Жибек

– Они любят, когда с ними разговаривают. – Зная, что это звучит несколько необычно, она добавила: – Наш садовник говорил, что каждому живому существу необходима любовь, и цветы не исключение. – Она опять повернулась к клумбе и разбросала вокруг цветов компост. Затем встала и отряхнула руки. Утренние размышления настолько ослабили ее враждебность к Арлану, что теперь она могла смотреть на него совершенно спокойно. Однако Жибек понимала, что ему может показаться странным, что его гостья занимается черной работой и копается в земле. – Надеюсь, ты не против, – сказала она, кивая на клумбу. – Эти сорняки так задушили цветы, что им совсем нечем было дышать. Они просто кричали, чтобы им дали немного пространства и света.

На лице Арлана появилось непередаваемое выражение.

– Ты это слышала?

– Нет, конечно, – засмеялась Жибек. – Я взяла на себя смелость приготовить им кое-какую еду – она называется компостом. В этом году он им не очень поможет, но на следующий год они будут чувствовать себя намного лучше…

Девушка умолкла, заметив вдруг, с каким сочувствием он стал смотреть на цветы, после того, как она произнесла слово «еда». – Можешь не смотреть на них так, словно они сейчас поникнут прямо у тебя на глазах, – успокоила она его. – В отличие от нас им эта еда не повредит. Должна признаться, что садовник из меня куда лучший, чем повар.

Арлан отвел глаза от клумбы и посмотрел на нее с каким-то странным задумчивым выражением.

– Я пойду в дом и приведу себя в порядок, – сказала Жибек и быстро направилась к дому. Если бы она оглянулась, то увидела бы, что Арлан повернулся на сто восемьдесят градусов и смотрит ей вслед.

Жибек подумала принять «самодельный душ» на улице, но погода была сегодня ветренной. Она налила в кувшин воды, которую подогрела на плите, и поднялась к себе. Ей пришлось спускаться за водой четыре раза, чтобы как следует промыть волосы. После вчерашнего путешествия и сегодняшней работы в саду ей казалось, что она не мылась уже целую вечность. Все это время ее не покидала мысль о том «Почему Арлану здесь явно нравится?»

Вымыв голову, Жибек надела простое персиковое платье с короткими рукавами и узким пояском. Сев на кровать, она стала расчесывать мокрые волосы, чтобы они поскорее высохли, сожалея, что все ее наряды так не вяжутся с жизнью в ауле. Когда волосы высохли, она встала перед зеркалом и зачесала их кверху, собрав в небрежный узел, который рассыпался бы при малейшем дуновении ветерка. Пожав плечами, Жибек опять распустила волосы, решив ничего с ними не делать. Весь день у нее было какое-то приподнятое настроение, и она чувствовала, что таким оно теперь будет все время.

Арлан с пледом в руках выходил из дверей дома, когда Жибек сошла вниз.

– Поскольку они еще не вернулись, – сказал он, – я подумал, что надо приготовить что-нибудь, поесть.

Жибек заметила, что он переоделся в чистую белую рубашку и светло – бежевые брюки, а выходя за ним на улицу, увидела, что его темные волосы еще не высохли после купания.

Арлан расстелил плед на траве, и она присела на край, оглядываясь по сторонам.

–Сколько сейчас времени? – спросила Жибек, когда он сел рядом с ней.

– Около четырех.

– А разве им уже не пора вернуться?

– Возможно, оказалось не так просто найти женщин, которые захотели бы бросить свои собственные дома и заняться нашим.

Жибек кивнула и отдалась созерцанию великолепного вида, открывавшегося перед ними. Дом располагался на ровном плато, и в том месте, где кончался задний двор, плато резко сбегало вниз, к джайлау. С трех сторон джайлау был окружен горами, возвышающими верхушками. Горы были, как ковром, устланы разнообразной флорой. В воздухе витал горький аромат жусана. Жибек долго сидела молча, очарованная этой дикой первозданной красотой, чувствуя, как в душе ее воцаряются покой и умиротворение. Вдруг ей пришла в голову мысль, которая заставила ее озабоченно посмотреть на Арлана.

– Ты что-нибудь поймал?

– Несколько рыбешек. Я их уже почистил.

– Да, но ты сможешь их приготовить? – с надеждой поинтересовалась она.

Он не удержался от улыбки.

–Да.

–Ты меня очень обрадовал.

Вытянув одну ногу, Арлан облокотился о колено и с неподдельным любопытством взглянул на нее.

