Очерки мифологии восточных славян. Люди и Боги

В Новгородской губернии с Николы зимнего устраивали святочные посиделки со складчиной на артельных началах. В праздничной атмосферой устраивались вечёрки и совместные трапезы. Народные гулянья сопровождались обрядовыми песнями и присказками, порой, с эротическим подтекстом. По мнению ученых, соотнесение Николина дня со Святками в Новгородских землях обусловлено развитием здесь настоящего культа Николая Чудотворца. Никола был настолько популярен в северных губерниях России, что нередко стоял вровень по своей значимости с Иисусом Христом. Даже существовало поверье, что святой Николай мог бы стать Богом, но не захотел, и предпочел заступаться за обездоленных. По другой версии популярной на севере России, Святая Троица состоит из Спасителя, Богоматери и Николы Угодника. Нередко, на иконах Никола заменяет собой Иоанна Крестителя. Праздники посвященные христианскому святому носили разнузданный, нарочито шутовской характер, с ярко выраженными эротическими элементами, так как считалось что этот день соединял влюбленных и благоприятствовал молодоженам.

Как уже говорилось, Николе угоднику на Руси были посвящены два праздника в году. Интересно как этот факт объясняет народная легенда :

«Шли как-то вместе святой Николай и Касьян по лесу прогуливались. Тут навстречу им мужик ехал на телеге, и как только ближе подъехал , телега та и перевернулась прямо в болото. Стоит мужик и не знает что делать. То с одной стороны подойдёт то с другой, а всё никак не поднимет её из болота. Подумал немного, и говорит, обращаясь к святым : «О, почтеннейшие святые, не могли бы вы мне помочь достать мою повозку из болота»? На что Косьян недолго думая отвечает : «прошу прощения, но я не могу. Мне сейчас перед Богом представать , я же не могу прийти к нему в грязной рясе», а Святой Николай молча закатил рукава и помог мужику. И тут, как специально, вызывает Господь Бог к себе Касьяна и Николая. Видя грязную одежду Чудотворца, спрашивает его:

– Ты почему явился ко мне в таком виде?

– Я помогал мужику телегу из болота достать.

–Касьян ты же с ним был, так почему же ты чистый?

–Ну я же не мог предстать перед тобой в столь неопрятном виде…– отвечает Касьян.

– Раз такое дело, тогда пусть люди почитают Николая два раза в году : зимой и летом, а тебя Касьян раз в четыре года, да и то боясь».

Зимнего Николу, русский народ ассоциировал, с Морозом Ивановичем или Дедом Морозом. В этом облике Николай Чудотворец имел ярко выраженные признаки хтонического божества. Ясно видна его связь с миром мертвых, ведь значение корня «мор» тесно связано со смертью. По народным поверьям Дед Мороз жил в ледяной избушке в стране мертвых, куда можно было попасть, пройдя через колодец. Такой способ попасть в мир мертвых описан во многих народных сказках. Кроме того, раньше люди не ждали от Деда Мороза подарков. Народ сам одаривал зимнего дела, ему дарили подарки, люди оказывали уважение умершим родственникам и задабривали злых духов и не упокоенных мертвецов. Для этого устраивали колядки. Колядующие одевались как можно страшнее – шубы мехом наружу (волосатость говорила о причастности к миру мертвых… в быту шуба носилась мехом внутрь и выворачивалась, лишь, в ритуальных целях), надевали личины и жуткие хари, изображавшие злых духов. Такие страшилища стучались в окна и люди выносили им подарки и угощения. Самый старший из колядующих именовался Дед. Его и считали исполнителем роли Деда Мороза. Только в Петровскую эпоху, с проникновением западных представлений на Русь, Дед Мороз принял свой нынешний вид доброго рождественского деда. Как мы видим зимняя ипостась Велеса, связанная с миром мертвых и смертью, под влиянием христианства, трансформировалась в образ Деда Мороза или Николы Зимнего. В добром рождественском деде трудно разглядеть грозное хтоническое божество, владевшее миром мертвых, но все же некоторые признаки черноты сохранились и у него. В народных сказках Мороз может одарить богатством трудолюбивых и прилежных, но и заморозить до смерти нерадивых и злых. Герои « волшебных сказок», попавшие к Деду морозу выдерживают ряд испытаний, что связывает его образ с древними обрядами инициации, проводившимся в славянском обществе тысячи лет назад. Сам обряд давно потерял актуальность, смысл его был забыт и в сказках сохранились, лишь, смутные отголоски древних верований. В обрядах славян заметно желание откупиться и задобрить зимнего Деда. Такую тенденцию мы видим в ритуале кормления Мороза, распространённом у белорусов. Вечером пятого января, старший мужчина в каждой семье должен был выйти за порог дома и предложить Морозу ложку киселя или кутьи со словами : «Мороз! Мороз! Приходи кисель есть. Мороз! Мороз! Не бей наш лен, овёс, да канапи, в землю вколоти»! Этот обычай так же связан с ритуалом кормления духов предков, принятым у славян.

