Комплекс превосходства: Причина

Черный серви опустился на корточки перед лицом своей взбунтовавшейся альфы. Та умолкла, уставившись на дуло пистолета, направленное в ее сторону. Хотела просить пощады, да львиная гордость не позволяла.

– А ведь ты была одной из лучших наложниц. Изящная, с сильным запахом. Такой потенциал потеряла. Не жалеешь? Может, последнее слово какое будет?

– Знала бы, что ты делаешь со своими детьми – не пришла бы в гарем, – злобно ответила альфа.

– Как будто кто-то давал выбор тебе, шкура.

Он надавил на курок. Тем парням, что стояли позади, выстрел показался оглушающим.

После прокатившегося эха наступила тишина. В этой тишине черный серви зажал уши, все также придерживая пистолет. Он выругался, жалуясь на звон. Когда его отпустило, он убрал руки и снова посмотрел на труп львицы перед ним.

– Печально, – огорченно выдохнул он. – Но не*уй было предавать меня.

***

Лайон был одет неопрятно даже для здешних мест. Казалось, внешний вид совершенно не волновал его: растрепанные черные волосы, непромытые глаза. Карие, с зелеными вкраплениями. Лохмотья, оставшиеся от прежнего военного костюма. Все это свидетельствовало о небрежности человека. Выделялись орлиный нос и пирсинг над правой бровью.

Какой он был породы – непонятно. То ли лев-меланист с несвойственным для породы цветом глаз, то ли огромный ягуар со львиным хвостом. Понятно было лишь одно: Лайон – сверхчеловек, сочетающий в себе положительные качества всех пород серви. Об этом заподозрил Отис, когда, будучи подростком, увидел, как быстро Лайон нагоняет детей гепардов, играя в салки. Ни один ребенок иной породы не способен догнать этих шустриков. А он – способен. Силен, как лев. Свиреп, как тигр. Умен, как ягуар. Устойчив к холоду, как ирбис, и при этом не боится тепла. Вынослив, как пума. Быстр, как гепард. Коммуникабелен, как домашний.

Лайон часто бродил по шумным центральным кварталам в поисках алкоголя, не обращая внимания ни на что более, кроме тех мест, где он мог бы достать хотя бы одну бутылку заветного напитка – скотча. Его сегодняшнее спокойное паломничество по широким утренним дорогам после совершенного убийства не было исключением.

Закат. Над головой иногда пролетали электрокары, издавая прерывистый шум. Голуби им не мешали, зачастую летая на несколько уровней выше, чем машины. Многоэтажки пестрили различными баннерами. Будь то кинотеатр, зоопарк, торговый центр или бар, все они сопровождались разного рода вывесками. Неоновыми, компьютерными, голограммными. На разных уровнях зданий, разных величин.

Казалось, что во всем этом хаосе было невозможно выделиться, но кое-кому это удавалось. На углу Лайон заметил плечистых людей в белых бронежилетах и противогазах. Даже хвосты у них облачены в белую ткань. Лишь по длине этих хвостов можно было догадаться, кто из них принадлежит ко львам, а кто – к тиграм.

Из под масок отливали зеленью ошейники, выдавая гражданство этих серви.

Купольная армия. Из-за угла позади троих солдат виднелся нос массивного вездехода. Наверное, прибыли из рейда. Вокруг них образовалась небольшая толпа, в основном из женщин и детей. Все они желают перебраться под купол в надежде на сытую, счастливую жизнь. И военные дают такой шанс.

По приказу властей они ищут ресурсы как на пустошах, так и в теневом секторе. В том числе человеческие. Они отбирают наиболее здоровых детей и женщин обеих рас для выдачи гражданства. Особенно активно набирают детей, к которым гораздо меньше требований. Тем, кого принимают, дают нулевую стоимость жизни, но их будущим детям обещают доступ к стандартному страхованию.

Проходя мимо, Лайон услышал поднявшийся гомон, и вздрогнул, когда по ушам резанул громкий дребезжащий звук. Глянул в сторону солдат и заметил какого-то тигра, шмякнувшегося на асфальт. Под ним начало стремительно расплываться алое пятно. Очевидно, парнишка попытался напасть на военных.

– Кретин, – хмыкнул Лайон, прежде чем пойти дальше.

Немного пошатавшись возле известного заведения «Pride Club», название которого сейчас не пестрило голограммами, парень остановился. Глянул на вход – раздвижные металлические двери под три метра высотой. К дверям вела широкая, но не высокая мраморная лестница. Немного подумав, серви пошел дальше, посчитав, что в этом заведении будет нечего делать в это время суток.

– Ла-айон!

Темный обернулся на зов позади. К нему подошел Норфолк-младший. Рекс. Крашеный блондин в вечно помятой рубашке. Лайону он приходился близким товарищем. А для Прайда – неформальной главой группировки. Из-за мутаций Отис был одного роста с Лайоном.

– Эй, дружище, – воскликнул он, – выпить не хочешь?

– И где же?

– Да ты мимо заведения ведь прошел!

Отис махнул рукой в сторону. Серви неохотно оглянулся на популярный кабак, мимо которого проходил.

– Это, что ли?

– Да-да, – Отис обхватил его рукой за плечи.

В баре царило спокойствие: играл саксофонист на небольшой сцене над баром, пара посетителей сидели у стойки, другие о чем-то разговаривали, устроившись на диванах, и еще один курил кальян, не решаясь втягиваться в разговор. Затемненное помещение освещалось тусклым светом ламп.

Ребята решили пристроиться у стойки.

– Так о чем ты хотел потолковать? Есть дело? – Лайон отпил мартини. Скотча не оказалось. – Чертово бабское пойло…

– Каков зануда! Нам обязательно встречаться только по важным вопросам?

– Я бы хотел, чтобы меня никто не отвлекал по пустякам.

– Так ведь ты не занят. Или ты меня избегаешь? Я чем-то обидел тебя?

– Ты? Обидел? Кого? Меня? Тебе нужно очень постараться, чтобы хоть кого-то обидеть, не то, что меня.

– До меня слушок дошел, что из твоего гарема пташка пропала. Соболезную. Так и не нашлась?

Лайон кивнул. Разумеется, он знал, где она и что с ней стало. Но знать об этом тому, кто крышует Прайд, было не обязательно.

***

4 июня 3100 г.

Island 3

Даже фонари не могли спасти этот сектор от полумрака. Шедший у стены клуба Прайд Блэк едва видел дорогу перед собой. Не заметил он и вышедшего прямо на него человека. Столкнувшись с ним, Блэк выстоял, а лохматому, явно нетрезвому пареньку повезло меньше, и вот он уже сидит посреди опилок. Свет фонарей заведения осветил незнакомца, обнажая черный оттенок волос.

– Эй, смотри, куда лезешь, блохастый, – заворчал тот, поднимаясь. Качнувшись, он гневно уставился на Блэка. – Ох ты, епт, – он икает, втягивая голову, – белобрысый уродец, брысь, говорю.

Решив не ввязываться лишний раз в историю, альбинос отошел в сторону, давая пьянчуге пройти в тени здания. Тот, видимо, хотел отвесить удар, но промахнулся. В тот же момент к нему подоспел более сильный и менее пьяный на вид товарищ, начав на повышенных тонах что-то ему объяснять.

Этот сектор полон неприятных личностей. Блэк понадеялся, что больше он с этим мутантом не встретится.

***

Стоит ли желать доброго утра брюзге? Просыпаясь, он не думает, с какой ноги лучше встать, и подозрительно смотрит на тех, кто говорит, что плохой день всегда кончается быстрее, чем хороший. Так ли это на самом деле? А если плоха вся жизнь, то насколько быстро она пролетит?

Утро в башне Цитадели. Один из таких ворчливых и недоверчивых, известный под кличкой Лайон, отходил от дневного фарса, устроенного раздолбаем-рексом. Валяясь на пороге своей каморки, он слабо ощущал щекой холод от плинтуса. Застрявший где-то внутри горла комок не оставлял его и не предвещал ничего хорошего.

– Да-да, я в норме, спасибо за внимание, – буркнул Лайон.

Послышались шаги того, кто уже давно был в комнате и ожидал пробуждения товарища. Затем этот некто легонько пнул лежавшего на полу серви по ноге.

– Не понимаю, зачем тебе понадобился мой питомец?

Отис собственной персоной. Уже протрезвевший. Быть может, виной тому генная инженерия, дающая Отису мощное тело, но похмелье будто пролетало мимо него, и это свойство его организма порою вызывало у Лайона зависть.