– Скажи, а с каких это пор наряду с прочими навороченными тренингами золотая молодежь начала обучаться садоводству?

– Я уже давно не отношусь к ним, – ответила Жибек. Видя, что он ждет более пространного объяснения, тихо добавила: – Я слышала, что мой дедушка с материнской стороны был страстным садоводом, и, наверное, от него я унаследовала такую любовь к цветам и растениям. Большой сад в нашем доме – дело его рук. А я их еще больше расширила и добавила некоторые новые сорта растении.

При упоминании дома лицо ее смягчилось, а карие глаза засияли каким-то чудесным волшебным светом. Арлану захотелось услышать больше о предмете, который, очевидно, имел для нее такое большое значение.

– Расскажи мне о своем доме?

– Этот дом, – начала она с тихой улыбкой. – Принадлежит нашей семье вот уже четвертое поколение. Рахим ата, так звали моего прадедушку, построил большой дом, занялся земледелием и скотоводством. Но потом развернулся государственный курс ликвидации кулачества и байства. Расплата за непродуманные решения не заставила себя долго ждать. Начался Великий голод. Самое сильное что запомнил мой дедушка это множества трупов у обочин дорог. Он рассказывал как однажды вернулся домой, и спросил своего отца: «Әке бізде аштан өлемізбе?» на что тот ему ответил «Өзімді пісіртіп жегітсемде…Бір амалын табам, үайымдама балам». Рахим ата припрятал два мешка пшеницы, благодаря своей сноровке и хитрости, он перемешал их с песком и отштукатурил им стены своего дома. По необходимости он отскабливал зерна и кормил этим своих домочадцев. Так они пережили Ашаршылык. С тех пор, в нашей семье свято верят в то, что стены, построенные на этой земле, спасут его обитателей от голода.

Иногда мне становится даже страшно, когда я думаю, что на мне лежит ответственность за его сохранность, – призналась Жибек.

– Мне кажется, ответственность за это лежит на твоем дяде или брате, но только не на тебе.

– Нет, этот дом – мой. – По традиций дом должен переходить к старшему сыну.

– Тогда как он может быть твоим? – спросил Арлан, заинтригованный тем, что она говорит об этом месте как о чем-то самом дорогом в своей жизни.

Мой дядя не может унаследовать его, так как он младший сын. Наверное, поэтому он никогда не заботился о сохранности нашего дома.

– Но у тебя есть брат.

–Марата с нами сейчас нет. Ответственность за дом и за жителями этого дома лежит на мне. Это мой дом. Эта история моей семьи.

Арлан на минуту задумался, не отрывая от нее взгляда. Он видел, как прекрасная девушка, которая когда-то с такой нежной страстью отвечала на его поцелуи, теперь не менее страстно говорит о своей привязанности не к мужчине, а к какой-то постройке. Два года назад он решил, что Жибек – презренная маленькая кокетка, которая, не успев обручиться с каким-то мажором, в жилах которого течет не кровь, а бледная водица, сразу начала оглядываться по сторонам в поисках кого-нибудь погорячее. Но сейчас ему стало не по себе от того, что она так и не вышла за своего щеголя.

Жибек смотрела куда-то вдаль, погрузившись в свои думы, но вскоре Жибек заговорила первой:

–Юг страны оказался совсем не таким, каким я его себе представляла.

– И каким же он оказался? Он так же смотрел на нее, не отрывая взгляд.

– Беднее, примитивнее.– Почему то неожиданно для себя, Жибек повторила слова Боты, – опасаясь проявлять симпатию ко всему, что касалось Арлана, хотя на самом деле она считала совершенно иначе, этот край для нее был по истине сказночным. А каким был твой дом?

–Бедным и примитивным, – ответил Арлан.

Жибек подняла на него удивленный взгляд, но он не ответил на него. Потом легко вскочил на ноги и добавил со злостью: – Собственно, в нем ты сейчас и находишься.

– Где? – она машинально поднялась вслед за ним.

– В моем доме.

Они молча смотрели друг на друга, и Жибек почувствовала, как жаркий румянец начинает заливать ее щеки. Она смотрела, как ветер перебирает его темные волосы, на его суровое лицо, отмеченное печатью гордости за родной край и чувства собственного достоинства. Она открыла рот, собираясь извиниться, но вместо этого вдруг высказала вслух свои мысли:

–Ты подходишь под эту местность, – тихо сказала она. Жибек застыла, глядя в его бесстрастное лицо.

Зато она не подходит тебе, – так же тихо ответил он.

