
Полная версия:
СOVERT NETHERTWORLD 3 Предверие бури
– Нам дали конкретное поручение, – наставительным тоном сказала она. – С конкретными полномочиями. Мы не станем выходить за них.
Как она так может отчитывать его? При всех. Как будто он курсант какой-то. У него тоже опыт имеется и неплохой, между прочим.
– А зачем, по-твоему, нас поставили охранять её? – почти что с гневом в голосе спросил Кирсанов. – Или ты думаешь, что, ликвидировав пару убийц, наниматели не наймут ещё пару? Это не просто выстрел из-за угла и взорвали не газетный киоск. Мы должны найти того, кто за этим стоит.
Ксения внимательно сдвинула брови, и её мягкое лицо стало внезапно весьма суровым. Кирсанов немного охолонулся от такой резкой перемены.
– Мы всегда будем действовать, исходя из обстоятельств, – веско возразила Авалова. – Умерь свою горячность и знай своё место. Вспомни, что ты не в Директории.
Кирсанов потупился и промямлил что-то в оправдание. Хотя понимал, что распеканция его ждёт длительная. Он поводил головой, оценивая последствия сказанного. И Покровская с дочерью и Наоми Зибель дипломатично улыбнулись, делая вид, что перепалка её не очень касается. Старались быть нейтральными, но получалось у них не очень хорошо. Любопытно ведь посмотреть на грызущихся ГРУшников. Не каждый день такое встречаешь.
– Как бы то ни было, я рада вас видеть, – решила взять слово Наоми. – Может быть, ваше присутствие действительно разрешит все загадки. Местные утверждают, что это дело рук экотеррористов, но не думаю, что это так.
– Удалось узнать хоть что-то? – вновь встрял Кирсанов и, опережая очередной гневный взгляд Аваловой, добавил. – Чем больше мы знаем, тем легче нам будет следовать полномочиям.
Он широко улыбнулся и был явно доволен собой.
– Не то, чтобы многое, – отозвалась Наталья. – Официально следствие ведет МВД. Их основная версия, как и сказала Наоми, что за этим стоят экологические террористы, и что их цель дестабилизация власти. При любом подобном инциденте все тычут в их сторону.
– А экологические террористы это кто? – спросил Кирсанов. – Я просто не в курсе.
Наташа пожала плечами.
– На самом деле, никто не знает, – сказала она. – Это больше журналистский штамп. Есть разные группы людей, которые считают, что капитализм, патриархальное общество, промышленная революция и её последующие инновации несут ответственность за разрушение природы. Они разделяют идею биоцентризма. На самом деле, они не так страшны, как кажутся. Их акции скорее мелкая пакость, а не настоящий терроризм.
– А поскольку противники Налога говорят, что это задумка капиталистов… – подхватила Ксения.
– То у нас нет и единой зацепки, – закончила за неё Ася. – Экологи замешаны в акциях протеста по всему миру. Они радикалы. Но я не слышала о том, чтобы они переходили к политическим убийствам. Если они действительно охотятся на Наоми, то мне это непонятно.
Покровская улыбнулась дочери. Из неё когда-нибудь получится отличный дипломат. Наталья встала с дивана.
– Сегодня был трудный день, – заключила она. – Нужно отдохнуть и выспаться. Особенно Наоми. Я покину вас и оставлю Асю здесь за себя.
Ксения кивнула.
– Идёт, – бросила агентесса. – Мы остановимся в соседнем номере. Снорри будет здесь постоянно.
– Прекрасно, – улыбнулась Покровская. – Так и решим.
Пока наступил ритуал прощания. Кирсанов взялся осматривать апартаменты. Хоть здесь ему не мешали. А если бы им мешали, то, что с того. Кто его знает, в какое время соизволит зайти убийца. Кирсанов оборвал свои мысли. Прощания закончились, и к нему своим широким шагом направлялась Ксения. Ну, сейчас начнётся, понял он. Авалова была явно чем-то сильно недовольна. Вернее, кем-то. И Кирсанов даже знал имя этого кого-то.
* * *Вечером, ближе к пяти, когда солнце уже перестало отражаться в стеклянных домах, Флориан сидел в одной из кофеен на центральной улице и раскуривал трубку. Он действительно был убеждён, что это снова Они. Никто иной не затеял бы подобную игру. Впрочем, информации было пока крайне мало, какие-то обрывки, которые пока не связывались в единую сеть. К тому же, как это было не прискорбно, но Клинцевич был прав. Доказательства и улики в этой истории бесполезны. Слишком высокое положение занимают бенефициары. Поэтому разбираться, возможно, будет нужно вне правового поля.
Лежащий на столе телефон гулко завибрировал. Клинцевич прислал SMS, что ждёт его в баре «недоверие» и что достал документы. Это было похвально. Похвально, что ещё остались честные люди, готовые помогать бескорыстно. Неплохое качество, по нынешним временам.
Флориан расплатился, подмигнув симпатичной официантке, и направился в сторону моста. Ему опять предстоял визит в Восточный район.
Бар «Недоверие» можно было спутать со вдохом в погреб. Снующие мимо люди вообще не обращали на него внимание – как на мусорку. Есть и есть. Такое игнорирование было только в радость завсегдатаем, ведь их никто не тревожил, и они могли спокойно пить, забывая прошлые и нынешние дела, забывая работу. Здесь было много пенсионеров, отставных оперативников, которые без семьи, но всегда рядом с ними сидели те, кто хотел послушать истории или набраться опыта.
Штильхарт спустился по небольшой лестнице, вошёл в тёмный зал, прокуренный, пропахший потом и пролитым алкоголем. Было удивительно тихо для такого местечка. Учёт у них, что ли? Ещё отправляясь сюда, Флориан задумался почему Клинцевич перенёс встречу, ведь он приглашал его в участок. Он тогда решил, что инспектор не хочет светиться лишний раз с документами. Теперь это совсем так не казалось.
Флориан шёл мимо пустых столиков с поднятыми на них стульями. Бар действительно был сейчас закрыт. Чутьё подсказывало, что произошло это внезапно. Штильхарт достал пистолет и оттянул ствол. Лучше быть готовым ко всему. Ему не нравились собственные ощущения и запах атмосферы бара. Запах смерти. Он не спутал бы этот запах ни с каким другим.
Осторожно ступая между столиков, Флориан дошёл до тянувшейся от угла комнаты барной стойки, сзади которой взгляд выхватил приоткрытую дверь и полоску света.
Флориан переступил порог комнаты, и тут же был ослеплён ярким прямым светом. Штильхарт отгородился от луча, торопливо прикрыв дверь, и быстрым движением надел солнцезащитные очки. Видимость в них в тёмном помещении была та ещё, но, что было нужно, Флориан увидел.
Тело Клинцевича покоилось на стуле перед незатейливым столом. Мебель стояла на своих местах, ничего не разбросанно. Подозрительно стерильный порядок.
Флориан подошёл ближе. Протянув руку, он перенаправил источник слепящего луча – старую настольную лампу, в сторону кресла.
На теле инспектора не было никаких видимых ран, кроме пулевого отверстия в височной части головы. Правая рука Клинцевича болталась в воздухе, сжимая пистолет. Флориан приподнял руку и понюхал ствол. Несомненно, из оружия стреляли. Отменная имитация самоубийства, если, конечно, у Клинцевича не случилось нервного помешательства. Флориан его не знал, а у фликов и не такое бывало. Штильхарт покачал головой. Очередная ненужная смерть. Он отодвинул кресло и стал осматривать стол, в надежде, что инспектор оставил ему что-то. Естественно, там ничего не было, кроме старых бухгалтерских квитанций и книги учёта. Предсмертной записки тоже не было. Флориан отошёл от кресла и направил настольную лампу на шею трупа, пытаясь разглядеть знакомый след от иглы. Он нагнулся почти вплотную к шее, благо, с момента смерти прошло ещё немного времени. У самого края шеи, где она переходила в ушное отверстие, Штильхарт нашёл, что искал – маленькую точку от укола. Право слово, если бы не тот танатолог, он бы в жизни не обратил внимания. Неужели это снова Она, но тогда почему Циммермана…
Входная дверь распахнулась. Вошёл поджарый мужчина в форме полиции ООН. В руках он держал пистолет с глушителем. Физиономия у него была явно недружественная.