– У стен должны быть уши, – промямлил серви. – Этот питомец хорошо мне помогает со своим видеорегист…тратором.

Измученно приподнявшись, Лайон начал напряженно озираться по сторонам. Он хотел убедиться, что в его каморке все расположено так, как и было до его ухода. И все было как обычно: стол у стены, стул, раскладная кровать и всегда открытая подвесная клетка.

– Э-эй, Отис, – выдавил Лайон. Поднявшись, он качнулся чуть в сторону, но устоял. – Сбегай по-быстрому за жратвой для нашего питомца, его скоро починят… Ну-у, этих, рыб сушеных…

– А сам?

– А ты будто не видишь, в каком я состоянии, – ворчал он, проходя чуть вперед. Прислонился к подоконнику длинного окна. – Не боишься, что твой покорный слуга по пути наткнется на какую-нибудь гадину из числа шестерок твоего старшего брата, м? Или ты забыл, какие отношения у нас с этими фанатиками?

– Никакая шестерка не тронет тебя. Выглядишь стремно, прям как нарик прокаженный.

– Внатуре? Эти меня тронут, так что не.

– Ладно, – Отис подошел к другу и протянул ему пачку капсул с сорбентом, – ты перепил по моей вине.

Лайон выхватил пачку, начав распаковывать сразу две капсулы.

– Да куда же… – заворчал Отис, наблюдая, как Лайон отправляет в рот капсулы, – тебе и одной хватит!

Как и ожидалось: что бы ни попадало в горло – все вызывает рвоту. В следующий миг все содержимое желудка Лайона оказалось за окном. Шерсть на хвосте встала дыбом, а самого меланиста пробила мелкая дрожь. Наблюдая за своим другом, Норфолк лишь с неприязнью поморщился и достал электронную сигарету из кармана. Но закурить он не успел.

Услышав тихий свист раздвинувшейся двери, Лайон поднял голову. Тут же откуда-то со спины послышался спокойный басовитый голос.

– В нашем секторе новенький. Защитник из клана Тонгва привел.

Оглянувшись, друзья заметили на пороге два силуэта: статного пожилого человека в мантии и черных очках и еще одного неизвестного им парнишку с белоснежным окрасом шерсти на кошачьих ушах.

С первыми лучами рассветного солнца глава семьи – Билл Норфолк – приволок серви-альбиноса с неопределенным выражением лица.

***

4 часа назад.

Уайт решил пойти безопасной дорогой. Но была ли в этом секторе хоть одна дорога, которую можно таковой назвать?

Проходя мимо невысоких бетонных зданий и простых пристроек, освещенных кострами, он был рад видеть редких бродяг, которые не пытались накинуться на его. Обычные люди. Могли попадаться рексы, но чаще – серви различных пород. С порванными ушами и ободранными хвостами, а иногда и вовсе – с оторванными. Все одеты бедно, на шеях и запястьях простенькие украшения с непонятными знаками.

Однако Уайта смущали их настороженные лица, их подозрительный прищур в его сторону. И чем дальше он шел, чем больше людей ему попадалось, тем тревожнее становилось на душе. Уайт никогда здесь не был. Куда он попал?

Он услышал шепот откуда-то сбоку. Неизвестные голоса называли его проклятым. Сатанинским отродьем. Говорили, что его появление не к добру.

Уайт сделал еще несколько шагов, прежде чем до ушей дошел чей-то рык. Звук повторился. Снова – уже ближе. Редкие прохожие засуетились, начали прятаться. В разбитых зданиях, за дверями лачуг, в тенях прилавков.

И совсем скоро Уайт понял, чего они испугались.

Нечто громадное вылетело на дорогу перед ним. Остановилось, уставившись в щель между зданиями. И даже вглядываясь в эту четвероногую тварь, Уайт не мог понять, что это такое. И когда это существо повернуло голову в его сторону, белый заметил кусок плоти в его пасти. Морда напоминала кошачью, но таковой не была: ее полосовали растяжки, кусками топорщилась шерстка, на щеках алели оголенные мышцы.

Уайт поздно понял, что ему нужно валить подальше. Тварь рванула в его сторону. Белый в растерянности начал отходить назад. Готовый бежать, он развернулся, но тут же закрыл голову руками, спасаясь от поднявшейся пыли.

Мимо него с рычанием пронесся крупный зверь. Мельком Уайт заметил, что на спине зверя сидел человек.