Ее волосы тоже трепал ветер, и на фоне его высокой крепкой фигуры она казалась совсем хрупкой Его слова разорвали невидимые нити, протянувшиеся между ними.

– Да, – не обидевшись, ответила Жибек, сознавая, каким тепличным цветком она должна ему казаться со своими непрактичными платьями.

Арлан пошел в дом и начал готовить ружья к завтрашней охоте. Жибек побрела к топчану, подумав, что заняться ей больше нечем.

Арлан вернулся в дом, машинально развесил ружья в специально отведенном месте для хранения оружия. «Мы решили, что не подходим друг другу» – вспомнил он слова Жибек. Арлан почувствовал смутное чувство вины из-за того, что ее бросил жених. Потом в задумчивости подошел к столу, открыл бутылку виски и налил немного в стакан. Он говорил себе, что ему безразлично, какое чувство она испытала, услышав от брата то что он ему сказал. Во-первых, тогда она уже была помолвлена, а во-вторых, как она сама призналась, для нее их отношения были просто легким флиртом. К тому же, подумал Арлан, я уже почти обручен с красивой женщиной, которая слишком хороша, чтобы он продолжал думать о Жибек. Он бессознательно налил себе еще виски. Арлан вспомнил, как наступал на нее в том проклятом домике, и чувство горького раскаяния буквально оглушило его.

Он залпом осушил бокал, словно виски могло смыть его недовольство собой, и медленно вышел из дома. Жибек сидела на краю топчана. По деревьям пробежал ветерок и взметнул ее волосы, окружив лицо сияющим ореолом. Арлан остановился в нескольких шагах от девушки, не отрывая от нее глаз, но перед мысленным взором его проплывали видения той, какой он знал ее когда-то: вот она, точно прекрасная юная богиня, спускается по лестнице – такая далекая и недоступная в своем обольстительном зеленом платье, словно спустившийся с небес ангел. Он глубоко вздохнул и засунул руки в карманы, с трудом сдерживаясь, чтобы не подойти и не обнять ее.

– Здесь великолепный вид, – сказала она, поворачиваясь к нему.

Арлан сделал еще один долгий вдох и отрывисто спросил:

–Расскажи мне еще раз, что случилось той ночью. Как ты оказалась в оранжерее? Жибек подавила раздраженный вздох.

– Ты знаешь, как я там оказалась. Женища из обслуги, пришла и скзала мне что Кымбат ждет меня в оранжерее. Я подумала, возможно, она хочет поговорить со мной о чем-то, очень важном и пошла туда.

– Жибек, парнишка, официант сказал мне, что ты ждешь меня в оранжерее.

Жибек встала , пожала плечами и прислонилась к дереву.

– Я не понимаю, к чему нам обсуждать все это снова. Ты не веришь мне, а я не верю тебе.

Она ожидала услышать в ответ какой-нибудь оскорбительный выпад, но вместо этого Арлан сказал:

– Я верю тебе. Эти «случайные» фотографии в охотничьем домике, кто мог гулять по лесу, в дождливую погоду, без особой на то причины?

От его неожиданно серьезного тона Жибек растерялась.

– я не знаю, спасибо, – зачем-то сказала она.

Ею постепенно начало овладевать предчувствие какого-то ужасного предательства. Его последние слова окончательно укрепили ее подозрения.

– Нас засняли в домике, затем нас обеих затянули в оранжерею, да еще и с прозрачными стенами. Значит, кому-то было нужно, чтобы мы встретились там и чтобы все это увидели и сняли на свои камеры. Возможно для того, чтобы мы в последующем не смогли заявить, что это не наши фотографии.

– Нет, люди не могут быть так жестоки! – воскликнула Жибек, качая головой. Ее сердце отказывалось верить тому, что разуму казалось очевидным.

– Как видишь, могут.

– Нет, не говори так, – закричала она, не в силах вынести еще одно предательство. – Я все равно не поверю! Это же безумие, кому это было нужно, все это выдумывать, подстраивать… – упорно твердила Жибек, но сцены из прошлого представали перед ее мысленным взором: Кымбат настаивает, чтобы именно Жибек уговорила Арлана пригласить ее на танец…. Кымбат расспрашивает, где Жибек укрылась от дождя… женщина стучится и говорит, что она от Кымбат. Кымбат, которая была ее подругой. Кымбат с хорошеньким личиком и глазами, которые преследовали ее повсюду…

Боль осознания этого предательства была такой сильной, что Жибек обхватила себя руками и закачалась, чувствуя, что разрывается на части.

