О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор необыкновенный, подвид начальственный

В результате Марине пришлось провести с Академией воспитательную беседу и в очередной раз поругаться. Упрямая сущность вредничала и не желала прислушиваться к доводам ректора. Конечно, в конечном итоге удалось прийти к компромиссу, но Марина потратила на уговоры очень много времени и в замок вернулась только к концу рабочего дня. Как назло, и запланированные посиделки с Джеком сорвались, он неожиданно куда-то смылся, сказав, что по делам. Где-то полчаса Марина грустно слонялась по квартире, возмущенно поглядывая на своих компаньонов. Ни поработать, ни почитать учебники парочка ей не дала, памятуя о том, что перенапрягаться девушке нельзя. Телевизор смотреть или просто что-то почитать развлекательное почему-то ей не хотелось. Но в какой-то момент Марину осенила одна идея, очень неплохая. В это время обычно пустовал бассейн внизу, вот она и решила поплавать, заняв себя. Даже подумывала, что можно постоянно ходить туда: и хороший отдых, и тренировка для организма.

Она быстро отыскала в закромах шкафа старый купальник – обычный, закрытый и совершенно черный, а после примерила. И скептически глянула на крутящегося неподалеку Топыча:

– Знаешь, дружок, пожалуй я на тебе кататься не буду… часто. Оказывается, обычный бег по этажам ни в какие сравнения не идет с тренажерами, вмиг лишний жир исчезает.

Дело оказалось в том, что купальник на ней теперь висел, прилично висел, и пришлось его ушивать. Получилось криво, но кто ее увидит в такое время?

Захватив с собой купальные принадлежности, сменку, полотенце, Марина выскользнула из квартиры. Беато и Топтыжка от нее не отставали, хотя и ворчали, им, дескать, отдохнуть хотелось. Марина же была в предвкушении, она столько времени провела в Академии, но ни разу не пользовалась ее благами. Непорядок! Нужно же как-то побаловать себя, имея высокое положение и должность, от бассейна не убудит. Единственное она надеялась, чтобы в самый неподходящий момент вместе с ней в воде не плавала какая-нибудь левая акула, а то от Академии всего можно было ожидать.

Спускаясь по одной из витых лестниц, Хромова краем уха услышала стон, потом еще один, потом сильнее и громче. Вмиг она затормозила, хмурясь. Неужели снова неприятности? Очередные, которые надоели до глубины души. Топтыжка встал за спиной хозяйки, загораживая, Беато впереди. Все напряженно ждали, когда появится тот или то, что издавало горестные стоны.

Оно появилось.

Падало между этажей, словно в замедленной сьемки.

Полупрозрачное, изорванное реальностями тело, но в нем угадывались женские черты, в нем можно было узнать ту, что когда-то была человеком.

Инга Дмитриевна Корнева, соотечественница Марины, которая была ректором Навьей Академии до нее, и которая решила самоубиться, спрыгнув с этажа. Проблема была лишь в том, что в Академии данный поступок был чреват последствиями, особенно для той, кто заключила с ней контракт. С тех пор не до конца мертвая Корнева обречена была вечно летать между этажами, и даже Онор ничего не могла сделать. Даже Марина не могла.

Марина видела развивающиеся лоскуты волос, разинутый в ужасающей муке рот, горящие сверхъестественным пламенем глаза, когда Корнева пролетала напротив троицы. Чувствовала, как тот взгляд пронзает ее, проникает в самую душу не то мольбой, не то ненавистью, но однозначно безумием.

Навья Академия была сумасшедшим местом, и легко сводила с ума других.

– Может быть однажды я смогу вернуть ее настолько, чтобы она освободила тебя, – тихо пробормотала Марина, сжав холодную ладонь Беато, словно утопающий.

Она продолжала смотреть в межэтажную пропасть, и не видела, как зазеркальная кукла смотрела на нее, о чем-то сосредоточенно думая.

Настроение Марины оказалось смазано тоскливой встречей с призраком, но она все равно не поменяла решения искупаться. В женской раздевалке было уютно и тепло, бежево-синие оттенки кафеля чередовались между собой, стены были украшены фресками с морскими пейзажами и существами. Ополоснувшись, девушка покосилась на недовольного Топтыжку – саламандра не любил воду в таких количествах, и на куклу, наряженную в задорный полосато-желтый купальник. Она даже зонтик захватила, сообщив что-то про загар и солнышко. Марина вникать не стала, Беато вполне могла организовать своей магией настоящий пляж, что походу для себя и планировала сделать. После этого Хромова направилась в бассейн, но внезапно застыла на пороге. Как назло, кто-то бессовестно занял ее место и присвоил идею поплавать! Приглядевшись, она начала медленно отступать обратно в душевую, озадаченные компаньоны мялись позади и пока не понимали в чем дело. Но вмешался неожиданно собственный хвост! Вредная конечность попросту обвилась вокруг дверной ручки и не пустила ее дальше.

А там и судьба, хохотнув, не оставила выбора.

– Мариша, ты почему не заходишь? – раздался голос Кайдэса со стороны бассейна.

Что там говорила Дакота насчет приглядеться повнимательнее к мужчинам? Приплыли, сейчас и начнет «присматриваться». Только не слишком ли это экстремально для первого раза?

Потоптавшись на месте, Марина направилась к уже ждущему ее мужчине.

Поздоровается, перекинется парой слов, и уйдет при первой же возможности, но плавать сегодня точно не будет. Пусть Дакота ее потом самолично в зомби превратит, но щеголять перед потенциальным возлюбленным криво-зашитым купальником она не будет однозначно. Если спереди еще было ничего, терпимо, и черная ткань визуально скрадывала пару шовчиков, то спиной повернуться – значило сгореть со стыда на месте. Ну не рассчитывала она на компанию! Вообще! Никак! Иначе не сунулась бы сюда. Она не только ушивала купальник как могла, но и делала дырку для хвоста. Задница, конечно, после швейных «шедевров» Марины, не выглядывала и все было прилично, но нечто сморщенное, зашитое вкривь и вкось, топорщащееся бугорками совсем не добавляло привлекательности и уверенности в собственной неотразимости. Почему она не подумала о купальнике на острове Ниамуле? Сейчас бы не мучилась от неловкости из-за собственного внешнего вида.

Как и каждый хвостатый обитатель в Нави, Марина теперь была вынуждена покупать одежду из специальной ткани, которую ткали паучьи ведьмы Лысой Горы. Эта ткань позволяла не мучиться с кроем одежды, подгоняя ту под каждый хвост, крылья или иные лишние конечности индивидуально, а каким-то волшебным образом пропускала через ткань, стоило только одеться в новый наряд. Паучьи ведьмы творили настоящие чудеса с этими тканями, наделяя их воистину чудесными свойствами и ценились они по всему миру, стоя достаточно дорого. Но несмотря на уникальность, магазинов с данным товаром было очень много, и мало кто жалел деньги, понимая все удобства, что несла паучья модная линейка. Здесь были и непромокаемость, и комфорт, и магическая защита, и… Многое, и на все случаи жизни. Когда Марина смогла избавиться от больничной робы, вопрос насчет одежды встал особо остро. Особенно учитывая, что она даже трусы не могла нормально надеть из-за своего шкодливого хвоста, который в самые первые дни казался чем-то чужеродным, лишним и очень, очень неудобным. Помог Найтмер, подсказав, какие вещи теперь стоит покупать.

Воспользовавшись Интернетом, Марина сделала заказ, и даже над ценником особо не страдала. Сейчас могла себе позволить многое и не нуждалась в деньгах благодаря ректорской зарплате, помноженной на компенсацию за статус смертницы. Правда сначала Найтмер собирался оплатить покупку девушки сам, но здесь она воспротивилась и настояла на своем. Дело было не в гордости или упрямстве, просто покупка одежды – совершенно простая и обыденная вещь – стала для нее символичной. Как первый шаг в новой жизни. Крохотный, незначительный, но такой, что сообщал ей одну важную вещь: Марина выжила там, где многие погибли, и изменилась, перестав быть той запуганной девушкой, что попала впервые в Навью Академию. Это было важно? Для нее – несомненно. Поэтому Марина и хотела сделать все сама без чьей-либо помощи. Вот только покупок на острове она сделала не особо много, лишь необходимое и на первое время, а гардероб планировала менять только по возвращении в Академию. Да только вот оно как случилось…

Ступая по кафельному полу, Марине казалось, что она оказалась где-то на небесах. Не в романтичном смысле этого слова, а потому что все вокруг отливало всеми оттенками синего и голубого, вода в бассейне казалась бархатистой и ласковой. Отражаясь на почти-зеркальном, испещренном узорами потолке, она создавала видимость водного купола. Очень большая площадь бассейна намекала на то, что здесь могли купаться целые толпы желающих. Наверное, прими Кайдэс второй облик, и все равно бы осталось место. Хотя клясться в этом она не стала, смутно представляя истинные размеры кракена. Удивительно, но в помещении не было холодно или прохладно, как иногда бывает, но и не слишком тепло, как тоже порой случалось. Две грани, которые мало кто умел приводить в равновесие. А здесь было хорошо, и потому, пока Марина шла до бассейна, чувствовала, как невольно тело расслабляется, а пяткам становится приятно и чуть прохладно, и мокро. Куда без этого?

Приблизившись, девушка посмотрела на Кайдэса. Мокрый, расслабленный и какой-то странно дикий в водной стихии, он смотрел на нее цепким, немигающим взглядом. Нечитаемым. Или это она просто не могла распознать его истинную суть? Не хватало опыта.

– Привет, – незаметно поежившись, проговорила Марина. – Я не знала, что ты здесь. Обычно в это время бассейн пустует.

– Я иногда прихожу сюда, когда нет времени добираться до Шкодной Речки.

– Шкодная Речка?

– На территории Академии есть несколько озер и рек, Шкодина одна из них и считается самой большой и глубокой среди всех.

– О, понятно. Я еще не изучила все наши окрестности, разбираюсь пока с внутренним содержимым замка. – Марина вздохнула. Столько проблем с Навьей Академией, столько всего внутри еще не сделано, о наружных территориях и вовсе страшно было задумываться, а ведь есть еще Некрополь, который неожиданно проявил сегодня первый всплеск активности: что-то похожее на любопытство, замешанное на раздражении от игнорирования ректором. Пока слабый импульс, но все-таки… Это случилось, когда она спорила с самой Академией насчет гостиничного домика, едва не сорвав сложные переговоры. Благо Онор вмешалась вовремя – это Марина успела почувствовать, и сделала себе зарубку поговорить с сиреной о ее детище подробно.

– Так сегодня ты хотела поплавать? – мужчина подплыл ближе, ухватившись гибкими пальцами за край бортика.

– Думала, – пробормотала она, стараясь не особо пялиться на то, как играют мускулы на его руках и видимой части груди. Ух, все-таки они с Найтмером потрясающе сложены. – Не буду тебе мешать, потом… как-нибудь.

Теперь нужно смыться так, чтобы не поворачиваться к нему спиной. Это будет смешно, однозначно глупо, но лучше такой позор, чем демонстрация заштопанной попы.

Но планам девушки не суждено было сбыться, потому что Кайдэс протянул руку и приказал:

– Иди сюда, помогу спуститься.

– Да я…

– Мариш, бассейн большой, и ты мне совсем не мешаешь.

Хотя он как будто предлагал и даже уговаривал, все равно прозвучало приказом, которого невозможно ослушаться. В Атлантиде перед ним наверняка на цыпочках бегают с такими-то властными замашками! Не то, что ослушаться, задуматься не успеваешь, как готов выполнить любой приказ. Не успела осознать, что делает, Марина села на прохладную поверхность и опустила ноги в воду. Поняла все только, когда ее ладонь обхватили крепкие пальцы, от которых побежали мурашки по всему телу: то ли от мокрой воды, то ли от самого прикосновения. Еще через миг ее обхватили за талию, и опустили в воду, позволяя соскользнуть вниз по мощному телу. Ух, вот это да!

Внезапно за спиной раздался веселый смешок. Марина тут же обернулась и увидела, как хихикающая Беато исчезает в зеркальном переходе. Только перед этим кукла показала ей характерный жест – большой палец вверх, и подмигнула:

– Не тормози, хозяйка! Помни о своих предках: «тюк» по темечку дубинкой и в пещеру.

Вообще-то тюкали, наверное, все-таки мужчины, но объяснения, как и праведные возмущения Марины, Бестриче уже не слышала, оставив парочку наедине. Хорошо ей было: любая зеркальная поверхность служила переходом в Зазеркалье, и кукла не была ограничена в телепортах, как остальные обитатели Навьей Академии. Не только кукла смылась, Топыч, увидев, что хозяйка в надежной компании, тут же приблудился в компанию к собрату по несчастью. Никарон, черно-фиолетовый чешуйчатый «танк» Кайдэса, только и высовывал нос из мужской раздевалки, и недовольно скалился на всплески воды вокруг. Ну да, саламандрам вода не нужна была, они очищались в огне, лечились в огне, питались огнем и вообще могли ни от чего больше не зависеть кроме пламени. Остальное же они делали по своему желанию, для души, так сказать.

Окружившая со всех сторон вода оказалась приятной: ни холодной, но и не слишком теплой, самое то, чтобы прекрасно провести время. Чуть дернувшись, высвобождаясь из объятий мужчины, Марина сделала несколько первых гребков. А после и вовсе отдалась водной стихии, забыв и об окружающем мире, и о своем купальнике, и о всевозможных проблемах… Слишком давно она не проводила вот так время, а потому со спокойной душой отпустила себя. Вода точно старая подруга дарила покой и расслабляла каждую напряженную мышцу, после насыщенного трудового дня. Марина то медленно плыла, позволяя себе делать ленивые гребки, то ускорялась в кроле, хотя умела плавать в этом стиле очень посредственно, то ныряла на глубину, где замирала на несколько мгновений, а потом вновь поднималась на поверхность, то лежала на спине раскинувшись в виде звездочки. И только когда Марина вспомнила о реальности, Кайдэс вновь оказался поблизости. Она была благодарна ему за передышку, за то, что не стал навязывать внимание, пока она просто плавала в воде. Ведь иногда бывают такие минуты, когда требуется одиночество и уединение с самим собой.

– Как ощущения? – окинув ее взглядом, спросил кракен, замерев очень близко. И правда: дитя воды. Если она вынуждена была сама держаться на водной поверхности, то его казалось держала сама стихия.

– Потрясающие! – выдохнула Марина. – Нужно сюда приходить почаще. Я вдруг поняла, что у меня практически все время в замке отнимает работа и учеба.

– А твои вечера в компании Джека за просмотром фильмов или книжки, которые ты читаешь? – заинтересованно спросил Кайдэс.

– С Джеком нам удается посидеть не всегда, и только кино и книги… Навь такой интересный мир, а мне хочется попробовать что-то новенькое. Я столько раз уже была на пороге смерти, что многое пришлось переосмысливать.

– Значит решила начать новую жизнь?

– Не начать, скорее изменить и усовершенствовать. Кстати, девочки не слишком расстроились, что пришлось убирать художества? – вспомнила она о хулиганстве-подарке фанаток проректора в честь его грядущего праздника.

– Расстроились, но унывать не стали, – подмигнул он ей. – Поедешь со мной в Атлантиду? Родные устраивают грандиозный праздник по случаю моего дня рождения.

– Ты выглядишь не особо довольным данным фактом.

Кайдэс только плечами пожал:

– Я уже давно вышел из того возраста, когда дни рождения вызывали восторг.

И вдруг схватил девушку за бедра и прижал к себе, позволив ощутить… ощутить… В общем, много чего.

Марина ахнула, непроизвольно обхватив его за плечи, но сказать ничего не успела.

– Мариш, не хулигань, я ведь не железный, и так стараюсь сдерживаться из последних сил, – хрипло шепнул он, и пальцы его прошлись по краю обнаженной плоти, дальше которой шла ткань купальника.

– А? – не поняла Марина, ошарашенная такой резкой сменой поведения.

– Хвост убери, а то не сдержусь, – пояснил Кайдэс.

Лишь сейчас она осознала… Да и почувствовала, как наглая пятая конечность… Ее собственная, невозможная конечность скользит по ноге мужчины все выше и выше!

– Это не я! Он сам! – вскрикнула Марина, попытавшись усмирить бессовестное нечто.

Куда там! У хвоста было собственное мнение на любую ситуацию. Так же как и у кракена, к которому она в эту минуту была прижата.

Вода вроде была прохладной, но как только большие ладони Кайдэса прошлись по бедрам, сжали ягодицы, Марину бросило в жар. Напомнив вареного рака, она тут же оттолкнулась, отплывая, и, надо сказать, удерживать он ее не стал. Даже пятая конечность не стала дальше проявлять характер; в последний раз скользнула по ноге Фианаха и последовала за хозяйкой.

– Ума ни приложу, что с хвостом происходит, – пожаловалась Марина, решив перевести тему с особо щекотливого инцидента. – Такое ощущение, что он разумен.

Кайдэс следил за ней как оголодавший хищник – теперь она видела и понимала этот взгляд, но попыток приблизиться больше не делал.

– Вполне возможно, более точно узнаем, когда получим результаты анализов с острова и свозим тебя к нескольким специалистам. В конце концов, нужно же будет еще тебя зарегистрировать, как навью.

– Что?! Постой, Кай…

– Не пугайся так, – мягко рассмеялся он, увидев ошарашенный взгляд Хромовой. – Если все так, как мы предполагаем, то в происходящем нет ничего страшного. Примитивная разумность, наполненная магией и инстинктами, а также проведенный не совсем правильно ритуал, сделали твой хвост более самостоятельным, чем обычно.

– Так у меня… на самом деле черт на попе завелся? – выдавила Марина.

– Это всего лишь предположение, не стоит так пугаться. Пока ты неосознанно сопротивляешься тому факту, что теперь у тебя не четыре конечности, а пять, это приносит дискомфорт, неудобства, раздражение и еще массу иных эмоций, влияющих на нынешнее состояние. Как только привыкнешь, смиришься с тем, что больше не человек, осознаешь свою новую суть, и хвост начнет вести себя послушно и подчиняться твоим приказам. Сейчас же вы как два разных организма, запертых в одном теле, один организм – основной, разумный, а второй – второстепенный, с зачатками каких-то инстинктов.

Она обхватила себя руками, почувствовав легкий озноб.

– Замерзла? – тут же отреагировал Кайдэс и сделал движение вперед, собираясь вновь приблизиться к ней.

– Сделаю еще пару кругов и, пожалуй, буду возвращаться, – приняла решение Марина, постаравшись отплыть подальше.

Вот только кракен – истинное дитя водной стихии – как-то неуловимо оказался рядом.

– Кайдэс, может… поплаваешь где-нибудь там? – Марина махнула рукой, почти растерянный жест.

– Боишься? Или неприятно? – он не злился, просто интересовался.

– Нет! Но тебе ведь будет… не очень удобно, – при этих словах Марина смутилась еще больше, чем когда ее потискали, намекая на его «боевое» состояние. – Я еще не готова и… Я не набиваю цену, и не играю, и не изображаю невинность, просто…

Ну вот как ему объяснить, что слишком долго у нее были атрофированы и чувства к противоположному полу, и внутренняя сексуальность? И не определилась она не потому, что набивала себе цену, а потому что банально еще не поняла, кто же из них двоих затронул ее сердце. Бросаться на пусть и замечательного мужчину, но без чувств… Не настолько она отчаялась.

– Мариша, если бы мы думали о тебе так, то никаких цветов ты не получила бы, соответственно и предложений тоже. Ты и невинная, и пугливая, и неопытная, поэтому и не наседаем сильно, но все же с каждым днем тяжелее держать себя в руках. Иди сюда, Мариш, я хочу тебя потрогать, – после объяснений сказал Кайдэс. И сложно было понять, чего больше звучало в фразе: приказа или просьбы.

Потрогать он хочет! Честный какой!

А она-то сама хочет? Потрогать?

Марина на миг задумалась и… ой, Варварино любопытство стоило женщинам всех времен и народов не одного носа, возможно еще и других частей тела. Не вовремя вспомнился указующий перст Дакоты: «Дают – тискай!». Сама Хромова в общем-то не была против оценить такие мышцы, ну… такие… сами понимаете… на которые смотришь и уже на все готов. Бывший парень Марины был обычным, и телосложение его соответственно было тоже самым обычным, вполне себе стандартным для парней явьего мира.

А Кайдэс…

Марина осторожна подплыла к нему, руки скользнули на грудную клетку, ощутив, как под ладонями все закаменело и напряглось. Вот это да! Такое твердое, гладкое, перекатывающееся пробуждало исследователя и того самого пресловутого ощупывателя.

Над ухом раздался хриплый смешок и руки девушки перехватили, не давая продолжать безобразия:

– С ума сойти… какая любопытная. Хулиганка, рискуешь ведь.

На этом разговоры закончились, Марина издала короткий вздох и позволила себе некоторую волю. Поцелуй с самого начала оказался совсем не нежным и не скромным, а уж до невинного ему было так же далеко, как Терминатору до Воина Любви и Справедливости. Откровенный до одури, жаркий, как раскаленное солнце, жесткий, намекающий, что терпение не безгранично, он пробуждал самые темные инстинкты души. Кайдэс хотел потрогать? Трогал. Гладил спину, руки, касался шеи, сжимал бедра, но стоило ему коснуться девушки более откровенно, и Марина мягко высвободилась из крепких объятий. Короткий взгляд, гулко стучащие сердца в тишине и плеск воды – это все, на что их хватило. Она хотела поплыть к лесенке, чтобы выбраться из бассейна, когда водная стихия осторожно подхватила ее и помогла оказаться на твердой поверхности. Тело обдало прохладным воздухом, как часто бывает после купания, и тут же рядом оказался верный Топыч: увлекая прочь от голодного взгляда и прикрывая позорный купальник. Хотя, если говорить откровенно, то о нем Марина и не вспомнила, не до того было.

Девушка была так поглощена эмоциями, что машинально схватила вещи в раздевалке и открыла первую попавшуюся дверь первого попавшегося шкафчика для переодевания. Так же бездумно шагнула внутрь него в компании саламандры и оказалась в собственной квартире. Спроси ее в тот момент, как она это сделала, ни за что не смогла бы ответить, даже не осознала своих действий, а потом долго вспоминала, как оказалась у себя дома.

– Знаешь, Топыч, – проговорила она, когда грелась в горячей ванной, и водила ладонью по клыкастой мордахе млеющей животины; видать желание ласки у него пересилило нелюбовь к воде, да и воды немного было, – когда мне не захочется уходить после поцелуя, я точно узнаю, что влюбилась. Пока мне и правда нужно узнать обоих немного иначе, нежели было до сих пор.

Саламандра сощурил свои индиговые глаза, выразительно посмотрев на хозяйку.

Марина быстро поняла, что он имел ввиду.

– Мужская солидарность в действии? Эх ты, а еще защитник называется. Можешь не переживать за эту парочку, терпящую муки воздержания. Как только я получу ответ на свой вопрос, ломаться не буду.

Но Топыч только зафыркал, ничуть не проникшись на упрек девушки. И вытянув шею, намекнул, что и там бы хорошо почесать.

Последующие недели не оставили времени на личную жизнь, навалились дела, многочисленные обязанности и прочие проблемы. В первую очередь был официально отправлен в командировку Влад Гифран. Вампир уезжал из Навьей Академии даже слишком торжественно, но Марина старалась не испортить ему своими смешками отъезд, и хохотала гораздо позже в компании Джека, когда никто не мог увидеть. Наконец-то была окончательно определена и согласована дата собеседования с будущими – если все будет хорошо – преподавателями и не только преподавателями Академии. Параллельно с этим Марина полностью вычистила юридический отдел, и кинула новый клич о новых должностях, включая и детского психолога, а лучше двоих или троих. Проще говоря, в назначенное время в назначенный день могли подходить все желающие на собеседование. Конечно, Марина могла всех пригласить сразу в замок, но, во-первых, не хотела пускать внутрь чужаков, перед этим не познакомившись с ними, а во-вторых, если кто-то не понравится замку и он взбрыкнет, боялась, что разбегутся все.

Не менее важно было получить опеку над детьми, коими Навья Академия обзаводилась с большой стремительностью. Ради этого Кайдэс вызвал из Атлантиды своих юристов, и они занялись делом в навьем суде, конечно, на внешней территории Нави. Процедура планировалась долгой, но такие вопросы с наскока и мгновенно никогда не решались, особенно настолько сложные. Так же теперь Марина официально начала готовиться к главному празднику в Нави. Скрупулезно этикет и танцы она учить не бросилась, было некогда, но основы все-таки решила узнать, чтобы совсем уж не выглядеть при дворах и среди потенциальных врагов жалко. В этом деле ей активно помогала вся тройка, рассказывая об особенностях подобных балов и приемов. Что же касалось наряда, то Марина отказалась пользоваться услугами модисток – не было ни времени, ни сил ездить на бесконечные примерки. Зато нашла одного модельера – Перле ле Флер, которая изготавливала наряды в одном экземпляре и пользовалась весьма приличной популярностью среди навьев. Выбор девушки мужчины одобрили, и встреча с госпожой ле Флер была запланирована тогда же, когда и собеседования с кандидатами на работу.