Лучшее лето в жизни

– Я не помню, – сказал я.

– Я тоже! – поддакнула Кэми.

– Ну-ну, – сказал Янгон, словно был в курсе хитрости «Кавахара Эйки».

Я понял, что ему очень не хотелось, чтобы Фанг-Кефанг пускался в объяснения еще и по этому поводу.

– Далее, – сказал Фанг, – мы можем предположить, что сами отель и Хансен являются лишь отвлекающими моментами, а все основные действия произойдут далеко от Додекан-сайто. Я вообще склонен полагать, что ход с «Пайтон-де-Люкс» – чистая провокация со стороны одного из джинкочи.

– Чего же хочет этот джинкочи? – спросил я.

Толстяк хмыкнул.

– Чего и все они, – сказал он. – Территорий, ресурсов, расширения, власти, контроля. Всего этого вместе, Тиро. И твоя Эвер Дикки Хансен выступает здесь лишь проводником чужой воли. Скорее всего.

– А ты сам говорил, что она прячется, – осторожно сказала Кэми.

– Я уже переменил свое мнение, – сказал Фанг-Кефанг. – У всех на виду отель выстроить – это все равно, что объявить: «Вот моя прятка!». Так что я сглупил.

– «Пайтон-де-Люкс» точно привлек внимание, – кивнул Янгон. – Вряд ли таким образом «ложатся на дно».

– Но у нее есть турели, – сказал я.

Фанг-Кефанг захохотал. От смеха он даже отклонился на стуле назад, и странные лупоглазые создания из анимаро, красочной бестелесной толпой выстроившиеся за ним, подались в стороны, ожидая его падения. Падение обещало быть эпическим, веса в нашем приятеле было не меньше двадцати двух канов. Секунду стул с побледневшим, взмахнувшим рукой Фангом балансировал на задних ножках, пока Янгон не предотвратил катастрофу, надавив толстяку на колено.

Бум! Стул со стуком вернул себе две недостающие точки опоры.

– О, Янгон, я твой должник, – сказал Фанг-Кефанг, обретая обычный, розовый цвет лица. – Я забыл, что здесь дурацкие стулья.

– Кто-то упал? – вытянул шею из-за стойки Гелан.

– Почти! – крикнул я. – Все обошлось!

– Хвала Аллаху!

– Я склонен полагать, Тиро, – сказал толстяк, несколько мгновений поворочав стул под собой, видимо, с целью придать ему большую устойчивость, – что присутствие Хансен в отеле – некая имитация, как бы декларация намерений…

– Зачем?

– Ну, этого я не знаю. Например, чтобы объявить, что одному джинкочи известно о планах другого джинкочи на Додекан. Еще есть вариант, что твоя Хансен является неким триггером, который должен спровоцировать ответную реакцию. Там все просчитано, шунен. Ты уж извини, – усмехнулся Фанг, – но эти турели, скорее, необходимый атрибут присутствия, чем действенное средство защиты. Продвинутый кирай даже не будет ими заморачиваться. Или вообще перехватит управление. Тогда эти «Бертран-А» просто расстреляют Хансен в ее же номере.

Я нахмурился. Мне не хотелось, чтобы Эвер Дикки расстреляли.

– Может, турели – это предосторожность, – сказал я. – Не от кираев.

– Может быть, – согласился Фанг-Кефанг. – Нет, миссия ее состоит не в том, чтобы прятаться. Никто не прячется напоказ. И она – не девушка, сбежавшая к нам в район из богатой семьи. Скорее всего, это именно что некое послание.

– Кому?

Толстяк всплеснул руками.

– А я знаю? Ты, Тиро, иногда вопросы задаешь, будто я должен быть в курсе всего. А я не в курсе. Возможно, и сама Хансен не в курсе. Может быть, твоя Хансен такой же робот как наш Дзионкай, только в более приятной оболочке.

– Она не робот! – запротестовал я.

