Комплекс превосходства: Причина

Не впустить ли кого-то в эту квартиру, кроме себя самой? Мысль отметается, заменяясь на тревогу, доходящую до лютого страха.

Сейчас бы сигаретку.

– Быстрее бы отделаться от этого придурка, – выдохнула Нудл. – И нормально покурить.

Файл6: Под подозрением

4 июня 3100 г.

Island 3

Светлый коридор жилого здания. Над каждым проемом висел сканер. Проходя мимо одного из них, Блэк остановился и посмотрел на темный шарик сканера. Тот мигнул зеленым, подтверждая его паспорт.

– Призраки там ведь не видят и не слышат нашу реальность, – Блэк скрестил руки на груди. Он оглянулся на стоявшего рядом Уайта. – Я тут подумал: может нам и правда отвести Марлина за границу купола да там оставить? Вряд ли здешние рексы заподозрят его в родстве с нашей жертвой, если встретят. Не для поиска наших косяков они туда приходят.

– Думаешь, он там выживет?

– Вообще пофигу, что с ним там будет. Главное, чтобы у нас проблем из-за него не возникло… Зря я тогда на тебя накричал, а ты зря его привел. Идем, вернем приблуду на место.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас. Ночью копов меньше и видимость хуже.

– Что это? – Уайт кивнул на наручники Блэка, от сканера которого исходило алое свечение.

Блэк поднял руку и озадаченно хмыкнул. Уайт повторил за ним и заметил точно такой же цвет сканера у себя. Обычно экран НК загорается красным при важных сообщениях. На памяти Блэка за всю их жизнь так наручники светились два раза: когда он случайно зашел за границу зоны рексов и когда забыл принять рабочую почту.

На голограмме экрана сразу высветилось сообщение от домашнего призрака:

«В вашей квартире зарегистрирована неопознанная активность, возможно, вашу квартиру взломали. Дверь будет заблокирована через несколько минут. Для выяснения обстоятельств на место прибудет полиция. Сохраняйте спокойствие».

Появилось фото, где в темном помещении был виден копошащийся у терминала львенок. Нахмурившись, Блэк свернул экран.

– Это все из-за тебя, – проворчал он, гневно зыркнув на Уайта. Тот неуверенно махнул ушами и тронулся за братом. Блэк ускорил шаг.

– Нас ведь еще ни в чем не обвинили, – воскликнул Уайт, топая следом за Блэком. – Марлина можно вытащить куда-нибудь на улицу и сказать, что призрак ошибся.

– Если успеем до блокировки двери.

Когда братья добрались до квартиры, металлическая дверь со свистом открылась, пропуская хозяев. Коридор был залит тревожным красным освещением, а над терминалом висела статичная надпись «ОШИБКА ДОСТУПА».

– Марлин, мать твою! – позвал Блэк.

Испуганно навостривший ушки львенок пробовал кликать по сканеру терминала. Услышав гневный голос, он оглянулся на рассерженного Блэка.

– Доигрался?! Сюда иди!

– Да что происходит? – воскликнул Марлин, подойдя к Блэку. – Ай, больно же! – прошипел он, когда белый схватил его за ухо и вывел из квартиры. Тут же домашний призрак получил разрешение на блокировку замка.

– Слышь, шкет, я говорил тебе ничего не трогать, когда нас дома нет? – не отпуская ухо, Блэк дернул его. – Говорил ведь?

– Отпусти!

– Сейчас наряд нагрянет, пошли…

– Куда?!

– Обратно в тень!

– А забирали меня зачем?!

Его вопрос оставили без ответа.

Трое остановились у одного из трех лифтов. И когда открылся один, Уайт отшатнулся: в кабине стояли пятнистые оперативники в эластичной броне. Двое мужчин и одна женщина. Благо в этот же момент открылся еще один лифт, и в него Блэк пихнул Марлина. Следом проскользнул Уайт.

– Из вашей квартиры поступил вызов, – оповестил один из гепардов, на усталом лице которого читалось полное равнодушие. – Что случилось?

– Понятия не имею, – ответил Блэк. – Ошибка, наверное.

Двери лифта захлопнулись, когда в кабину зашел Блэк. Глядя на эти двери, полицейский хмыкнул.

– Посмотрим, чего белые там натворили…

– Чертовы узкоглазые, – облегченно выдохнул Блэк. – Еще немного, и попались бы.

– Как думаешь, они за нами не погонятся? – спросил Уайт.

