Игры Богов. Книга первая. Захватчик: Тропою войны

Уверенным движением рук молодой каюм распахнул расшитый халат на груди и, играя стальными мускулами, дерзко посмотрел на старца, словно спрашивая: « Посмотри, старик, моё тело, крепкое, как сталь, ищет простора для молодецкой удали. Разве место ему в диких степях? Разве не достойно оно права называться властителем всего мира?»

«Да, верно, слава о твоей силе идёт далеко впереди тебя, – завистливо подумал Асан, наблюдая за игрой молодых мышц, – так же, впрочем, как и о том, какую цену ты заплатил за неё».

Скользящий взгляд старика в сторону неподвижно стоящего с закрытыми глазами Шамана не ускользнул от наблюдающегося за ним Теймура.

–Так каков будет твой ответ, мудрый Асан?

«Если я откажусь, то не выйду из юрты живым, – подумал старик, перебирая костлявыми пальцами перламутровые чётки. – А соглашусь, кто знает? Может и удастся обхитрить этого задиру и поставить его на место. Надо втереться к нему в доверие, узнать его слабые стороны. Ведь должны же они быть»? – и спросил вслух, из-под лобья посмотрев на молодого каюма:

–Ты ведь не оставляешь мне выбора? Не так ли?

Вместо ответа Теймур прикрыл и снова открыл глаза и еле-заметно покачал головой.

–Я так и понял, – вздохнул Асан и решительно ответил, – что ж, я соберу всех каюмов на общий сбор и дам людей в твоё войско. Кого – выбирай сам.

Шарик зависает над лежащей без сознания девушкой, опускается ниже, и, расширяясь больше и больше, со всей силы выплёвывает на её лицо струю искрящейся в лучах солнца воды.

Йорка открывает глаза и видит звонко хихикающего, прыгающего перед её лицом Шарика.

–Кышь, кышь, тебя!– кричит девушка, подскакивает и бросается бежать через кусты.

– Постой! Куда же ты! – зовёт скачущий за ней Шарик, ловко увёртываясь от пружинистых веток деревьев, норовящих ударить его по гладким бокам.

Оглядываясь на него, девушка спотыкается о заросший травой, лежащий на земле ствол дерева, и, издав пронзительный крик, падает на бок, заслоняясь от подлетевшего к ней Шарика и ту же снова вскрикивает снова.

Оглядываясь на странного незнакомца, девушка тянется к ноге и, задрав штанину с расползающемся по ней алым пятном, видит длиннуб глубокую царапину, рассекающую бледную голень.

– Ну вот, допрыгалась, – нравоучительно изрекает тот, раскачиваясь в воздухе прямо над раной. – Дай посмотреть, – и зависает над ногой, испуская вертикально сканирующие её ногу лучи.

Девушка испуганно дёргается, пытаясь отползи, но шарик с лучами настырно двигаются следом и в тот же миг она чувствует, как по ноге разливается приятный холодок, переходящий в нежное тепло, ласково окутывающее раненую ногу. От наступившего в миг блаженства славличанка закрывает глаза и проваливается в глубокий сон.

Тёплые женские руки поднимают её тело и Йорка, раскинув руки в стороны парит высоко в воздухе. «

«Дочка…» – слышит она ласковый голос и открывает глаза.

Прямо на девушку небесно- голубыми улыбающимися глазами смотрит незнакомая, но в то же время такая близкая ей женщина, протягивающая к ней руку. Пытаясь вспомнить, откуда она знает её, Йорка напрягается и чувствует, как тонкий кончик пальца слегка касается её лба. И тут же лес словно расходится перед ней.

Далёкие крики людей…

Топот бегущих ног…

Тяжёлый удар…

Падение…

Темнота… Темнота…

Открыв глаза, Йорка оглядывается по сторонам.

Высоко стоящее над верхушками деревье солнце блеском отражается на нависшем у её лица Шарике.

–Что это было?– еле слышно спрашивает в пустоту Йорка и тут понимает, что тянущая в ноге боль утихла и больше не тревожит её. Переведя взгляд с Шарика на некогда беспокоящую её болью ногу, девушка не обнаруживает на ней никакой раны и , не веря своим глазам, ощупывает голень руками и вертит стопой из стороны в сторону.

–Хихи!

Звонкий смешок у самого уха заставляет славличанку посмотреть в сторону.

–Это ты сделал?– Прищурив глаза, спрашивает Йорка у прыгающего рядом с ней Шарика.

В ответ тот высоко подпрыгивает и задорно смеётся:

– Тебе скажи! Теперь легче? Пошли, что ли?

Йорка в недоумении смотрит на таинственное существо и неуверенно спрашивает:

– Ты вообще, кто такой?

Вместо ответа, Шар быстро вертится вокруг себя и отвечает вопросом:

– Красавчик, правда?

Йорка встаёт: «Действительно, не болит. Как он это сделал?» – и вслух отвечает:

– Да уж! Краше всех.

–И я того же мнения.

«Да, скромности ему не занимать!»– удивляясь такой наглости, подумала девушка и подытожила:

– А ещё больно много языком чешешь!

Видимо, несмотря на все свои способности в области знахарства, шар, был не совсем осведомлён об особенностях местного колорита и поэтому, неожиданно зависнув, замолчал на несколько секунд. Йорка уже было подумала, что , наконец-то освободилась от его назойливой болтовни, но не тут –то было.

– Это как?– уткнулся почти в её самое ухо собеседник и девушка, глубоко выдохнув, вынуждена была перевести на более понятный язык:

–Ну, говоришь, значит.

Этого вполне хватило, что бы Шарик пришёл в себя и весело запрыгал перед лицом Йорки:

– Ну да, по мере необходимости!

– И откуда ты такой… -начала было славличанка, но не успела договорить, как собеседник, словно прочитав её мысли, быстро затараторил:

–С планеты Ру системы Звездочёт альфа шесть часов сорок пять минут восемь и девять секунд. Дельта минус шестнадцать градусов…

Не ожидая ничего подобного, девушка остановилась и недоумённо посмотрела на него:

–Чего?

Поравнявшись с девушкой Шарик раздражённо запищал:

–Фу, святая ты простота. Чего тут непонятного? Альфа шесть часов…

Но так ничего не понимающая Йорка его быстро перебивает:

– Да поняла я, поняла. Только это по ту или эту сторону от реки?

–Проехали, – вздыхает Шарик и, злясь на самого себя, думает:«Ну да, конечно, как это он забыл! Они же здесь все примитивные! – и зло передразнил свои собственные мысли: – Планета Ру! Альфа!.. Дельта! Балбес он космический!»

–Проехали?

Услышав рядом с собой вопрос девушки, Шар словно выдыхает и безнадёжно продолжает:

– Пролетели. Не бери в голову. Э-эх, темнота казанская.

–Казанская?

– Говорю же, забудь. У меня уже мозги кипят.

–Это как?

Нет! Ну, зачем это всё свалилось именно на него?! Столько лет лежал себе, никому не мешал. А явилась эта – и всё! Приехали! То есть, прилетели. То есть… Да, тьфу, ты!

–О-о-о-о!– застонал он, и, стремительно улетев, так же быстро вернулся:

–Ну, чего стоишь? Полетели!

–Я не умею.

Ну, конечно! Она же примитивная! И что это он!..

–Ну, тогда побежали, – истерично завопил Шар и молниеносно исчез.

Недоумённо посмотрев в его сторону, Йорка пожимает плечами и продолжает идти, но через секунду останавливается и, вертя головой из стороны в сторону, кричит:

–Эй! Не так быстро!

От неожиданно появившегося рядом Шара девушка вздрагивает, не понимая, как он так быстро вернулся и молча продолжает шагать, кося голубыми глазами на вяло раскачивающегося в воздухе попутчика, горестно бурчащего:

– Так мы до Кузькиной матери идти будем.

– Ну, извини! – язвительно отрицает девушка, -я вообще ни к какому Кузьке не собираюсь.

И, словно в отместку на её слова, Шар решил настолько отставать от Йорки, что она вынуждена была обратиться к нему:

–Может, чуть быстрее?– нерешительно попросила она.

Но на её слова Шарик приближается почти вплотную к лицу девушки и ехидно замечает:

–А ты, я вижу, капризная. То быстро тебе, то медленно. Определись уже, а!– криком заканчивает он и зависает над самой головой Йорки.

Девушка поднимает голову.

Высоко в небе, закрытые с земли верхушками деревьев, набухают тяжёлые пухлые тучи, готовые выплеснуть накопившуюся воду в любой момент.

–Кажется, дождь собирается, – грустно вздыхает шарик.

– И что же?-удивляется Йорка, – Боги прольют на землю свои слёзы, она пропитается живительной влагой и новые травы потянутся к солнцу.

«Э-эх, – вздыхает Шар,– боги… И когда же вы поумнеете?»

