Smite

– Старейшина Ву Хензо, старейшина Жо Ан, – обратился я к ним. – Я минутами ранее не знал о вас ничего, а теперь ваши имена сами появились в моей голове. Что это такое?

Старейшины замерли. Ву Хензо нахмурилась, явно недовольная моими словами, в то время как Су Линь радовалась за меня ещё больше. Её ладоши запрыгали в оживленных аплодисментах, а на лице расцвела доброжелательная улыбка.

– Молодец, Мо Ша! – произнесла Су Линь вслух.

– Не верю, – с недоверием посмотрела на меня Ву Хензо. – Почему именно он?

Первый старейшина подошел ко мне. Наконец-то, после окончания экзамена, они всей группой могли это сделать. Но сделал это только он, как глава нашей группы. Жо Ан положил руку мне на плечо.

– Врата Жизни – это тайный проводник, соединяющий все души нашего мира. Любая душа, любая светлая или темная мысль видна Вратам Жизни. Они владеют, но не притесняют, повелевают, но не принуждают. Ты, как и любая другая душа, связан со всеми душами через Врата Жизни, – произнес Жо Ан. – Это щедрый дар для тебя от Врат Жизни. Будь благодарен за это. Теперь, где бы ты ни был, ты сможешь узнать информацию о любой душе, которую тебе позволено знать.

– Правда? – удивился я.

– Правда, – подтвердила слова первого старейшины старейшина Су Линь. – Попробуй использовать его во благо.

– Пф, – скрестила руки на груди Ву Хензо. – Он только что получил этот дар, не думаю, что из этого выйдет что-то толковое.

Старуха вредная, она даже не верит в меня. Ладно, ты будешь первой, на ком я испробую этот дар. Я сосредоточился на ней.

Прозрачные линии начали расходиться в моем воображении, переплетаясь миллионы, миллиарды раз. Я мысленно коснулся одной из них.

Небольшая молния разлетелась от места нашего контакта.

Я увидел эту бабушку юной, совсем молодой. Она училась в том самом Храме, хорошо, но ей было далеко до старца Жо Ана. Я откатил время ещё дальше.

Теперь ей было всего 8 лет, до момента сдачи экзамена на принятие Вратами Жизни. Огонь… кровопролитие… смерть родителей. Я остановился. Дальше на этот кошмар я не мог смотреть.

– Сколько много крови, – произнес я.

Жо Ан и Су Линь, похоже, не поняли, о чем я говорил. Но Ву Хензо едва вздрогнула, почти скрыв свои переживания. Кажется, она поняла, о чем я.

– О чем ты? – попытался уточнить Жо Ан.

– Кровавая ночь, много крови, много смертей той ночью… но не здесь… где-то очень, очень далеко, – говорил я отрывками, не в силах соединить мысли в разумные предложения. – Люди убивали друг друга без жалости, много гнева, злости и невысказанных обид. Почему? Почему именно это я увидел? Мне так страшно стало. Я не смог до конца всё разглядеть.

Я посмотрел на Ву Хензо, которая смотрела на меня в этот момент.

Да, она прекрасно понимала, о чем шла речь.

– Быть может, это новое испытание для тебя? – задумалась на миг Су Линь.

– Давайте не будем зацикливаться на этом, – предложил Жо Ан. – Что скажешь, Мо Ша, если мы сейчас окажемся в более людном и дружелюбном месте? Тебе станет лучше и веселее?

– Конечно, да! – отозвался я.

Жо Ан поднял величественно руку над нашими головами, привлекая внимание. Придерживая белый рукав своего одеяния свободной рукой, он по щелчку пальцев открыл проход.

Врата Жизни закрылись, но на их месте появилось новое окно.

Жо Ан, словно из ниоткуда, открыл проход в новое место.

Это было пространство, неизвестное мне, но там было много людей, каждый из которых занимался важным делом. Кто-то сидел рядом с водой, кто-то изучал правильные стойки, а кто-то просто углубился в учебники.

– Как ты можешь так легкомысленно демонстрировать свои тайные силы перед этим шалопаем?! – не сдержала своего упрямого нрава Ву Хензо.

Су Линь с неодобрением взглянула на Ву Хензо, в её взгляде читался материнский упрек.

"Это уже слишком", – подумала Су Линь. "Ему всего шесть лет, а ты используешь такие слова в его адрес."