– Если погонятся, то у нас не будет шансов сбежать.

Оперативница разблокировала дверь, подоспев ко квартире первой. И когда гепарды прошли внутрь, то, разумеется, никого не заметили. Проверяя снимки на экране терминала, один из них увидел детскую тень с нечеткими чертами лица.

– Здесь был какой-то подросток с неопознанным паспортом, – сказал полицейский.

Пока второй напарник осматривал квартиру, девушка из породы гепардов стояла у окна. Она высмотрела двоих альбиносов, и тут же они скрылись за соседним домом. Один из них держал за руку ребенка.

– С этими двумя шел какой-то подросток.

– С ними? – удивился тот, что рассматривал кадры. – Подозрительно все это. Дам нашим наводку, пусть задержат…

Глубокая ночь. Метро в это время почти полностью пустовало. Сновали редкие серви, возвращавшиеся с ночных гулянок, и они уж точно не были теми, кто будет присматриваться к шее львенка, идущего рядом с двумя альбиносами под тусклым освещением желтых ламп.

Единственная опасность – дежурный гепард на посту охраны. Помещение поста виднелось за длинным окном, тянувшимся вдоль стены перед эскалатором. Зевавший пятнистый парнишка в синем, сидевший за этим окном, не сразу заметил тех людей, паспорта которых уже были разосланы всем постам.

Он даже не обратил бы на них внимания, если бы не призрак поста, который засек альбиносов. Гепард встрепенулся от резкого гудка, глянул на экран перед глазами, где в столбце среди строчек с числами красным подсвечивались два номера.

Поднявшись, юнец протопал к выходу из своего кабинета.

– Вы, трое! – воскликнул он.

– Вот черт, – заворчал Блэк, глянув на идущего к ним дежурного. – Ускоряемся.

Блэк закинул Марлина на плечо. Немного затормозив, сонный дежурный спохватился и перешел на бег, когда те, кого было приказано задержать, побежали наверх. Попутно пятнистый кликнул по наручникам, связываясь с ближайшими постами.

Наверху братья попали на просторную платформу, тишину на которой развеивало гудение прибывавшего монорельса. По станции эхом прошелся свист и почти тут же затих. Открылись двери вагонов.

Редкие зеваки смотрели вслед, не понимая, что происходит. Остановить братьев никто не пытался, а гепард не успел: двери монорельса захлопнулись перед носом шустрика.

До конца купола их отделяли четыре станции, на каждой из которых их могут задержать.

– Тайное всегда становится явным, – сказал Блэк, оглядывая пустой вагон. – И когда нас поймают вместе с ним на одной из последующих станций, – он опустил Марлина с плеча, – наши дни окажутся сочтены. Незамеченными до конечной мы не доберемся. Впрочем, если мы исправим все это сейчас, то, быть может, сможем жить так же, как и прежде.

– Что ты имеешь ввиду? – не понял Уайт, когда Блэк начал рыться в своем хранилище, листая каталог на экране.

– То самое.

В руке Блэка оказался армейский нож.

– Нет, – испуганно воскликнул Уайт, поняв, к чему клонит брат, – мы не можем так поступить, есть другой выход: мы просто увезем его!

– Да нету другого выхода. Будем воевать – либо нас в итоге сотрут в порошок, либо мы больше сюда не вернемся, а идти в тюремный сектор – не самый лучший исход для нас. Как ни посмотри, лучше его убить.

Тем временем главный виновник всего этого лишь испуганно смотрел на спорящих братьев, которые вновь и вновь расходились во мнениях. Марлин понимал, что от них сейчас зависит его судьба, как и осознавал свою вину за произошедшее.

– Хорошо, – влез Марлин, – убейте меня, раз судьба у меня такая.

– Не говори ерунды, – ответил Уайт. – Одумайся, Блэк!

– Тебе-то что? Работать, как всегда, буду я.

– Я не позволю тебе сделать этого, – произнес Уайт с несвойственной ему уверенностью. – Если мы сделаем это, то перестанем быть людьми.

– С каких пор ты так заговорил? Забыл, какая у нас профессия?

– Одно дело – дать убить незнакомого человека, другое – дать убить того, к кому успел привязаться. Пусть даже тебе и безразлична его жизнь, но она небезразлична мне.

Когда монорельс вылез из туннеля и поплыл над домами, наступило молчание, во время которого братья в упор смотрели друг на друга. До ушей доходил размеренный скрежет.

– Уайт, тут либо он, либо мы. Мы не так богаты временем, чтобы тратить его на разборки.

– Делай то, что хочешь, но если сделаем по-твоему – то уж лучше и меня прихлопни. И не проси меня снова принять таблетки, в нашей ситуации эта дурь уже не поможет.

– И все ради спасения жизни того, кто все равно будет обречен на страдания? Это безумие, брат.

– Все вокруг считают нас безумными. Так что это в нашем стиле.

Блэк шумно выдохнул. Еще секунду посверлил глазами Уайта и все-таки поднял руку с ножом. Оружие тут же испарилось, убираясь в быстрый доступ. Он понял, что на сей раз бороться с братом бессмысленно: уж слишком тот сочувствует пацану, слишком привязался.

– Ну вы и придурки, – протянул львенок.

– Мы с тобой росли вместе, Уайт. Рука об руку, бок о бок, так почему ты вырос другим, а?

Уайт пожал плечами.

– Наверное, и правда аномалия.

Файл7: Побег

Две первые станции были пройдены без каких-либо проблем, но третью станцию-таки перекрыли: вход на платформу оказался огражденным тонкой желто-черной голограммой. Когда вагоны открылись, из них вылезли несколько растерянных молодых людей обеих рас. Оцепившие участок полицейские останавливали тех, у кого виднелись кошачьи хвосты, проверяли их виртуальные паспорта и отпускали на выход.

Братья присели, прячась под широкими окнами. С ними полулежал на лавке блондинистый мальчуган.

– Решили целую операцию по перехвату замутить. На наше счастье, что они решили сделать это сейчас, а не когда мы шли в метро.

Блэк осмотрелся в поисках укрытия, однако вагон был устроен так, что в нем было негде спрятаться: сидушки тянулись вдоль стенок.

– Что будем делать? – спросил Уайт.

Блэк вцепился в свой ошейник. Он пока еще светил зеленым. Тигр медленно выдохнул, готовясь тянуть.

– Подожди, – окликнул Уайт, – может, с полицией получится договориться, и они отпустят Марлина в его родной сектор?

– Они его сдадут для регистрации, а дальше сам знаешь, что будет.

Блэк резко потянул, разнимая тонкую технику. Послышался треск сломавшейся защелки.

– Кажется, успел.

Осмотрев ободок, оставшийся от ошейника, Блэк заметил тонкую иглу, из которой сочился анестетик. Медленно зеленый цвет сменялся на красный.

– Монорельс из-за нас не остановят, но ехать мы будем уже с этой мелочью в погонах. Придется лезть в драку. Эти рядовые не вооружены чем-то серьезным, только травматом и дубинами, мы должны справиться.

– Если Нудл доставила им хлопот в уличной драке, то и мы сможем.

– И то верно.

Когда монорельс тронулся, в нем было четверо пятнистых ребят. Столько насчитал Блэк, когда те заходили в транспорт.

– Сигнал исчез где-то рядом, – говорил гепард коллеге. Он махнул в сторону двери в следующий вагон. – Где-то там. Они не могли ведь просто испариться. Или у меня навигатор глючит?

– Может, эти психи решили от ошейников избавиться? – предположил второй.

– Дурость. Зачем им это делать?

– Бежать, наверное, решили.

– Они же не настолько идиоты, чтобы отказаться от жизни под куполом.

– Да фиг с ними. Тигров нынче дохрена развелось, заменят на тех, кто послушнее…

С тихим свистом дверь из перехода в другой вагон открылась. Тут же стоявшие по бокам братья схватили двоих оперативников. Даже Уайту хватило одного удара по голове, чтобы вырубить схваченного со своей стороны. Гепарды не успели понять, что произошло.

– Надеюсь, мы их не убили, – сказал Уайт. Позади него в углу жался Марлин.

– Все с ними будет в порядке, – Блэк порылся за поясом полицейского и вытащил травматический пистолет. – Хорошо, что они их в хранилищах не носят. Поройся у своего.

Обыскивая гепарда, Уайт проворчал что-то под нос, недовольный необходимостью воровать.

– Давай ты это себе возьмешь? – спросил он, отыскав оружие.

– Оставь. Еще пригодится.

Рации пятнистых затрещали. С полицейскими пытались связаться. Блэк шевельнул ухом, услышав возгласы из другого вагона. Двое других поняли, что с их сослуживцами что-то случилось.

Блэк решил играть на опережение. Он ступил за порог первой двери, миновал крытый переход между вагонами. Поднял пистолет, как только заметил двоих противников. От них белого отделяли сущие шаги.

Три выстрела угодили в тонкую броню гепардов и не причинили никакого вреда. Однако Блэк и не рассчитывал на это. Двое растерялись от неожиданности, и этой заминки хватило тигру, чтобы обезвредить их.

Тут же Блэк обыскал тела. Вытащил оружие. Выпрямился и оглянулся, уставившись на окно. Из-за яркого освещения видел в нем он только себя. Было сложно разобрать, к какому району относятся проплывающие здания.

На следующей станции всех четверых братья выволокли из монорельса, как только еще трое полицейских зашли в транспорт с другой стороны.

Эти парни прочесывали монорельс быстрее, чем предыдущие. На выезде из туннеля они прошли в нужный вагон, где их уже поджидали нарушители. Блэк и Уайт вскинули травматы, как только заметили худых парней в облегающем металле, целящихся в них. Судя по погонам с несколькими галками, эти трое были опытными сотрудниками.

Но даже несмотря на годы службы, в их расширенных зрачках угадывался испуг. Так часто бывает, когда им приходится останавливать тигров или львов.

– Спокойно, – сказал тот, что стоял посередине. – Давайте уладим это дело мирным путем. Как я понимаю, вы хотите уйти из сектора, но порванные ошейники – это пустяк, вас посадят на несколько дней, пока не изготовят новые. Оступиться может каждый, все это понимают, так что у вас еще есть шанс остаться под куполом.

– Мы хотим выпустить этого малька наружу, – ответил Блэк и кивнул в сторону Марлина, стоявшего позади Уайта. – Сами доставите?

– Мы обязаны сопроводить его в участок. Если он здоров, то ему заведут паспорт, и он станет полноправным гражданином с нулевой стоимостью жизни. Не понимаю, почему вы сами его к нам не привели.

– Были на то причины. Хотите решить все мирно – сойдите на следующей станции, а мы поедем дальше.

Если бы у полиции не было строгих уставов, гепарды, быть может, и уступили им дорогу. Но уставы были, и в них есть правило – не отпускать беглецов и чужаков из-под купола. Только доставлять на участок.

В вагоне началась перестрелка. Со звуками стрельбы смешался звон летящих на пол гильз. Ноздри защекотала знакомая Блэку пороховая гарь.

Стрельба в упор была недолгой и прекратилась так же резко, как началась. Несмотря на то, что на братьях не было брони, они смогли выстоять из-за более высокого болевого порога. Гепарды получили болезненные ушибы от пуль на ногах и руках, защищенных хуже, чем тело. Блэку и Уайту удалось ослабить гепардов, а после – добить точно так же, как и прошлых.

Когда все стихло, можно было снова услышать мирный гул монорельса, едущего между высотками над жилым районом рексов.

– Ничего себе.

Задернув футболку, Уайт осматривал синеющие гематомы на теле. Выглядели страшно, но почти не болели.

– Тебя не задело? – спросил Уайт стоявшего позади Марлина.

Мальчишка хмурился и обхватывал себя руками.

– Задело, – прошипел он. – Под ребрами болит. Вдохнуть невозможно!

– Пустяк, – бросил Блэк, – такие пули только синяки ставят, если в голову не прилетают. А нашей и львиной породе тем более.

– В вашем секторе ведь есть больницы? – спросил Уайт.

– Есть.

– Тогда отведем тебя в ближайшую, когда будем вне купола.

– Чтобы еще и в долги влезть? – проворчал Блэк. – С нас ведь наверняка шкуру сдерут за услуги местных.

– Не сдерут, – ответил Марлин. Вдохнув, он покривился. – Да почему так больно-то?!

Присев на колено, Уайт задрал потрепанную футболку львенка. Коснулся разрастающегося темного пятна на его груди. Марлин отскочил, прося не трогать его, и тут же согнулся.

– Потерпи, – ворчнул Уайт. – Мне нужно понять, ушиб это или что-то посерьезнее.

– Да не болят так ушибы!

Уайт утомленно вздохнул. Посмотрел на стоящего возле него Блэка.

– Кажется, у него перелом.

– Ладно, отведем его к местным. И там оставим. Будет головной болью подпольных медиков. Но сначала высадим узкоглазых на следующей станции.

Файл8: Первая работа

Яркие лучи разрезали темное пространство в такт ритмичной синтезаторной музыке. Перед глазами – черты резвящейся разношерстной толпы. Здесь царила чуть ли не осязаемая атмосфера веселья и свободы, чуждая обычно сдержанному Дафферу.

Оказавшись среди всего этого праздника жизни, он не находил себе места. Заозирался. Зацепился взглядом за знакомый женский силуэт, мелькнувший во вспышке света и почти тут же исчезнувший среди людей.

Он последовал за ней, протискиваясь между безликими амбалами. И нашел, узнав по знакомым плавным чертам. Татуировка на шее, рыжие локоны, ветви с шипами и плодами дикой розы на руке, несвойственная для обычно грубой оторвы грация движений. Такой она была только здесь, среди беснующихся тусовщиков. Обнаженная спина казалась беззащитной, но он знал, что это впечатление обманчиво.

Ослепительные вспышки сменились на тусклый алый свет, исходящий от водопадов, окружавших танцпол. Атмосфера становилась почти интимной.

Она ощутила его руку на своей талии. Оглянулась и легко улыбнулась, позволяя приблизиться. Обращенный на него игривый взгляд ее янтарных глаз разжигал, пробуждал что-то дикое, обращался к его дремлющей сущности, которую он тщетно пытался умертвить. От сладкого до приторности запаха вскипала кровь.

Когда девичьи руки обвили его шею, Даффер почувствовал, как теряет голову…

Световой и звуковой будильники подняли Даффера в семь утра. Так же, как и всех серви, живущих под куполом. Он пожмурился и приподнялся, опираясь на руку. Слепящий глаза свет тут же потух, а звон прекратился.

– Приснится же, – заворчал тигр, протирая глаза пальцами.

На запястье поднятой руки он заметил мигнувший экран сканера НК. Красный цвет сигналил о срочном сообщении. Также был ответ от отца. Несрочный, но Даффер решил начать с него, уже зная суть. Никаких сюрпризов здесь не было.

«Это из-за твоей подревизной у тебя работы еще нет. И долго не будет. Меняй ее на какого-нибудь менее проблемного мальчишку, а эта пусть идет на все четыре стороны».

Родители начали возмущаться, когда узнали о его выборе подчиненного. И до сих пор отец пробует уговорить его отшить второсортную, боясь, что инстинкт сына возьмет верх над разумом и испортит карьеру. Доходило до скандалов, в которых Даффер пытался отстаивать свой выбор, а в ответ получал обвинения в сторону Нудл, мол, это она так влияет. Ведь такое поведение не было на него похоже, и это злило его отца.

Но он просто не понимал, для чего все это. И не поймет. Отец никогда не обладал той самоотверженностью, которую воспитал в сыне. Он не сможет посвятить жизнь служению Альянсу. А Даффер – сможет. Интерес правительства – его интерес тоже. И среди этих интересов – спасение и адаптация каждой тигрицы, способной к деторождению.

Даффер решил не отвечать, не хотел снова спорить. Все равно каждый останется при своем мнении. Закрыл сообщение от отца и открыл то, что было срочным. Он приподнял брови, когда распознал фотографии на развернутом экране наручников. Узнавались лица двоих коллег – Блэка и Уайта. Эти двое были указаны целями его с Нудл первой работы.

Не веря своим глазам, Даффер перечитал текст рабочего сообщения. Снова уставился на изображения, показывающие лица братьев в профиль и в анфас.

Когда приговаривают к смерти кого-то из бежавших исполнителей, то палачами выступают их коллеги. И чем эти коллеги ближе к осужденным, тем выше у них шанс отправиться по их души. Однако Даффер и Нудл недостаточно опытны для такого поручения, поэтому новость ошарашила его.

В системе исполнительного отдела ошибок быть не может. С этой мыслью Даффер поднялся.

Плеск воды в раковине. Он натянул темную декоративную повязку, скрывающую отсутствие глаза. Причесался. Вгляделся в свое отражение. В бритье нужды не было: щетина еще не проросла.

Тянувшийся из-под повязки шрам никак не хотел затягиваться.

Глядя вот так на себя, он в который раз думал о том, как здорово было бы вернуть себе второй глаз. Но операции по восстановлению любого органа и любой части тела были такими дорогими, что не каждый серви мог их себе позволить. А бесплатно такое делают только в том случае, если без операции серви не сможет выполнять свою работу.

Опустил взгляд на руки, подставленные под струю воды. Нахмурился. Ему не нравились его руки из-за густого черного волоса. Разросшаяся чернь. Совсем как у животного. Мерзко. Он пробовал избавиться от них пару раз, но волосы быстро возвращались и даже не думали тускнеть.

Выключил воду.

Прошелся до терминала по просторной комнате, где пролистал каталог и остановил выбор на серой рубашке.

В его квартире не было никаких декоративных и мебельных излишеств. Кровать, шкаф, терминал, стол в отдельной кухонной комнате и немного техники. С момента своего въезда он не менял даже фон обоев: как были бежевыми, так такими и остались. О личности хозяина квартиры могли говорить только пара рамок с фотографиями на полках шкафа и учебные книги. Печатные, а не электронные.

В квартире Нудл же все было совсем иначе. На анимированных обоях и потолке покачивались ветви деревьев. Лесная обстановка не нарушалась даже мебелью, цвет которой был стилизован под древесную кору. Комната из-за такого декора была темной, но Нудл как-то говорила, что темнота ей нравится куда больше, чем свет.

На прикроватном столике – плетеная корзинка с сушеным шиповником. Хозяйка квартиры не изменяла своим привычкам.

У Даффера был доступ ко квартире подопечной. Когда он пришел, его встретил неразборчивый жалобный скрежет вместо голоса призрака квартиры. Угадывался запах спирта, тянувшийся со стороны залитого терминала. Взгляд Даффера упал на стеклянные опилки под техникой.

– Нудл?

В ответ – тишина. Даффер раздраженно махнул ушами. Вернулся в коридор, ступил на порог ванной комнаты. И как только дверь со свистом открылась, Даффер наконец увидел Нудл.

Тигрица сопела за дверью выключенной душевой кабины, свернувшись калачиком. В одном нижнем белье. Уже без макияжа.

Даффер встал на темно-зеленый коврик перед душевой, сдвинул дверь кабины и включил душ на панели сбоку. Оказавшись под напором ледяной воды, Нудл взвизгнула, села и резво отодвинулась ко стеклу, спасаясь от холода. Шокировано подняла глаза на Даффера. Тот ткнул клавишу, отключая воду.

– Ты чего здесь делаешь, ублюдок?!

– Я тебя о том же спросить хотел. Поднимайся, у нас работа.

– Работа?

Она перевела вопросительный взгляд на свое запястье с наручниками. Сканер мигнул алым. Нудл открыла текст сообщения. Прочитав, округлила глаза.

– Блэк и Уайт? Они это серьезно?

– Похоже, что наши коллеги умудрились нарушить закон, а раз их не поймали гепарды – значит, дело переходит к нам.

– Поверить не могу. Они же из лучших были!

– Что такое? Тебе их жалко?

– Да не в жалости дело, – возмутилась она, – если надо, то я докажу преданность этой чертовой системе. Просто они, в отличие от нас, опытные профи! Как ревизор себе это представляет?

– Не бойся, они не вывезли с собой оружие.

– А тебе самому не стремно убирать тех, с кем еще недавно бухал?

– Проверяешь на эмпатию? Давай-ка вставай. У нас две недели.

– Дай хоть в порядок себя привести.

Даффер отвернулся.

– Пять минут на сборы.

– Еще целых две недели, Дафф. Ты куда торопишься?

– Не думай, что работа будет легкой. Нам нужно время на подготовку.

Даффер вышел из ванной. Немного постоял у закрывшейся двери. Неспеша прошагал в спальную комнату, где стоял несчастный сломанный терминал. Глянув на него, Даффер вздохнул.

– Что с терминалом случилось? – громко спросил он. После услышал шаги из прихожей.

– Надоел под вечер.

Она недовольно смотрела на Даффера. Круги под глазами выдавали ее недосып. Из одежды на ней помимо джинсов была поношенная зеленая футболка. Ее Нудл постоянно носила во времена их с Даффером учебы.

– Я надеялся, что ты избавишься от своей старой футболки, когда брал тебе новую.

– Эта удобнее.

– Она безобразна. Надень другую.

– Мне даже нельзя выбрать, в чем идти на работу?

– Мы идем в департамент, а не в клуб.

Нудл еще немного посверлила Даффера взглядом. Прошла в зал, где открыла встроенный в стену шкаф и покопалась в нем, отыскивая футболку. Ту самую, которую ей брал Даффер. Из-за сломанного терминала одеваться ей пришлось вручную.