скачать книгу бесплатно
Я в ров взглянул: над ним висела мгла,
Внизу же ямы темные зияли,
В них каменные плиты и зола.
Купели ямы те напоминали,
Купели, что у алтаря стоят,
Где дети христианство обретали.
Одну купель немного лет назад
Разбил я сам невольно для спасенья
Тонувшего ребенка… Но хотят
Иначе объяснять мое движенье[104 - «Одну купель немного лет назад / Разбил я сам…» – В церкви Святого Иоанна, во Флоренции, были четыре купели, закрытые решетками: одну из решеток Данте изломал для спасения утопавшего ребенка. Поэт говорит об этом в опровержение клеветы, обвинявшей его в святотатственном наложении рук на святыню.];
Пускай, – меня не тронет клевета
И лживых толкователей сужденье.
Осматривал я страшные места:
Из каждой ямы ноги вверх торчали,
До икр их не скрывалась нагота,
Тела ж теней в тех ямах исчезали.
Пылали – видел я – подошвы ног,
И грешники от боли трепетали,
И содрогались сильно так, что мог
Порваться ряд веревок, если б ими
Связали тело вдоль и поперек.
Под язвами страдая огневыми,
Как залитые маслом на огне,
Пылали тени… С ужасом пред ними
Я стал тогда, застыла кровь во мне.
«Учитель мой! – я наконец заметил. —
Кто этот грешник, бешеный вполне,
Которого я в пламени приметил?
Он, кажется, страдает больше всех.
Его мой взгляд с особой болью встретил.
О, за какой карается он грех?»
И отвечал учитель мой: «Желаешь
Когда ты знать причину казней тех,
То, вниз спустившись, истину узнаешь —
Кто он такой и как его зовут».
А я ему: «Поэт, ты понимаешь,
Что за тобою вслед и здесь и тут
Я следовать готов беспрекословно…
Твои труды – есть также и мой труд,
Тебе я покоряюся любовно.
Я твой слуга, а ты мой властелин,
В которого я верю безусловно,
Который даже может в миг один
Угадывать мои все помышленья.
Противиться тебе – мне нет причин».
Чрез новую ограду в то мгновенье
Спустились мы в жилище новых мук,
Где раздавались стоны и хрипенье.
Поэт не выпускал меня из рук,
Пока мы шли до ямы той ужасной,
Где грешник, испуская вопля звук,
Метался телом всем. «О, ты, несчастный!
Кто б ни был ты, попавший в бездну зол
Вниз головой, истерзанный, безгласный,
Поверженный, как в стену вбитый кол,
Скажи, кто ты, когда сказать возможно?»
И, как монах, который вдруг пришел
На исповедь убийцы, что тревожно
Ждал смерти под засыпанной землей,
Так точно я склонился осторожно
Над грешником с поникшей головой[105 - И, как монах, который вдруг пришел / На исповедь убийцы… – В Италии зарывали убийц головою вниз. Случалось, что, желая замедлить минуту смерти, иной по несколько раз призывал исповедника будто бы для довершения исповеди.].
И грешника услышал я стенанье:
«Ты ль, Бонифаций[106 - «Ты ль, Бонифаций…» – Тень грешника, опрокинутого головою вниз, есть тень папы Николая III, из фамилии Орсини. Ту же казнь предсказывает Данте папе Бонифацию VIII, тогда правившему ключами святого Петра.], здесь передо мной?
Так обмануло, значит, предсказанье
Меня на много лет? Иль пресыщен
Так скоро златом ты, и поруганье
Твое сошло на вечную жену[107 - Вечная жена – т.?е. Церковь.]?»
Я слушал, ничего не понимая,
И словно сознавал свою вину,
Его речам, неясным мне, внимая.
Тогда Вергилий молвил в свой черед,
Всегда во мне участье принимая:
«Скажи ему скорее: я не тот,
Кого во мне ты видишь почему-то…»
И я раскрыл немедленно свой рот:
«Нет, я не тот!» И, потрясая люто
Ногами, грешник выслушал ответ
И отвечал, – была одна минута,
Что в голосе его был слышен след
Печальных слез: «Чего же надо
Тебе? Когда в подземный этот свет
Проклятого, карающего Ада
Спустился ты, чтоб от меня узнать,
Кто я такой и как в обитель смрада
Попал, то я могу тебе сказать.
Мне ничего утаивать не надо
И не хочу перед тобой скрывать,
Что я ходил под мантией великой;
Медведицы я сын[108 - Медведицы я сын… – Здесь Данте намекает на фамилию Орсини, от которой происходил папа Николай III.]; для медвежат
Сбирал я деньги с жадностию дикой,
И сам за то попал в ужасный Ад,
Которого все грешники боятся.
Сюда, испив мучений вечный яд,
Повержены со мной все святотатцы…
Чу! Слышишь, над моею головой
Они в своих конвульсиях кружатся
И поднимают дикий, страшный вой.
Я сам к ним должен скоро провалиться.
Когда ко мне в вертеп ужасный мой