А в слух коротко произносит:

– Промокнуть боюсь.

Глава 12

– Тысячу лет назад наш народ правил богатыми землями к западу от великой степи…

Слова молодого каюма стальным ударом отозвались в ушах собравшихся у юрты таргар, во все глаза смотрящих на Теймура.

Скромно стоящий рядом с ним Асан, смиренно сложив руки на выпирающем животе, из-под лобья оглядывал свой клан.

«Мальчишка горделив и высокомерен. Что ж, пусть начнёт задуманное. А там… Либо ему свернут шею соплеменники, что маловероятно. Либо он сложит её в боях за запад. И тогда…»

Глаза Асана, давно мечтающего о большей, чем сейчас у него есть, власти, загорелись искрами огонька.

Действительно, из всех каюмов он был самым хитрым и мудрым, правящим уже более сорока лет. Ещё молодым мужчиной, возглавившим свой клан в те далёкие годы, мечтал он об объединении всех племён и единоличной власти над степью. Но не хватило ему тогда ни силы, ни смелости противостоять соседям. И так и остались властолюбивые мечты лишь мечтами.

–… я дам вам оружие и вы станете могучими воинами, такими, каких не видывал доселе мир, – продолжал Теймур.

Но этот мальчик…

Далеко пойдёт, если не обломать ему крылышки.

Интересно, что там на самом деле произошло с его отцом?

–…каждый из вас станет господином на новых землях…

Да, молодой, сильный, смелый, честолюбивый, жестокий…

Наверное, именно жестокости тогда и не хватило Асану.

А этот…

Пройдёт по трупам и не остановится.

Что ж, доставим ему удовольствие выполнить всю чёрную работу, а там…

–… и я спрашиваю вас, наследники великих предков, готовы ли вы пойти со мной? Вернуть утраченную власть и богатство?

Несмотря на пылкую речь, остававшийся пустым взгляд обвёл окружающую его толпу и остановился на одном из мужчин, по виду самому бедному и обделённому.

И он, этот ничтожно малый человек, впервые услышавший в словах воина надежду на лелеявшую его холодными ночами мечту о богатстве, уже видел себя, купающегося в роскоши, окружённом обнажёнными красавицами. Разве мог он отпустить эту мечту? Так нежно трепещущую в его ещё крепком кулаке?

–Да, – тихо сказал он, посмотрел по сторонам, гордо выпятил грудь, вспомнив, что он и есть потомок великой цивилизации и уверенно прокричал:

–Да! Я готов идти за тобой!

–Да! Да, да!– раздалось со всех сторон многообразие мужских тембров, высоких и низких, уверенных и не очень, но единых одной целью и мечтой.

Деньги и власть.

Власть и деньги!

Что ещё может захватить человека сильнее?

Что может превратить его в покорного раба?

Только непомерная алчность и жажда быть выше, лучше, богаче других.

Ассан, потрясённый таким быстрым решением его народа променять его на какого – то там молокососа, посулившего неизвестно что, посмотрел на молодого каюма.

Ни один мускул радости не дрожал на лице воина. Ни одна искра не зажглась в холодных глазах.

Абсолютно холодная, мертвенная пустота.

«Бог мой, – подумал старик, – он вообще когда-нибудь радуется?»

И в этот момент он понял, что, наверное, совершил глупость, уповая на наивность этого человека.

Нет, он пройдёт не только по трупам врагов, но, если понадобиться, и по трупам друзей.

Подошла к концу базарная неделя

Снимаются с якорей застоявшиеся ладьи, поднимая радующиеся ветру паруса. Купцы, довольные удачным (или не очень) меном, отдают последние указания уставшим от долгого пьянства и безделья матросам. Туго натягиваются канатные реи, обвисшие паруса округляют свои формы и медленно двигают с места туши кораблей, разрезая речную гладь.

Пустеет и некогда шумный берег.

Последние оставшиеся люди крепят выменянный товар на повозки и трогаются в родные селения к заждавшимся их жёнам и детям, тмечтая о радужном приёме и сладких объятиях.

Ратибор на гнедом скакуне подъезжает к крепящему на крупе лошади мешки Кантимиру и спешится.

– Дело есть, – говорит он, ласково поглаживая блестящий бок скакуна.

–Говори, коли есть.

–Бала девка. В мужское платье ряжена.

Кантимир вопросительно смотрит на друга:

–И?

–В лесу укрылась. Да мне в сердце так запала. Забыть не могу. Вот и думаю сыскать. Да помощник нужен.

