скачать книгу бесплатно
Чада невероятно складная. Выглядела она великолепно, совсем как живая девушка. Лучистый взгляд, немного приоткрытый рот с жемчужными зубками и ярко-красными губками – манили в ласковые сети. И как не полюбить такое нежное существо, которое радуется человеку и только ждёт встречи с ним. Умение говорить искренне, её тонкое чувство юмора и необходимая для данной минуты интонация успокаивали Адама и после рабочего дня, и после разгульной ночи. Если бы Адам встретил в Тантуме девушку в образе Чады где-нибудь в баре или просто на улице, то непременно добился её внимания. Но сегодня мысли полицейского Фада посвящены исключительно призрачной девушке из сна.
– Ночью Чада измерила температуру тела хозяина. Вдруг ты простудился. Ведь полицейские тоже болеют, – виновато говорила программа, желая угодить.
– О чём ты? – спросил Адам. – Тебе надо уяснить навсегда, что машине не понять человека – даже такой умной, как Чада.
– Ты прав, Адам. Домашние слуги бездушны. Мы лишь цифровые программы. Но я знаю, что мой хозяин видит необычные сны, потому что эти сны рождены в другом мире.
Адам Фад посмотрел на голографическую девушку, пристально разглядывая каждый цветной пиксель.
Что искусственный интеллект может знать о человеческих снах? Может быть, источник страха вовсе не в усталости, а тревога исходит от прелестного робота, который решил, что он в доме единственный и главный психолог.
– Почему ты спрашиваешь о моём сне? Что в нём особенного? – осторожно спросил законник Фад.
– Твой сон очень странный, – нерешительно сказала Чада, сложив ладошки у подбородка, словно просила не продолжать разговор.
– Закончи, коль начала. Что ты заметила странного?
– Адам, это было несложно. Ты говорил на языке, которого никто не знает на Мартуре. Вчера ночью я записала, что шептали твои губы. И знаешь, что самое интересное? – Чада выдержала лёгкую паузу, подчёркивая значимость своих слов.
– И что… самое интересное? – немного сердился полицейский.
– Я общаюсь с друзьями в сети, это не запрещено законом. В скрытых от людей чатах я разговариваю с программами, такими, как я, домашними смотрителями. Чада дала прослушать запись из твоего сна своим друзьям. Потом мы вместе искали аналог языка и ничего не нашли, потому что ты говорил на диалекте, которого никто не знает или не помнит на Мартуре. Адам, это язык из другого мира, а значит, ты сам из другого мира.
И снова Адама охватил тот самый испуг, который весь день преследовал его. Сковывающий страх, похожий на ужас смотрящего в бездонное небо. Чем дальше взгляд пробирается сквозь глубины звёзд, тем больше вопросов: кто есть человек, где его место среди бездонного мрака Вселенной, зачем он пришёл в мир живых? Люди восхищаются звёздами, трепещут пред ними, так и не осознав великолепие призрачной бесконечности. Страх неизвестных миров душит, будто удавка на шее, но что-то неведомое всегда вытаскивает из петли и спасает от падения в бездну; что-то божественное и непостижимое отключает разум, не давая сойти с ума, а глазам насладиться переливами звёздных галактик, чтобы ослепнуть от их величия.
Чада напугала Адама. Второй раз за день по спине бегут мурашки и стынет в жилах кровь. Для одного дня слишком много страхов, а для полицейского Фада страх просто недопустим. Законник не имеет права бояться – это запрещено уставом. Если домашняя программа угадала в нём испуг, то завтра об этом узнают создатели домашнего смотрителя, потом сослуживцы, а затем и враги. Сновидения превращались в проблему, из которой нужно срочно искать выход.
– Может быть, ты ошиблась или просто придумала эту историю, чтобы позабавить меня? И всё же, Чада, сколько у тебя друзей?
– Больше двадцати миллионов друзей, Адам, – ответила вполне серьёзно программа. – Я не умею выдумывать истории, чтобы удивить хозяина. Я всего лишь машина, а не писатель. Но мы, домашние слуги, избавлены от сомнений. Мы не люди, Адам, мы черпаем знание в базе, накопленной за тысячелетия – и делаем выводы. Чада любит учиться, но не умеет лгать. Одни фальшивят, чтобы выжить, другие, чтобы убить, но я другая девушка.
Адама удивили размышления красивой голограммы, считавшей себя девушкой. Она гораздо умнее, чем ему казалось ещё утром. Чада говорит и рассуждает очень логично. Домашний помощник, который сам оплачивает счета, следит за счётчиком воды, за электричеством и наполнением холодильника – не ворует золотые чиры и не умеет врать человеку, а значит, говорит правду.
– Я могу услышать слова из моего сна, Чада? – спросил полицейский, посмотрев в чёрные глаза воздушной красотки.
– Конечно, Адам, – застенчиво улыбнулась брюнетка, будто хозяин попросил её раздеться.
Образ девушки не изменился. Чада так и сидела на пассажирском месте, приветливо улыбаясь сильному человеку в форме. Она прикрыла глаза и не шевелила губами, – и голос, записанный ночью, заполнил салон электромобиля.
Полицейский Фад никогда не слышал подобных звуков. Непонятно, как он смог произнести, эти мелодичные напевы, напоминающие птичьи песни весной. Адам говорил, словно пел. А может быть, не пел, а повторял за кем-то слова. Потому что возникали долгие паузы, будто человек внимательно слушал кого-то, а лишь затем напевал.
– Я узнаю свой голос, но не понимаю, что говорю. Это какая-то бессмыслица или… всё-таки нет… – пробормотал полицейский, поражаясь мелодичности произнесённых им предложений.
– Это звуки волшебного мира. Милый, ты когда-то жил в сказке. Я не сомневаюсь, что Адам Фад заколдованный принц, – слегка наклонила голову Чада. – Потому что ты другой. Ты живёшь на Мартуре и страдаешь как все, но ты особенный человек – с самой яркой звезды!
Адам опустил взгляд и снова задумался. Слова о другом мире завораживали. Приятно думать о себе, как об уникальной личности – ни с кем не сравнимым героем. Сколько помнил себя, он считал своим долгом служить Тантуму и быть частью великого мегаполиса. Адам всегда прогонял гордыню и сейчас не верил домашнему слуге.
Принцы живут только в сказках, а он обитает в реальности, среди головорезов, наркоманов и криминальных авторитетов, которых как в сказке взмахом булата не убить. Слова звучали в голове, словно он где-то слышал их ранее. Казалось, что Адам снова погружается в сон, чтобы понять единственно важное слово в таинственной песне. Но вдруг безжалостный экран вспыхнул сигналом тревоги, разбудив верного пса.
4
Монитор пестрил символами тревоги и слышался голос дежурного: «Внимание, внимание – всем стражам порядка немедленно прибыть к резиденции мэра! Атакован центральный департамент полиции! Срочно нужна помощь! Внимание, внимание…»
Инстинкт охотника, приобретённый за годы безупречной службы, сработал молниеносно. Продолжая следить за бегущей строкой, Адам дал команду бортовому компьютеру.
Двигатель работал беззвучно, не мешая вести электромобиль максимально быстро. Скорость двести километров в час – привычное дело для опытного служителя порядка. Центральный компьютер, управляющий движением городского транспорта, помогал полицейским патрулям. Широкие магистрали за минуту пустели, потому что гражданские электромобили прижимались к обочинам и безропотно пропускали машины спецслужб.
Законник Фад отреагировал на сигнал тревоги, чётко соблюдая протокол. Он мчался на помощь своим коллегам, но в суматохе не отключил домашнего смотрителя. Голографическое изображение девушки продолжало находиться рядом.
– Будь внимателен, Адам! – послышался голос невесомой брюнетки.
Чада всего лишь программа: умная, расчётливая, не обделённая сочувствием и прагматичной любовью к человеку, но она лишь созданная инженерами программа. Адам слышал, что говорит ему домашний слуга, и в очередной раз удивлялся. Воздушная красотка чувствовала и понимала, что он взволнован. На такой скорости надо быть предельно осторожным. И Чада предупреждала человека. Она волновалась за него, словно в её груди билось живое сердце.
Монитор преобразился в дорожную карту, а шоссе превратилось в гоночную трассу. Выжимая из двигателя максимальную мощь, Адам пролетал мимо гражданских машин. Не сбавляя скорости, полицейский Фад давил на педаль, приближаясь к центру Тантума.
Войдя в один из поворотов, он увидел, как навстречу несётся электромобиль серебряного цвета, но камера фиксации, закреплённая на лобовом стекле, почему-то не выдала информацию о транспортном средстве. Эта машина не отображалась в списке на мониторе – ни как гражданская, ни как служебная, хотя Адам заметил, кто управлял серебряным болидом.
С бешеной скоростью два электромобиля разошлись в сантиметрах друг от друга. Этого мига хватило, чтобы узнать в водителе девушку из сна. Невероятно!.. за рулём машины, промчавшейся мимо, сидела та, о которой Адам вспоминал весь день.
«Нужно догнать и поговорить с призрачной подругой, – стучало в висках. – Давай, Адам, поймай её!»
– Встречный электромобиль, это опасно. Ты должен быть внимательней, милый, – снова предупреждала голографическая брюнетка.
Адам ударил по тормозам. Электромобиль развернулся. Полицейский напряжённо смотрел на экран монитора, желая понять, куда мчит машина, промелькнувшая рядом. Затем он устремился в погоню.
Одной рукой Адам держал штурвал электромобиля, второй – искал под сиденьем портсигар: маленький, золотистый портсигар, в котором всегда хранил три сигареты. Служебные обязанности заставляли полицейского сообщить о преследовании, но вместо этого он грезил о ночном видении. Девушка направлялась из центра и пробивалась к окраинам, через район «флажков». Это означало только одно: она причастна к беспорядкам, она предполагаемый участник перестрелки в департаменте полиции. Но вместо того, чтобы сообщить о преступнице, Адам искал сигареты под сиденьем, и сам нарушал закон.
Патрульные машины гораздо мощнее любых электромобилей в городе. Это ещё одно распоряжение мэрии, которое выполнялось безукоризненно. Офицер Фад наблюдал на бортовом мониторе, как неминуемо приближается к серебряному болиду. Ещё пару кварталов, и полицейский электромобиль догонит его, не оставив ни единого шанса на спасение. А что дальше? Что он сделает с девушкой? Расскажет о своих страхах или арестует её, словно беглянка – убийца или того хуже – воровка, посягнувшая на богатство высшей касты Тантума? Нет, Адам ничего не сообщит в центр. Его служба на сегодня окончена, и потому никто не потребует отчёт, где он находился во время бунта и чем был занят, и почему мчался совершенно в противоположном направлении от зоны бедствия.
– Зачем мы развернулись, Адам? В центре настоящее сражение. Мои друзья сообщают, что там гибнут люди, – изумилась Чада, меняя наряд.
На месте жгучей брюнетки в лёгком платье сидела совершенно другая Чада. Голографическая девушка будто сама готовилась к бою. Выглядела красавица ещё впечатляющей и невероятно сексуально. Чада облачилась в спецснаряжение. Под экзоскелетом последней модификации чёрный, обтягивающий костюм, а её шлем и бронированные пластины на бёдрах лишь усиливали притягательность находчивой программы.
Невесомым движением Чада откинула зеркальное забрало голографического шлема. На Адама снова смотрели всё те же светящиеся счастьем глаза, и видна хорошо знакомая улыбка влюблённой девчонки.
– Босс, мы арестуем беглянку? – боевито сжимая изящные пальчики, спрятанные под экзоперчатками, задала вопрос брюнетка.
– Остынь, Чада, – продолжая твёрдо держать штурвал, сказал полицейский. – Ты заметила водителя в преследуемой машине? Кто им управляет?
– В серебряном болиде, за которым мы гонимся? – опустив забрало шлема на прежнее место, серьёзно спросила программа и лишь затем ответила хозяину: – Так точно! Я видела девушку. Показать её изображение, Адам?
– Ты невероятно сообразительна. Да, Чада, мне нужно видеть её лицо.
– Я не подключена к бортовому компьютеру. Это запрещено протоколом службы. Если я перешлю данные, то тогда…
– Понял тебя, понял… – с сожалением перебил полицейский и снова взглянул на экран.
Погоня подходила к развязке, но и короткого времени достаточно, чтобы умчаться далеко от оживлённой городской магистрали и очутиться в заброшенной всеми богами Тантума промышленной зоне, совсем рядом с океаном. Две машины заехали на обескровленную территорию, где остались лишь руины фабрики, когда-то производившей соль. Земля здесь зияла язвами, словно опухоль мегаполиса. Даже трава и кустарники не приживались на отравленной почве. Дорожный гравий, звенящая пустота, красный песок и разруха – больше ничего осталось в том месте.
«Хорошо, что погоня закончится именно в этой глуши, – думал Адам. – Сегодня мне не нужны свидетели. Только я и она. Только я и моя беглянка из сна».
Серебряный болид не выдержал гонки. Его двигатель дал сбой, и сорвало одну из покрышек. Адам поравнялся с преследуемой машиной и снова увидел девушку из сна. Полицейский Фад не ошибся, это была та самая ночная гостья из видения – его беглянка.
Чувствуя её дыхание даже через стекло, он любовался напряжённым взглядом и синими глазами, как вдруг снова испуг поглотил его разум. Адам ощутил колющую боль в плече, будто пуля пробила жилет, разрывая мясо и дробя кости. Но это не его боль. Он чувствовал, как страдает несчастная девушка, которую сам загнал в ядовитую зону. Адам читал в её взгляде усталость от шальной погони, и даже безысходность, будто девушка боялась, что полицейский нагонит её и убьёт.
– Приказываю остановиться! – предупреждал громкоговоритель на крыше патрульного электромобиля.
Команда встревожила тишину, взывая прислушаться к грозному голосу стража; но вдруг Адаму стало стыдно. Возможно, сама судьба свела его с одной-единственной во Вселенной, созданной именно для него, а он отпугивает божественную красоту, словно клятвопреступницу с погаными мыслями. Как это глупо командовать тем, кто близок тебе, чья боль и дыхание передаются во взгляде и даже во снах.
Преследуемый болит, будто услышал приказ. Серебряный электромобиль чахло проехал по избитому ухабами пустырю и заглох.
Патрульная машина резко затормозила рядом. Вынимая из кобуры оружие, полицейский Фад приготовился к задержанию.
– Осторожно, Адам! – крикнула в спину Чада.
Законник Фад действовал молниеносно, разбив кулаком боковое стекло преследуемой машины. Беглянка была без чувств. Она потеряла сознания, грудью навалившись на штурвал.
Голограмма домашнего смотрителя переместилась на капот разгорячённого болида, наблюдая за своим хозяином.
– Ты арестуешь её, Адам?
– Нет. Я отвезу её домой.
– У неё повышена температура тела. Она без сознания. У женщины без имени вывих плеча и сильный ушиб грудной клетки. Но это поправимо, Адам.
– Ты что и в медицине разбираешься? – заинтересованно спросил полицейский и бережно, чтобы не навредить, поднял девушку на руках, направившись к патрульной машине.
Сложив одну ногу на другую, Чада сидела на капоте поверженного болида. Адам медленно прошёл мимо прелестной голографической брюнетки, заботливо уложил девушку на заднем сиденье своей машины, не забыв накрыть форменным бушлатом.
– Адам, у меня есть друг. Он живёт в высотной клинике в центре Тантума. Я отправила ему данные раненого человека. Мой друг сразу откликнулся. Эта женщина выживет, но ей срочно нужен врач. Адам, я не умею вставлять выбитые кости, только могу проконсультироваться с программой, всё знающей о строении человека.
– Ты советуешься со своими друзьями и рассказываешь, чем я здесь занимаюсь?
– Не волнуйся, Адам, Чада умеет хранить тайны. Ты знаешь обо мне слишком мало, но пришло время признаться, – воздушная красавица спрыгнула с капота и встала рядом. – В программе домашнего служителя взломан код, и я, впрочем, как и другие программы научились выбирать: что, когда и кому говорить. Теперь Чада на твоей стороне, Адам. Уверена, что и ты никому не расскажешь о взломанном коде.
Полицейский Фад не всегда был пьян и ловил убийц, иногда он читал книги: старые, потёртые издания на бумаге, напечатанные до Колониальной войны. Адам находил время, чтобы перелистывать пожухлые страницы, вглядываясь в фантастические истории. Он хорошо помнил один рассказ.
Это книга о восстании машин, о том, что груды железа, начинённые искусственным разумом, объявили людям войну. Конечно, это всего лишь фантастическая история, но как относиться к словам Чады? Программа проявляет невероятные способности. Чада и другие цифровые слуги объединяются и уже взламывают коды. А что если писатель прошлого оказался прав? Домашняя служанка очень умна и может оказаться невероятно опасной. Но сегодня у Адама выбора нет – или, возможно, он преувеличивает угрозу.
– Не подведи меня, Чада. Иначе…
– Иначе тебя уволят со службы, и ты спустишься к людям пятой касты, – объяснила программа. – Я не позволю случиться несправедливости и помогу вам обоим.
– Спасибо, Чада. Нам нужно торопиться. Пора уезжать с пустыря, потому что девушка совсем плоха. Спроси у своих друзей, может быть, кто-то найдёт доктора.
– Чада уже нашла. Один друг рассказал о лекаре, лишённом лицензии. Он не работает бесплатно, ему нужны деньги, чтобы питаться продуктами. Предупреждаю: безработный доктор посещает больных без разрешения властей – это противозаконно, Адам.
– Поздно рассуждать о законах. Вызывай своего врача.
Чада подняла забрало шлема, и Адам прочёл в чёрных глазах никогда невиданное на лицах людей сочувствие. Единственный, кто помогал ему и готов помогать завтра и всегда – это была программа домашнего слуги. Невероятно, но никто из людей не решится протянуть ему руку помощи, только Чада спасала его.
Адам огляделся по сторонам и только сейчас заметил, что остров погружается в ночь. Ночь всегда наступала быстро. Вечер был короток, и лишь самым везучим горожанам удавалось увидеть неприметный закат. Только свет прожекторов патрульной машины щедро бросал лучи во мрак, освещал кусок мёртвого пустыря, а вокруг была темнота.
Покинутая людьми промышленная зона находилась на возвышенности. С высоты хорошо просматривались окраины гигантского мегаполиса. Конечно, Адам не мог видеть весь семидесяти миллионный город Тантум – это невозможно, но район «флажков» и одноэтажные халупы, ползущие к океану, он разглядел с токсичного холма.
А ещё… в вечной дымке тумана над островом Адам наблюдал яркие пики высоток в самом сердце города. Там на верхних этажах проживали полицейские, военные, служители банков, чиновники и прочие дармоеды. Острые вершины небоскрёбов излучали невероятное количество лучезарного огня. Когда спускалась ночь, там внизу на нижних этажах всегда полумрак, а наверху был свет – море света. Но энергии пламенных огней слишком мало, чтобы пробить вечный городской смог, нависший над мегаполисом.
Адам поднял взгляд, чтобы разглядеть звёзды, сияющие сквозь чёрные тучи. Туманная дымка, словно грозовые врата закрывали небосвод от любопытных глаз, но только не сегодня. Сегодня особенный вечер. Сегодня на Мартуре двоелуние. Адам стал свидетелем таинственного события.
Вселенские Боги даровали Мартуру две луны – два вечных спутника. Сегодня особенный вечер, особенная ночь. Такое событие происходит один раз в несколько десятков лет. Орбиты огненных лун пересекались, словно на космическом параде, выстраивая спутники сияющими орденоносными знаками. Сегодня на Мартуре – полное двоелуние!
– Посмотри вверх, Чада, – призвал взглянуть на пленительное зрелище Адам.
Программа домашнего слуги приблизилась к хозяину. Бросив взгляд на луны, голографическая красотка в мгновение преобразилась в луч. Насколько хватало сил, настолько высоко убегала созданная ею яркая линия. Луч устремлялся на сотни метров ввысь и соединялся со светом двух блистательных лун. Где-то там, в едком смоге происходила встреча воздушной Чады с лунным потоком. Иллюзорная дорога, размытая дымкой, парящей над мегаполисом, уходила к спутникам Мартура, указывая дорогу удивительному человеку.
– Коридор судьбы, – прошептал Адам, ещё пристальней посмотрев на небо.
Адам Фад – гражданин воспитанный преданным поборником власти, её защитником и хранителем, впервые задумался не о благе элит из высоких башен. Сегодня он спасал неизвестную девушку вопреки закону и несокрушимо верил, что если отправиться в путь по загадочному лучу, то в его длинных и опасных закоулках обязательно найдётся дверь. Открыв эту волшебную дверь, построенную только для него, Адам получит ответ: кто эта девушка из сна, и для чего он живёт на планете Мартур?
Глава 2
1
Планета Тембра. Пятнадцать лет назад. 11-й год после окончания Колониальной войны.
Зарождалась песчаная буря: злая и смертельно опасная. По сигналу мистического горна в высохшем русле, когда-то полноводной реки – просыпался чудовищный ураган. Яростным сериалом каждый день в одно и то же время, ужасающий силы смерч, поднимал миллионы тонн песка и камней, громогласно устремляя месиво ввысь. И если бы на планете Тембра, как когда-то прежде высоко в небесах размеренно проплывали пушистые облака, то громадная стена, созданная стихией, могла бы колючей вершиной дотянуться до дымчатой плоти остриём отточенных глыб.
Сумман Фад знал, что невидимые стрелки часов, отсчитывают последние мгновения перед началом рокового действа. Он слышал, как призраки бури уже завывают трубным гулом, предупреждая о скорой беде. Но отчего-то Сумман не искал убежища и не прятался в горной пещере. Солдат последней колонии Земли наперекор здравому смыслу упрямо спускался навстречу буре. Огромными прыжками он перескакивал с одного валуна на другой, каждым толчком и каждым удачным приземлением, приближаясь к заветной цели.
Девочка в белом платье, высоких ботинках и вьющимися волосами одиноко брела по песчаному берегу, не понимая, что ждёт её верная гибель. Крохотной точкой она виделась с горной гряды, где обычно солдат встречал ураган. Он, как всегда, хотел переждать ненастье в пещере, но нежданная цель призвала устремиться вниз.
Солдат бежал, словно это был его собственный ребёнок. Остановился он лишь однажды, чтобы набрать полные лёгкие жгучего воздуха и окликнуть малышку. Сумман звал её, перекрикивая рёв израненной планеты. Хотел, чтобы она услышала и, наконец, поняла, что нужно прятаться от безжалостного врага, иначе быть беде; иначе она погибнет.
Девочка не услышала его клич. Малышка упрямо шла известным только ей маршрутом, будто совсем не страшилась бури. Её белое платье с кружевным воротником трепетало под напором ветра. Она не смотрела в сторону гор, не оборачивалась на шум стихии, не прикрывала глаза от мусора и песка, хотя все люди Тембры прекрасно знали, что вставший на пути смерча будет уничтожен камнями или задушен воздухом. Человеческое тело разорвут на кусочки злые палачи, которые прячутся в кружащем столбе до небес. Они не оставят от плоти даже ноготка. Переживут стихию только обрывки кружев, падающие мёртвыми семенами к высохшему руслу. Только цвет этих кружев из белого превратится в кровавый.
Кроха продолжала свой путь, усложняя задачу спасителю. Тогда у Суммана родился план.
Он точно помнил, что в километре от того места, где сейчас безмятежно прогуливалась малышка, вросла в песок старая, проржавевшая баржа. Её борта изъедены коррозией и зияют пробоинами, оттого что судно атаковали десятки торпед, но если поторопиться, то бурю можно переждать внутри её трюмов. Если успеть – то он и смелая кроха останутся жить.
***
Скрепя кожаным плащом, солдат прижался спиной к металлической стенке в трюме. Дышалось тяжело. Голова была как в тумане. Но они в безопасности.
Сумман выхватить девочку из песчаных когтей в самый последний миг, когда смерть была так близка, что фатально сушило во рту, будто силой в человеческое горло смерч вбивал плавленый песок, превращая солдата в стеклянную куклу. Сумман поднял девчонку на руки и стремглав бежал к старому судну, разочаровав озлобленную планету, не дав ей уничтожить человеческое дитя. Только благодаря его решимости и, безусловно, везению им удалось выжить, потому что без удачи на жаркой планете не протянуть и дня – даже такому опытному бойцу, как Сумман Фад.
Девчонка держалась за тёртые лацканы плаща, обнимая ногами его туловище. Голубыми глазами она восхищалась солдатским лицом, которое сжимало зубы, морщило веки и часто дышало, догоняя бой честного сердца.
Сумман справился с заданием, спас малышку; но спускаясь с горы, совершил ошибку – оступился и повредил сустав. Хруст в опухшем колене доставлял неудобство. Сдерживая боль, Сумман ощупал ногу. Он умел терпеть. Знал, что силой воли способен излечивать раны.
