Стрелец государева полка: Сафар-гяур

Воин представился как Маруф ашдши-баши янычарского корпуса. По виду он не турок, а европеец. Как потом выяснилось, так оно и было – в прошлом Маруф-ага был молдаванином Костей Орешем.

Мурза, судя по тому как они встретились, знал Маруфа.

– Селям, мурза, – сказал Маруф.

– Селям, почтенный Маруф-ага. Рад что это ты!

– Разве тебе не всё равно кто заплатит, мурза? Было бы золото!

– Для меня честь, что меня дожидается такой почтенный человек как ты, Маруф-ага.

– Ты всегда вел дела честно, мурза. А среди татар такое стало редкостью. Твои соплеменники всё норовят обмануть. Недавно капудан-паша покупал рабов для галерного флота и ему подсунули из ста будущих гребцов с десяток никудышных рабов.

– Мне хорошо платят, Маруф-ага. И я никогда не подсовывал тебе дряной товар.

– В этом кошеле тысяч золотых!

Мурза принял кошель и спрятал в своем поясе.

Маруф осмотрел Фёдора и Збышка.

– Эти гяуры выглядят не слишком хорошо, мурза.

– Это воины, Маруф-ага. Вот с этим я сражался в бою и могу сказать, что он на поле боя стоит трех. Он около года провел в темнице и потому сейчас выглядит изможденным.

– А второй?

– Этот воин из атаманов самого Разина. Думаю, это хорошая рекомендация. Его должны были казнить. Но кое-кто захотел спасти и вот он пред тобой.

Маруф внимательно осмотрел Фёдора.

– Если всё это правда, мурза…

– Я ручаюсь за это головой, Маруф-ага. Твой господин будет доволен.

– Эти двое последние. Отряд набран полностью. Мы отплываем завтра.

– Пусть Аллах дарует вам счастливое плавание к Воротам счастья Стамбулу.

– И тебе счастливой дороги в Крым, мурза. Да хранит тебя Аллах!

Мурза простился и вскочил в седло.

– Прощай, Фёдор-ага! Пусть Аллах просветит твой разум и повернёт его к свету истины!

– Прощай, мурза!

Татарин развернул коня. Он своё дело сделал. Миссия завершена и можно вернуться домой…

***

Маруф сказал Фёдору и Збышку по-польски:

– Вы пойдете за мной. Какой язык тебе ещё ведом помимо языка Ляхистана?

Фёдор ответил:

– Татарский и турецкий мне ведомы. Хоть татарский хуже.

– А ты? – Маруф повернулся к Збышку.

Збышек говорил по-польски и по-украински.

– Неплохо. Совсем не так плохо, как я думал. Вы понимаете куда попали?

– Нас хотят использовать как воинов, – ответил Фёдор.

– Что? Использовать? Пока вас никто не использует. Вы рабы султана Блистательной Порты! Только рабы! Чтобы стать воином падишаха нужно доказать, что ты этим воином стать достоин. Или вы думаете, что если за вас дорого заплатили, то вы чего-то стоите? Пока нет!

Фёдор и Збышек склонили головы.

– Чтобы стать аджем-огланом нужно себя проявить. А аджем-огланы это младшие янычары. Тогда вас примут к очагу45.

Маруф-ага повёл пленников в крепость. Сопровождал их он сам, никакой охраны с ним не было. Из оружия у Маруфа только турецкая сабля.

– Вам дадут возможность привести себя в порядок. Вы должны выглядеть как воины. Брадобрей займется вашими космами.

– Да, господин.

– Вот перед вами гордый Акерман! В прошлом молдавский город Четатя Албе. А еще раньше генуэзский Мавро Кастро.

В крепость они вошли через Главные или Килийские ворота, которые находились в двухъярусной башне восточной стены. Фёдор отметил что ворота имели две прочные створки, опускные решётки и подъёмный мост.

Гарнизонный двор был многолюден. Здесь проходили учения янычар из местного гарнизона.

Маруф-ага подозвал двоих молодых воинов. Повернутся к Фёдору:

– Это янычары нового набора. Что скажешь про них?

– Сабли держат как палки. Я знаю, что янычар тщательно и долго готовят и они составляют легкую пехоту, ибо не имеют тяжелого вооружения и доспехов.

– Если я дам тебе ятаган, ты одолеешь их?

Фёдор усмехнулся и ответил:

– С этими я справлюсь без оружия.

– У них в руках сабли. И они остры!

– Я готов показать, что умею. Только прикажи им рубить словно они в настоящем бою.

Маруф приказал янычарам нападать, и они бросились на Фёдора. Он играя уворачивался от неуклюжих ударов. Затем свалил оного на землю и завладел его оружием. Через мгновение он выбил саблю из руки второго и приставил острие клинка к горлу противника. Бой занял не больше трех минут.

Маруф похвалил Фёдора:

– Ты хороший боец. Но эти юноши не проходили обучения предусмотренного для янычар. Обычно янычара готовят с детских лет в школах аджем-огланов. Там обучение идет 8 лет. И только после этого они попадают в янычарские орта. Но сейчас не хватает людей для всех гарнизонов. Приходиться брать вот таких. Но главная сила янычар не в умении держать саблю. Даже такие воины, если занимают сильную оборонительную позицию и защищены в круг обозными телегами, могут противостоять любому врагу.

– Но не испанской пехоте.

Маруф засмеялся.

– Те кто сражался в рядах этой пехоты всюду восхваляют её. Я воевал с испанцами на море. Их можно побеждать.

– Я только что показал на что способен испанский пехотинец.

– Но стиль фехтования у тебя не испанский. Скорее польский. Но дело не в фехтовании. Янычары побеждают благодаря строгой дисциплине, хорошему снабжению, и заботе о путях сообщения.

Фёдор согласился с Маруфом. Затем чобаржи проверил боевые навыки Збышка и тоже остался доволен. Местный секбан-баши46, наблюдавший за схватками со стороны сказал:

–Мне нужны такие бойцы, Маруф-ага. Оставь мне хоть одного.

– Это рабы падишаха, Омар-эфенди. Подумай, что ты мне предложил.

– У меня некому учить сабельному бою новобранцев.

– У тебя пять сотен янычар и среди них сотня ветеранов!

– Они так они не умеют, Маруф-ага.

– Я только слуга, Омар-эфенди. Мне приказано доставить этих людей в цитадель к Мустафару-аге. Тебе стоит переговорить с ним. Но его ответ я знаю заранее. Это кандидаты в орт солаков! А солаки47 – охрана дворца падишаха. Ты желаешь взять рабов у повелителя полумира?

– Нет, что ты такое говоришь, Маруф-ага. Я рассказал о своих проблемах и только.

Маруф повел своих воинов дальше.

– Вон там вы можете видеть Цитадель. Это сердце Акермана. Взять такую твердыню почти невозможно, но османы взяли её. Ибо нам помогает Аллах! Ныне крепость, построенная гяурами, служит делу правоверных.

Фёдор и Збышек посмотрели в указанном направлении.

В северной части гарнизонного двора расположена Цитадель, настоящая крепость в крепости площадью больше 300 метров. Её прикрывали четыре мощные угловые башни с несколькими ярусами. Там располагались османский комендант, пороховой подвал, городская казна.

К Маруфу подошёл толстый турок и низко поклонился. Ага приказал ему отвести гяуров в баню.

– Всё уже готово, высокочтимый ага.

– Приведи их в порядок. Они должны быть похожи на воинов, а не на разбойников с большой дороги.

– Как прикажет высокочтимый эфенди.

Маруф повернулся к пленникам:

– В Цитадели вас ждет встреча с Мустафаром-агой. Но это после. Сначала баня и брадобрей…

***

На борту галеры «Хаджи Бекташ», август 1671 года.

Мустафар-ага был одним из самых храбрых офицеров янычарского корпуса. Именно ему доверил гениш-ачерас формирование особой янычарской орта солаков. Тайная гвардия султана состояла из иноземцев, у которых не было никаких связей в столице. Они исполняли только волю султана и безжалостно карали его видимых и невидимых врагов.

Пришла пора сменить состав орта. Так они делали раз в два года. Часть янычар этого отряда погибла в битвах, а часть утратила доверие. Слишком много знакомств они завели за то время что прожили здесь. Мустафар не мог исключить что кого-то их них подкупили враги. Поэтому воины отряда отправлялись для службы в дальние гарнизоны империи или на самые опасные участки, где шли постоянные схватки с врагами.

Мустафар выслушал Маруфа. Тот сообщил интересные сведения о Фёдоре. Он много слышал о восстании Разина, про которое рассказывали множество небылиц.

– Так этот гяур был среди тех, кто ходил с Разин-пашой на персов и побил самого Менеды-хана? Я хочу говорить с ним.

– Когда прикажет, господин?

– Через час он должен быть в моей каюте!

– Да, мой господин!

Фёдору приказали явиться к чобарджи-баши.

– Он желает с тобой говорить, гяур. Сам большой господин Мустафар! А Мустафара знает сам повелитель полумира падишах Мухаммед! Тебе оказана высокая честь!

Фёдора проводил в каюту чобарджи-баши. Мустафар был высок ростом – настоящий гигант – и необычайно силен. Внешним видом Фёдора он остался доволен. Сразу видно – это воин постоянно держащий оружие в руках.

– Проходи, гяур! Садись рядом со мной на ковер. Мы будем говорить.

Фёдор послушно опустился на яркий мягкий ковер рядом с Мустафаром.

– Я Мустафар. А тебя зовут Фёдор?

– Точно так, господин.

– Ты знаешь турецкий. Откуда?

– Бывал в Стамбуле.

– Вот как? Когда же?

– Давно, мой господин. Десять лет назад.

– Десять? Я десять лет назад был рядовым в орта солаков. А теперь я их командир. Что ты делал в Стамбуле?

– Я сопровождал моего господина.

– А кто он?

– Его звали Дауд-паша. Так получилось, что я был среди его рабов.

– Дауд-паша? Я помню его. Скажу тебе больше – я принес ему дар султана – шелковый шнурок48. И я помог затянуть его на шее Дауд-паши.

– Не скажу, что буду о нем скорбеть, мой господин.

– Мне сказали, что ты был среди командиров Разина-паши? Это так?

– Да. Я был одним из есаулов Степана Разина. Учил его солдат основам европейского пехотного строя.

– Но это Разину-паше не помогло.

– Врагов у великого атамана было слишком много.

– А в Турции ты был рабом? Я всё верно понял?

– Я был гребцом на галере, мой господин.

– И как обрел свободу?

– Сбежал.

– С галеры османского флота трудно сбежать.

– Я смог.

– И что было потом?

– Стал солдатом испанского короля. Служил ему за морями.

– Это в новых землях, что за большой водой?

– Да.

– И что ты там делал?

– Воевал.

– Но как же ты оказался у Разина-паши?

– Вернулся из-за моря и возвратился на Родину. Я русский по рождению.

– И сколькими языками владеешь?

– Помимо родного русского, турецким, немного татарским, испанским, французским и малость аглицким. Но испанский для меня все равно что родной.

– Я ещё не встречал человека подобного тебе. Имя Фёдор твоё? Или ты просто сейчас назвался именно так?

– У меня много имен, господин. В Московии одно, в Испании иное, в Польше третье. Но ныне я снова раб и снова потерял право на имя.

– В империи османов все рабы перед падишахом. Впрочем, как и у вас в Московии. Но нет храбрее воинов чем русские и османы. Это говорю тебе я, который всю жизнь держит в руке меч. И скажу тебе, что ты попал туда куда нужно. Аллах велик! Он выбрал тебя!

– Я христианин.

– Христианин? – усмехнулся Мустафар-ага. – Но если ты испанец, то ты католик. А если русский, то православный. Католики считают православных врагами хуже нас мусульман. Так кто же ты?

Фёдор признался:

– В Испании был католиком. Там иначе нельзя. В России я православный. Иначе тоже нельзя. Попы не жалуют тех, кто сменил веру.

– Вот видишь! Что такое вера для воина? Сабля и ятаган – вот его вера.

– Но ты, господин, мусульманин? Ты истинно верующий?

– Нет бога кроме Аллаха, а Мухаммед пророк его на земле. Я турок. Ислам моя вера с рождения. А вот Маруф-ага в прошлом христианин. Он сменил веру и хорошо служит падишаху.

– Ты, господин, считаешь, что все эти люди на галере станут служить?

– А почему нет? Эти воины совершили какое-то преступление у себя на родине вот как ты. Что ждало тебя в Московии? Где твой Разин-паша?

– Казнен.

– Я слышал, что его четвертовали. Вот благодарность русского царя. И тебя ждало что-то подобное. Соратников Разина-паши казнили слишком жестоко. Хотя мы турки к жестокости привыкли. Так что тебе остается?

– Хорошие воины нужны везде.

– Так и будь воином великого падишаха. У нас верность вознаграждается.

– А если нет?

– Ты откажешься быть воином? Тогда станешь простым рабом.

– Я уже был рабом, господин. А если сбегу ещё раз?

– Выбор за тобой. Я даже пока не стану заставлять тебя менять веру. Хотя принятие ислама избавит тебя от многих неприятностей в будущем…

Глава 6

Альфонсо Контари́ни.

Стамбул, осень, 1671 год.

Эйюб, резиденция великого визиря Османской империи.

Янычарское войско занимало в империи Османов особое место. Султан брал на себя полное обеспечение янычар, и они посвящали время боевой подготовке. Так было основано военно-религиозное братство, преданное только верховной власти в империи.

Формировать янычарский корпус стали при султане Мураде Первом. Он приказал создать «новое войско» (ени чери), которое потом стало ударной силой османских султанов. Подчинение правителю империи символизировал головной убор новых воинов, выполненный в виде рукава султанского халата – янычар находится под рукой правителя49.

Низшую ячейку янычар 10 человек объединял общий котел и общая вьючная лошадь. 12 таких отделений формировали орту (роту), объединённую большим ротным котлом. В армии нынешнего султана Мухаммеда Охотника числилось 200 орту. Командир орту назывался чобарджи-баши, что в переводе означает «раздатчик каши», его помощники ашдши-баши (главный повар) и сака-баши (водонос).

Хотя ко времени султана Мухаммеда Охотника янычарский корпус включал орты в которых могло быть до тысячи человек. И орты делились по специализации. Солаки были стражей дворца, турнаджи – сокольничими, талимхане – стрелками, сансуджи – охотниками.

Изначально янычары были вооружены как лучники. И основным оружием считался именно сложный лук с большой силой натяжения. Позднее их заменили ружьями. Еще в арсенале янычар были кинжал, ятаган или сабля, боевой топор.

Особую орта солаков возглавил чобарджи-баши Мустафар-ага, любимец великого визиря Ахмета-паши Кепрюлю.

Ахмет-паша бывший наместник Дамаска был сыном прошлого великого визиря из рода Кепрюлю. И когда в 1661 году он умер, сын занял его место. Новый визирь не подвел отца и успешно завершил Четвертую австро-турецкую войну, захватил остров Крит.

Мустафара он знал с давних пор, они были друзьями юности. Затем пути их разошлись, Ахмет отправился наместником в дальнюю провинцию, а Мустафар стал сака-баши в сотне солаков. Он выполнил несколько поручений великого визиря и поднялся до ашдши-баши, а затем и возглавил солаков.

Визир недавно вернулся в Стамбул из Едирне и сразу вызвал к себе старого друга.

– Что с формированием нового отряда, Мустафар?

– Отряд полностью сформирован. Укомплектован хорошими бойцами. Их состав лучше прежнего. За это могу поручиться. 67 человек в новом составе правоверные мусульмане. Остальные набраны из гяуров.

– Кто по составу?

– Поляки, венгры, немцы, литовцы, русские, молдаване.

– Все приняли ислам?

– Нет. Мой господин. Но это даже хорошо для отряда.

– Ты в уме, Мустафар? С каких пор это стало хорошо?

– Не стоит навязывать им ислам насильно, мой господин. Те, кто сразу согласился его принять настоящие безбожники. Эти люди только числились христианами.

– Это не так важно, Мустафар. Великий муфтий требует, чтобы янычары были мусульманами. А он постоянно жалуется султану. Говорит, что Аллах отнимет у нас победу из-за того, что не все воины приняли истинную веру. А султан всё больше и больше его слушает.

– Можно не сообщать вех подробностей великому муфтию. Тем более что войско скоро выступает.

– Не так скоро, Мустафар. Не так скоро.

– Но ведь поход назначен на следующую весну? Не так ли?

– Да. Но война ещё не объявлена. Возможно с этим не стоит торопиться.

– Ляхистан сейчас слаб, мой господин. Когда начинать как не сейчас? Союзники Михаила Вишневецкого пока ему помогать не станут. Но если мы потеряем время…

– Ляхи сговариваются с Москвой.

– Москва слаба, мой господин. Они только подавили большой бунт в своей державе. Царь не начнёт войны с нами. Мы легко покорим Ляхистан!

– Для всего Ляхистана у нас пока нет сил, Мустафар. Нам нужна Подолия для гетмана Дорошенко. Нужно укрепить его в тех землях. Нам нужен там крепкий союзник.

– Ты мудр, мой господин. Султан прислушивается к твоим словам.

– Не обижайся, Мустафар. Я ценю твои советы. Но и здесь есть дела для твоих янычар.

– Всё исполню, мой господин. Что прикажешь?

– Сулейман-паша башдефтердар50! Вот кто настоящее наказные Аллаха на мою голову.

– Прикажи и завтра его тело будет в водах Золотого рога!

– Нет, нет, мой друг. Так просто от Сулеймана нам не избавиться. Он близок к валиде-султан51 и к принцессе Хотидже-султан.

– Валиде благоволит к Сулейману, ибо не любит тебя, мой господин.

– Нужно иметь сильную руку в гареме, Мустафар.

– Здесь я ничем не помогу, господин.

– В гареме появилась новая женщина. Она критянка. И появилась здесь благодаря мне.

– Это из тех 10 девушек что доставили в Стамбул с острова Крит? – спросил чобарджи.

– После того как я два года назад завоевал остров. И султан должен обратить на неё внимание. Её имя Гюльнуш.

– Сулейман-паша будет мешать. Он внимательно следит за гаремом. Хорошо платит главному белому евнуху. Сулейман-паша метит на место великого визиря. Валиде и великий муфтий52 на его стороне.

– Я победил венецианцев и захватил Крит для империи. Сулейман-паша ничем подобным похвастать не может. Пока они его на моё место не посадят!

– Сулейман-паша умеет ждать. В преддверии большой войны с Ляхистаном он не захочет места великого визиря. Он будет ждать твоего поражения, господин.

– Но я не собираюсь проигрывать войну, Мустафар.

– Сулейман-паша постарается «помочь» в этом.

– Я это знаю. Сулейман в давние времена завел дружбу с польским магнатом Николаем Потоцким.

– Это с бывшим великим гетманом?

– Этот Николай Потоцкий сын бывшего великого гетмана. Ныне он генеральный подольский староста. И наш Сулейман-паша отправит тайного посланца в Ляхистан.

– Тайного? – засомневался Мустафар.

– Он сообщит коронному гетману Собескому направление нашего главного удара.

– Собеский и так его знает. Это крепость Каменец. Ключ ко всей Подолии.

– Наверняка гетман Собеский этого не знает, – возразил Ахмет-паша.

– Сулейман-паша не пойдет на предательство империи. Он турок, господин.

– Ему не нужно поражение нашего войска, Мустафар. Ему нужно мое личное поражение. И он сможет его обеспечить, если ему не помешать. Но как перехватить гонца?

Мустафар ответил:

– У меня есть человек, который способен перехватить гонца.

– А как его найти? Ведь с таким посланием наши чауши (гонцы) не ездят.

– Мой человек знает, как его выследить.

– Кто этот человек? – спросил великий визирь.

– Он один из слуг Сулеймана-паши.

Великий визирь с уважением посмотрел на Мустафара. Даже ему пока не удалось заполучить глаза и уши в свите Сулеймана.

– Как же ты смог его купить, Мустафар?

– Иногда есть вещи что работают гораздо лучше золота, мой господин.

– И кто он?

– Чауш-паша53 башдефтердара.

– Ты шутишь, Мустафар? Чауш-пашу Сулеймана купить нельзя! Тебя хотят обмануть!

– Нет, господин. Чауш-паша Сулеймана в прошлом венецианский купец Гандульфи. Этого никто не знает, кроме меня и того, кто мне это поведал. Но этого человека больше нет в Стамбуле.

– И что с того что он в прошлом венецианец? Если он принял истинную веру, то его прошлое никого не интересует.

– Но Гандульфи мечтает о возвращении в Венецию54.

– Иными словами он готовит измену?

– Я узнал о планах его побега, мой господин. Но решил никому не говорить об этом. Я сказал, что великий визирь Порты поможет ему вернуться на родину.

– Ты обещал от моего имени, Мустафар? – Ахмет-паша Кепрюлю грозно сдвинул брови.

– Но не мог же я обещать от своего, мой господин? Кто я такой в империи османов? Гарантии должен дать большой человек. А это ты.

– С чего мне давать гарантии тому, кто готовит измену?

– Этот человек теперь служим вам в доме вашего врага. А после он сможет стать нашим союзником в Венеции, с которой Порта часто воюет.

Ахмет-паша был недоверчив. Он хорошо знал, что полагаться на предателей можно лишь иногда. Делать на них длительную ставку глупо.

– И ты уверен, Мустафар, что этот Гандульфи станет верно служить? Я знаю хитрую породу венецианских торгашей. Они предают так легко, как считают свое золото.

– Мой господин, Гандульфи принял ислам. И он не захочет, чтобы его земляки узнали про это. Венецианская сеньория не прощает такого предательства. Одно дело оказаться в плену и в рабстве. А иное предать веру.

– Ты полагаешь что его можно держать на таком поводке?

– А почему нет?

– Дож55 Республики Святого Марка тоже не дурак, Мустафар. И Гандульфи может признаться руководству сеньории, что он шпион! И они не повесят его и не сожгут на костре. Они будут использовать его против нас!

– Если раньше мы не используем его против них, мой господин. Так или иначе. Но пока Гандульфи служит нам! И он укажет нам гонца, время и путь которым он поедет. Если ты прав, и Сулейман пошлет человека к Потоцкому.

– Сулейман отправит гонца. В том нет сомнений. Но гонца нужно не просто перехватить, Мустафар. Мы не станем обвинять Сулеймана в измене. Он всё равно выкрутится. Он слишком хитер и ловок в области придворных интриг.

– А что мы сделаем, мой господин?

– Твой слуга должен убить гонца и сам занять его место. Для этого нужен особенный человек. Не просто воин, но хитрая лиса и лев в одном лице. У тебя есть такой человек?

– Есть, мой господин, – сразу ответил Мустафар. – Из нового пополнения моей орта.

– Из нового? Но ты его совсем мало знаешь, Мустафар!

– Это человек, который был одним и командиров повстанцев у атамана Разина.

– О! Он русский?

– По рождению. Но много путешествовал. Был даже в заморских владениях Испании.

– Это хорошо! Именно такой человек нам и нужен!

– Только нужно обеспечить его верность, мой господин. Он ещё не принял ислам.

– Не принял? А это даже хорошо, Мустафар! Это очень хорошо!

***

Стамбул, осень, 1671 год.

У мечети Сулеймание джами.

Фёдор по приказу Мустафар-аги оделся как стамбульский водонос. На них мало кто обращал внимания. И водонос мог, не вызывая подозрений, бывать во многих местах.

Мустафар именно через Фёдора решил связываться с Гандульфи. Люди Сулеймана-паши хорошо знали людей великого визиря в Стамбуле. А новый янычар личность неизвестная. Кто станет подозревать раба-гяура в том, что он служит Ахмет-паше Кепрюлю?

Встретились они у мечети Сулеймание джами. Фёдор по описанию сразу узнал венецианца, молодого человека худощавого сложения с красивым лицом. Одежда чауша сидела на нем хорошо, подчеркивая достоинства фигуры. Фёдор сразу отметил что рука этого парня к сабле непривычна.

– Я тот, кого ты ждешь. Мой хозяин Мустафар-ага.

– Ты раб?

– Да. Как и ты, почтенный.

– Я не раб! – возразил венецианец.

– Я могу признать в тебе итальянца. И ты, судя по виду, не воин.

– В прошлом я был купцом.

– Много путешествовал?

– Очень много и за то поплатился. Ныне у меня больше ничего нет. Ни денег, ни товаров, ни Родины, нет даже веры.

– В этом мы с тобой похожи, кроме веры конечно. Я не принял ислама. Я всё ещё христианин.

– Ты был воином?

– Я и сейчас воин. Хоть и раб, но воин.

– В наше время только и жить купцам и воинам. Но мне не повезло.

– Ты принес мне то, что обещал моего господину?

– Да. Время определено. Гонец Сулеймана-паши отправится через два дня. Он поедет через Едирне. В Едирне можно устроить засаду.

– Гонец будет один?

– До Едирне у него будет сопровождение. А затем он отправится с караваном армянских купцов до крепости Каменец. Если перехватывать его, то только в Едирне, до того, как он представится караванщикам. Они его не знают в лицо. Ведь перехват предстоит тебе?

– Думаю, что так и будет. Хотя Мустафар-ага пока про это ничего не сказал.

– Будь уверен. Просто так в такую тайну тебя не посвятили бы. Но я хочу тебя спросить. Кто ты?

– Я уже сказал тебе – раб.

– Но кем ты был до рабства?

– Ты и это знаешь – я был воином.

– Но кому ты служил?

– Всегда был христианским воином.

– А сейчас ты готов служить магометанам?

– Я раб, а рабы не выбирают.

– Но ты скоро окажешься в переделах границ христианского католического государства. И я хочу знать, неужели…