Рай-1

Плут окликнул его с другого конца помещения:

– Я нашел кое-какие аварийные запасы. Еда и дистиллированная вода. Это должно помочь, я полагаю?

Чжан не стал отвечать. Он схватил футляр за ручки и попытался стащить его с полки. По какой-то причине тот не сдвинулся с места. Чжан попробовал потянуть под другим углом, но все равно безуспешно. Он вложил в действие всю силу, но футляр не поддался.

– Давай, ублюдок, – процедил Чжан и снова дернул. Ничего. – Давай!

Футляр был словно приварен к полке. Это заставило Чжана вспомнить о шлеме, который он пытался достать, когда пробудился от криосна, и это привело его в ярость. Он уперся одной ногой в полку и дергал за ручки футляра, дергал и дергал, пока не зарычал от злости.

– Ах ты ублюдок! Тупой урод! Скотина! – закричал он.

– Доктор Чжан? – позвал Плут, его голос прозвучал чересчур громко в замкнутом пространстве. Многочисленные конечности робота заскрипели по полу, когда он метнулся к доктору.

Когда Плут подошел, Чжан медленно поднял руку и нанес футляру последний бесполезный удар.

Плут наклонил вниз жало с лицом, словно изучая футляр. Затем потянулся одним когтем и освободил защелку, фиксировавшую футляр на полке, а потом с легкостью вытащил его и аккуратно поставил на пол.

– Я… Я в порядке, – сказал Чжан, хотя робот не спрашивал.

– У тебя возмутительно высокий пульс, – заметил Плут.

Чжан рассмеялся. Хотя не то чтобы было весело.

– Я боюсь, понимаешь? Мне страшно. Ты, идиота кусок. Конечно, мне страшно. Я умру, так никуда и не долетев. Умру.

– Скорее всего, да, – не стал разубеждать его робот.

Чжан закрыл глаза и попытался просто дышать.

– Тебе никогда не было страшно, Плут? Возможно, нет. Ты же машина. Может, ты не чувствуешь страха.

– О, я чувствую его постоянно, – ответил Плут. – Я способен на самые разные эмоции, как и человек. Но есть одно отличие.

– Какое же?

Плут приблизил кончик жала к лицу доктора.

– Я могу отключать свои эмоции. Когда они становятся неудобными или непродуктивными. Сейчас чувство страха никому не поможет. Поэтому я отключил его, пока не смогу выразить страх безвредным способом.

– Было бы неплохо обзавестись такой способностью.

– А что насчет этой штуки? – Робот указал на вихрящийся золотой узор на предплечье доктора. – Разве она не для этого? Для контроля твоего эмоционального состояния?

– Это? – переспросил Чжан. – Оно может успокоить, если я начинаю терять контроль. Удерживает на определенном уровне, притупляет крайности. – Он дотронулся до браслета, почувствовал, как тот пульсирует под его пальцами. – Но не вся человеческая психология держится под контролем химии. Эта штука не может освободить меня от страха.

– Быть человеком так утомительно, – решил робот и помог Чжану подняться на ноги. Сердце перестало скакать у него в груди.

– Ты нашел еду. Хорошо. А это, – Чжан постучал пальцем по металлическому футляру, – может оказаться именно тем, что ищет Петрова. Нам пора возвращаться.

– Не хочешь поколотить по контейнерам? Я нашел множество с запасными подушками и одеялами, они нам не нужны. Можешь выбить из них все дерьмо, если тебе от этого станет лучше.

Чжан рассмеялся. Да, стало получше. Стало легче дышать.

– Нам пора возвращаться. Нас ждут, – сказал он.

27

Футляр со щелчком открылся. Содержимое было завернуто в пластик, ячейка вокруг предмета – заполнена стабилизирующей пеной, которая испарялась на глазах. Когда все упаковочные материалы были удалены, Чжан вытащил металлический цилиндр длиной около полуметра. Из одного его конца торчал шнур питания, а на другом конце находилась толстая посеребренная линза.

– Это медицинский лазер. Предназначен для выжигания опухолей и прижигания ран, – сказал Чжан.

Петрова, кажется, не очень обрадовалась.

– Я знаю, о чем вы думаете, – вздохнул доктор. – Нам предстоит бой между кораблями. Мы хотим убить врагов, а не лечить им глаукому. Однако этот прибор мощный. Он работает в режиме примерно до трехсот киловатт при длительном использовании или до десяти мегаватт для точечного воздействия. – Чжан оглянулся через плечо на Плута. – Робот думает, что сможет увеличить мощность еще больше, может быть, до гигаватта, если стрелять только в течение фемтосекунды.