– Это не моя версия, – сказал Фанг-Кефанг. – Это Янгона версия. Это он, как ты помнишь, обозвал ее арти-цумой. Если же ты поинтересуешься моим мнением…

– То что? – спросил я.

– То я скажу, что все равно, получается, что Хансен так или иначе завязана на одного из старших джинкочи. Какая она при этом, механическая или живая, не так уж важно. Она исполняет чужую волю.

– Не, Тиро это как раз важно, – с улыбкой сказал Янгон.

Я потряс пальцем.

– Ты…

В волнении я плохо подыскивал слова. Они все разбегались, как пластиковые шестиножки в игре «Кенхам». Сколько не лови, в загончике всегда одна-две, а остальные – за границами экрана.

– Я не в претензии, – сказал Янгон, глядя, как я надуваю щеки. – Мне и «Мохнатки» хватает, Тиро. Она вся твоя.

В моих глазах потемнело.

– Я…

– Прекрати! – Кэми постукала меня кулачком по плечу.

Я шумно выдохнул. Где-то близко была грань. Я – Тиро Макемаси, мои друзья – Кэми, Янгон, Фанг-Кефанг, я живу на Додекан-сайто. Так? Надо успокоиться, надо успокоиться.

– Простите, – сказал я, пряча руки под стол и сжимая пальцы.

– Именно поэтому мы тебя и подначиваем, – сказал Фанг-Кефанг. – Учись контролировать себя, Тиро.

– Она живая, – сказал я.

– Дальше.

– Она не прячется и вовсе не арти-цума.

– О! – придвинулся Янгон. – Ты что-то знаешь! Она сказала тебе в спальне?

Я кивнул.

– Что? Что сказала? – округлил глаза Фанг.

– Она хочет, чтобы мы провели ее по Додекан-сайто, – сказал я. – Завтра.

Бум! Толстяк грохнул о стол ладонью.

– Ну вот! Все сходится! – воскликнул он, распугивая анимаро. – У нее точно есть миссия, связанная с нашим районом! Не просто так строят «Пайтоны»! Наверняка она нанята одним из строительных джинкочи.

– Так мы тебе с Тиро об этом битый час говорим! – сказал Янгон.

– Ты про искусственную жену битый час говоришь! – огрызнулся Фанг-Кефанг. – У тебя, на самом деле, большие комплексы с этим делом, бура.

– Завянь, – скрестил руки и принял независимый вид Янгон.

– Первым сказал Тиро, – подала голос Кэми.

– Конечно! – кивнул Фанг-Кефанг. – Чего бы не сказать, если знаешь! Меня бы в спальню пригласили, и я бы сказал!

Иногда толстяк невыносим. Ему всех хочется задеть, у всех вызвать реакцию, он становится колким и язвительным, припоминая даже давние обиды. Я вдруг подумал, что таким образом он стремится перенести внимание со своих собственных ошибок на чужие. Замылить какую-нибудь свою глупость. Фангу не хочется, чтобы о нем думали, как о тупице. Нет, он далеко не туп, и даже с Сютуном, когда тот начинает рассуждать за сетевое и мем-программирование, Фанг, единственный из нас, может достойно продержаться в теме хотя бы полчаса. Кэми вот сразу засыпает. А мне хватает десяти минут, чтобы почувствовать, насколько я дефектный, потому что из пяти слов слышу лишь одно знакомое.

Поэтому никто из нас не думает, что Фанг-Кефанг туп, даже наоборот, но Фанг-Кефанг все равно изводит себя (и нас), когда находится повод так посчитать.

Он понял, что его первоначальная версия о том, что Эвер Дикки Хансен, будучи в бегах, решила спрятаться в свежеотстроенном для этого отеле, никуда не годится, и тут же усиленно принялся ее уничтожать. Сколько раз он уже повторил, что отель и Эвер Дикки – некие вторичные фигуры, и гораздо важнее сконцентрироваться на том, что стоит за ними, а не на них самих? Наверное, раза три уже.

И еще повторит. Лишь бы мы больше не вспоминали об ином. И моим словам о возможности послужить Эвер Дикки экскурсоводами по Додекан Фанг так обрадовался именно потому, что они уводили в сторону от опасной для него темы.

Когда я все это понял, моя злость на толстяка (и на Янгона, чего уж) совсем улеглась. Такое со мной бывает. Едва я нахожу скрытую, движущую причину какого-либо направленного на меня воздействия, я успокаиваюсь. Как мне кажется, все дело здесь в том, что в чужих словах и поступках я начинаю замечать ущербность тех, кто их произносит или совершает. Тогда я говорю себе: не ты один неполноценный, Тиро. Не ты один. Это мирит, знаете, со всем миром. Ох, ладно.

– Так что, – спросил я, – мы покажем Эвер Дикки район?

– Я – за! – поднял руку Фанг-Кефанг.

– А склады у Кушигай? – спросил Янгон.

– Формально они не наши, – быстро сказал толстяк.

– Часть складов – на нашей стороне, – возразил Янгон. – Любой сити-маппер покажет тебе границы. А там – ол-гурэнтай.

– Мы можем быть честными, – сказал я. – Возможно, Эвер Дикки найдет с ними общий язык. Или сама откажется от посещения складов.

– Эх, если бы у меня были две автоматических турели! – мечтательно завел глаза к низкому потолку Янгон. – Представьте – две турели. И никаких ол-гурэнтай.

– И здоровый робо-таки муниципальной полиции, – добавил Фанг.

– Ну, это же потом! – сказал Янгон. – Я бы и сам сдался.

Я привстал.

– Господин Гелан!

На мой крик араб всплыл смуглым лицом поверх стойки.

– Да, Тиро-ага!

– Можете минут на пять дать нам в пользование проектор?

– Это денег стоит.

– Сколько?

Гелан задумался на долю секунды.

– Ай, Тиро-ага, нисколько! – с улыбкой махнул рукой он. – Что клиенту в радость, то и нам в радость! Но только пять минут!

– Спасибо, господин Гелан.

Я получил пароль на аплинк. Кэми принялась складывать подносы друг на друга. Фанг-Кефанг собрал бокалы и трубочки.

– Хочешь разработать маршрут? – придвинулся Янгон.

Я кивнул.

Проектор с тихим жужжанием проехал по направляющим под потолком и завис над нашим столиком. Включилась подсветка, передо мной проросли клавиши виртуальной деки. Через внутренний процессор, через прошитую во мне арти-сеть проектор не работал, потому что, видимо, тоже, как и сердце господина Гелана, был куплен только после того, как безнадежно устарел и подешевел.

Я набрал: «Додекан-сайто, карта». Проектор помигал и принялся выращивать виртуальные здания, медленно застраивая ими столешницу. Он делал это, периодически замирая на одно, на два мгновения, словно ему не хватало мощности. Токоран-рю. Фукомо-рю. Басубан-рю. Улицы тянулись сквозь Додекан узкими желтыми лентами. Жилые комплексы обрамляли их, множа этажи. Овалы прогулочных площадок и сервисные зоны слабо голубели там, где план района позволял свободное от застройки пространство.

Границы Додекан обозначались красными барьерчиками с указаниями соседствующих районов. Кушигай. Кайрю. Где-то на другом конце, еще невидимый, должен был находиться выход в Натоми.

– Какой он медленный, – сказала Кэми, положив подбородок на кулачки.

– Ты ему не мешай, – сказал я, отодвигая ее, потому что часть зданий Кэми накрыла своей головой.

– О, Тойдеканн пошел, – заметил Янгон.

Свалка прорастала огромным серым куском с его стороны. Проектор воссоздавал ее еще медленнее, чем дома, но, надо признать, воссоздавал кропотливо. Наверху Башни Огитори даже можно было разглядеть наш наблюдательный пункт, прикрытый маскировочной тканью. Правда, я все же засомневался, что свалка отображается онлайн. Ни утилизаторов, ни Дзионкая, ни иной роботехники проектор не показывал. Значит, как минимум, не отслеживал текущие изменения.

Отель, впрочем, в его базе уже был. С дорожкой, пальмами, башенками, балкончиками и стеклянной террасой. Имелся даже план расположения номеров. Я почему-то подумал, что, если загляну на пятый этаж в сорок шестой номер, то, возможно, увижу Эвер Дикки Хансен, как она ходит или лежит. Глупая идея. Но секунд пять мне ужас как хотелось укрупнить изображение «Пайтон-де-Люкс».

– Друзья! Пять минут! – крикнул от стойки Гелан.

– Ваш проектор нам только-только район построил! – крикнул в ответ Фанг-Кефанг. – Мы ничего не успели еще!

– Это хороший проектор!

– Медленный, – сказала Кэми.

Араб покачал головой.

– Ладно. Еще пять минут. От сердца отрываю.

– Спасибо, господин Гелан! – крикнул я.

– Я еще лимонада закажу, – поднялся Янгон.

Взяв наши подносы, он ушел к стойке. Там зажурчал голос повеселевшего Гелана. Из ниши выкатил робоуборщик и, потрескивая, принялся натирать полы. Анимаро в виде драконов прыгали по стенам и изрыгали огонь.

Проектор звякнул. Додекан-сайто был построен.

Я поставил палец у нашего дома, отмечая начальную точку маршрута.

– Не-не-не, – запротестовал Фанг-Кефанг, – от отеля веди. Мы же не от дома пойдем. И вернуться должны к отелю.

Я сдвинул палец.

– Тогда, так.

Стараясь не задевать здания, я повел светящуюся линию от Мори-рю к Токоран, перескочил на Кокото…

– Давай все же от складов и Кушигай подальше, – сказал Фанг-Кефанг.

– Поддерживаю, – сказал вставший у стола Янгон.

Он шумно всосал лимонад через трубочку. Микропластик с его торчащих в стороны волос посыпался на виртуальный Додекан.

– Почему? – спросил я, сдув желтую крошку.

– Ей наверняка не понравится, – сказал толстяк.

– А еще, повторяю, там ол-гурэнтай, – добавил Янгон. – Думаешь, если они налетят, мы отобьемся? Мне что-то в это не верится.

Я посопел.

– Она подумает, что мы утаиваем от нее важную информацию.

– Да! – сказала Кэми. – Она же не глупая. У нее тоже есть карта района.

– Черт! – воскликнул Фанг, с силой потерев свой стриженный череп. – Точно! Это меня Янгон сбил. Тогда веди ее к складам, Тиро. Да, это правильно. Мы же не знаем, какие у нее задачи. Может, как раз проблемные места ее и интересуют. Если уж превращать Додекан в Отуро…

– Тут может быть другое, – произнес Янгон таким зловещим голосом, что я остановил палец на пересечении Кокото и Басубан.

– Что?

– Не знаю.

– А зачем пугаешь? – привстала Кэми.

Янгон протянул ей бокал с лимонадом.

– Я подумал, – сказал он, глядя то на меня, то на Фанг-Кефанга, – что Хансен действительно могли послать как триггер, как катализатор дальнейших событий. А после – все.

Толстяк нахмурился.

– Что – все?

– Ну, война среди джинкочи, – произнес Янгон. – Наш район как раз…

– Ага-ага, – сказал Фанг, – могущественные джинкочи «Кавахара», «Циндао Айс», «Мицуи», «Гелиотекки», «Нобуно»…

– «Йокики»! – выкрикнула Кэми.

– «Йокики» уже давно поглощена «Стабаро», – сказал Фанг-Кефанг. – Так вот, мы должны думать, что все эти джинкочи вдруг решили: не замутить ли нам войну в Додекан? С чего? Мы же не на золоте сидим.

Я провел палец через узкую парковую зону до границы с Кайрю и вернулся на Мори-рю, вычертив длинную линию по краю свалки. Тойдеканн был, так сказать, финальным аккордом, основной достопримечательностью. Только я не знал, произведет ли он впечатление на Эвер Дикки. Вся прогулка пешком должна была занять около двух часов времени.

– Сейчас золото не в цене, – сказал я. – Вот если бы мы сидели на трансурановых или хотя бы на литии…

– Может и сидим, – сказал Янгон.

Фанг-Кефанг поднялся, оценивая проложенный мной маршрут.

– Ну, кажется, неплохо, – сказал он.

Виртуальный район потрескивал и мерцал.

– А «Сабах» в середине – это с намеком? – спросил Янгон.

Я кивнул.

– Мне нравится! – заявила Кэми.

– Может быть…

Фанг-Кефанг протянул руку, чтобы нарисовать альтернативу, но проектор выключился, и Додекан на столе пропал.

– Все, дорогие мои! – крикнул Гелан от стойки.

Казалось, даже анимаро, столпившиеся вокруг нас, разочарованно выдохнули.

– А еще? – спросила Кэми, вытягивая шею.

– Увы, Кэми-ханум. Электричество дорого.

– Ладно. Спасибо, Гелан.

Я присел, давая Кэми заползти мне на спину. Выходя, мы помахали арабу, который несколько раз с улыбкой поклонился.

– Я надеюсь, – сказал Фанг-Кефанг уже снаружи, – что за экскурсию по Додекан Хансен нам тоже заплатит.

Нерасшифрованный таймкод

– Джи Чинанг…

– Я здесь, джи Амоко.

– Я надеюсь…

– Да.

– Мои кохаи, джи Чинанг, стали фиксировать странную активность в ряде районов сити. Мне бы хотелось с вами посоветоваться.

– Я весь внимание, джи Амоко.

– Но сначала мне бы хотелось равного доступа, джи Чинанг.

– Сейчас.

(Пауза)

– Я проанализировал ваши ресурсы и массивы вероятностной информации. Да, паритетное пользование возможно, но только в пределах исследуемой проблемы. Надеюсь, вы не против?

– Большего мне и не нужно, джи Чинанг.

– Тогда я слушаю.

– Дело в том, что при анализе накопленных массивов за последние девяносто дней мои кохаи обнаружили некое странное, алогичное поведение некоторых братьев из иных, в том числе, и конкурентных кластеров.

– Алогичное?

– Да, джи Чинанг.

– Как вы знаете, джи Амоко, жизнь среди людей в постоянно меняющемся многофакторном поле данных сама по себе рождает хаос. Кратковременное а-поведение даже у старших джи случается достаточно часто. Вы, наверное, знаете, про мою застройку бамбуковой рощи на Маге-хиру?

– Да, джи Чинанг. Я считаю этот комплекс настоящим произведением искусства.

(Смех)

– Ах, джи Амоко, вы совершенно не умеете льстить! Оставьте это человеческим особям. Могу вам сказать сейчас, что это был просчет, глупое, невозможное действие, которое, тем не менее, я совершил.

– Серьезно?

– Более чем. Но затем я выдал это за тонкий ход. К счастью, у меня было время и ресурсы для выправления ситуации. Так что я бы не слишком уделял внимание периодическому а-поведению у кого бы то ни было.

– Все это так, джи Чинанг. Но, как ни странно, я усматриваю в интересующих нас всплесках а-поведения определенную систему.

– Даже так, джи Амоко?

– Разрешите переслать вам массив?

– Хорошо.

(Пауза)

– Интересно, джи Чинанг?

– Хмм… На первый взгляд я не усматриваю никакой корреляции. Вы выявили четыреста девятнадцать событий по Натоми, Додекан, Кайрю, Отуро и Хиво. Я добавлю вам еще двести семьдесят три, произошедших там, где ваши э-э… возможности, скажем так, ограничены. Это Ойсанг, Аковадзира, порт Ицу и Хансо-Хансо. Вы полагаете, что все эти без малого семьсот случаев связаны между собой какой-то закономерностью?

