В ответе за прошлое. Роман

– Одно и то же: рынки сбыта, территории и полезные ископаемые. Природные ресурсы – нефть, газ – встали сейчас во главу военных конфликтов. И вместе с тем развиваются армии, вооружение.

– А Франция? Как сейчас она?

– Живет и процветает в своих естественных границах, что было и при вас. Как нельзя сказать о других государствах. Сменились названия, сменились границы, нет королевств. И правят государствами президенты и премьер-министры.

– А что мой сын, он как-то проявил себя? – резко спросил Наполеон.

– Нет, никак не проявил. Вернее будет сказать, ему не дали проявить себя. Он знал о вас и помнил. Тоже был военным, дослужился до майора австрийской армии своего деда, потом заболел и умер. А вот жена ваша, Мария-Луиза Австрийская, наоборот, преуспела, была правительницей Пармы и многое сделала для процветания маленького герцогства. Народ ее очень любил.

– Да, мое учение не пропало даром, хорошая, стало быть, была императрица. А маршалы мои живы? Мюрат, Ней, Даву?

– Так вы же знаете, Мюрата и Нея расстреляли еще в тысяча восемьсот пятнадцатом, а Даву лишь немного переживет вас.

– А мать моя, Летиция? Что с ней?

– Матушка ваша переехала в Рим, последние годы вела уединенную жизнь и прожила до восьмидесяти пяти. Простите, император, можно теперь мой вопрос? – поторопился я, предупреждая возможные дальнейшие расспросы.

– Спрашивай, инициатива в твоих руках.

– Скажите, для чего вам нужна была Россия? Ведь, затевая поход против нее, вы наверняка оценивали опасную ситуацию. Враждебная Англия совсем близко от Франции и ненадежный мир с Австрией в отсутствие правителя в Париже. Русские под командованием Суворова в военной кампании в Италии доказали, что умеют драться. И потом, такую огромную территорию надо держать в повиновении вдали от самой Франции. Что было возможно в Европе, не подходит для России.

– Это вам сейчас известно. Тогда ситуация была другая, по моему мнению. И мне нужно было обезопасить себя от военного союза России с Австрией и Пруссией, которые тогда зависели от меня. Старика Суворова тогда уже не было, и кого-нибудь более или менее подходящего из генералов у русских я не видел. Да и бивали мы их уже неоднократно. И времени на раздумья тоже не было. Нужно было вывести из игры сильного соперника, еще более усилив свое влияние в Европе. И только тогда я мог сокрушить Англию, нашего давнего соперника. Но ваш Кутузов спутал все мои карты, он всячески уклонялся от сражения, прекрасно понимая, что я разобью его.

– Да, но битва при Бородино показала, что это не совсем так, – поспешил я вставить свое слово.

– М-да, Бородино… Здесь русские показали себя во всей красе. С такими солдатами, как у вас, и маршалами, как у меня, я мог бы завоевать весь мир и не стоял бы здесь, вдали от Франции. Отчасти эта битва и была неким отрезвляющим моментом, который повлиял на мой уход из Москвы без дальнейших больших сражений… Откуда ты знаешь все это? – Наполеон повернулся, как бы ища меня.

– Это уже история, давнишняя история. В наше время все можно узнать за считаные минуты. Технический прогресс за двести лет шагнул так далеко, что вашим фантазерам даже и не снилось.

– И вы теперь можете путешествовать во времени?

– Похоже, что так. Сам случайно эту возможность обнаружил.

– И что, ты видишь меня?

– Да, как будто рядом стою.

– А я смогу тебя увидеть?

– Конечно, только в комнате у вас, чтобы охрана не видела.

– Тогда я возвращаюсь. – Наполеон резко повернулся и направился в сторону дома.

Я следовал за ним. Он шел не останавливаясь, не задавая вопросов. Похоже, что он что-то задумал. И я уже пожалел о том, что заговорил с ним на берегу. Как бы он не затеял третье пришествие на престол. Ну, здесь его могу остановить даже я, никакие доводы его не помогут. Он так разворошил этот европейский муравейник, что Европа долго не успокоится. Да и Франция вздохнула свободней от кровавой повинности в пушечном мясе, которой он обложил всю страну мертвой хваткой. Только покажу ему современную Францию, Европу, если захочет – Россию. Это в моей власти.