– Это Кымбат, – еле выговорила она. – Столь низкое злодеяние не укладывалось у нее в голове.

– Позже я решила, что это ты попросил устроить эту встречу.

– Я бы никогда не сделал ничего подобного, – резко ответил Арлан.

Жибек закрыла глаза и вспомнила Даурена, проезжающего на своем «Porsche» вместе с Кымбат. Ее жизнь была разбита – и все из-за того, что та, которую она считала своей подругой, возжелала ее жениха. Слезы защипали ей глаза.

– Это была интрига. Которая разрушила мою жизнь, – надломленным голосом произнесла Жибек.

– Но почему? – спросил Арлан. – Почему она так поступила с тобой?

– Я думаю, она хотела заполучить Даурена… Я сама виновата во всем, какая же я глупая– Жибек почувствовала, что расплачется, если скажет еще хоть слово, и, покачав головой, сделала попытку уйти, чтобы выплакаться где-нибудь в одиночестве.

Чувствуя, что не может дать Жибек уйти, даже не попытавшись утешить, Арлан схватил ее за плечи и притянул к своей груди, не обращая внимания на слабое сопротивление.

– Не надо, – прошептал он ей в волосы. – Это не стоит твоих слез.

Оказавшись в его объятиях, Жибек испытала потрясение не меньшее, чем от своего несчастья, и все это вместе парализовало ее волю. Опустив голову, она стояла, не шевелясь, из ее глаз текли слезы, тело вздрагивало от сдерживаемых рыданий.

Арлан еще крепче обхватил ее руками. Но когда и это не оказало успокоительного действия, он в совершенном отчаянии попытался ее рассмешить.

– Если бы она знала, как ты хорошо умеешь готовить, она ни за что не осмелилась бы на это, – прошептал он и поднес руку к ее щеке, стирая слезы. – И потом, ты всегда можешь приставить ей нож. – Узенькие плечи Жибек вздрагивали уже не так сильно, и Арлан попытался закрепить успех. – А еще лучше, если вместе с тобой будет Марат. Он, может быть, и не так хорошо дерется, зато гораздо быстрее…

Жибек наконец подняла голову и рассмеялась.

Не осознавая, что делает, Арлан осторожно провел пальцем по ее нижней губе, но вдруг спохватившись, убрал руку.

Жибек заметила, как неожиданно посуровело его лицо. Она сделала глубокий прерывистый вздох, чувствуя, что еще немного и он поцеловал бы ее, но в последний момент почему-то передумал. После всего, что она выяснила за последние несколько минут, Жибек уже не знала, кто ей друг, а кто враг, она понимала только, что чувствует себя в безопасности рядом с Арланом, но его лицо вдруг снова стало отчужденным, и он попытался разомкнуть руки. Не зная, что сказать и не уверенная в том, чего же она действительно хочет, Жибек заглянула ему в глаза и дрожащим голосом прошептала одно-единственное слово, выразив в нем все свое смятение и мольбу понять ее…

Арлан вопросительно приподнял брови.

– Я…. На миг она почувствовала невероятную теплоту по отношению к Арлану.

–Да?

– Я не знаю, как это сказать… – Начала Жибек, смутившись под его понимающим взглядом.

– Жибек, если ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал, тебе достаточно прижаться своими губами к моим.

– Что?!

– Ты слышала меня.

– Ты самый…

Он с ласковым упреком покачал головой.

– Только избавь меня от этих показушных протестов. Если тебе, как и мне, захотелось вдруг проверить, действительно ли тогда нам было так хорошо вместе, как кажется в ретроспективе, скажи об этом прямо. – Арлан сам поразился своему нахальству, но, поскольку предложение было уже сделано, он не видел особого вреда в том, чтобы обменяться несколькими поцелуями, если ей так этого хочется.

Такое наглое упоминание о том, что «им когда-то было хорошо вместе», пробудило в ней гнев. Ее взгляд злостно переместился на его красиво очерченные губы, которые слегка раздвинулись в легкой вызывающей улыбке.

– Ты боишься? – спросил Арлан хрипловатым голосом. Его руки легли на изгиб ее талии. – Ну, решайся, – прошептал он.

Жибек резко оттолкнула его, и он разочарованно посмотрел ей в лицо.

– Да, это не совсем то, что я помнил, – насмешливо протянул он.

– Ты играешься со мной? – спросила она, шокированная его цинизмом.

– А тебе хочется, поиграться?

