Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой)

– Личный контакт нежелателен по ряду причин – объект обладает достаточно мощным психологическим полем и возможны воздействия.

– Он, что, гипнотизер?

– Вполне возможно, хотя прямых данных нет.

– Если не считать его тесной связи с первым лицом и его женой …

– Какими средствами противодействия обладает объект?

– Вряд ли он использует подчиненные ему войсковые подразделения. Это будет, в конце концов, зависеть от того, как мы будем обращаться с его женой, и что она ему скажет под нашим контролем. А тут у нас богатейшие возможности воздействия на ее психику …

– Думаю, он согласится с нашими предложениями …

– Дай-то Бог … Когда может быть осуществлена операция?

– Мы об этом узнаем за день – два от нашей сотрудницы в магазине.

– Тогда действуйте.

ЗА ТКАНЯМИ

Тоня собралась в Москву за тканями.

Согласовав с владелицей магазина день и час она сказала об этом Свиридову.

– Я незримо буду рядом с тобой!

– Ты незримо рядом со мной всегда, милый Толя!

– Ну, так, на всякий случай …

Он завис в коконе над районом магазина и стал «прощупывать» все, что было внизу.

И ощутил наличие некоего пункта управления, скрытого в старом обшарпанном фургоне недалеко от магазина.

Проникнув внутрь фургона Свиридов увидел хорошо оборудованный пункт управления и четверых офицеров за пультами. Главного он усыпил мощным мысленным импульсом и охватив ладонями виски заснувшего снял нужную ему информацию.

После этого он усыпил остальных, вся электронная аппаратура внутри фургона неожиданно вышла из строя, и поработав мачете Свиридов поднялся вверх, отыскивая другие опасности.

Во дворе магазина он обнаружил автобус с занавешенными окнами и вооруженными мужчинами внутри.

– Тонечка! Позвони, пожалуйста, своей знакомой в магазин и скажи, что ты немного задерживаешься. Так, на часок – другой.

– Что-то случилось?

– Ты будешь смеяться, но тебя вновь желают взять в заложницы!

– И … И что делать?

– Не волноваться – я рядом. Ты им нужна живая и здоровая, а действо будет разыграно, как вооруженный налет на магазин. И приезжай туда в первоначально оговоренное время.

– Мне нужно что-либо захватить с собой?

– Не нужно. Я тут встречу тебя, и у нас будет все, что требуется.

– Я готова, милый. Я спокойна.

А внутри кокона Свиридов мгновенно преобразился – куда подевался элегантный черный костюм и модные ботинки: в коконе стоял боец во всеоружии. Разгрузка, десантные ботинки, два пистолета – под каждую руку, на стойке перед ним только дорогой японский меч в ножнах – все остальные ячейки оставались пустыми.

А на стойке висела еще одна защитная разгрузка меньшего размера и «Беретта» с глушителем в полукобуре …

НАПАДЕНИЕ

Тоня остановила машину перед магазином и вошла внутрь.

Свиридов, оставаясь невидимым в коконе, приблизился к ней.

– Я рядом с тобой. Будь готова – я втащу тебя к себе.

Тоня и вышедшая в зал хозяйка обнялись, пошли к стендам с образцами тканей, к ним быстро стайкой присоединились вежливые девушки в форменных костюмах …

Лишенная центра управления боевая группа замешкалась, и получив приказ уже напрямую от руководства, рванула в торговый зал.

Свиридов втянул Тоню в кокон, и уже оттуда она увидела людей в черном и в масках, вооруженных «Скорпионами», вбегающих в торговый зал.

– Всем на пол! Лежать! – и очередь из автомата в потолок.

Больше ничего он крикнуть не успел, так как получил пулю над переносицей.

Тоня почувствовала, как бережно на ней застегнули «разгрузку», и почти сразу с этим, одновременно, – как с двух рук Свиридов расправляется с вбегающими и стреляющими вверх. Через пару секунд все было кончено, но …

– Тоня, сзади!

Тоня, выцеливая черные фигуры, стреляла из своей «Беретты». С глушителем пистолет был тяжел для ее руки и перевешивал, и она поддерживала его другой рукой, но все ее выстрелы находили цель.

За время около минуты все было кончено – выстрелы прекратились, а черные фигуры стали недвижны.

– У меня чисто, – негромко сказал Тоня.

– У меня тоже. Нужно еще одну кукушечку навестить.

И кокон мгновенно переместился к примерочным кабинам в соседнем зале, и из-за занавески стал слышен негромкий напряженный голос:

– Не знаю, но там была стрельба и сейчас прекратилась. Что мне делать?

Свиридов вынул телефон из рук женщины, прятавшейся за занавеской. Та удивленно повернулась и замерла – сзади никого не было, зал за примерочными кабинками был пуст.

– Отвернись! – чуть слышно приказал Свиридов и Тоня послушно отвернулась.

Свиридов взмахнул мечом и задернул занавеску.

– Снимай амуницию, Тонечка. Все кончилось. Иди к своей знакомой, поохайте, поахайте, вызовите милицию … Я слышу, что она уже звонит. Иди туда, а я пока наведаюсь к организаторам этого шоу. Я вернусь за тобой.

И Свиридов не позабыл поцеловать свою жену, и исчез …

А ЧТО ТУТ БЫЛО?

Тоня появилась в зале магазина, подошла к кучке нервно беседующих женщин.

Через служебный вход появились милиционеры и начали осматривать поле боя …

А Свиридов неожиданно появился в комнате отдыха того самого чина, который так жаждал вступить в контакт с ним. И вступил …

Поскольку появление Свиридова было внезапным, то чин более или менее пришел в себя лишь после того, как с тяжелым стуком на пол упали головы его собеседников, отсеченные сверкнувшей молнией меча. Из пеньков шей еще били фонтаны крови, а Свиридов уже приложил ладони к вискам оторопевшего чина и снимал информацию.

– До чего же много развелось всякой погани, – проговорил Свиридов и вновь взмахнул мечом. На этот раз удар был нанесен не по шее, а по голове сверху вниз, отсекая лицевую часть головы. И чин так и остался сидеть с головой, но без ее передней части, которая шлепнулась на стол. Он еще делал какие-то движения руками. А потом затих …

А Свиридов в штатском костюме появился в магазине, полном милиции, сотрудников прокуратуры, уголовного розыска и других серьезных служб. Там измеряли, изымали, записывали, пытались что-нибудь узнать у нервно всхлипывающих женщин …

Предъявив свое служебное удостоверение он забрал жену, они вышли из магазина, сели в машину и отъехали от магазина.

– Вот и все, Тонечка. Это была очередная попытка захвата в заложницы жены Свиридова с целью его приручения для частных интересов … кое-кого из наших расплодившихся остатков спецслужб. Работали они очень скрытно, даже келейно, поэтому рассказать об этом уже некому. Как ты?

– Это все произошло так быстро … Я даже обойму не расстреляла! Хотя, конечно, все это … противно …

ОТЧЕТ

Отчет, который после множества редакционных поправок, был положен на стол генеральному прокурору и руководителю Федеральной службы охраны, был довольно краток.

Кроме указаний о застреленных вооруженных «грабителях» (калибр, предполагаемая модель и количество оружия) в отчете были приведены фотографии, которые без содрогания не могли видеть опытнейшие сотрудники, имеющие дело с убийствами.

Головы всех четверых сотрудников центра управления, разместившегося в старом фургоне, были рассечены до плеча на две половинки – правую и левую. Эксперты указывали на силу ударов, неизвестное оружие и близость потолка, теоретически не позволяющего размахнуться для удара.

Неизвестная женщина – недавно принятая на работу в магазин – была разрублена на две половинки по вертикали и видавшие виды эксперты вылетали оттуда пулей и жадно глотали коньяк.

Материал еще о троих погибших в эти дни в отчеты не попал, а остался в недрах некой спецслужбы. У двоих были отрублены головы. А у третьего была отрублена лицевая часть головы – по уши, и эта лицевая часть валялась на столе, а ее хозяин – по заключению экспертов – был жив еще около получаса после экзекуции.

Но нашли всех троих только через два дня.

Зато некто получил отчет о происшедшем без физиологических подробностей, но полный – с фамилиями, чинами, занимаемыми должностями и принятыми мерами – с известным ему курьером вечером того же дня прямо домой, в резиденцию …

ТАТАРИН

В известной газете снова появилось интервью с «Татариным», и снова в изложении корреспондента.

Корр. В последнее время много внимания привлекает проблема педофилии. Судебные процессы и все такое. Что вы можете сказать по этому поводу?

Тат. Судьи и заседатели часто очень милостиво относятся к этим преступлениям. Даже педофилы обратно в школу возвращаются. Но далеко не все – иногда я принимаю меры и наказываю их. Смертью.

Корр. Но общественное мнение …

Тат. Меня не интересует общественное мнение. Я наказываю и буду наказывать. И у меня есть последователи …

Корр. Участились случаи гибели некоторых чиновников. Причем казнь производится так, чтобы это видели все окружающие. По крайней мере результаты этого. Что это?

Тат. Сколько бы не болтали о борьбе с коррупцией – количество взяточников не уменьшается. Наоборот, количество взяточников увеличивается с ростом числа чиновников. Я наказываю взяточников так, чтобы люди это видели. Ведь у порядочных людей нет моральных сил нанять киллера для таких дел – приходится заниматься этим мне и моим последователям.

Корр. Вы не первый раз упоминаете неких своих «последователей» – вы знаете их?

Тат. Нет, я не знаком с этими людьми. Но уважаю их и готов помочь, если понадобиться. А работают они неплохо.

Корр. Нередко в различных СМИ появляются сведения о том, что наши силовые ведомства сами создают секретные группы для неформальной борьбы с криминалом и теневиками. Вы знаете об этом?

Тат. Нет, я об этом не знаю. Но некоторые действия указывают на нечто похожее. Газеты не писали об этом, а недавно были уничтожены особняки некоторых нечистых на руку чиновников высокого ранга – их особняки расстреляли и взорвали. Одиночке это не по силам …

Корр. Вы можете назвать фамилии и должности?

Тат. Да, но … Вы этого не напечатаете. А жаль – совсем неплохо было бы, если страна узнает своих «героев». Только слухи – вещь упрямая, а особняки находились не на Луне.

Корр. Помните, в прошлый раз мы не смогли напечатать имена и должности названных вами чиновников высокого ранга. А потом появилась страница газеты, напечатанная где-то в другом месте, с полным перечнем и даже с номерами банковских счетов. Мы к этому не имели никакого отношения.

Тат. Не знаю, но помог бы при случае. Так что читателям могу посоветовать искать в киосках то, что вы не напечатаете.

Корр. Что вы думаете о судебной власти? Недавно были случаи нападения на судей.

Тат. Могу только сказать, что я к этому не имею отношения. Пока не имею. Министр, видимо, был искренним, когда призывал бороться с коррупцией. Но старые кадры исправить не удастся, и взятки будут брать. А наши законодатели стараются, чтобы суммы взяток росли.

Корр. В средствах массовой информации периодически появляются сведения о хищениях средств из пенсионного фонда. И очень часто похитители оказываются безнаказанными, а деньги уходят в неизвестном направлении. Что вы думаете об этом?

Тат. Пока я не принимал участия в наказании чиновников, ворующих деньги у пенсионеров. Но обещаю заняться этими чиновниками.

Корр. Будете наказывать их … смертью?

Тат. Чиновники, ворующие деньги из пенсионного фонда, будут наказаны вместе со своими семьями. Советую задуматься тем, кто имеет к этому отношение.

Корр. Сейчас много споров по поводу новых законодательных актов в сфере образования, и против этих нововведений резко отрицательно выступают многие деятели культуры, ученые, артисты … Что вы можете что-либо сказать по этому поводу?

Тат. К моему большому сожалению законы у нас создают люди, ничего не понимающие в предмете, который они пытаются регулировать. Это какое-то иррациональное творчество (примечание редакции: именно такими словами охарактеризовал наш собеседник происходящее) чиновников, дети которых учатся за рубежом. А они разрушают нашу, российскую школу, нашу культуру. Я думаю, и даже не исключаю, что с этими чиновниками тоже могут произойти … несчастные случаи … и с их детьми – тоже. А таких чиновников у нас развелось многовато …

Примечание редакции: названные интервьюером фамилии были стерты с магнитной ленты сразу в ходе интервью, и всякие появления подобной информации никакого отношения к редакции не имеют.

А страница газеты с полным текстом появилась, и как ни бились эксперты, они не смогли вычислить типографию, произведшую эту продукцию.

Власти приложили много усилий для того, чтобы скандальная информация о расправе над несколькими чиновниками пенсионного фонда и их семьями не просочилась в средства массовой информации – палач не пощадил только младенцев. Судебные органы старательно уклонялись от вопросов прессы. Но удержать информацию не удалось и в Интернете появились даже фотографии с мест преступления, снятые следственной бригадой.

А чиновники «от культуры» забеспокоились …

ТУРСУНКУЛОВ

– Анна Лазаревна, все так вкусно!

– А вы почаще навещайте нас, Анатолий Иванович, еще и не такого попробуете!

Свиридов совершенно искренне нахваливал стряпню соседки Владлена Петровича.

Сытые, они отвалились на диван, Анна Лазаревна устроилась рядом с Владленом Петровичем.

Разговор зашел о врачах, о врачебных ошибках.

– Вы читали, Анатолий Иванович, что в Омске приключилось? Сколько человек они там заразили, инвалидами сделали?

– Нет, а что там было?

– Да там в операционную клали пациентов в их верхней одежде, офтальмологи занесли синегнойную палочку, теперь люди слепнут, а доказать, сами знаете, почти невозможно.

– И даже если удается довести дело до суда, то получается сплошное издевательство. Заведующая родильным отделением …

– Корова, на ней пахать можно …

– Так заведующей дали три года условно, да еще с правом работы по прежнему месту.

– Да не может быть!

– Точно я вам говорю! Вон у Владлена Петровича вырезка из газеты есть!

– И таких случаев масса. А чаще всего не удается ничего доказать, потому что все документы в порядке, а то, что человек умирает – так это их не волнует.

– Да, таких случаев много. А как вы думаете, Анна Лазаревна, что следует делать с виновными? Без суда, без волокиты. Вы читали интервью некоего «татарина» в газете? Может быть, ему посоветовать нужно?

– Знала бы как – посоветовала бы. Да чтобы все знали, чтобы боялись – ведь все происходит от безнаказанности.

– Как я вас понимаю, дорогая Анна Лазаревна! Да видно у «татарина» других дел хватает. А до этих руки не доходят. Будем надеяться, что дойдут.

Через пару дней сперва местные газеты, а затем и центральные описали жуткий случай – две солидные женщины были убиты среди бела дня на виду многочисленной публики. Оказалось – одна их этих женщин была заведующей родильным отделением местной больницы, недавно судимой за смерть нескольких новорожденных, но отделавшаяся условным наказанием по месту работы, а вторая – адвокат, проявившая чудеса изворотливости при ее защите в суде.

Так они рядышком и лежали на тротуаре, только их головы в богатых меховых шапках лежали отдельно, соединенные с телами лужами крови.

Фотографии не рискнули напечатать ни одна газета, но они появились в Интернете с подробным описанием судебного процесса. И с вопросом – а почему судья жив?

Судья срочно ушел в отпуск, а затем вообще уехал из города.

А в Омске заведующий офтальмологическим отделением срочно уволился и исчез.

Когда Свиридов в очередной раз навестил Турсункулова Анна Лазаревна дала ему прочесть две газеты с описанием различных безобразий.

– И что вы скажете, Анатолий Иванович?

– Очень все это неприятно …

– И только? Да я бы этой шмокодявке-следовательнице вот этим молоточком голову бы отбила как следует!

И Анна Лазаревна помахала кухонным молотком для отбивания мяса.

– Да, хороша бы была у нее голова … – протянул Свиридов.

– А этим ребятам пообрывала бы их стрючки, чтобы на всю жизнь запомнили!

– Не слишком ли жестоко?

– Не слишком. Главное, чтобы все об этом знали, и знали – за что.

Свиридов не рассказал Анне Лазаревне, что в далеком сибирском городе молодую женщину следователя нашли в своем кабинете мертвой, и голова ее была покрыта следами от кухонного молотка для отбивания мяса. А в больницу гуртом привезли всех пятерых парней с оторванными членами – тех самых, что напали на девушку и даже не были задержаны милицией …

Не отрезанными, а именно оторванными …

ВВ

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР

– Видите ли, Владимир Владимирович, несогласованность решений приводит не только к падению авторитета … Покупка импортных боевых вертолетов, по цене дороже отечественных, а по характеристикам намного хуже наших – решение политическое, а не хозяйственное …

– Приобретение тяжелых крупнокалиберных снайперских винтовок у иностранных фирм может напоминать покупку японских винтовок «Арисака» во время первой мировой войны, но крупнокалиберные снайперские винтовки ижевского производства не хуже импортных, но намного дешевле и обеспечены отечественными боеприпасами. Кстати, для них мы выпустили патроны с нашим утяжелением, и из такой винтовки легко пробить броню современного бронетранспортера или танка … Иностранные фирмы проявляют большой интерес …

– Аналогичные случаи происходят у нас и с другими образцами военной техники – валюта для закупки за рубежом находится, а для отечественных заводов – нет. Материалы мы вам передали.

– Анатолий Иванович, вы явно не договариваете …

– У вас есть свои советчики и свои источники информации.

– Вы считаете многие из этих решений неправильными? Откровенно?

– Не только неправильными, но и чрезвычайно опасными. Но это мое личное мнение.

– А если я по старой памяти попрошу вас …

НА ПОЛЯНКЕ

Подготовка к визиту началась сразу – охрана, палатка, стол и кресла, буфет, мангал, охранная сигнализация, пункт космической связи …

– Тонечка, что-то случилось, и Владимир Владимирович хочет посетить полянку в лесу – помнишь, ту, где мы с ним беседовали? Да еще чтобы я его транспортировал …

– Ты только не поддавайся на уговоры – как бы он не стал тебя сватать наверх!

– Дудки! Что–что, а это не пройдет, какой власти мне не хватает? Но ты на всякий случай подготовься – вдруг мне придется пригласить его домой. И не сможешь ли ты помочь там, в лесу?

– Об этом не беспокойся! Что нужно? Заботливая хозяйка и надежный секретарь?

– Умница ты моя! Дай поцелую …

Владимир Владимирович позвонил Свиридову утром.

Они договорились, что Владимир Владимирович «исчезнет» из собственного сада примерно в час дня.

– Заказ принят!

И Свиридов распорядился подготовить поляну и ровно в тринадцать часов он материализовался в саду, где его сразу радостно встретила Кони.

– Привет, девочка! Я заберу ненадолго твоего хозяина, хорошо? Ты нас не выдавай!

В сад вышел Владимир Владимирович, они со Свиридовым поздоровались.

– Можно приступать?

– Давайте попробуем.

– Глаза закройте. – и Свиридов за руку втянул Президента в кокон и …

– Приехали. Открывайте глаза.

Владимир Владимирович открыл глаза – он стоял на зеленой полянке, рядом была армейская зеленая палатка, стол и складные стулья, а неподалеку располагался буфет и мангал …

– Так быстро!? Как вы это делаете?

– Трах-тибидох и готово … Присаживайтесь. Квас, сок, пиво? Или что-либо еще?

– Пожалуйста, сок. Апельсиновый, если можно.

– Тонечка, апельсиновый сок, пожалуйста.

Из палатки вышла Тоня с подносом, поздоровалась, поставила на стол бокалы с соком.

– Сегодня моя Тонечка выполняет обязанности хозяйки и секретаря-референта.

– Майор службы внешней разведки Свиридова, Владимир Владимирович!

– Здравствуйте, Антонина Ивановна! Мое уважение и доверие к вам никак не зависит от вашего звания … Но может быть мы поговорим наедине, Анатолий Иванович?

– Естественно.

И Тоня исчезла в кустах.

– У меня к вам разговоры длинные, темы разные …

Разговор был длительный, неспешный, откровенный.

Но через некоторое время возникла необходимость восстановить некоторые документы.

– Я вас приглашаю к нам домой. Правда, кабинет у меня скромный, но зато есть чем угостить. Да и Тоня будет рада. Перемещаемся?

– Тем же способом? Мне уже интересно!

И они мгновенно очутились в кабинете Свиридова.

Владимир Владимирович огляделся.

– Да, у вас весьма скромный кабинет. Я бы сказал – не по чину.

– Мне хватает. Тем более, что я здесь провожу мало времени. Возможно, у меня слишком много рабочих мест – а вы мне еще предлагаете новую нагрузку …

– И сколько же всего у вас рабочих мест?

– Давайте посчитаем. Кабинет Генерального директора нашей фирмы – раз. Особая группа при СРВ – два. Кабинет следователя по важнейшим делам при Следственном комитете Следственного управлении ФСБ – три. Приемная юридической помощи населению – четыре. Председатель Ученого совета фирмы – пять. Член правительства Московской области – шесть. Член Учредительного совета общественного благотворительного фонда «Подари жизнь» – семь. Председатель негласного благотворительного фонда нашей фирмы – восемь. Председатель Правления акционерного коммерческого банка – девять. Ну, и потом, руководитель особых учений по гражданской обороне, чего никто не отменял – это уже десять. Кажется, хватит?

– Перебор, Анатолий Иванович! Я бы добавил еще одно рабочее место, пожалуй самое важное – разведчик-диверсант самого высочайшего класса. Это – бесценно, и, возможно, это самое важное ваше «рабочее место» … И еще одно «рабочее место» … Даже не знаю, как назвать … ассенизатор?.. вершитель?.. Видите, уже получается двенадцать.

– Куда уж больше … перебор будет.

– По вашим силам, немерянным, все мало будет … Хотя и ограничивать дела следует …

– Вот видите … Не хотите перекусить?

– Не откажусь …

– Тонечка? Мы с Владимиром Владимировичем голодные, покорми нас. Пойдемте, Владимир Владимирович.

И они вышли в коридор и через распахнутые застекленные двери вошли в гостиную, сели за стол, закусили, выпили легкого французского вина.

Заметив, что мужчины стараются не затрагивать интересующих их вопросов Тоня, извинившись, ушла в мастерскую.

– Итак, Анатолий Иванович, вы отказались от моего предложения. Но быть моим негласным консультантом вы не откажитесь?

– Я никогда не отказывался помогать вам в решении отдельных проблем, когда вы обращались ко мне.

– И я очень высоко ценю вашу помощь. Я одобряю ваше решение, финансирование будет пересмотрено. Это мы рассмотрим на Совете безопасности. А Академию наук возьмите на себя – думаю, что вам это вполне по силам …

Перед прощанием Владимир Владимирович попросил устроить ему экскурсию по квартире, мотивируя это излишней скромностью кабинета Свиридова.

Тоня и Свиридов провели его по комнатам – показали свою спальню, спальню детей и детскую для внуков, мастерскую Тони и Ули и кабинет-мастерскую Гриши.

– Я считаю, что ваша квартира весьма скромна, а ваш кабинет излишне мал – это не очень удобно. Неужели нет возможности увеличить жилую площадь?

– Вы знаете, Владимир Владимирович, у нас была еще более скромная квартира, и Толя сильно упирался для получения этой квартиры. Конечно, можно было бы расширить жилплощадь, но Толя не считает это для себя … возможным … допустимым …

– Напрасно, Анатолий Иванович. Иной на вашем месте давно жил бы в индивидуальном коттедже в три этажа с вместительным гаражом, а вы … Я настоятельно советую вам подумать, и надеюсь, что в следующий раз вы меня примете в более комфортабельном кабинете. Подумайте, и не откладывайте – я предвижу наши с вами скорые встречи …

Обратно Свиридов доставил Владимира Владимировича тем же способом, и в саду их встретила Кони, обрадовано облизавшая и хозяина и Свиридова …

– Не очень он тебя замучил?

– Ну, что ты, Тонечка. Мы хорошо поговорили. И он слушает, даже если не согласен.

– И с чем же он был не согласен?

– Я поделился с ним своими соображениями о системе управления большими системами, о роли руководителя и системе подчинения.

– Ты говорил о диктатуре и единоначалии?