Уайт закашлялся. Когда кашель отпустил, он услышал страшный вой, хрипы, крики. Но не обернулся: испугался смотреть на битву, развернувшуюся за его спиной. Не понимая, что происходит, он засеменил прочь.

Спрятался за угол. Снова одолел кашель. И не успел кашель пройти, как Уайт с криком отпрянул: сбоку со стороны узкого переулка незаметно подкрался такой же рыжий волк, как тот, который сцепился с той тварью.

Заметив на спине зверя всадника, Уайт облегченно выдохнул.

– Ты не местный, – сказал тот. – Недавно в секторе?

Всадником оказался тигр средних лет в бесформенном балахоне. Из длинных темных волос торчали фенечки.

– Да, – ответил Уайт, – как вы это поняли?

– Местные знают, что здесь небезопасно. На эту часть сектора нападают отродья Прайда.

– Но мне в клинике сказали, что здесь спокойно.

– Безопасный путь восточнее. Ты забрел не туда. Но я могу отвезти тебя к человеку, который тебе поможет. К нашему покровителю в Цитадели.

– Но мне нужно к некому Лайону…

– Покровитель разберется, к кому тебя нужно направить. Он в секторе самый главный.

***

На верхних этажах светло, не то, что у подножья здания. Уайт прищурился. Перед ним предстала ущербная комната. Пол заляпан какой-то мерзкой жижей. Взгляд Уайта упал на черного серви, стоявшего у окна. По болезненному выражению его лица было не трудно догадаться о природе этой грязи.

– Иу, – брезгливо откликнулся Лайон. – Это что еще за дрыщ?

Выпрямившись, он поплелся к Уайту. Черный оказался намного выше путника, что делало его похожим на льва, а не на ягуара. Еще не выветрившийся запах алкоголя защекотал ноздри.

– Ты какой породы будешь, братишка? – недоуменно спросил не то лев, не то ягуар.

– Это Лайон, – представил его Билл. – Наш «консольный ковбой». Никто не знает сектор лучше него.

И вот к этому типу его направили? К этому неприятному, даже страшному генетическому уроду? Но в следующую секунду Уайт подумал, мол, может, в более трезвом виде этот самый Лайон совсем другой?

– Ты ко мне? – информатор хихикнул. – Я сейчас не смогу, нет, я не соображаю сейчас… Слушай, Билл, отведи его к Дакоте. У него и зашифруетесь в Сети.

Файл11: Самородок

Механик по имени Дакота жил в подвале штаба клана Норфолк – огромной технологичной башни, построенной явно до ядерной катастрофы. Подвал был достаточно большим для того, чтобы вмещать в себя всю необходимую мастеру технику. Озираясь, Уайт рассматривал прототипы странных изобретений, то беспорядочно сваленных у стены, то аккуратно расставленных на металлических полках. Длинные лампы под потолком освещали пространство.

На отдельном столике под снотворным лежала крупная птица. Уайт остановился, разглядывая ее. Пластина, заменявшая верхнюю часть головы, свидетельствовала о том, что в животное вживлена техника. Это киборг, по общим чертам напоминавший орла с древних картин.

Возле птицы лежала заметка, неказистым почерком записанная на бумаге: «Белоголовый орлан Фотон. Внутричерепная поломка».

– Значит, наручники, – прокряхтел серви, сидевший в кресле спиной к пришедшим людям. – Ох уж этот Лайон, вечно наша первая инстанция отказывает в регистрации. У меня и так полно работы, еще и за него все делать. Дайте буквально одну секунду.

По бокам спинки кресла искрился свет, превращавшийся в голограмму экрана перед глазами мастера и клавиатуру под его когтистыми пальцами. Довольно старая технология: под куполом вместо таких компьютеров уже вовсю используется полное погружение в виртуальный мир призраков. По правую руку – столик, на котором через миг появилось наручное устройство.

– Первоначальную денежную сумму найдешь в кошельке, – уведомил Дакота. – Щитов в функциях нет, у нас нет современных армейских технологий, только старые. С данными придется поработать, зато потом мы сможем попробовать вернуть твои вещи.

– С данными? – переспросил Уайт, крепя устройство на левое запястье.

– Имя, дата рождения, раса и прочее. Я об этом.

– Это не такая уж и большая проблема, – заверил альбинос, – если, конечно, вы сможете вытащить все из памяти моих прошлых наручников.

– Если они при тебе, то давай.

Уайт вытащил из кармана джинс технику, которая отключилась сразу после уничтожения ошейников, и передал ее мастеру.

– Если подумать, – подал голос Дакота, принимая старый НК. – Твое лицо, юнец, мне кажется знакомым. Мы нигде ранее не встречались?

Когда мужчина поднялся, Уайт смог, наконец, рассмотреть его получше: сапоги, прямой потертый мундир, пепельная шерсть и… маленький рост и крупные острые уши? Уайт округлил глаза, поняв, почему же мастер был таким. Перед ним стоял полурослик не из рода ягуаров-меланистов, а самый настоящий «домашний».

Увидев реакцию Уайта, Дакота усмехнулся.

– В жизни всякое бывает, – он потер щетину. – Нет, правда, лицо знакомое. Я точно помню, что где-то видел тебя.

– Где-то в секторе находится мой брат. Может, это был он, а не я?

***

7 часов назад.

Стоя посреди толпы, Блэк наблюдал за петушиными боями. Какова диковинка! Петухи-мутанты были большими и непохожими на других птицами: у них крупные тела, маленькие крылья и подобие мелких зубов внутри клювов, больше напоминавшие осколки стекол.

Натравленные друг на друга петухи боролись не на жизнь, а на смерть, в то время, как окружающие делали ставки. Блэк, охваченный творившейся здесь атмосферой азарта, решил присоединиться к людям…

…Проиграв все награбленные им ценности, Блэк направился к небольшому рыжему парку. Ночь тянулась непривычно долго, его начинало клонить в сон. Он даже не чувствовал никакого осадка после своего проигрыша, беспокойство вызывала лишь неопределенность.

Где-то неподалеку играли уличные музыканты. Соло гитары, поддерживаемое ударными, эхом разливалось по окрестностям, зазывая прохожих. Остановившись, Блэк заметил в свете зеленых ламп небольшую кучку людей, толпящихся напротив трех музыкантов. Оживленные дети, ютящиеся парочки, и другие, менее заинтересованные люди. Это была спокойная песня. Не какой-нибудь китч, а живая музыка. Все так же вслушиваясь в доносящиеся до его ушей слова баллады, Блэк сел у ствола мертвого дерева. Прикрыл глаза. В его голове мелькнула мысль, мол, быть может, здешние люди не так уж плохи, какими казались на первый взгляд. Он и не думал, что в преступной местности может царить такое спокойствие. Здесь не так уж и страшно.

Люди везде одинаковы.

Очнулся Блэк спустя время, почувствовав приближение чего-то массивного. Глянув вбок, он увидел шестиногое механическое нечто, напоминавшее какое-то насекомое. Массивная штука, всполошившая отдыхающих в парке людей, надвигалась прямо на него. Конец его изогнутого хвоста раскрылся и угрожающе замигал.

Вскочив, взбудораженный Блэк уже приготовился бежать, как вдруг прогремел выстрел из какого-то механического крупнокалиберного оружия. Неведомая машина, получившая пробоину, прошла еще некоторое расстояние и со скрежетом рухнула в паре метров от альбиноса.

– Прошу прощения, – горланил серви с трубообразным оружием, подходя к груде металла, которая еще секунду назад была увесистым танком. – Эге, где же я недосмотрел?

Он мельком глянул на Блэка и кивнул, извиняясь. Вытащил чип из кабины робота и неловкой походкой ушел, оставив озадаченного парня наедине с железной махиной. Надежду на спокойную жизнь, зарождавшуюся в голове Блэка, будто ветром сдуло.

***

– Ну, в любом случае, если у тебя братец без доступа к сети ходит, пусть идет к нам. Хоть где-то числиться будет, раз потерял прежнее гражданство, – заключил Дакота, скрестив руки на груди. – Ну, а ты ищи работу.

– Я подкину ему, – усмехнулся Билл, стоявший у спинки кресла. Он посмотрел на Уайта. – Можешь пока осмотреться, мне нужно поболтать с Дакотой наедине.

Уайт понимающе склонил голову, взглядом задержавшись на левом ухе Дакоты. Оно порвано. Как раз в том месте, к которому крепятся датчики в той колонии, откуда они с братом родом. Или совпадение, или этот домашний побывал там, откуда обычно не возвращаются.

Когда он отошел, Билл склонился над мастером.

– Мне нужно, чтобы ты за ним проследил.

Дакота удивленно поднял глаза на друга.

– Зачем тебе это?

– Потом как-нибудь расскажу.

***

Маячившая впереди спина Норфолка и тихий металлический скрежет его механической ноги, которую Уайт не заметил под мантией, вселяли уверенность в том, что сейчас он находится в полной безопасности. Они шли по коридору первого этажа Цитадели – дома Норфолков и их ближайших знакомых. Также в этой башне располагались какие-то заводские отсеки, к которым доступа у Уайта не было.

День удался безоблачным, но свет солнца, как и прежде, не проникал в здешние места. По пути Уайт уже замечал те особенности жизни в трущобах, на которые не обращал внимания, когда приходил по работе. К примеру, лишь по пути в это место он учуял запах сырости в менее людных местах. Местами запах крови щекотал ноздри от природы чувствительному представителю низшей расы. Все это напоминало ему о том, где он оказался.

Но у него оставались вопросы. Что это был за монстр, которого он встретил по пути сюда? Кем были те всадники, которые его выручили?

– Может показаться, что жизнь здесь состоит лишь из попыток выжить, но все совсем не так, – говорил Билл, когда они ехали в лифте. – Наш сектор – это не тюрьма, а само олицетворение свободы. Условия здесь для всех равные, а иерархия – примитивнее некуда, – с мимолетной ухмылкой он глянул на Уайта. – Уже чувствуешь дух свободы?

– Да, пожалуй, – коротко ответил альбинос. – Но моему брату все это не нравится. Он бы предпочел оставаться винтиком в строгой системе того мира.

– Как зовут твоего брата?

– Блэк.

– Свобода невыносима лишь для слабых людей. Будем надеяться, что Блэк не из их числа и все-таки сможет найти здесь свое место.

– У меня есть вопросы.

– Можешь задавать.

– Когда я пытался добраться до вас, меня едва не разорвало какое-то чудовище. Не то человек, не то животное. Что это такое?

– Слышал о них. Но и сам почти ничего не знаю. Если верить представителям клана Тонгва, то их выводят в клане Прайд. Но все это только слухи.

– Что за Тонгва?

– Рейдеры, как и Прайд, но с Прайдом они на ножах. У них разные взгляды на жизнь. И те, и другие грабят военные караваны, но только на окраинах, эти территории не относятся к нашей юрисдикции. Нам самим с куполом напрямую воевать нельзя, иначе придет армия и всех выкосит. У Тонгва я за главного, а у Прайда – мой младший брат. Лидеры кланов без нас глобальных вопросов не решают. Вот у брата моего по-хорошему и нужно спрашивать про этих мутантов.

– Если Тонгва и Прайд не в ладах друг с другом, то и вы с братом тоже?

– Нет, мы ладим. И еще кое-что…

– Да?

– Если видишь заколоченные места и здания, не вздумай уходить за ограждения.

– Что там?

– У нас сейчас эпидемия. С пустошей принесли хворь, которую мы пока не знаем, как лечить. И в сторону Лонг-Бич не ходи. На побережье погода не очень: облучишься или вообще ветром убьет.

– А ч… Что за работа? – проблеял Уайт, когда Билл провел его по затемненному помещению, в котором под светом ламп цвела маковая плантация.

– Скоро узнаешь. Но не беспокойся, работа безопасна и не связана ни с какими рисками для здоровья.

Миновав еще один лифт, Уайт оказался в темной комнате с компьютерами и широким экраном на стене.

Билл прошел к одному из мониторов. Включил его.

– У моего брата сейчас есть вакансия крупье в клубе Прайд.

– У рейдеров?

– Нет, это наше заведение, но связь ты верно уловил: клан Прайд назван в честь клуба. Там ты будешь под защитой нашего искусственного интеллекта.

– Не очень доверяю таким технологиям…

– Наши технологии еще никого не обидели. Ну что, пойдешь?

Уайт быстро согласился, понимая, что он в незнакомых краях, где ничего не знает. И лучше принять работу от главы сектора, чем от какого-нибудь проходимца.

Файл12: Адаптация. Часть 2: Новая жизнь

4 июня 3100 г.

Island 3

Блэк заметил сидящую у кровати Агату, когда прошел в палату Марлина. Услышав шаги, она оглянулась на него.