Я вместе с ним миновал все караулы и вошел в дом. Он приказал своему слуге Маршану не беспокоить его до вечера и сам закрыл за ним дверь. Затем он оглянулся вглубь комнаты, все еще держа руками дверь.

– Ты здесь?

– Да, – эхом отозвался я.

– Покажись! – не терпящим возражения голосом приказал Наполеон.

Я занял позицию возле окна, чтобы меня не было видно с улицы, и нажал «Z». Мы молча смотрели друг на друга. Я судорожно поправлял гарнитуру электронного переводчика, наушник никак не держался в ухе.

– Ты человек? – наконец вымолвил он.

– Да, такой же, как и вы, из плоти и крови.

– И тебя можно потрогать, ты не растворишься, как мираж?

– Можно.

Наполеон еще постоял некоторое время, прислонившись спиной к двери, а затем медленно направился ко мне. Кто бы мог подумать, что я могу вот так запросто говорить с императором Франции, с тираном, от имени которого трепетали все короли Европы. С императором, который единолично перекраивал карты государств и повелевал судьбами миллионов.

– Странно, ты говоришь по-русски, но я слышу и французскую речь с каким-то странным оттенком.

– Это электронный переводчик. Я могу общаться с любым иностранцем, и все будут понимать меня, а я их.

Он склонил голову.

– Занятно. Не надо содержать и таскать за собой свору своих переводчиков и всякий раз сомневаться в точности перевода.

Наполеон подошел еще ближе, внимательно разглядывая меня и обстановку за моей спиной, стол, всякий хлам на столе. Он держал руки за спиной, и мне почудилось, что он страстно хочет перекреститься, или, во всяком случае, скрестил пальцы. Но держится молодцом. Человек-титан, вместо сердца кусок стали. Сердце, струны которого замолчали сразу же после расставания с Жозефиной. Он подошел вплотную, выпростал из-за спины руку и осторожно дотронулся до края моего стола. По лицу пробежала какая-то тень. Взял книгу, покачал, как бы взвешивая в руке.

– А исчезаешь так же быстро? – Отошел с книгой в руках.

– Да.

Я нажал «пробел» – Наполеон с книгой остался только в мониторе. Он стоял посреди комнаты, качая книгой, явно что-то раздумывая.

– И со мной можешь исчезнуть?

– Да без проблем.

– Проблемы будут у них, – повернулся он в сторону двери.

– Я могу вернуть вас сюда тут же, никто и не заметит, хотя для вас пройдет целый день там, в нашем времени.

Я чувствовал, что он хочет о чем-то попросить, но не решается.

– Хотите посмотреть на современную вашу Францию? – попытался я вывести его из затруднительного положения, появляясь также у окна.

– Хочу. – Он решительно шагнул на мою территорию, на секунду остановился у стола и подошел ко мне. – Хочу, показывайте!

Я щелкнул по «пробелу», Наполеон схватился за стол, потом резко выпрямился.

– И где мы сейчас?

– Двадцать первый век, Россия, – как можно более буднично ответил я. – Точнее, у меня дома. Прежде чем посещать Францию, необходимо переодеться. В такой одежде, как у вас, никто уже давно не ходит. Нужно подобрать вам костюм и, осмелюсь сказать, имя.

– Имя? – недоуменно спросил он.

– Да, имя. Я не могу там прилюдно называть вас императором. Никто не поймет, а излишнее внимание нам ни к чему.

– Зовите тогда Жозефом, так звали моего брата… Такая маленькая комната. Как вы здесь живете? – Наполеон обвел комнату глазами. – А там другая? – указал он на дверь.

– Да.

Он пошел к двери, он вел себя как император. На секунду скользнул взглядом по еще меньшей кухне и прошел в зал, я еле поспевал за ним. Жена лежала с кошкой на диване и смотрела очередной мыльный сериал. Наполеон остановился посреди комнаты и уперся взглядом в телевизор. Жена сбросила кошку с себя и вскочила.

– Вы кто?

Наполеон вопросительно повернулся ко мне.

– Дорогая, это Наполеон, собственной персоной. Моя жена Елена, – указал я на жену.

Он чуть кивнул.

– Откуда ты его взял? – Жена была вне себя от замешательства.

– Все оттуда же, из прошлого.

– Ты с ума сведешь нас своими похождениями! Хоть бы предупредил.

– Я не успел, все получилось спонтанно, – и уже обращаясь к императору: – Извините, император, я ее не предупредил.

