Тайное общество по борьбе с ненормальностью. Том 10

Лиза без проблем поняла, что имела в виду Серафима. Самой ей не доводилось испытывать подобные ощущения, но она неоднократно встречала их описание в разных книжках. Девушка в очках упёрла указательный палец правой руки в щёку и слегка наклонила голову, опустив взгляд, который упал на белое фарфоровое блюдце, где сиротливо дожидалось своей участи последнее имбирное печенье.

– Так как же тебе удалось подойти к тому участку? – поинтересовалась Лиза. – Смогла пересилить страх?

– Я в тот момент была уже в прошлом, – ответила Серафима. – Подошла настолько близко, насколько возможно, затем прикрыла глаза и обратилась к своему ясновидению. Был шанс, что я увижу недалёкое будущее, но мне в итоге повезло. Это везение утопленника, ты в курсе?

– Получается, что, находясь в прошлом, ты не испытываешь того страха, верно?

– Верно.

– Очень любопытно.

Разговор был прерван на несколько секунд, когда официант принёс Серафиме её заказ. Черновласка кивнула, сказала дежурное «спасибо» и задумчивым взглядом уставилась на чёрный пречёрный кофе, от которого поднимался белый пар и чувствовался сильный аромат.

– Ну и как оно в итоге было? – спросила Лиза. – Расскажи поподробнее.

– Ох, с чего бы начать… – пробормотала Серафима.

– С момента попадания в прошлого, полагаю.

– Да, точно.

Лиза наконец-то нашла в себе силы доесть последнее печенье, попутно слушая несколько нервный и сбивчивый рассказ Серафимы, которая до сих пор не притронулась ни к кофе, ни к пирожным. Повествование заняло довольно много времени, по ходу дела черновласка вспоминала какие-то новые подробности и возвращалась назад. На день рождения тебе надо подарить курсы по риторике. Вдобавок ко всему приходилось то и дело прерываться, поскольку в кафе заходили новые посетители. Не прошло и получаса, как занятой оказалась половина столиков.

– Вот так всё и было, – закончила Серафима. – Что ты по этому поводу думаешь?

– Если я правильно поняла, – проговорила Лиза, – то этот дом как-то связан с орденом «Платинового глаза». Не исключено, что его обитатели входили в число адептов.

– Мне тоже так кажется. Ведь неспроста я видела на чердачной крышке люка знак ордена, этот глаз с крестиком вместо зрачка невозможно ни с чем спутать.

– Однако открытым остаётся вопрос, почему тебя ведёт именно к этому дому.

– Вероятно, из-за моего ясновидения. Не хочу завышать свою значимость, но, наверное, я одна такая в Лесовске. К тому же мне известно про орден «Платинового глаза», это тоже скорее всего играет свою роль.

– Хм…

Несмотря на то что случившееся с главой и основательницей тайного общества вызывало неподдельный интерес, отдалённая часть разума Лизы неустанно шептала, что лучше в эту историю сильно не углубляться, дабы не поиметь в будущем серьёзных проблем. Тут пророком быть не нужно, чтобы точно знать, что проблемы неизбежны. Тем не менее желание разобраться во всём досконально было намного сильнее. Загадочный орден, орудовавший в Лесовске давным-давно и прекративший своё существование два века назад из-за одного сумасшедшего, манил к себе, хотя любому здравомыслящему человеку было бы очевидно, что от подобных вещей следует держаться подальше. Здравомыслие у нас в дефиците.

– Ты ведь хочешь снова туда вернуться, не так ли? – тихо спросила Лиза, искоса поглядывая на молодую парочку за соседним столиком, которая жалась друг к другу и хихикала. Вижу зависть в твоём взгляде!

– Естественно, – твёрдо ответила Серафима. – Надо ещё раз поговорить с той женщиной.

– Фантомом прошлого?

– Ага, так она себя назвала. Хотя очень странный фантом, имеет сознание и понимает, что происходит с ней. Буду надеяться, она окажется более разговорчивой, чем вчера. Ну и потом, любопытно же знать, с чего начался пожар.

– Причин может быть много, от неисправности проводки до человеческого фактора. Либо они камин забыли погасить или что-то вроде того.

– Какая проводка, Лиз? По-моему, в те времена электричество не было широко распространено. Мне кажется, что имел место умышленный поджог.

– С чего ты взяла?

