Черное Солнце. Эпоха Тьмы. Книга 1

Все внимательно слушали его. Максимилиан, не отрываясь, наблюдал за стариком, София возмущенно выдыхала каждый раз, когда Фредо рассказывал о несчастьях, что выпали на их долю, а Каталина, кажется, была готова расплакаться от жалости. Старик сделал паузу, промочил горло и продолжил:

– И так было до тех пор, пока два месяца назад к нам не пришли эти, из Серой гвардии. Отряд из двадцати подготовленных бойцов оказался довольно внушительной силой, чтобы наконец разворошить это змеиное логово. Разбойники явно не были к такому готовы. Завязался бой, но что могут эти негодяи в честной схватке, – с горькой ухмылкой продолжил Марсель. – Гвардейцам потребовалось не больше дня, чтобы прогнать бандитов с насиженного гнезда. Мы были благодарны нашим спасителям. Думали, что виконт не забыл о нас и гвардейцы сюда пришли по его просьбе, но… Рано радовались. Их командир, молодой лейтенант, объявил, что они здесь по какому-то особому указу, и пока не решат свои дела, мы обязаны половину продовольствия выделять на содержание этого отряда и лошадей… Мы и так были ослаблены, пока банда кормилась за счет наших припасов, но так хотя бы что-то оставалось. А теперь уже еле-еле хватало провизии, чтобы не жить впроголодь, притом подати для виконта никто не отменял. Урожай выдался слабым в этом году, слишком жаркой оказалась летняя пора, и следующую зиму точно бы не все пережили. И тогда несколько из наших, пятнадцать человек, что совсем уже отчаялись, решили перебить гвардейцев ночью, пока те спали…

Старик снова запнулся. В свете утреннего солнца я заметила блестящие капли на его тарелке, но Марсель тут же вытер слезы.

– Гвардейцы уничтожили всех, кто решился на тот опрометчивый поступок, а их тела вывесили на обозрение. Объявили, что это якобы остатки разбойников, что укрывались среди нас под видом простых крестьян, и мы должны быть благодарны за то, что они защищают нас от таких крыс… Но это были люди, которых мы знали всю жизнь. Среди вывешенных на столбах были и мой сын, и мой внук… Они даже не разрешили забрать их тела, чтобы сжечь и похоронить, как полагается, и день за днем мы могли лишь наблюдать, как наши родные, друзья и знакомые гниют под палящим солнцем. Мы ничего не могли противопоставить. Любого, кто был недоволен их действиями, приписывали к пособникам бандитов, и их ждали либо смерть на столбе, либо жестокие пытки… У нас и так голодная зима на носу, а теперь и работников не хватало… Потому и стали мы промышлять подобным. Да, вы далеко не первые, кого удалось ограбить, не буду скрывать. Но иным способом нам не разжиться хоть какими-то деньгами на зерно и мясо, чтобы прокормить женщин, детей и стариков. Мне искренне жаль, что мы ступили на эту дорожку. Но мы никого не убивали, клянусь самим Императором! Обычно все отделывались парой-тройкой монет, от которых карманы точно не опустеют. А для нас это шанс на спасение.

Я смотрела на бедного старика, утирающего редкие слезы, с искренней жалостью. По закону, конечно, ничто не должно оправдывать преступления, и за воровство и вымогательство следовало бы отрубить по пальцу у каждого причастного. Однако эти люди и так настрадались вдоволь, без нашей справедливости.

Кулаки Максимилиана сжались в молчаливой ярости, а в единственном зрячем глазу полыхал праведный гнев.

– Возмутительно, – София вторила моим мыслям. – Да как они только посмели! Налицо явное превышение полномочий.

– Мне так жалко всех вас, – Каталина промокнула уголки глаз, в которых тоже стояли слезы. – Вы столько всего пережили… Просто ужас…

– Такое никак нельзя оставлять безнаказанным, – согласилась я, глядя прямо в глаза Марселю. – Обещаю, мсье Фредо, от имени Дома Кустодес: я разберусь во всей этой ситуации и виновные получат по заслугам!

Старик лишь покачал головой, не в силах что-либо ответить.

– Я хотела просить вас о припасах в дорогу, но думаю, что разорять вас еще сильнее будет неуважительно по отношению к вам и ко всему, что вам довелось пережить.

Но он лишь снова замотал головой.

