скачать книгу бесплатно
Закончив с очередной бутылкой зажигательной смеси, он поставил ее к остальным.
– Это антинаучно! – сказал я.
– То есть все остальное тебя устраивает? А вообще, расслабься, оборотней не бывает! – сказал бармен. – Тебя как звать?
– Айро.
– Я Сэт. Кличка. Как зовут – не помню. Мне иногда кажется, что когда вспомню – сразу выберусь отсюда. Как тебе эликсир? Меня уже много раз глушило, запасся у алхимиков. Выменял у них на водку, ха-ха! Алхимики, тоже мне. Пришлось прогуляться в Таун, а то у местных знахарей хватает тяму разве что на средства от похмелья.
Все это Сэт говорил очень непринужденно, его ловкие руки мастерили новый «алко-молотов», смешивая водку с черной жидкостью из ржавого бочонка. За спиной бармена приземлился здоровенный оборотень с телом гориллы и головой волка, пол подо мной содрогнулся и послышался звон стекла. Сэт шустро подхватил лежавший рядом дробовик, снова раздался грохот, я вздрогнул и вдохнул едкий пороховой дым. Дробь угодила зверю прямиком между глаз. Тварь пошатнулась, ярость с каждым ее выдохом испарялась из «умиравшего» тела, пока громадная туша не повалилась на пол.
– Я же говорил, оборотней не бывает! – обернулся ко мне Сэт. – Видишь хоть одного? Я вижу только две здоровенные кучи дерьма!
Я крался гуськом, обмотанный пулеметными лентами, с ящиком фирменных напитков Сэта в руках. «Больше никогда, никогда буду умирать! Запомни этот момент! – обращался я к самому себе, вдыхая запах дешевого пойла и бензина, которым пахли фитили бутылок. – Вспомни этот момент, когда снова захочешь кайфануть! Запомни этот бэдтрип!»
У суицидников ходило много легенд об «умирании» за чертой во время бэдтрипа, и ни одна из них не сулила ничего хорошего. Самая популярная версия гласила, что череда загробных смертей приводила после возвращения в реальность к мгновенному финишу. Однажды я очнулся в рекомбинаторе вместо того, чтобы разбиться в лепешку после падения с загробного железнодорожного моста. Столкновение призрачных поездов из чарта моих самых жутких трипов вытеснила атака оборотней.
«Спасибо тебе, блин, большое, Сильвия!» Я укладывал ленту в патронную коробку, мечтая параллельно, как будет потом весело травить байки о случившемся. События из разряда – «будет очень смешно и интересно рассказывать эту историю друзьям, если не схватишь финиш». Помимо самого факта невероятности своего существования, оборотни презирали и гравитацию, ползая по стенам храма, словно здоровенные, жирные насекомые. Без особых проблем они приземлялись на ступени алтаря рядом с обезумевшими размалеванными грешниками, преодолев по воздуху с десяток метров, а то и падали прямо на людей, сминая под собой их тощие тельца. Высунув голову из нашего «окопа» за баром, я передал Максу укомплектованный патронный короб, и он бросил мне опустевший.
– Я вообще думал, что в этой штуке мы храним чай каркаде! – сказал Макс.
– Их слишком много, все лезут и лезут, – кричал Сэт, доставая бутыль из ящика.
Откуда-то из-под рясы он извлек длинную, толстую сигару, откусил кончик и стиснул ее зубами. Хаос вокруг на мгновение смолк, чтобы все услышали, как щелкнет кремень хромированной бензиновой зажигалки.
– Всегда мечтал это сделать!
– Кидай уже! – крикнул Сэту Макс.
Сэт не успел поджечь ни сигару, ни бутыль из-за свалившегося на него оборотня. Густой, смешавшийся с кровью мех будто бы целиком заполнил все пространство нашего укрытия, Макс строчил из пулемета не переставая, не ощущавший боли яростный волк продолжал жить, пока его сердце не превратилось в изорванную свинцом тряпку.
– Кажется, у нас минус один, – сказал Макс, смотря, как стихают последние судороги чудовища.
– Ты же мог меня задеть! – послышался сдавленный голос Сэта.
Я отыскал в кровавом меху его руку и, с помощью Макса, который приподнял тушу, помог Сэту выбраться. На лапе оборотня, отдаленно напоминавшей человеческую ладонь, продолжали сокращаться влажные губчатые наросты, позволявшие зверюгам ползать по стенам.
– У меня от этого меха аллергия началась! – сказал Сэт, целиком выбравшись из-под мертвой туши.
Он принялся тереть нос кулаком, но никак не мог чихнуть. Бармен вытер пот со лба, с трудом нагнувшись, поднял переломленную посередине сигару и, оторвав половину, опалил вымокший в крови табак бензиновым пламенем.
Стены храма были озарены пылавшим огнем зажигательных бомб, оборотни все прибывали, кто-то из прихожан нашел рычаг, открывший так и не сомкнувшиеся до конца, массивные деревянные ворота, между створок которых, выше черной груды стиснутых мертвых тел, лился тонкой полоской лунный свет. Снова зазвенели цепи, полоска света растворилась в ночном мраке, путь был снова свободен, но после вспышки молнии в воротах сверкнул мех кровожадных оборотней, все это время ждавших своего часа снаружи обители. Убив и сожрав почти всех людей за стенами, оборотни, оказавшись в храме, неторопливо, широкой дугой сгоняли прихожан обратно к алтарю. Стая объединялась, готовясь к завершению охоты. Из прихожан спастись смогли те немногие, кто ринулся навстречу, казалось бы, неминуемой гибели. Когда ворота только открылись, несколько тощих человеческих фигур бросилось в объятия ночного ливня. Они пронеслись прямо перед оскалившимися мордами оборотней, но звери уже нацелились на скопление добычи внутри храма и проигнорировали беглецов, провожая их злобным рыком.
Пылало пламя, почти без остановки грохотал пулемет, Макс и Сэт не жалели патронов, и оборотни уже почти не лезли к нам. Рыжую, как выяснилось, звали Индира. Она мастерила «алко-молотовы», я поджигал и бросал их, вскоре из пламени сформировалось что-то вроде защитного периметра, стена ярко-оранжевого огня. Черным облаком сгущались под сводами храма клубы дыма.
– Собаки окружают хиппи! Какие жадные! Сколько же им надо мяса! – кричал Сэт, стараясь достать дробью до стаи, которая теснила несчастных поодаль от нашей позиции.
Его выстрелы, казалось, не причиняли толстокожим созданиям сильного вреда с такого расстояния, и лишь некоторые морды озирались на нас, скаля белые клыки.
– Посмотри, сколько их еще прибывает! – сказал Макс, встав на пивную бочку. – Ты только глянь! Да их там больше сотни!
Нескончаемая вереница горбатых, мускулистых, человекоподобных тел c собачьими головами продолжала медленно тянуться через открытые ворота. Неторопливо шагая на четвереньках между трупами, они вливались в почти замкнувшееся кольцо вокруг несчастных, до смерти напуганных, но еще «живых» прихожан, недавно искренне веривших, что безумные танцы спасут их от страшной «гибели».
Оборотни совершенно потеряли интерес к нашей позиции, державшейся на стойкости и удачливости четырех безумцев в окружении догоравшего пламени и горы тел. Макс вытянул шею. Внимательно изучив все вокруг, он слез с бочки и, пригнувшись, как бывалый вояка, юркнул в траншею между барной стойком и алтарем, прочь от близившейся кровавой расправы, жестом показывая нам следовать за ним.
– Ты куда! А как же хиппи? – окликнул его Сэт.
– Ты серьезно? – спросил Макс.
Лицо у него было, как у домохозяйки, увидевшей, как кот во время уборки уселся прямо в кучку сметенного мусора.
– Нам повезло, что появился коридор, надо бежать к погребу, пока на пути нет волков, укроемся там или выйдем через тоннель на дорогу.
Тон, которым с нами тогда говорил Макс, я бы мог назвать «тихим криком».
– Думаешь, там их меньше? – спросил Сэт.
– А у нас есть выбор? – спросил Макс.