Жибек разочаровано покачала головой. Чувствуя пустоту в душе, она взглянула на него и с грустью сказала:

– Не думаю.

–Почему?

– Ты играешь в какую-то игру, правил которой я не знаю, – устало ответила она.

– Одна из твоих любимых игр. Правила остались те же – целуют тебя, а затем, – он сделал многозначительную паузу, – целуешь ты.

Откровенный упрек, страшно смутил Жибек, и одновременно вызвало желание дать ему пощечину, но он одной рукой придержал ее руки, а другой начал нежно поглаживать шею.

Сердце Жибек забилось с удвоенной скоростью, она посмотрела в его глаза, полыхавшие тайным огнем

– Өлтірді!

Жибек рванулась в безумной панике и увидела бегущего к ним парнишку лет семнадцати. Арлан успокаивающе посмотрел в ее сторону, и она осталась стоять, окаменев от шока.

–Ойбаяй өлтірді ғой ! … – Человек бежал в их строну, держась одной рукой за сердце, грудь его тяжело вздымалась. – Оқтын даусын естіген сияқты болдым…

Он замолчал, глядя на пунцовую Жибек. Потом его взгляд переместился на Арлана.

– Не Болды ? – спросил Арлан. Для человека, застигнутого в столь пикантной ситуации , его голос звучал поразительно спокойно.

Парнишка, наконец, оценил ситуацию, отделился от дерева, и направился к ним, стряхивая с рукава прилипшие кусочки коры.

–Ойладым, – с иронией сказал он, – Бір-біріңді өлтіріп жатырсыңдар деп. Бота әпше, – продолжил он уже более мягко, останавливаясь перед Жибек, – қарап жур деп тапсырыс қойған.

–Бота? – ахнула Жибек, все еще не придя в себя.

–Иә, – сказал парень, опуская укоризненный взгляд на руку Арлана, минуту назад зависший       в области шеи Жибек. Жибек наконец с ужасом осознала, что все еще стоит на подозрительно близком расстоянии и оттолкнув руку Арлана, поспешно отступила в сторону. К ее величайшему удивлению лицо Арлана выражало только веселость.

– Сосын, екеуі де бүгін орала алмайтындарын айтты, ертең немесе ертеңнен кейін.

– До завтра или до послезавтра? Но они же собирались вернуться сегодня.

Бота әпшені ит тістеп алды, олар Ұлпан апаның үйіңде қалды, , ол кісі дәрігер.

– Оның жағдайы қалай? – спросила Жибек, готовая в ту же минуту помчаться к ней на помощь.

–Бәрі жақсы! Алаңдамаңыз! – поторопился успокоить ее парнишка. – Жомарт аға айтты – жәй ғана кішкентай сызат.

– Понятно, я пойду, – сказала Жибек, понимая, что следует оставить их одних.

Направляясь к дому, она слышала, как Арлан произнес:

« Если ты надеялся хорошо поесть, то выбрал не то место» .

–Аға, қателеспесем, сіз Ақерке есімді қызға құда түскен жоқсыз ба?, –спросил, нахмурив брови Дастан, которого Арлан считал своим младшим братом.

–Иә. Дәл солай.

Они вошли в дом: Дастан – молчаливый и задумчивый, Арлан – мрачный, как туча.

Два года назад она сама без малейших угрызений совести изменила Даурену, а сейчас спокойно говорит о браке с Елеусиновым или с Салемхановым. При этом уже через час она готова прижаться к нему. Злость Арлана сменилось отвращением. Ей действительно следует выйти за Елеусинова, мрачно усмехнувшись, подумал он. Старый развратник – это то, что ей нужно, получится идеальная пара, если не считать разницы в возрасте. А Салемханов заслуживает лучшего, чем ее видавшее виды неразборчивое тело. Она превратит его жизнь в ад.

Несмотря на ангельское личико, Жибек осталась такой же, какой и была: бессердечной, меркантильной, в которой было больше плотской страсти, чем настоящего чувства.

В чернильном небе мерцали звезды. Арлан стоял у небольшого костерка и следил, как жарится рыба. Ночная тишина успокаивала его. Сейчас, глядя на маленький веселый костер, он сожалел уже только о том, что приезд Жибек лишил его мира и покоя, в которых он так нуждался. Весь год он работал в страшном напряжении и, отправляясь в этот дом, надеялся успокоиться и отдохнуть, как это бывало всегда, когда он возвращался сюда.

