Академия драконьих всадников. Зов хаоса. Книга 2

– И кто это всё здесь оборудовал? – удивлённо спросил Тархан, подходя ближе и с интересом перебирая мешочки с сушёными фруктами.

– Сопротивление, партизаны, – загадочно усмехнулся Бирк. – Все те, кто здесь был до нас. Каждый оставляет что-то для других. Он демонстративно достал из своего рюкзака банки и склянки с припасами, горючую смесь и пару одеял. Уложил на пустующие полки. – Более свежее складывается вот сюда, – раскладывая по местам, пояснил он, – все, что было до этого, перемещается по часовой стрелке. Все знают, что съесть нужно то, что стоит на ближайшей полке к варочной поверхности. – Мы здесь не первые и не последние. Но все строго придерживаются закона – возьми ровно столько, сколько оставишь другим.

– Ишь запасливая рожа, – проворчал кот, с прищуром наблюдая за пустеющей торбой Холдена. – А меня посчитал?

– В соседней пещере есть теплый источник, можно искупаться, – игнорируя его вопрос продолжил объяснять Бирк, – вода не стоячая, не волнуйтесь. А вон там – родник с питьевой. Сегодня заночуем здесь. В путь отправимся с рассветом.

Мы заняли купель последними.

– Я соскучилась, – говорю так тихо, что с трудом различаю собственные слова, запутавшиеся где-то в выдохе между нашими губами. – Как будто целую вечность по этому лесу топали. День был ужасно длинным.

Закидываю руки ему на плечи, сцепляю в замок и позволяю себе полностью расслабиться. Это так трудно в нашем положении, но остро необходимо. Воды теплого источника колышут наши тела подталкивая друг к другу.

Его губы касаются кончика моих рогов, язык и губы чертят тонкую дорожку вниз и вторя его поцелуям на них проступают руны хаоса. А я… я моментально завожусь.

– Это не честно! – скулю закатывая глаза от желания, – ты жульничаешь, знаешь теперь, где и как меня можно потрогать, чтоб я растеклась…

– Я думал, ты прекрасно выучила, где можно потрогать меня с таким же успехом, – он прижимает меня к себе, упираясь в живот своим возбуждением. Его язык пробирается ко мне в рот, сплетаясь с моим так порочно и горячо, что колени начинают моментально дрожать.

Не прерывая поцелуй, Тео перехватывает мою руку, ведет вниз по своему идеально рельефному торсу, пока я не обхватываю его член пальцами. Всхлипнув, прерываю поцелуй и облизываюсь, потому что уже знаю, каков он на вкус и как нетерпеливо пульсируют вены когда сжать его губами чуть сильнее, втянуть в себя посасывая… Плотнее сжимаю пальцы, ведя вверх и вниз.

– Какая прилежная ученица, – хвалит он щурясь, обхватывает мой правый рог своими длинными пальцами и, забытые боги, гладит в той маленькой ямке у самого основания, от прикосновения к которой у меня взрываются искры внизу живота.

– Я хочу… – тихо выстанываю, пытаясь нетерпеливо обхватить его ногами, чтобы он или поскорее вошел, или потрогал меня там, – пожалуйста.

– Что хочешь? – Тео неожиданно убирает мои руки от себя, заводит их мне за спину. – Скажи мне. Хочешь что?

– Хочу… – и все равно спотыкаюсь. – В прошлые разы он делал все вам. Понимал, что я просила этим своим “хочу, пожалуйста”. Не заставлял озвучивать. Даже когда мне захотелось попробовать его на вкус, он дал мне это, без моей подсказки.

– Келс? – Свободной рукой он сильнее сжимает мой рог мягко поглаживает и надавливает на эту безднову точку от которой я безотчетно дергаю бедрами ему на встречу.

– О боги, – шепчу зажмурившись. – Хочу тебя… твой язык… там. – Вырывается из моего рта и каменный свод не падает нам на головы.

Глаза Тео становятся почти черными. Распутными. Опасными.

