Затерянный в реальности

Лежа в постели, он уставился в потолок, где свет фонаря рисовал причудливые тени. Тело ныло от усталости, но мысли не хотели успокаиваться, возвращаясь к событиям дня. Всего несколько недель назад он ненавидел свою работу, каждое утро буквально заставляя себя идти в офис. Сегодня – смех коллег, азарт новых проектов, даже уважение в глазах начальника. Как будто кто-то подменил его жизнь, оставив ту же оболочку, но наполнив совершенно новым содержанием. И главное… Лика.

«А если это не совпадение?» – мелькнула мысль. Он потянулся к тумбочке желая еще раз посмотреть на диск, но остановился. Не сегодня. Сегодня было достаточно того, что он счастлив. Впервые за долгие годы он чувствовал себя на своем месте – не случайным винтиком в чужом механизме, а… «Командором», – прошептало подсознание, но Максим уже проваливался в сон. Последним осознанным образом было лицо Лики – но не то, что он видел сегодня, а другое: в странном головном уборе и с символикой Гипербореи на груди.

Сон накрыл теплой морской волной – мягкой и обволакивающей. Где-то на границе сознания зазвучал глухой гул звездных двигателей, а на тумбочке диск едва заметно дрогнул, словно отвечая на зов из другого времени.

Внезапно Максим ощутил, как воздух стал густым и влажным, с непривычным металлическим привкусом, словно кто-то распылил в атмосфере мельчайшие частицы меди. Он стоял на мягком, упругом грунте пурпурного оттенка, который слегка пружинил под ногами. Перед ним простирался пейзаж, который не мог существовать на Земле. Гигантские спиралевидные растения, напоминающие переплетенные ДНК, тянулись к небу, их полупрозрачные стебли переливались всеми оттенками синего и фиолетового. Между ними виднелись странные постройки – невысокие, угловатые, построенные из материала, который то ли был черным стеклом, то ли поглощал свет. Их поверхность отражала окружающее пространство с искажениями, будто сама реальность вокруг них слегка искривлялась.

Он обернулся и увидел свой корабль. Корпус, напоминающий застывшую ртуть, мерцал в изумрудном свете местного солнца. На боку четко читались повреждения от недавнего боя – оплавленные участки брони, следы плазменных попаданий. Корабль казался одновременно и раненым зверем, и грозным оружием, затаившимся среди инопланетных джунглей. Над головой – небо… Оно было не голубым, а насыщенно-изумрудным, как море в тропиках, но в тысячу раз более глубоким и живым. И в этом небе висели две луны, такие огромные, что казалось, будто они вот-вот рухнут на планету. Первая – бирюзовая, продолговатая, как яйцо, заваленное на бок. По ее поверхности тянулись сиреневые прожилки, пульсирующие едва заметным светом. Вторая – круглая, лимонно-желтая, но испещренная полосами гранатового и фиолетового цветов, расположенными с математической точностью. Они висели почти напротив друг друга, создавая странное ощущение равновесия, будто планета находилась в точке гравитационного баланса между двумя этими гигантами.

Максим инстинктивно потянулся к карману, где обычно лежал диск, но наткнулся лишь на странную нашивку на своем мундире – тот самый символ Гипербореи, только теперь он светился мягким голубым светом. В этот момент из ближайшего здания вышла женская фигура в странном облегающем костюме, напоминающем вторую кожу. Лицо было скрыто за полупрозрачным шлемом, но походка… Походка была до боли знакомой. Полупрозрачный шлем скрывал лицо, но что-то в плавности движений, в том, как она несла себя – строго и одновременно грациозно – заставило его сердце учащенно забиться. Он не знал эту женщину – в этом мире они явно не были знакомы. Но его тело отреагировало раньше сознания: ладони внезапно вспотели, в груди что-то сжалось.

«Я непременно должен с ней познакомится», – пронеслось в голове.

Незнакомка остановилась в трех шагах от него, слегка склонив голову – очень знакомый изучающий жест, хотя он совершенно точно видел её впервые.

– Командор, – прозвучал механически искаженный голос через шлем. – Ваш корабль поврежден сильнее, чем мы предполагали.

Максим почувствовал, как губы помимо воли складываются в улыбку – странную смесь дежурной вежливости и чего-то более глубокого.

– Значит, мне повезло, что я имею удовольствие разговаривать с вами.

Незнакомка на мгновение замерла, затем резким движением сняла шлем. Серебристые волосы, переливающиеся на свету высыпались на плечи, а в изумрудном свете чужого солнца ее глаза казались бездонными – не голубыми, как у Лики, а фиолетовыми, как самые глубокие участки космоса.

– Я – Аэлин-Тарн, – представилась она, – представительница верховной жрицы в этой части галактики.

Максим почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Это имя отозвалось странным эхом. – Аэлин-Тарн, – благовеянно повторил он про себя.

Она стремительно приблизилась к нему. Серебристые волосы развевались за ней, словно шлейф из жидкого металла.

– Ксиан-Вейр! – её голос прозвучал резко, почти повелительно, но с легкой тревогой. – Где пострадавшие? Сколько их?

Максим, который наконец обрел имя в этом мире, молча указал на зияющий трап корабля. Внутри, в тусклом свете аварийных ламп, теснились люди. Они сидели на полу, прислонившись к стенам и обхватив кто колени, кто голову. Некоторые стонали, другие молча смотрели в пустоту. Бледные лица, тела в царапинах, одежда в пыли и пятнах крови. Ребёнок лет пяти прижимался к матери, его пальцы впились в её рукав, а глаза были широко раскрыты от ужаса.

Аэлин на мгновение замерла. Её губы дрогнули, а в глазах вспыхнуло что-то дикое, почти яростное – не гнев, а боль, слишком острая, чтобы скрыть.

– Нет… – прошептала она, и её голос сорвался.

Она резко подняла руку и в тот же миг из здания высыпали десятки фигур в таких же облегающих костюмах. Рядом с ними двигались автоматические носилки, которые самостоятельно принимали необходимое положение, подстраиваясь индивидуально под каждого пострадавшего. Переносные медстанции парили в воздухе, их голографические датчики уже сканировали людей, высвечивая диагнозы.

Аэлин первой ворвалась внутрь. Она опустилась на колени перед стариком с окровавленной повязкой на голове. Его глаза были мутными, пальцы дрожали.

– Вы в безопасности, – произнесла она мягким голосом. – Никто больше не причинит вам вреда.

Старик попытался что-то сказать, но вместо слов с его губ сорвался лишь сдавленный стон. Аэлин сжала его руку и резко кивнула медику. Носилки скользнули под тело, антигравитационное поле включилось, и раненый плавно поднялся в воздух.

Максим видел, как блеснули её глаза – не от слёз, а от ярости. Она с участием двигалась между пострадавших, касалась плеч, ободряя каждого кто попадал в ее поле зрения:

– Ты выживешь.

– Твой сын уже в безопасности.

– Боль скоро пройдёт.

Каждое слово звучало твердо и безапелляционно, даже не допуская иного исхода. Напоследок, она подошла к пожилой женщине, которая сидела, обхватив голову. Её дыхание было частым и поверхностным, а лицо искажено болью потери. Аэлин присела рядом, положив руку ей на спину.

– Ты больше не одна, – нежно произнесла она.

Женщина подняла на неё глаза и разрыдалась.

Аэлин не стала её успокаивать – просто поддерживала, пока медицинский дрон не завершил диагностику и не унёс вслед за остальными.