Еще подростком он знал, что когда-нибудь покинет родительский дом и пойдет по жизни своей дорогой. Но добившись всего, о чем мечтал, Арлан все время возвращался сюда, словно именно здесь надеялся обрести то, чего ему не хватало, нечто неуловимое, иллюзорное, но, как ему казалось, способное дать успокоение его неприкаянной душе. Теперь он вел жизнь, соответствующую его богатству и власти, и во многом эта жизнь устраивала его. Он уже слишком много повидал и слишком сильно изменился сам, чтобы сделать это место своим постоянным домом. Он смирился с этим, когда принял решение жениться на Акерке. Она ни за что не согласится жить здесь, но зато в его роскошных особняках будет смотреться прекрасно.

Акерке Калижанова была красивой, страстной. Они идеально подходили друг другу, иначе он просто не сделал бы ей предложение. Прежде чем решиться на это, он обдумал все так же тщательно, как обдумывал свои финансовые операции, – опираясь исключительно на здравый смысл и никогда не подводившее его деловое чутьё. Фактически за все последние годы он поступил необдуманно только один раз – когда безумно увлекся Жибек.

– Как нехорошо было с твоей стороны заставлять меня готовить, когда ты сам прекрасно справляешься с этим, – с улыбкой сказала Жибек, перемывая оставшуюся после ужина посуду.

– Это не совсем так, – мягко ответил Арлан. Он налил себе и Дастану кымыз и пересел ближе к печке. – Я умею готовить только рыбу и только одним способом. – Он открыл крышку небольшого ящичка, стоявшего на столе, и достал оттуда сигару. Эти сигары ему доставили по заказу из Кубы. Он взглянул на Жибек и на всякий случай спросил: – Не возражаешь?

Жибек посмотрела на сигару, улыбнулась и покачала головой. Ей вдруг вспомнилось, как она встретила Арлана два года назад в саду. Он вот так же собирался раскурить сигару, когда увидел ее. Ей так ясно вспомнилась эта сцена, что она даже увидела, как оранжево-золотое пламя зажигалки осветило его чеканные черты, когда он сложил руки лодочкой, закрывая огонь от ветра. При этом воспоминании слабая улыбка озарила ее лицо, и она перевела взгляд с незажженной сигары на лицо Арлана, мысленно спрашивая, помнит ли и он этот момент.

Их взгляды встретились, он посмотрел на свою сигару, потом снова на нее, и в глазах его отразился вежливый вопрос. Она поняла, что он не помнит.

– Нет, не возражаю, – ответила Жибек, пряча разочарование за улыбкой.

Семнадцатилетний Дастан, наблюдавший этот обмен взглядами и предшествующую ему светлую улыбку на лице Жибек, подумал, что все это чрезвычайно загадочно, так же как и непонятное поведение Арлан ага за ужином. Дастан еще ни разу не видел, чтобы Арлан так вел себя с женщиной. Дастан был сыном местного чабана, который пас скот еще и для отца Арлана. Арлан не раз предлагал мальчику перевезти его в город, но его родители решили дождаться совершенолетия. Правда, это не мешало ему часто ездить к нему погостить во время школьных каникул.

Дастан уже привык к тому, что все женщины находят Арлана неотразимым и что он никогда не отказывается от того, что ему с такой готовностью предлагают. И даже после того как он утрачивал к женщине интерес, он продолжал относиться к ней с неизменным восхищением и галантностью – будь то девчонка из соседнего аула или звезда казахстанской эстрады.

Поэтому неудивительно, что Дастану показалось странным и даже подозрительным, что Арлан практически не замечает девушку. Хотя он сам, с мальчишеским восхищением любовался каждым ее взглядом. До того она была красивая, даже в его бесконечных сериалах не было ни одной актрисы, которая могла бы хоть капельку соперничать с естественной и нежной красотой Жибек. Казалось очень странным то, что Арлан ага был вежлив и предупредителен к своей гостье, но как женщину – не замечал.

Жибек замерла на мгновение, затем с прежней старательностью стала вытирать тарелки. Два года назад Арлан говорил, что, если дела у него пойдут хорошо, он будет достаточно богат, чтобы обеспечить ее. Очевидно, его надежды не оправдались, вот почему он поселился в этой глуши и занялся скотоводством. Ее сердце преисполнилось сострадания – он строил такие грандиозные планы, и ничего не вышло. Но с другой стороны, не так уж и плохо жить в окружении этой природы с ее первозданной красотой, в таком уютном доме, окна которого выходят на зеленый джайлау.