Вот так выглядит чистый Хаос меня поработивший.

– Боги, – лепечу, кусая губы, с жаром наблюдаю, как то одной, то второй вершинке достается влажная ласка его языка. Он перекатывает их во рту, сосет, прикусывает зубами, одновременно проталкивая ладонь между моих ног.Тео подсаживает меня на кромку источника так, что моя грудь оказывается как раз перед его глазами. Совсем не от холода мои соски твердеют. Так действует на меня его взгляд, а он даже еще не коснулся…

Я вздрагиваю, ноги инстинктивно сжимаются:

– Плохая ученица, – шепчет Тео, проводя средним пальцем между влажными складочками, легонько похлопывает. Я послушно расставляю их снова. Подушечка пальца находит набухшую горошинку и надавливает. Меня выкручивает от желания, такого сладкого и острого, что по телу бежит дрожь, а пальчики в воде поджимаются.

– Смотри на меня, Дичка. – Командует он укладывая мои ноги себе на плечи. Целует живот, затем ниже, под пупком и еще ниже. Я нетерпеливо трусь задницей о каменистую кромку. Зарываюсь руками в его волосы… но замираю, прикусив нижнюю губу, когда Тео, не отрывая взгляда, глядя мне в глаза выставляет язык и кончиком, дразняще притрагивается к клитору. Во рту пересыхает, из меня выкачали весь воздух, я тихо, беззвучно почти ахаю, в то время как внутри свирепствует голодное жаркое пожарище страсти.

Магия во мне бурлит требуя такого же выхода.Хочется закрыть глаза и улететь, но смотреть не пропустив ничего из этой порочной ласки хочется не меньше. Он вбирает меня всю ртом, язык размашисто проходится снизу вверх, собирая всю мою влагу и одновременно с этим делая еще мокрее, прихватывает клитор губами и… посасывает. Я вся становлюсь оголенным нервом. Пульсируюю на его языке, вне времени и… замираю чтоб лопнув, растечься чистой эйфорией.

– Дааа, – стону, выгибаясь, когда он выскальзывает из меня почти полностью и вновь входит еще одним сильным толчком. – Ещё… сильнее…Дрожащими руками тянусь к Тео, обхватываю влажные плечи, сама насаживаюсь и закатываю глаза от удовольствия чувствуя как плотно, туго он в меня входит. По моему телу ползет тьма хаоса. Я вижу свое отражение в его чернеющем зрачке, руническую вязь перетекающую по нашей коже, совершенно не кусачую тьму, ластящуюся к Тео как к хозяину.

Мы движемся в такс. Снова и снова. В купели от нас расходятся круги и так жарко, словно не мы греемся в источнике, а он вскипает от нас.Он сжимает пальцы на моих бёдрах тянет на себя. Насаживает остро, до новой тягучей спирали оргазма, готовой вот-вот выстрелить и унести уже нас двоих.

Я вновь улетаю первой. Тьма хаоса несет на своих крыльях, освобождая резерв, всю меня, без остатка. Тео рычит, оставив меня в последний момент разряжается на камни. Перед глазами все плывет, но я, пожалуй, никогда не устану любоваться, как он делает это. Как хмуриться, как закусывает губу, как белеют костяшки его кулака пока он помогает себе. Это невероятно жарко, красиво, тонко и чувственно. Оттолкнувшись от стенки обнимаю его, целую солоноватую кожу на плече:

– Люблю тебя, – шепчу свое первое признание. – Очень.

Глава 35

“Люблю тебя очень”.

Признание жгло разум, как слияние с бестией.

Я ничего не ответил.

Промолчал.

Неловкая пауза, потухший взгляд Дички…

Как я устал от всего вокруг. От хаоса, бестий, предателей, отсутствия нормального отдыха.

Постоянно быть начеку. Ждать удара в спину, гадать, кто друг, а кто враг…

Я верил Келси.

Но… она вела себя странно в последнее время. Настолько странно, что я стал задаваться вопросом, а только ли Келси Койт в этом теле? Дичка ли так страстно мне отдается?

Это признание, оно чье?

Могло ли быть так, что в Келси подселенец? Как в Адаме, Октавиане и коте. Я должен был выяснить.

– Как это работает? – задал вопрос вслух.

Кот был непривычно молчалив, когда рядом оказывались посторонние. Келси, в том числе. Чувствовал ли что-то? Ощущал своих собратьев, как волки в стае? По запаху?

– Вилка? – один из хвостов выгнулся знаком вопроса, он скосил взгляд на столовый прибор, который я крутил в руке. – Как все запущено, Венто. Дуреешь от любви? – кот фыркнул. – Вилкой едят. Твою высокомерную задницу точно учили этикету. Вспоминай.

Я закатил глаза. Демонстративно выдержал паузу.

– Слияние. Ты говорил, что Адам и Октавиан выбрали вторую сущность. Разум человека стирается?

Кот спрыгнул с обломка ветки и сел напротив меня, прищурившись.

– С чего такая тяга к знаниям? Решил поймать себе нового друга вместо смертника-дракошки?

– Хочешь предложить свою кандидатуру?

Кот сник.

Мне даже стало его жаль.

За последние несколько дней я привык к этой язвительной твари. Если не думать, что он бестия и предатель, то он даже не плохой собеседник.

– Поздно. Раньше надо было думать.

– Значит, не расскажешь?

– Зависит от силы носителя. С тобой мы могли быть на равных. Одна голова хорошо, а две лучше. Слышал такое?

– У меня бы выросла вторая голова? – я поморщился. Даже рога Келси и хвост Императора не казались таким ужасным уродством, как вторая голова.

– Ты свой кочан давно в зеркало видел? Там трое в драконий гольф могут играть и месяц не встретиться!

Я поднял камешек и кинул в кота. Тот резко подпрыгнул.

– Мазила.

Я улыбнулся.

По крайней мере, чего стоит эта бестия мне было известно. Знал, что он надсмотрщик и предатель, и поэтому, хотя бы в его компании мог не присматриваться к каждой ужимке в поиске скрытых смыслов.

– Адам все ещё Адам, – буднично сообщил кот, вылизывая лапу. – На будущее, можно просто спросить, а не лезть десятой дорогой.

Я промолчал.

Не спросишь же его: Койт все ещё только Койт или уже нет?

– Что будешь делать дальше?

Кот почесал хвостом за ухом:

– Переведи. Ваш варденский акцент очень труден для понимания.

– Когда мы выполним приказ Императора.

– А мы выполним? Пока не очень похоже, чтобы ты знал.

– Разве цель не в том, чтобы Койт выпила как можно больше силы и потом вся эта мощь перешла к Октавиану?

Кот замер с высунутым языком. Смешной до нелепости.

– Хочешь меня убедить, что мы тут потому что наши цели с ЭТИМИ временно совпадают?

– Вообще ни в чем никого не убеждаю. У меня есть приказ. Я его выполняю.

– Какой ответственный и верный пёсик.

Кот сморщил свою рожу и стал похож на ссохшийся прошлогодний фрукт.

– Так что? Останешься при нем пожинать плоды?

– Ещё не решил. Хочешь предложить альтернативу?

– Можешь остаться со мной, – я пожал плечами как будто предлагал что-то будничное. Вроде выпить чашку чая после обеда.

Кот поднялся. Обошел меня по кругу, пристально разглядывая.

– Посмотрим на твое поведение, Венто. Если будешь хорошим песиком, может и соизволю.

Я улыбнулся.

После смерти собаки не заводил питомцев. Может, пора?

Глава 36

Келси

Это уже стало традицией. Страшной. Опасной. Мерзкой.

Удивительно, со столькими соседями, под боком у Тео, а я все равно умудряюсь выскальзывать каждую ночь незамеченной.Меня вновь разбудил этот странный сон… или зов. Чем дольше об этом думаю, тем больше смахивает именно на это. На зов хаоса.

Как будто и не я вовсе… На мгновение остановилась оглядываясь. Дыхание участилось, ноздри уже уловили запах добычи, и в груди зашевелилось что-то темное, первобытное, рожденное под маской принцессы и воспитанием герцогской дочери.

Я тихо ступала по влажным камням, приближаясь к водопаду. Вода с грохотом низвергалась вниз и тут же поднималась, скрывая от нашей компании то, что находилось за завесой.

Но я знала путь. Одного раза хватило, чтоб запомнила каждый выступ, каждую трещину в скале, что вела за стену воды. Мои пальцы скользнули по мокрому камню, и я нырнула в узкий проход, едва заметный в полумраке. Брызги обожгли кожу, подстегивая возрастающий голод, поглощая все остальные чувства. Выйдя из-за водопада, я замерла на мгновение, позволяя глазам привыкнуть к слабому красному свечению диких глаз и фиолетовых наростов на позвонках бестий.

Они были здесь. Ждали. Меня.

Их было больше, чем в прошлый раз. Десятки существ, застывших в благоговейном ожидании. Некоторые походили на диких зверей, но с искаженными, почти человеческими чертами. Другие напоминали змей, с множеством конечностей, изогнутых под неестественными углами. Третьи… у третьих вообще не было формы, только постоянно перетекающая масса плоти и теней.

Но все они повернули головы, или то, что служило им головами, в мою сторону. Я ощутила их взгляды – жадные, голодные, но в то же время покорные. Они смотрели на меня с трепетом, как на нечто высшее.

Сделав шаг вперед я всколыхнула темное море хаоса, ближайшие существа расступились, образуя дорожку, – путь к центру круга, где на возвышении лежала туша… чего-то. Не дракон! Единственная мысль облегчение. Ящеры в безопасности! В остальном, я не могла разобрать, да и не хотела разбирать, кого они мне притащили. Это было подношение. Для меня.

– Я пришла, – мой голос был низким, хриплым, как будто принадлежал не мне. – И я голодна.

Первое существо – искаженный, будто сшитый из разных частей волк – подалось вперед. Его глаза светились покорностью. Оно знало, что должно произойти. Оно жаждало этого.

Я протянула руку, и что-то внутри меня отозвалось, раскрылось хищным, плотоядным цветком. Из пальцев потянулись тени, сначала тонкие, как паутина, затем все более плотные, осязаемые. Они обвили существо, проникая сквозь его шкуру, сквозь плоть, сквозь саму суть. Оно задрожало, не от страха. Это был экстаз. С каждым мгновением оно становилось всё тоньше, всё прозрачнее, словно растворяясь в воздухе передавая свою силу, свою сущность, свою жизнь мне.

Это было больше, чем насыщение. Это было становление. Признание. Возвышение.

Второе существо не заставило себя ждать. Оно выступило вперед, когда от первого осталась лишь дымка. Затем третье. Четвертое.

Они шли сами, добровольно, с жадностью, с которой мотыльки летят на пламя. И я поглощала их, одного за другим. Тьма во мне росла, наполнялась, но голод не утихал. Он становился лишь острее, ненасытнее.

Вскоре передо мной предстала последняя бестия – огромная, с телом, покрытым чешуей, и головой, увенчанной рогами. Она склонилась передо мной, подставляя шею. В голове зашелестел голос:

– Ты одна из нас. Самая сильная. Самая голодная.

Я улыбнулась, чувствуя, как зубы становятся острее, длиннее. Как моя кожа начинает меняться, приобретая странный, тёмный оттенок.

– Знаю, – тени вокруг меня заколыхались живым щитом.

– Прими мой дар. И отомсти. – её сила потекла в меня, наполняя тьмой. Ужасной. Черной. Прекрасной.

Площадка вокруг водопада опустела. Даже от туши следа не осталось. Это я ее сожрала или они?

