Хранитель

Он перегнулся через Алису, взял книгу и внимательно изучил обложку.

– Выкинь ее и забудь. Там слишком много пустых слов. Тридцать страниц о градации душ! Когда труп увидишь, будешь действовать по ситуации, никогда теорию не вспомнишь. Тебе для этого и нужен наставник. Информация для общего понимания, остальное только на практике.

– Да что ты предлагаешь? – не выдержала Алиса.

Они то и дело разносят методы обучения Кирилла в пух и прах. Словно он сам ученик, а не Хранитель с опытом.

– Иди-ка сюда.

Гриша поднялся, протянул ей руку. Алиса смотрела на раскрытую ладонь, как на предложение чего-то непристойного.

– Я не буду тебя соблазнять, обещаю, – усмехнулся Хранитель. – На десять минут перестану быть этим… как там меня Кирилл назвал? Бабником?

– Я не говорила, что он тебя так назвал!

– У тебя все написано на лице. Вставай же!

Она нехотя поднялась, запрокинула голову, чтобы видеть его глаза.

– Встань ровно, – кивнул Гриша. – Закрывай глаза и слушай мой голос.

Алиса зажмурилась. Ей на плечи легли тяжелые ладони. Она замерла, напрягаясь сильнее.

– Расслабься. Мне не интересно тебя щупать, но так я смогу дать тебе немного своей энергии, чтобы поддержать щит, когда ты засомневаешься. Ты должна просто почувствовать его. Все эти любови, радости и счастья – для новичков, которым надо как-то объяснить, откуда берется щит и чем питается. А ты же уже не новичок. Успела в воображении увидеть щит?

– Ну… – Алиса вздохнула. – Он прозрачный… кажется, золотистый.

– Не говори мне, – попросил Гриша. – Я видел. Теперь просто вспомни щит и призови.

Алиса машинально принялась искать хоть одну крупицу счастья в душе, но Гришино присутствие заставило ее напрячься и следить за движениями. Хранитель снял ладони с ее плеч, обошел и сложил руки на груди.

– Видишь: я еще не Небесный, а ты уже не справляешься. Что ты ищешь в голове? Радость? Когда над трупом стоишь, радости не находишь, да?

Алиса вздрогнула. Гриша многозначительно посмотрел на нее, словно знал, куда Кирилл водил ученицу недавно.

– Ни о чем не думай. Представь щит и вызови.

Алиса стиснула зубы, подавив шумный вздох.

– Не злись.

– Да ты что, мысли мои читаешь?!

– Еще нет.

Они уставились друг на друга. Алиса зло сжимала кулаки, Гриша тепло улыбался, словно перед ним стояла младшая сестра. Вредная младшая сестра.

– Я не уйду, пока не попробуешь.

Она зло выдохнула, подняла глаза к серому небу и расстроенно опустила плечи. Если попробует, может, Гриша уйдет быстрее.

Алиса зажмурилась. Прозрачный золотой шар, медленно кружащий вокруг нее. Достаточно плотный, но в то же время хрупкий, как тонкое стекло. И ей хорошо, когда щит выставлен. Тепло, спокойно и комфортно.

– Если представила, то поставь его на себя.

Сначала. Начать сначала. Прозрачный золотистый шар, медленно кружащий вокруг нее. Ее защита и опора.

Теплая волна прокатилась по коже, заключая в поле безопасности и комфорта. Алиса рискнула открыть глаза и посмотреть на улыбавшегося Гришу. Щит не пропал.

– Получилось! – воскликнула ученица.

– Молодец, – кивнул он. – Теперь всегда так делай: просто ставь щит. У тебя не будет много ситуаций, в которых удастся быстро найти хорошие воспоминания.

– Только… – Алиса замялась, не решаясь спросить. Кирилл вчера сказал, что этим вопросом они будут заниматься очень не скоро, но ее разбирало от любопытства. – Я все равно не понимаю, зачем щит нужен. Я знаю, что астрал может атаковать, да. Но… я не понимаю как?

– Не только астрал, – пожал плечами Гриша, глядя на нее своим взглядом «я хочу тебе кое-что сказать». – Любой Хранитель может атаковать тебя. Мы же чувствуем энергии тоньше. Человек почти не реагирует на направленный в его сторону негатив. А Хранителя можно почти убить этим. В этих «почти» наше отличие от простых людей. Ставь щит, я покажу.

Он отступил на несколько шагов. Алисе понадобилось время, чтобы снова вызвать щит. Гораздо меньше, чем всегда. Гриша сосредоточился, глянул на нее и ухмыльнулся. Алису словно ударили в грудь невидимые руки. Чувство защиты исчезло, оставив вместо себя пустоту и холод.

– Что это?

– Энергетическая атака, – кивнул Гриша. – Так атакуем мы, так же атакует астрал. Ты этому научишься, но позже, когда вы перейдете к энергиям. Сейчас твоя задача научиться ставить на себя щит так быстро, как сможешь. И держать так, чтобы его не пробили. Чем больше веришь, тем крепче щит.

– Научи меня атаковать! – у нее горели глаза.

Гриша долго смотрел на нее, сдерживая ласковую улыбку.

– Я тебя всему научу, – произнес он тихо. – Но позже. Перед этим тебе необходимо познакомиться с энергией и понять, как она работает. Чем быстрее ты освоишь щит, тем быстрее перейдешь к атаке. Договорились?

Алиса расстроенно вздохнула, кивнула. Гриша подошел ближе, пожал ее плечо.

– Ты будешь самым сильным Хранителем в доме, вот увидишь. Я ни секунды не сомневаюсь.

Он подмигнул ей и пошел прочь.

Алиса хотела бы разозлиться, что обучение Кирилла снова подверглось критике, что Гриша в принципе раздражал ее и вызывал опасения, но не могла. Он до того искренне смотрит, говорит и улыбается, что невольно приходится верить каждому слову.

Когда Кирилл пришел, чтобы забрать ее на ужин, Алиса продемонстрировала ему щит и попросила рассказать про атаки.

– Откуда ты о них узнала?

– Гриша показал! Как ставить щит без воспоминания и атаку! Научи! Ну пожалуйста!

– Рано еще, – возразил Кирилл. – И Гришу слушай поменьше. Пренебрежение энергиями тебя запутает. Начнешь работать из злости – сожжешь себя в болезни. Я не просто так заставляю тебя вспоминать что-то хорошее, чтобы ты не ошиблась. Учись держать внутри любовь. И прекрати слушать их!

Алиса вздохнула, опустив голову, и поплелась за наставником. Ужинали в молчании. После Кирилл предложил прогуляться. Она брела следом, глядя себе под ноги.

– Слышишь что-нибудь? – спросил наставник, обернувшись.

Они гуляли по соседнему району, застроенному одинаковыми многоэтажками с облицовкой из мелких квадратиков плитки. Зажигались фонари, полыхал алый закат.

Алиса прислушалась и тут же покачала головой.

– А если постараться?

Пришлось сосредоточиться.

«Прошу!»

– Там кто-то зовет.

Кирилл кивнул, ускоряя шаг.

«Где ты?»

«Машина! Меня собьет машина!»

«Отведи меня!»

«Я на остановке!»

– На остановке, – повторила Алиса.

– Вижу, вижу, – кивнул Кирилл.

Они почти бегом добрались до перекрестка. Алиса оглядывалась, выискивая девушку, которая позвала ее.

– Поставь щит! – приказал Кирилл.

Алиса растерялась, пытаясь понять, что происходит. И вызвала защиту так, как научил Гриша. Он оказался прав: быстро сосредоточиться и найти любовь в душе получается не всегда.

«Я здесь!»

Она столкнулась глазами с девушкой. Та не выглядела как человек, которому нужна помощь, но в ее взгляде сквозила безысходность, какая бывает только у людей, подсознательно предчувствующих опасность. Кирилл нервно крутил головой, не обращая на ученицу внимания.

– Отведи девушку в сторону, – произнес он.

– А как…

– Алиса, думай! Нужно импровизировать! Притворись, что заблудилась! Убери ее с того места! Быстро!

Он хмурился, нервно прыгая взглядом по людям. Алисе передалась его нервозность. Она судорожно соображала. Девушка отвернулась и оглядела дорогу в ожидании автобуса. Действовать. Импровизировать. Спасти. Самой пойти и спасти. Впервые с начала обучения.

– Алиса, шевелись! – прошипел Кирилл свозь зубы, оглянулся.

Она испуганно посмотрела на него, кивнула и сделала несколько шагов в сторону. Кирилл спасал людей. Алиса видела. Видела, что он делает и говорит. У нее получится…

– Девушка! – позвала ученица.

Незнакомка оглянулась, вопросительно подняла темные брови, подведенные карандашом. Во взгляде сквозило ожидание чего-то ужасного. Словно она чувствовала.

– Да?

– Простите… – Алиса растерялась, забегала глазами. – Мне надо в торговый центр… Я… заблудилась…

Они обе нервничали.

– Он там, – пробормотала девушка, неопределенно махнув рукой в сторону новостроек, но с места не сдвинулась.

Алису потряхивало. Если она сейчас не придумает хоть что-то… если не уведет ее с этого места…

– Там? Я не понимаю… Вон там?

Ученица отошла и показала совершенно в другом направлении, отвлеклась на щит. Незнакомка раздраженно вздохнула и подошла к ней, вытянула руку с бежевым маникюром вперед и устало произнесла:

– Пройдете через дворы, выйдете к дороге, потом свернете налево и еще один квартал. Там будет торговый центр.

Мимо Кирилла прошел высокий парень с каштановыми волосами и тонким шрамом на лице, грубо пихнул его плечом, толкнул стоявшего рядом мужчину и поспешил прочь. Наставник задумчиво разглядывал нецензурно выражающегося мужчину, поджал губы и отвернулся так, словно предал его.

– Можете еще перейти дорогу и сесть на автобус, – девушка отвлеклась от сквернословящего мужчины. – Сто сороковой идет прямо туда, но он только что уехал…

– А там не он? – Алиса отошла еще дальше и выглянула на дорогу.

Девушка вздохнула, но послушно прошла следом и прищурилась, покачала головой.

– Это сто семидесятый.

– Ох, да… простите… у меня зрение плохое…

Алиса осеклась, застыв как статуя.

Черная иномарка вильнула по дороге и вылетела на тротуар под оглушительный визг тормозов, проехала там, где только что стояла девушка и с глухим ударом сбила мужчину, которого толкнул парень с каштановыми волосами.

Вскрик застрял в горле. В глазах на мгновение потемнело. Спасенная девушка побледнела, отступила назад и уперлась спиной в фонарный столб. К ним подскочил Кирилл, схватил Алису за локоть и потащил прочь.

– Уходим! – зашипел он.

– Но он же… он…

– Уходим, я сказал!

Наставник оглянулся через плечо, сжал ее руку крепче и потянул за собой, ускоряя шаг.

– Нам нужно помочь!       – сопротивлялась Алиса, путаясь в ногах. – Почему ты не помог?

Сердце стучало о ребра.

– Почему?

Кирилл вдруг остановился, грубо развернул ее к себе и холодно посмотрел в глаза. Алиса съежилась, едва дыша.

– Ты не поняла? – зашипел он, тяжело вздымая грудь. – Это был Небесный! Тот мужик должен был попасть под машину!

– Но…

– Никаких «но»! Мы пришли спасать девушку. А Небесный пришел толкнуть мужика под машину!

– Зачем?

Алиса изо всех сил сдерживала слезы обиды. Она же просто спросила. Потому что ничего не понимала. Потому что хотела помочь мужчине…

– Работа такая! – воскликнул Кирилл. – Познакомилась с еще одним Небесным, поздравляю!

– Он умрет?

– Не умрет!

Кирилл ходил мимо нее вперед-назад, пытаясь взять себя в руки, сжимал челюсти и смотрел под ноги.

– Там был второй Небесный. Он поговорит с мужчиной и поможет… Должен помочь. Не знаю! Может, не поможет. Может, этот сам поймет, что заигрался. Это не наша работа!

– Но… мы же наполовину Небесные…

Алисе нужны были ответы, но Кирилл в таком состоянии вряд ли был способен дать хоть один вразумительный.

– Я видел мужчину еще, когда мы шли сюда. И видел троих Небесных по его душу. Поэтому заставил тебя сосредоточиться только на девушке.

– Но тот мужчина просто ждал автобус…

– Просто ждал автобус, – зло кивнул Кирилл, проходя мимо, развернулся на пятках и пошел в другую сторону. – Просто ждал, просто попал под машину. Так надо было! Мы не боги! Он заигрался! Мы орудие, а не судьба!

Алиса виновато опустила голову, поджав губы.

– Я не хочу быть орудием…

– А ты думала, все весело? – рассмеялся Кирилл, всплеснув руками. – Прибежала, спасла девочку и стала героем? Нет! Ты – серый кардинал. С этим надо смириться!

Алиса старалась не плакать. Старалась выровнять дыхание. Боль и обида душили ее, сжав горло. Уйти. Спрятаться. Закрыться. И больше никогда не делать этого.

– Наша работа не хуже и не лучше других, – прошипел Кирилл, развернулся и снова прошел мимо. – Вопроса морали нет. Услышала, что надо помочь, идешь и помогаешь! Услышала, что надо проводить, идешь и выполняешь инструкции души! Это только кажется, что сделаешь хуже. А будет лучше!

– А можно не толкать? – осторожно спросила она.

– Если позвало Небесных, значит, уже нельзя. Значит, человек не понял знаки судьбы, не услышал нас. Уверен, с этим тоже Земные успели поработать, а он не понял ничего! Ему нужно уволиться с работы, понять, что всех денег не заработаешь, а семью вот-вот потеряешь. Он занимается не своим делом. От него скоро уйдет жена! Его не видят дети!

– А если он не уволится?

– Жизнь ударит снова, еще сильнее. Потом еще раз. Там уже будет два варианта: выбрать работу и потерять все, остаться на обочине теперь уже навсегда. Или уволиться и начать слушать Вселенную. Тогда все наладится. Ничего, полежит со сломанной ногой, подумает. Может, чего надумает.

Кирилл остановился, заглянул в лицо Алисы, вздохнул и вдруг обнял ее за плечи, прижав к груди. Она затаила дыхание, боясь спугнуть. Сердце радостно сжалось и застучало.

– Прости, – вздохнул наставник. – Я вспылил. Нужно было тебя от Небесных спрятать и работу показать, и не сильно шокировать мужчиной. Прости…

– Они не должны были меня видеть… – глухо произнесла она, прижимаясь щекой к его плечу.

– Они видели, но не поняли, кто ты и что ты двоякая. Это главное. Ты хорошо держала щит, молодец. Даже уронила всего один раз в самый критический момент.

Весь следующий день они бродили по городу с самого утра. Алиса тренировалась ставить щит и слушать голоса одновременно. Кирилл разрешил ей несколько раз помочь людям самостоятельно. После обеда Алиса вымоталась, разболелась голова.

Они стояли на остановке напротив парня, ждавшего автобус.

– Если он сейчас разобьет телефон, – рассказывал Кирилл, – ему не дозвонится девушка. Это убедит ее, что ему все равно. Даже когда он покажет ей мобильник, она уже не поменяет решение. Они расстанутся. Он запьет, потеряет работу и друзей. Когда здесь держаться будет уже не за что, он бросит все и уедет к отцу на другой конец страны. Там познакомится с женщиной и от скуки начнет с ней сближаться, она забеременеет. Придется жениться. Отношения будут… такие себе. Он начнет пить еще больше. Ребенок вырастет брошенным: отец алкоголик, мать вечно на работе, злая и неласковая. В тринадцать ребенка убьют в уличной драке.

– То есть, это все случится, потому что он разбил телефон? – Алиса во все глаза смотрела на наставника.

– Именно, – кивнул Кирилл. – В будущем будет еще несколько событий, которые могли бы подтолкнуть его к этому варианту, но там или другие Хранители будут рядом, или парню хватит сил ничего не потерять самому.

– Я хочу так же видеть! – у нее загорелись глаза.

– Будешь. Меня-то с детства учили. Одному работать нельзя, вот я сидел дома и смотрел судьбы зовущих до посинения. Возьми за правило всегда спрашивать, что случится с человеком в будущем. Души достаточно болтливы, они любят рассказать о себе.

Алиса быстро закивала, уже представляя, что теперь будет у каждой души спрашивать, что случится с ней в будущем. Если бы Александр не отпустил их подальше от Хранилища, она бы уже все умела. Неужели не было шансов оставить их здесь?

– Я устала, – призналась Алиса. – Ноги гудят!

– Сейчас идем, – кивнул Кирилл.

Он шагнул к парню и выхватил опасно торчавший из его заднего кармана телефон.

– Он выпадет, – сообщил Хранитель вопросительно обернувшемуся незнакомцу. – Или его украдут. Будьте осторожны.

Парень удивленно посмотрел на телефон, протянул руку.

– Спасибо… – произнес он.

Кирилл кивнул, отошел к Алисе и подал ей руку.

– Идем, успеем к ужину.

Вернувшись домой, Алиса долго стояла под горячим душем. В голове гудел рой пчел, руки не поднимались от усталости. Тело пульсировало, а желудок до тошноты крутило от голода.

За ужином она съела две порции, осушила два стакана с чаем и не отказалась от печенья. Кирилл наблюдал за ней, подняв бровь.

– Фто? – спросила Алиса и потянулась за новым печеньем.

– Все хорошо? Ты съела как взрослый мужик.

– Мы не обедали! – возмутилась она. – Целый день ходили! Я устала!

– Просто спросил, – пожал плечами Кирилл.

Алиса поджала губы и отложила печенье.

К ним подсел Стас, бросил ей приветствие и взялся рассказывать Кириллу, какую девушку подцепил в клубе. Рассказ звучал так, словно девушка была арендованной машиной, а не человеком. Алиса сдержала гримасу отвращения и отвернулась.

Гриша с Ромой что-то весело обсуждали за своим столом, смеялись и махали руками, цепляя вилки и стаканы. Кристина недовольно поглядывала на них, то и дело отодвигая посуду от края. Гриша поймал взгляд Алисы, резко выпрямился, приложил два пальца ко лбу и отсалютовал. Рома проследил за его взглядом, обернулся и радостно помахал рукой. Алиса улыбнулась в ответ. Тимур читал газету, сдвинув брови к переносице. Александр сидел за соседним столом, задумчиво глядя в окно и периодически улыбаясь на какие-то восклицания Ромы с Гришей. Алиса заметила, что несколько Хранителей хотели подойти к главе, но почему-то резко меняли маршрут.

– Почему к Александру никто не подходит? – спросила она.

Стас глянул в сторону главы, скривил губы.

– Боятся.

– Не мешают, – возразил Кирилл. – У всех должно быть время на отдых.

– Боятся, говорю тебе! Не боялись, подсели бы за стол!

– Почему боятся? – спросила Алиса, повернувшись к Стасу.

– Потому что могут попасть в немилость.

Хранитель покосился на нее и усмехнулся.

– К Александру можно попасть в немилость?

– Ты дочка дяди Вити, вот к тебе и такое отношение хорошее. Не будь твои родители так близки главе, с тобой бы тоже никто не возился. Хотя они и так с тобой не особо возятся…

Алиса нахмурилась, задумчиво уставилась в тарелку.

– Александрова, ну ты не тупи, – поморщился Стас. – Это же твоя мать протащила Александра на пост главы! Он ей по гроб жизни обязан! И тебя никто не трогает, потому что ты ее дочь. Мать-то в Совет входит еще?

– Нет… давно нет…

– Тогда ясно, почему ты ученица Кирилла, а не самого главы.

– Но я не думала, что Александр…

Стас закатил глаза и перебил:

– Что Александр? Плохой? Он не плохой. Но не надо быть умником, чтобы заметить. Я тоже не слабый, однако, со мной никто не носится, как с Артуром. Гриша, вон, тоже им полезен. Знаешь, что он был лично учеником главы? А ты нет. Александр его как сына защищал.

– От чего?

– От нас, – кивнул Стас. – Прохоров – Небесный, ты не знала?

– Нет… – Алиса во все глаза уставилась на него, повернулась к Кириллу, тот утвердительно кивнул.

– Теперь знай. Приперся к нам, просил якобы убежища, потому что там не поладил с кем-то. Хотя Небесные никогда не сбегают, их все устраивает. Переводятся, но очень редко. Вон, Аврора, сейчас закончит обучение и убежит домой, ей в Небесном нравится больше. Денис тоже хочет к ним перевестись после посвящения. Мы были уверены, что Прохоров шпионить пришел. Игорь не глуп, не просто так позволил ему с Ромой дружить. А Александр решил, что бывший Небесный будет полезен ему лично. Вот и принял его, взял в ученики и приставил Артура с Ромой. Иначе бы мы давно его раскусили и выгнали.

Алиса перевела взгляд на Гришу. Тот с улыбкой наблюдал за перепалкой Кристины и Ромы. Тимур не отрывал глаз от газеты, но лицо его выражало полное неудовольствие.

– Ты наелась? – спросил Кирилл.

– Да…

– Идешь к Стасу? В приставку поиграем.

– Вряд ли ее заинтересует игра про футбол, – поморщился Хранитель.

– Я спать пойду, – кивнула Алиса. – Устала…

Они проводили ее до двери в квартиру, пожелали спокойной ночи и тут же ретировались.

Переодевшись, Алиса залезла под одеяло. Хотела обдумать слова Стаса в тишине, но сон схватил ее и утащил в темноту, стоило голове коснуться подушки.

Через несколько часов она проснулась со стойким ощущением, что ее кто-то зовет. Сначала решила, что приснилось, перевернулась на другой бок.

«Помогите! Прошу вас! Кто-нибудь!»

Это был не сон. Алиса открыла глаза, уставилась в белоснежную спинку дивана.

«Помогите!»

Она поднесла ладони к лицу и в тусклом свете фонаря пересчитала пальцы. Мама научила ее так делать, когда в детстве снились кошмары, и Алиса по несколько раз просыпалась во сне. Тогда же мама научила ее вырывать себя из сна.

В полудреме Алиса поднялась с постели, переоделась в платье. Движения давались с невероятным трудом, тело не слушалось. У себя в голове она торопилась, как никогда, в реальности же руки и ноги поднимались медленно, как у черепахи.

Половина второго ночи. Она не выспалась. Мышцы гудели после целого дня на ногах. Сознание дрейфовало на грани сна, проваливалось в черноту. Алиса несколько раз поймала неясные обрывки сновидений.

«Умоляю! Спасите! Я не хочу умирать!» – ледяной крик вырвал ее из полудремы.

Алиса вздрогнула, поморгала, влезла босыми ногами в кроссовки и вышла из квартиры, забыв закрыть дверь. Решила не возвращаться. Сознание нырнуло в сон, в глазах потемнело. Алиса схватилась за перила, едва не покатившись со ступеней.

Звуки шагов были слишком тихие. Она остановилась, пересчитала пальцы, ущипнула себя за руку. Не спит. Испугавшись, что начала глохнуть, громко топнула ногой. Эхо гулко взвилось к потолку.

– Тише ты! – прошипела она, сжала пальцами подозрительно мягкие перила, пошла вниз.

Вышла во двор, борясь с сонным головокружением, добралась до конца дома и застыла, схватившись за мягкий кирпичный угол. Кирилл запретил ходить ей одной. А где Кирилл? Был у Стаса. Или спит уже? Если она вернется, успеют ли они? А вдруг не успеют? Еще бы проснуться… Если Алиса споткнется и упадет, то уснет прямо на грязном асфальте.

«Помоги!» – голос вырвал ее из рассуждений.

«Где ты?»

«Дом через дорогу! Спаси!»

Рядом. Прямо напротив Хранилища. Кто-нибудь увидит ее в окно.

Алиса спотыкалась, но упорно шла вперед, злилась на свою нерасторопность, снова и снова проваливаясь в черноту. Перешла пустую дорогу, огляделась. Картинка плыла перед глазами.

«Где ты?»

«Смотри перед собой»

Сфокусировала взгляд нечеловеческим усилием.

Вздрогнула. Волна ужаса прокатилась по спине.

Перед ней на асфальте лежала девушка, выгнув руки и ноги под неестественным углом, голова повернута, глаза открыты, безразлично смотрят прямо на Алису.

Ученица проснулась на мгновение, на краткий миг, и снова провалилась в черное ничто. Исчезли ужас, страх и необходимость сбежать.

«Ты же… погибла… зачем зовешь на помощь?»

«Я не погибла!»

Теория из книги, жестоко раскритикованной Гришей, гласила, что нужно заставить душу посмотреть на свое тело. Но Алиса не знала, как это сделать…

«Подожди, я схожу за кем-нибудь, кто поможет тебе»

«Я жива!»

«Я позову на помощь»

«Нет, погоди! Стой! Останься. Мне страшно… Почему ты не пришла раньше?»

Алиса пыталась разорвать контакт, но душа словно удерживала связь против воли.

«Я пришла к тебе, как только ты позвала»

Она сделала еще одно усилие, пытаясь вырвать себя из этого разговора, но была намертво прикована к душе. Страх зажегся в груди пугливым огоньком.

«Я звала тебя! Когда стояла на седьмом этаже!»

Алиса хотела поднять голову, но тело не слушалось. Сознание проваливалось в сон, выныривало и тонуло снова. Тело била мелкая дрожь.

«Тебя убили?»

Душа прилипла к ней, как пиявка, не давая порвать контакт.

«Я сама себя убила!»

Алиса вздрогнула и резко проснулась. Навалился звук ночного города, проступили краски, вспыхнул свет.

«Поняла, да? – рассмеялась душа. – Я завала тебя спасти меня… от меня!»

Ледяной смех вспорол влажный ночной воздух, разметав остатки сна. По коже прокатилась волна животного ужаса. Алиса хотела бы, чтобы в глазах потемнело. Но она видела картинку четко до боли. Черный асфальт, девушка, ее стеклянные глаза, кровь, отражающая свет фонарей.

«Ты говоришь, что убила себя… а теперь, что жива…»

«А я жива! Жива! Ты! Это ты виновата в моей смерти!»

«Но ты же… не жива!»

«Тело мертво! А это ты виновата!»

Удар по спине. По плечу. Щит. Она не поставила щит. Грудь сдавило до боли, дыхание сперло. Черные силуэты в балахонах вышли из тени. Кол в окровавленной груди. Алиса машинально опустила глаза и не смогла вскрикнуть от ужаса. Это из ее груди торчал кол, расползалось алое пятно. Силуэты ожили, потянули кривые лапы. Дыхание срывалось, хрипело, смешиваясь с всхлипами.

«Убийца! Убила меня! Ты!»

Леденящий душу смех пронзил насквозь.

«Я замуж собиралась! А ты убила!»

«Я не убивала тебя!»

Удар в грудь. Прямой и сильный. Холод разливался в душе, сжигая надежду. Острая, невыносимая боль.