К вящей славе божией!

– Вынужден был прийти. Тебе ходить ко мне опасно и потому больше того не нужно.

– Отчего так?

– Некто следит за тобой здесь, Федя. Зачем тебя сюда отправили? Знаешь ли, сам ответ на этот вопрос?

– Я пользуюсь полным доверием кардинала!

– А если нет?

– Я кое чего повидал в жизни, Вася!

– Сколь раз говорил тебе, что я Дементий.

– Для меня ты Василий Ржев.

– Ладно. Про это потом. Ныне про дело говорить станем. Сдаётся мне, что у твоего кардинала есть большие тайны от тебя. Думаешь, что главная фигура в посольстве – ты? А я ныне не уверен в этом.

– Ты считаешь, что мне не верят? – спросил Фёдор.

– Тебя используют вслепую. В том нет сомнений.

– Мне поручено найти человека, знающего тайны державные! Найти и купить его! Это ли малое задание?

– Потому я дам тебе такого человека, Федя. Потеря для нас будет небольшая.

– Мелкую сошку задумал подставить, Вася? Но там также не дураки! Они все сразу поймут!

– Не поймут! Человек будет знающий и сребролюбивый. К тому же ты многое и сам своим хозяевам расскажешь. Про сие они и так знают от других, и ты подтвердишь.

– Ты про что?

– А про что мы с тобой давеча говорили? Интересы державы Российской в политике восточной. Особливо до Украины касаемые.

– Орден все это и так знает.

– Именно. Но подробности, что ты расскажешь укрепят доверие к тебе. Да и не думаю, что по возвращении в Варшаву ты надолго в Польше задержишься.

– С чего такое мнение?

– Не станет твой кардинал тебя вблизи от наших границ держать.

– Хорошо. Но что далее?

– В Варшаве я дам тебе одного моего человека. Он верный и не продаст ни под какими пытками. Но ежели что пойдет не так, то ты того человека не тронь, Федя.

– Им рисковать нельзя, – пробормотал Монтехо. – А мной можно?

– Что делать, Федя. Что делать! И ты нам надобен и он. Но ежели что, то зачем двоих терять? Сам посуди?

– Ты прав, Василий.

– На том и порешим, Федя. Более отнимать время у тебя не стану.

Часть 2

На службе у короля Англии.

Глава 1

Смерть кардинала.

Париж, дворец кардинала Ринальдини.

Январь, 1673 год.

В Париже, в собственном дворце, умирал кардинал Пьетро Ринальдини. Врачи дали ему всего несколько часов жизни.

– Смерть настигла его, – сообщил медик секретарю де Ромену. – К утру он предстанет перед создателем.

– Это же вы говорили и вчера, мэтр. Но он жив.

– Я не самый плохой врач, господин де Ромен. И я ваш брат по Ордену. Старик упорно цепляется за жизнь. Ему нужно еще кое-что сделать.

– Сделать? – не понял секретарь. – Но что он может сделать, если прикован к постели и лежит в беспамятстве?

– Сегодня ночью все свершится, – еще раз сказал врач и оставил дом кардинала.

В полночь на 24 января 1673 года в дом кардинала прибыл гость. Он был в дорожном сером плаще. Капюшон скрывал его лицо. Де Ромен встретил его и собирался сказать, что падре не принимает, но пришедший показал ему руку, на которой был перстень.

Де Ромен тут же согнулся в низком поклоне. Перед ним был глава иезуитов, генерал ордена монсеньор Джованни Паоло Олива.

– Веди меня к брату! – приказал генерал, и Ромен исполнил приказ.

У двери секретарь остановился.

– Он здесь, монсеньор. Но он в беспамятстве.

Генерал Ордена приказал Ромену удалиться. Тот поклонился и ушел.

Олива вошел к Ринальдини один. Тот лежал на своем ложе и при скрипе двери открыл глаза.

– Джованни! – проговорил он. – Я ждал тебя. Я не мог умереть, не повидав тебя…

– Я спешил, как только мог! И я рад, что застал тебя живым, брат мой, мой отец и учитель!

Генерал Ордена сел на кровать кардинала.

– Я всегда помнил, и буду помнить, что ты сделал для меня, брат. Это благодаря тебе я стал главой Ордена. Хотя ты мог возглавить его сам. Я готов принять твою исповедь.

– Исповедь? – кардинал улыбнулся. – Я не для исповеди ждал тебя, Джованни. Я ведь сам учил братьев, что «Исповедуя важное лицо, надо относиться к нему гораздо снисходительнее, чем к простому смертному, чтобы излишней строгостью не внушить ему отвращения к таинству исповеди». Но мне этого не нужно. Я сам примирюсь с Господом. Но я не мог уйти, не передав тебе своего завета.

– Я слушаю тебя, брат Пьетро.

– Я в последнее время много потрудился, чтобы наш Орден был крепок в землях Польши и Литвы. Наших агентов много в Украине и есть они в Московии. Хотя там меньше, чем хотелось бы.

– Я помню, брат, что ты всегда уделял много внимания Московии. Но меня, признаться, больше волнуют дела Европы. Сам понимаешь, что сейчас здесь происходит. Война Франции и Голландии. Интриги при испанском дворе…

– Брат мой, – прервал его кардинал. – Я предвижу большое будущее именно для Московии. Эта страна может стать опасной. И потому нам стоит уделить внимание именно ей. Среди моих людей есть некто Федерико де Монтехо.

– Это кавалер Алькантара, которому ты покровительствовал?

– Да. Этот человек московит. Я знаю его уже давно. Это он доставил мне Золотую Кингу, что я передал тебе.

– Он? – удивился генерал. – Этот человек наш?

– Не совсем. Но не торопись принимать решения по его поводу, брат мой. Он недавно был послан мной в Москву ко двору царя Алексея в составе посольства маркиза Мансеры.

– Значит, он все же наш?

– Пусть Орден станет для него всем!

– Но зачем нам нужен этот человек, Пьетро? Что в нем особенного?

– Этого не скажешь с двух словах, брат мой. И мне жаль, что мы не сумели обговорить этого ранее. Все не было времени, и все оставляли на потом. И вот «потом» уже нет для меня.

– Но зачем он нужен Ордену?

– Скажу кратко. Через него мы будем многое знать о Московских делах. Московию нельзя пускать в Европу, Джованни.

– Хорошо, брат. Где сейчас этот кавалер?

– В Варшаве.

– Хорошо. Я сделаю, как ты говоришь и даже готов встретиться с ним лично.

– И еще одно, Джованни. В моем доме сейчас находится Марта Поланецкая.

– Та, которую ты вышвырнул из братства?

– Да. Но сейчас я возлагаю на неё надежды, и пусть она возвысится в Ордене…

– Женщина? Она ведь провалила нам все в Стамбуле в 1660 году.

– Я знаю, что ты считаешь женщин недостаточно мудрыми. Но Марта будет нам полезна. И она знает де Монтехо очень хорошо.

– Я сделаю, как ты сказал. Твоя воля будет выполнена. Тем более что Орден должен позаботиться о новом короле для Речи Посполитой. И нам нужны там хорошие агенты. И раз ты считаешь Марту пригодной для той работы, пусть так и будет.

– И не вспоминай ей провал в Стамбуле, Джованни. Она слишком самолюбива.

– Хорошо.

– Джованни, сейчас Монтехо весьма привязан к Московии. И его стоит удалить подальше от Европы. Пусть поедет в Новый Свет. Там он может также оказывать нам услуги. В Карибском море активизировались пираты, и они разрушают испанскую торговлю.

– Их к тому толкают многие европейские монархи.

– Да, так было, – согласился умирающий кардинал. – Но сейчас для сохранения равновесия стоит положить конец разгулу морских разбойников.

– И это сделает твой Монтехо?

– Он может в том помочь. Добейся того, чтобы маркиза де Мансеру снова назначили вице-королем Новой Испании. И пусть в его свите в Мехико отплывет и Монтехо. Он принесет пользу… я уверен…

Ринальдини говорил еще около часа, пока совсем не ослабел, и тогда генерал Ордена покинул его. К утру кардинала Пьетро не стало…

***

Варшава, дом Поланецких.

Февраль, 1673 год.

Панна Марта Поланецкая вернулась домой из Франции. Она не сильно печалилась из-за смерти кардинала. Ведь это он закрыл ей двери для удачной карьеры.

Она могла пройти все ступени в Воинстве Иисуса* (*Иезуиты). Вначале новопосвященный становился послушником и выполнял приказы. Сам он мог лишь повиноваться. Рассуждать послушнику запрещалось. Затем агента посвящали в схоластики, затем в коадъюторы, а затем в профессоры. Марта остановилась на чине послушницы и после провала в Стамбуле её убрали из Ордена.

И вот Ринальдини больше нет, и дорога для честолюбивой шляхтянки была открыта. Кардинал дал ей перед смертью неплохую рекомендацию. Сам генерал Ордена иезуитов говорил с Мартой.

Панна видела, что Джованни Паоло Олива она совсем не нравится. Но генерал искренне уважал Ринальдини и исполнил его последнюю волю. Она хорошо поняла, что глава Ордена так и не понял кто такой Федор Мятелев. Про этого человека Ринальдини мало кому рассказывал, и решила действовать по-своему…

***

Марта подкатила в карете к своему дому. Ей хотелось отдохнуть с дороги, но её ждал один важный разговор.

«Придется мне высказать ему все именно сейчас, – подумала она. – Покончу с этим сразу».

Слуга распахнул дверцу кареты:

– Приехали, милостивая панна!

Она вышла и проследовала к парадному входу. Слуги распахнули двери для хозяйки.

– Милостивая панна, вернулись! – обрадовалась служанка Марты. – Как жаль, что панна меня не взяла с собой.

– В следующий раз, Ольга. А что пан Ян?

– Пан вернулся. И он желает видеть панну. Пан сказал прямо сейчас. Он видел из окна, как панна приехала.

– Он не пожелал сойти, чтобы увидеть жену? – усмехнулась Марта.

– Пан слишком зол на панну. Панна позволила себе путешествие в Париж, – сказала Ольга.

– Я так и думала. Я поднимусь к нему сейчас…

***

Пан Ян Поланецкий, недавно вернувшийся из Крыма, встретил жену сурово. Он приказал ей подняться в его кабинет, даже не дав переодеться с дороги.

– Панна хорошо развлеклась? – спросил он. – У панны есть средства для путешествия в Париж?

– Пан за эти меня позвал, не дав даже сменить дорожное платье?

– Панна поторопилась в Париж, но не торопилась выкупать меня из плена!

– Но пану там жилось недурно? Разве нет? Пан не был рабом на галере, а жил в доме мурзы и обращались с ним хорошо. Плен не был для пана обременителен.

– Панна еще шутит! – вскричал Поланецкий.

– Нет! – сказала Марта. – Я не шучу! А в Париже я была по делам!

– У панны есть дела кроме балов и нарядов? – искренне удивился Поланецкий.

Марта ответила не сразу. Она одарила своего мужа снисходительным взглядом. Как он был глуп этот рыцарь древнего рода, только и умевший что рубить мечом и скакать верхом.

– Пан долгое время не знал кто я.

– Панна Марта из хорошего, но бедного шляхетского рода! Того я не забыл. Панна отлично умеет тратить деньги и любит развлекаться. Я ничего не упустил?

– Такой я была не всегда, пан Ян.

– Вот как? Это для меня новость. Я думал, что знаю панну.

– Пан меня совсем не знает. Я представляю здесь Орден Иисуса!

– Что? – не поверил Поланецкий.

– Я не должна была, этого говорить пану. Но пан вынудил меня. И пусть пан отныне не лезет в мои дела. Иезуиты умеют охранять свои тайны.

Поланецкий был удивлен. Он переспросил:

– Панна имеет отношение к Ордену? Может ли то быть?

– А что пана так удивило?

– Вы и Орден? Я… не мог подумать…

– Пан скоро узнает о том влиянии, что я имею, когда у нас будет новый король.

– Новый?

– Дни Михаила Вишневецкого сочтены. Он болен. И Ордену это известно.

– И панна знает, кто будет королем Речи Посполитой?

– Так пан!

– Но предстоят выборы! Это Речь Посполита.

– Их результат мне известен, – сказала Марта.

– И кто?

– Я не могу того сказать пану.

– Марта, я дам тебе рыцарское слово, что никто сего не узнает!

– Пан ведь хорошо знает коронного гетмана Собеского?

– Пана Яна Собеского? Я служил под его началом и хотел вернуться к нему. Он планирует восстановить престиж Речи Посполитой после поражения под Каменцом!

– Пан Ян Собеский скоро будет нашим новым королем.

– Может ли быть такое? – спросил Поланецкий.

– Может, пан. Но у моего пана возникли трудности с возвращением в войска Собеского?

– Да. Я ведь был в плену. Я потерпел поражение и много гусар из моей хоругви полегли тогда в бою.

– А я могу выхлопотать пану королевские грамоты на набор войска!

– У нынешнего короля? Пока круль Михаил жив того не будет. Вишневецкий грубо отказал мне в наборе войска. Ведь тогда я без приказа, самовольно атаковал казаков Дорошенко. И многие мои гусары полегли. Король вменил мне это в вину и заявил, что теперь я никогда не буду командовать лучшими солдатами Европы, какими являются его крылатые гусары.

– Но я берусь изменить это решение. И пан снова окажется на войне, где восстановит свой престиж.

– Панна это может?

– Я помогу пану, и пан даже сможет в будущем стать польным гетманом21 Речи Посполитой.

– Я стану гетманом?

– Если я помогу пану.

Поланецкий склонил голову перед женой. Такой он её еще никогда не видел.

– Но пану нужно оказать мне одну слугу.

– Все что пожелает моя панна!

– Пану следует убрать одного человека, что сейчас находится в Варшаве. Пан не забыл, что такое сабля, отдыхая в Крыму?

–Там я упражнялся каждый день от скуки, – Поланецкий признал свои скромные достоинства в фехтовальном искусстве. – И скажу, что теперь я первая сабля Речи Посполитой. Мне мог потивостоять только полковник Володыевский. Но он погиб при защите Каменца.

–Тогда пану не будет трудно одолеть человека в поединке по моей просьбе.

– Если дуэль будет на саблях – победа моя. И кто он?

– Дворянин испанского короля. Его имя де Монтехо.

– А кто он такой? Я его не знаю.

– Я укажу пану, где найти дона Монтехо. А дальше пан знает, что ему делать!

– Моя сабля к услугам панны. Еще раз скажу, что в Варшаве никто не сможет мне противостоять. Хотя испанец может захотеть сражаться на шпагах.

– Этот испанец выберет саблю, пан Ян.

Марта покинула кабинет мужа и пошла к себе.

«Вот мы и проверим еще раз удачливость Фёдора Мятелева. Может быть, счастье уже отвернулось от него. Говорят, Фортуна дама весьма переменчивая!»

****

Варшава, февраль, 1673 год. Бегство.

Дон Федерико де Монтехо по прибытии в Варшаву из Москвы полгода назад был представлен панне Марии Казимире де Гранж, супруге коронного гетмана Собеского. Она сразу отметила, что испанский кабальеро весьма красив.

– Monsieur Cavalier est arrivé en Pologne depuis longtemps? – спросила она.

– Madame cela dépend de beaucoup de choses.

Монтехо понимал, как важно сойтись с этой знатной дамой. От её мужа в Польше многое зависит.

Они провели совместную ночь уже через неделю. Мария после утех спросила кавалера:

– Ты не испанец, дон Федерико?

– Это потому, что я хорошо говорю по-польски? И ты не полька, но твой польский безупречен.

– Я живу в Польше с пяти лет, Федерико. Меня привезли сюда родители в свите королевы Марии Луизы де Невер.

– Жены Яна-Казимира Ваза?

– А до этого она была женой его брата короля Владислава Ваза. И я выросла при здешнем дворе. Польский мне роднее чем французский. В 17 лет я вышла замуж в первый раз. За старого князя Замойского. А после его смерти за моего нынешнего мужа пана Собеского. Но ты не ответил на мой вопрос.

– Я Федерико де Монтехо. И именно меня принимали в Мадриде молодой король и вдовствующая королева Испании.

– Я не сказала, что ты самозванец, Федерико. Я сказала, что ты не испанец. По рождению.

– А кто же я?

– Возможно – поляк. Из мелкой шляхты.

– С чего ты так решила?

– Провела с тобой ночь и поняла. Я женщина и хорошо отличаю поляков. Но дело не в этом.

– А в чем?

– Ты можешь стать союзником моего мужа.

– Союзником для пана Собеского? – удивился Фёдор. – Но какой прок пану Собескому от меня?

– Пока никакого. Но завтра прок будет.

– И что будет завтра?

– Ты ведь не просто иностранный кавалер, развлекающийся в Польше, Федерико. И не нужно говорить мне о испанском посольстве маркиза де Мансера.

– Но именно я попросил маркиза дать мне возможность на время остаться в Польше.

– Для чего?

– Узнать Варшаву. И здешние женщины весьма хороши.

– Федерико, тебя знает сеньор Скарлатти.

– Кто? – Фёдор в первый раз в жизни слышал это имя. – А кто такой сеньор Скарлатти?

– Итальянский композитор. Доменико Скарлатти. Я с ним весьма дружна.

– Но я его не знаю.

– Зато он видел тебя в Мадриде. И он сказал, что ты большой человек.

– Я?

– Тебя принимал не только король Испании, но и принц дон Хуан Австрийский. Больше того тебя знает великий инквизитор Нитгард. Откуда у скромного дворянина де Монтехо такие знакомства? Не хочешь отвечать? Или не можешь? Пусть так. Мы еще вернемся к этому разговору.

– Завтра ночью? – спросил он.

– Не так скоро. Мой муж весьма ревнив, Федерико.

Но больше он не встречались. Панна Мария не звала его к себе и держала дистанцию на всех светских мероприятиях. Очевидно, не желала рисковать.

И вот спустя полгода на дворцовом приеме у короля Михаила она вдруг сама подошла к нему.

– Сеньор кавалер.

– Панна Мария!

– Пусть сеньор кавалер будет на балу у Потоцких нынче.

– Могу ли я надеяться на приглашение?

– Можете, сеньор. Приглашение на бал вы получите.

– Тогда я буду там, куда позвала меня панна…

****

Пан сенатор Мортыньш отыскал дона Федерико де Монтехо. Ему указали дом, где испанский идальго остановился, и сенатор приказал доложить о себе.

– Скажи пану, что я по срочному делу.

– Я не расслышал имя вельможного пана.

– Мортыньш. Сенатор.

– Пусть пан обождет минутку.

– Доложи быстрее!

– Так, пан.

Слуга вскоре вернулся и проводил Мортыньша в комнату Монтехо.

– Пан ждет вас, пан сенатор.

Кавалер Монтехо готовился к балу у Потоцких.

Федерико нарядился на этот раз как поляк, хотя в Варшаве не в новинку было европейское платье. Богатый синего цвета кунтуш, шелковый пояс, драгоценная сабля – бывший боярский сын не чурался роскоши.

– Что привело ко мне пана Мортыньша? – спросил Федор по-польски.

– Забота о здоровье пана кавалера.

– С моим здоровьем все в порядке, пан сенатор.

– Я желаю отплатить добром за добро. Пан не выдал меня, когда узнал о моей ошибке с турками.

Мортыньш месяц назад мог бы закончить свои земные дни. Он, накануне нашествия турок на Каменец, брал деньги от султана и вынужден был их отрабатывать. Это он затягивал на Сейме одобрение решения о созыве Посполитого рушения (ополчения). И это дало туркам легкую победу. Большой государев дьяк Тайного Приказа Башмаков через своих агентов узнал про это и сообщил Федору и тот поймал пана сенатора на крючок.

– Я завел важные знакомства, пан сенатор, – сказал де Монтехо. – И я намерен пойти во дворец Потоцких.

– Про это мне известно, – усмехнулся Мортыньш. – Пан интересуется Марией Казимирой, супругой коронного гетмана.

– Важное знакомство, пан сенатор.

– Эта француженка весьма красива.

– Дело не в красоте, пан сенатор. Мария Казимира имеет громадное влияние на своего мужа гетмана Собеского.

– Пусть так, но идти во дворец Потоцких пану не нужно.

– Почему же?

– Именно во дворце Потоцких пана ждет смерть.

– Смерть? – Федор не поверил Мортыньшу. – Признаться, я намерен встретить там совсем иное.

– Я знаю, что желает там встретить, пан. Но пан еще не знает, что панна Марта Лисовская вернулась из Парижа в Варшаву.

– Марта?

– Панна Марта Лисовская, ныне Поланецкая.

– Вернулась?

–И пан еще не знает, что кардинал Ринальдини покинул этот мир!

Это для Монтехо было ударом. О смерти Ринальдини он не знал. Конечно, кардинал был уже совсем плох, и этого стоило ожидать. Но все равно беда пришла неожиданно.

Мортыньш оценил эффект своих слов и продолжил:

– Марта прибыла сюда с особыми полномочиями от самого генерала Ордена! Больше того, она отправляет из Варшавы своего мужа пана полковника Поланецкого. Тот едет в армию гетмана Собеского.

– Но полковник Поланецкий вызвал неудовольствие короля Михаила. Про то знают все. Король запретил пану Поланецкому командовать и ему более никто не даст права на набор войска.

– Панна Поланецкая обещала ему протекцию. Король отменит свой приказ. Но за то, пан Поланецкий должен выполнить одно условие. И оно касается вас!

– Меня? Я не собираюсь вступать в польское войско.

–Пан Поланецкий на балу у Потоцких вызовет пана на поединок. А пан знает, что такое поединок с паном Поланецким?

Еще бы Федору этого не знать. Полковник Поланецкий был лучшей саблей Речи Посполитой! Выжить в поединке с ним у Монтехо было весьма мало шансов.

–Я знаю, что пан не трус. Пан настоящий воин! – Мортыньш польстил Монтехо. – Но сражаться с паном Поленецким – есть неразумно!

–Но зачем Марте моя смерть?

–Кто знает, пан? Кто знает, о чем она говорила с генералом Ордена? Вашего покровителя больше нет. И может быть Орден желает смерти пана.

–Орден?

–Я уже сказал, что со смертью кардинала Ринальдини многое может измениться.

–И что пан Морныньш предлагает?

–Бежать! Я принес пану пас (пропуск) на имя поручика гусарской хоругви шляхтича Анжея Комарницкого. Пану то имя знакомо.

–Да. Некогда я так назывался.

– По этому пасу пан доберется до Данцига и оттуда морем в любую страну Европы, где не имеет большого влияния Орден Иезуитов. Советую отправиться в Англию. У меня есть человек, в свите принца Руперта Пфальцкого. А он имеет влияние на короля Карла Английского.

– И этот человек меня укроет?

– Да. Он многим мне обязан.

– Я снова должен бежать! – Федор бросил на пол перчатки с раструбами. – А все уже начало складываться.

– Вы можете избрать иной путь. Идите в дом Потоцких и найдите свою смерть от сабли полковника Поланецкого.

– Нет! – решительно отказался от такой перспективы де Монтехо. – Умирать вот так глупо я не собираюсь. Не для того я пережил столько в Новом Свете.

Де Монтехо быстро собрал свои вещи, золото, и вызвал слуг отнести все это к карете, которую предоставил сенатор Морныньш…

***

Сам пан сенатор Речи Посполитой Владислав Мортыньш с чувством выполненного долга отправился домой. Теперь Марта Поланецкая не достанет дона Федерико. И пусть думает-гадает, кто помог ему избежать её мести.

На него она не подумает, ибо не догадывается, что он слышал её разговор с паном Поланецким. Дело в том, что ни панна и ни пан Поланецкие не знали о тайном ходе в старом доме, а он знал…

***

Но пан сенатор недооценил и Марту Поланецкую. Она прибыла на бал к Потоцким со своим мужем и сразу обнаружила, что Федора там нет. Его ждала и панна Мария Казимира де Ганж.

– Его здесь нет! – сказала она.

– Не может быть! – ответил полковник Поланецкий. – Его ждет маркиза. Мог ли он не прийти!

– Маркиза? – жена посмотрела на мужа.

– Мария Казимира де Ганж.

– Она маркиза?

– Её отец маркиз. Что нам делать, моя панна? – спросил Поланецкий. – Его нет. А к панне де Ганж не опаздывают.

– Может, с ним что-то случилось? – сама себя спросила Марта. – Нужно послать людей к его дому.

Она так и сделала. Слуги вернулись через час и сообщили, что пана де Монтехо нет в его доме. Он сел в карету и выехал.

– Выехал куда? Он должен был прибыть сюда! – вскричала Марта.

– Сюда? – переспросил слуга. – Но пан сел в дорожную карету и слуги вынесли за ним его сундуки. С вещами на бал никто не ездит.

–Он уехал! – вскричала Поланецкая. – Сбежал! Его кто-то предупредил!

–Но кто? – спросил жену полковник.

– Если бы я могла это знать. Но я узнаю! Сейчас не до этого! Казимеж! – она обратилась к слуге.

– Я, моя панна!

–Бери пятерых! Седлайте коней и в погоню! Догоните мне этого человека!

– А когда догоним? – Казимеж требовал указаний.

– Притащите его в мой дом связанным, и посадите в подвале на цепь! Если доставите его, то получите сто злотых!

– Иду, моя панна!

Слуга побежал исполнять приказ…

***

Дорога, февраль, 1673 год. Засада.

Они нагнали дорожную карету через несколько часов. Казимеж сильно хотел заполучить те сто золотых, что обещала ему панна Марта.

Он повернулся к своим людям:

– Это он!

– Тот, кто нам нужен?

– Да! И за него нам заплатят золотом. Но нападать сейчас мы не станем. Место открытое. Мы обгоним его по другой дороге и раньше достигнем большой развилки в лесу. Там устроим засаду.

Они свернули с тракта, быстро обогнали тяжелую карету. Вдали был небольшой лесок, где Казимеж не раз уже грабил дорожные кареты. У разветвления дорог в лесу, было идеальное место для засады.

– Смотрите, чтобы карету не повредило. Мы на ней доставим нашего красавца панне.

– Дак мы тогда карету не остановим, пан Казимеж. Стоит веревкой перегородить дорогу. В темноте кучер ничего не заметит.