Рухнув на колени, я тяжело задышала. Сила хаоса пульсировала под кожей, словно живое существо, пытающееся вырваться наружу. Я обхватила себя руками, будто пыталась удержать что-то внутри… Себя? Или то, чем становилась?

Перед глазами плыли образы поглощенных бестий.

Их покорность. Их жажда. Их восхищение.

Они видели во мне нечто большее, чем я сама видела в себе. Чудовище, таящееся под личиной человечки?

Руки тряслись, но я боялась на них даже взглянуть. Боялась увидеть, что они все еще темнее обычного, что тени все еще клубятся вокруг моих пальцев. Боялась, что в этот раз превращение уж точно не обратится вспять.

Что я делаю? Во что оборачиваюсь? Кто я теперь?

Череду вопросов перекричало собственное недавнее признание.

Я люблю тебя. Очень.

Призналась, сама не веря своей смелости. А он… промолчал. Только смотрел своим коронным, долгим, нечитаемым взглядом, в котором не было ни тепла, ни холода. Ничего. Хотя, чего стоило ждать.

– В зеркало на себя посмотри, наивная дурочка, – я улеглась там же, на своем жертвеннике, подтянув к груди ноги. Обхватив их руками, с силой зажмурилась. Рядом с Тео тьма всегда отступала, голод утихал. Я цеплялась за него, как утопающий за соломинку, надеясь, что его свет каким-то образом очистит, избавит от этого проклятия.

Но что, если нет исцеления? Что, если я всегда буду такой – разрываемой между двумя мирами. Что, если ему не нужна ни я, ни моя тьма?

Вода за моей спиной продолжала шуметь, создавая странную, почти убаюкивающую мелодию. Она притупила мною бдительность, я не слышала шагов, но внезапно ощутила прикосновение к плечу – легкое, почти невесомое. Замерла, не смея шевельнуться.

Кто-то пришел сюда… Кто-то нашел меня! Увидел!

Сколько он видел? Что видел? Мою трансформацию? Поглощение бестий? Или только меня, стоящую на коленях перед пустой площадкой?

Рука дернулась, готовая выпустить тени, защититься, сохранить постыдную и страшную тайну. Но я сдержалась. Что, если это Тео? Что, если он проследил за мной, желая поговорить о вчерашнем?

Я медленно повернула голову, ныряя в зеленый, теплый, уютный и пронизанный беспокойством взгляд. Тархан, конечно же… Совсем не те глаза, которые подсознательно желала увидеть.

Его лицо не выражало ни страха, ни отвращения. Только спокойствие и что-то, похожее на понимание. Он молча опустился рядом со мной на землю, осторожно обхватил руками и притянул к себе. Как ребенка, которого нужно защитить. От мира. От самой себя.

И это простое действие сломало меня. Стены, которые я так тщательно выстраивала, рухнули в одно мгновение. Слезы хлынули из глаз, неконтролируемые, горячие. Я вцепилась в его рубашку, уткнувшись лицом в плечо, и разрыдалась. Впервые за долгое время позволила себе быть… слабой. Тархан молча качал меня, позволяя оплакивать… себя? Нынешнюю или прошлую? Когда первая волна слез прошла, он хмыкнул, не прекращая наглаживать меня по спине.

– Знаешь, принцесса, – в его голосе звучала привычная ирония, – уже который вечер нашего странного путешествия я наблюдаю довольно забавную картину. Вчера ты стонала на весь грот как взрослая, сегодня поглощала этих тварей тоже как вполне себе взрослая бестия… а теперь ревешь у меня на плече как маленькая девочка, у которой отобрали куклу.

Я отстранилась, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Ты… видел? – голос дрожал.

– И очень хорошо слышал, – он поиграл бровями. – Бездна меня пожри, что там Венто с тобой вытворял, м?

