скачать книгу бесплатно
– Это когда я к тебе в гости на конфеты приду, – ответил Андрей, выходя из кухни.
– Фигушки! – завопила Алиса, срываясь с места.
Отсмеявшись, Эркин и Женя вышли в прихожую, где Андрей уже застёгивал свою новенькую зелёную и блестящую, как молодая листва, куртку.
– Правильно, Андрюша, – кивнула Женя. – Отличная куртка.
– У меня всё отличное, и я сам отличный. Верно, племяшка?
Алиса настороженно кивнула: мало ли что Андрюха с неё слупит за согласие, но ведь и спорить не с чем. Но вот ещё что надо уточнить, а то он, похоже, забыл.
– А какой ты подарок купишь? В гости с подарком ходят.
– А я сам по себе подарок!
Андрей шутливо ущипнул её за нос и, прощально взмахнув рукой, вышел.
– Так, – прервала возникшую тишину Алиса. – Андрюха ушёл, кто со мной играть будет?
– Ты сама, – тут же ответила Женя.
– Да?! – возмутилась Алиса. – И в будни сама, и в выходной сама?! Это нечестно!
Эркин улыбнулся.
– Идём.
Играть с Алисой ему было не то чтобы приятно, а… интересно. Ещё с тех самых первых дней, когда Алиса притаскивала к нему, больному, на кровать своих кукол и учила его играть в «гости», а потом в «ласточкин хвостик».
Сегодня они играли в мозаику. Делали большой красивый венок – самую сложную картинку. А потом к ним пришла Женя, и они играли все вместе. А когда закончили, за окном уже были сумерки.
Женя посмотрела, как Эркин укладывает в коробку оставшиеся без дела частички мозаики, и улыбнулась:
– А если мы сейчас пойдём прогуляться?
– Ура-а! – завопила Алиса, кидаясь в прихожую, чтобы быстренько одеться, пока мама не передумала.
Эркин быстро переобулся, и, когда Женя, надев туфли, выпрямилась, он уже держал перед ней плащ. Женя церемонно кивнула и позволила себя одеть. Эркин надел куртку, не джинсовую, а непромокаемую зелёную, как у Андрея, но чуть темнее. Женя поправила Алисе беретик и воротник пальто, и они вышли в коридор. Эркин запер дверь и спрятал ключи в карман.
На улице пахло влажной землёй и вечерней, хотя солнце ещё не село, свежестью, в овраге шумел ручей. В роще было уже совсем сумеречно, и потому гулять пошли вдоль оврага по своей стороне. Алиса, приплясывая и подпрыгивая, бежала впереди, а взрослые шли за ней. Эркин вёл Женю под руку, и она время от времени нарочно спотыкалась, чтобы снова и снова ощутить, как мгновенно напрягается, становится твёрдой и надёжной его мягкая ласковая рука.
– А давайте в салки играть! – налетела на них Алиса. – Чур-чура, вожу не я!
И они играли в салки, и Эрик долго не мог её осалить, а потом поймал и подкидывал высоко-высоко, до самого неба, а потом они с мамой ловили Эрика, а он увёртливый…
За игрой они дошли до конца оврага, постояли на берегу речки, куда впадал ручей, и медленно пошли обратно, и уже не сумерки, а вечер, и роща за оврагом совсем тёмная. Алиса – на всякий случай – взяла Эркина за руку.
– Эрик, а здесь волки есть?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Наверное нет. Волки в городе не живут.
– Да-а, а вон лес, – Алиса показала на тихо шумящую под ветром громаду за оврагом.
– Это не лес, а роща, – улыбнулась Женя. – И вон уже наш дом. Видишь, как окна светятся?
– Ага, – разочарованно кивнула Алиса.
Она только собралась немного побояться, чтобы Эрик взял её на руки, а мама всё испортила. Правда, Эрик её ещё немного на кулаке покатал, что тоже совсем не плохо.
Дома Женя даже не стала особо готовить, поужинали бутербродами, и Алиса отправилась спать.
Поцеловав её на ночь, Эркин немного постоял над ней, слушая её дыхание, всей кожей ощущая и впитывая тишину и покой. Он не завидовал Алисе, что у неё есть то, чем так жестоко – он всегда это и чувствовал, и понимал – обделили его. Глупо завидовать. Он родился в питомнике, родился красивым, и это определило всю его жизнь. До того дня, когда он встретил Женю. Теперь, после той книжки, что ему в Джексонвилле прочитала Женя, он знал, что и питомник, и красота его были так и задуманы, что его судьбу спальника определили ему ещё до рождения. И ничего изменить нельзя, что было – то было. Но жизнь Алисы определяет он. Да, вместе с Женей, но он.
Вернувшись на кухню, он прислушался к шуму в ванной. Значит, Женя в душе, ладно, ванну он ей в другой раз сделает. Эркин улыбнулся. Хоть Женя и старалась мыться без него, но пару раз он под каким-нибудь предлогом проникал в ванную и… словом, было шумно и весело. А пока… Да, он же газету вчерашнюю так и не прочитал.
Он вышел в прихожую, нашёл на подзеркальнике вешалки газету, погасил свет и вернулся на кухню. Сел к столу. Знакомые уже названия, имена, опять статья о больнице. Город растёт, нужна настоящая больница… Будущей весной выборы в городскую Управу, в выборах участвуют все прожившие в городе не менее года на день выборов… Это… это значит, что им с Женей придётся выбирать. А Андрею? Андрей приехал четвёртого мая – он точно помнит, а выборы когда? Он стал снова перечитывать статью.
За этим занятием его и застала Женя.
– Что-то интересное, Эркин?
– Да, – вздрогнул он. – Вот, Женя, посмотри.
Женя наклонилась, опираясь на его плечо, так, что их головы соприкоснулись и Эркин ощутил запах её волос и кожи. Он даже на секунду соображать перестал, задохнувшись в этом облаке.
– Да, Эркин, правильно, – удивлённо сказала Женя. – Будем выбирать. Как интересно.
– А Андрей? Я не нашёл, когда выборы. Здесь вот: просто весной.
– Ну, – засмеялась Женя, – целый год впереди, ещё узнаем.
– Да, – сразу согласился Эркин и встал, обнимая Женю. – Какая ты… пушистая.
Женя засмеялась и поцеловала его в щёку.
– Иди, мойся, я подожду.
– Ага, – радостно выдохнул Эркин.
Женя ещё раз поцеловала его и отпустила.
– Я буду в спальне.
– Понял!
Когда он выбежал из кухни, Женя сложила газету и убрала её к прочитанным. Солидная уже стопка накопилась, нужно подумать, куда их девать. Она ещё раз оглядела кухню, выключила свет и пошла в спальню.
Эркин быстро вымылся, тянуться не стал: Женя ждёт – вытерся и взял флакон с лосьоном. Ого! Опять на донышке, ладно, в понедельник ему во вторую, с утра сходит и купит. Он протёр лицо, шею, грудь и плечи. А что если заодно и кремы посмотреть? Ладно, всё потом. Он завинтил пробку и поставил флакон на место, обтёр слегка влажные ладони о живот и бёдра. Придирчиво оглядел себя в зеркале и надел халат.
В квартире тихо и темно, только под дверью спальни узкая светящаяся полоска. Эркин замедлил шаг и осторожно открыл дверь, шагнул вперёд.
– Ага-а! – Женя сзади обхватила его за шею. – Попался?!
– Попался! – воодушевлённо согласился Эркин, ловко падая на кровать и увлекая в падении за собой Женю.
– А-ах! Так кто попался? Эркин?
– Взаимно.
Эркин, обхватив Женю под халатом, перекатился по кровати.
– Ах так?
– Ага, так!
– Вот я тебя сейчас, – смеялась Женя, тиская и тузя хохочущего Эркина.
В этой возне они сняли и сбросила на пол халаты, скомкали ковёр, но не заметили этого.
– Ох, Женя…
Эркин лежал навзничь, раскинув руки, а Женя сидела рядом, поджав под себя ноги, и гладила его по груди, обводя пальцем плиты грудных мышц.
– Что, Эркин?
– Я вот что подумал, – он озорно прищурил глаза и перешёл на английский. – Ты давно не каталась на лошадке.
– И ты хочешь пригласить меня на верховую прогулку, – подхватила тоже по-английски Женя. – Премного признательна, сэр, не смею отказываться.
– Своим согласием вы оказываете мне честь, миледи, – Эркин протянул ей руку.
Женя церемонно опёрлась на неё, и Эркин помог ей встать над ним, тут же напряг мышцы и выгнулся, упираясь в кровать плечами и ступнями.
– Прошу, мэм.
Мягким рывком он посадил Женю на себя, войдя точным уверенным ударом. Женя радостно ахнула. Эркин, придерживая руками бёдра Жени, опустился на кровать, согнул ноги в коленях, увеличивая упор.
– Женя, ты на мои ноги обопрись, ага, так, тебе удобно? И поехали, – и опять по-английски: – Шагом-шагом, рысью-рысью, и в галоп… шагом-шагом, рысью-рысью, и в галоп… и в галоп…
Смеясь, Женя перехватила его руки.
– И в галоп… ой, Эркин…
Она легко, с радостно изумившей Эркина ловкостью, и сама подпрыгивала на нём, ловила его удары встречными толчками. И чёрно-красная волна всё ближе подступала к нему, покачивала и подбрасывала, выгибая тело дугой. Эркин уже не боялся волны, не боялся, что потеряет в ней Женю, её руки, её дыхание рядом, она смеётся, ей нравится… Волна подбросила его, выгибая на полную арку, и захлестнула…
– Женя!
– Эркин, я здесь, Эркин…
– Я здесь, Женя!
Женя почти упала на него, билась, выгибаясь в его руках. Эркин обхватил её, прижал к себе, теперь они вместе, волна несёт их обоих, вдвоём…
Когда Эркин отдышался, Женя спала рядом с ним, по-прежнему обнимая его. Эркин глубоко вздохнул, переводя дыхание, и осторожно высвободился из объятий Жени. Она вздохнула, потянулась, не открывая глаз, и снова свернулась клубочком. Эркин мягко, осторожно поглаживая Женю, вытащил из-под неё ковёр, одеяло, уложил и укрыл. Быстро сложил и бросил на пуф ковёр, подобрал с пола и положил на обычное место их халаты, погасил лампу и уже в темноте обошёл кровать и лёг под одеяло со своей стороны, вытянулся рядом с Женей.
– Эркин, ты? – ладонь Жени легла на его грудь.
– Ага, я, – ответил он протяжным выдохом.
– Спи, милый, – поцеловала его в щёку Женя.
– Ага, – согласился Эркин, прижимая её ладонь к себе.
– Замечательная была поездка, – вдруг шепнула ему на ухо Женя.
– Да? – сразу проснулся Эркин. – Тебе понравилось?
– Конечно, – засмеялась Женя. – А сколько миль мы проскакали?
– Ну-у? – к такому вопросу Эркин был не готов, но нашёлся. – Главное, что мы куда надо приехали.
Женя рассмеялась и поцеловала его в висок. Эркин повернулся набок, лицом к Жене, осторожно погладил её по голове, зарывшись пальцами в её волосы. В спальне темно, но он убеждённо сказал:
– Какая ты красивая, Женя.
– Ты же меня не видишь, – притворно удивилась Женя.
– Я… тебя… чувствую, – с расстановкой между поцелуями ответил Эркин.
– А я тебя.
Женя, вытянувшись всем телом, прижалась к нему, обняла.
– Эркин, ведь это ты, Эркин?
– Да, я, – сразу, даже не удивившись её вопросу, ответил Эркин. – Я здесь, Женя, весь.
– И я вся. Мы вместе, Эркин. Навсегда. Да?
– Да, Женя, я… я всегда буду с тобой, – Эркин сглотнул. – Будешь гнать мня, я всё равно не уйду. Я с тобой, – и повторил: – Мы вместе. Навсегда.
Они так и заснули. Обнявшись.
Солнце ещё не взошло, но небо уже посветлело. Загорье спало, даже петухи в Старом городе, прокричав своё, угомонились, а уж за путями… будто вымерли все, и только его шаги отдаются эхом на пустынных улицах.
Андрей зевнул и пошёл быстрее. Сейчас завалится и будет спать… до обеда. Нет, всё было хорошо, как и должно было быть. Всё честно, без обмана. Жениться он не хочет и не будет, а дальше… как она решит. Согласна – хорошо, не согласна? Так чаю попили и разбежались. Она согласилась. Он не первый у неё – сразу видно-понятно – и не последний. Грех – это когда обманом или насильно, а по доброму согласию и в общее удовольствие – греха нет. Так что всё у него тип-топ. А вон и «Корабль».
Величественное здание было тихим и голубоватым в предутреннем свете. За оврагом чуть слышно зашелестела и тут же стихла листва. Тишина была живой тишиной глубокого спокойного сна. Андрей мягко, без хлопка прикрыл за собой дверь и взбежал по ступенькам. Тихий, безмятежно спящий коридор. И чтобы не нарушить этой тишины, Андрей, достав ключи, зажал связку в кулаке, выставив только ключ от верхнего замка, и бесшумно открыл дверь.