Ответом Сэта стала бутылка с подожженным фитилем, изо всех сил брошенная в скопление оборотней. Несколько пораженных пламенем созданий, жалобно скуля, разбежались в стороны, с десяток обернулось к нам. Около дюжины собак покинуло теснившее прихожан кольцо смерти и направилось в сторону нашей четверки. Из потока все прибывавших оборотней к этой группе присоединялись сородичи. Защитное пламя догорало, дрожащими руками я принялся поджигать очередной фитиль, а Макс, по выражению лица которого можно было догадаться, какие изощренные ругательства звучат в его голове, облокотив пулемет о стойку, принялся яростно осыпать хищников очередями. Освещенное вновь вспыхнувшим пламенем лицо Макса приобрело багровый оттенок, я запускал в оборотней бутылку за бутылкой, дробовик Сэта гремел рядом, в его патронташах, крестом пересекавшихся на груди, заканчивался боезапас. «Бросай, Айро, бросай горючку!» – кричал он. Я потянулся за очередной бутылкой, но ее не было, как не было и Индиры, которая должна была готовить новые коктейли. Зато я заметил, как новая группа оборотней подкралась с тыла. Когда заканчивается свинец, остаются только молитвы. «О, великий Бог, ниспошли нам свою милость!» Крупный рыжий зверь уже готовился к прыжку, но мощная сила пригвоздила его к земле. «Господи, помоги, не дай мне подохнуть, только не сейчас!» – молился я вслух. Индира стояла на ступеньках алтаря, ее тощие руки сжимали дымящийся, золотой АК-47, силуэт которого до сих пор используют межзвездные пираты в качестве символа непокорности Квантуму. «Спасибо тебе, Отец небесный, спасибо, я никогда больше не буду умирать, я брошу даже травку курить!» Откуда ни возьмись, мне под ноги упало несколько полных магазинов, по полу застучали падавшие связки патронов для дробовика. Еще несколько оборотней пало от очередей Индиры, девушка залезла рукой в сумку, по-прежнему болтавшуюся на ремне у нее на талии, достала оттуда измазанную красками холи запасную обойму и нервозно подрагивавшей рукой заменила магазин. Помимо сумки, за спиной Индиры висел еще один «калашников», который вскоре оказался в моих руках. «Спасибо тебе, Боже, как только откупорюсь из выживалки, я изменюсь, я стану сортировать мусор, я женюсь на Сильвии, только убей всех этих дьявольских созданий!» Зазвенели пулеметные ленты, падавшие на землю, словно из воздуха.
– Откуда такие богатства? – спросил я Индиру.
– Ангелы. Еще две статуи. Мы же про них совсем забыли! – ответила она.
Угроза с тыла миновала, и наша четверка безрассудно тратила боезапас, укладывая оборотня за оборотнем. Вскоре вся огромная стая, чуя вспыхнувший с нашей стороны натиск, ринулась к нашему укрытию в едином хищном порыве. В прожжённом воздухе, с каждой каплей пролитой крови, нарастало предвкушение кульминации битвы. «В конце концов, это будет отличная смерть!» – думал я, пока мой палец давил на спусковой крючок. Принимая на себя очередь за очередью, выстрел за выстрелом, оборотни прижимали горбатые тела к земле и, ощетиниваясь, пятились. Многие падали бездыханно, но остальные звери неумолимо приближались, будучи больше не отдельными существами, а единым гигантским кровожадным монстром. Индира внезапно взобралась на бочку. Объятая столпом падавшего сквозь разбитый витраж лунного света, она, что было мочи, закричала оставшимся прихожанам:
– Эй! Бегите к нам! Бегите все к нам! Здесь есть выход, под землей!
Вряд ли кто-то из толпы мог дословно разобрать призывы Индиры сквозь грохот выстрелов, но ее жесты недвусмысленно призывали бежать в нашу сторону, и несколько мужчин и женщин сорвались с места. Они добрались до бара и, оказавшись за стойкой, пробирались к нашему укрытию. Еще несколько разукрашенных тел отделилось от столпотворения загнанных жертв. Яркий ручеек из беглецов крепчал, и вскоре уже вся толпа ринулась наперерез оборотням, кое-кого звери вылавливали и душили, но «выживших» страх заставлял бежать все быстрее и быстрее. Оборотни зашевелились и стали спешно формировать новое кольцо, но наша огневая мощь заставила их оставить эту затею. Блеф мог продолжаться до того момента, пока у нас не закончатся патроны, но, прежде чем у меня опустел последний рожок, стая рассыпалась и пустилась в бегство.
– Давайте, давайте! – кричал Макс, провожая спасенных к узкому входу в подвал.
Я встретил победу со слезами на глазах, нашей шайке удалось не просто выбраться из кромешного ада, а даже потеснить его границы. Огонь практически погас, Макс подгонял толпу поскорее покинуть храм через небольшую дверь в основании алтаря, а у главного входа, в полумраке, продолжали блестеть жадные глаза оборотней, скаливших от злости клыки. Макс сделал несколько выстрелов из пулемета, мы тоже стреляли, чтобы напомнить зверью: алчность будет стоить шкуры!
– Экономь боеприпасы! – сказала мне Индира.
– Дело говорит, – вторил ей Сэт. – Мы не знаем, есть ли оборотни у дороги, куда выведет тоннель. Хотя знаем – есть. Это в любом случае самоубийство, но я хочу умереть как воин.
Сэт выстрелил напоследок из дробовика, последние прихожане скрылись в тоннеле, наша четверка замкнула отступление. Макс потянул за металлическое кольцо, захлопнул тяжелую дверь и намертво задвинул засов. Дверь встала плотно. Волчий вой стих, оставшись за толстой древесиной.
Гостиница
Пребывая в окружении смердящих застарелым потом тел, набившихся в тесный, выдолбленный в песчанике погреб, я бы многое отдал, лишь бы снова оказаться в своей крохотной комнатке на нижних уровнях, открыть форточку и насладиться вечерним прохладным воздухом. В мире оборотней я был проездом и в любой момент мог очнуться в выживалке, в теплоте и комфорте, омываемый струями воды в ожидании возвращения в беспокойный мир живых из сумасшедшего мира мертвых.
На грубой стене выдолбленного в песчанике тоннеля, за металлической решеткой закоптила масляная лампа, подожженная одним из прихожан. Хитроумная система озарила катакомбы тусклым оранжевым светом. По цепи, одна за другой, загорались все новые и новые лампы. Их свет загораживали бесчисленные спины людей, в погребе царили полумрак и практически полная тишина. Все прислушивались к звукам снаружи. Макс стоял на последней ступени небольшой каменной лестницы. Задвинув засов, он внимательно прислушивался к миру за толстой дверью, жуткому миру, который все еще был в каждом из нас. Когда испуганное сознание человека поглощено борьбой за выживание, время становится вязким, тянется, как смола. Макс стоял на ступеньке, нахмурив брови и смотря в никуда, он сосредоточил все свое чутье на том, что происходило наверху, в храме, за дверью. По ощущениям можно было бы поджарить тостов и сварить кофе, потом снова вернуться к двери, и Макс бы, наконец, сказал:
– Там тихо! Они не нашли дверь и вроде даже не ищут.
– Еще бы! У них там есть, чем поживиться, – шепнул Сэт, и мою спину сковало холодом.
Выражения размалеванных лиц прихожан не спешили становиться радостными.
– Рано пить шампанское! – сказал Сэт, словно издеваясь, он употребил название самого нелепого для вонючих, тесных катакомб напитка.
Я невольно хихикнул, отчего несколько стоявших впереди хиппи медленно оглянулись на меня. Их рты были открытыми, а взгляды – пустыми и растерянными. Тихий, но разборчивый бас Сэта пробирался в каждый угол:
– Расслабляться рано!
Макс посмотрел на Сэта, который, с трудом пропихнувшись среди тел, взобрался на винную бочку. Сильно сомкнув губы, оглядев толпу, чернокожий бармен покачал головой из стороны в сторону. Сэт заговорил немного громче:
– Катакомбы под храмом, уважаемые дамы и господа, очень древние. Эй, вы, там! Да, вы! Жить хотите? Тогда слушайте! Есть контакт? Отлично. В этом лабиринте сам черт ногу сломит. Но не оборотень. Многие тоннели выходят прямиком в пещеры, а их запутанные ходы хоть и могут вывести наружу, но в них легко заблудиться, и это не самое плохое…
– А пещеры как-то защищены снаружи? У входов есть решетки или заслоны какие-то? – беспокойно спросил кто-то из толпы.
– В точку, – продолжил Сэт. – Пещеры очень разветвленные, и даже настоятель не знал всех выходов из них, а уж тем более – защищены они или нет, так что внутрь могут проникнуть оборотни. Сейчас, пожалуйста, без паники, но только представьте, что будет, если оборотни окажутся здесь.
– Какова вероятность, что оборотни придут через эти ходы? – спросил кто-то.
– Мы не знаем, – вступил в разговор Макс. – Но у них отличный нюх. Если в этих пещерах есть оборотни, они могут нас учуять. Может, они уже идут сюда. Те, что снаружи, уже набили животы, добычи им хватит надолго, но могут быть и другие. Надо выбираться наружу как можно быстрее по самому короткому пути!
Толпа оживилась, мужские и женские голоса перебивали друг друга:
– Но у вас есть оружие!
– Отдайте нам автоматы и идите куда хотите!
– Давайте просто подождем до утра! Оборотни же исчезнут!
Сэт перезарядил дробовик, голоса умолкли. Он осмотрел ходы в песчанике, набитые людьми, которые, из-за тесноты тоннелей, не могли даже сесть на корточки, чтобы перевести дух. «Как же вас много», – прошептал он и сказал уже намного громче:
– Поступайте как хотите, ребята, но с помощью этих стволов мы вытащили вас, несчастных хиппи, из невероятно глубокой задницы. Так что господни пушки остаются у законных владельцев, уж заслужили! И это не обсуждается. И организуйте-ка проход к вон тому тоннелю! Мы сваливаем. Кто хочет за компанию – милости прошу, но ничего не обещаю. Честно говоря, я просто хочу помереть на свежем воздухе.
Загробная реальность такова, что чем больше ты принимаешь правила игры определенного мира, тем больше в нем увязаешь. Это не значит, что надо забыть о бдительности и здравом смысле, но нельзя было позволить душе забыться и полностью переключиться на происходившую кругом эфемерную иллюзию, насколько стабильной бы она ни казалась. Игнорировать события, происходившие во время трипа, было бы очень безрассудно, но самым важным для торчка за чертой было осознать себя. Вспомнить, что все вокруг – всего лишь временное приключение. Вторым шагом, если реальность вас не устраивала, была добыча энергии. В нашей среде не было точных инструкций по поводу того, как именно стоило это делать. Каждый неприятный трип представлял собой своего рода ребус, разгадав который путешественник обретал внутреннюю силу, и тогда уже ничего не было властно над ним.
Воздух. Наконец-то, воздух! Теплая ночь, запах земли и листвы, я жадно ловил его ноздрями, когда Макс отпер хлипкую дверку и лунный свет вместе с чудным ароматом жизни ворвался в подземелье. Вместе с ним залетели и отдаленные человечески крики вперемешку с рычанием. Мы осторожно выбрались наружу, оказавшись рядом с окруженной осенним лесом, широкой грунтовой дорогой. За нашим отрядом пошло на удивление много народу. Один за другим, усталые и мучимые отходняками, хиппи выходили наружу, и вскоре рядом со скалой, где был вырублен вход в подземелье, скопилась группа напуганных и озадаченных душ, понятия не имевших, что им делать дальше.
Не смолкавшие вдалеке крики действовали лучше любых назиданий.
– Деревья! – предложил кто-то, но тут же поправил сам себя.
– Они же отлично лазают…
– Да, это тебе не собачки! – подметила Индира, тоже решившая отправиться с нами.
В толпе начались жаркие споры, многие хотели вернуться обратно в катакомбы. Тихо шумел теплый ветерок, а огромная, полная луна не хотела прятаться за облаками, и я не мог выяснить для себя – хорошо это или плохо. «Уж лучше так, – подумал я, – у тварей сильный нюх, так что они нас учуют в любом случае, а при свете хотя бы будут заметны».
– Вниз по дороге есть небольшая гостиница с трактиром, – предложил Сэт. – Хозяин всегда хорошо укрепляет ее к ночи оборотней.
– Надо было его к нам в храм пригласить, – сказал Макс.
– Знаешь что, я в этом месте не первый год, и раньше мохнатые никогда не пробирались через витражи, мы о таком и подумать не могли. Они, похоже, эволюционируют.
– Значит, идем туда. Путь неблизкий, но выбора нет.
– А что в другой стороне? – спросил я барменов.
– Странные земли.
– А что там?
– Никто не знает, – говорил Сэт, задумчиво смотря на уходящую вдаль дорогу, тянувшуюся до самого горизонта через лесистый холм. – Все мы пришли оттуда, но никто не помнит, что там было.
Сэт окопался в том мире очень основательно. Едва ли бы он обрадовался, узнав правду, носителем которой я являлся и которую должен был хранить, как зеницу ока. «Слышите? – насторожился вдруг Сэт. – Заткнитесь-ка! Спасибо!» Споры прекратились, и все мы, к своему ужасу, услышали доносившиеся из подземелья крики. К такому невозможно привыкнуть, лишь выработать иммунитет, а я находился в мире оборотней слишком мало, чтобы покрыться панцирем безжалостности. Не в силах контролировать себя, я закрыл уши руками и уселся прямо на землю. «Это все, это предел, я больше не могу, не могу! – повторял обезумевший голос у меня в голове. – Это слишком! Слишком много крови, я здесь просто в роли долбанной еды! Если каким-то образом “выживу”, никогда больше не буду умирать, слышишь!? Никогда!»
Из подземелья появилась женщина, не заостряя взгляда на страшных ранах на ее теле, я отвел глаза в сторону. Хромая, женщина ухватилась за Макса и, задыхаясь, старалась поведать то, что можно было и так прочесть по ее изувеченному телу. Женщина без сил опустилась на землю, испустив хриплый стон. Макс аккуратно закрыл ей веки и утащил тело с дороги. «Мертвая» женщина лежала в кустах. Вот здесь, буквально в нескольких метрах. Я сделал глубокий вдох, дрожь и истерика внезапно улетучивались, сила страха стала энергией действия. Поднявшись на ноги, вместе с Сэтом и несколькими хиппи, я принялся заваливать снаружи дверь в катакомбы. В ход шли крупные камни, которые мы отыскали на обочине дороги, и коряга, которую приволокли из зарослей женщины.
– В гостиницу! – сказал Сэт. – Бегом!
И мы побежали. Уставшие и изнеможенные люди, которым еле хватало сил, чтобы просто дышать. А у нашей четверки еще и оружие в руках.
– Пробежки полезны для здоровья! – вырвалось у меня, а Сэт принялся хихикать.
На секунду я представил, что все мы – просто белые воротнички, решившие под луной согнать жир, скопившийся на боках по вине корпоративных вкусняшек. Хриплый хохот вырвался у меня из груди. Таковы были странные законы того дикого места. Минуту назад кто-то испустил дух, а шутки только приветствуются. Никто тебя не осудит.
– Ты давно понял, что ты – просто дух? – спросил меня Макс, подбежав поближе. – Какого дьявола мы все тут делаем? Почему мы боремся за жизнь, ведь на самом деле все давно кончено?
– Послушай, не знаю, как тебе даже объяснить, – говорил я, тяжело дыша. – Ты помнишь, откуда ты? Из какой эпохи?
– Не-а.
– Я просто не навсегда умер, Макс. Не знаю, как ты, – продолжил я мысль. – Может, ты тоже, но вероятность того, что мы оба из Квантума, невелика. Почти ничтожна.
– Что значит, не навсегда умер? – переспросил Макс, смешливо нахмурившись.
– Меня воскресят. В моем обществе, в Квантуме, право на вечную жизнь каждого гражданина стало основой режима. Ткани, органы, конечности: всё подлежит восстановлению, причем процесс очень быстрый. Просто в загробном мире для времени закон не писан.
– Может, ты просто с ума сошел, и этот твой Квантум, – говорил Макс, борясь с одышкой, – очередное безумное место вроде этого! Здесь же все взаправду! Тело устает, мы воняем, умираем!
– Ага, и ползающие по стенам оборотни тоже взаправду.
– Звучит не безумнее, чем общество бессмертных. А если мне умереть здесь? Может быть, я тогда выберусь в лучший мир?
– Я не пробовал, но лучше не экспериментировать. Некоторые из наших – тех, кто специально умирает… – тут Макс усмехнулся снова, а мое дыхание сбилось окончательно, – …ф-у-у-у-х, в общем, кое-кто из моих знакомых переносил такой опыт. Ничего хорошего. По их словам, смерть за чертой ведет к еще большему забвению. Хотя, повторюсь, я не проверял лично.
– Представим, что я тебе поверил, – сказал Макс. – И что, есть какой-то смысл того, что мы делаем? Если умереть – не выход, что тогда?
– Энергия. Нам нужна энергия, сила. Ее очень сложно обрести, но, если получится, ты сможешь делать немыслимые вещи. То, что никогда бы не смог в материальном мире. Извини, я больше не… не могу говорить. Дыхалка сдохла.