– Просто… нутро так подсказывает. Поможешь разузнать об этом месте более подробно?

– Да без проблем, правда, не знаю, в чём моя помощь будет заключаться, ведь прошлое мне увидеть не доведётся. Тем не менее, может, стоит подключить и остальных?

– Разумеется, сейчас и подключим.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, Серафима схватилась за мобильник, став рыться в списке контактов в поисках нужного. Найдя то, что искала, девушка нажала на кнопку вызова и стала ждать, слушая раздающиеся из динамика гудки.

– Святые угодники, – раздался голос абонента на том конце. – Вот уж не думал получить звонок от тебя в столь ранний час. И лучше бы телефон был на беззвучном режиме!

– Десять утра, нормальные люди в это время уже не спят, – безапелляционно заявила Серафима.

– Твоё мнение по этому вопросу для меня очень ценно, Фимочка.

– Эй! Я уже тебе говорила по поводу коверканья моего имени!

– Уменьшительно-ласкательное, между прочим. Лучше скажи, чего ты от меня на сей раз хочешь. Имей в виду, что я с вероятностью девяносто девять процентов откажусь, потому что занят.

– Чем ты там занят? Каникулы на дворе!

– Приятной прогулкой в компании с одной очаровательной девушкой, манеры которой тебе стоит перенять хотя бы частично. Только на это нет никакой надежды.

– У тебя свидание, что ли? С Велеокой? С ума сошёл её так рано вытаскивать на улицу!

Слушая Серафиму, Лиза усмехнулась. Она с трудом подавила желание напомнить черновласке, что та назначила встречу в кафе на девять часов и пятнадцать минут утра, не сочтя это время таким уж ранним. Свои косяки даже в упор не замечает! Беседа с Климом, который, похоже, не очень-то обрадовался звонку, шла своим чередом. После призыва в срочном порядке явиться в кафе, парень начал отпираться, но Серафима – обладательница невероятного упрямства – и не думала сдаваться, наседая на собеседника всё сильнее и сильнее. Получить согласие ей удалось лишь после того, как она громогласно заявила, что вчера была в прошлом и видела связанные с орденом «Платинового глаза» вещи. Лиза пришла в настоящий ужас оттого, что находившиеся в кафе люди могут услышать сведения, которым надлежит оставаться исключительно секретом «Тайного общества по борьбе с ненормальностью». Она тут же принялась вертеть головой по сторонам, но, к счастью, все прочие посетители были заняты своими собственными делами и на двух девушек никакого внимания не обращали.

– Ты бы вещала чуть тише, – сказала Лиза, когда Серафима закончила разговор. – Мы ведь тут не одни.

– Просто ему не следовало так упрямиться! – проворчала черновласка. – Велено идти сюда, значит, надо без лишних слов идти. Это же касается нашего тайного общества, а не какой-нибудь ерунды.

– Ну, будь я на свидании, то тоже бы нашла тысячу причин, чтобы на нём и остаться.

– Романтика никуда не денется, нынешние обстоятельства важнее.

– В твоём представлении… Ах, Тильда, неужели тебе самой неохота, чтобы какой-нибудь симпатичный парень сводил тебя на свидание?

– Я там была… Пару раз, а потом вспомнила, что опережаю события. Или твой кавалер вспомнил, с кем имеет дело, и сбежал по-быстрому.

– Опережаешь? В пятнадцать лет ходить на свидания не противозаконно и вполне себе естественно.

– Не в этом плане. По списку ещё рановато.

– Ты про свой список из восьми сотен дел, которые надо выполнить до столетнего юбилея?

– Именно. Там под пунктом сто два значится встреча с первой любовью.

– Страшно представить, что находится под пунктом сто три?

– Расставание с первой любовью. Чего так быстро-то?! Поэтому некуда спешить, заняться своей личной жизнью я всегда успею. Все так говорят, а потом одиночество и полная квартира кошек.

Лиза покачала головой. Будучи далёкой от всякой романтики, она тем не менее надеялась, что и в её жизни однажды появится парень, который будет ухаживать, делать комплименты, дарить цветы и… новые видеоигры. Полагаю, последний пункт по важности должен стоять на первом месте. Она не считала себя особо красивой (по её мнению, даже до симпатичной не дотягивала), и порой завидовала Василисе – лучшей подруге, – которой несказанно повезло с внешними данными, а уж от кавалеров что в школе, что за её пределами отбою просто не было.