– Нет-нет, для юной госпожи мы найдем провизии. До ближайшего города отсюда еще сутки пути, для нас это не будет проблемой, нет-нет… Я также распоряжусь, чтобы плотники помогли вашему кучеру побыстрее починить колесо дилижанса, пока вы решаете вопросы с гвардейцами. Я вас провожу. Они заняли два барака на окраине, на другом берегу реки.

– Тогда не будем терять времени. Максимилиан, пойдешь со мной после завтрака. Будем разбираться, что тут происходит. Каталина, сестра София, на вас пополнение припасов на оставшуюся дорогу.

Все коротко кивнули.

Мой взгляд упал на тарелку с завтраком, который за время рассказа уже успел остыть, и сердце сжалось в груди. Эти люди потратили чуть ли не последние продукты, чтобы устроить благородным гостям лучший завтрак, который выглядел невероятно жалко, даже слуги в Каса-де-Вентос питались сытнее… После услышанного могла ли я так расточительно относиться к подобному знаку? Я решительно придвинула тарелку и съела все, что на ней было, без остатка.

Спустя еще полчаса каждый отправился по своим делам. Марсель подсказал Софии и Каталине, куда можно отправиться за продуктами. Лоуренс продолжал возиться с дилижансом в конюшне, а наши отдохнувшие лошади выглядели ухоженными и сытыми.

Пока мы с Яном и старейшиной шли до нужных домов, я старалась держаться со всей полагающейся величественностью и ничем не показывать волнения. А еще очень надеялась, что не придется применять навыки самообороны, которым в свое время меня научил Максимилиан. И уж тем более использовать кинжал, прикрепленный к моему предплечью и прикрытый длинными рукавами платья. Этот стилет18 с тонким, как игла, лезвием был подарком Валентина незадолго до моего отъезда. «Лучше пусть он будет с тобой. И мне, и тебе самой будет спокойней», – напутствовал брат.

После того, что рассказал Марсель, эти гвардейцы казались мне какими-то чудовищами… Неужели и моему отцу во время его службы в Имперской Гвардии приходилось заниматься подобным? И Лео тоже?..

Уже близ домов я заметила, что лесорубов и крестьян тут почти нет, будто все местные сторонятся этой части деревни. Да и постройки здесь выглядели куда хуже, чем в центре городка, – старые, разваливающиеся. Однако, чем ближе мы подходили, тем больше менялась картина: на безлюдной на первый взгляд окраине все же текла своя размеренная жизнь. Было слышно ржание лошадей, привязанных у ворот, то тут, то там сушилась одежда, а за небольшими оградками во дворах виднелись и люди: кто-то спал, кто-то играл в карты, кто-то чистил снаряжение, кто-то практиковался с оружием. Из бараков раздавались громкий смех и мужские голоса. На нас никто не обращал никакого внимания. Складывалось ощущение, что в гвардию набирают только ленивый сброд.

У указанного дома на страже стоял гвардеец – совсем молодой парень в полном обмундировании: серая матовая кираса поверх мундира, каска ей под стать, начищенные защитные пластины на руках и ногах, тяжелые кожаные сапоги, длинный плащ с эмблемой гвардии. Парень опирался на блестящую на солнце огромную алебарду и явно скучал, с завистью поглядывая на двух солдат, которые играли в кости в соседнем дворе, и в нашу сторону даже не посмотрел.

Что ж, охранник из него, конечно, так себе. Я быстренько повернулась к Яну и Марселю.

– У меня есть план, – вполголоса, чтобы нас не услышали, обратилась к спутникам. – Попробую уговорить их оставить деревню или, на худой конец, воспользуюсь своим статусом. Надеюсь, они купятся на мою лесть.

– Госпожа, если вы планировали применить обаяние, то лучше было бы взять с собой Каталину. Вы же знаете ее особые навыки находить общий язык с кем угодно, – резонно заметил Ян.

– Я постараюсь состроить из себя милую дурочку. Но очень прошу, не вмешивайтесь и не подавайте вида, будто что-то не так. Просто кивайте в поддержку моих слов, ясно?

Оба кивнули. Я натянула глуповатую улыбку, чтобы выглядеть как можно более наивно. Не раз видела, как Каталина применяла подобный прием и довольно успешно. Оставалось надеяться, что у меня получится не хуже.

Мы подошли ближе к баракам. Я прокашлялась, привлекая внимание часового, и начала разговор как можно дружелюбнее.