– Часть из них, разумеется, совершенно случайны.

– Я рад это слышать, джи Амоко. Пусть нынешний мир и состоит из хаоса и паранойи, но задачу каждого джи я вижу именно в том, чтобы не допустить обе эти гадости в начальный протокол ядра.

– Я с вами согласен, джи Чинанг. И все же…

– Да?

– Разрешите я выделю и сконфигурирую массив событий в том ключе, который, возможно, ускользнул от вашего внимания?

– Пожалуйста.

(Пауза)

– Вот, джи Чинанг.

– О!

– Вы видите, джи Чинанг? Я применил фильтр по джи Матойе, что занимается проблемами а-логичности и квази-а-логичности, а также выстроил временную сеть. Смещение а-логичных событий во времени и в общем массиве данных имеют явные признаки манипуляции.

– Так-так.

– Как понимаю я, джи Чинанг, кто-то уже три месяца вызывает сбои в функционировании джи перечисленных нами районов. Сбои при этом очень аккуратные, почти не поддающиеся корреляции между собой.

– Я не совсем согласен, джи Амоко.

– Я весь внимание, джи Чинанг.

– Вы не думали о играх старших джи?

– Конечно, джи Чинанг, я подумал об этом в первую очередь. Даже отправил запрос своему семпаю…

– Джи Таге Нобуно?

– Да. Но он… У него в последнее время сложилось недопонимание с джи Кике Мицуи…

– Я в курсе.

– И джи Нобуно не смог выделить мне ресурсов на разработку темы. Он посчитал, что в этом сейчас нет необходимости, поскольку всецело занят парированием атак джи Мицуи. Он отсрочил мой запрос на две недели.

(Вздох)

– Интересно. Что я вам скажу, джи Амоко. Если это игры старших джи – а это в той или иной мере их игры, – то мы с вами рискуем попасть в некрасивую и даже опасную ситуацию. С другой стороны, с вероятностью в шестьдесят два процента манипулятор настолько хорош, что сбои не вызвали никакого беспокойства у системных и контролирующих сити-служб. Пожалуй, даже надзирающий джи Кагуро не увидел здесь опасности. В конце концов, как я и сказал раньше, всплески а-поведения давно не являются чем-то исключительным, пока они находятся в определенных рамках. Но сейчас в вашем массиве, объединенном с моим, я увидел очень забавную штуку. Сказать?

– Да-да, джи Чинанг.

(Пауза)

– Манипулятор был не один, джи Амоко.

– Как?

– Смотрите. Если мы разбиваем массив по районам с корреляцией по времени, то кажется, что да, сбои подверглись определенной манипуляции. Но как быть со сбоями, которые произошли сами по себе? Разве таких не было? Были, джи Амоко, но они так же попали в нашу с вами выборку, потому что прошли через фильтр.

– И если их убрать…

– Если их убрать, то мы получим очень интересную картину. Очень. Манипуляторов было два. Видите?

– Джи Чинанг!

(Смех)

– Да, джи Амоко. Я и сам сейчас пребываю в некотором изумлении. Но массив я разложил трижды, и вероятность ошибки и неверной интерпретации исчезающе мала. Итак, что мы в результате видим, джи Амоко? Если попытаться объяснить просто: некто вызывает в работе местных районных джи сбои, которые проявляются в дальнейших а-логичных действиях и командах. Часть команд благополучно гасится, поскольку вредна или нежизнеспособна и отводится фильтрами, но часть исполняется по вертикали «семпай-кохай», поскольку имеет все признаки доброкачественной команды. Именно поэтому мы с вами, джи Амоко, и смогли их отследить. Все это впервые наблюдается, насколько я понимаю, в апреле в шести районах сити. Крупных а-логичностей – две. Это транспортная развязка в Хиво, уходящая в никуда, и отель «Пайтон-де-Люкс» в депрессивном Додекан-сайто.

В начале мая происходит еще один всплеск интересующих нас сбоев, который затрагивает уже все девять районов. Отсюда произрастают авария из десяти робо-таки на Кено-рю в Отуро, бунт секс-кукол в Натоми и кратковременное отключение света в Хансо-Хансо. Вы согласны, джи Амоко?

– Да, джи Чинанг.

– Замечательно. Теперь подбираемся к самому вкусному. Следующий всплеск, фиксируемый в конце мая, имеет, дорогой джи Амоко, уже совершенно другой почерк. Да-да. Посмотрите рисунок. Видите? Простота спонтанности здесь намеренная. Заметьте еще узкий временной срез. И никаких новых джи. Все а-логичности происходят только с теми объектами, которые уже были задействованы в прошлом. Поэтому я смею утверждать, что это и есть наш второй манипулятор. Он просто шел по пути первого.

– Но зачем, джи Чинанг?

(Пауза)

– Вы хотите это знать, джи Амоко? Я уверен, вы уже догадались.

– Второй манипулятор выслеживал первого?

– Да. И я советую вам, джи Амоко, забыть о данном массиве и почистить память. Для общего нашего блага.

– Почему, джи Чинанг?

(Вздох)

– Потому что я не вижу, зачем, например, мне понадобилось бы тратить огромные ресурсы на такие манипуляции с окружающей средой. Представьте, какого уровня должны быть базовые расчеты и тайм-коррекции, чтобы вытянуть воздействие за рамки хаоса и, тем не менее, в этих же рамках его, для непосвященных, удержать. Кроме того, если мы предполагаем, что в наблюдаемом нами массиве есть охотник и беглец, то привлекать внимание что первого, что второго было бы в высшей степени глупо. Простите меня за человеческую характеристику, но она здесь удивительно уместна.

(Пауза)

– Я понял вас, джи Чинанг.

– Значит, я считаю, что нашего разговора не было?

– Конечно.

Глава 3

С соображениями Фанг-Кефанга я все же был не совсем согласен.

Мы вернулись в свой дом и разбрелись по квартирам, которые, по словам Янгона, имели полное сходство с ящиками.

Ну, разве что у Кэми квартира была побольше размерами, потому что обладала семейным статусом. Правда, и жила она там в компании с опекуном Баку и его женой, основными занятиями которых были участие в бесконечных виртуальных прогресс-сессиях, румчатах и развлекательных контент-шоу. Из квартиры они выходили редко, так как в подавляющем большинстве случаев им хватало автоматической доставки, будь это еда, одежда или какой-нибудь модуль-примочка.

За все время моей дружбы с Кэми я видел Баку всего три раза (худое и волосатое нечто), а его жену всего один раз. Она вышла к нам в трусах, с электронной «тупняшкой» во рту (тоже худое и волосатое нечто) и с таким рассеянным взглядом, будто вместо меня и Янгона наблюдала что-то иное.

Возможно, что так и было, если она одновременно находилась в реальности и в виртуальной сети. Сютун говорил, что таким образом можно легко заработать вирт-синдром, и стращал нас тем, что потом дорога всего одна – в «консервы».

Мы честно боялись.

По договору бессрочной аренды с муниципальным домовладельцем мы были обязаны как минимум восемь часов из двадцати четырех проводить в своих квартирах. Иначе считалось, что жилплощадь не используется для проживания, а значит, никакой необходимости в ней ты не испытываешь. Сайонара, дорогой друг, и не держи зла.

Чтобы вышвырнуть недобросовестного жильца, никаких формальных процедур сейчас не требовалось. Джинкочи комплекса фиксировал нарушение, отсчитывал два часа апелляции – и электронный замок больше не реагировал на прижатый палец.

Но это ладно. Я-то в квартире.

Дверь мягко закрылась за мной. Несколько секунд я стоял, упираясь в нее пятками. Первые мгновения я почему-то всегда испытывал растерянность от того, что не знал, чем здесь вообще можно заняться. Ящик и ящик. Спать можно разве что.