– И когда они придут? – поинтересовалась Лиза, чтобы отвлечься от не самых весёлых мыслей.

– Сказал, что через десять минут, – ответила Серафима, которая наконец-то приступила к пирожным и кофе. – Наверное, где-то поблизости бродят.

– Всё-таки надо было общий сбор организовывать, чтобы тебе не пришлось несколько раз одно и то же повторять.

– С меня не убудет. Да, почесать языком ты мастерица.

– Каковы твои шансы разговорить ту женщину-фантом?

Как ни крути, но Лиза считала, что у этого непонятного образа из прошлого трудно будет что-либо узнать. Да и в целом она находила существование чего-то подобного весьма странным обстоятельством, которое в принципе существовать не должно.

– Не берусь их просчитывать, – сказала с набитым ртом Серафима. – Возможно, придётся сгонять в прошлое раз десять, чтобы из неё хоть какие-то крупицы информации вытянуть.

– Я вот что подумала… – задумчиво пробормотала Лиза. – Если эта женщина была владелицей дома и погибла в пожаре, то вряд ли она знает, как всё началось. Скорее всего она спала и умерла из-за отравления угарным газом.

– Не лишено смысла, но можно расспросить её про орден. Она ж в нём состояла.

– Думаешь?

– Уверена на все сто. И муженёк заодно, и дочка!

– Про дочку ты загнула. Сколько ей годков было? Три? Четыре?

– Этого я не могу сказать. Не исключено, что с возрастом ты не ошибаешься. Женщина в первый раз просила меня спасти хотя бы её.

Девушки замолчали, охваченные мрачными мыслями. Осознание того, что в пожаре погиб совсем маленький ребёнок, вызывало нервную дрожь. Страшно, если пожар случился по каким-то естественным причинам, либо же чьей-то преступной халатности. Но вдвойне страшнее, если имел место умышленный поджог, о чём предполагала Серафима. В таком случае стоит говорить о преступлении. И раз фантом прошлого молит о помощи, то преступник в то время так и не был найден.

В кафе стоял гул разговоров, который всё равно был заглушён звоном китайских колокольчиков. В помещение вошли Клим и Велеока, быстро огляделись и, найдя подруг, направились к ним. Они сняли верхнюю одежду, повесили её на спинки стульев и тоже уселись за столик.

– Ну-с, ревизор, – проговорил Клим без лишних приветствий, – сообщай нам пренеприятнейшее известие.

– Почему оно должно быть пренеприятнейшим? – нахмурилась Серафима.

– Дни, когда ты сообщала какую-нибудь хорошую новость, можно пересчитать по пальцам одной руки. Если отрезать от неё пару пальцев к тому же.

– Сочту это за шутку.

– Ты ведь хотела поговорить о важном деле, так? – Велеока решила вступить в разговор, чтобы он не превратился в очередное перебрасывание остротами между Климом и Серафимой.

– Ага, – кивнула черновласка. – О моём пребывании в прошлом.

– Ты научилась заглядывать в прошлое?

– Да, только это…

Серафима оборвалась на полуслове, потому что возле столика появился официант, с планшетом в руке и неизменной улыбкой. Интересно, за неё доплачивают? Он осведомился у новоприбывших, будут ли они чего-нибудь заказывать. Клим словил на себе грозный взгляд Серафимы, который намекнул, что заказ надо сделать очень быстро, чтобы спровадить официанта. Парень не стал ничего выдумывать и просто попросил то же самое, что стояло перед черновлаской, но в двух экземплярах: для себя и Велеоки. Ослепительно улыбнувшись, официант удалился.

– В общем, – продолжила Серафима, – это больше, чем просто заглядывание.

– Подробности не помешают, – сказал Клим.

Слегка помедлив, Серафима принялась рассказывать Климу и Велеоке всю историю с самого начала. С того дня, как она при посильной помощи Лизы решила потренироваться, чтобы слегка улучшить способность видеть ближайшие события. Многие подробности, касательно предстоящей (на тот момент) схватки с Густавом, были опущены, поскольку были хорошо известны каждому участнику тайного общества. Первую половину истории своими комментариями разбавляла Лиза, с ними общая картина обретала необходимую чёткость. Вторую половину, произошедшую вчера, полностью взяла на себя Серафима. И там чёткость значительно просела.