– Достопочтенный офицер, как я могу к вам обращаться?

Парнишка подпрыгнул от испуга, и каска, которую он даже не удосужился завязать, съехала ему на глаза. Он торопливо поправил ее.

– А… э-э-э… – вояка окинул испуганным взглядом сначала Яна, а затем и меня. Гостей здесь явно не очень-то ждали. – Я н-не офицер, г-госпожа… Простой рядовой, еще кадет. Вы к лейтенанту? Не помню, чтобы сегодня мы вызывали еще девушек, надо уточнить у него.

Настолько оскорбленной я еще себя не чувствовала.

– Кхм, простите, господин рядовой, но, кажется, произошло небольшое недопонимание, – я еле сдерживалась, чтобы гнев не сменил глупую улыбку.

«Упаси, Император, чтобы мне еще когда-нибудь пришлось так унижаться», – думала я в тот момент, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться, и продолжила:

– Я бы очень хотела получить аудиенцию вашего лейтенанта по очень срочному и важному делу… Надеюсь, он не сможет отказать госпоже Камилле из Дома Кустодес в столь маленькой просьбе? – подмигнула ему я.

Часовой сначала покраснел, а затем побледнел. Промямлив что-то вроде «да, госпожа», поспешно повел нас внутрь.

Видимо, этот дом некогда принадлежал большой семье, так как здание было довольно просторным, хотя и одноэтажным. В помещении, которое должно было служить кухней и чем-то вроде гостиной, был расставлен десяток коек, на парочке из них мирно похрапывали солдаты. В дальнем углу был очаг для готовки, который, видимо, даже не разжигали с момента появления тут новых жильцов. Вдоль стен расположили самодельные стойки для оружия и доспехов. Слева от входа было несколько дверей, в одну из которых постучал молодой гвардеец.

– Лейтенант, к вам тут Камилла Кустодес в сопровождении телохранителя и старосты Фредо. Просят аудиенции.

Сквозь дверь послышался ответ в довольно грубой форме. Сложно было разобрать его речь, но, кажется, он говорил что-то про то, куда мне следует идти со своей аудиенцией, а его не стоит сейчас отвлекать. Спустя где-то минуту голос вновь раздался из-за двери, уже чуть более спокойный.

– Пусть войдут.

Рядовой открыл дверь и смирно ожидал, пока мы зайдем в комнату, чтобы затворить ее за нами.

Молодой мужчина, который встретил нас за дверью, наспех застегивая рубашку, жестом указал, чтобы мы проходили внутрь. На вид он, наверное, мог бы быть ровесником Леонарду. Лейтенант был крепко сложен, длинноватые темно-русые мышиные волосы слегка растрепались, лицо обрамляла щетина.

В маленькой комнатке была устроены офицерские покои. Посреди помещения стоял большой стол, на котором лежали разбросанные игральные карты, какие-то официальные бумаги, рядом покоилась принадлежащая лейтенанту рапира, на краю – откупоренная бутылка вина. На стульях небрежно висели офицерский мундир и гвардейское снаряжение. А в углу на кровати сидела девочка на вид не старше двенадцати зим, закутанная в серый гвардейский плащ. На мгновение она посмотрела на нас большими карими безжизненными глазами, а затем отвела пустой взгляд обратно в пол.

Лейтенант без капли смущения учтиво отодвинул стул, предварительно скинув с него все лишнее на койку рядом с девчушкой.

– Присаживайтесь. Желаете чего-либо? – он кивнул на бутылку, а не получив ответа, пожал плечами и налил в стакан темно-красную жидкость, затем с наслаждением пригубил.

Я еле сдерживалась, чтобы не выразить, как мне мерзко находиться тут, рядом с ним. Судя по всему, не мне одной – Максимилиан раскраснелся от гнева, однако, памятуя мою просьбу, и слова не проронил.

– Лейтенант, я бы хотела попросить вас о помощи и очень рада, что в такой глуши оказался отряд Имперской Гвардии, – мой тон все еще был любезным и милым, но чуть более твердым, чем при разговоре с кадетом. Сдерживать гнев было все труднее и труднее. – Как я могу к вам обращаться?

– Александер Вибер, лейтенант двадцать четвертого отряда Серой гвардии, – он был на удивление вежлив. – Внимательно слушаю вас, госпожа Кустодес.

Вибер… Получается, он родом с земель Великого Дома Регенфар, из Остании, не имперец. Интересно…

– Мне бы хотелось попросить вас сопроводить наш дилижанс до Имперской Столицы. Я слышала от местных жителей, как вы ловко разделались с терроризирующей деревню бандой разбойников, подарив им мир и спокойствие после того, что они натерпелись. По поводу жалования не переживайте – я сообщу отцу, что ваш отряд будет охранять нас, и вам будет выдана компенсация за эту работу. Также все расходы на время путешествия я беру на себя. Прошу, лейтенант, окажите честь сопровождать нас.

Серые глаза Александера сузились. Он откинулся на стуле, обдумывая сказанное.

– Госпожа, – гвардеец замялся, крутя стакан на столе. – Мы бы с радостью, нам самим уже осточертело тут сидеть, но никак не удается избавиться от разбойников, которые терроризируют путников. Пока наша работа не окончена, мы, увы, никак не можем покинуть этих несчастных.

От меня не ускользнул взгляд, которым Александер наградил стоящего за моей спиной Марселя.

– Не спорю, какие-то одиночные происшествия еще случаются. Вчера вот, к примеру, я и мои спутники попали именно в такую ситуацию, и только благодаря сплоченности местных жителей все обошлось, они смогли прогнать бандитов. Я была уверена, что наш путь будет безопасным, и потому даже не думала брать охрану, в этом была моя недальновидность, – я сделала печальное лицо и вздохнула. – Конечно, на нашем пути вряд ли может что-то случиться, ведь земли Империи охраняются такими же доблестными воинами, как вы и ваш отряд, а потому нам точно не страшно. А местные жители, полагаю, уже и сами смогут разогнать остатки разбойников, это им по плечу, не так ли?

Староста активно закивал.

– Боюсь, не все так просто, как вам кажется, – Александер вздохнул, не отводя пристального хищного взгляда от старика. – У меня не хватает людей на патрули, а некоторые местные жители всячески пособничают деятельности разбойников.

Мои брови театрально поползли вверх.

– Что вы, да разве может такое быть? Для подобного рода обвинений должны быть веские доказательства. К тому же вы всегда можете попросить помощи у виконта Арно Монреса. Буквально три дня назад мы останавливались в его поместье, – я с наслаждением наблюдала, как мои козыри начинают складываться в выигрышную комбинацию. Услышав о виконте, лейтенант тут же поменялся в лице, помрачнев. – Тем более, что вы здесь по его указу, не так ли? Вы ведь не можете находиться здесь без ведома виконта?

– У нас приказ, подписанный лично Императором, – огрызнулся он, рывком подскочил к небольшому комоду и принялся яростно рыться в стопке бумаг на нем. Спустя минуту протянул мне довольно мятый пергамент, на котором и вправду были печати всех девяти канцлеров Триумвирата и золотой императорский орел.

Пробежав глазами по тексту, я поняла, что в приказе значилось расследование исчезновения пропавших без вести людей, а также поиск и устранение всех причастных к этому делу. А еще то, что его вояки не принадлежали к закрепленному за нашей провинцией Четырнадцатому Легиону. Это был отряд из Второго Легиона столичной гвардии…

– Что это значит? – я недоуменно перевела взгляд с бумаги на лейтенанта.

– Госпожа, можно переговорить с вами с глазу на глаз?

– Разумеется, – я кивнула Максимилиану, чтобы тот оставил нас.

– Госпожа, вы уверены? – Ян был очень обеспокоен.

– Конечно, что со мной может случиться наедине с доблестным лейтенантом.

В моем голосе не было и капли страха, однако всем своим видом я дала понять, чтобы Хан был готов к атаке, если я окажусь в опасности.

Максимилиан неуверенно вышел из комнаты.

– И старейшина Фредо тоже. Это не для его ушей, – Вибер проводил взглядом старика, вышедшего вслед за Максимилианом. Офицер захлопнул за ними дверь и, подойдя к столу, залпом опустошил стакан.

– Я вся внимание, лейтенант.

Наполнив стакан еще раз, он грузно упал на стул.

– Госпожа, что вам наплели местные?

Я невинно заморгала.

– Не понимаю, о чем вы. Я сказала, как есть: жителям деревни нужна была помощь, чтобы разобраться с разбойничьей шайкой. Граф Монрес должен был запросить подмоги у Четырнадцатого Легиона, хотя не понимаю, почему пришли не они, а вы, и о каком расследовании идет речь. Но тем не менее не вижу причин, по которым вы отказываетесь от моей просьбы.

Лейтенант тяжело вздохнул.

– Вас ничего не смутило? Огромный пустой постоялый двор в глуши? Новые, недавно построенные дома? – он ткнул пальцем в приказ. – Просителем был не деревенский староста. Просителем был имперский министр, у которого пропали жена с дочкой, путешествовавшие по этому маршруту. Все эти люди… Они все преступники. И я не уйду отсюда, пока не закончу расследование, получив необходимые сведения и доказательства своей правоты, или не сожгу это змеиное гнездо дотла. От этого зависит моя честь офицера.

После этих слов от маски глупой девицы не осталось и следа. Я с нескрываемым презрением посмотрела прямо в его серые глаза.

– Честь? О какой чести может идти речь? Это она позволила вам убить с десяток крестьян, она позволила заниматься самоуправством на землях, принадлежащих чужому Дому?

– Они первыми напали на нас, – пожал он плечами, будто это была какая-то мелкая неприятность. – И помешали прямому выполнению поставленной задачи. Находясь под юрисдикцией Империи, мы имеем полное право запрашивать любое необходимое количество ресурсов на землях провинций.

– Скажу честно: мне до Империи дела нет, равно как и до пропавшей без вести семьи министра. Сейчас вы не на среднеземской территории, лейтенант. Вы в Веасе, и то, что у вас там подписанные Императором бумаги, не дает никакого права устраивать расправу и самосуд над нашими людьми. Вы должны были поставить в известность любого представителя Малого Дома, если ваша задача как-то связана с их владениями. Но не сделали этого, а теперь бесчинствуете и прикрываетесь бумагами? Если вы подозреваете местных, то по регламенту должны были проводить расследование вместе с Домом Монрес, чтобы потом передать суду все собранные вами улики, и принимать объективное решение, опираясь на законы Империи.

– Кроме ситуации, в которой жизнь и здоровье моих людей подвергаются опасности. В этом случае я волен поступать так, как сочту нужным. А опасность тут представляет каждый, – он стал каким-то не по возрасту серьезным. – Не верите? Посмотрите на нее.

Он махнул рукой в сторону девчушки. Та вздрогнула, но не повернула головы, лишь сильнее поджав колени.

– И таких здесь много. Проституция, незаконная торговля, контрабанда, грабежи, вымогательство, похищение с целью выкупа… Мы испробовали все: запугивание, подкуп, хитрость, чтобы выудить хоть какую-то информацию. Но все тщетно, – он быстрым движением провел по волосам, приглаживая растрепавшиеся пряди. – Каждый деревенский либо сам покрывает преступника, либо притворяется одним из этих вшивых крестьян. А значит, все должны понести наказание. А вы, как последняя дурочка, поверили в сказки, которые они вам наплели, да?

– Да, я вижу, как вы тут успешно боретесь с преступной деятельностью. Не покладая рук, – я кивнула на вино и карты на столе, но на бедную девочку даже не взглянула, опасаясь, что маска бесстрашия и напускное безразличие спадут. – Если вы тут пытаетесь воззвать к состраданию и жалости, то уверяю вас – зря. Из ваших уст подобные речи звучат настолько лицемерно, насколько возможно. Вы вольны делать что угодно, лейтенант, но помните о последствиях. И вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что их не будет. Потому что кроме этой бедняжки, которая не больше чем игрушка для удовлетворения ваших извращенных желаний, я вообще не увидела никаких весомых доказательств ваших слов. А вот мое слово еще как будет иметь вес. Как считаете, что скажет граф Монрес, когда узнает, что вы распяли четверть деревни из-за своих подозрений?

Лейтенант ударил кулаками о стол так, что мы с девочкой подпрыгнули, а содержимое стакана разлилось по разложенным бумагам. Но Вибер даже не обратил на это внимания.

– Ты издеваешься надо мной?! – его голос стал больше похож на рык, а лицо скривилось в оскале.

Моя рука инстинктивно метнулась к кинжалу на запястье, но Максимилиан уже влетел в комнату, держась за меч.

– И где же ваша хваленая гвардейская выдержка, лейтенант? – спокойно ответила я, глядя прямо ему в глаза. Кратким движением головы дала Яну понять, что все в порядке. Тот помедлил, не спуская глаз с офицера, и нехотя подчинился. Дверь за ним снова захлопнулась.

Александер шумно втянул воздух, делая глубокий вдох. Подняв скатившийся на пол стакан, наполнил его в третий раз и тут же залпом опустошил. Лицо его раскраснелось, однако он ничего не ответил, и я продолжила:

– Давайте начистоту, лейтенант. Я знаю, что вы не имперец, потому что никто из них не стал бы браться за такую грязную работу. И знаю, как некоторые из кожи вон лезут, чтобы заслужить право стать гражданином Империи. Даже если все то, что вы говорите, правда, от лица Монресов будет отправлена официальная жалоба в Имперскую Гвардию. Вы совершили довольно грубое нарушение, не оповестив Малый Дом о вашей миссии, и сами прекрасно знаете об этом. Просто не думали, что вас кто-то поймает здесь. Не повезло вам. При самом удачном раскладе убытки, которые Империя обязана покрыть после проведения расследования, будут возмещены из вашего жалования. Однако я лично буду просить Эстебана Кустодеса отдать вас Трибуналу. И думаю, что слово герцога, который в прошлом был не последним человеком в гвардии, будет куда выше слова офицера низкого ранга без рода и имени.

– А вы довольно дерзкая для столь юной особы, – Александер прищурился. – Впрочем, как и все эти, которые прикрываются своими чинами и фамилиями, думая, что обладают реальной властью. Вот только вы не всегда сможете своим именем решить любую проблему.

Он угрожающе обнажил шпагу и покрутил лезвие, задумчиво рассматривая в нем собственное самодовольное отражение.

– Но на самом деле власть лишь у тех, кто способен одним движением решить судьбу человека. Будь то росчерк пера или клинка, – Вибер одним движением рассек воздух почти у моего лица и положил шпагу обратно на стол, угрожающе сверкнув лезвием. – Думаю, если я смогу уничтожить целую преступную организацию, которая взяла в заложники не только семью имперского министра, но еще и дочь самого Эстебана Кустодеса, это будет очень неплохим шансом для повышения. С такими аргументами мое слово точно сложно будет перевесить.

– Вижу, мы с вами не придем к компромиссу, – я встала и демонстративно расправила платье.

– Только если под вашей прекрасной юбкой не запрятались пропавшие без вести имперские граждане, – он одарил меня насмешливым взглядом. – Ну а если нет, лучше не вмешиваться в дела, вас никак не касающиеся. Мало ли что может случиться.

– В таком случае делайте свою работу, нам оставаться тут более смысла нет. Думаю, Арно Монрес с радостью услышит столь занимательную историю, которая творится прямо у него под носом.

Даже если моя угроза и произвела какой-то эффект, Вибер и бровью не повел. Он закинул ноги на стол, раскачиваясь на стуле, и вновь наполнил стакан.

– Аккуратнее, госпожа, – на лице Вибера блуждала загадочная улыбка. – Будет очень некстати, если в числе жертв разбойников окажется благородная дама из Великого Дома, не правда ли?

Я промолчала, поджав губы. Что ж, его угроза сработала куда лучше, чем моя, и он сразу это понял. Все с той же усмешкой он поднял стакан и, не отводя взгляда, сделал глоток. От омерзения меня бросило в дрожь, и я, резко развернувшись, выскочила из комнаты, чувствуя жгучий пристальный взгляд серых глаз.

Снаружи нетерпеливо дожидался Ян, а вот Марсель куда-то запропастился, но сейчас мне было не до старосты. Молодой гвардеец сопроводил нас к выходу и растворился в полумраке заколоченных казарм.

Глава 4

Я не проронила ни слова, пока мы пересекали окраину деревни, и как только очутились подальше от злосчастных бараков, подхватила юбку и ускорилась настолько, насколько могла. Ян, не ожидавший этого, в два шага нагнал меня.

– Госпожа, что случилось? О чем вы беседовали с этим ублюдком?

– Нам нужно как можно скорее покинуть деревню, – негромко сказала я. – Надеюсь, София и Каталина уже вернулись, а Лоуренс починил наш дилижанс.

– А как же…

– Нужно доложить обо всем Монресу. Они из Столицы, а не из нашего Легиона. Вернемся к виконту Арно, он должен знать, что тут творится на самом деле. А еще мне дали понять, что лишние свидетели будут очень некстати.

– Что за беспредел! – возмутился Максимилиан. – Надо было разобраться с ним, пока мы были в доме. Мы можем остаться и…