– Не надо ссориться, девочки, – произнес Жо Ан, почесывая свою белую бороду, которая простиралась до уровня живота. – Я сделал это, чтобы Мо Ша понял, что не он единственный, кто одарен. Врата Жизни щедро награждают всех, но могут и забрать свои дары при определенных обстоятельствах.

Слова старца звучали высоко и сложно для моего маленького ума.

Шестилетний я только покачал головой, чтобы не усугублять и без того накаленную ситуацию.

– Хорошо, первый старейшина Жо Ан, – произнес я. – Скажите, пожалуйста, что это за место?

– Это всё – территория Священного Храма Врат Жизни, – ответил Жо Ан. – Это единственное в своем роде место в этом мире, самое богатое и обширное для всего человечества.

– Да, в нашем храме насчитывается более нескольких тысяч учащихся, – добавила Су Линь.

– Верно, Линь, – согласился Жо Ан. – А теперь пойдем, я познакомлю тебя со всем, что здесь есть. И если захочешь, то и с каждым учеником.

Старец прошел в это пространственное окно, словно вошел в здание через открытую на распашку дверь.

Для меня, маленького, это было поразительно. Священный Храм Врат Жизни, сами Врата Жизни, невероятные способности Жо Ана. Сестрица Су Линь наверняка обладала не менее восхитительными талантами, которые я еще не видел. Да и старушка Ву Хензо могла на многое, если занимала место второго старейшины.

Я взял Су Линь за руку, и мы вместе прошли через пространственное окно.

Замкнутое, пещерное пространство сменилось открытым двориком Священного Храма.

Солнце ярко освещало территорию Священного Храма Врат Жизни. Голоса студентов доносились со всех сторон. Молодые девушки шли на занятия с учебниками в руках, более взрослые парни спешили на пространственную тренировку.

– Куда бегут мальчики? – спросил я у Су Линь.

– Куда надо, – огрызнулась Ву Хензо, переходя порог пространственного окна. – Ты еще мал, чтобы знать такое.

– Хо-хо, – почесал свою лысую голову Жо Ан. – Вы с ней обязательно поладите.

– Мо Ша, они спешат на тренировочную площадку №3, созданную специально для старших курсов, – объяснила Су Линь.

– Если это №3, значит, есть ещё №1 и №2? – уточнил я.

Моё любопытство явно понравилось Су Линь. Она легко улыбнулась и продолжила:

– Верно. Есть еще две площадки: №1 для младших курсов и №2 для средних. Все они созданы специально для студентов академии Священного Храма Врат Жизни. Сам храм владеет двумя образовательными учреждениями: академией и школой. В академию поступают более взрослые учащиеся, а в школу – такие, как ты, и немного старше. В школе детей учат читать, писать и считать. Они осваивают основы боевых искусств и магии.

– Сколько здесь всего интересного! – сжались мои кулачки от волнения. – Я хочу увидеть всё это!

– Это лишь малая часть того, что представляет из себя Священный Храм Врат Жизни, – добавил Жо Ан. – Храм принимает последователей из ближайших деревень и отдаленных империй. Он закаляет характер и волю человека, дарит возможность раскрыть духовный потенциал и познать, насколько чудесен этот мир.

Его слова вновь ускользнули от меня.

«Старика снова ушел в свое, позабыв о моем возрасте…» – подумал я. «Почему нельзя быть как сестрица Су Линь? Она всё так интересно и хорошо объясняет».

Жо Ан заметил мой задумчивый взгляд. Шестилетний я, с серьезным выражением лица, даже не собирался углубляться в размышления. Я стоял с насупленными бровями, делая вид, что пытаюсь понять его слова. Жо Ана это не смутило, но и не развеселило.

– Для тебя, наверное, это уже слишком, – решил он. – Мне следует подбирать слова, чтобы информация была более доступной для детей. Вот почему нам нужны молодые учителя в Храме, такие как Су Линь.

– Что вы, первый старейшина, – засмущалась Су Линь. Эта молодая девушка была полна скромности. – Я просто выполняю свои обязанности.

– Не обесценивай себя и свой труд, – ответил Жо Ан. – Ты прекрасно справляешься с возложенными на тебя обязанностями. Ты умеешь находить общий язык с детьми. По воле Врат Жизни ты с нами, и они не ошиблись в тебе.

– Для меня счастье – дарить тепло другим людям, особенно детям, – улыбнулась она.

Мой задумчивый взгляд нашел новый предмет размышлений. Разве могут существовать такие добрые и искренние люди? Откуда в ней столько тепла, что даже мама не была такой доброй со мной? Она спорила с отцом за моё внимание, а сестрица Су Линь так легко и просто говорит о счастье.

– У меня что-то на голове? – заметила она, поймав мой взгляд.

– Ох, нет, всё хорошо, – поспешил я избавить её от смущения. Теперь смущённым оказался я.

На моих щеках вырисовывались розовые круги.

– Всё, хватит стоять на месте! – похлопала она по своим бедрам, наклонившись ко мне. – Пойдем, сперва ты должен вступить в Священную Школу, а затем я покажу тебе, где ты будешь жить.

Её слова поставили меня в неловкое положение. Учиться в школе? А что это такое, школа вкусная? Её можно есть? Возможно, моего папу научили в школе, как правильно охотиться на дикого кабана, а затем он передал это мне, чтобы я не сдавал в школу. Или мама в школе научилась готовить вкусно? Хотя готовить еду сложно, наверное, её этому научили в академии.

– А разве я не вернусь домой? – спросил я у Су Линь.

– Хочешь, я тебе это прямо сейчас устрою! – схватила меня Ву Хензо за шкирку. – И к родителям вернёшься, и школу от себя упасёшь.

– Ву Хензо! – опустились руки Су Линь на бедра. – Отпусти его!

Она вырвала меня из лап старого монстра.

Проклинающий взгляд старухи обрушился на меня и на Су Линь одновременно.

Теперь эта старуха ненавидела нас обоих. За что Ву Хензо так поступала с молодой учительницей? Неужели старик не мог повлиять на неё хотя бы немного? – подумал я.

Тем временем Жо Ан разглядывал лепестки чайной розы.

– Насколько вы прекрасно пахнете. Омм-оммм-оммм. Я вас съесть готов! – гладил он распустившиеся бутоны цветущих роз.

"У старика крыша поехала от этой старухи," – пришла мне в голову мысль.

– Су Линь, не слишком ли много ты себе позволяешь?! – разозлилась не на шутку Ву Хензо.

– Это вам следует следить за своими действиями! – уверенно ответила Су Линь. – Ваша работа – средние и старшие курсы, а первые четыре класса – моя! Поэтому следите за своими студентами, а за Мо Ша позвольте следить мне и другим учителям младших классов!

– Когда-то он выпустится из школы и поступит в академию. Там ты его защитить не сможешь! Просто дождись, этот момент обязательно настанет! Я припомню каждый момент этого дня с лихвой! – с лукавой улыбкой произнесла Ву Хензо.

– Тебя к психотерапевту отправить или на больничную койку? – спросил я у старухи.

– Чё? – удивленно выкатили глаза Су Линь и Ву Хензо. – Это что сейчас было?

(Да, походу, в тот момент я немного перегнул палку, но ничего страшного. Людям всегда полезно напоминать, где земля, а где небо. Не стоит заходить слишком далеко, особенно когда дело того не стоит).

Если бы я не сказал это, Ву Хензо могла бы считать меня беззащитной овечкой, а значит, для любого волка я стал бы лёгкой добычей. Можно приходить ко мне день и ночь, топтать меня в грязь сутками напролёт. Мне такая судьба не нужна. Отец учил меня быть сильным, чтобы я мог защитить себя и тех, кто мне дорог.

Су Линь взяла меня за руку и молча отвела от настырной Ву Хензо, которая так желала избавиться от меня. Я покорно следовал за сестрицей Су Линь, не жалея о том, что произошло. Родители учили меня почитать мнение старших, но благодаря старухе Ву Хензо я понял, что не со всеми нужно считаться. Есть исключительные моменты, когда стоит избегать слепого следования правилам.

– Сперва мы зайдём в мой кабинет, – сообщила Су Линь. – После ты вступишь в школу, и я тебе всё покажу.

Таким был план учительницы Су Линь, которому мы и следовали.

5

Школа

Школа представляла собой пятиэтажное здание, вытянувшееся на тысячи метров в длину, а поперек ещё больше. Деревянные окна и двери с изогнутыми линиями придавали школе изысканный вид. Внутри были обширные коридоры, этажи которых последовательно нарастали друг на друга, как многослойный пирог. Множество дверей, ведущих в классы, расходились от коридора неравномерно, что создавало атмосферу традиционного обучения. Да, в таком месте действительно могли обучаться тысячи учеников.

– Что это такое, учительница Су Линь? – спросил я, указывая на огромную черную доску, прибитую к стене.Су Линь прошла по коридору и вошла в класс под номером 18. Деревянные парты стояли тремя рядами по десять штук, а учительскому столу было выделено отдельное место рядом с доской.

– Это школьная доска, – ответила Су Линь, подойдя к своему рабочему месту. – Для младших классов сложно создавать энергетические символы, поэтому мы всё отображаем на чёрной доске белым мелом. Ученикам, из-за недостаточного развития своих способностей, приходится выражать свои предположения и ответы на вопросы учителя таким образом. Учитель же может самостоятельно проявить свою мысль в энергетической форме, поэтому мне необязательно брать в руки мел.

Су Линь приподняла руку. Не до конца использованный белый кусочек мела поднялся из кучи других мелков, пролетел несколько метров, едва не задев мою голову, и опустился в её ладошку.

Мел пролетел, как стрела, выпущенная из лука. Я даже моргнуть не успел, как учительница уже крутила его между своими длинными пальцами.

– Видишь? – приблизилась она ко мне. – Ты ведь умеешь писать? Родители тебя этому научили?

– Возьми мел, – сказала Су Линь, передавая мне кусок. – Напиши что-нибудь, что тебе хочется написать.– Да, – ответил я, не понимая, к чему она клонит.

С принятым куском мела и целой ответственностью за написание того, что хочу, я подошёл к доске. Высота доски подбиралась с учётом детского роста. Пусть дети и разнообразны, но каждому было удобно выражать свои мысли на доске.

Я напряг свои мысли, чтобы выдать что-то достойное и не опозорить своих родителей в этом престижном месте.

– О! – мелькнула идея в голове. – Придумал!

Я коснулся мелом доски. Став на цыпочки, чтобы прибавить себе роста, и прикусив язык, я с любопытством вырисовывал знакомые мне буквы.

Су Линь заинтересованно наблюдала за моим трудом, проявляя терпение, пока я оставлял свой первый след в этой школе.

Буквы складывались в слоги, слоги – в слова, которые затем образовали предложение.

Повернувшись к учительнице, я хотел увидеть её реакцию на моё послание. Надеялся на одобрение, а не на порицание.

«Я рад находиться здесь рядом с Вами!» – прочитала Су Линь.

– Как любопытно, – улыбнулась она. – А теперь взгляни обратно на доску.

Она попросила меня. Я вернулся вниманием к доске, готовый к её следующему шагу. Над моими корявыми буквами, которые трудно было назвать таковыми, с неровным, кривым написанием и различными размерами, вырисовывался аккуратный учительский почерк. Голубые точечки собирались в формы, превращаясь в буквы, а затем – в целые предложения.

«Я рада тебя приветствовать в нашей школе!» – прочитал я послание сестрицы Су Линь.

– Действительно рада! – добавила Су Линь вслух, пока я созерцал эти слова на доске.

Ответ учительницы вызвал у меня целое море эмоций. Мне одновременно хотелось обнять её и поблагодарить за добрые слова, петь и танцевать от радости. Сильное желание учиться в этой школе переполняло меня, и моё тело, казалось, само поддавалось этому чувству. Но в то же время я испытывал недоумение от произошедшего. Мне было сложно понять, как эти слова появились на доске. Су Линь каким-то неизвестным мне образом воссоздала текст, когда я использовал лишь общедоступный мел.

– Как вы это сделали? – спросил я, не понимая, откуда взялась эта надпись.

– Об этом я и говорила, – напомнила Су Линь. – Ученикам младших классов трудно выражать свои мысли с помощью энергии, поэтому в классах присутствует мел. Со временем, когда ученики переходят в более старшие классы, их учат использовать энергию. Поэтому в средней и старшей школе мел практически отсутствует. Использовать мел – это не так уж дёшево, особенно когда его в школе мало.

– Мало?! – в недоумении уставился я на кучи мела, лежавшие на специально отведённом месте рядом с доской.

– Не думай, что его хватает во всей школе, просто в моем классе его предостаточно, – поспешила успокоить меня учительница. – Вся моя тайна заключается в том, что я настаиваю на том, чтобы мои ученики сразу пытались вырисовывать энергетические узоры на доске. Первые попытки выглядят как несуразные, хаотические вкрапления энергии. Эти частицы, рисуясь на доске, быстро перемещаются по её поверхности. Со временем хаотическое движение частиц преобразуется в направленное, управляемое ребёнком движение. Этот уровень контроля энергии недостаточен для формирования чего-то естественного, например, для создания биполярной, трансферной сферы с несколькими видами энергии, но его достаточно, чтобы начать работать с образами. На этом этапе ребёнок способен проявить свои первые буквы на доске, не используя мел. В зависимости от количества написанных при первой попытке букв определяется скорость и степень развития ребёнка. Если ребёнок талантлив, я могу подать запрос в Высший Совет о переводе его в продвинутый класс. В последующие 10 лет он будет учиться в продвинутом классе, а при выпуске сдать экзамен. Врата Жизни вновь проверят душу ребёнка, насколько он готов продолжить обучение.

Какой огромный поток информации! Я не был готов к тому, что мой маленький вопрос вызовет столь глубокий и объёмный ответ. Первые три предложения Су Линь уже сбили меня с толку, и я не смог дослушать её до конца.

Между нами существовала огромная разница не только в развитии, но и в знаниях.

– Извини, – улыбнулась сестрица Су Линь с пониманием. Она поняла, что для меня её ответ оказался слишком сложным. – Что-то я немного разговорилась. Как учителю, мне не следует перегружать своих учеников. Я себе такое позволяю только в случаях, когда это действительно полезно. Но с тобой мне почему-то хочется делиться всем этим, даже не знаю почему.

– Всё хорошо, – ответил я. – Я хочу учиться в вашем классе.

– Правда? – удивилась Су Линь. – Мне приятно это слышать, но я не знаю, насколько это возможно. В моем классе уже 30 детей, я не могу взять больше. Но если тебя определят в мой класс, мне ничего не останется, кроме как принять тебя. Для меня это будет радостной весточкой.

Мы покинули 18 кабинет. Ответ учительницы Су Линь побудил меня задуматься о возможном будущем. Желание учиться именно у неё переполняло меня, но я понимал, что это не зависело ни от моей, ни от её воли. В каком классе я окажусь, решали другие силы.

Я шёл рядом с Су Линь, словно её родной ребёнок.

– А кто будет определять? – спросил я.

– Распределением учеников по классам занимается учительский совет младших классов, – ответила она. – Это неофициальное название. Настоящее же – Высший Совет старейшин младшей школы. Я являюсь его членом, как старейшина. Моё мнение важно, но не определяющее. Решение принимается группой старейшин. Знай, даже если ты не попадёшь ко мне, я хочу, чтобы ты принял их решение с радостью. В младшей школе все учителя великолепны, они понимают детей и прикладывают все усилия для раскрытия их потенциала.

Не быть рядом с ней… Эта мысль меня терзала. Она так легко приняла меня и так просто говорит о том, что я могу не учиться в её классе. Как мне на это реагировать? Она не хочет, чтобы я был рядом? Нет, она же рада меня видеть, но почему тогда не хочет, чтобы я находился рядом? Она не говорила, что не хочет, она лишь сказала, что это не от неё это зависит, хотя её мнение также важно. Неужели так сложно определить меня в её класс?

Пока я утопал в этих размышлениях, Су Линь привела нас под 28 кабинет. Характерной чертой этого кабинета была красная табличка на двери.

– Здесь находится учительский совет, – сообщила мне Су Линь.

6

В сотнях километрах от Священного Храма Врат Жизни.

Оно небрежно проводило посохом по деревянному полу. Украшенный цветочками и вырезанными на нём лошадками посох уже второе столетие прогнивал в его руках, так и не раскрыв своего истинного предназначения.

Корявые руки потянулись к верхним полкам за склянками, до которых его глаза не доставали. Дряхлое тряпьё свисало с его тела, как складки жира на горбе. Нащупав нужное содержимое грязными ногтями, оно вцепилось в склянку, которая при этом треснула.

Петрушечка иссыхала во тьме пустоты.

Оно заранее, за несколько месяцев до наступления момента своего блеска, готовилось ко всему этому. Этот момент нельзя было упустить. Оно собирало спелую травку, ягодку к ягодке. И на протяжении многих месяцев всё его добро заполнялось гнилью в этом старом доме.

Почти все его подружки и друзья давно подохли: кто от старости, а кто от рук благородных воителей. Но только не оно. Забыв свой настоящий пол – то ли женщина, то ли мужчина – оно многими годами отшельничало по стенам и комнатам этого здания. Выходило на улицу только с конкретной целью и лишь в крайних случаях.

Пару иссушенных человеческих пальцев закинуло в котёл, напевая при этом детскую песенку. Какое же волнение заполнило его, когда оно осознало: пришло время. Пришло время действовать. Оно не может оставаться в стороне. Никак нет.

Такие дети появляются единожды на миллион. Ох, как оно будет радоваться, когда получит новое тело! Весь мир узнает, насколько сильно оно любит жизнь. И не имеет значения, мальчик это или девочка.

7

Кабинет Высшего Совета старейшин младшей школы.

Старейшины сидели в кабинете, находясь в привычной для себя атмосфере, для меня же это было крайне неудобно.

Пятеро женщин и двое мужчин занимали свои важные места, как чины в собственной империи. Они ни о чём не говорили, никакие темы не поддавались обсуждению. Их зрелые лица смотрели прямо на меня, будто ожидали чего-то.

Сложилось впечатление, что я нахожусь на приёме у врача. Они наблюдали за мной всепроникающими взглядами, не упуская ни единого микродвижения с моей стороны.

Я поправил складку на своей обычной, мирской одежде.

Взгляд одного из мужчин нахмурился, будто он посылал мне личное неодобрение. Су Линь почувствовала направленный поток недоброжелательной энергии в мою сторону – он был полон суровости и дисциплины, но никаких мер противодействия она не приняла.

Похоже, это тот самый случай, когда её обязанности превосходят личные желания. Су Линь не имела права противоречить мнению Высшего Совета старейшин младшей школы, в который сама входила. Ей позволено было защищать безопасность ребёнка, только если её позиция была объективной и оправданной; лишь тогда учитель мог позволить себе подобную дерзость.

Зрелый мужчина смотрел на меня с серьёзным выражением, и мне на миг захотелось спрятаться за учительницей Су Линь. Я схватил её за белое платье, но, не успев скрыться от этой недоброжелательной атаки взрослого, остановился. Су Линь взяла меня за руку и покачала головой, сигнализируя, что не стоит так делать. Я воздержался от попыток уйти от этой ситуации.

– Не будешь прятаться за юбкой женщины?! – раздался твёрдый голос старейшины, как будто он мог огласить весь кабинет.

Мне показалось, что даже стены содрогнулись от его слов.

На вид он был не молод, но и не стар. На его лице не было ни бороды, ни свисающих усов, а отличительной чертой стал шрам на правой стороне лица.

Прислушавшись к его голосу, я уловил мыслительные образы. Передо мной возник более молодой парень, похожий на этого дядьку, получивший сгустком огня по лицу от своего же учителя, упавший на каком-то массивном поле.

Только номер «2» я успел прочитать на деревянной табличке.

Множество людей замкнули их в круг, не выпуская из него.

Учитель подбежал к своему ученику, а затем лишь спустя сутки лечения мне стали видны последствия сего шествия.

Вся цепочка мыслей прервалась, вернув меня обратно в кабинет совета старейшин. Мужчина ожидал моего ответа, который, казалось, уже лежал у него на столе, но которого там всё ещё не было.

– Нет, – выдохнул я, отпуская «юбку» учительницы Су Линь. – Я отказываюсь прятаться за своим будущим учителем!

Все старейшины, кроме него самого, никак не отреагировали на мои слова. Они сидели на своих местах и наблюдали за происходящим со стороны. Мужчина улыбнулся мне, но его улыбка не была связана с доброжелательностью. Скорее, она выражала продуманный план в его голове, от которого мне уже не скрыться.

«Почему именно он?» – опечаленно подумала учительница Су Линь. «Учитель Вэй Шан известный во всей школе как Непреодолимая Гора, проявляет к детям суровые требования. Пусть они и не выходят за рамки дозволенного, другим учителям они кажутся чрезмерными».

– Хочешь, чтобы она стала твоим учителем? – спросил Вэй Шан.

– Да! – твёрдо ответил я.

– А мне плевать, что ты хочешь! Кто станет твоим учителем, зависит не от твоего желания! Но раз ты не спрятался за ней, то хорошо… Давай сыграем в игру. Если ты угадаешь, откуда на моём лице появился этот шрам, я позволю тебе учиться в её классе и даже дам больше: ты сможешь получить доступ к библиотеке лично от меня. Не каждый ученик младшей школы имеет к ней доступ; для детей у нас другой читальный зал, но хранящиеся там знания способны многократно ускорить твоё развитие в школе, – предложил учитель Вэй Шан.