Катимир хлопает лошадь по бокам и поворачивается к Ратибору:

–Вот слова истинного мужа.

–Пойдёшь со мной? –заглядывая прямо в глаза друга, спрашивает тот.

–Спрашиваешь! Да я за любой кипишь! Кулаки страсть как чешутся.

Славличи запрягаются в гружёные товаром волуши и уверенно начинают путь в сторону леса. Из-за продолжающихся почти до полудня поисков Йорки, они двинулись позже намеченного срока и теперь им нужно поднапрячься, что бы не встретить ночь в полном опасностей лесу.

Мудрояр даёт указания Белояру и паре его дружков с походными сумами за плечами.

– Ну, братья, пусть боги вас берегут. На седьмицу ждём вас с плохой вестью или с хорошей.

Он дотрагивается пальцем до лбов славличей, а те кивают головами и бодро идут в сторону леса.

«Знаю, дочка, боги не дадут тебе сгинуть. Ведь не для того же они дали мне тебя, что бы забрать в расцвете лет», – воздал руки к небесам Мудрояр и, закрыв глаза, сложил ладони друг к другу.

–О чём молишь?

Неожиданно прозвучавший рядом голос прервал молитвы Мудрояра и он, открыв глаза, повернул голову.

За его спиной стоял высокий худой старец в длинном чёрном платье, подпоясанном витой верёвкой. Пара не-по старчески блестящих голубых глаз сверкали из-под надвинутого на самые брови глубокого капюшона и в упор смотрели на Мудрояра.

–Ведун? Что ты здесь делаешь?– удивился старейшина.

–Жарко сегодня, – не отвечая на его вопрос, произнёс, скинув с головы капюшон, Старец и присел на заросший утоптанной травой склон и свесил с обрыва ноги.

Внизу копошились немногочисленные оставшиеся на берегу балты, сгружая остатки товаров на корабли, поднимающие трепещущие под порывами ветра паруса.

–Жарко у вас тут, – повторил старец и, похлопав ладонью по земле, пригласил присесть Мудрояра.

–Да, жарко, – подтвердил тот, усаживаясь рядом.

–Слышал, Йорка потерялась?– не отрывая взгляда от отплывающих от берега лодок, спросил старец и, не дожидаясь ответа, тот час же продолжил:

–Ты не боись. С ней ничего не случиться.

–Но…– начал было славлич, но замолчал, увидев поднятую с открытой ладонью руку старца.

–Не боись. Она сильная. Только сама этого не знает. Но скоро, очень скоро её время придёт.

Старец повернул лицо в сторону Мудрояра и тот словно увидел в его глазах картины той самой ночи.

Лес…

Огни…

Крики людей…

–Ты знаешь то, что не ведомо мне, Ведун?– нерешительно спросил он и, боязливо заглядывая в его глубокие глаза, попросил:

–Скажи…

–Я многое знаю, – прервал его старец. – И порой мне хочется, что бы многое из того, что я знаю, лучше бы я не знал. И тебе… не надобно знать. Поверь мне, жизнь тогда кажется проще. Намного…

Оперевшись рукой о землю, Ведун встал и, накинув капюшон на голову, повернулся к остающемуся сидеть Мудрояру:

– А Йорка вернётся, – и стал быстро спускаться по крутому склону к реке, от которой в сторону леса, разбрызгивая клубы песка, скакали два вооружённых всадника.

По освещённому лучами дневного солнца лесу уверенно идут Йорка и Шарик.

–ну, вот как-то так, – заканчивает свой рассказ Шар и, замолчав, плавно раскачивая боками, плывёт рядом с девушкой.

–А потом? – удивлённая байками попутчика, спрашивает славличанка, а про себя думает: «Брешет он всё. Как пить дать, брешет».

–Потом? – останавливается Шарик и словно поворачивает к неё своё несуществующее лицо. – А что потом? Ваши победили, наши улетели. А я остался. Вот и весь сказ. Ещё вопросы будут?

Йорка отрицательно покачала головой и задумалась: «Это как же так? Баба Йога рассказывала, что война между племенами была и боги осерчали за то и наслали огонь свой небесный на землю. А тут… Что же это получается? Боги меж собой воевали, а мы то и ни при чём? А этот, значит, тоже бог? Или?..» – Девушка покосилась на Шар и подозрительно прищурив глаза спросила:

– А почему ты не улетел? Забыли?

– Почему сразу – забыли? – Обижается Шарик,– Я, может быть, сам…– и, впервые за всю дорогу, не зная, как бы выкрутиться замолчал.

– Забыли, забыли, – смеётся она в ответ. – А, может, им болтовня твоя надоела и они тебя специально оставили?

Йорка вызывающе посмотрела на попутчика, но тот, продолжая демонстративно молчать, словно не слышал её и девушка, забежав вперёд него, замахала руками:

– Ау! Ты меня слышишь?

– Всё, пришли. – неожиданно завис Шар. – Допрос окончен. Смотри!

Обернувшись, Йорка увидела прямо перед собой покрытую у земли густым колючим кустарником, уходящую высоко в небо отвесную, будто срезанную огромным ножом скалу. Не успев ничего и подумать, девушка видит, как Шарик уверенно проскальзывает мимо неё к кустам шиповника, скрывается между ними и словно исчезает.

Йорка протягивает руку вперёд, прямо в заросли обманывающего своей красотой цветущего куста, но, уколовшись о ветки, отдёргивается и нерешительно медлит: «И что теперь? Он так и бросит меня здесь? Может, повернуть обратно и ну его?..»

И девушка уже намеревается уйти от странного места, как вдруг прямо перед ней снова возникает так внезапно покинувший её друг:

– Ну, чего стоишь? Давай за мной!– нетерпеливо взвизгивает он и снова исчезает.

Оглядевшись по сторонам, девушка зажмуривает глаза и решительно, морщась и охая от уколов колючек, осторожно раздвигает кусты, и неожиданно оказывается прямо у чернеющей в горе дыры.

Глава13

Жених Хайны, молодой пастух Куяш, узнав, что старый каюм из соседнего клана умер и на его место встал ненавистный ему Теймур, быстро вскочил на коня и во всю прыть поскакал в степь, так и не дослушав его обращение к соплеменникам.

Одна только мысль, мысль о возлюбленной терзала и беспокоила его душу. Забрать, увезти куда подальше. Туда, где их никто не найдёт. Туда, где смогут они свить своё уютное гнёздышко, нарожать и вырастить детей. Туда, где не достанет их ни Теймур со своими бредовыми мыслями о войне, ни Ассан с многочисленными податями и налогами.

Ведь есть же на земле ещё места, куда не ступала нога человека?

Почему бы не пойти туда?

А боги помогут им, обязательно.

Ведь не зря же год из года Куяш приносил им щедрые дары на алтарь и молился дни и ночи о любви и процветании его семьи.

Далеко впереди в небе замелькали огни на сторожевых башнях.

«Зачем они нужны?» – не понимал пастух.

Никто из кланов никогда не ставил такие башни. Все в степи жили мирно и не обижали соседей. Таков был закон. Правда, говорят, раньше были какие – то мелкие стычки между кланами, но таких давно уже нет. Все вопросы решались мирными переговорами, за чаркой доброго кумыса. Ну, или вина, если таковое имелось.

Однако в соседнем клане в последнее время, ещё до смерти старого каюма, отца Теймура, стали происходить странные дела. Одна за другой в степи вырастали высокие сооружения, на которых день и ночь сидели вооружённые луками и стрелами тургары. И стоило чужаку лишь приблизиться к ним, как те тот час же наводили на него своё оружие и требовали назваться самим и сказать причину появления на их территории. Конечно, старый каюм не одобрял этого нововвидения сына. Но тот, поговаривают, его особо и не спрашивал, продолжая наводить свой порядок в клане. А единственный вооружённый в степи отряд одним своим видом заставлял молчать ропчащих украдкой тургар. И как бы не высказывал своего недовольства отец по поводу самоуправства сына, тому было всё ни по чём. Казалось, он уже видел себя на месте каюма и дело оставалось только за малым. Но старый каюм всеми силами хватался за тоненькую нить, связывающую его с жизнью и никак не хотел отпускать её. Более того, видя рвение Теймура к власти, он не одобрял его и даже наложил вето на участие сына в выборах после своей смерти. И вот теперь… Странно всё это… Назначение Теймура? Почему соседи выбрали именно его, нарушив завещание старого каюма? А, может…

Ханна…

Она расскажет.

Пришпорив коня, Куяш, было, рванул вперёд, но резко остановился, словно почуяв неладное и, спешившись, отвёл его за холмы, а сам, ползком и мелкими перебежками двинулся к стойбищу.

Наощупь спускаясь по крутым ступенькам, Йорка с удивлением видит, как с каждым её шагом пещера всё больше и больше заполняется светом.

Перед девушкой внизу открывается огромный каменный зал, в который ведут ступени со всех стороны стены, на которых вырезаны огромные сражающиеся фигуры змееголовых людей и птиц. Маленькие фигурки в звериных шкурах у ног сражающихся танцуют ритуальные танцы под бубен шамана.

Задрав голову, славличанка разглядывает на куполе залы мерцающие звёзды и расположенные вокруг них разноцветные кружочки, между которых изображены странные предметы с крыльями как у птиц или плоскими, как чашки для еды. Некоторые из предметов соприкасаются друг с другом и вокруг них словно разлетаются искры.

На полу в центре залы на каменном постаменте под стеклянным куполом стоит многогранный полупрозрачный камень с квадратной выемкой в центре. А зависающие вдоль стен в воздухе полупрозрачные поверхности, покрытые толстым слоем пыли, говорят о том, что многие годы здесь никто не бывал.

Весело прыгающий по всему залу Шарик не переставая хохочет и повизгивает:

– Чего стоишь? Спускайся! – кричит он оторопевшей от всего увиденного Йорке и девушка осторожно спускается вниз, оглядывается по сторонам.

– Куб давай! – неожиданно властным тоном приказывает Шар, зависнув над многогранником.

– Чего?– не понимает подошедшая к нему девушка

– Ну, этот, чёрный, – нетерпеливо верещит Шарик , – который нашла. Давай, сюда ставь! – и начинает многозначительно прыгать над выемкой .

Кажущееся таким маленьким отверстие, словно почувствовав приближение утерянной детали, начинает расширяться и куб, словно притягиваемый невидимой силой, вырывается из рук Йорки и прилипает к дну плотно охватившего его со всех сторон отверстия. И тут же мелкие детали камня начинают светиться разными цветами и двигаться вокруг начинающего искриться куба, постепенно наращивая темп. Достигнув своего предела, они резко останавливаются и из центра камня вырывается голубой луч, молниеносно бьющий в купол зала. И в этот момент рисунок на нём словно оживает и тысячи звёзд, планет, галактик вихрем начинают кружиться вокруг девушки, приближаясь и удаляясь, расширяясь и исчезая перед её распахнутыми от изумления глазами.

Но вот одна из планет зависает у её лица и девушка, поддавшись какому-то странному, неизвестному чувству, зачарованно тянет к нему руку и слегка дотрагивается до неё пальцем.

И в то же мгновенье планета приближается всё ближе и ближе, увеличивая свой масштаб, пока сверкающие города, здания, комнаты и ходящие в них белоликие люди в длинных одеждах не заполнят всё пространство вокруг Йорки.

Девушка поворачивается вокруг себя, осматривая невообразимую картину, кажущуюся такой непонятно знакомой и родной. Словно забытой когда-то давно, и теперь выплывающую из глубины её сознания.

Месяц и голубая Луна…

Да, так…

Точно…

Именно так…

Город на большом полуострове и многих маленьких островах, соединённых между собой гранитными мостами.

Каменная крепость с огромным маяком, на вершине которого величественно возвышается статуя высеченного из камня Посейдона с трезубцем в руках.

Яркий переливающийся свет выливается из длинных тонких отверстий в стене крепости и сливается с лунной дорожкой, мелкой рябью трепещущей на морской глади, из глубин которой поднимаются полупрозрачные полусферы и, плавно поднимаясь, плывут по небу к темнеющей в далеке гранитной пристани.

Высокие белолицые люди в длинных белых одеждах спускаются по гранитным ступенями садятся в подплывшие полупрозрачные капсулы, уносящие их так высоко в небо, что превратившись в маленькую точку, они скрываются из виду.

Здесь же, на воде, красуются большие деревянные корабли с резными бортами. Тонкие вереницы сгорбленных под тяжестью ноши людей медленно бредут от их стройных корпусов через каменные ворота в глубь манящего своей таинственностью города

Йорка закрывает глаза.

Но картинка не исчезает.

Она с новой силой вспыхивает в её утерянных воспоминаниях и ведёт в самое сердце столицы, к огромному переливающемуся, как хрусталь, зданию, куполом уходящему в далёкие облака.

И царящая вокруг картина райского блаженства разительно отличается от мрачных гранитных домов, муравейниками раскинувшихся на окраинах города. Здесь же, мерцающий свет освещает зеленеющий парк с фруктовыми деревьями, цветниками, статуями и фонтанами, между которых не спеша прохаживаются светловолосые мужчины и женщины.