти обратно. Неодобрительно покосившись на низкую, крепко сбитую некролошадь с желтовато-коричневой шкурой, я вежливо поприветствовала возницу и заняла место позади него. Крыша была опущена, и я попросила её не расправлять – хотелось увидеть как можно больше. Кучер пожал плечами, свистнул, и немёртвая тварь тут же двинулась. Плавно, но достаточно быстро набрала скорость, пробежала минут десять, потом замедлилась: мы выехали на широкую улицу и влились в еле ползущий поток из карет и возков. Я смотрела во все глаза. Было шумно, грязно и в то же время зелено – у каждого дома росли невысокие деревья или кусты. По краям дороги шагали мужчины и женщины всех возрастов и сословий. Многие носили одежду из серой ткани, и меня это несказанно обрадовало – будто получила привет из дома. Жилые здания оказались узкими, высокими (от трёх до пяти этажей) и окрашенными во все цвета радуги. На небольших площадях были установлены фонтаны и скульптуры, в тени больших дубов стояли скамейки. Магазины только-только начали открываться: продавцы переворачивали таблички, распахивали двери, подметали площадки перед входом. Запахи причудливо перемешивались, и очень скоро я перестала чувствовать что-то кроме дорожной пыли и вони из мусорных баков. Королевский дворец увидеть не удалось: возница неохотно объяснил мне, что мы направляемся с северо-запада на юг и в центр города заезжать не будем. Слегка расстроившись, я попыталась прикинуть, как устроить себе экскурсию по Риозе без участия матери. Видимо, и впрямь нужно с кем-нибудь подружиться. Вот только захотят ли столичные умницы общаться с наивной провинциалкой?

Спустя полчаса повозка остановилась у небольшого голубого дома. Велев кучеру забрать меня отсюда через три часа, я соскочила вниз – оказывается, в брюках это делать очень легко, и дёрнула за ленту, привязанную к язычку небольшого колокольчика. Он громко затрезвонил, и мне тотчас открыли. Миловидная девица в тёмно-бордовом платье поздоровалась со мной, потом вежливо, но твёрдо попросила:

– Прошу вас ответить, кто дал рекомендацию, – на указательном пальце у неё было зачарованное кольцо – такие носили многие волшебники. В случае опасности оно мгновенно активируется и ставит вокруг владельца защитный барьер. Выходит, девушка не только служанка, но и охранница? Оригинально.

– Меня пригласила госпожа Лажейло.

Волшебница кивнула:

– Проходите. Первая дверь справа ведёт в гостиную, вторая в уборную. Собрание начнётся, когда придут все участницы – пока здесь только одна из них. В десять подадут горячие напитки и закуски.

Ещё и покормят? Красота! Передав служанке плащ, я вытерла ноги о коврик, пропитанный резко пахнущей, мгновенно испаряющейся жидкостью, зашла вымыть руки и, стукнув разок для приличия, распахнула двустворчатые белые двери. За ними было просторное светлое помещение. Тканевые обои с узорами, мягкие широкие кресла, стоящие полукругом, картины в роскошных рамах, расписные напольные вазы со свежими цветами… Похоже, у хозяев этого дома есть деньги и они любят их тратить. У окна стояла невысокая, очень стройная рыжеволосая девушка в светло-салатовом брючном костюме. Поймав мой взгляд, она улыбнулась глазами и приблизилась:

– Доброе утро. Вы, конечно, новенькая. Меня зовут Реми.

– Иветта Та…

Девушка замахала руками:

– Фамилиями мы пользуемся, только когда даём рекомендации.

– В таком случае зовите меня просто Иви. Пока никого нет, можете рассказать о правилах поведения в клубе? Я впервые присутствую на подобном мероприятии и не хочу попасть в неловкую ситуацию.

– Конечно-конечно, – закивала Реми. – Во-первых, здесь не говорят о происхождении и положении в обществе. Мы – любительницы книг, а не графини, баронессы или студентки волшебных академий. Во-вторых, никакой критики – мы слушаем и хвалим, а если не можем похвалить – молчим. В-третьих, обсуждать наши собрания с родителями или возлюбленными строго запрещено – позже поймёте, почему. Вы прочитали «Искушение юного бога» и «Защитницы академии Эрлен»?

– Да, и желаю поделиться своим мнением. Сколько девушек будет присутствовать на встрече?

– Шестеро, плюс одна дама в возрасте, чтобы соблюсти правила приличия. Полагаю, вы знаете, что девицам до двадцати пяти нельзя собираться без матерей, бабушек или тётушек. К счастью, нигде не сказано, сколько их должно быть – обычно приводят какую-нибудь старушку, вручают ей маленькую фляжку с крепкой настойкой, дожидаются, когда она заснёт, и свободно общаются на любые темы. Наша наблюдательница, правда, не пьёт, но умеет держать язык за зубами – я ей всецело доверяю. А сейчас прошу меня простить.

В двери вошли две барышни, Реми представила нас друг другу и велела выбрать себе места. Я села с краю, поближе к выходу, чтобы не привлекать к себе внимания, и пристроила книги на колени. Через пять минут явились ещё две девушки, за ними прибыла «надзирательница» – невысокая, крепко сбитая женщина с тростью в руке. Сильно хромая, она дошла до единственного дивана, села, небрежно пожелала всем доброго утра и вытащила из большой мягкой сумки вязание. Двери закрылись, Реми встала перед креслами и положила руку на высокий мраморный столик:

– Заседание объявляю открытым. Для начала давайте поприветствуем нашу новенькую. Её зовут Иви.

Я встала с места и поклонилась. Каждая из девушек улыбнулась и ещё раз представилась. Аристократок было две, Реми и Туви – я поняла это по их ровной осанке и манере держаться. Черноволосая, коротко стриженная Дия обучалась волшебству: войдя, она быстро спрятала под платье круглый медальон с совой – символом академии, которую закончила моя мать. Оставшиеся участницы, скорее всего, были дочерями не совсем уж бедных, но отнюдь не состоятельных горожан: чистая скромная одежда тёмных тонов, поношенная старая обувь, крестики на шее. Отметок о пробном браке не имелось ни у кого, однако с пальца Туви ещё не пропал след от кольца – видимо, сняла перед встречей. Наблюдения и анализ увлекли меня, и начало обсуждения я пропустила, однако быстро сообразила, что происходит. Каждая коротко высказывалась о прочитанном, называла полюбившихся героев и цитировала особо понравившиеся моменты. Когда очередь дошла до меня, я не стала оригинальничать и повторила услышанное, слегка изменив формулировки.

Реми хлопнула в ладоши:

– Раз все поделились впечатлениями, приступаем к самому интересному. Кого вдохновило «Искушение»? – Миза, одна из «простых» барышень, подняла руку. – Отлично! Это ведь твой дебют? Выходи к столику и читай!

Пухленькая миловидная горожанка покашляла, развернула несколько сложенных листков, однако читать не начала – чуть запинаясь, принялась не то объяснять, не то оправдываться:

– Мне показалось, автор романа кое-что спрятал между строк. Обычный человек не обратит внимания, однако внимательные читательницы вроде нас с вами заметят, насколько близки главный герой и его друг. Я решила: это не просто дружба, и в ту же секунду меня посетило вдохновение. Помните, как эти двое вымокли в реке, пытаясь спасти тонущего старика, а после укрылись в пещере, чтобы высушить одежду? Полагаю, тогда между ними кое-что произошло. Вот, послушайте.

Чтобы сохранить лицо заинтересованно-доброжелательным, мне пришлось задействовать все скрытые ресурсы организма. Стиль изложения был неплох, но вот сюжет… Его, в сущности, в произведении не имелось: герои произносили по три фразы и набрасывались друг на друга как одержимые. Описание процесса вызвало у меня лёгкую тошноту: все существительные употреблялись в уменьшительно-ласкательной форме. О мужской анатомии и физиологии Миза практически ничего не знала, и ближе к концу повествования я заставила себя крепко-накрепко сжать челюсти, чтобы не высказаться по этому поводу. Когда девушка замолчала, сообщницы поаплодировали ей, кто-то сказал: «Ты молодец, мне очень понравилось», – и с места поднялась Туви:

– У меня, как обычно, зарисовки. Сегодня их много: внешность героев описана подробно, и они пришлись мне по вкусу, – она протянула Реми плотный белый лист. – Как обычно, держим за края, стараемся не мять. Иви, ты последняя в ряду, до тебя должны дойти семь листиков. Отнесёшь их госпоже Симе, когда посмотришь?

– Разумеется.

Рисовала Туве прекрасно – вероятно, закончила академию художеств или была ученицей какого-нибудь живописца. Юноша и девушка действительно походили на персонажей – такие иллюстрации очень украсили бы книгу. Правда, пришлось бы добавить одежду и поменять позы. Интересно, в реальности это и вправду выглядит именно так? И у меня будет такое же странное лицо – то ли больно, то ли хорошо? Осознав, что разглядываю непристойные картинки слишком уж долго и внимательно, я сложила их стопкой и понесла нашей надзирательнице. Положила на диван и хотела вернуться на место, но вдруг услышала негромкое «кхе-кхе»:

– Постойте. По вам видно, что вы не в восторге. Может, поболтаете лучше со мной? – женщина подняла голову. Лицо у неё было некрасивое: маленькие выцветшие глазки, крупный кривой нос в красноватых прожилках, заметные усики над верхней губой. – Да, я не прелестная юная барышня, зато не настолько повёрнута на теме плотской любви.

Я потрясённо ахнула:

– Вас же услышат!

Дама фыркнула:

– На мне зачарованный браслет – никто не поймёт, о чём мы беседуем. От всей души рекомендую вам своё общество – сейчас будет выступать Дия. С её творчеством вы точно не захотите познакомиться: она обожает описывать пытки и издевательства над подростками обоих полов.

– Боже, зачем? Как они вообще додумались до такого? – я плюхнулась на подушки и наконец-то позволила себе расслабить лицевые мышцы.

– Скучали или пытались справиться со своими проблемами. К примеру, муж Туви – мерзко пахнущий старый боров, неспособный на ласку и нежность. Посещает её раз в месяц, за пару минут исполняет супружеский долг и отчаливает на кухню восстанавливать силы пивом. Миза помолвлена с владельцем мясной лавки – они терпеть друг друга не могут, но родителям позарез нужно объединить капиталы. Неудивительно, что ей хочется сбежать в страну грёз: там у всех взаимная любовь и счастье. Ксодия выплёскивает тревогу и страх на бумагу, чтобы они не разъедали её душу: бедняжка никак не может наладить личную жизнь и опасается, что никогда не найдёт себе пару. Реми обожает руководить, но дома ей не дают проявить себя – эту особу, если честно, мне жаль меньше всего. А Лади… – она коснулась большой позолоченной заколки на затылке. – Над ней издевается отец, и книжный клуб – единственное место, где девочка может почувствовать себя в безопасности.

– Прискорбно… Я всё поняла и больше не буду осуждать бедных девушек. Кстати, зачем вам рисунки?

– Чтобы никто не смог шантажировать барышень. Чем дольше материалы хранятся дома, тем больше вероятность, что их обнаружат чересчур любопытные родственники. Я же одинока, мои слуги идеально вышколены – если кто-то отыщет нечто неприличное, скандала не будет. Рукописи тоже отдают мне: переписываю, отношу в личную библиотеку, а оригиналы сжигаю.

У этой дамы своя библиотека? Мне надо добиться её расположения!

– Ловко придумано. Погодите-ка… Этот клуб организовали вы?

– Быстро же вы догадались. Реми – моя дальняя родственница, и как-то раз я прислушалась к её жалобам. Денег у меня предостаточно, молодёжь я люблю – арендовала первый этаж этого домика и поручила троюродной племяннице всё организовать. Да, на встречах порой обсуждают возмутительные с точки зрения общества вещи, однако на реальную жизнь девушек такие разговоры влияют скорее положительно. Вы согласны?

– Если их фантазии остаются фантазиями – да. А вы никогда ничего не писали для клуба?

– Помилуйте, я и с письмами едва справляюсь – ни малейших способностей к сочинительству. Что насчёт вас?

Я ненадолго задумалась и с сожалением покачала головой:

– Никогда не пробовала, но очень сомневаюсь, что получится. Воображение у меня небогатое, сочинять непристойные истории не хочется, описывать собственную жизнь нет смысла – ничего выдающегося я не совершила.

– Думаю, милочка, вы себя недооцениваете, – дама легонько похлопала меня по руке. – По моему мнению, любая история интересна: каждый человек чем-то отличается от собрата. В крайнем случае можно сделаться чьим-нибудь биографом – описывать чужие подвиги легче, чем придумывать свои.

– Спасибо за идею! Это мне по силам. Если всё сложится удачно, попробую стать летописцем – в моём роду есть славные мужи, подвиги которых должны остаться в веках.

– Вот и славно. А сейчас расскажите о них мне – до перерыва ещё есть время, – разве здесь не принято умалчивать о таких вещах? Верно истолковав мои колебания, она подняла руку. – Артефакт защитит нас – смело посвящайте меня в семейные тайны.

Раскрывать секреты я не собиралась, однако полагала, что разочарованной собеседница не останется. Устроившись поудобнее, начала говорить:

– Я из рода Тагида. Его история довольно короткая – сто пятьдесят лет назад мой пращур спас члена королевской семьи и поучил за это титул и земли…

– И особые обязанности. Можете не объяснять – я слышала о вас и в курсе, чем гро-бароны отличаются от обычных баронов. Вашего отца зовут Доран, не так ли?

– Верно. К сожалению, он погиб, когда мне было шесть лет. Сейчас всем заправляет моя мать, Альвана. Она талантливая волшебница и очень сильная духом женщина. Под её руководством наша компания уверенно идёт вперёд. Через несколько лет место матушки займёт Итилиго, мой старший брат. Он умён, предприимчив, трудолюбив и тоже может колдовать – за будущее семейного предприятия переживать не приходится.

– Насколько помню, Тагида производят ткани?

Я широко улыбнулась:

– Совершенно верно. На наших полях растут хлопок и лён. Их перерабатывают, делают нити и ткут полотно нескольких видов: для нижнего белья и сорочек, для платьев и брюк, для постельных принадлежностей, и так далее. Спрос на наши ткани крайне высок, и объём производства огромный.

– Как удалось этого добиться?

– Отличное качество и сравнительно невысокая цена, позволяющая нам быть самыми крупными игроками на рынке серой ткани. Одежду из неё носят восемь из десяти жителей нашего королевства. Белую ткань мы тоже изготавливаем, но продавать её куда сложнее.

– Почему? Признаться, я не слишком разбираюсь в этом, в отличие от вас.

Скромно потупившись,я приступила к самой интересной части рассказа:

– Сейчас вы всё поймёте. Полотно из растительных волокон, которое только что соткали – жёсткое, серое и не слишком прочное. Шить из него можно, но вещи будут колючими и некрасивыми. Отбеливание решает эти проблемы, однако нужное для обработки вещество очень дорого стоит, и до недавнего времени оно производилось только в одной стране мира – в Риене. Вещи из отбелённой и окрашенной ткани были привилегией аристократов, а если Риена вводила запрет на экспорт отбеливателя – аристократия погружалась в траур. Мой дед решил эту проблему: поехал на другой континент, нелегально приобрёл бочку чудесного эликсира, привёз бесценный груз в Санти и сумел определить, какие вещества входят в его состав. Несколько лет экспериментов – и в нашей стране появился свой собственный отбеливатель, не хуже иностранного! Восточному государству это не понравилось, отношения между Риеной и Санти стали весьма напряжёнными, однако войны удалось избежать: короли вместе с драконами сели за стол переговоров и всё уладили. Эликсир из Риены по-прежнему считается наиболее подходящим для ткани и хорошо продаётся, но мы обходимся своим – так значительно выгоднее. Тем не менее, белое полотно всё ещё недёшево: чтобы получить отбеливатель, нужно колоссальное количество ресурсов. Мой отец годами пытался решить эту проблему и в результате изобрёл совершенно новое вещество: его можно было изготовить из недорогих ингредиентов на самом простом оборудовании, при этом оно делало ткань мягкой, прочной и долговечной. Цвет оставался серым, тусклым, однако в продажу всё-таки решили «выбросить» несколько таких рулонов. Они разошлись как горячие булочки – такого эффекта не ожидал никто! Народу понравилось носить исподнее, которое не колет нежные части тела и служит несколько лет, а не месяцев – пришлось срочно брать ссуду и наращивать производственные мощности. Когда внутренний рынок насытился, предприятие занялось экспортом – пока берут мало, но эту проблему вот-вот решат. В общем, наши дела идут неплохо, и я по-настоящему рада за семейное предприятие.

– Это заметно. Нет, не смущайтесь: мне нравятся, когда люди искренне увлечены предметом разговора и радуются успеху. Полагаю, ваш отец гордился бы вами.

– Я всего лишь воспроизвожу полученную из книг информацию. Ни управлять, ни изобретать не способна. Впрочем, компания от этого не пострадает – Итиль со всем разберётся, а мне суждено пойти своим путём, – хоть бы она не спросила, каким именно! К счастью, собеседница отвлеклась: её большая красивая заколка сползла с волос, пряди выбились из причёски, и госпожа Сима была вынуждена снять аксессуар.

– Слишком тяжёлая для моих жиденьких паутинок. Придётся переделать в брошку, – недовольно проворчала она. Я посмотрела на массивное украшение:

– Какая необычная вещица. Цветок в центре – пачкун, он же «девичья слеза», но листья, окружающие его, принадлежат другому растению. В поместье Тагида его зовут «духотка», а как оно называется по-настоящему, я не помню.

– Плосколист обыкновенный, – дама быстро убрала заколку в сумку. – Мне показалось, что они хорошо сочетаются между собой, вот и велела ювелиру изготовить такой неправильный цветочек.

– Вышло красиво. По-моему, чтения уже закончились. Ничего, что я провела большую часть времени с вами?

– Девочки не обидятся – я поступаю так с каждой новенькой участницей. Однако мало с кем из них настолько приятно беседовать. Вот что, Иви… Возможно, нам стоит встретиться ещё раз. Не знаю, получится ли у вас выкроить свободный денёк, но…

– Сделаю всё, что в моих силах. Когда окажусь дома, загляну в своё расписание. Как мне с вами связаться?

– После окончания собрания я дам вам метку. Сообщите, когда сможете ко мне приехать, – белые двери распахнулись, в зал медленно влетели блюда с едой, тарелочки, кувшины и чашки. – Отлично, я как раз хотела выпить горячего. Идёмте к столику, нужно подкрепиться и промочить горло. И, умоляю, ешьте сколько хотите, не стесняйтесь – здесь не соблюдают застольный этикет.

Глава 5

Пирожные оказались восхитительно нежными, травяные сборы – крепкими и приятно-кисловатыми. Утолив голод, я вернулась к девушкам. Вторая часть собрания была посвящена выбору книг для следующего обсуждения. Яростных споров и криков удалось избежать: предлагали по очереди, потом бросили в чью-то шляпку десяток скрученных бумажек, и Реми вытянула «Королева не устоит» и «Пропавшие в ночи». Поболтав ещё немного о погоде и платьях, мы разошлись. Метку мне вручила служанка:

– Барышням лучше не знать, что госпожа Симена выказала вам своё расположение, – шепнула она. Не спрашивая, почему, я спрятала тонкую маленькую пластинку в карман брюк, села в подъехавшую повозку и без приключений добралась до дома. Сверилась с выданным матушкой листком, нашла два незаполненных дня. Чудесно! Сейчас напишу госпоже Симе, договоримся о встрече, и жить станет чуточку веселее. Достала тонкий желтоватый лист, очинила карандаш, но почему-то не смогла заставить себя провести им по пустому полю: внутренний голос тихонько просил этого не делать. Помаявшись, решила пока ничего не отправлять – чутьё редко меня подводит, к тому же для начала следует получить разрешение от матери. Кабинет оказался заперт – вышедшая из гостиной Дона сказала, что госпожа гро-баронесса где-то в городе и вернётся часам к шести. Чтобы не скучать, я села за стол и перечитала романы, которые обсуждали на сегодняшнем собрании. Ни одного провокационного намёка не обнаружила и со вздохом отложила книги в сторону. Думаю, больше я на такие встречи не пойду. Хотя картинки были красивые…

В семь вечера меня позвали к матушке. Она небрежно кивнула в ответ на моё приветствие и сразу же начала говорить:

– За ужином ты держалась неплохо. Вполне вероятно, и на балу не опозоришься. Завтра придёт учительница танцев, позанимаетесь в гостиной. Если ты всё позабыла, придётся пару недель посещать её школу. Повозку я наняла на месяц – кучер будет приезжать каждое утро в восемь. Как тебе книжный клуб? – выражение её лица было, как обычно, холодным и непроницаемым. Немножко подумав, я честно призналась: