Пролив Измены. Часть вторая. Большая волна

Вячеслав Сухнев

Пролив Измены. Часть вторая. Большая волна

Глава третья

Ставки повышаются

Союз врагов

В январе 1906 года в Санкт-Петербург прибыл новый японский посол Мотоно Итиро. Он хорошо знал Россию, поскольку в 1896 году уже работал в русской столице в японском посольстве. Человек весьма практического склада ума, Мотоно хорошо понимал, что ничто не вечно под луной и что вчерашние противники вполне могут быть союзниками. И наоборот. Японский посланник много сделал, чтобы снизить уровень враждебности и неприязни в отношениях вчерашних врагов.

17 июля 1907 года Россия и Япония подписали Общеполитическую конвенцию, Соглашение Извольский-Мотоно, где подтверждено территориальное размежевание по Портсмутскому мирному договору. Зачем нужно было менее чем через два года после мирной конференции вновь, «бегом», возвращаться к договору? Что за этот короткий срок изменилось?

Как ни странно, резко изменилось отношение к России в Европе, а это отразилось на её положении в Азии. Мы уже говорили, что Британия и Франция, ссужавшие японцев деньгами, теперь нуждались в России как инструменте противодействия Германии. Элиты Европы понимали, что столкновение с Германией в ближайшее время неизбежно, а российские ресурсы могут помочь в большой войне. Так оно, кстати, и произошло. Но активно действовать на политическом и военном фронте в Европе Россия могла, лишь обеспечив прочный тыл на Дальнем Востоке. Англия и Франция, понимая российские обеспокоенности, начали выкручивать руки Японии. Франция, например, отказала ей в предоставлении нового займа. Для начала, мол, подпишите русско-японское соглашение, подтверждающее территориальное размежевание!

Япония испытывала в эти годы тяжелейшее финансовое положение, вызванное, в первую очередь, «победоносной» русско-японской войной. Но Японию не пришлось долго уговаривать не только в силу этих обстоятельств. Ещё с визита «чёрных кораблей» коммодора Мэтью Перри и подписания первого японско-американского договора о мореплавании в 1854 году, японцы чувствовали себя ущемлёнными в отношениях с Америкой – практически, все договоры с США были неравноправными, в ущерб Японии. Соединённые Штаты после 1905 года не хотели даже минимального восстановления русского влияния на Дальнем Востоке, и потому надеялись стравить японцев в новом столкновении с Россией. Однако японцы уже показали зубы, уже сделали заявку на пребывании своей страны в клубе великих держав. А тут американцы со своим диктатом. Поэтому, преодолев сопротивление дядюшки Сэма, японцы подписали конвенцию с русскими 1907 года.

До подписания соглашения в США рассчитывали эксплуатировать богатства Китая, Кореи и российского Северо-Востока, угрожая России японским «цепным псом». Но когда Соглашение Извольского-Мотоно было подписано, Япония сочла, что у неё развязаны руки. Она не собиралась идти в фарватере американской дальневосточной политики, предоставляя американцам режим наибольшего благоприятствования в Маньчжурии. Более того, начала активно мешать на «своих» территориях Дальнего Востока деятельности иностранных компаний, в основном, американских. Можно представить негодование президента Рузвельта, лауреата Нобелевской премии мира за Портсмутский договор…

На первый взгляд, Соглашение 1907 года – документ, место которому в архиве сразу после подписания. Это всего две небольших статьи. Признавая нерушимыми все положения Портсмутского договора, в первой статье каждая из договаривающихся сторон обязывалась «уважать существующую территориальную целостность другой и все права, вытекающие для той и другой стороны из действующих трактатов между ними и Китаем». Во второй статье высокие договаривающиеся стороны признавали «независимость и целость территории Китайской империи и принцип общего равноправия (opportunite egale) по отношению к торговле и промышленности всех наций в этой империи».

И всё. Стоило ли городить огород? Российское «общество» было разочаровано Соглашением, а японские радикалы потребовали отозвать посла Мотоно Итиро из России. Общественность не знала, что в соглашении было ещё четыре секретных статьи и дополнение.

Вот начало первой секретной статьи: «Принимая во внимание естественное тяготение интересов, политической и экономической деятельности в Маньчжурии и желая избегнуть всякие осложнения, которые могли бы возникнуть из соревнования, Япония обязывается не искать за свой счёт или в пользу японских или иных подданных никакой железнодорожной или телеграфной концессии в Маньчжурии к северу от линии, установленной дополнительной статьёй к настоящей конвенции».

А вот начало второй статьи: «Россия, признавая отношения политической солидарности между Японией и Кореей, вытекающие из конвенций и соглашений, ныне имеющих силу между ними, копии коих были сообщены российскому правительству японским правительством, обязывается не вмешиваться и не чинить препятствий дальнейшему развитию этих отношений».

В дополнительной статье Россия и Япония обозначили границу между Северной и Южной Маньчжурией как водораздел между сферами своих интересов. И эта граница оставалась неизменной почти сорок лет! В «Истории Японии» по этому поводу сообщается: «Россия уменьшила угрозу своим дальневосточным районам и развязала себе руки на западе, а Япония получила возможность разыгрывать «русскую карту» в своем противодействии американской экспансии». Именно в эти годы на тихоокеанском побережье нашей державы стремительно развивался порт Владивосток, и в случае нового противостояния с Японией его развитие ставилось под большой вопрос.

По соглашению 1907 года японцы получили возможность действовать в Корее по их усмотрению. Этой возможностью они воспользовались сполна – корейцы до сих пор вздрагивают при одном упоминании о Японии. Этот ужас пришёл на корейскую землю не в годы Второй мировой войны, как обычно считается, а гораздо раньше. С этого очень конкретного Соглашения, а не с сомнительной победы Японии в русско-японской войне, мне кажется, начинается путь Страны восходящего солнца в великие державы. Кровавый и мерзкий, надо заметить, путь, где на первых шагах японский милитаризм и национализм поддержала под ручки именно Россия. Ну, что поделать – историю нельзя перетворить, можно только переписать.

Перед Великой войной

Соглашение между русскими и японцами 1907 года обострило отношения США с Японией. С этого времени, чем больше лезли американцы в Маньчжурию, тем больше укреплялись русско-японские связи в отпоре этому проникновению.

«Побеждённая» Россия расширяла свои позиции – строила Амурскую железную дорогу от Хабаровска до Нерчинска, чтобы соединить все части Транссиба, договаривалась с китайцами о совместной эксплуатации Маньчжурской железной дороги. В апреле 1909 года Москва и Пекин подписали соглашение о порядке управления в полосе отчуждения КВЖД, где располагались русские посёлки с мастерскими, конторами связи и отделениями банков. Это соглашение опротестовали США и примкнувшие к ним Англия, Германия и Австро-Венгрия. Они усмотрели в соглашении нарушение прав их подданных, в частности, права экстерриториальности. Хотя на деле эти державы просто договорились мешать русским в маньчжурских проектах, и это у них хорошо получалось. Соглашение между Россией и Китаем не вступило в силу, однако многие положения о порядке управления в полосе отчуждения КВЖД на практике всё равно действовали.

Американцы полностью потеряли возможность проникновения в экономику Дальнего Востока. Во-первых, этому дружно мешали японцы и русские, во-вторых, китайцы перестали воспринимать США в качестве деловых партнёров, что стало для американцев очень неприятной неожиданностью, буквально пощёчиной. А ведь ещё в 1899 году госсекретарь США Дж. Хэй призывал государства, имеющие интересы на китайском рынке, договориться о принципе «открытых дверей» в тех сферах влияния в Китае, где эти государства закрепились. По существу, речь шла о том, чтобы такие страны не препятствовали проникновению в контролируемые ими регионы американских компаний. И вот Япония с Россией, а потом и европейские страны проигнорировали призыв США.

6 ноября 1909 года очередной госсекретарь Филандер Ч. Нокс обратился к России, Японии и поддерживающим их Франции и Англии с «меморандумом Нокса». Он предлагал «коммерческую нейтрализацию» железных дорог в Маньчжурии. Их должен был выкупить Китай, а затем они переходили международному синдикату с преимущественной долей участия американского капитала. Понятно, что Россия и Япония такое «заманчивое» предложение тут же отвергли.

Опять реплика в сторону. Года идут, а Штаты не стареют… Вчера – желание погреть руки на рельсах и шпалах в Китае, сегодня – на сжиженном газе в Европе. Да хоть на навозе! Лишь бы на чужом.

В ответ на американскую инициативу Россия и Япония 21 июня 1910 года заключили Соглашение в развитие принципов Соглашения 1907 года. В новом документе так же содержались открытая и секретная части. Стороны обязались оказывать «дружественное содействие» в эксплуатации железных дорог в Маньчжурии и поддерживать политический статус-кво в этой части Китая. Напомню, что южная часть КВЖД отошла к Японии, но без русских специалистов, как видим, «соседи» обойтись не могли. В секретной части Соглашения Россия и Япония обязывались не нарушать «специальных интересов» и консультироваться о совместных мерах их защиты в Маньчжурии.

Соглашение фактически подтверждало прежнее согласие России на японскую аннексию Кореи. 22 августа 1910 года был подписан Договор о присоединении Страны утренней свежести к Стране восходящего солнца. Первым генерал-губернатором Кореи стал Тэраути Масатакэ. Значительная часть корейского населения договор не приняла, и тогда Тэраути бросил на недовольных армейские части. Губернатору также пришлось «успокаивать» и крестьян – земельная реформа, проведённая им, оставила многих без земли.

Генерал-губернатор считал, что у корейцев и японцев – общие корни, и с его лёгкой руки в Корее было открыто несколько тысяч школ. Помимо прочих наук здесь весьма активно изучались японский язык и японская литература. Далеко глядел будущий японский премьер-министр Тэраути…

Тем временем в Китае дело шло к революции. Одной из её движущих сил стала модернизированная армия, «Учебный корпус» под командованием премьера Юань Шикая. Появились современные военные училища, где преподавали европейские инструкторы – в основном, немцы. Юань Шикай быстро становился вождём так называемой милитаристской клики. А на периферии, особенно, в южных провинциях, зрел бунт чиновников. Они были недовольны сохранением в стране отсталых форм государственного управления и не хотели, чтобы у власти оставалась маньчжурская династия Цин. Императрица Цы Си «бросила кость» чиновникам, отменив кэцзюй, систему императорских экзаменов, которая существовала более двух тысяч лет.

А национальная буржуазия протестовала против иностранного засилья в экономике страны. Читай: Японии и России. Революционные организации, совершенно разные по методам пропаганды и борьбы с режимом, сходились в двух целях революции: свержение ненавистной маньчжурской династии и установление буржуазной республики. В Сычуани в сентябре 1911 года началось «восстание акционеров». Его подтолкнуло решение властей о национализации строящихся железных дорог и передаче их под контроль иностранных владельцев. Опять читай: России и Японии.

В противодействии императрице Цы Си сошлись интересы многих игроков. Кроме армии с Юань Шикаем, мечтающим о верховной власти, и провинциальных чиновников, Цы Си ненавидели конституционалисты, которых поддерживал князь-регент Айсиньгёро Цзайфэн. Радикалы и националисты тоже раздували «ветер перемен». Прямо как в России в 1917 году. Даже свой «Ленин» нашёлся – эмигрант Сунь Ятсен, который до поры до времени отсиживался в штате Колорадо и писал свои «письма к товарищам». В 1905 году с подачи Сунь Ятсена был создан «Китайский объединенный революционный союз». Он декларировал такие задачи: изгнание маньчжуров, возрождение национальной государственности, установление республики, справедливое распределение земли.

15 ноября 1908 года императрица скончалась. Незадолго до смерти она распорядилась казнить Юань Шикая, но тот успел сбежать. Началась полоса революционных выступлений. Они сотрясали страну четыре года, и в конце 1911 года империя пала. Сунь Ятсен приехал из США и несколько месяцев исполнял обязанности президента новорождённой республики. Малолетний наследник престола Пу И отправился в ссылку, откуда потом его извлекут японцы и посадят в кресло императора нового маньчжурского государства Маньчжоу-Го.

Обширный регион Внешняя Монголия объявил об автономии. Более того, в Урге (теперь Улан-Батор) прошёл съезд монгольских феодалов, просивших поддержки Российской империи в образовании независимого монгольского государства. Россия отказалась помогать революционерам. Это потом с успехом сделают советские товарищи. А Япония под революционный шумок решила включить в сферу своего влияния Внутреннюю Монголию, которую вполне можно с течением времени присоединить к Внешней. Это создавало серьёзное напряжение в Китае и примыкающих государствах. Естественно, такой ход грозил уже российским интересам.

Ситуация в Китае в первом десятилетии XX века заставила Россию и Японию вновь вернуться к урегулированию своих отношений в новых условиях.

28 июня 1912 года министр иностранных дел Сергей Дмитриевич Сазонов (который потом примет от германского посла ноту об объявлении войны) и всё тот же японский посол Мотоно Итиро подписали секретную Конвенцию о демаркационной линии в Маньчжурии и границах Внутренней и Внешней Монголии. Внутренняя Монголия была условно разделена на восточную (японская сфера влияния) и западную (сфера влияния России). В Конвенции подтверждались обязательства двух стран не нарушать «специальных интересов» друг друга в их сферах влияния.

Выбрать врага по зубам

В разгар Первой мировой войны Сазонов и Мотоно подписали в Петрограде 20 июня 1916 года Договор, который фактически устанавливал русско-японский союз, хотя Россия с Японией и так официально выступали на стороне Антанты. Стороны договорились об общих мерах защиты своих интересов на Дальнем Востоке. В секретной части Договора речь шла о таком же общем противодействии «третьей стороне», которая «могла установить политическое господство в Китае». Здесь русские и японцы почти без намёков указывали на Соединённые Штаты, потому что представить себе тогда в качестве такой «третьей стороны» Великобританию или изнемогающую в войне Германию было трудно.

На этих примерах хорошо видно, как предельно цинично, или как сегодня сказали бы, прагматично подходили японцы к защите национальных интересов. Десять лет назад насмерть бились с русскими, а теперь стали с ними чуть ли не братьями по оружию. Когда-то японцам были нужны голландцы и американцы для «выхода в свет» после долгой самоизоляции. Они кланялись и улыбались, перенимая опыт и технологии. Но где оказались голландцы для Японии уже в конце XIX века? Понятное дело, в Голландии. Теперь пришла очередь американцев. В начале ХХ века японцы только мешали их бизнесу на Дальнем Востоке, а через двадцать с лишним лет атаковали в Пёрл-Харборе американский тихоокеанский флот.

Едва началась Первая мировая, Япония вступила в войну. Обострение противоречий между европейскими державами случилось не внезапно, о возможности большого столкновения в Европе начали задумываться в ходе Балканских войн 1912-1913. Поэтому за несколько лет до Первой мировой в верхних эшелонах власти Японии уже вынашивались определённые планы участия страны в конфликте великих держав. Страна восходящего солнца сама становилась великой державой, а с победы в японско-китайской войне 1894-1895 она окончательно взяла курс на достижение лидерства в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

В грядущей войне японцам необходимо было правильно выбрать противников и союзников. Отношения с Британией у них к тому времени оказались серьёзно испорчены, потому что японцы «залезли в китайский огород» англичан. Отношения с Германией складывались лучше, тем паче, что немецкие инструкторы обучали японскую армию. К тому же в ходе войны, будучи на стороне Германии, можно было аннексировать территории немецких противников – России, например. Однако выступив на стороне кайзера, Япония рисковала столкнуться с Великобританией, Францией, Россией и даже Соединёнными Штатами. Зато, помогая Антанте, Японская империя могла приблизить общую победу и прибрать к рукам тихоокеанские колонии Германии, у которой на Дальнем Востоке к началу Первой мировой войны размещались довольно скромные силы.

Война началась 28 июля 1914 года, а уже 15 августа 1914 года японский кабинет выкатил Германии ультиматум. Токио требовал от немцев вывести Восточно-Азиатскую эскадру из порта Циндао и взорвать его укрепления, потом передать Японии Шаньдунский полуостров и другие германские тихоокеанские владения и убрать все войска. Немцам пришлось вправлять выпавшие от удивления челюсти – ведь в течение последних тридцати лет они наладили очень хорошие связи с Японией. И потому рассчитывали в войне если не на союз со Страной восходящего солнца, то хотя бы на прочный нейтралитет. Пока в Берлине решали, что делать с ультиматумом ополоумевших бывших друзей, в Токио посчитали, что ответа не будет, а посему Японская империя 23 августа 1914 года императорским указом объявила Германии войну. В качестве формального повода для объявления войны Япония заявила, что германские корабли в водах Дальнего Востока угрожают её торговле с союзницей, под которой японцы понимали Великобританию. Лондон и Токио заключили союзнический договор ещё в 1902 году и продлили его в 1911-м. Повод, конечно, смехотворный, но он сработал.

Порт Циндао китайцы передали Германии по концессии 1897 году. Город стоит на южном побережье Жёлтого моря, у большой бухты, очень удобной базы для крупной эскадры. Из Циндао можно контролировать акваторию Жёлтого и Восточно-Китайского морей. Циндао – город новый, его заложили в 1891 году. Немцы со всей основательностью сделали его стратегически важным портом, базой Восточно-Азиатской крейсерной эскадры. Зоной действия немецких судов были не только прилегающие моря, но и весь Тихий океан. В Циндао базировался также Третий морской батальон, который участвовал ещё в подавлении восстания ихэтуаней.

Для немцев большим разочарованием в жизни стало объявление Японией войны Германии. Это делало германские владения на Дальнем Востоке беззащитными – немцы не могли перебросить сюда столько войск, чтобы они уравновесили присутствие японцев. Поэтому Циндао становился мышеловкой для Восточно-Азиатской эскадры. Всю войну отсиживаться там было бессмысленно – японцы рано или поздно уничтожили бы эскадру, как они поступили с русскими кораблями в Порт-Артуре всего десять лет назад. А самое главное, исчезала надежда, что даже нейтралитет Японии заставил бы Россию держать на Дальнем Востоке боеспособные части, тем самым ослабляя позицию русских на западном фронте.

Осенью 1914 года военно-морской флот Японии проводил десантные операции на огромной акватории Тихого океана. Буквально за месяц были захвачены германские владения на Марианских, Каролинских, Маршалловых островах и небольшом архипелаге Яп. Затем наступила очередь крупного порта Рабаул на острове Новая Британия, уже в непосредственной близости от Новой Гвинеи и Австралии.

Теперь задачей стало взятие Циндао, который японцы с августа держали в блокаде. В порту-крепости под командованием контр-адмирала Альфреда Майер-Вальдека было 4,5 тысячи солдат при 150 орудиях и 25 минометах. Для захвата Циндао японцы создали экспедиционный корпус во главе с генерал-лейтенантом Камио Мицуоми – свыше 33 тысяч солдат и офицеров. Корпус поддерживала 2-я японская эскадра адмирала Хирохару Като, куда входило около 40 кораблей. В осаде Циндао японцы успешно использовали тактику, применённую в осаде Порт-Артура – продвижение на короткие расстояния, укрепление на взятом рубеже, накопление сил и новая короткая «перебежка».

27 августа 1914 года японская эскадра блокировала порт. Любопытно, что большую часть эскадры составили русские корабли, захваченные в ходе русско-японской войны 1904-1905. Это к вопросу о том, что русские воевали на «старых калошах». Через десять лет наши «отсталые» суда стали костяком японской эскадры. На следующий день с кораблей начался обстрел города. До 6 ноября, накануне немецкой капитуляции, по крепости было выпущено 43,5 тысячи снарядов. Надо отметить, что в сражении за Циндао участвовали и японские союзники – британцы. Правда, очень скромными силами – две роты солдат и несколько кораблей.

В середине октября английский броненосец «Триумф» получил повреждение от немецкого снаряда и ушёл на ремонт. 6 ноября японцы начали готовиться к генеральному штурму, но утром комендант немецкой крепости отдал приказ о капитуляции. Попутно замечу: в ответ на сдачу Циндао германский кайзер наградил Майер-Вальдека Железным крестом I-й степени. В плену моряк просидел до 1920 года, причём за это время его на родине заочно повысили в звании до контр-адмирала. Прямо сказка какая-то…

Так Япония отметилась в Первой мировой.

Арисаки из Нагасаки

Удивительно, но факт: к началу Первой мировой практически сложился союз России и Японии. Об этом довольно подробно рассказывает исследователь российско-японских отношений К.О. Саркисов. Оказывается, японский посол Мотоно Итиро, о котором мы вспоминали чуть выше, ещё в ноябре 1909 года вёл откровенные беседы с нашим министром иностранных дел Александром Петровичем Извольским о союзнических связях. К 1912 году эта идея овладела умами и русских, и японских высокопоставленных чиновников. Она нашла воплощение в прорусской позиции Японии в начале Первой мировой. Кайзер Вильгельм II обратился тогда к японскому императору Ёсихито, обещая пойти на любые уступки, если тот объявит войну России, но император ответил, что «день, когда падёт на Дальнем Востоке последняя опора германской культуры, будет светлейшим в истории Японии».

18 января 1915 года японцы выдвинули ультиматум правительству Китая – так называемое «21 требование». Речь шла о дополнительных военных базах, а также об экономических и политических преимуществах, вплоть до назначения японских советников в китайские вооружённые силы. Япония, на первый взгляд, попирала прежние договорённости с Россией, однако русские закрыли глаза на японское усиление в Китае. Во-первых, набирал силу политический союз со Страной восходящего солнца. Например, известие о взятии японцами Циндао на Дальнем Востоке русские отмечали шествиями и криками «банзай». Во-вторых, Япония в очень короткое время стала основным поставщиком вооружения для русской армии. Вот такой выверт истории: не имеющая сырьевой базы страна превратилась в оружейную кузницу Востока. И помогли в этом корейский уголь, китайская железная руда и русский лес.

К.О. Саркисов пишет: «Рынков оружия и боеприпасов, где можно было бы их приобрести, теоретически было три – Англия, США и Япония. Англия воевала и, как выяснилось, сама испытывала нехватку боевой техники. Вдобавок Архангельск, через который ввозились товары, осенью-зимой замерзал, и период навигации был коротким. Те же проблемы были с поставками из США. Япония в этом отношении была более привлекательной. Путь по Сибирской железной дороге был практически безопасным, несмотря на слухи о возможных германских диверсиях. Поэтому спустя всего две недели после начала войны, в середине августа, российские оружейники обратились к японскому военному атташе в Петербурге с заказом на 800 тыс. снарядов, 1500 тонн пороха и 800 тыс. запалов общей стоимостью в 10 млн. руб.». В Токио отправилась русская миссия с целью договориться о поставках винтовок и гранат.

А что, у России не было своих возможностей вооружаться? Наверняка, были, но иметь возможности и воспользоваться ими – две большие разницы, как говорят в старом русском городе на Чёрном море. Едва вступив в Первую мировую, в российском Генштабе осознали: солдатам буквально не хватает оружия. Ставка верховного главнокомандующего сообщала в Петроград летом 1915 года: «Положение с винтовками становится критическим, совершенно невозможно укомплектовать части ввиду полного отсутствия винтовок в запасе армии и прибытия маршевых рот невооруженными». На Северо-Западном фронте, отражавшем немецкое наступление, из 57 пехотных дивизий 21 дивизия, по сути, оказалась безоружной.

А ведь по данным генерала от инфантерии А.М. Зайончковского, мобилизованная «русская армия достигла в 1914 году грандиозной цифры 1 816 батальонов, 1 110 эскадронов и 7 088 орудий. В русской армии под влиянием русско-японской войны усовершенствовалось обучение, было обращено внимание на значение огня, роль пулеметов, связь артиллерии с пехотой, индивидуальное обучение отдельного бойца, на подготовку младшего командного и, в особенности, офицерского состава и на воспитание войск в духе активных решительных действий».