Характер выполняемых Николаем Чудотворцем функций, а так же особенности обрядов и ритуалов, совершаемых на Николу зимнего, однозначно говорят о языческих корнях культа этого святого на Руси. Образ угодника имеет те же черты, что и образ Велеса и не заметить этого просто невозможно. Надо отметить и тот факт, что почитался святой на ровне с богом или даже вместо Бога. На этот факт указывают и сообщения иностранцев о нравах, царивших средневековой России. Так об этом пишет Джакомо Казанова, посетивший Москву в 1765 году : «Среди прочих народов русские более прочих привержены чревоугодию и суевериям. Их покровитель, святой Николай, удостаивается большего числа поклонов и молитв, нежели все святые вместе взятые. Русский не молится Богу, он поклоняется святому Николаю и обращается к нему с любыми своими нуждами. Его изображения можно видеть повсюду: в столовых, в кухнях и всех прочих местах. Воистину это их семейный Бог. Каждый входящий в дом сначала должен поклониться к иконе, а уже потом приветствовать хозяина. Мне приходилось видеть московитов, которые, взойдя в комнату, где по какой-то невероятной случайности не было святого образа, бежали в соседнюю искать оный. Как и во всех доведенных до крайности религиях, сии обычаи суть пережитки язычества…». Де-Ту в начале XVII века, писал после посещения России, что суеверные московиты предпочитают день Николы вешнего самой святой Пасхе. Русские источники указывают на почтение, граничащее, а иногда и переходящее в обожествление святого Николая Угодника. Соответственно в фольклорных текстах образ Николая иногда заменяет имя Господа или закрепляется в составе Святой Троицы. Такое положение было характерно в России до начала двадцатого века.

Теперь благослови, Боже Господи,

Божья Мать, Пресвятая Богородица,

Свет сударь Никола Многомилостивый.( Шейн 1898-1900 с 379).

Или:

И говорит стар казак Илья Муромец:

– Уж вы ой еси руськи богатыри!

Надо нам итти во Божию церковь,

Во Божью церковь, Богу молиться,

Помолиться Спасу Вседержателю,

А затим и Миколу-то святителю,

А затем присветой Матерь-Богородице.( Ончуков 1904 стр 139)

Или

Ой, у Миколы милостивого батюшка,

У святой Троицы-Богородицы

Не в большой колокол ударили,

Не к обедне зазвонили.( Виноградов 1917 стр 131)

В формулах народных заговоров прослеживается схожая тенденция, имя Николая Угодника встречается так же часто, как имя Христа или Пресвятой Богородицы. При этом, мы можем сказать, что практика лечения заговорами берет свое начало еще в языческих верованиях древних славян и, в дальнейшем, под воздействием христианства, лишь немного видоизменяется. Сама формула заговора остается прежней, лишь, имена языческих богов, в христианской традиции, заменяются именами святых. В этом свете, особенно показательно, насколько часто упоминается имя Николая Угодника. Через формулы народных заговоров, мы можем проследить преемственность традиций и еще раз убедиться в особом почитании Велеса на Руси. В заговоре от грыжи младенцу читаем : «Милостивый государь Спас и Причястая Мати Божия и Никола Чюдотворец и все снятии, пристанте, государи, к сим добрым словам». ( В. Срезенский 1913 стр 502). В других заговорах от болезней, Никола Угодник так же становится в один ряд с Господом и Богоматерью : «… На том море-океяне бел горюч камень, на том бел горюч камне сидит сам Госпоть, мать Божжа цэркоф, Николай Угодник, суды судит ы рядит, от хомутоф (название болезни) избавляет». (Азадовский 1914, стр 9)

Отразилась традиция почитания Николая Угодника и в иконописи. На Руси любая икона с его изображением считалась чудотворной. Самые почитаемые иконы принадлежали этому святому. Интересен тот факт, что зачастую, наряду с Иисусом Христом и Богородицей изображался Николай Чудотворец, занимая таким образом место Иоана Предтечи. В XVI веке была разгромлена секта проповедовавшая учение о том, что необходимо почитать только иконы с изображениями Христа, Богородицы и Николая Угодника, отставив почитание икон, посвященных другим святым. Сохранились свидетельства борьбы церковных иерархов с чрезмерным почитанием святого Николая у простого русского народа. Например Архиепископ Новгородский Феофан Прокопович, в том же шестнадцатом веке, считал нужным учить простолюдинов «дабы святого Николая не боготворили» связано такое поучение с тем «что память святого Николая выше Господских праздников ставят». ( Чистович 1868 стр 215).

Русская православная церковь, которая издавна боролась с традиционными поверьями и обрядами народа, как не парадоксально, сама в значительной мере способствовала их сохранению. По определению известного знатока народных верований С. А. Токарева, «многие языческие божества, низвергнутые с славянского Олимпа в преисподнюю, превратились в нечистую силу и тем самым закрепились в сознании верующего православного человека, как реально действующие существа». В то же время, крестьяне наделяли некоторых святых свойствами прежних языческих богов. Сама Русская православная церковь приспособилась к древнеславянской обрядности, даже включила ее в церковную практику. Характерно, что сельское духовенство, на которое возлагалась обязанность бороться с крестьянскими суевериями и языческими представлениями, противоречившими официальному православию, само способствовало их укоренению, даже принимало участие в исполнении некоторых обрядов, весьма далеких от православия.

Такое положение складывалось в результате специфической социальной ситуации на Руси, сложившейся в средние века. Низшее духовенство и миряне были малограмотны и плохо представляли себе каноны христианской веры, в результате чего, в народе широкое хождение получали апокрифические сказания и жития святых. Сельский крестьянин представлял себе христианство в виде набора полуязыческих обрядов и ритуалов, и не всегда правильно понятых христианских заповедей и таинств. В апокрифических произведениях, претендующих на христианское содержание, четко видно смешение языческой и христианской мифологии. Святой Николай является непременным участником таких произведений, наряду с Христом, Богоматерью и Ильей пророком, а зачастую и основным действующим лицом, выступая в них народным заступником и поборником справедливости. Считалось, что Господь Бог далеко, а Никола Угодник рядом, он поможет. При этом Николай, в народной интерпретации, хитрый и не всегда добрый святой. Часто он обманывает извечного соперника Илию пророка, а иногда, даже, подставляет Иисуса Христа под мужицкие палки. У Афанасьева мы находим показательную историю о соперничестве Николая Чудотворца и Илии пророка :