Клим и Велеока слушали с нескрываемым интересом. Ни один, ни вторая даже не задавали никаких вопросов, приберегая, по всей видимости, их на потом. Велеока сидела с разинутым ртом, являя собой полнейшее удивление. Глаза рыженькой горели ярким изумрудным пламенем. Это не может не вселять беспокойство. Клим, в отличие от неё, каждую минуту менял выражение лица; оно становилось то удивлённым, то озадаченным, а к концу повествования на нём одновременно смешалось беспокойство и лёгкий испуг.

– И теперь я хочу докопаться до истины, – сказала Серафима. – Пусть мы и достаточно знаем про орден «Платинового глаза», но белых пятен всё равно немерено.

– С этим вопросом всегда можно обратиться к Светозару, – произнесла Лиза. – Они с Армэлем по-прежнему торчат в той заброшке.

– Светозар тоже не знает всего, не факт, что ему что-то известно про тот дом. Хотя этот вариант мы обязательно используем. За малейшую зацепку надо хвататься обеими руками и не отпускать, покуда не выжмешь из неё все соки.

– Я правильно понимаю, что это будет новым делом для нашего общества? – поинтересовалась Велеока.

– В некотором роде, – кивнула Серафима. – Почему бы не заняться данной проблемой, пока на горизонте не маячит ничего серьёзного.

– Мне было бы интересно поучаствовать.

– А ты что скажешь?

Серафима взглянула на Клима; парень по-прежнему выглядел обеспокоенным. Он молчал, а в это время перед его глазами проносились не самые приятные картинки, которые хотелось бы забыть. Старинный Лесовск с трудно узнаваемыми улицами, жители города без глаз и рта, но способные видеть и говорить, объятый пламенем двухэтажный дом. Всё это парень видел, когда находился внутри разума Густава, куда ему довелось случайно попасть.

– Эй, что с тобой?

Голос Велеоки выдернул Клима из состояния задумчивости. Он потряс головой, словно сбрасывая наваждение, и проговорил:

– Видимо, неспроста и меня, и тебя привело к этому месту.

– Ты о чём? – изогнула бровь Серафима. – Если есть какой-то смысл, то растолкуй его, будь добр.

– Я ведь уже рассказывал о своём пребывании в разуме Густава. Разуме, который выглядел как Лесовск прошлого.

– Во время твоей отключки в подземной пещере?

– Да. Так вот, когда я бродил по городу и пытался понять, что вообще происходит, то натолкнулся на частично сгоревший дом. Я решил, что он послужит неплохим временным укрытием.

– От кого ты прятался-то?

– Ну, знаешь, безликие люди не внушали особого доверия! Я бы посмотрел на тебя, если бы с тобой вдруг заговорил человек без глаз и рта. И вообще, дослушай до конца и не перебивай.

– Хорошо, продолжай. Благодарю за выданное разрешение!

– Долго, правда, я там не просидел, потому что дом вновь загорелся. Пришлось спасаться и выбегать на улицу, где поджидали добрые люди с топорами и вилами. Они обвинили меня в том, что это я поджигатель, и захотели линчевать.

– Дай уточню, – сказала Серафима. – Дом, в котором ты прятался, и дом, где я была вчера – это одно и то же строение, так?

– Так, – подтвердил Клим. – Уже после я по оставшимся с прошлого ориентирам нашёл то место. Оно огорожено высоким забором, а на нём табличка с текстом, что, мол, это частная собственность и посторонним вход воспрещён.

От последних вестей не по себе стало уже всем четверым. Почему отчётливо слышно, как воет сирена? Они молча глазели друг на друга, не зная, как продолжить разговор. К счастью, молчание оказалось очень кстати, ведь к столику прибыл официант, принёсший заказанные Климом кофе и пирожные. Лиза с грустью взглянула на вкусняшки, но не испытала никакого желания приобрести себе тоже чего-нибудь. Аппетит у девушки напрочь пропал, зато под ложечкой тоскливо засосало. Так бывало всякий раз, когда в поле зрения начинало маячить что-то неприятное. Оно уже не просто маячит, а буквально стоит на пороге!

– Высказывайте свои мысли, – попросила Серафима. Она выглядела до странного весёлой, с аппетитом поедая пирожное.

– Может, ну его этот дом? – осторожно сказала Лиза. – А то не ровён час обнаружим новое подземелье, и в нём будет сидеть очередной сумасшедший, бредящий идеей уничтожить мир. Право слово, одного такого хватило.

– Тогда тем более нужно расследовать! – не согласилась Серафима. – Подобных психов надо останавливать, пока они всяких дел не наворотили.

– Лиз, – проговорила Велеока. – Ты предполагаешь, что под тем домом находится вход в другие катакомбы?

– Я не предполагаю, – мотнула головой Лиза. – Я этого всерьёз опасаюсь. Мне предыдущих с лихвой хватило, в новые спускаться не горю желанием.

– Едва ли что-то такое есть, – сказал Клим. – Если бы там был вход в катакомбы, то их бы обнаружили ещё тогда, после пожара. Наверняка ведь разгребали завалы… Однако склонен считать, что дом и его почившие владельцы связаны с орденом «Платинового глаза».

– Разумеется, связаны, – фыркнула Серафима. – Я же видела знак ордена внутри. Уверена, его туда не для красоты разместили.

– Вдобавок возможна связь с Густавом. Вдруг он приходился каким-то дальним родственником той женщине. Был, скажем, её кузеном.

– Или родным братом.

– Или отцом. Да чего уж мелочиться, сразу всеми возможными родственниками!

Клим и Серафима принялись сыпать предположениями на повышенных тонах, чем привлекли внимание некоторых посетителей кафе. Лишь после того, как Велеока и Лиза одновременно на них зашипели, они понизили голос, опустив его чуть ли не до шёпота. Вскоре к обсуждению связи сгоревшего дома и Густава присоединилась Велеока, в то время как Лиза предпочла отмалчиваться, откинувшись на спинку стула и уставившись в потолок. Наконец девушка не выдержала и, шумно прочистив горло, сказала:

– Ребят, не лучшее место для приватной беседы, вам не кажется?

– У нас больше нет обители и негде устраивать общие сборы, – посетовала Серафима. – У меня тоже не собраться, родители с сегодняшнего дня оба в отпуске и постоянно дома.

– Собственно, для полноценного мозгового штурма у нас слишком мало исходных данных, – сказал Клим.

– Что же ты предлагаешь?

– В первую очередь побольше разузнать про дом. Кому участок принадлежит сейчас и почему там до сих пор ничего не построено.

– Зачем нам эта информация?

– Надо же с чего-то начинать.

– И то верно.

– А Голуба с Василисой тоже будут участвовать? – спросила Велеока.

– Обязательно, – ответила Серафима. – Сегодня в течение дня постараюсь обрисовать им ситуацию.

За столиком вновь воцарилась тишина. Клим и Велеока приступили к еде; Лиза напряжённо отбивалась от невесёлых мыслей, а также смутного ощущения того, будто надвигается что-то нехорошее. Серафима, казалось, ни о чём не переживала. Она выглядела довольной, словно выиграла в лотерею кругленькую сумму, которая вот-вот окажется у неё в кармане. С выигрыша ещё налоги предстоит уплатить. С лица черновласки не сходила загадочная улыбка, похоже, она искренне радовалась тому, что «Тайное общество по борьбе с ненормальностью» займётся важным и увлекательным делом. Позволю себе поставить важность под сомнение. Всё-таки после схватки с Густавом прошло почти два месяца, и они были наполнены скукой, унынием, домашними обязанностями и школьными заботами.

– Мофет, нам рафпределить обяфаннофти? – с набитым ртом произнесла Велеока, посмотрев на Серафиму.

– Что-что, прости? – черновласка не поняла ни единого слова.

– Может, нам распределить обязанности? – повторила рыженькая, тщательно прожевав и проглотив пирожное.

– Хорошая идея. Нет смысла всем миром браться за одно и то же.

– И как будет выглядеть распределение обязанностей? – полюбопытствовал Клим.

– Подумаю над этим на досуге, – сказала Серафима.

Судя по тому, что она взялась за мобильник и принялась что-то печатать, одновременно негромко бормоча себе под нос, досуг у неё наступил уже сейчас. Нахождение с друзьями в кафе тоже к нему относится. Клим предположил, что она делает набросок плана, но потом вспомнил, что Серафима не любила составлять планы, поскольку их всегда могли нарушить переменные, неизвестные и случайности. Почему бы в план не закладывать вероятность их появления? Через минуту до парня дошло, что он совершенно позабыл объявить подругам любопытную новость.