– Я монстр…

Тут же став серьезным Солт пожал плечами, будто речь шла о погоде, а не о моем превращении:

– Ты не монстр, Келси, – он аккуратно убрал прядь волос с моего лица, щелкнул по рогу и удивленно охнул когда я ойкнула и схватилась за гудящий болью отросток. – Прости! Не смог удержаться! …Но, что хочу сказать. Ты не монстр, а потому прекращай играть в прятки, скрывать свою сущность и потребности. Одни тебе, весьма успешно, помогает удовлетворять Венто, другие, как я успел заметить, придают сил. Так еще и целая очередь выстраивается. Так чего страдаешь?

– Как долго ты знаешь? – наконец спросила я.

– Да с первого дня, – он усмехнулся. – Ты не так хорошо скрываешь свои ночные вылазки, как думаешь. По крайней мере, от меня. Я дитя улиц, принцесса. Столько лет прошло, а мягкая перина не притупила инстинкты. Наши, – он кивнул на воду, – падают замертво, отсыпаются. А я не могу, как будто в прошлое попал, в самом деле, где даже друг готов пырнуть в бок.

– И… тебе не страшно? Не боишься меня, если даже друзья могут предавать, по твоим словам.

– А должен дрожать осенним листом? – он вскинул бровь. – Ты же меня не съела. Пока что. Для протокола, я точно не вкусный. И сам на закланье к тебе не приду, даже не надейся.

Это было так по-тархановски – шутить о серьезных вещах, что я не смогла сдержать слабую улыбку.

– Так вот, – его голос снова стал серьезным, Солт взял меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза, – наблюдая за тобой все эти дни, знаешь кого вижу?

– Кого?

– Келси Койт. Девчонку из Тейрана. Со всеми своими светлыми и темными сторонами. Со всей своей силой и слабостью. И это… нормально. Ты – обжора! Честное слово, поражаюсь как они все в тебя влезают! Но и это ладно. У меня, вот, придурковатый юмор, так что теперь? У каждого свои недостатки.

– Я не знаю, как это совместить, как быть… всем этим одновременно. Простой девчонкой и тварью тьмы…

– А кто сказал, что нужно выбирать? – Тархан встал и протянул мне руку. – Идем. Скоро рассвет, этот хитро сделанный Бирк придет сменить меня на посту, пушистая морда проснется вынюхивать и подслушивать, Мад мне бы тоже надо бы успеть супружеский долг отдать. Она та еще бестия в постели. Ну и твоему Венто… Ему будет довольно неловко проснуться без тебя под боком.

Я приняла его руку и поднялась на ноги.

– Он не мой.

– Н-да? – Тархан подмигнул. – Может, когда твои два “Я” сойдутся и ты их честно с ним познакомишь – будет?

Глава 37

—И что ты по этому поводу думаешь?

Я оторвал кусок солонины и повертел перед рожей.

– По поводу солонины? Редкая дрянь, – и тут же закинул его в рот. Выбирать не приходилось. Надо же что-то есть…

– По поводу Койт, – Тархан смотрел перед собой, куда-то в темные провалы между деревьев. Он опять нес вахту. Я просто не спал и решил присоединиться.

– А что я должен думать?

– Я знаю, что ты знаешь, – Солт достал из кармана нож и стал что-то выковыривать на дереве, на котором мы сидели.

Изуродованный ствол склонился к земле, как горбатая старуха. Такой же сморщенный и поеденный временем, как кожа дряхлой бабульки.

– Ты бы с ней поговорил…

– Тебе надо так поговори, – огрызнулся я.

– Так я уже.

– Молодец.

Я злился. На то, что Солт тоже знает. На то, что лезет не в свое дело. Что вечно сует нос во все щели. И ещё больше на то, что он с Койт поговорил. А я нет.

Я ведь знал, к чему приведет этот разговор. Келси ждала принятия и поддержки.

“Я тебя люблю”.

Ее признание до сих пор поцелуем бестии жгло сознание.

Я никогда ещё не чувствовал себя в большей западне.

Если мы станем говорить о ее питании, то станет только хуже. Она ведь почувствует, что мне это не нравится. Это дико. И… страшно.

Я кинул в рот ещё солонины.