– Да пожалуйста. Я сам словно во сне, все так неожиданно. А что это за устройство с живыми людьми? – кивнул он на телевизор. – Тоже ваше достижение современной науки?

– Да, это телевизор. Показывает спектакли, фильмы, новости, исторические события. Это очень сложный аппарат, преобразовывает сигнал из эфира в изображение.

– Пока непонятно, но забавно. Как они там помещаются? – Он подошел поближе, заглянул за телевизор.

– Мне трудно вам это объяснить, нужно делать экскурс в историю физических явлений, и это займет много времени. Примите это как интересный факт, тем более что таких фактов будет очень много. Кстати, можем поискать канал с новостями на французском языке.

Я взял пульт и начал перещелкивать каналы телевизора. Наполеон смотрел то на пульт, то на телевизор, где мелькали персонажи и события. Наконец появился новостной канал на французском языке, шли дебаты между кандидатом в президенты и действующим президентом Франции. Наполеон стоял все так же посреди комнаты и смотрел, не отрываясь, на их препирательства.

– Кто это? – спросил он после долгого молчания.

– Это президент Франции и кандидат в президенты. Сейчас там идет предвыборная кампания. Ну и в прямом эфире устраивают подобные мероприятия, чтобы избиратели видели воочию, кто что значит. Сейчас популярность действующего президента низкая, его все критикуют, ругают. Вот на этом и пытается сыграть его конкурент, раздавая щедрые обещания, что он все исправит и при нем жить будет лучше.

– И как часто такие выборы проходят?

– Обычно во многих странах раз в четыре года.

– И что, такая система эффективна?

– На сегодняшний день считается, что эффективна. Если действующий президент своими делами доказывает свою эффективность, что определяется устойчивым ростом экономики, повышением благосостояния граждан, не вызывает яростной критики оппозиции, имеет большую популярность, то он имеет больше шансов быть переизбранным на второй срок, но уже последний.

– А если президент глуп, то он четыре года будет сидеть на шее у государства и народ будет терпеть это четыре года? – усмехнулся Наполеон.

– Бывает и так. Но президент – это, как правило, лидер какой-нибудь политической партии, и свою состоятельность он доказывает еще задолго до выборов, успев приобрести опыт государственного управления на более низком уровне, в качестве губернатора провинции или в правительстве действующего президента. Но в истории всякое бывает. Например, президент Америки лишился своего поста из-за интимной связи с женщиной.

– Как это может быть? – воскликнул Наполеон. – Это привилегия императора, короля. Это было всегда. Иметь фавориток – это так же естественно, как выполнение любой другой государственной деятельности.

– Так было раньше. Сейчас за любовные домогательства лишают постов на любом уровне, невзирая на чины и звания. Впрочем, таким приемом пользуются и для устранения конкурентов.

– Похоже, времена действительно изменились, – задумчиво произнес он, скрестив руки за спиной. – И одежда совсем другая. В мое время короли и герцоги выглядели куда пышнее, чем эти высокопоставленные господа. Они что, еще и на государственном обеспечении? Не могут позволить себе более красивую одежду?

– Нет, это сейчас такой стиль делового костюма. И вам перед посещением Франции необходимо подобрать такой же костюм.

– Ты что, во Францию собрался? – вдруг подала свой голос жена. – Я тоже хочу. Возьмите и меня с собой.

Наполеон вопросительно посмотрел на меня.

– Жена просит взять ее с собой, мы там сейчас частенько бываем, Париж стал уже почти родным городом. У нас есть там небольшая квартирка, чтобы удобно было туда приезжать. А теперь попросим жену снять с вас мерки, чтобы в магазине подобрать подходящую одежду, и в путь. Пожалуйста, дорогая, помоги нам с одеждой по твоему вкусу.

– Пожалуйста.

Она сходила за портняжным метром, подошла к Наполеону.

– Разрешите, ваше величество, я сниму с вас мерки.

Он несколько отстранился.

– Не бойтесь, император. Это у вас портные – мужчины, – попробовал я успокоить Наполеона. – Сейчас женщины сильно потеснили наши мужские позиции. Они и руководители фирм, и в правительствах стран, и даже премьер-министры. Скоро президентами станут.

Жена тем временем сняла мерки и задумалась.

– Лучше сразу в магазине примерять, чтобы не подгонять.

– Так, в мундире императора мы не пойдем туда. Сначала я сейчас где-нибудь со склада ночью возьму что-нибудь попроще, а потом в ближайшем магазине подберем костюм, рубашку и обувь.

– Ладно, тогда неси джинсы, размера так пятидесятого, пошире в талии, футболку с каким-нибудь тонким свитерком, все с ростовкой под сто шестьдесят, да кроссовки тридцать девятого размера. Здесь приоденем – и в магазин для дальнейшей примерки.

– Присаживайтесь пока, Жозеф. – Я пристально посмотрел ему в глаза. – Я скоро вернусь.

Глаза его были спокойны и холодны. Он сел на диван и стал дальше смотреть словесную перепалку своих соотечественников, мелкие вопросы по одежде его не волновали.

Я изрядно повозился на складе одного из магазинов, чтобы подобрать все необходимое, и вернулся с ворохом одежды.

– Идемте переодеваться, Жозеф. Нас ждет Париж. Мы пойдем в то время, когда цветут каштаны.

Мы пошли в мою комнату переодеваться.

– Снимайте ваш императорский мундир, повесим его в шкаф.

И тут я столкнулся с неожиданностью. Мало того что Наполеон не мог сам толком раздеться, он вообще без моей помощи не смог надеть джинсы, футболку и свитер. Джинсы я подтянул ремнем на его большом круглом животе, а длинные штанины подвернул. Жена обрежет как надо. Кое-как напялили кроссовки.

– А теперь к зеркалу, император.

Он неуклюже прошел к зеркалу, осмотрел себя и произнес свою уже ранее знаменитую фразу.

– От великого до смешного один шаг. В этих штанах неудобно ходить. Это одежда для портовых грузчиков Марселя, а не для императора Франции.

– Вот поэтому мы сейчас пойдем в магазин и там подберем вам нормальный костюм. Заодно прогуляетесь по нашей России, посмотрите, как мы живем.

Он напрягся.

– Мы пойдем без охраны, так просто?

– Конечно, никто не знает, что вы император Франции. Никто даже сходства не заметит. Вы сейчас похожи на простого гражданина, в такой же одежде, как у всех. Идемте. Теперь хоть в магазин, хоть в театр. Даже в Париже можно появиться в такой одежде, никто ничего не скажет. Такая одежда сейчас универсальна для большинства городов мира. Но мы выберем костюм поудобней, чтобы вам было более комфортно. Дорогая, ты ведь поможешь нам?

– Ладно уж. Себе что-нибудь присмотрю, раз в Париж собрались.

Глава 9

– Слышь, вестник, вот ты со своей штуковиной везде побывать можешь, все подсмотреть. Давай залезем в военный арсенал ваш какой-нибудь и возьмем оттуда ваше современное оружие.

– Это еще зачем? Кодекс запрещает использовать новые виды оружия в прошлых временах. Потому что это может значительно исказить историю и последствия могут быть колоссальными.

– Что ты заладил про свой кодекс? Думаю, крепость Выборг брать. Мы ее все равно возьмем, но хочется побыстрее, иначе солдат много положим. Только проверим на этой крепости. Уж очень хочется попробовать ваши пушки в деле.

– Какие пушки, государь? Десяток ящиков с взрывчаткой – и любую крепостную стену можно разнести.

– К стенам не подобраться, да и пороху много надо.

– Так ведь мы можем появиться прямо у стены, заложить ящики прямо из комнаты и поставить радиоуправляемый взрыватель. Никто и не заметит, а фейерверк будет как на параде Победы.

– Ну так ты согласен? – Петр с надеждой взглянул на меня.

– Я только предположил, что так можно.

– Не дури, вестник, я по твоим глазам вижу, что тебе самому интересно попробовать. Давай, а я тебе грамоту царскую пожалую, что, мол, это в защиту государства Российского дело произведено. Глядишь, тебя твои начальники и не тронут. Давай.

– Да где я этот арсенал армейский найду? Все ведь засекречено.

– А ты найди, вон у тебя какая штуковина. Мне бы такую. Я бы не токмо окно в Европу, я бы дорогу широкую туда проложил и сделал бы Россию равной среди европейских государств. Чтобы знали, чтоб уважали и торговали на равных.

– Хотя вспомнил, есть такой, и совсем близко от нас. Да я даже бывал в этой части, у меня там однокашник служит.

– Вот, давай, давай посмотрим, что там есть.

Я набрал адрес, год – как раз тот, когда к приятелю приезжали с сыном компьютер ремонтировать. На мониторе появился вид поселка, и, манипулируя клавишами, я побрел к проходной части и далее вглубь, пытаясь найти вход в склады. Они угадывались по огромным ангарам. Вошел внутрь одного, но из-за закрытых дверей ангара и выключенного освещения ничего не смог увидеть. Пошел в тот, где как раз в ворота въезжал крытый грузовик. В нем было светло, солдатики разгружали один из грузовиков, который стоял внутри. Аккуратные ряды ящиков уходили вглубь и вширь ангара.

– Надписи на ящиках надо читать, – сказал я задумчиво.

– Так читай, тебе же лучше знать, где что лежит. – Петр проявлял нетерпение.

– Вот автоматы АК в этих, – рукой показал я на стопку ящиков. – А здесь, похоже, гранатометы. Нет, в этом ангаре не должно быть взрывчатки, она должна храниться отдельно от оружия. Значит, надо в другой, выходим отсюда. Вот ведь, еще сразу и не найдешь.

Все другие ангары оказались закрытыми, и в потемках ничего не было видно.

– Что будем делать, Петр Алексеевич?

– Давай выходим, возьмем свечи и посмотрим.

Я недоуменно посмотрел на него.

– На склад боеприпасов с открытым огнем? Фонарик же есть. А если кто зайдет ненароком?

– Давай свой… как там… фонарик да пошли. Выходить не будем далеко.

Я взял фонарик, и мне пришла мысль. Можно, не выходя с места, открывать проем и читать надписи, пока не найдем. Смыться – одно движение клавиши. Я нажал «Z», стена исчезла, и мы оказались прямо на ящиках с патронами. Свет из комнаты освещал очень хорошо, но пока не то, что нужно.

– Как им светить? – Петр крутил в своих руках фонарик.

– Вот эту кнопочку нажимаем. – Жму кнопку, и яркий свет бьет по глазам царя.

Он вздрогнул, повернул фонарик на ящики и по ящикам спрыгнул на пол, я даже вздрогнул от такой прыти.

– Осторожно, Петр Алексеевич, потише, охрана может услышать.

Он обернулся и громким шепотом произнес.

– И что нам искать? Какие ящики?

– Сейчас я подойду, сам не знаю, как они должны выглядеть.

Я осторожно вышел из-за стола и ступил на ящики. Надо было бы сначала посмотреть где-нибудь в инете, как хранится взрывчатка, но сейчас Петра отсюда не вытащить, пока он не найдет что-нибудь подходящее.

Мы осторожно вышли в проход между ящиками, и сразу на другой стороне я увидел зеленые ящики с аббревиатурой «ТНТ». Тринитротолуол, или попросту тротил, то, что надо.

– Вон, Петр Алексеевич. Вот то, что нам нужно. Называется тротил. Одного ящика хватит, чтобы дом разнести вдребезги.

– Дом! – усмехнулся царь. – Нам крепостную стену проломить надобно. Тут таких ящиков штук двадцать надо, чтоб с первого раза и наверняка. Ну что, тогда берем эти?

– Двадцать ящиков! – ужаснулся я. – Куда мы их денем дома? Жена нас на порог не пустит с таким грузом.

Петр призадумался.

– А мы сразу ко мне вынесем.

– Нет, сразу не получится. Мы возьмем пока один, и нам надо специальную мину где-нибудь найти с часовым механизмом. Надо попробовать рвануть один ящик дистанционно. Проверить, как это сработает, а заодно узнаем, сколько ящиков понадобится.

– Что еще за мина с часами? Какой от нее прок?

– Удобная штука. Можно, конечно, и радиоуправляемую мину найти, но где ее искать, я пока не знаю. Эта еще лучше. Можно устроить взрыв когда нужно, в любой момент. – Похоже, что я уже вхожу в раж. Как бы проблем дальше в истории не наделать, поддавшись уговорам Петра. – Давайте один ящик берем на пробу. Один-то можно и дома припрятать, или лучше к вам в комнату. Там уж никто его не найдет.

Петр играючи поднял ящик, поставил на другие, где находилась наша комната, взобрался на них и внес взрывчатку ко мне домой. И тут меня осенило, и не просто осенило, а просто засвербело: «А что, если прихватить с собой пару десятков автоматов с патронами и показать их возможности царю. Да и потом, атаку с ними легче организовать. Еще бы снайперских винтовок с десяток. За километр можно поснимать всех солдат с крепостной стены, тем самым прикрыть атаку наших войск. Да! Пожалуй, я бы смог правильно организовать атаку на крепость, используя современное оружие, если чуть-чуть поднатаскать петровских воинов».

– Ты чего застрял? – прошипел Петр. – Пошевеливайся.

– Ага, сейчас, – быстро скомкал свою мысль, испугавшись, что Петр прочитает ее.

Я заскочил в комнату, щелкнул по «пробелу», ангар исчез. Я сохранил ссылку в компьютере – взрывчатка есть. Надо мины радиоуправляемые искать, но это долго.

– Петр Алексеевич, мне надо мины поискать, это займет немного времени. Как я их найду, сразу испробуем ящичек на мощность. А пока давайте его к вам перекинем, пока жена не вошла.

– Давай. Жены он испугался. Кто в доме хозяин?

– У нас теперь равноправие.

– Да-а! – усмехнулся царь. – Может еще, бабы вами управляют?

– Местами встречается и такое. После вас на Руси правили исключительно царицы.

– Кто ж такие? – Петр неестественно напрягся.

– Сначала жена ваша, Екатерина Первая была. Затем Елизавета, дочь ваша. – При этих словах лицо царя вытянулось от удивления. – А последняя – принцесса немецкая, Екатерина Вторая.

– Да вы что?! – вскричал царь. – Рехнулись, что ли, баб на трон садить?! Что, мужчин в государстве после меня не нашлось?

– Были промежуточные государи, но их окружение окрутило. Пришлось петровским гвардейцам порядок в государстве наводить с помощью штыков.

– Военный переворот?

– Да. Они-то дочь вашу и призвали к власти, дабы воспрянул пошатнувшийся дух Петра.

– У меня и дочь была? А что за Екатерина Первая – жена моя? Откуда?

– История, Петр Алексеевич. Это уже история.

– Очень интересно. Ладно, давай выпускай меня. Надо еще разведку произвести, куда бомбу закладывать.

– А что ее производить? Можно не сходя с места, отсюда все и посмотреть.

Петр с ящиком застыл, посмотрел на меня.

– А ну, давай глянем. Только ящик к себе вынесу, открой.

Я глянул в комнату Петра, там было пусто, нажал «Z». Петр вздрогнул, что-то прошептал про себя и зашел в свои апартаменты. Он с ящиком встал посреди комнаты, не зная, куда его приткнуть.

– В уголочек поставьте тихонько, а сверху набросьте тряпье какое-нибудь, – участливо посоветовал я.

Он осторожно поставил ящик на пол, крутанулся взглядом по комнате.

– Ладно, прикрою опосля, у меня никто не возьмет – мигом голову скручу. Я выйду на минуту, указания кой-какие дам, пусть готовятся к штурму.

– Да, Петр Алексеевич. Тут я подумал, воронка после взрыва большая будет.

– Что будет? – не понял он.

– Яма большая после взрыва будет, сильная помеха наступающим войскам. Надо бы мешки с землей заготовить и подводы под них.

– Смотри, соображаешь. Ладно, указ дам, чтоб заготовили. Жди.

Он вышел через дверь, я закрыл вход в комнату. Выдернул наушники из разъема, чтобы сразу услышать, когда государь появится у себя, откинулся на спинку кресла. События приобретают нездоровый оборот, я сам уже втянулся в эту авантюру. Как бы с историей не накосячить. «Ну а что? Крепость они все равно взяли тогда. Я лишь подмогну им чуть-чуть. Глядишь, царь Петр и поверит в мои возможности как вестника. Главное, на поводу у него не пойти. Еще не в такую битву затянет, танки потребует, пушки. Да, на танке против шведов, на крепость. Тремя-четырьмя выстрелами в упор можно ворота разнести, а там…»

Дверь грохнула у Петра, я очнулся от мечтаний.

– Вестник, ты здесь?

– Да, Петр Алексеевич.

– Открывайся, глянем на крепость.

Я открыл вход, он прошел ко мне.

– Ну как вы живете в такой тесноте? – в который раз возмутился он. – Что такие маленькие комнаты делаете, не повернуться?

Он придвинул стул ко мне поближе.

– Давай, диспозицию шведскую показывай.

– Как городок называется? – спросил я.

– Выборг, одна тысяча семьсот десятого года.

– Хорошо, сейчас попробуем найти.

Набрал в поисковике название города, год, и перед нами показались улочки, дома. Мы оказались, наверное, сразу внутри крепости.