Драконий хабар

Эрн поборол в себе желание выругаться: где-то в глубине легкое чувство голода подало голос.

– Очень… нужное замечание, Яр, – он сглотнул. – Спасибо. Можешь возвращаться в штаб.

– В столь поздний час? – переспросил сержант Грог, когда Безликинс исчез за углом дома.

– Безликинс там живет, – ответил капитан и устремился к трактиру. – Вперед.

***

Пламенный Обалдуй Леха очнулся, разлепил глаза, заплывшие слезами и грязью, и вгляделся в ночное небо.

– Эси… как их… лазноцветные… на небе…

Он облизал десны и почувствовал, как новые, совсем еще крошечные зубы сменяют вырванные. И как никогда прежде ему захотелось сочный кусок жареного мяса.

– Сволось, – промямлил Леха.

Некоторое время он так и пролежал, беспомощно пялясь в ночь. Сил не было даже на злость. Зубы – не страшно, думал он, отрастут, уже начали. Но вот за унижение и избиение… О-о, эти засранцы поплатятся.

Благо, Леха запомнил, кто это был: эльф, гном и человек.

– Ваходят в бав… – снова нечленораздельно добавил он.

Попытки подняться потерпели колоссальную неудачу. И тут дракон обнаружил, что его невольные недоброжелатели оставили рядом с ним пару практически нетронутых порций горячительного. Рассудив, что хуже не будет, Пламенный Обалдуй Леха дотянулся до одной из бутылок.

Спирт обжег ему раны в пасти.

– Ш-В-А-Й-У-М-А-А-А-А-ТЬ!!! – раздался оглушительный вой.

***

– Смею уточнить, господа, – вымолвил Хром, когда ему удалось отдышаться, – кто-нибудь из вас понял, что только что произошло?! Я выражаю озадаченность!

– ОЗАДАЧЕННОСТЬ?! – заорал на него Бром, закрывая дверь домика.

– Близкую к панике!

– Нас кинули! Нас просто-напросто одурачили!

– А зачем, если он сам заказал нам эти зубы?

– Я не знаю! Но это не могут быть поддельные драконьи зубы, мы же сами их вырвали! – Бром достал из мешочка несколько зубов и швырнул их на пол. – Вот!

Он наступил на зубы и растер их носком ноги. И застыл на месте.

– Это не зубы… – вымолвил он, глядя на получившийся песок. – Не понимаю…

– Ну понятно! – вскинулся Хром. – Дракон-то ненастоящий!

– А кто это был тогда? Фея-переросток? Нет, не в этом дело…

На мгновение Бром застыл, и его трагически наполненную знаниями голову посетила догадка.

– Кто из нас всех трогал мешок?

– Все твогали, – отстраненным голосом ответил Кинко.

– И ты, и я, и… – Хром остановился на полуслове и уставился на сидящего на полу Брома. – Чт… Не может быть! Нет, я в ужасе, ты, жалкий человечишко! После всего, что мы пережили вместе, ты имеешь наглость подозревать меня?!

Неведомо откуда в руках Брома появился нож.

– Выворачивайте карманы! Немедленно!

Хром некоторое время ошалело смотрел на старого друга. Потом усмехнулся, подошел поближе и вывернул все свои карманы.

– Прости меня, – вздохнул Бром и опустил нож. – Прости…

Гном не ответил. Зато пнул человека точнехонько под коленную чашечку. Бром взвыл и согнулся пополам, а через мгновение получил прямой удар в челюсть и покатился по полу в угол. Нож со звоном несколько раз отскочил от деревянного пола.

– Что ж, – выдавил из себя Бром, потирая челюсть. – Это было заслуженно…

Хром хмыкнул и поднял нож.

– Полагаю, мой коллега ясно выразился, – он повернулся к эльфу и недвусмысленно взмахнул оружием. – Выворачивай карманы, Кинко.

Эльф разделся целиком.

Потом оделся.

Гном презрительно сплюнул и метнул нож в стену.

– Дельцы мы, конечно… – бросил он с каким-то яростным пренебрежением. – А ведь я подозревал, что все будет так!

– Там было темно, – Бром сумел сесть, – точно глаза выкололи. Хозяин мог запросто подменить мешочек.

– Да, на абсолютно такой же! Ага! И откуда, умник, скажи, на милость Алираны, он достал точно такой же мешочек, а? С точно таким же шнурком, скажи? Ты ведь умный, скажи! Кошмар какой-то! Все разы, когда ты строишь планы, – ты умный, но когда они проваливаются, то оказывается, что ты тупее тупого! Как в тот раз, когда…

– Да замолчи ты, Хром! Я разве тебе насолил?!

– Именно, Бром! Ты мне и насолил! Всякий раз твои «безупречные» планы оканчиваются Пресвятая Горнодобытчица пойми чем! И почему я до сих пор тут?!

– Можно подумать, я только для себя старался!

Чтобы занять возникшую паузу, Кинко чихнул.

– Ну, – выдохнул Хром, – и как он узнал, какой у нас мешочек?!

– Хозяин обладает ресурсами, – медленно высказался Бром. – Не удивлюсь, если у него соглядатаев больше, чем у гвардии.

– А чего ж тогда он нанимает отребье вроде нас?!

– ЭЙ! Мы не отребье!

Хром расхохотался:

– Действительно! А кто мы? Ха, профессионалы, что ли?

Эльф забился в угол и застонал.

– М-да, и то верно, – человек сел на пол. – Выбора нет, придется возвращаться к дракону.

– Он-то нас там, конефно, вдет, – тихо сказал Кинко. – Как пить дать – уве доповз до гвавдии.

В сердцах Бром принялся махать руками и хватать воздух.

– Тогда! Тогда! Тогда…

Он остановился на миг, а потом выпалил:

– Ну тогда нам придется найти работу, чтобы скрыть то, что мы преступники!

Хром резко перестал смеяться:

– В жизни не слышал ничего отвратительнее.

Некоторое время все трое молчали.

– Надо печку растопить, – человек поднялся на ноги. – Холодно.

– Дрова кончились.

Бром поднял было руку, но через секунду безнадежно опустил ее и вздохнул.

– Все хуже и хуже… Тьфу ты. Не отпускает нас эта жизнь так просто, не дает начать с чистого листа. Просто не дает, что же такое…

Он издал вопль отчаяния, едва зажав себе рот руками.

– Черт-черт-черт! – он отдышался. – Что-то не учли…

– И правда холодно, – поежился Хром. – Может, в «Трактир», по пиву?

– Да, пожалуй, – поддержал его Бром, но скорее от безысходности, чем от желания выпить.

– После некоторых событий, – неуверенно запротестовал Кинко, – я не пью.

– А мы – пьем, – человек вышел на улицу. – И тебя научим.

***

Ромул Огнебородый озадаченно разглядывал вереницу гвардейцев, что стройным рядом встали у барной стойки.

– Ну, да, был такой господин, – сообщил он и пригладил бороду. – Одна рука на повязке через шею, сломана, вроде бы, вторая просто перемотана тканью. Представился как Ноули, заплатил за три дня.

– Соответствует тому, что передал Литий, – пробубнил себе под нос Грог.

– Полностью, – кивнул капитан. – На какую сторону выходят окна комнат?

Огнебородый указал большим пальцем себе за спину. Грог и Зинг мгновенно исчезли из виду.

– А в чем дело, разлюбезный капитан?

– Этот Ноули – Быстрорукий Ноули.

– Ох! Помоги нам Милостивая Алирана! – хозяин заведения встрепенулся, и в голосе его зазвучала тревога. – А кто это?

Эрн прикрыл глаза рукой.

– Вы что-нибудь слышали о том, как несколько лет назад пропал караван из двадцати трех повозок серебряной руды? – спросил он. – Там еще нашли записку, э-э… «Если хотите снова увидеть руду – через неделю бросьте двадцать килограмм золота с утеса Черный Квадрат».

– А как же! Такое-то забудешь! Жених троюродной сестрицы, брат мой названный, лично то золото бросал, да простит Алирана его скудоумие! Ей-ей, все как один повелись на этот дешевый трюк! Грабители могли бы сразу им оставить записку «Идиоты»!

– Записку «Идиоты» позже нашли в своих карманах все, кто там был, – Эрн приподнял бровь.

Ромул Огнебородый несколько секунд обдумывал сказанное.

– То есть…

– Да.

– И вот он…

– Именно.

– А несколько лет назад в цирке случаем не…

– Определенно.

Глаза трактирщика налились яростью.

– У меня на постоялом дворе остановился шельмец, – он от души махнул кулаком по столу, – который все это провернул?!

– Полагаем да, – Эрн похлопал Ромула по руке. – Потише, господин гном. Нам сейчас переполох вообще не к месту.

– Мои извинения. Кхм. С Вашего позволения, я приглашу господина Ноули сюда.

– Будем признательны.

– Если не удавлю его сам, – злорадно фыркнул хозяин и удалился по лестнице наверх.

– Забавно, – безэмоционально сказал Эрн, глядя ему вслед.

– Господин капитан? – переспросил Жезла.

– Забавно, – повторил он. – Пара лет довольно спокойного времени, и все уже позабыли, как ошпаренные гвардейцы бегали по всему городу в поисках этого засранца, не говоря уже обо всех историях о его, – он откашлялся, – подвигах.

– Вы так баете, – ученый наклонился к капитану поближе, – точно это не истории, а какие-то сказки.

– Едва ли в них есть какой-то вымысел. Но отдам должное: до всего, что он сотворил, еще ведь додуматься было надо, подготовить и исполнить без единой промашки. И при этом, Икола, никто досконально не знает, как он все это сделал. Говоря снова о караване серебряной руды – это огромные повозки, их нельзя просто засунуть в карман. А все это, рассказывают, испарилось, как по волшебству.

Икола Жезла сморщился.

– Волшебства не бывает, господин капитан. Любому фокусу есть логичное и, чаще всего, простое объяснение.

– Я бы охотно в это верил, если бы к нам в город регулярно не наведывались всякие маги и чародеи в цветастых халатах и не вводили народ в заблуждение своими… выступлениями.

– О, Милостивая Алирана, – почти прокричал Жезла. – Да не волшебники они! А ренегаты.

Трактир был наполнен обычными звуками: народ пил, веселился, высокопарно и низкоругательно дискутировал, вкушал поздний ужин.

– Ренегаты? – переспросил Эрн.

– От алхимии. Шарлатаны обычные, которые немного разбираются в свойствах веществ и металлов.

Эрн повращал глазами, оглядывая помещение.

– Я предполагал нечто подобное, но… Но все равно не понимаю, зачем они тогда стремятся открыть школу магии?

– Деньги.

– Деньги… Камень преткновения цивилизации.

Капитану на мгновение стало дурно – мимо просеменила официантка с полным подносом чесночных гренок и луковых колечек. Бороться с ароматом закусок было почти невозможно, но Эрн взял себя в руки.

– Именно, – продолжал Жезла. – Откроют они школу и за обучение потребуют сумму, притом немалую. А то, чему они собираются учить, и так проходят в обычных школах.

– Хм. Как мошенническая схема – это как-то больно странно.

– Это сродни какой-нибудь модной религии. В обычных школах, господин капитан, объясняют суть явлений, вот таяние льда, например, в нем нам все, вроде бы, известно. А волшебники говорят, что это магия, а тот, кто считает иначе – недалекий. Типичная подмена понятий.

– А-а, – уловил разницу Эрн, – если не учить естествознание и науки, то все вокруг, считай, магия.

– Разумеется. И вот проблема с волшебниками даже не в том, что они приписывают понятные природные явления магии, а в том, что они исхитряются объяснить, ПОЧЕМУ это магия. И вот эта ложь, это забивание мозгов дурью, да еще за заработанные кровные, – уже за гранью добра и зла.

Глаза капитана округлились.

– Проклятье! Так, выходит, чем дальше – тем хуже!

– Строго говоря – да, – кивнул Жезла. – А поскольку о повальной прилежности детей как учеников говорить не приходится, то…

Неожиданную светскую беседу капитана и гвардейского ученого прервал скрип досок над головой и сдавленные стоны.

– АЙ! Да что за ужас! Мне же больно, черт! Да к… К-как Вы смеете! – почти визжал молодой человек, которого, крепко стиснув за более здоровую руку, буквально стащил по лестнице Ромул Огнебородый.

Эрн, глядя на это, немного расслабился.

– Быстрорукий Ноули! – провозгласил он так, чтобы окружающие услышали. – Вот так встреча!

Трюк сработал – «Бутылки Мирены», пусть не мгновенно, но погрузились в тишину, и все глаза смотрели только на гвардейцев и одного преступника.

– Сержант Эрн, – скривился Ноули. – Здравия желаю. Как Ваше ничего?

Молчание, казалось, вот-вот взорвется искрами потасовки.

– Капитан Эрн, – поправил его капитан. – Господа офицеры – в кандалы мерзавца.

– Хо-хо! – отозвался Ноули, и все вокруг уставились на него. – Капита-ан! Хорошо, капитан Эрн, я задержан? А по какому праву? Что я сделал, что нарушил? Не соизволите ли Вы озвучить суть обвинения?

Гвардейцы, что держали кандалы наготове, резко остановились и воззрились на капитана. То же сделала и добрая половина посетителей таверны. Тишина будто бы стала еще тише.

– Побег из тюрьмы «Красный утес», – холодно ответил Эрн.

Ноули расхохотался.

– Побег? Остроумно, остроумно, капитан. Но Вы, смею сказать, ошиблись, потому как не было никакого побега. Если Вы позволите, бумага от ко….

Самый искусный вор в мире не договорил – Жезла молниеносным движением выплеснул ему в лицо усыпляющую смесь. Ноули качнулся и рухнул на пол, провалившись в сон.

– Возражения против обвинения есть? – уточнил капитан у бессознательного тела. – Я так и думал, возражений не поступило, – он повернулся к хозяину трактира. – Господин Огнебородый, пригласите сержанта Грога с улицы и проводите его, пожалуйста, в комнату Ноули. Требуется обыск.

Глава 5

– Я никак не возьму в толк, – почесал затылок Хром, – откуда у граждан, которые должны всем подряд и которые не могут позволить себе купить связку дров, есть деньги на выпивку?

– Меньше знаешь – крепче спишь, – хмуро пробормотал Бром, водружая на столик пивной бочонок с небольшим краном сбоку, чтобы было удобнее наливать напитки.

«Трактир», как и всегда, скрывал в полумраке плохишей, злодеев и нечестивцев разной степени.

Из всех питейных и злачных мест, которые жулики использовали, чтобы перевести дух, расслабиться, выпить без осуждающих взглядов и выискивающих глаз служителей закона и, зачастую, подыскать напарников на будущие совместные предприятия противоправного характера, «Трактир» был единственным местом, куда не ступала нога гвардейца. Потому он, во-первых, неплохо сохранился, а во-вторых, был абсолютно безопасен.

Зона свободного общения смутьянов стала таковой благодаря гениальному маркетингу (за который пришлось заплатить двадцать тысяч золотых и целых три поголовья куропаток):

– Куда они побежали?!

– В трактир!

– В какой?!

– Ну… Э… Вон там!

Таков типичный пример разговора стража порядка и невольного свидетеля его погони за преступником. Причем свидетель сам был из числа тех самых преступников и одновременно и выдавал название места, и вводил в полное заблуждение. Никто не мог догадаться, что трактир мог называться «Трактир», а вывески с названием на нем никогда не было. В итоге гвардейцы тщетно обследовали все лежащие у них на пути заведения и уходили в штаб ни с чем.

Нельзя недооценивать глупость. Иногда она бывает элегантна.

Другим столпом спокойствия были жесткие правила поведения. На территории заведения строго запрещалось воровать друг у друга, проявлять излишнее и ненужное хвастовство «достижениями» и устраивать драки. Но поскольку преступники – существа горячей крови и импульсивных решений, желающие нарушить правила (иногда – все пункты разом) находились постоянно, и в итоге «Трактир» стал первой и единственной в Несеренити таверной, где прижилась профессия вышибалы.

Бром считал эту профессию странной и наивно полагал, что они получают деньги за то, что избивают преступников, и искренне не понимал, чем вышибалы тогда отличаются от гвардии. А дело обстояло ровным счетом наоборот: за то, что вышибалы вышвыривают нарушителей правил «Трактира» за двери, им как раз и не платили. Рабочее время, потраченное на драку, не включалось в табель зарплаты, и благодаря такому изящному решению все стычки оканчивались очень быстро, если не сказать молниеносно.

В остальном «Трактир» наследовал общую культуру питейного заведения, где принято отдыхать душой.

Бром, Хром и Кинко пили. Эльф оценил внешний вид вышибалы «Трактира» и рассудил, что быть свернутым в кровавый комок не хочет, а потому, вопреки всем уговорам, заказал кружку безалкогольного пива – при произнесении этого словосочетания гном постоянно делал такое лицо, будто его сейчас стошнит – и тихонько прихлебывал.

Хром натужно молчал, все еще тихо злясь на выходку друга, посмевшего его подозревать.

Бром пытался думать.

Между первой и второй кружками пива они выпили еще одну. Напиток должен был немного расслабить неудачливых пройдох, сбить с них неурочную спесь и дать возможность обсудить план отхода. Хорошая идея им требовалась практически как воздух, и Бром все остатки сил прикладывал к тому, чтобы думать.

– Ну, что делать будем? – нарушил тишину гном.

– Не знаю пока что.

Человек допил пиво и замер, глядя в потолок.

– Придумал! – Бром ударил опустевшей кружкой об стол так, что Хром и Кинко чуть подпрыгнули. – Делаем две тысячи лотерейных билетов с обещанием выигрыша в сто золотых и продаем их по пятьсот серебряных. Через пару дней наведываемся домой к каждому, кто купил билет, и сообщаем, что именно он – победитель в лотерее. Объясняем, что выигрыш немаленький, и потому требуется получить его лично у организатора – в шахтерском городке Дмирд, это в дне пути от Несеренити через Самоцветный лес или в двух днях в обход. Кто пойдет? В трезвом уме – абсолютно никто, а если кто решится, то на месте и поймет, что это была уловка, – он отрыгнул. – Итак, идти в Дмирд «победитель» откажется, и тогда мы предложим оплатить услуги доставки с охраной, что будет стоить скромных три золотых при оплате по факту доставки, или два золотых и пятьсот серебряных сразу. Это предложение на фоне новости о выигрыше будет воспринято более благосклонно, и доставка будет оплачена. Так вот. Вскоре все будут знать о поддельной лотерее, грустить о пропавших деньгах и как из повозки посыпятся недовольства. Тогда мы на вырученные деньги арендуем на пару недель небольшой домик в центре города, буквально напротив ратуши, и делаем вывеску «Наемники Логред и Сын». Сообщаем, что мы из городка Дмирд и охотимся за теми самыми преступниками, что придумали этот обман с лотереей, и что каждому платим пятьсот серебряных за полезную информацию.

– Э! – всплеснул руками Хром.

– Не перебивай. Полезной информации ни у кого все равно не будет, так? Вот это мы открыто каждому и скажем, что все, что вы тут говорите, мы и так знаем, ничего нового, простите-простите-извините. Но! Горюющему посетителю за отдельную плату мы предложим прослушать профилактическую лекцию о том, как не попасться мошенникам. Стоимость – восемь золотых. Дороговато, но а как иначе – знания стоят недешево и добыты в трудах и поте лица, но сегодня акция и цена всего шесть золотых и девятьсот серебряных. Назначаем дату лекции, скажем, через неделю, а через шесть дней валим к чертям из города.

Бром поднял глаза вверх и поцокал языком.

– Итого от почти девяти до одиннадцати с половиной золотых с носа. За вычетом затрат на услуги печатников, одежду, аренду, текущих расходов и с учетом того, что все равно не все две тысячи горожан на это поведутся, и даже не на каждый пункт… Мы получаем минимум двенадцать-тринадцать тысяч золотых чистой прибыли. Хватит, чтобы вернуть все наши долги Хозяину, и еще останется на новую, честную жизнь. Только уже не в Несеренити.

Хром и Кинко смотрели на человека, раскрыв рты.

– И через какое время мы получим этот большой куш? – спросил гном.

– Месяц, полтора – максимум.

– И какой с этого толк, если нам надо воздать сполна к завтрашней ночи?!

– Никакого, – Бром на секунду опустил голову, – но идея-то хороша!

– Тьфу ты! – эльф покачнулся в сторону и рухнул головой на стол, едва не задев бочонок.

– А ты все же не так глуп, как умен, Бром, – раздалось сверху.

Бром и Хром собрались было что-то ответить, но узнали голос и резко прикрыли рты. Владелец же голоса между тем оглядел троицу.

– Ха! Прямо как в анекдоте: эльф, гном и человек заходят в бар! Какая яркая компания. Не возражаете, господа, если я присяду?

– Возражаем, – в унисон ответили Бром и Хром.

Человек в красном плаще проигнорировал отказ и опустился на свободный стул.

– Чего тебе, Шайка? – рыкнул на него Хром.

– Е-мае, держите меня крепче, твой сынишка уже говорить умеет, а, Бром? Кем мечтаешь стать, когда вырастешь, малыш?

Бром пропустил укол мимо ушей, осторожно и с плохо скрываемым презрением отодвинул голову Кинко в сторону и подставил свою кружку под кран бочонка с пивом. А вот Хрому насмешки над анатомическими особенностями гномов порядком осточертели. Как минимум отсутствием новизны.

– За базаром следи, Шайка, – снова прорычал гном. – Или мало не покажется.

Шайка прыснул.

– Мало не покажется! Милота-а. Как низко ты пал, мой маленький толстый друг, – Шайка неестественно искривился в подобии улыбки. – Боюсь, чтобы отлупить меня, тебе придется сначала меня догнать, а за это я, как ты понимаешь, не слишком переживаю. Ноги у тебя короткие!

Он сделал глоток из своего пижонского бокала на высокой ножке. Что там был за напиток – никто из троицы выяснять не стал.

– Однако я здесь не затем, чтобы упражняться в остроумии, хоть это и довольно забавно. Мне повезло стать невольным свидетелем конца твоего монолога, Бром. Суть сказанного в начале, я, к своему сожалению, пропустил, но понял, что на кону некая смелая сумма и что план вас не устраивает лишь потому, что ваше время, как это ныне говорят в наших рядах, на исходе.

Шайка оглядел Брома, Хрома и Кинко, которые, как казалось на первый взгляд, не проявляли к его речам никакого интереса. Особенно Кинко, который оперативно нализался безалкогольного пива и уснул. Ну, или талантливо сделал вид.

– Я готов заплатить за то, чтобы ты повторил суть своей идеи, Бром. Говоря проще – продай мне свою идею.

– Твое предложение звучит любопытно, – ответил Бром, отхлебнув из кружки. – А что, эльфийский пьянящий порошок более неинтересен этому миру?

– С порошком, кхм, – Шайка пригладил волосы, – незадача вышла: гвардейцы перекрыли основные каналы поставок, нам пришлось поднять цену, а это неизбежно сказалось на прибыли. Алхимики работают, но воспроизвести состав пока получается не так хорошо, как хотелось бы.

– Какая печальная история, – безучастно посетовал человек. – Я ужасно огорчен вестями о вашем несчастье.

– Прямо-таки душат слезы, – хмыкнул Хром и налил себе еще пенного.

– Ваши насмешки определенно имеют основание, – голос Шайки огрубел, – однако мой вопрос остался без ответа. Сколько ты хочешь за свою идею, Бром?

– Половину, – не моргнув глазом, ответил Бром.

– Ц-ц-ц-ц, – ответил Шайка после паузы и элегантно поправил ворот плаща. – Не хами, Бром. Тебе нужны деньги, и срочно, а я готов приплатить. Вам еще надо ведь и за вот этот бочонок пива рассчитаться. Назови разумную цену.

Бром поднес было к губам кружку, но остановился, погрузившись в раздумья.

С одной стороны, думал он, Шайка не чернь и не подонок, и в преступном мире Несеренити он обладал репутацией и имел некоторые принципы. Коли обещал заплатить – заплатит оговоренное. С другой стороны, расставаться с хорошим планом даже за деньги не хотелось, равно как и в очередной раз ввязываться в сомнительную авантюру. Случись нечто подобное месяцем ранее – раздумий бы не было вообще, но в их нынешнем положении все условия диктуют обстоятельства, которые не склонны к торгу и проволочкам. С последним хуже всего. К тому же на носу зима, и…

– Две тысячи золотых, – осторожно сказал Бром. – Ты в состоянии себе это позволить.

Хром подавился пивом.

– Шестьсот, – мгновенно отреагировал собеседник.

– Не хами, Шайка. Этот план сулит куш не меньше десяти тысяч золотых. Мне действительно стоило бы просить половину, но, ты прав, существуют обстоятельства. Двадцать процентов от минимума вполне достаточно, чтобы никто не остался в накладе. А если делать все с большим, чем я изначально предложил, размахом, то две тысячи и вовсе ничто по сравнению с прибылью.

– Я бы согласился, дорогой мой Бром, – Шайка поерзал на стуле, – да, но твои планы, как правило, с действительностью крайне редко совпадают. Гораздо реже, чем многим бы хотелось.

Бром про себя начал ругаться. Жаль, что это не отменило того факта, что Шайка был, черт его дери, абсолютно прав.

– Восемьсот золотых – мое последнее слово, – заговорил Шайка после некоторого молчания.

– Тысяча двести, – покачал головой Бром.

– И больше ты нас не увидишь, – поддакнул Хром.

– Это… – Шайка покосился на гнома, намереваясь отпустить в его сторону какую-нибудь очередную низкую шутку, но остановился и снова расплылся в странной ухмылке. – Приемлемо.

Он опустил на стол довольно увесистый мешочек.

– Ты что, носишь с собой столько денег? – удивленно поднял глаза Бром.

– Здесь половина. Шестьсот золотых. Посетите мой дом завтра в обед. Выпьем чаю, вы расскажете мне все детали и получите остальное.