– Редкая гадость да? – зачем-то повторил за мной Солт, оторвал от моего куска длинную полоску и принялся, морщась, жевать. – А жрать-то хочется. Вот и давимся. Ты, может, тоже то что ты ешь? – Он помотал обвисшим, обслюнявленным куском у меня перед носом. Мясо пахло кисловато, сыростью и лежалой дичью. Я отмахнулся.

– Это не твое дело, Солт.

– Не мое, – впервые не став возражать признал он. – Но вы мне оба вроде как не чужие.

Я обернулся.

– А если ее сорвёт с катушек как Октавиана? Тогда что?

Вот я это и сказал.

Что если она уже потеряла контроль? Себя? Сколько в этом теле осталось от Келси Койт и сколько там теперь хаоса?

Если в ёмкость с водой долго лить вино, жидкость в этой ёмкости перестанет быть водой.

Тархан пожал плечами.

– Знаешь, чему меня научила улица? —

Я дёрнул плечом. Эта мудрость от бедняков всегда почему-то раздражала. Наверное, потому что открывала некрасивое брюхо реальности. Вспоротое, кишащее белыми червями. – Надо жить тем, что есть сейчас. И пытаться наслаждаться этим. Потому что завтра может не быть.

– Какая высокая философия…

– Отец Мадины уже выбрал ей жениха, – вдруг сообщил Тар. – Мы узнали тогда на балу. Ну… она узнала. Мне сказала только здесь.

Я молча пнул какой-то камень.

– Какой-то граф! – Тар всадил свой нож в ствол по самую рукоятку и стал раскачивать туда-сюда, чтобы вытащить назад..

– Она всегда может отказаться.

Солт посмотрел на меня как на идиота и рассмеялся.

– А ты, я смотрю, аж три раза отказался, да?

Я промолчал. Ответить было нечего.

– Всадники свободны.

– Сдохнуть свободны разве что. Мадина единственная наследница. Отец ни за что не даст ей связаться с простолюдином.

Тар вытащил нож и стал натирать лезвие краем туники.

– Ты теперь тоже граф.

Солт вскинул бровь:

– Ага, отмыли, приодели. Сойдёт для сельской местности. А для родословной не сойдёт. Мадина поступит так, как велит отец. Потому что…

– Потому что всегда мечтала стать папиной гордостью и заменить ему сына, которого Руни боги не дали, – закончил я за него. Я тоже мечтал стать папиной гордостью. Хорошо ее понимал.

– Вот ты говоришь, а что если… Я вот много думал, – Солт выставил вперёд руку, – я умею, чтоб ты знал, – я хмыкнул и отвернулся. Почему-то трудно было ему в глаза смотреть. – Так вот, я думаю что, лучше бы мне из этих земель не возвращаться. Я ее так просто не отпущу. А по своей воле она не останется…

Тар убрал нож в поясные крепежи. И стал расчищать сапогом травинки под ногами.

– Если я тут сдохну, она сможет спокойно пойти за своего богача. Никто не будет мешать. Может, так даже лучше.

– Тебя бестия покусала? – разозлился я.

– Бестия покусала тебя, – Солт стал играть бровями, намекая на наши с Койт громкие ночи. – Много раз.

Я ткнул его локтем в бок.

– Если она спятит как Октавиан, тогда и будешь думать что делать. Вот я о чем.

– Думать надо всегда, – возразил я, удивляясь, как в его мире все просто. Не думай, живи моментом.

– Если всегда думать, Венто, то когда жить? Много ты пожил со своими этими, – он стал крутить пальцами вокруг моей головы. Я поймал его огромную лапу и выгнул, грозясь сломать. – Вот и я о чем. Вечно всем не доверяешь. Все время, что я тебя знаю ты раб долга. Сам себя заковал в эти цепи. И задыхаешься. Мы все, может, завтра сдохнем, так и не дойдя до стены. О чем ты будешь жалеть, истекая кровью? О том, что не успел додумать свой великий план? Или о том, что не жил так, как мог бы?