– Я уже работала с лазерным оружием, – произнесла Петрова. Она не качала головой, но доктор мог сказать, что она явно не видит потенциала. – Они хорошо сбивают подлетающие ракеты. Чтобы прожечь электронику ракеты, лазеру может понадобиться до десяти секунд. В бою у вас никогда нет десяти секунд. Нужно что-то, что может убить в мгновение ока. Спасибо, Чжан. Я знаю, ты старался, но я надеялась на что-то более мощное.

– О, простите, в медицинских запасах не было ракетниц, – сказал Чжан. – Да я и лазер не ожидал найти. На «Артемиде» на удивление хорошее медицинское оборудование, но даже при этом… такой большой лазер нужен только для одного, даже в больнице. Для патологоанатомического исследования.

– Он имеет в виду препарирование мертвых тел, – добавил Плут. Он проскочил вперед и подхватил лазер двумя массивными когтями. – Почему ОСЗ решили, что экипажу «Артемиды» может понадобиться проводить вскрытия в космосе, никто не знает. Но эта штука точно испортит кому-нибудь день, если из нее выстрелить.

Петрова положила руку на металлический корпус лазера.

– Мне не нужно портить кому-то день. Мне нужно убивать ублюдков. – Она повернулась к Паркеру, сидевшему под особенно корявым деревом. – Скажи мне, что у тебя новости получше.

Чжан знал, что капитан изучал возможности превращения систем корабля в оружие. Обсуждалось множество вариантов, самый очевидный – развернуть двигатели корабля, направив на врага. Выхлопные газы двигателей «Артемиды» представляли собой плазму температурой до десяти тысяч градусов. Этого вполне хватило бы, чтобы прожечь корпус вражеского корабля.

Паркер пожал плечами, и Чжан понял, что это не сработает.

– Наибольшая проблема – расстояние. Мы должны быть совсем рядом, чтобы сработало. Учитывая, насколько мы уязвимы, заманить их в ловушку почти невозможно. «Артемида» никогда не была предназначена для…

Чжан перестал слушать. Вместо этого он наблюдал за Плутом. Робот подбежал к столу, на котором Петрова оставила медицинский лазер. Поднял его и повертел в когтях. Затем схватил кабель и подключил его к розетке в стене, которую Чжан раньше не заметил. Наверное, потому, что она была спрятана за хищным стволом голограммного дерева. Чжан вспомнил, что робот способен видеть сквозь проекции.

– Что ты делаешь? – спросил Чжан.

– Просто дурачусь. Не обращай внимания, – ответил робот. Он пристроил лазер в том месте, где одна из его конечностей сходилась с туловищем, и покачал им туда-сюда, словно пытаясь прицелиться. – Я никогда не был хорош в этом деле, – сказал он почти извиняющимся тоном. – Координация глаз и рук, я имею в виду. Я всегда был каким-то неуклюжим.

Чжан покачал головой.

– Пожалуйста, не направляй эту штуку на меня, хорошо? И, может, тебе стоит просто опустить ее, пока…

Плут коснулся кнопки управления огнем лазера, и тут же произошло сразу несколько событий.

Свет погас. Лес на мгновение исчез из виду. Чжан увидел мостик таким, каким он должен быть на самом деле – командный пункт, большие экраны, кресла для отдыха, – освещенный лучом медицинского лазера, прочертившего в воздухе идеальную голубую линию. Там, где он касался дальней стены, из обшивки вырывалось пламя, и на пол капал расплавленный пластик, похожий на свечной воск.

Лазер не издал ни звука. Металлический цилиндр не подпрыгнул в руках Плута – отдачи не было. Все закончилось так быстро; Чжан едва успел заметить, что вообще что-то произошло. Деревья вернулись, как и были, лишь с малейшим мерцанием. Только когда все закончилось, Чжан почувствовал резкий запах озона – запах молекул воздуха, разорвавшихся на части, когда их пересек лазерный луч.

– Паркер? – Это была Петрова. Она увлеченно разговаривала с Паркером, когда погас свет. – Я могу поклясться, что видела – всего на секунду…

Она моргнула, будто не могла понять, что именно увидела. Затем повернулась и посмотрела на дальнюю стену. За темной листвой и скрученными ветвями было трудно разглядеть, но там определенно был след.

Чжан бросился туда. Нет, это была не метка. Лазер проделал дыру прямо в стене, ее края все еще светились тусклым красным светом.

– Что с другой стороны? – спросил он.

– Ванная, – сказал Паркер. – Плут…

– Люди слишком полагаются на свои глаза. Ты так и сказал. Тебе нужно было увидеть, чтобы понять, почему мы решили, что это хорошее оружие.

Чжан подбежал к люку, ведущему в ванную комнату. Он нырнул внутрь и осмотрел стену над унитазом.

– Паркер! – позвал он. – На этом он не остановился.

Остальные засуетились. В стене над унитазом была дыра, и такая же дыра – в дальней стене, прямо над умывальником.

Петрова просунула в дыру мизинец. Он легко пролез.

– Хм, – протянула она. – Сколько было…

– Десять мегаватт, – подсказал Плут.

– И ты говоришь, что можешь выжать и больше, – задумалась Петрова. – Хм…

28

Плут без труда цеплялся за корпус «Артемиды». Ему не требовался кислород, перепады температуры его не волновали. Впрочем, он по-прежнему ненавидел смотреть в кромешную тьму, в которой горели бесчисленные звезды, чье единственное предназначение – давать ощущение масштаба, напоминать о том, как много всего было ничем, пустотой. Он вспомнил дни, проведенные в шахте на Эриде, когда туннели, которые он построил, были для него целой вселенной. Его поезда были микрокосмом, полным и самодостаточным.

Здесь, в бесконечной ночи, нельзя забыть, как ты мал и сколь многое никогда не сможешь узнать. Тебе напоминали, что ты не будешь существовать вечно, что даже роботы могут умереть, их могут уничтожить, да что угодно может с ними случиться. Что время будет течь и течь – даже когда он перестанет осознавать его течение.

Лейтенант Петрова вышла из шлюза и направилась к нему.

– Посмотри, – сказала она, слегка задыхаясь.

Он увидел, что она показывает на планету. Рай-1. Всего лишь коричневая монетка, плывущая в черноте. Своими сенсорами Плут различил, что на поверхности нет океанов как таковых, только большие круглые кратеры, заполненные водой. На экваторе виднелось несколько неясных спиралей облаков, гоняющихся друг за другом. С такого расстояния даже он не мог разглядеть человеческие постройки.

– Странная ситуация, да?

Она не подала виду, что услышала.

– Я впервые вижу Рай-1. Мы поэтому здесь, и нам нужно туда. – Она легонько рассмеялась. – Проклятье. Почему с этим возникли сложности?

Он проверил уровень жизнеобеспечения ее костюма – убедился, что она не страдает от кислородного голодания. Иногда трудно определить, когда человек слабеет.

– Ты готова? – спросил он.

– Думаю, нет выбора.

– Справедливо. – Плут присел, просунув две пары конечностей через поручни в корпусе корабля. Он вытащил кабель из соседнего люка и подключил медицинский лазер прямо к главному кабелю питания.

– Где… Где он? Другой корабль?

Конечно, она не могла увидеть его своими человеческими глазами. Он же в пятидесяти километрах от них.

– Видишь ту яркую точку света? – Он поднял один коготь и указал. – Не волнуйся. Я наблюдаю. У нас сорок пять секунд до следующей атаки, если они придерживаются своего расписания.

– Ладно, значит, план такой: ты предупреждаешь меня, когда они соберутся в нас стрелять, а я буду крепко держаться, пока Паркер двинет корабль хоть немного, чтобы избежать столкновения. И тогда у нас появятся три минуты, чтобы я успела выстрелить. У тебя есть какие-нибудь предположения, какая цель наилучшая?

– Сейчас трудно сказать. Я смогу оценить, когда настроим нашу оптику.

– Далее, мы знаем, что они не просто сбрасывают груз в нашу сторону. Это не позволило бы развить скорость, необходимую для нанесения ущерба. Значит, они используют электромагнитную катапульту…

– Пять, – начал отсчет Плут. – Четыре. Три.

Петрова панически вскрикнула и схватилась обеими руками за поручень. Надо было предупредить ее заранее.

– Два. Один. Да.

Его глаза были устроены намного лучше, чем ее. Он различил кое-какие детали вражеского корабля, увидел, как из люка в средней части появляется грузовой контейнер, как он увеличивается в размерах, приближаясь к ним, освещенный солнечным светом.

– Капитан Паркер, приготовиться! – сказал он и скомандовал: – Давай!

В космосе, конечно, нет звуков. Плут просто почувствовал, как в момент включения двигателей по корпусу корабля прошла вибрация – осатанелая тряска, когда корабль попытался рассыпаться на части. Тактильные сенсоры робота были достаточно чувствительны, чтобы ощутить, как отсеки корабля колеблются с разной частотой. Например, камбуз почти разорвало от напряжения. А вот то, что они движутся, он совсем не чувствовал.

Мгновение спустя двигатели снова выключились. Вибрация продолжалась еще какое-то время, но в конце концов улеглась.

– Все? – спросила Петрова. – Двигатели отработали?

– Да, – подтвердил Плут. Он подключился к тем немногим датчикам внутри корабля, к которым смог получить доступ, и обнаружил, что система жизнеобеспечения все еще функционирует, но в коридоре 3А пропало освещение. Ничего страшного. В этой части корабля располагалось в основном оборудование и топливные склады – вряд ли кому-то придет в голову туда спускаться.

– Все в порядке? – уточнила Петрова. – Удалось же? Паркер?

– Похоже, каких-либо значительных повреждений мы не получили, – отозвался Паркер. – В этот раз нам повезло. И… Да. Да, черт возьми, похоже, снаряд пролетит поодаль от нас. Ненамного, но… Я почти уверен.

– Почти уверен, – повторила Петрова. – Плут?

– Они промахнулись. Но нельзя рассчитывать, что трюк сработает дважды. Нужно действовать немедленно. У нас мало времени, чтобы подготовить тебя к выстрелу, – сказал Плут.

Кровь прилила к ее лицу.

– Да. Хорошо. – Она потянулась к лазеру. – Давайте за дело.

29

Чжан сидел на корточках под ветвями больного дерева и грыз ногти.

– До следующей атаки осталось две с половиной минуты, – сказал он. – Хватит ли этого времени?

– Плут? – позвал Паркер. Капитан работал за компьютером, заслоненным усиками ползучей лозы. Он коснулся клавиши, и вид на стене изменился. Там, где раньше двигались точки кораблей и снарядов, теперь появилась картинка, передаваемая роботом.

Сначала было не особо понятно. Черный цвет, звезды и белая точка ярче остальных. Однако Плут увеличил масштаб, и вскоре они смогли разглядеть вражеский корабль.

Большой, намного крупнее «Артемиды». Иллюминаторы на капитанском мостике напоминали крошечные щели, а двигательных установок гораздо больше, чем на их корабле. Никаких плавных линий – вместо этого у корабля противника было раздутое брюхо, как у змеи, проглотившей оленя. Или он был похож на яблоко, пронзенное стрелой, – возможно, это более удачная метафора. Во всяком случае, менее пугающая.

Чжан не был экспертом, но он уже видел подобные корабли.

– Это корабль-колония? – спросил он.

– Угу, – буркнул Паркер.

Подобные корабли перевозили тысячи людей, замороженных в криосне, к планетам вроде Рая-1. Медленные и маломощные, они уж точно не были оснащены оружием.

– Нас атакует корабль-колония? – Чжан не верил своим глазам.

– Похоже, что так. – Паркер покачал головой. Чжан был уверен, что капитан так же напряжен, как и он, но ему лучше удается это скрывать.

– Бессмыслица какая-то. Они поставили на карту столько жизней, напав на нас. А бросать в нас груз – это вообще глупо.

Еда и вспомогательное оборудование нужны колонистам в новом мире. Если бросить в «Артемиду» весь ямс, колонисты могут умереть с голоду, когда доберутся до места назначения.

Чжан ничего не понимал. Зачем пытаться убить его? Или Петрову, или Паркера? Что они сделали, чтобы заслужить такое?

– «Персефона»[19], – сказал Паркер.

– Что?

– Вон. – Капитан указал на экран. – Название корабля написано на его носу. Уверен, Актеон мог бы рассказать все о том, где его построили и сколько людей он перевозит. Тебе это название что-нибудь говорит?

– Нет, – ответил Чжан.

Паркер кивнул.

– Время?

Они дали Чжану работу. На этот раз он был точно уверен, что его просто хотят занять, чтобы он не паниковал и не путался под ногами. Но это сработало. Проверяя таймер обратного отсчета, он почти почувствовал себя полезным.

– Две минуты до следующей атаки.

– Петрова? – спросил Паркер.

– Я готова. Нам нужна только цель.

Плут еще больше увеличил изображение корабля-колонии, пока его корпус не заполнил весь экран. То, что раньше выглядело сплошным белым металлом, превратилось в бесчисленное множество люков и отсеков. Все иллюминаторы «Персефоны» были темными. Но тут Плут обнаружил часть корабля, которая была ярко освещена, – большой грузовой шлюз в кормовой части. Внешний люк широко открыт, и из него в космос выходит длинная платформа с направляющими.

– По-моему, это электромагнитная катапульта, – сказала Петрова.

Чжан понял концепцию. Объект скользит по направляющей, его ускоряет магнитное поле. И объект – скажем, грузовой контейнер – в итоге летит быстрее пули. Даже контейнер с ямсом, движущийся с такой скоростью, может нанести «Артемиде» огромный ущерб. Чжан убедился в этом на собственном опыте.

– Я вижу там людей, – произнесла Петрова, ее голос был низким и хриплым. – Ты видишь?

– Подтверждаю, – ответил Паркер.

Сначала Чжан не мог понять, о чем они говорят. Затем прищурился и увидел крошечные фигурки, двигающиеся внутри грузового шлюза. Они возились с контейнером. Загружали очередной снаряд.

– Их целая куча. Не уверена, что смогу сбить всех одним залпом.

– Выводи из строя столько, сколько сможешь, – сказал Паркер.

– Подождите секунду. – Чжан покачал головой.

Паркер повернулся и уставился на него.

– Ты хочешь что-то сказать?

– Это корабль-колония. Они колонисты. Не солдаты.

– Они активно пытаются нас убить, – вздохнула Петрова.

– Она права, – заметил Паркер. – И у нас нет времени. Простите, доктор, если из-за клятвы Гиппократа вам тяжело. Но нам придется убить некоторых из них. Может быть, всех. Это наш единственный шанс.

– Пожалуйста. Выслушайте меня. У нас еще есть минута до следующей атаки, – попросил Чжан. – У меня нет угрызений совести. Они пытались убить меня. Направили в меня грузовой контейнер. Я бы с радостью поджег их всех. Нет, проблема в количестве. Там тысячи людей. Петрова, ты, может, и опытный солдат, но даже ты не сможешь убить их всех. Нам нужно уничтожить их оружие.

Паркер пристально посмотрел на него. Сначала Чжан подумал, что тот собирается спорить, но потом капитан наконец кивнул и потер лоб большим и указательным пальцами, словно пытаясь привести в порядок мысли.

– Может, есть способ, – предположил Паркер. – Плут?

Робот пожал плечами.

– Электромагнитной катапульте требуется много энергии. Они должны подключить ее к главному реактору корабля. Если бы мы смогли найти энергопровод и перерезать его, им бы пришлось строить новую катапульту.

– Другими словами, это все равно не решит нашу проблему, – заметила Петрова. – Но даст нам немного времени. Кстати, о времени. Чжан?

– Что? О. Следующая атака через тридцать секунд.

Маленькие точки, бывшие людьми, сновали в шлюзе «Персефоны». Они почти закончили погрузку контейнера на платформу.

– Петрова, – сказал Паркер, – тебе нужно принять решение. Какова ваша цель?

– Дайте мне подумать, – ответила она.

30

На лицевой щиток шлема наложилось изображение грузового шлюза корабля-колонии. Она могла различить точки, снующие вокруг электромагнитной катапульты, разглядела мельтешение рук и ног. Много людей. Она может убить нескольких. Но командование просто пришлет еще людей – на замену. Должна быть идея получше. Наверняка.

– Ты видишь нужный нам энергопровод? – спросила она у робота. Он был идеальным наблюдателем. – Быстрее. У нас мало времени.

– Пятнадцать секунд, – сообщил Чжан.

– Может быть, что-то есть, – ответил Плут.

– Может быть?

– Вон, – сказал Плут. В тот же момент Чжан объявил:

– Десять секунд.

Торец электронной катапульты засветился вишнево-красным. Она уже заряжалась для следующего выстрела.

– Покажи, – велела она.

– Вот.

Вокруг участка внутри грузового шлюза «Персефоны» появилась пунктирная белая линия. Хорошая, легкая мишень. Лучше, чем человечки, снующие в шлюзе, не обращая внимания на ее существование. Она сделала вдох, не слишком глубокий, и задержала дыхание.

– Пять секунд, – предупредил Чжан.

«Да, спасибо, заткнись на хрен», – подумала она. Промолчала только потому, что пришлось бы выдохнуть.

Она перехватила корпус лазера. Прикоснулась к кнопке включения.

Казалось, ничего не произошло. В космосе нечему рассеивать свет, а значит, она не могла увидеть лазерный луч. Вся энергия лазера направлялась прямо в цель. О том, что она выстрелила, она узнала только по внезапному всплеску жара, который почувствовала сквозь перчатки, будто прикоснулась к горячей плите.

Она вскрикнула и отпустила лазер. Он отлетел, все еще соединенный с «Артемидой» шнуром питания.

– Стойте, я попала или нет?

Внутри грузового шлюза очерченный участок стены окутался снопом беззвучных искр, обломки и дым вырвались наружу. Она не могла видеть людей, не могла сказать, ранен ли кто-нибудь из них или убит. Все, что она могла видеть, – ствол пушки, по-прежнему направленный прямо на «Артемиду».

– Сработало? – спросила она.

Никто не отвечал ей, причем очень долго. Наконец заговорил Чжан:

– Атака должна была произойти десять секунд назад.

– Думаю, – сказал Паркер, – это значит, что ты попала.

И они разом ликующе закричали, да так громко, что радио не выдержало и в наушниках остались только помехи.

31

Когда восторженные крики сошли на нет, все словно вспомнили, как близки они были к смерти. И в какой опасности еще находились.

Они затаили дыхание.

Прошло три минуты. Еще три минуты. Петрова все время просила Плута проверить корабль-колонию – например, узнать, работают ли там над устранением повреждений. Как ни странно, не работали. В грузовом шлюзе не было видно ни одного крошечного человечка, даже после того, как рассеялся дым и обломки. Даже свет померк.

– Это обычное человеческое поведение? – спросил Плут.

Она решила, что вполне может вернуться внутрь «Артемиды».

Осторожно сняв скафандр, она уложила его так, чтобы в случае необходимости можно было быстро облачиться. Лазер с благоговением повесила на стену. В конце концов, это хорошее оружие.

Потом она поняла, что Плут задал ей вопрос.

– Прости. Наверное, я очень устала. Ты что-то спросил?

– Я спросил, ведут ли люди себя так обычно?

– Как ведут?

– Если на тебя напали, и я имею в виду, кто-то очень хочет тебе навредить, даже убить. Если ты ударишь нападавшего в ответ один раз – может быть, кровь из носа польется, типа такого. Обычно этого достаточно, чтобы их остановить?

По позвоночнику Петровой пробежал холодок.

– Нет. Обычно это только злит. Хочется ударить в ответ, причем вдвое сильнее.

– Забавно, что корабль-колония не попытался напасть на нас снова. Ну что ж. – Робот поднял с пола одну из ее перчаток и протянул ей. – Ты уронила.

– Спасибо, – сказала она. Она была измотана. Может быть, скоро появится время вздремнуть.

Но это казалось маловероятным.

Она последовала за Плутом обратно на мостик. Мальчики приготовили для нее небольшую вечеринку – достали бутылку воды и пачку соленых крекеров. Она через силу улыбнулась, опустилась на пол и сделала большой глоток, затем взяла один из крекеров. Увидела, что Паркер наблюдает за ней – как будто переживает. Должно быть, выглядит она дерьмово.

Она подняла крекер, словно поднимая за него тост, и подмигнула ему. Он покраснел и отвернулся.

Крекер был невероятно вкусным. Она и не догадывалась, что настолько проголодалась.

– Есть еще? – спросила она, съев всю пачку. – Сколько у нас всего? Придется начать нормирование?

– У нас их несколько контейнеров, – ответил Чжан. – Единственная пища на борту, но ее много. Ешьте. Мы не умрем от голода в ближайшее время, что радует. Конечно, от недостатка витаминов тоже можно умереть. Но очень, очень медленно. А без белка и какой-нибудь растительной пищи наши энергетические показатели станут очень неустойчивыми.

– Да, хорошо. – Паркер подошел и сел напротив Петровой. – Ладно, хватит мрачных мыслей. Похоже, ты выиграла нам немного времени, чтобы подумать, как это пережить. Я бы хотел обсудить наши дальнейшие действия.