« В давние времена жил-был мужик, Николин день завсегда почитал, а в Ильин день нет-нет да и работать станет. Николе-угоднику и молебен отслужит, и свечку поставит, а про Илью-пророка и думать забыл. Вот раз как-то идет Илья-пророк с Николою полем этого самого мужичка, идут они смотрят – на ниве зеленя стоят такие славные, что душа не нарадуется. «Вот будет урожай так урожай»! – говорит Никола. «А вот посмотрим»– отвечал Илья – «Как спалю я молнией, как выбью градом все поле, так будет мужик правду знать да Ильин день почитать». Поспорили и разошлись в разные стороны. Никола-угодник сейчас к мужику. «Продай, – говорит, – поскорее ильинскому попу весь хлеб на корню; не то ничего не останется, все градом побьёт». Мужик послушался. Прошло ни много не мало времени : собралась, понадвинулась грозная туча, страшным градом и ливнем разразилась она над нивою мужика, весь хлеб как ножом срезала. На другой день идут мимо Илья с Николою, и говорит Илья : «Посмотри, каково разорил я мужиково поле»! Никола-угодник в ответ ему заметил, что хлеб мужиком давно на корню продан. «Постой же, – сказал Илья, – я опять поправлю ниву, будет она вдвое лучше прежнего». Никла опять к мужику и заставил того выкупить побитое поле. Меж тем откуда что взялось – стала мужикова нива поправляться; от старых корней пошли новые, свежие побеги. Дождевые тучи то и дело носятся над полем и поят землю; чудной уродился хлеб – высокий да густой, сорной травы совсем не видать, колос налился полный-полный, так и гнется к земле. Пригрело солнышко и созрела рожь – словно золотая стоит в поле . Много нажал мужик снопов, много наклал копен, уже собрался возить да в скирды складывать. На ту пору идёт мимо Илья с Николою; узнает Илья, что поле мужиком выкуплено, и говорит : «Постой же, отыму я у хлеба спорынью: сколько бы не наклал мужик снопов, больше четверика зараз не вымолотит»! Никола-угодник к мужику и советует ему во время молотьбы больше как по одному снопу не класть на ток. Стал мужик молотить : что ни сноп то четверик зерна; все закрома, все клети засыпал рожью, и всё ещё много остаётся, пришлось строить новые амбары. Поставил он новые амбары и насыпал полнехоньки. Вот идёт как-то Илья-пророк с Николаю мимо его двора, посмотрел туда-сюда и говорит: «Ишь, какие амбары вывел! Что-то насыпать в них станет»? – «Они уже полнехоньки»,– отвечает Никола-угодник. «Да откуда же взял мужик столько хлеба?»—«Эва! У него всякий сноп дал по четвертак зерна; как зачал молотить, он всё по одному снопу клал на ток».—«Э, брат Никола! Догадался Илья-говори; это всё ты мужику пересказывает».—«Ну, вот выдумал; стану я пересказывать…»—«Как там хочешь, а уж это твоё дело! Ну, будет же меня мужик помнить»!—«Что ж ты ему сделаешь?»—« А что сделаю, тебе того не скажу». —«Вот тогда беда, так беда приходит!—думает Никола-угодник, и опять к мужику: купи, говорит, две свечи, большую да малую, и сделай то-то, и то-то. Вот на другой день идут вместе Илья-пророк и Никола-угодник в виде странников, и попадается им на встречу мужик несёт восковые свечи—одну большую рублевую, а вторую копеечную. «Куда мужичок путь держишь?» – спрашивает его Никола-угодник. «Да вот иду свечку рублевую поставить Илья-пророк; уж такой был милостивой ко мне. Градом поле выбило, так он батюшка постарался, да вдвое лучше прежнего дал урожай».—«А конечная-то свеча на что»?—«Ну это Николе!»—сказал мужик и пошёл дальше. «Вот ты, Илья говоришь, что я всё мужику пересказывают; чай теперь сам видишь, какая это правда»! На том дело и покончилось; смиловался Илья-пророк, перестал мужику бедою грозить; а мужик зажил припеваючи, и стал с той поры одинаково почитать и Ильин день и Николе день».

За соперничеством двух святых просматриваются отношения древних языческих богов – Перуна и Велеса. Мы видим что напряженность между ними не перерастает в открытую конфронтацию, оставаясь, именно, соперничеством. Народ как будто говорит : «Пусть Перун силен и в его власти и дать и погубить урожай, но Велес бог лукавый, он перехитрит силу громовержца, заменит недостаток силы, избытком смекалки и изворотливости».

Зачастую, Николай Чудотворец является главным героем народных сказок с моралью. Обычно, Никола является под видом нищего, калики перехожего и набивается либо в попутчики, либо в постояльцы. Спутники или хозяева, само собой, относятся к калике с насмешкой или даже с пренебрежением. В этом и состоит их ошибка. В некоторых сказках, святой оказывается в роли экзаменатора для сказочного героя, он проверяет обоснованность притязаний на силу и богатство. Никола одаривает в сказке послушавших его и наказывает тех, кто его советом пренебрёг. Такую ситуацию мы видели и в приведенной выше истории. Мужик послушал Николиного совета и остался с огромным урожаем хлебов, а Илья пророк остался в дураках.

Классической стала былинная история «Михайло Потыка», где Николай Чудотворец предстает перед нами в качестве могучего кудесника. Михайло Потык был превращен своей женой Марьей Моревной в камень. Его едут спасать русские богатыри Илья и Добрыня, названные братья. По пути к ним пристаёт калика перехожая и, понятно, напрашивается в товарищи. Богатыри идут в полную силу, а догнать старичка не могут :

"Какой– то есть товарищ ещё нам-то был,

А где ему гнаться за нами-то!…

А рады мы ведь дедушка, товарищу".

Пошел рядом с ними тут дедушка,

Пошел рядом, ещё наперед-то их.

А стали как они оставляться бы,

Едва-то старичка на виду держат-то…

Богатыри недоумевают, а колика показывает чудеса прыти и ловкости. В дальнейшем, убогий старичок помогает добрым молодцам спасти Михайло Потыка, используя свои магические способности :

Скочил-то тут Добрынюшка Никитич-он,

Хватил он этот камень, здынул его,

Здынул-то столько до колен-то он,

А больше-то Добрынюшка не мог здынуть,

А бросил этот камень на сыру землю.

Подскакивает ведь тут Илья Муромец,

Здынул он этот камень до пояса,

Как больше-то Ильюшенька не мог здынуть.

Как этот старичок тут подхаживал,

А этот камушек покатывал,

А сам он камушку выговаривал…

При помощи магического заговора старичку удается возвратить Михайло Потыка к жизни. Сила калики превосходит и физическую мощь, олицетворением которой является Илья, и житейскую мудрость Добрыни. За более поздним былинным наслоением в этой истории стоит древний мифологический сюжет, повествующий о противоборстве двух божеств : Марьи Моревны – Морены смерти и Велеса, действующего в былине под именем Николая. Автор четко показывает, что сила этих героев далеко превосходит человеческие возможности и, даже, богатыри не в состоянии ей противостоять. Только в конце повествования, старичок открывает богатырям свое истинное имя :

Как тут-то старичок им спроговорит:

"Ай же вы, богатыри русские!

А я то есть Микола Можайский,

А я вам пособлю за веру-отечество…».

Как строили они тут часовенку, тому они Миколе Можайскому.

Для нас важно, что богатырям помогает не Бог, а Микола угодник, и действует он, как вполне материальная личность.

Для русского человека христианский Бог был далеким, и крестьянину ближе были святы, перенявшие функции исконно русских языческих богов. Велес оставался живой, действующей силой, пусть и принявшей имя христианского святого. Михайло Потык благодарит в равной степени и Спасителя и Миколу Угодника, и это еще раз доказывает особое отношение русского народа к этому святому :

«Стал же строить он (Михайло Потык) две церкви, две соборных.

Перву церковь строил он соборную

Строил он Спасителю,

Другу церковь он же строил да соборную

Матушки да пресвятою Богородици

И Миколы он было святителю».

В некоторых историях, Николай с самого начала повествования становится мудрым советчиком для главного героя. Подобно хитрому Велесу он подсказывает Садко как спастись от морского царя. Миколе, Садко посвящает золотую казну и к нему же обращается за приобретением удачи в торге, причем, опять, Микола ставится в один ряд с Господом Богом :

«Да змолился Садко да Господу Богу,

Как тому-то нынь Миколы святителю :

– Я построю тебе церковь соборную,

Да на-во име Миколы нынь святителя.

Кабы тут у Садка да казны и прибыло…» ,

Или:

«Пошел Садко да в божью церковь,

Он молитцэ Миколы Всеможайскому :

Ты ой еси, Микола Всеможайския!

Пособи мне выкупить товары из Нова-города».

Показательно что отношения с святым строятся в чисто языческом ключе – ты помогаешь мне увеличить богатство, я строю тебе соборную церковь. Именно такие отношения были до принятия христианства, у славян со своими богами. И еще мы четко видим связь Миколы с богатством и тайными магическими знаниями. Ниже будет показана его связь со скотом и плодородием. На основании этих данных, можно говорить о том, что христианский святой качественно и функционально сопоставим с Велесом.

В северной части Руси языческие пережитки, связанные с культом «Скотьего бога», просуществовали гораздо дольше чем в южных пределах страны. Зимой 1570 года Иван Васильевич (Грозный) учинил чудовищный погром Новгорода и Пскова, крупнейших северных городов. По непонятной причине царь не довел разорение Пскова до конца и повернул обратно к Москве. Существует рассказ очевидцев о причине такого поведения Грозного. Вот как описывает события во Пскове немецкий участник этого похода Генрих Штаден :

«В эту пору было убито столько тысяч духовных и мирян, что никогда ни о чем подобном и не слыхивали на Руси. Великий князь отдал половину города на грабеж, пока он не пришел ко двору, где жил Микула (Никола). Этот Микула (Никола) – прожиточный мужик, живет во Пскове, во дворе один, без жены и детей. У него много скота, который всю зиму ходит во дворе по навозу под открытым небом, растет и тучнеет. От этого он разбогател. Русским он предсказывает многое о будущем. Великий князь пошел к нему на двор, Микула (Никола) же сказал Великому князю : «Довольно! Отправляйся назад домой»! Великий князь послушался этого Микулу ( Николу) и ушёл от Пскова. (Генрих Штаден. Записки опричника. М.2002).