– Когда вы в последний раз были возле Комариного озера? – задал вопрос Клим.

– В тот день, когда мы хорошенько наподдали Густаву, – ответила за всех Серафима. – Оно в силу известных нам обстоятельств изрядно обмельчало.

– Здесь ты ошибаешься.

– В смысле?

– Я был там в конце прошлого месяца, и озеро вернулось к своему изначальному объёму. То есть вода откуда-то прибыла.

– Из ручья, – предположила Серафима.

– Там нет никаких ручьёв, – покачал головой Клим.

– Подземный. В катакомбах протекала же какая-то речушка небольшая.

– Возможно, но факт остаётся фактом – Комариное озеро стало прежним. И мне почему-то кажется, что это дело рук Балберита.

При упоминании непонятного существа, чей внешний вид по-прежнему оставался загадкой, Велеока вздрогнула. Ведь именно ей выпала удача (или, вернее, неудача) пообщаться с ним с глазу на глаз. В прямом смысле этого слова, поскольку кроме огромного круглого глаза девушка ничего больше не видела.

– Если вода успела добраться до склепа, то Балберит утонул, – сказала Лиза.

– Не только он, но и хранитель, который нам лапшу на уши вешал, – пробурчала Серафима. – Обоих мне ничуть не жаль. Твоё сострадание всем давно хорошо известно!

– Вряд ли вода им как-то навредила, – сказал Клим. – Хранитель ведь живой мертвец, технически ему не нужна ни еда, ни воздух, поэтому под водой он может находиться сколько угодно времени.

– Да? А Балберит?

– Не думаю, что ошибусь, если скажу, что он обладает какими-то сверхъестественными силами. Сто процентов предпринял определённые действия, чтобы не утонуть. Возвёл вокруг себя какой-нибудь защитный барьер или что-то вроде того.

– Твои предположения не лишены логики, – пробормотала Лиза.

– Их легко проверить, – улыбнулась Серафима. – Достаточно спуститься в катакомбы.

– Нет, спасибо, я пас, – замахал руками Клим. – Я по ним вдоволь набегался, больше туда пока не тянет.

– Эх, нет в тебе никакой исследовательской жилки.

– Нечего там исследовать. Холодные каменные стены, мраморный пол…

– И куча скелетов в подземной пещере, – закончила за него Лиза, покрывшись мурашками от собственной же фразы.

Девушка в очках была солидарна с Климом в вопросе посещения катакомб, некогда построенных орденом «Платинового глаза». В них можно… нет, необходимо было спускаться, пока там в клетке из душ томился Густав, вознамерившийся уничтожить половину мира. Теперь же в мрачных подземных коридорах делать совершенно нечего, их посещение излишне. Лиза отнюдь не была трусихой, хотя её и пугали многие вещи, но катакомбы под Лесовском она считала едва ли не самым неприятным местом на планете.

– Ладно, – Серафима хлопнула в ладоши. – Думаю, самое время расходиться. Я за всех заплачу.

– Серьёзно? – изумился Клим. – Что это за аттракцион невиданной щедрости? Она ведь типичная представительница класса буржуазии!

– Не выделывайся, а то за себя будешь платить сам.

– Да мне нетрудно это сделать.

– Я собираю здешние чеки, между прочим, потом обменяю их на мягкие игрушки.

– У них что, новая коллекция? Дельфины закончились?

– Новая, да. Осьминоги в шляпках.

Лиза едва не подавилась воздухом, услышав об осьминогах, ведь не далее, как полчаса назад она именно о них и думала, когда предполагала, какими игрушками будут завлекать посетителей хозяева кафе. После такого невольно начнёшь бояться своих фантазий.

– Ну и жуть, – прокомментировал Клим. – Могли бы придумать что-нибудь красивее.

– Ничегошеньки ты в красоте не смыслишь, – сказала Серафима.

– Смыслю побольше твоего. Погляди, какая Велеока красивая, и вдобавок ко всему ума ей тоже не занимать.

Серафима отпустила нервный вздох и закатила глаза, как бы показывая, что Клим сморозил очередную глупость, а рыженькая от услышанного тотчас сделалась пунцовой, прикрыв лицо чашкой с недопитым кофе. Лизу данная сцена позабавила, и, встав из-за стола и натянув куртку, она сказала: