«Демонология» короля Якова с приложением «Вестей из Шотландии»

98

В оригинале: …all Magicians, Diuines, Enchanters, Sorcerers, Witches, & whatsouer of that kinde that consultes with the Deuill, plainelie prohibited, and alike threatned against. Судя по всему, это отсылка к запретам Второзакония: «Когда ты войдешь в землю, которую дает тебе Господь Бог твой, тогда не научись делать мерзости, какие делали народы сии: не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их от лица твоего» (Втор. 18:9–12). В Женевской библии (1560): Let none be founde among you that maketh his sonne or his daughter go through the fire, or that useth witchcraft, or a regarder of times, or a marker of the Flying of soules, or a sorcerer, or a charmer, or that counselleth with spirits, or a sothesayer, or that asketh counsel at the dead. For all that do suche things are abominacion unto the Lord, and because of these abominacions the Lord thy God doeth cast them out before thee.

99

Здесь на полях: Act. 16. Речь о сюжете с апостолом Павлом из Деяний апостолов (Деян. 16:16–18). См. прим. 34.

100

В оригинале: …if ye admit the vulgare distinction, to be in a maner true, whereof I spake in the beginning of our conference. Это отсылка к рассказу Эпистемона в гл. 1, 3 о популярном – вульгарном – мнении, что ведьмы служат дьяволу, а маги якобы его начальники и способны им руководить. В данном случае Эпистемон настаивает, что речь именно о ведьме, прислужнице дьявола.

101

В оригинале: …mere folie and Manie.

102

Здесь на полях: I. Pet. 5. В изд. 1616 г. нет. В тексте выделено шрифтом: …goeth about like a roaring Lyon. Это стих из Первого послания апостола Петра: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1Петр. 5:8). В Женевской библии (1560): Be sober and watch: for your aduersarie the deuil as a roaring lyon walketh about, seking whome he may deuoure. У Якова цитата опять неточная. Этот образ, выражающий решимость, хищничество и свирепость дьявола, был любимцем демонологов: «ибо сатана подобен рычащему льву, который всегда бегает в поисках того, кого он может поглотить» (for Satan is like a roaring Lyon, who alwayes runneth about seking whom he may devoure) (Daneau 1575. P. D8v).

103

Очень протестантское утверждение о всемогущем провидении Божием, которое ограничивает и контролирует власть дьявола. Так, у Дж. Гиффорда в «Диалоге о ведьмах и колдовстве» (1593): «О высшем же провидении Господа всемогущего и всей земли повелителя сказано нам в Писаниях… Демоны же ранят и убивают людей, изничтожают животных и других тварей, причиняя им физические страдания, однако все демоны ада сковываются и сдерживаются сим высшим Провидением, так что им не под силу даже перышка выдрать из крыла бедолаги крапивника без особого на то позволения, даваемого им Правителем всей тверди земной» (Тимофеев 1995. С. 61).

104

Как католики, так и протестанты неизменно подчеркивали, что вред человеку ведьмы могут причинять только Божьим попущением. С этого начинается уже «Молот ведьм»: «Часть первая “Молота ведьм”, содержащая [сведения] о трех [компонентах], соучаствующих в злонамеренном колдовстве, а именно – демоне, колдуне, Божественном попущении» (Инститорис Шпренгер 2023. С. 5, 67. См. также: С. 191–205, 224–228). О том же у Бодена см.: Боден 2021а. С. 184, 262. См. также прим. 8.

105

См. прим. 4. Аналогичные этимологические размышления см.: Daneau 1575. P. B7v–B8. Ср.: Боден 2021а. С. 146. Метание жребия было вариантом геомантии (см. прим. 57).

106

См. прим. 53.

107

Так, согласно обвинительному заключению от 26 декабря 1590 г., дьявол впервые явился доктору Фиану, «когда тот лежал в своей постели в Траненте, в покоях Томаса Трамбилла, обратив лицо к стене, размышляя и раздумывая, как бы ему отомстить…» (Normand Roberts 2000. P. 225). Ср. прим. 39.

108

О необходимости пыток и поиска «бесчувственных» меток см.: Боден 2021а. С. 318; Lowell 1897. P. 221; Larner 1981. P. 108–109; Normand Roberts 2000. P. 99; Willumsen 2013. P. 85–90. Про метки подробнее см. прим. 86.

109

Во всех изданиях начало речи Эпистемона отмечено здесь, однако очевидно, что она началась со слов «Хотя они с некромантами служат общему господину…».

110

Еще Нидер (см. прим. 16) писал, что ведьмы собирались на шабаши в церквях, где новообращенные отрекались от Бога и крещения. Впрочем, для таких встреч вполне подходили и другие места. См.: Cooper 1617. P. 89–92. Напротив, Боден считал, что для шабаша особенно подходят перекрестки дорог (Боден 2021а. С. 193). Встречи ведьм именно в церквях отражены в обвинительных заключениях доктора Фиана (26 декабря 1590 г.) и Агнес Сэмпсон (27 января 1591 г.), а также в тексте «Вестей из Шотландии» (Normand Roberts 2000. P. 224–246, 319).

111

В оригинале выделено: …amongst the Gentiles. В изд. 1603 и 1616 гг. выделения нет.

112

О кровавых жертвах и других жертвоприношениях в Ветхом Завете см., например, Книгу Левит (Лев. 3:1–17, 7:11–38, 10:12–15, 22:17–25).

113

В оригинале выделено: …by Vrim and Thummim. Речь о предметах, которые находились внутри хошена, наперсника (нагрудника) с драгоценными камнями, который носил первосвященник. С помощью Урима и Туммима вопрошали Бога, выясняли его волю и получали предсказания. Предметы неоднократно упоминаются в Библии как использовавшиеся иудеями до окончания Вавилонского пленения. Впоследствии их заменили пророчества. Конкретная технология гадания не ясна, но, очевидно, представляла разновидность жребия. Так, в Книге Чисел про Иисуса Навина: «И сказал Господь Моисею: возьми себе Иисуса, сына Навина, человека, в котором есть Дух, и возложи на него руку твою, и поставь его пред Елеазаром священником и пред всем обществом, и дай ему наставление пред глазами их, и дай ему от славы твоей, чтобы слушало его все общество сынов Израилевых; и будет он обращаться к Елеазару священнику и спрашивать его о решении, посредством урима пред Господом…» (Чис. 27:18–21). В Женевской библии (1560): …shal aske counsel for him by the iudgement of Vrím before the Lord. Также упоминаются при описании изготовления облачений Аарона: «На наперсник судный возложи урим и туммим, и они будут у сердца Ааронова, когда будет он входить во святилище пред лице Господне; и будет Аарон всегда носить суд сынов Израилевых у сердца своего пред лицем Господним» (Исх. 28:30). В Женевской библии: Also thou shalt put in the brest plate of iudgement the Vrím & Thummím, which shalbe vpon Aarons heart, when he goeth in before the Lord: and Aarón shal beare the iudgement of the children of Israél vpon his heart before the Lord continually. И там же примечание на полях: «Урим значит свет, а Туммим – совершенство: декларирует, что камни нагрудника совершенно чистые и исключительно красивы: Урим также означает знание, а Туммим – святость, указывая, какие добродетели требуются от священников» (Vrím signifieth light, and Thummím perfection: declaring that the stones of the brest plate were moste cleare, and of perfect beautie: by Vrim also is ment knolage, and Thummím holynes, shewing what vertues are required in the Priests).

114

По внутренностям животных (особенно печени) гадали в Древнем Риме – таких жрецов называли гаруспиками (haruspex, от лат. hirae (внутренности) и specio (наблюдать)). См.: Haack 2003. Предсказаниями по полету, поведению и крику птиц в Древнем Риме занимались особые жрецы – авгуры (augur; считалось, что от лат. avis (птица) и gerō (ведать)). Этот вид гадания называли орнитомантией. См.: Буше-Леклерк 2012. Предсказания по полету птиц Боден считал допустимым только, если оно не осознанно: «Действительно, тот, кто думает, что своим наблюдением за полетом птиц узнает, будет ли его путешествие благополучным, как то в религиозной форме делали древние, не может быть назван колдуном, и он не заключает выраженного или молчаливого соглашения с Сатаной, даже несмотря на то, что он – идолопоклонник, он не согрешает настолько, ибо им движет любопытство, он не знает, что это запрещено Господом; тот, кто движим любопытством и невежеством, не согрешает так, как тот, кто знает о запрещении Закона Божьего» (Боден 2021а. С. 142–143). Из всех гаданий Боден безоговорочно допускал лишь гадание по крику петуха: Там же. С. 144–145.

115

Речь о том, что дьявол поощряет чистоту и целомудрие как необходимое условие для гадания и некоторых видов магии. Таким образом, его слуги избегают меньших опасностей нечистоты и распутства только для того, чтобы перейти к более отвратительным опасностям колдовства.

116

В оригинале: …to be the kissing of his hinder partes. Речь о «срамном поцелуе» (osculum infame), ритуале поцелуя частей тела, расположенных сзади, например ягодиц или ануса. Считается, что его исполняли ведьмы на шабашах: после того, как дьявол принимал облик некоего животного, козла или кошки, приверженцы прикасались губами к его гениталиям, анусу или ступням в знак почтения (полагают, что это пародия на поцелуй мира перед началом христианского Евхаристического канона). Так участники предъявляли свидетельство своего бесчестного поведения. См.: Rudwin 1929. P. 608. О дьяволе как «Божьей обезьяне» см. прим. 84.

Сообщения о «срамном поцелуе» в Средневековой Европе известны с XII в., хотя восходят, судя по всему, еще к античной религиозной полемике. Раннехристианский апологет Марк Минуций Феликс в своем сочинении «Октавий» (конец II в.) вложил в уста язычника Цецилия подобные обвинения против христиан: «Слышно, что они, не знаю по какому нелепому убеждению, почитают голову самого низкого животного, голову осла: религия достойная тех нравов, из которых она произошла! Другие говорят, что эти люди почитают <гениталии> своего предстоятеля и священника [ferunt ipsius aiitistitis ae saserdotis colere genitalia], и благоговеют как бы пред действительным своим родителем. Не знаю, может быть все это ложно, но подозрение очень оправдывается их тайными, ночными священнослужениями» (Минуций Феликс 1895. С. 233–234. В переводе П. А. Преображенского слово «гениталии» в тексте пропущено и заменено многоточием – оно восстанавливалось по латинскому тексту, приведенному в примечании).

«Срамной поцелуй» как полемический элемент первоначально использовался язычниками против христиан, потом – спустя столетия – наоборот, христианами против еретиков и наконец против ведьм. О еретиках катарах Вальтер Мап в конце XII в. в своих «Забавах придворных» писал, что они во время своих священнодействий целуют под хвост черных кошек: «…рассказывают, что около первой ночной стражи все семьи, затворив ворота, двери и окна, сидят по своим синагогам в молчаливом ожидании, и вот спускается по веревке, свисающей посередине, удивительной величины черный кот. Увидев его, они тушат свет. Они не поют гимны и не произносят их членораздельно, но мычат сквозь зубы и ощупью подступают к тому месту, где видели своего хозяина, а найдя его, целуют, и чем пылче горит их безумие, тем ниже: одни в лапы, многие – под хвостом, а больше всего – в срамное место; и, словно это прикосновение к вони дает волю их похоти, каждый хватает соседа или соседку, и они сопрягаются, сколько в каждом будет силы к этому глумлению» (Мап 2020. С. 52).

К XIII в. это было уже вполне распространенное мнение о ритуалах еретиков и отступников. В булле Vox in Rama, изданной Папой Григорием IX в 1233 г. для восточнонемецких епископов, упоминается инициация сатанистов через поцелуй в зад кота и жабы: «Когда какой-нибудь новичок должен быть принят и впервые вступить в эту секту проклятых, ему является определенная разновидность лягушки, которых некоторые называют жаба. Целуя ее, кто сзади, кто в губы, они вбирают ртом ее язык и слюну… Потом они садятся к еде, а когда после встают, с некоей статуи, обычной для подобных сект, пятясь и задрав хвост, спускается кот, размером со среднюю собаку. Сначала новичок, затем его господин, а затем прочие члены ордена, кто достоин и безупречен, целуют кота в задницу…» (Les régistres de Grégoire IX / éd. L. Auvray. T. 1. Paris, 1896. № 1391, coll. 780. Английский перевод: Kors Peters 2001. P. 115–116).

К XVI в. «срамной поцелуй» стал хрестоматийным спутником ведьмовского шабаша. Уже в первой печатной книге, посвященной колдовству, «Крепость веры» (Fortalicum fidei; 1470) Альфонсо де Спины, приводится случай, когда женщины в Гаскони и Дофине, воображая себя ведьмами, собирались на особой горе, где поклонялись борову, целуя его в зад (Роббинс 2001. С. 428). Также он представлен в классическом трактате Daemonolatreiae (1595) Николя Реми (Nicholas Rémy (Remigius); 1530–1616), где автор делится своим судебным опытом, накопленным за 16 лет в Лотарингии, когда он отправил на костер за колдовство более 800 человек (Remy 1595. P. 142, 144). В своде Compendium Maleficarum (1608), составленном Франческо Марией Гуаццо (Francesco Maria Guazzo; ок. 1570 – ок. 1640) и ставшим настольно книгой итальянских инквизиторов, сообщается о расследовании в Авиньоне в 1582 г., где многократно присутствуют свидетельства «срамного поцелуя» (Guazzo 1608. P. 163–164). Гуаццо писал о нем и в других местах, а также привел соответствующую иллюстрацию (Guazzo 1608. P. 40–41). Боден неоднократно упоминал «срамной поцелуй», причем именно поцелуй в зад козла: Боден 2021а. С. 195, 203, 256. Он также описывал (по показаниям Жанны Арвийе, осужденной за колдовство в апреле 1578 г.) ситуацию, когда дьявол (Вельзевул) на сборище ведьм занимал место «на возвышении» (Там же. С. 85).

Для Англии и Шотландии первый случай «срамного поцелуя» фиксируется в деле о ведьмах из Норт-Бервика, то есть того, в котором личное участие принимал король Яков. Этот поцелуй отмечен в обвинительном заключении Агнес Сэмпсон (27 января 1591 г.) и в тексте «Вестей из Шотландии» (Normand Roberts 2000. P. 244, 313). Подробнее о «срамном поцелуе» см.: Гуили 1998. С. 547–548; Durrant 2005; Mazzitello 2013.

117

В оригинале: a Goate-bucke. Козел – одна из самых распространенных форм, которую принимал Дьявол, председательствуя на шабаше или вообще собрании приверженцев. Такие представления оформились к позднему Средневековью и Новому времени. Ранее козел считался одной из христологических аллегорий (Махов 2011. С. 93–96; Махов 2013. С. 172–173). Средневековые бестиарии XIII в. не сообщают о нем ничего негативного (АБ 2024. С. 81–82). Потом, первоначально, скорее всего, во Франции XIV в., возможно, под влиянием античных образов, где развратник Пан наполовину козел, это животное стало символом похоти и распутства (Махов 2024. С. 228). Таков он в иконографии пороков XV в. Наиболее яркий пример – гравюра А. Дюрера «Ведьма, скачущая на козле задом наперед», 1500 г. (Zika 2003. P. 298–299, 308–313; Zika 2007. P. 12). См. также: Davidson 1985. P. 144. В XV–XVI вв. на ведовских процессах многократно фиксировалось явление дьявола ведьмам и колдунам в образе козла: Murray 1921. P. 43, 61, 65, 68–70, 128–129, 144–146, 159–160, 180, 183; Kittredge 1929. P. 175, 243; Maxwell-Stuart 2011. P. 144, 151, 171, 201; Зотов Харман 2022. С. 182, 231. В демонологических трактатах это стало почти общим местом: чаще всего дьявол выступал именно в образе козла. Ламбер Дано (см. прим. 16) писал, что «иногда он разговаривает с ними в образе человека, а иногда как самый грязный козел (a most filthy bucke goate)» (Daneau 1575. P. F7v). Почти дословно в «Трактате против колдовства» Генри Холланда: «грязный зловонный козел (a foule stinking goate)» (Holland 1590. P. F1). Так и у Бодена: Боден 2021а. С. 192–193, 195–196, 203, 208–209, 256. Так в Daemonolatreiae (1595) Реми и Compendium Maleficarum (1608) Гуаццо (см. прим. 116): Remy 1595. P. 149–157; Guazzo 1608. P. 40. Драматург Бен Джонсон в примечании к строке «И оседлай своего козла» (And saddle your Goat) при публикации пьесы «Маска королев» (Masque of Queenes), премьера которой состоялась 2 февраля 1609 г. при королевском дворе, отметил: «Козел – это сам Дьявол, на котором они часто ездят на свои церемонии, что явствует из их признаний у Реми и Бодена, упоминавшихся. Его Величество также помнит историю о явлении Дьявола жителям Каликута в такой форме, «Демонол[огия] Кн. II, гл. III» (The Goat is the Devil himself, upon whom they ride often to their Solemnities, as appears by their Confessions in Rem. and Bodin. ibid. His Majesty also remembers the Story of the Devils appearance to those of Calicut, in that form, Dæmonol. lib. 2. cap. 3) (Ionson B. The Masque of Queenes. London, 1609. P. B, note (i)). Про «Дьявола из Каликута» см. прим. 118. Про внешний вид демонов см.: Зотов Харман 2022. С. 231–254. Про образ козла также см: Golden 2006. P. 446–448.

118

В оригинале: …in Calicute, he appearing in forme of a Goate-bucke, hath publicklie that vn-honest homage done vnto him, by euerie one of the people. Речь о поклонении «Дьяволу в Каликуте», версии восприятия индуистского культа в Западной Европе XVI в.

Город Каликут (Кожикоде) в XV–XVI вв. был важнейшим портом на Малабарском побережье Индии, в области (ныне штат) Керала. Ни один корабль тогда не мог миновать его, огибая Индостан, – их буквально заставляли подходить, несмотря на неудобство гавани и навигационных условий. См.: Subrahmanyam 1990. Местные правители – заморины – были фактически независимыми, но платили дань Виджаянагарской империи, контролировавшей южную часть Индостана. В 1336 г. индуисты объединились вокруг Виджаянагара в борьбе с мусульманами Делийского султаната. Вплоть до середины XVI в. Индостан был поделен на две части: мусульманский север с султанатами Деканского нагорья и индуистский юг во главе с Виджаянагаром. Несмотря на веротерпимость индуизма, между севером и югом в XV–XVI вв. регулярно шли войны, в основе которых были религиозные различия. При этом в Каликуте, например, часть административных должностей – прежде всего в порту – традиционно занимали мусульмане, а сами заморины редко присоединялись к имперским армиям. После очередной войны с союзом султанатов Декана в 1565 г. Виджаянагар пал и был разрушен. Империя деградировала, хотя формально сохранялась до 1646 г. К тому времени заморины Каликута уже фактически находились в зоне влияния португальцев, которые, возглавляемые Васко да Гамой, впервые прибыли туда в 1498 г. В 1513 г. португальцы построили в Каликуте форт, но в 1526 г. заморин его захватил, а иноземцев выгнал. Однако в 1531 г. они возвели по соседству новый, а в 1539 г. заключили с заморином новое соглашение. Тогда же они обосновались в других городах Малабарского побережья – Кочине и Каннуре, ранее зависимых от Каликута. Португалия контролировала торговлю в этом регионе вплоть до начала XVII в.

Одним из первых европейцев, посетивших Каликут и Виджаянагар, был итальянец из Болоньи Людовико ди Вартема (ок. 1470–1517), который в 1502–1507 гг. странствовал по Египту, Аравии, Йемену, Персии, Герату, Индии, Малакке, Суматре и даже Борнео. Основную часть пути от Шираза вплоть до Борнео и обратно к Индии он проделал в сопровождении персидских купцов, выдавая себя за мусульманина. Более двух лет Вартема прожил в Индии, в Каликуте и вообще в Керале. Последние полтора года он находился на службе у португальской администрации в Каннуре, где за свои услуги был возведен в дворяне. Вернувшись на родину, Вартема опубликовал записки о своих поездках: Itinerario de Ludouico de Varthema Bolognese. Они были написаны на итальянском и впервые изданы в Риме в 1510 г. Впоследствии многократно переиздавались и были переведены на многие европейские языки. Обзор переводов: Varthema 1863. P. I–XVI. В частности, Вартема посвятил главу местным религиозным культам, прежде всего в Каликуте. Он воспринял их как поклонение дьяволу: «Король Каликута язычник и поклоняется дьяволу таким образом, как вы сейчас услышите. Они знают, что существует Бог, который создал небо, землю и всю вселенную; и они говорят, что если бы он захотел судить тебя и меня, и третьего и четвертого, ему бы не доставило удовольствия быть Господином; но он послал своего духа, то есть дьявола, в этот мир, чтобы творить справедливость: и тем, кто делает добро, он делает добро, а тем, кто делает зло, он делает зло. Этого дьявола они называют Деумо (Deumo), а Бога называют Тамерани (Tamerani). Король Каликута держит этого Деумо во дворце в своей часовне так: часовня эта шириной в два шага во все стороны и высотой в три шага, с деревянной дверью, покрытой резными рельефами чертей. Посреди этой часовни металлический дьявол на металлическом же седалище. У названного дьявола корона, состоящая из трех корон, будто Папского государства; а еще у него четыре рога и четыре зуба, очень большой рот, нос и ужаснейшие глаза. Руки как крюки, а ноги – как у петуха; так что смотреть на него страшно. Вся упомянутая часовня покрыта изображениями чертей, и на каждой из сторон сидит на седалище Сатана, а седалища эти в пламенях огня, где множество душ, высотой в полтора пальца. И названный Сатана правой рукой держит одну чью-то душу во рту, а другой – другую душу за поясом. Каждое утро брамины (Bramini), то есть жрецы, приходят омывать упомянутого идола ароматной водой, а затем увлажняют благовониями; и когда он благоухает, они поклоняются ему; и еженедельно приносят ему жертвы…» (Varthema 1510. P. XXr. Перевод Д. Г. Хрусталева. Ср.: Varthema 1863. P. 136–138).

Под «Тамерани» (Tamerani), скорее всего, скрывается слово «господин» (Tamburān), как могли называть Шиву, одно из трех верховных божеств индуизма. «Деумо» (Deumo), скорее всего, восходит к слову «дэва» (Deva), которым индуисты обозначают всех божеств, включая триаду главных (Брахма, Вишну, Шива) и многих других, связанных со стихиями. Впрочем, оно могло быть производным от «Дамодара» (Dāmodara), одного из имен Вишну. При этом само описание «Деумо» у Вартема выдает, что он наблюдал статую Нарасимха, инкарнации Вишну в виде «человека-льва», свирепого и демонического, которого изображают с головой льва, клыками и головным убором в форме митры. На руках – на уровне пояса – Нарасимха обычно держит тело своего врага, демона Хираньякашипу, которому выдирает внутренности, будто пожирает. Таким его и сейчас можно наблюдать в храмах Керала и Виджаянагара, которые посещал Вартема. См.: Rubiés 2000. P. 155–160; Spinks 2014. P. 37–40; Chadbourne 2022. P. 103–104.

Однако популярность образа «Дьявола из Каликута» была связана не столько с его описанием у Вартема, сколько с появившимся вскоре его изображением. В 1515 г. записки итальянца были изданы в переводе на немецкий с 46 гравюрами, подготовленными известным аугсбургским художником Йоргом Бреем Старшим (Jörg Breu der Ältere; ок. 1475–1537). См.: Leitch 2010. P. 101–145. Никаких дополнительных источников об индийской религии у него не было, и Брей основывал свои образы только на данных Вартема, однако сразу оформил их с понятными для европейца акцентами. Именно он придал «Дьяволу из Каликута» козлиные черты, о которых у Вартема нет ни слова. Божество представлено с волосатыми руками, рогатым, бородатым, а также в трехчастной папской тиаре. Его окружают жрец с кадилом и жертвенник с пылающим огнем. Под куриными ногами демона копошатся души людей, взывая к нему и погибая под ударами его когтей (Varthema 1515. S. i3).

Примерно так – голым, мерзким, волосатым, с козлиной бородой и куриными ногами – Брей изобразил дьявола еще несколько раз на страницах перевода Вартема. В одном случае уже восседающим на троне (Varthema 1515. S. k, l3, m, n3). Исключительный талант, с которым был выполнен образ, удачно сочетающий экзотику с европейскими представлениями об инфернальном, сделал эту гравюру родоначальницей вековой традиции. В 1544 г. его положил в основу одной из иллюстраций к своей «Космографии» немецкий ученый Себастьян Мюнстер: теперь «Дьявол в Каликуте» уже не топтал и не пожирал души, но только восседал на троне и правил (Münster 1544. S. 632). Трактат Мюнстера за последующее столетие выдержал десятки переизданий, в том числе в 1552–1574 гг. вышло четыре на английском.