Надо сказать что переубедить в чем либо Ивана Грозного было невозможно. Он считал что власть, данная ему от Бога, имеет сакральную природу и, поэтому, он может позволить себе любые поступки. Не гнушался самодержец разорением церквей и монастырей, устраивал кощунственные имитации богослужений, где заставлял монахов плясать под пение псалмов, да и сам пускался в пляс, отбивая такт ударами посоха по их головам. Царь мог позволить себе любое кощунство в отношении церкви и бояр, а из Пскова ушел после слов, простого мужика. Факт невероятный. Какая же сила, превосходящая царскую волю, могла встретиться Ивану Васильевичу во Пскове? Получается псковский мужик имел власть превыше царской, и власть эта была над человеческой, божественной природы. Давайте остановимся на этом рассказе и рассмотрим его подробнее. Во-первых, скорее всего повествование носит мифологический, легендарный характер и выражает чаяния жителей Пскова, а не является точным пересказом действительных событий. Во-вторых нам важно отметить тот факт, что укорот царю дает не церковный клирик – монах или епископ, а простой зажиточный горожанин. Это говорит о том, что народ чувствовал бессилие церкви в своей беде. Церковь также была гонима и разорена царем во Пскове. Простой народ не чувствовал заступничества христианского Бога и ему, только и оставалось, надеяться на помощь древнего языческого божества, давнего покровителя Псковичей – Велеса. Под именем Микулы скрывается Велес и это легко доказать. У псковича присутствуют все атрибуты и качества Скотьего бога. Богатство мужика выражается в обилии скота, его пророчества непременно сбываются, да и уважение к нему горожан говорит о многом. Показательно то обстоятельство, что царь сам идет во двор Микулы, хотя легко мог бы приказать привести мужика к себе. Следовательно Грозный знает с кем имеет дело и признает силу Микулы изначально, поэтому так легко соглашается со словами мужика и покидает город. Заставить царя поменять свои планы мог, только, поистине превосходящий его по мощи противник, таким противником, в народном понимании и мыслился Велес, принявший в христианской традиции имя Николая Угодника. Мы видим, что ещё в конце шестнадцатого века, на севере Руси были очень сильны языческие пережитки, пусть и скрытые под наслоениями христианских представлений о божественном.

Таким образом, нам остается признать, что Никола чудотворец, действительно перенял качества и атрибуты Велеса и, что в христианской традиции он стал святым заменившим «Скотьего бога», чей культ продолжал существовать и развиваться уже в рамках новой христианской парадигмы.

Другим христианским святым, близким по своим функциям к качествам к Велеса, еще до принятия Русью христианства, стал святой Власий. Как мы уже говорили, культ этого святого проник на Русь в результате балканских походов славян в V веке. Из-за фонетической схожести имен и функциональной близости, Велеса и Власия, культы обоих слились в один синкретический культ Велеса-Волоса-Власа. Святой Власий считался на Руси покровителем домашнего скота. Часто коров так и называли «родом Власьевым». В Киевской Руси первый храм, посвященный святому Власию, был заложен князем Владимиром сразу после крещения. Построили церковь в Киеве на Подоле. Сюда же была привезена особо почитаемая икона с частицей мощей святого. Место для строительства храма было выбрано далеко неслучайно. До принятия христианства в на Подоле находилось капище Велеса и именно его заменила церковь святого Власия. С политической точки зрения, такой ход был разумным шагом, подмена Велеса на Власия прошла относительно безболезненно. Однако, почитание святого долгое время имело абсолютно языческий характер, простой народ продолжал относиться к нему как к «Скотьему богу», со всеми вытекающими последствиями. Близость в произношении имен и давняя ассоциация Велеса и Власия на Руси, все это способствовало большей популярности святого. К тому же в старинных житиях Власия указывалось, что в числе прочих даров благодати, он имел способность общаться с дикими и домашними животными и исцелять их болезни. Дикие звери не нападали на Власия, а напротив, признавали его как хозяина. На Руси он стал единственным заступником от коровьей смерти. Кстати вариант Волос осознавался, как полногласный вариант к имени Власий. Ещё в третьей четверти одиннадцатого века в берестяной грамоте церковного содержания, в перечне святых фигурирует имя Волос. Во вкладной грамоте Варлаама Хатынского (конец XII века) упоминается человек по имени Волос, однако, неясно дохристианское это имя или уже просто тоже что Влас. Культ святого на Руси имел связь с почитанием медведя, как хозяина диких животных и почитанием лося сохатого, лося рогатого.