– Извините… – начал Флориан, и тут же почувствовал резкий удар по голове сзади. Помутнённым зрением он сумел разглядеть второго человека в форме и отключился, рухнув рядом со столом.
Тот человек, что стоял в дверном проёме многозначительно хмыкнул.
– Там всё чисто, – бросил он. – Можно заканчивать.
Второй небрежно кивнул и взял в руки телефонную трубку.
– Алло, милиция, – произнёс он. – Произошло убийство. Бар «Недоверие».
Первый наклонился к Штильхарту и взял его пистолет. Затем взял подушку, положил её на пол и, приставив к ней пистолет, выстрелил. Кивнув своему напарнику, он вложил пистолет в руку Флориана.
– Уходим отсюда, – коротко сказал мужчина, помахивая подушкой.
Второй, не говоря ни слова, последовал за первым, и они оба скрылись в темноте.
* * *Штильхарт пришёл в себя от резкого гула в ушах. Как он впоследствии выяснил, это были сирены. Память вернулась сразу, особенно когда он увидел снующих возле стола экспертов в защитных костюмах. Кресло было пустым. Очевидно, Клинцевича уже увезли.
Прояснившийся взгляд выцепил ASI, нависающего над ним со взглядом строго директора.
– Да, Штильхарт, вы умеете осложнить себе жизнь, – бросил он. – И всем нам тоже. Вы должны были расследовать смерти дипломатов, а не убивать местного инспектора.
Штильхарт округлил глаза.
– Лихо, – выдохнул он. – Быстро они. И за что же я его убил?
Спрашивать доказательства бесполезно. Они наверняка были безупречны. Очевидно, кто-то услышал их разговор с Клинцевичем или где-то были установлены «клопы». Очевидно, в машине. Чёрт с ним. Все равно уже всё произошло.
– Вы требовали от Клинцевича документы с грифом для служебного пользования из особого архива, – сообщил ASI. – Инспектор отказывался.
Флориан скептически нахмурился.
– Это вам он сказал?
– Ваши остроты не уместны Штильхарт, – жёстко сказал ASI. – По-моему, вы так увлечены поиском фантомов, что вам всё равно, кто умрёт. Вы перестали видеть, кто друг, а кто враг.
Штильхарт фыркнул.
– Я разочарован, – сказал он. – Слишком легко вы повелись на эту инсценировку. Я видел убийц. Они были в форме полиции ООН. Полицейские подрабатывают киллерами по вечерам или просто местным один бизнесмен большой кусок пообещал?
– Домыслы! – воскликнул он. – Вы всегда полагаетесь на домыслы и чутьё. Хорошо ещё, что с вами нет вашей сумасшедшей подружки! Сколько ещё будет тянуться этот шлейф из трупов за вашу карьеру? То, что у вас есть лицензия на убийство, не превращает вас в Джеймса Бонда! Это жизнь и смерти здесь реальные. Семье Клинцевича расскажите про инсценировку. Им станет значительно легче.
Может быть, он и не был киногероем, но пламенная речь ASI была вполне аутентичной.
– Клинцевич действительно хотел передать мне документы, – пытаясь сохранить спокойствие, сказал Штильхарт. – По делу о самоубийстве Лэндона Циммермана. Спайсер был связан с ним и его убили. Циммермана тоже скорее всего убили. Клинцевич должен был привезти доказательства. Его заманили сюда и убили.
– Возможно и так, – кивнул ASI. – Однако в отчёте танатолога ясно сказано, что они умерли ненасильственной смертью. Так что ваша проверка должна была уже закончиться, а вы устроили не пойми что и только благодаря моим связям не сидите в допросной полиции ООН.
Иному заключению танатолога, чем слышал он сам, Штильхарт даже не удивился. В следствие всего происходящего, подобное самое реалистичное развитие событий. Краем глаза Флориан увидел, что его пистолет лежит на столе, с приклеенным к нему порядковым номером. Сумасшедшая подружка говорите…
– Значит, я не задержан? – поинтересовался Флориан.
– Местными властями нет, – сказал ASI. – Но вы отстранены, и вас ожидает служебное расследование по линии ООН. Оно продлится, пока не будут выяснены все обстоятельства.
Штильхарт взглядом окинул комнату. Не меньше пяти полицейских с «узи» на перевес. Двое-трое наверняка на улице. Ладно, плевать, это мишура для дураков.
– Ну, что ж, – покорно сказал он. – Мне здесь всё равно никогда не нравилось.
С этими словами он быстро сунул руку в карман пиджака и кинул в угол комнаты нечто похожее на гранату. Началось светопредставление. Обалдевшие полицейские и собравшиеся сотрудники дипмиссии застыли на мгновение, но этого мгновения Штильхарту хватило. Флориан ринулся к столу и, схватив пистолет, расстрелял запыленные плафоны. Комната вновь погрузилась во тьму. Оценив расстояние, Штильхарт в один прыжок оказался на подоконнике и сиганул в ночь. Ему в след понеслись пули. Присутствующие разобрались, что граната оказалась муляжом.
– Прекратите! – закричал ASI. – Вы без света перестреляете друг друга!
Перехватив поудобнее свои «узи», полицейские метнулись из комнаты вниз по лестнице.
В кармане пиджака дипломата завибрировал телефон. Номер был скрыт. Но было понятно, кто звонит.
– Немедленно вернитесь, Штильхарт, – воскликнул ASI. – Это приказ.
– Проследите, чтобы пенсия для семьи инспектора была приемлемой, – ответили ему. – Он был достойным человеком. А я закончу, что начал.
Связь оборвалась. Биллинг запрашивать бесполезно. Флориан, естественно, уже избавился от телефона. Чтоб его! Не иначе действительно возомнил себя Джеймсом Бондом.
– Он уехал на машине мёртвого инспектора, – нервно бросил ему один из сотрудников департамента внутренней безопасности. – Объявим её…
– Нет, – оборвал сотрудника ASI. – Оставим всё как есть. Надеюсь, Штильхарт знает, что делает.
– В ООН будут вопросы, – возразил сотрудник. – Это их территория.
– Плевал я на ООН и на их вопросы, – отрезал ASI. – Это наш человек. Я ему верю.
Дипломат посмотрел на открытое окно. Да поможет вам Бог, Штильхарт.
* * *Джаба припарковал свой вновь обретённый Ситроен-актива во дворе своего ресторана. Этих красоток насчитывалось всего две машины и теперь вновь обе были у него. Ещё он избавился от дурацкой папки, которую ему вручил отправившийся в мир иной дипломат. Так что день был, в общем-то, прекрасен. Был бы ещё более прекрасен, если бы Вера, хостес ресторана, не дёрнула его из казино. Что-то у них там на складе продуктов случилось, что требовало его немедленного присутствия. А может юная прелестница просто хочет немного поиграть?
Поэтому он шёл один. Убивать его всё равно никто не станет. В этом городе проблемы с ООНвскими нужны только психу, а развлекаться при охране Джаба не привык.
Он расправил плечи, приспустил галстук и открыл дверь. Хостес сидела в кресле, закинув ногу на ногу в одном белье. Ничего себе заявочки. «Основной инстинкт» заменил любую осторожность и Джаба, закрыв дверь, стянул пиджак и, развернувшись, увидел, что на него смотрит ствол Зиг-Зауэра.
Один псих точно есть, чертыхнулся Джаба.
– А просто сказать «привет», нельзя? – поинтересовался авторитет. – Позвонить, назначить встречу?
Флориан Штильхарт кинул девушке, сидевшей в кресле, платье. И жестом пистолета велел убираться.
– Простите, – пролепетала она. – Я ничего не могла сделать!
– Не бойся, милая, – сказал покровительственно Джаба. – Ты не виновата. С этим психом даже я ничего не могу сделать. Куда уж тебе.
Хостес испуганно затрясла головой и смылась, натягивая на бегу платье.
– Я уже начинаю привыкать к твоим неуместным визитам, – заметил Джаба.
Флориан и не думал убирать пистолет.
– Заутер оставляет у тебя документы и его убивают, – веско сказал Штильхарт. – Ты отдаёшь документы мне, и убивают местного флика. Что я должен думать, а Джаба?
Авторитет бухнулся в кресло и примирительно поднял руки. Позиция у него была явно не выигрышная. Как стреляет Штильхарт, он знал. И как быстро реагирует.
– Я тут не причём. Сам же сказал, мы квиты! – недовольно бросил он. – Слово честного бродяги! Ты мне тачку, я тебе документы. Ты лучше у своих дружков легавых спроси. Они сегодня весь мой ресторан перешманали. Так что, я тоже тебе предъявить могу.
– Что за легавые?
– Без понятия, – сказал Джаба. – Около часа назад заявились двое. Меня, по фарту, тут не было. Из полиции ООН они были. Больше ничего не знаю. С ними хостес калякала. Как раз по твою душу приходили. Что, Штильхарт, оказался вне закона?
– Вроде того.
Джаба обнажил зубы в довольной ухмылке. Есть она, справедливость-то.
– Ну, жизнь она такая, биджо, – удовлетворённо сказал он. – Штука полосатая. Сегодня ты законник, а завтра, глядишь, бродяга. Поэтому ты лучше не быкуй, а скажи, что надо. Может я тебе и помогу, по дружбе.
Флориан несколько секунд пожевал губу и опустил пистолет. Джаба тихо выдохнул.
– Нужен крепкий паспорт и несколько чистых кредиток, – буднично сказал Штильхарт, будто речь шла о погоде. – Сделаешь?
Джаба громко фыркнул.
– Я бы лучше дал щедрую награду тому, кто отправит тебя к праотцам, – бросил он. – Но знаешь, твоих ООНовских дружков я люблю ещё меньше, чем тебя. Так что считай, договорились. Только не совался бы ты в это дело, Штильхарт, за этим стоят крутые ребята. Они не такие вегетарианцы, как я.
– Благодарю за беспокойство. Я учту, – сказал Штильхарт, садясь в кресло. – Но есть ещё одно. Лэндон Циммерман. Как он связан с делами дипломатов? Знаешь?
Джаба пожал плечами.
– Я много чего знаю, – отозвался он. – Циммерман приторговывал инсайдерской информацией. Он как раз и слил инфу про Solarlight Заутеру, а уж тот амера подтянул. Какие-то тёрки у них были давние. О чём? Без понятия. – Джаба развёл руками.
– Что ещё?
Джаба покачал головой. Наклонился к столику и, налив стопку чачи, моментально осушил её.
– Всё-таки ты хочешь основательно укоротить себе жизнь, – вздохнул Джаба. – В конце концов, тот, кто тебе нужен – это Джефри Трэверс. Думаю, ты знаешь, кто это?
Штильхарт задумчиво сдвинул брови.
– Каким боком он здесь?
Джаба осклабился.
– Не перебивай, – бросил мужчина. – А то моё благородство улетучится. Solarlight это дочерняя структура его корпорации IBF.
– Она принадлежит Трэверсу? – поразился Флориан.
– Я же говорю, не перебивай, – сказал Джаба. – Трэверс в последнее время через эту фирмочку начал скупать мелкие, но очень перспективные стартапы, связанные с экологией. То тут, то там. Ты же знаешь, это сейчас модно.
– Знаю, – кивнул Флориан.
– Всё-то ты знаешь, – сказал Джаба. – Но ты не знаешь, что Циммерман и покупал эти компании от имени Трэверса, а параллельно он продавал об этих сделках информацию, чтобы заработать на стороне.
Флориан усмехнулся.
– Так и хочется подумать, что все убийства совершенны по заказу Трэверса, – хмыкнул он. – Как месть за предательство Циммермана.
Джаба осушил ещё одну стопку.
– Не-е, – сказал он, морщась. – Трэверс на это не пойдёт. Во-первых, он паталогически труслив. А во-вторых, он не любит некомфортные ситуации. Они мешают его прибыли.
– Вот и вопрос, – сказал Флориан. – Что Трэверсу в зелёной энергетике? Штука модная, но ведь нерентабельная.
Джаба понюхал солёный огурец.
– А вот бизнес ты плохо знаешь, – выдохнул он. – Прибыль можно и сымитировать. Раскрутить людей на мякине, а потом вернуться к исходному. Лохов же полно, кричащих о социальном равенстве, кризисе будущего, защите животных. Им можно кинуть мульку, а они заглотят её и принесут тебе в клювике всё что нужно. Затрат меньше, а прибыль больше. И потом, что ты возьмёшь с инвестиций в будущее? Когда оно ещё там наступит? Денежки несёте сегодня, а будущее завтра. Та же пирамида, только в глобальном масштабе. Но вот, что я тебе скажу, Штильхарт. Трэверс где-то перешёл дорогу ребятам из FinCEN и, по моим данным, те собирают на него досье.
– Откуда знаешь? – спросил Флориан.
– Штильхарт, ты меня удивляешь, – улыбнулся Джаба. – Любой добропорядочный бизнесмен должен дружить с FinCEN, если он не хочет однажды оказаться на борту прямого рейса в Гуантанамо. Я дам тебе контакт одного толкового парня оттуда. Он просветит тебя лучше меня. Но сейчас уже поздно и мне нужно время, чтобы всё подготовить, поэтому я советую эту ночь тебе провести у меня в гостях. Думаю, тебе не помешает немного развлечься.
Джаба ударил в ладоши, и в комнату вновь вошла хостес. Мужчина встал с кресла, зашёл Штильхарту за спину и похлопал его по плечу.
– Знаешь, она от тебя без ума с первой встречи, – ухмыльнулся мужчина Флориану в ухо. – Массаж делает, улёт. Так что расслабляйся.
Девушка лучезарно улыбнулась и, подойдя к Флориану, томно взяла его за руку.
Джаба осушил уже третью стопку.
– Ствол мне твой только не нравится, – бросил он, закусывая. – Приметный слишком. Все знают, кто им пользуется. Если выстрелишь, то об этом тут же узнают, верно?
– Есть предложения? – поинтересовался Флориан.
Джаба кивнул и встал с кресла.
– У меня тут завалялась парочка интересных вариантов, – сказал мужчина. Он достал с полки ящик с надписью «Caviar» и поставил перед Флорианом. – Отдаю лучшее, для серьезных клиентов.
Штильхарт осклабился.
– Теперь понятно, почему чёрная икра такая дорогая, – сказал он, кося взгляд на ящик.
– Я люблю выбор, – хохотнул Джаба. – Вот рекомендую. HK USP – калибр 357 SIG. Стреляет при –50 °C и при +73 °C, серийный номер спилен, так что ни числится ни в одной спецслужбе мира, пользуйся где угодно. Глушитель идёт в комплекте.
Штильхарт взял пистолет и, оттянув ствол, щёлкнул спусковым крючком.
– С чего вдруг такое радушие? – ехидно поинтересовался Штильхарт. – С утра морду бил, теперь, ствол даёёшь?
Джаба широко улыбнулся.
– А мы народ гостеприимный, – сказал он. – Добро помним и зла не забываем. Устал я что-то, Штильхарт. Бардака слишком много стало вокруг. Все по беспределу живут, а так быть не должно. Стреляют, режут. Сколько можно? Устойчивости хочется. Без понтов говорю. Пробило сегодня как-то.
– Ну, это бывает, – ухмыльнулся Штильхарт. – Главное, чтобы ощущение не пропадало.
Джаба покрутил перед собой опустевшую стопку, словно бы размышляя, наполнять ли её ещё раз.
– Ты всё-таки коп толковый, реальный, – сухо бросил он. – Может и раскрутишь это дельце. Поговори с тем американцем, которого я тебе дал. Он глубоко в теме. К тому же, знаешь, мне Клинцевич нравился. Он тоже правильный мент был. Так что найди того, кто это сделал и передай ей привет, от Джабы.
Штильхарт, опутанный руками девушки, криво усмехнулся.
– Обещаю.
Позже вечером в комнату Штильхарта был доставлен большой конверт. Он с удовлетворением обнаружил, что в нём есть паспорт гражданина США, билет до Сиэтла и бронь в гостинице Mandarin Oriental. Штильхарт понял, что продолжает игру.
Глава IV. Вкус убийства
– У нас, – сказала Алиса, – когда долго бежишь со всех ног, непременно попадёшь в другое место.
– Какая медлительная страна! – сказала Королева.
Льюис КэрроллКристина наслаждалась одиночеством, расположившись на эргономичном диване в комфортабельном салоне сверхзвукового бизнес-джета Aerion ASX – новинке среди самолётов бизнес-класса. Два флагманских самолёта были подарком саудовскому наследному принцу от владельца компании Aerion. Полгода тому назад, Кристина разработала для него план мирного урегулирования конфликта, разрешение которого весьма подняло авторитет Саудовской Аравии. В качестве награды принц предоставил один из этих своих королевских джетов в безвозмездное пользование по первому требованию.
Настолько безвозмездное, что девушке пришлось подавить желание угнать его и разрешить тайны дел Трэверса радикальным образом, благо, оружия на его борту всё равно не было, ну кроме меча Кристины, разумеется, но об этом он не знал. Никто, исключая хозяйку изящной «Аграсьяды» – обломка меча Жанны из Арка, который обрела Кристина, как и другие воительницы до неё. Кристина продолжала следовать «El creencia», провозглашённой когда-то давно католической королевой Изабеллой, и не сворачивала с этого пути. Она продолжала постигать окружающий мир, который показывала ей Ноосфера, собирала информацию о Враге и о тех, кто когда-либо боролся с ним – о воительницах прошлого. Их истории: от Василисы Колдыревой и Жюли де Мопен до Софьи Широградовой были, словно давно забытое воспоминание, сохранившееся в памяти любителей исторических баек, и не несли никакой практической помощи, но очень вдохновляли на дальнейшее. Воительница не должна искать помощи где-то. Она должна сама быть помощью, говорилось в одной из легенд. Воительница подобна закалённой стали, целеустремлённая и острая, как бритва. Всегда она будет в первых рядах, пылающим пожаром для врагов и прекрасным сияющим огнём для друзей. Она не будет знать покоя и мира, но её будут благословлять за мир, который она приносит другим. Она не найдёт славы или богатства, но лишь утешение в том, что другие найдут убежище в её тени.
Итак, в салоне самолёта она была одна, если не считать экипажа, который был вежлив, обходителен и услужлив.
На ужин Кристине подали весьма нежное «вителло тоннато», ассорти из сыров и фруктов, идеально сочетавшееся с изысканным совиньон-блан Henri Bourgeois Sancerre Blanc Les Baronnes, 2016-го – прекрасная пара к фирменному сансерскому сыру кроттен-де-шавиньоль. Гастрономическую картину дополнили воздушные профитроли.