Грязные руки

– Давай мы сначала скажем Богу спасибо,– предложила женщина, подойдя к Мише. Она закрыла глаза, сложила руки и начала говорить какой-то набор слов благодарности. Миша этого не понимал, но, решил он, если такое чудесное, неземное существо, которое стояло рядом с ним, молилось и говорило о Боге, значит так и надо делать, как закон. Он был согласен на всё. – Аминь!– закончила женщина.– Кушай, Мишенька. Приятного аппетита! Кушай,– протянула она ему тарелку борща.

Миша безропотно ее послушал.

– Меня зовут тетей Полей, я тут кухаркой работаю,– объясняла Полина Георгиевна Немову, пока тот опустошал тарелки.– Вот, не думала, что встречу тебя здесь…– Она положила голову на ладонь и любовалась мальчиком.– Как ты, вообще? – Миша не имел когда отвечать. Его рот был полон, а он ещё и ещё туда что-то ложил.– Ты не спеши,– щедро улыбнулась тетя Поля.– Это всё твое и никто от тебя ничего не отберёт. – Миша на мгновение остановился и посмотрел на нее. Тетю Полю нужно слушаться, понял Немов. Для неё он не хотел быть непослушным, не хотел быть хулиганом или неблагодарным. Мальчик боялся ее обидеть и стал есть медленнее.

Когда трапеза была окончена, довольный Миша откинулся на спинку стула и улыбнулся тете Поле. Ему было очень хорошо сейчас.

– Тебе понравилось?– спросила Полина Георгиевна, также любуясь им.

Миша кивнул.

– Вот, и славненько. Сейчас я это уберу, а ты можешь возвращаться в ваш класс на занятия,– встала тетя Поля.

– Нет,– первое, что смог сказать мальчик за все время их общения,– я сам все сделаю,– он соскочил со стульчика и принялся собирать грязную посуду. Он быстро сориентироваться и, найдя мойку, все сложил туда. Затем Миша нашел губку и принялся мыть стол.

– Спасибо тебе,– призналась Полина Георгиевна.– Ты мне очень помог. За сегодняшний день я очень устала. У тебя доброе сердце. Спасибо.

Миша окончив работу, сел на то же место.

– Ты не хочешь пойти к ребятам?– спросила кухарка.

– Не хочу,– ответил Миша. Он сидел и никуда не уходил. Его взгляд, потупленный на пол, тревожно бежал туда-сюда. Он было решался и хотел что-то сказать и, когда дело доходило до того, чтобы произнести первое слово, запинался и снова глядел на пол.

Полина Георгиевна это заметила и ласково спросила:

– Тебя что-то тревожит, Мишенька?– Миша поднял снова глаза, хотел что-то сказать, но опять не решился и снова опустил голову.– Ты чего-то хочешь? Скажи, не бойся,– произнесла тетя Поля, вглядываясь в лицо мальчика. Ей до сердечной боли было его жаль и она уже десятки раз молилась о том, чтобы Бог использовал её, как помощь для бедного Миши.

Немов ещё несколько минут помял пальцы и, наконец, поднял голову.

– Вы можете,– он запнулся, набираясь смелости,– вы можете обнять меня так же… как… как тогда… Помните?– он впился глазами в лицо тети Поли, в поисках ответа. Любое передергивание жилки могло значить многое.

Полина Георгиевна никак не могла предвидеть этот вопрос. Она ожидала, что он захочет чего-то сладенького или добавки, или попроситься отвести его в спальную комнату, потому что устал и хочет отдохнуть, а тут… Тетя Поля посмотрела прямо ему в глаза и расплылась в улыбке.

– Мишенька,– раскрыла она свои объятия,– конечно, могу! И могу ещё больше! Иди ко мне, солнышко!– Полина Георгиевна взяла его на руки и крепко обняла.– Сейчас я укутаю тебя пледом и тебе будет совсем тепло-тепло,– она взяла с его скамьи плед и накрыла Мишу с ног до головы. Мальчик, как отживший котенок, растаял в ее объятиях. Он сидел тихо-тихо. Полина Георгиевна прислушалась к этой тишине. В недолгом времени Миша уснул у нее на коленях. Тетя Поля не разрешала себе беспокоить его сон неправильным движением и начала медленно его качать. В этот момент Полину Георгиевну осенило. Она поняла, что Бог уже отвечает на ее молитвы. От восторга у неё сперло дыхание. Полина Лопаткина только крепче прижала к себе бедного ребенка и, благодаря Небесного Отца, тихо пустила слезинку.

Двери на кухню резко распахнулись и на пороге оказалась директор детского дома.

– Вот, где он!– закричала она.– А я его по всему корпусу ищу! – директор была зла не на шутку.

Миша от крика вздрогнул и выпрямился. Спросонья он ещё не всё сразу понял и глазел во всю на эту знакомую, строго одетую даму.

– Что глядишь так?– скрестила она руки на груди.– На занятия кто ходить будет? А? И вы тоже, Полина Георгиевна, что тут развели? Это кухня, а не дом малютки!

– Не надрывайтесь так, Светлана Петровна,– начала мягко тетя Поля. Ее тихий голос входил в резкий резонанс с громким возмущенного директора.– Это мой мальчик,– сказала кухарка.– Я его забираю к себе.

С директора спал весь пыл.

– Это Миша Немов. Так? – вгляделась она в лицо мальчика.

– Да, – робко ответил Миша.

– Ты хочешь жить с тетей Полей?

– Да,– так же робко ответил Немов. Сейчас он до конца не понимал, что точно нужно отвечать, но знал твердо, что нужно сказать «да».

Директор смирила их обоих взглядом и решила:

– Хорошо. После работы зайдёте, оформитесь, – Светлана Петровна развернулась на каблуках и ушла.

Миша и тетя Поля посмотрели друг на друга и от души рассмеялись. Как же было хорошо!

– Ну что, Миша, пойдем сегодня домой?– спросила Полина Георгиевна уже совсем серьезно.

Миша кивнул в ответ.

– Ты не против? Ты рад?

– Рад!– кинулся Миша ей на шею, не скрывая своего детского чистого восторга.

Вспоминая это, уже взрослый Миша Немов улыбался сам себе. Он прикатил зимние шины и начал замену.

Атипичный аутизм без умственной отсталости и заикание. Такой диагноз поставил ему невропатолог, когда Немов проходил осмотр у специалистов. Светлана Петровна при оформлении бумаг для Миши сказала Полине, что у педагогической комиссии по поводу мальчика возникли вопросы. По этой причине директор настоятельно, если говорить мягче, рекомендовала пройти врачей. Учитывая же то, что в медицинской карте Миши была единственная запись: дата рождения, вес, рост и «здоров»; Полина Георгиевна не замедлила с походам к медикам.

Узнав о диагнозе, Полина Георгиевна впала в оцепенение. Она собрала все силы, чтобы слушать доктора, хотя Миша, глядящий на нее во все глаза, понимал, что этой женщине с таким большим сердцем сейчас хотелось плакать.

– Не волнуйтесь,– утешал ее врач, отчитав опекуну целую университетскую лекцию.– Если вы будете соблюдать все рекомендации, что я вам дал, заниматься на постоянной основе с ребенком по предписанной схеме, то мальчик через год-два не будет отличаться от своих сверстников. Да, согласен, коррекционная работа предстоит не из лёгких и не обещает быть быстрой, но, поверьте, оно того стоит. Он станет таким, как все, только думать и воспринимать окружающее будет немного по-другому. Это его индивидуальная черта.

Когда же Светлана Петровна узнала об аутизме, ее панике не было предела. Она ещё раз убедилась в том, что у алкашей никогда не рождаются нормальные дети. По ее словам, Миша был очередной обузой общества и от него стоит ожидать по жизни только преступления и тюремные сроки. Директор всеми силами старалась объяснить Полине Георгиевне, внушая ей сцены дежурства у тюремных ворот для передачек, что ей не следует принимать мальчика.

Миша помнил, как он был перепуган тогда и как сильно сжимал ладошку тети Поли. Он понимал, что вся его жизнь сейчас завит от нее и что, если от него отвернется ещё и она, то он окончательно потеряется. Однако, Полина Георгиевна была непреклонна ни перед какими доводами. Это был ее особенный мальчик. Ее и больше ничей. Миша тогда от радости хотел целовать ладошку, которую держал. Какое же это благодатное чувство, что ты не один и кому-то нужен.

Таким образом, у Полины Георгиевны, Миши и его медицинской карточки с кодом F84.1, начались длительные путешествия по кабинетам и врачам. Только год спустя, вымученная логопедами и психологами тетя Поля, нашла другого специалиста, который работал с детьми с похожими диагнозами по системе Марии Монтессори. Там Миша и остался, пока совершенно не пришел в «норму». Осталось только заикание, но оно проявлялось лишь тогда, когда он сильно волновался.

Стоит ещё сказать, что вскоре, после оформления опекунства, Миша узнал о родителях из перешептываний воспитателей в интернате. Он ждал тетю Полю, которая ещё бегала с документами. Как он понял, мама и ее сожитель, отделавшись только лишением родительских прав, вернулись домой, но сына и не думали искать. Не нужен, понял Миша. Он тогда зажмурил свои глазенки, но не заплакал.

А вообще, у Полины Георгиевны жилось хорошо. Она в Мише души ни чаяла, заботилась, холила, лелеяла да о Боге своем много рассказывала. Миша слушал с немым восхищением о Господе, который подарил тете Поле такое большое сердце и такие теплые руки. Немов решил следовать примеру Полины Георгиевны. Он ночью сам стал на колена и начал молится. Мальчик просил у Бога, чтобы Он, его Создатель, его Мастер, научил его иметь такое же сердце и творить такими же руками добро в этом злом мире, чтобы Он, его Хозяин, использовал Мишу, как свой сосуд.

После молитвы маленький Немов почувствовал полное умиротворение. Он понял: его Мастер прикоснулся к нему Своими Руками. Бог его услышал и Он рядом, рядом прямо сейчас.

Миша лег под одеяло, но сон от него бежал. Немов встал и пошел к Полине Георгиевне. Она, подложив ладони, сладко спала в своей комнате.

– Тетя Поля! Тетя Поля!– будил ее Миша, дёргая за рукав ночнушки.– Тетя Поля!

Она спросонья подскочила:

– Что? Что случилось, Мишенька?– испугалась Полина Георгиевна.

Заглянувшая в окно полная луна осветила серебром лицо тети Поли и она сама стала похожа сейчас на луну.

– Всё в порядке,– сказал рассеянно Миша.– Просто я хотел что-то тебя спросить…

– Что, Миша?– не понимала Полина и, взявшись за плечо мальчика, притянула его по-ближе к себе.

Миша мямлил и тянул с ответом:

– Можно я буду называть тебя «мама»?

Полина Георгиевна прослезилась от умиления:

– Ты хочешь называть меня мамой?

– Да. Можно?

– Можно,– выдавила через эмоции Полина. Она провела рукой по его щечке и обняла его головку.– Можно… А мне,– она выпустила Мишу,– мне можно называть тебя сыном?

– Ну да. Ты же мая мама,– ответил Миша, украдкой улыбаясь. Полина не переставала удивляться им и благодарить Иегову Бога, что Он подарил ей такое счастье.– Мама,– продолжил мальчик, – прости меня, что разбудил тебя… это было очень важно…

– Конечно, важно,– согласилась Полина Георгиевна. – Тут не за чем извиняться, сынок,– женщину ошпарило это слово. Она ещё никогда никого не называла «сынок» и никогда не испытывала такого необъятного потока любви. – Сынок,– тетя Поля влюбилась в это слово и в его значение. Она снова нежно коснулась щёки довольного мальчика.

– Спасибо, мама,– выговорил Миша. До чего же сладостно было это слово «мама»! Он был неописуемо рад, что, наконец, у него, у Миши Немова, появилась настоящая мама, мама, которая любит его, и мама, которую любит он.– Спокойной ночи, мама!

– Спокойной, сынок…

Полина Георгиевна ещё долго не могла сомкнуть глаз, все размышляя о своем сыне и о радости, которую даёт материнство. Подумать только! Она стала мамой!

«Боже, помоги мене быть настоящей матерью для Миши… чтобы он стал в благословение Тебе!»

Миша закончил со сменой шин и взялся за масло.

«Спасибо, Мастер!»– сказал Миша, оценивая свой прожитый путь вместе с Богом.

В недолгом времени, Немов захлопнул капот и, довольствуясь своей работой, вытирал тряпкой запачканные маслом руки. Довольным на все сто он был недолго. Его внимание привлекли стеклоочистители. Миша их поднял. Стёртые.

«Хорошо бы их поменять,– подумал автомеханик,– и человеку будет приятно. Съезжу, куплю и поменяю»,– решил он.

Немов сел в свой гольф и поехал в город.

– Здравствуй,– подошла к столику Алина с солнечной улыбкой на лице. За столиком милого кафе сидел Женя.

– Привет,– он встал, встречая ее.

Они обнялись и обменялись скромными поцелуями в щёчку.

– Присаживайся,– пригласил Женя Алину. Она энергично устроилась.– Как ты?– спросил он тихим, сладким голосом, в который раз изучая глаза Алины. Лескова давно поймала себя на том, что от такого взгляда и голоса, она тает, как восковая свеча от огня.

Как он красив! Всегда так стильно одет! От него всегда пахнет сногсшибательным ароматом. И даже сейчас, сидя за столом, Алина почувствовала, что от него у нее подкосились коленки. Сразу же бросились в глаза и его часы. Они бы точно стоили три добрых месячных зарплаты преподавателя.

От близости Жени у Алины дух захватывало. Она спрашивала саму себя: «Неужели он? Неужели он ее? Целиком и полностью, раз и навсегда? Ее, и только ее!»

– Жень,– начала она, отвечая ему тем же ласковым взглядом,– сказать, что я самая счастливая на всем белом свете, то это ничего не сказать. А ты?

Женя улыбнулся. Он взял окольцованную руку Алины и поцеловал ее:

– Я люблю тебя.

У Алины пробежали мурашки по коже. Какое же это блаженство знать, что ты любима! Девушка готова была это слушать снова и снова. Она готова была идти на любые испытания, лишь бы этот голос говорил ей то же, что и сейчас.

Официант принес заказанный кофе и положил на стол.

Женя был вынужден положить руку любимой обратно.

– Я, пока тебя не было, заказал кофе со сливками,– сказал он, удобнее устраиваясь перед чашкой с ароматным содержимым.

– Мой любимый кофе!– подчеркнула Алина.– Спасибо! Так приятно!– она подняла чашку и утонула в потоке приятного запаха.

У Жени вдруг зазвонил телефон. Тот поднял трубку:

– Но вы передали это нашим юристам?… Они работают над этим?… Опросили охранника и прислугу… Да, я готов… Конечно, пускай приедут в офис через час. Да, я буду. До скорого… Прости,– положил он телефон,– это было важно. Представляешь, вчера в наш коттедж пробрался вор.

Эта новость немного приземлила Алину:

– Какой ужас!

– Да, дело не из приятных…

– Его поймали? Он что-то смог украсть?

– Пока не поймали, но ничего особенного он не стащил. Так, одну папку с некоторыми документами, не ахти важными… – Женя сделал глоток.– Но факт не в этом. Просто так в дом никто не мог попасть. Это пахнет сговором. Именно в этом и проблема.

– У тебя есть какие-либо подозрения?

– Подозрения есть всегда. Большая компания, а значит и большие конкуренты. Это нормально. Дело нашей силы заключается в надёжности взаимосвязи в нашей организации и в наших домах. Преданность и верность друг другу- вот залог успеха… Что бы там ни было, все решится в кратчайший срок и наилучшим образом,– оптимистично заключил Женя.

– Мне очень жаль… Я могу чем-нибудь тебе помочь?

– Ты мне очень поможешь,– улыбнулся Женя, – если выпьешь со мной по чашечке кофе и вдохновишь меня на подвиги во имя правосудия!

Алина отдалась на спинку кресла и рассмеялась.

– Ладно,– выпрямился Женя, переводя тему разговора в другое русло.– Как я вчера и сказал, со свадьбой мы тянуть не будем. Вот это и начнем мы обсуждать. Согласна?

– «Согласна» я сказала ещё вчера,– с улыбкой потянулась Алина к столу.

– Не промах!– подчеркнул Женя Рамской.– Итак, у тебя была целая ночь на то, чтобы не спать и помечтать обо всем! Ой! То есть подумать,– шутил молодой человек.– Есть какие-то идеи? Знаешь, мои родители несказанно обрадовались вчерашней «благой вести», и говорят, чтобы мы сами все решали. Как решим, так и будет. Они не хотят вмешиваться. Твоя что сказала?

– То же самое.

– Семейная идиллия,– протянул Женя.– Полное согласие. Чудненько! Ещё что-нибудь закажем?

– Нет, ничего не хочу.

– Я тоже. Давай все обсудим,– Рамской вытянул из подарочного пакета большой интересной отделки блокнот.– Смотри, что я купил!– Он убрал чашки и салфетки в сторону, положил на стол необычную книгу для записей и достал ещё две ручки с ярким стержнем. – Итак, это тебе,– протянул Женя ей одну ручку. Алина взяла ее, не до конца понимая что происходит. – Я специально выискал для тебя ручку с пастой цвета лаванды. Твой любимый. Я знаю. Себе же я достал с малиновым. Ну, это для контраста… Тааак…– Женя раскрыл блокнот, положив его между ними обоими, и написал на первой странице заглавными буквами: «Свадьба Жени и Алины. Проект», а ниже старательно вписал сегодняшнюю дату.– Что скажешь?– заглянул он Алине в глаза с большим воодушевлением.

– У меня нет слов!– от умиления Алина схватилась за щёки.– Ты такой у меня…

– Какой?

– Необыкновенный просто!– глаза Алины сияли.

– Это серьезное дело! На всю жизнь! Все, что ни запишем, сделаем, а потом через года будем открывать и вспоминать кто что написал, предложил, как мы тут думали, о чем мечтали и не мечтали. А?

– Идея- блеск!

– Итак, – заключил Женя,– стороны пришли к обоюдному согласию. Начнем?– предложил он. Рамской вписал: «Пункт 1. Дата свадьбы». – Давай решим сначала, когда будет наша свадьба. Предлагаю ее провести в первое декабря.

– Первое декабря?!– удивилась Алина.– Так скоро?!

– А что? Красивая дата. Согласись.

– Дата красивая, но это очень быстро! Полтора месяца на подготовку. Мы не успеем… – развела руками Лескова.

– Успеем, успеем,– заверил Женя.– Главное, не отставлять всё в долгий ящик. Ну?

– Первого, так первого,– согласилась Алина.

– Отлично! Пер-вое декабря,– вывел ручкой Женя. Алина выхватила свою ручку и заключила эту дату в большое сердце.

– А вот это будет моя идея!– подчеркнула она.

«Пункт 2. Церемония»,– написал Женя.

– Знаешь, было бы интересно сделать все вечером: и роспись, и светский банкет. «Империя»– неплохой для этого ресторанчик, а все организаторские вопросы можно доверить одному мужичку. Я знаю такого. Интересный тип. Он все сделает в шике!

– Будет замечательно!

– Значит, запишем…– нагнулся Рамской над блокнотом.– Дальше, гости. Кого будем приглашать?

– Давай сделаем в кругу самых близких.

– Я тоже так думаю. Но, обязательно, нужно пригласить и членов совета директоров нашей компании. Сама знаешь, без них никак. Да, и ещё нужно будет сообщить об этом событии журналистам. Нужно всеми возможными способами поднимать рейтинг «FarmMegaS». Гости- это отдельная тема. Мы ещё раз встретимся и составим список. Идёт?

– Я не против.

– Следующее- оформление. Я хочу там видеть исключительно живые цветы. Какие цветы, что бы ты предпочла?

Алина взяла и написала: «Белые розы».

– Цветы твоего согласия,– подчеркнул с улыбкой Евгений. – Это трогательно.

Глаза Алины сверкали алмазами.

– Мне ещё очень хочется, чтобы у нас играла живая музыка, – добавил Женя.

– Струнный квартет,– предложила тут же Алина.

– Да, и инструменты должны быть непременно белыми,– дополнил Рамской,– под цвет оформления.

– Это просто волшебство!– захлопала Алина в ладоши от радости.

– Но на этом волшебство только начинается,– усмехнулся Женя.– Сразу после свадьбы мы отправляемся в кругосветное путешествие на два месяца! Вернёмся обратно только в феврале.

– Это невероятно!– воскликнула Алина.– Кругосветное!

– Я знал, что тебе понравится!

– Ты – чудо!

У Рамского опять позвонил телефон. Он обещался тотчас вернуться в офис.

– Зая, ты меня извини,– начал собираться Женя.– Дела, дела… Очень здорово, что мы многое решили сегодня. Верно?

– Да, несомненно,– следила она за быстрыми его сборами.

– Мы ещё обсудим некоторые детали,– он накинул на себя пальто.– А этот проект,– указал он на записи, – пусть будет пока у тебя. Когда мы встретимся в следующий раз, то ты его возьмёшь. Хорошо? Если вдруг у тебя появятся ещё какие-нибудь пожелания, все записывай, чтобы ничего не упустить,– Женя нагнулся над Алиной.– А сейчас, самое главное, это платье! Прошу, посвети себе время! Моя невеста должна быть самой красивой! Ничего не жалей. Все оплачу! Не скучай, зая,– он поцеловал ее на прощание и устремился к выходу.– Да, – вернулся Женя,– за кофе я заплатил. Может ещё что-то ты хочешь? Я сейчас позову официанта.

– Нет, спасибо, милый. Я ещё немного посижу и поеду домой.

– Как знаешь,– смирился Женя.– Люблю тебя,– он поцеловал ее волосы и помчал дальше.

Алина осталась одна и ещё долго любовалась видом из окна, не веря, что с нею случилось такое счастье, что счастье это реально и оно очень и очень близко. Так близко, что чувствуется его запах, и это был запах Жени, до сих пор пьянящий воображение и пробудивший целый табун бабочек в животе. Они порхали на столько сильно, что девушке казалось: она вот-вот взлетит в высь, к облакам!

Лескова искренне полюбила это счастье и напрочь отказывалась даже думать проститься с ним. Никогда! И ни за что!

Так, в самом прекрасном расположении духа, Алина собралась, села в своё Рено Каптур и поехала домой.

Дороги, не смотря что текли будни, были не забиты. По радио, которое Алина включила для фона, женский голос забавно объявил: «А теперь время для влюблённых. Продолжаем принимать ваши заявки…– тут Лескова не разобрала кто именно дал заявку на следующую песню.– Сейчас прозвучит Денис Никитин. И это «Истории любви». Присаживайтесь по-удобнее и получайте удовольствие!» Покатилась довольно таки лёгкая мелодия. Алина добавила звук и откинулась на кресло. Это была та песня, которая как раз подходила под ее настроение.

“Он и она об одном, только в разных городах,

На двоих один сон, а внутри одна мечта…

Где же он, тот момент, что решит судьбу твою…

Изменит сердце…“

Алина светилась. Да, этот момент изменит сердце!

“Эти истории любви друг на друга не похожи,

Люди с разным цветом кожи или разные внутри.

Эти истории, где мы улыбаемся, как дети

И парим как будто ветер над просторами земли.

Эти истории любви.... Эти истории любви....“

Настроение было заоблачным. Загорелся зелёный и Алина тронулась вперёд. Она ехала по главной. Ещё оставалось каких-то минут двадцать и Лескова окажется дома.

“…Не разгадать ее мир, в нем все ярче, чем в кино

И она сохранит сердце только для него,

Один раз, навсегда, открывая целый мир

От сердца к сердцу!“

Дальше залился снова припев. Такой радостный, такой сказочный! Как же хочется чтобы это чувство никогда не переставало! И как жаль, что песня скоро закончится…

Алина решила, по возвращении домой, обязательно скачать эту песню на телефон, прослушать её ещё раз двести, выложить в ВК и, обязательно, поделиться с Женей. Он оценит! При мысли о Жене, она снова улыбнулась. Что это ещё может быть, если не любовь?!

“Эти истории любви друг на друга не похожи,…“

Сзади начали сигналить. Девушка не поняла в чем проблема. Она посмотрела в зеркало заднего вида. Старый гольф. Сигналит без устали. Алина сконфузилась. Она ехала по крайней правой полосе и места для обгона было достаточно. Почему же он сигналит? Лескова никаких правил не нарушала. Она знала эту дорогу, как своих пять пальцев. Но он сигналит. Почему? Все двери закрыты. Багажник закрыт. В чем дело?

“…Эти истории любви.... Эти истории любви....“

Алина уже не слышала песни.

Поднялась немалая паника. Звук сигнала, хоть и начался не так давно, но взбудоражил все внутри и страшил с каждой секундной.

Внезапно, перед самим въездом на территорию строительной площадки, гольф свернул на тротуар. Он поравнялся с Рено и дёрнул руль резко влево. Алина вовремя отреагировала, тут же выкрутила влево и едва ли что-то осознав, почувствовала резкую боль в руке и сильный, невыносимый шум в голове.

В ту секунду, когда она выворачивала руль в другую сторону, на нее летел с пригорка территории стройки спущенный с ручника ГАЗ. Своим носом он смог задеть только капот Рено, а сам устремился на другую сторону улицы. С хорошей скоростью ГАЗ влетел в стену дома. Повалив на себя добрую кучу кирпичей, грузовик проник внутрь на одну треть и задымился. Если бы Каптур не свернул, то оказался лепёшкой приплюснутым к этой несчастной стене.

Водитель гольфа тут же выскочил к Рено. ГАЗ перебил у Каптура бампер, измял капот и разбил лобовое стекло. Миша раскрыл двери водителя:

– Девушка, как вы?

Девушка не в силах была ответить. Она орала от боли. Добротный кусок стекла пронизывал ее плечо насквозь. Оттуда хлестала аллая кровь.

Немов почувствовал, как что-то ошпарило его по голове. Выступил пот. Нужно было срочно что-то делать.

Он заметил рядом с девушкой ее сумочку с длинным ремешком. Одним рывком он выдернул его и лихо обмотал на плечо выше места раны. Кровь перестала так яро литься. Стекло, торчащее из плеча, было внушительным. Миша понимал, что, если от него сейчас не избавиться, то будет только хуже. Он резким движением вырвал его из толщи окровавленных, разрезанных мышц. Девушка завопила не своим голосом: